Текст книги "Сказание о Манасе"

Автор книги: Мар Байджиев

Детство Манаса

 
Э-эй!
Струилось время день за днем,
И не по дням, а по часам
В Алтае рос Большой болван.
С тех пор, как он увидел свет,
Промчались быстро восемь лет.
Манас мальчишкой рослым был,
На сверстников не походил:
То носит камни весом в пуд,
То вдруг по силе и борьбе
Турнир устроит сам себе,
То в ледяной ныряет пруд,
Бежит куда-то, как шальной,
То подерется с кем-то вдруг.
Не может Чыйырды понять
Здоров сынок или больной.
Совсем отбился он от рук.
А если он задумал что,
Не может удержать никто.
Такого бай Жакып в роду
Своем не видел отродясь.
Не слушаясь отца и мать,
Из дома стал он убегать,
Чтобы в горах озорничать.
Со всех кочевий и домов
Собрал кыргызских пацанов.
Они с дружиной боевой
В войну играли меж собой.
Расчистив заросли и пни,
В ордо рубилися они.
И вот однажды в их краю,
Чтоб силу показать свою,
Ватага юных калмыков
Решила сбить с кыргызов спесь,
Напомнить, кто хозяин здесь.
Взяв в руки палки и ремни,
Пришли к играющим в ордо,
Манаса взяли за грудки,
Собрали альчики – мослы,
Кого ударили в лицо,
Кому посыпались пинки.
Кто был у круга на коне,
Тому досталось по спине.
– Кыргызы! В бой! – вскричал Манас.
Калмыку врезал между глаз,
Другому съездил по башке.
И тут все сорок кыргызят,
Как ладный боевой отряд,
Калмыков окружив кольцом,
Избили тут же без труда,
И те бежали кто куда.
И по горам пошла молва,
Что байский сын Большой болван
Избил калмыцких пацанов.
Боялись, что теперь вражда
Начнется меж родами вновь.
И бай Жакып сказал жене:
– Я вижу, сын наш не умен,
И против рода своего
Врагов настраивает он.
Среди калмыков сколько лет
Я жизнь от голода спасал,
Мне дорог северный Алтай —
Богатый благодатный край.
И здесь спокон веков живет
Добрейший трудовой народ.
А сын Боена хан Чаян
Меня, как друга, уважал
И дочь родную Бакдолет
В токолы за меня отдал.
Боюсь, что наш Большой болван
С соседями рассорит нас.
С земли, где мы нашли приют,
Опять бежать придется нам.
И все добро, что я нажил,
Немедля разлетится в прах,
И скот, что вырастил я здесь,
Окажется в чужих руках.
Нам сына надо поскорей
Убрать подальше от людей.
Пускай к Ошпуру он пойдет
И там наш умножает скот.
 

 
Позвал Манаса бай Жакып:
– Мы всех беднее, видишь ты,
Не можем встать из нищеты.
Нет ни коров, ни лошадей,
Всего лишь несколько овец
В отаре числятся моей.
У богача Ошпура, сын,
Побудь в горах ты пастухом.
Ты будешь там пасти телят,
Весною будешь получать,
По тридцать маленьких ягнят.
И вскоре сына бай Жакып
К Ошпуру на джайлоо отвез.
– Прошу тебя, мой Ошпурбай,
За сыном нашим присмотри,
К бездумным шалостям его
Будь строг и спуску не давай,
И человеком трудовым,
Ошпур, мне сына воспитай!
И бай Жакып, скорбя душой,
В слезах отправился домой…
 
 
Пять лет в горах провел Манас —
Пять лет телят исправно пас.
Двенадцать стукнуло ему.
С кочевий горных пастухов
Собрал он озорных юнцов.
В турнирах, в силе и в борьбе
Они тягались меж собой,
На низкорослых ишачках
На эр-сайыш ходили в бой.
Пошив из тряпок красный стяг
И, бросив клич «Манас! Манас!»,
Они ватагой озорной
В поход ходили боевой.
Шашлык пекли на вертеле,
Расположившись у костра,
Храпели хором до утра.
Проведать сына своего
Жакып приехал на джайлоо.
И здесь Ошпур поведал все.
О том, что сын его Манас,
Собрав в округе кыргызят,
Съедает в день по пять ягнят;
Что, если дальше так пойдет,
Скотина вся уйдет в расход;
Весь день с утра играет в бой
И, бросив клич «Манас! Манас!»,
Соседям нашим напоказ
Ведет мальчишек за собой.
– А вдруг узнает Эсенхан,
Что твой сынок, Большой болван,
Манасом с детства наречен?
Он сына твоего найдет
И на глазах у всех убъет!
И тут же, сына взяв с собой,
Поехал бай Жакып домой.
Внизу увидели они:
Галопом мчатся табуны,
И слышен мат, кыргыза крик.
Калмыцких десять молодцов,
Догнав табунщика в горах,
Камчами бьют что было сил.
– За что кыргыза бьют они,
Чьи угоняют табуны? —
Большой болван отца спросил.
– Все эти лошади мои.
А бьют табунщика они
За то, что я не доплатил
За пастбища на склонах гор, —
Таков был раньше уговор.
И тут Манас узнал о том,
Что был Ошпур не богачом —
Служил Жакыпу пастухом.
Помчался к стаду бай Жакып,
Чтоб свой табун вернуть назад.
Калмык по имени Кортук
Отца камчой ударил вдруг.
Манас такого не стерпел:
Схватив с петлею укурук,
Кортуку череп раскроил,
Одним ударом уложил.
Калмыки бросились к нему,
Но тут же, получив удар,
Упал один, потом другой.
Манаса удержал отец:
– Не трогай их, сынок, уймись!
За смерть Кортука – кровь за кровь
Жестоко могут отомстить!
К калмыкам мы должны с тобой
Пойти с повинной головой
И куну заплатить за смерть.
Тогда сказал ему Манас:
– Кангайцы унижают нас!
Терпеть такое не могу!
Пойду я в бой за свой народ,
Мой клич один – «Манас! Вперед!»
 
 
От Эсенхана в тех краях
Наместником был хан Кочку.
Как только с гор донесся слух,
Что на джайлоо кыргыз-пастух
Его людей один избил,
Кортука насмерть загубил,
Собрал Кочку своих людей,
Под вопли женщин и детей
Кыргызов начал он громить.
Согнав стада с округи всей,
Угнали скот и лошадей.
– Неблагодарный ты, бурут!
Тебя мы приютили тут,
А твой пастух Большой болван
Кортука загубил, злодей!
Найди его и нам отдай!
Дойдет до Эсенхана весть
О том, как ты скрывал от нас,
Что сыну имя дал Манас,
Он завтра же сюда придет
И сына твоего убьет.
Отдай болвана своего,
Иначе кровь тебе пущу! —
Орал разгневанный Кочку.
И вдруг раздался клич «Манас!»,
И сорок юных удальцов,
Нацелив копья на Кочку,
Сомкнули тесное кольцо.
Кочку хотел своим мечом
Мальчишек дерзких разогнать,
Но тут Манас своим копьем
Кочку ударил прямо в бок,
И тот с дружиною своей
Пустился тут же наутек.
Жакып был этому не рад
И сына начал упрекать:
– Кыргызов всех, живущих здесь,
Начнут с Алтая выгонять.
А шалости твои, болван,
К добру нас здесь не приведут!
Начнется новая вражда!
Но тут вступился Акбалта:
– У бога сына ты просил —
И он тебя вознаградил.
И если сын твой озорник,
То все со временем пройдет,
Пусть только малость подрастет.
Как только силу обретем,
В края родные мы уйдем:
Хоть благодатен нам Алтай,
Но он для нас враждебный край.
И если наш Большой болван
Свой щит и меч отважно взял,
То, значит, он Манасом стал.
Он от врагов нас защитит,
Свободу, честь нам возвратит
И за народ свой постоит!
Все согласились с Акбалтой
И стали жить одной мечтой:
Скорей вернуться в край родной.
 

Победа Манаса над посланцами Эсенхана

 
Когда весь мир объял потоп
И землю залило водой,
В своем ковчеге добрый Ной
Спасал от смерти мир живой.
Но до Бейжина в те года
Потопа не дошла вода.
Там на клочке земли сухой
Осталось девятьсот семей —
И с той поры до наших дней
Живет китайский там народ.
И вот уже который год
От моря до Великих стен
Китаем правит хан Эсен.
Жил во дворце старик-пророк,
Судьбу на много лет вперед
Он угадать по книге мог.
Раскрыл священный свой бичик
И хану прочитал старик,
Что на Алтае, где живут
Калмык, китаец и бурут,
Родится доблестный батыр.
Устроив в честь рожденья пир,
Его Манасом назовут.
И вот теперь он возмужал,
Дружину крепкую создал.
Наделает он много бед.
За все обиды прошлых лет
Бурут жестоко отомстит,
Во всех боях он победит,
Бейжин захватит, разорит.
И Эсенхан всем дал наказ:
Найти Манаса и убить!
Собрав отряд свой боевой,
Пошел к Манасу на Алтай
Глава калмыков хан Жолой.
А в это время сам Манас
И сорок преданных друзей,
Друг к другу привязав коней,
В ордо играли у реки.
И кон из круга сам Манас
В азарте выбивал. И вдруг
Откуда-то в тот самый круг
Вбежал навьюченный верблюд.
Манас был сильно разозлен,
И битой крепкой – абалак
Ударил он что было сил,
И, альчик пулей пролетев,
Верблюду ногу раздробил.
И двести дюжих силачей
Манаса бросились ловить.
Тут сорок юношей за миг
Вскочили на своих коней,
Пошли дубинками они
Валить непрошенных гостей.
И двести дюжих молодцов
Лежали вскоре на земле.
Насилу спасся, весь в крови,
Их предводитель Чон-Доодур.
К кыргызам горною тропой
Повел дружину сам Жолой,
Чтобы Манаса там поймать,
А если не найдут его,
Отца в заложники забрать.
Узнал об этом бай Жакып
И родичам своим сказал:
– Чтобы остаться нам живым,
Давайте мы им отдадим
Табун из лучших лошадей
И в жены наших дочерей.
Другого нам спасенья нет!
Отцу сказал тогда Манас:
– Нет, не уступим мы врагу!
Отец, не бойся, не страшись!
На кон поставили мы жизнь!
Когда придет сюда Жолой,
Дадим ему достойный бой!
В Алтайский край пришел Жолой
И стан кыргызов окружил.
Чтоб не вступать в кровавый бой,
Отдать Манаса предложил.
Навстречу вышел сам Манас:
– На эр-сайыш один из вас
Пусть выйдет на майдан сейчас!
И если я паду с коня,
Берите тут же в плен меня!
А если вашего собью,
То знайте – я его убью!
Юнца увидев пред собой,
Расхохотался хан Жолой
И Зор-Донго команду дал
Немедля выйти на майдан.
С кривой усмешкой на устах
Навстречу вышел Зор-Донго.
И вид его вселял всем страх:
Блестит железный шлем его;
В одной руке огромный щит,
В другой руке копье с бревно;
От поступи его коня
Тресется под ногой земля.
Не дрогнул юный эр-Манас —
К нему помчался, как стрела;
Метнув копье что было сил,
Донго он в шею угодил.
– Какан! – скомандовал Жолой,
И вся дружина как один
К Манасу бросилась толпой.
Но сорок юношей лихих
Под клич «Манас! Манас! Вперед!»,
Как тигры, бросились на них.
Но тут Жолой, подняв копье,
Своих людей остановил.
Он понял: им не хватит сил,
Чтобы кыргызов обуздать,
Что есть у них защитник свой,
Способный дать достойный бой, —
И дал команду отступать.
 

Нападение Нескары

 
Правителем манжурцев стал
Двадцатилетний Нескара —
Горячий, дерзкий, молодой,
Всегда довольный сам собой.
Он знал, что племена бурут
Бежали из земли родной
И на Алтае все живут.
Нажили за короткий срок
Скота, коней, богатства впрок.
И, как сказал старик-пророк,
Родился грозный там батыр,
Мужает, крепнет с каждым днем,
Как только силы наберет,
Устроит всем большой погром.
– Тринадцать лет ему сейчас.
Пока не возмужал Манас,
Не захватил в округе власть,
Кыргызов надо разгромить,
Живьем Манаса захватить,
Забрать у них коней и скот.
Как только вырастет Манас,
Он сам войной пойдет на нас,
Всех разорит и разобьет! —
Такой наказ он дал войскам.
Вооружив их до зубов,
Пошел походом на Алтай.
Пройдя тернистый долгий путь,
К монгольским подошел степям.
На Кен-Арале правил там
Батыр по имени Жай-сан.
И Нескара сказал ему:
– К Манасу я иду войной.
Давай войска соединим —
Легко разделаемся с ним!
Поделим скот и лошадей,
Захватим в жены дочерей,
Угоним в рабство сыновей.
Но отказал монгольский хан:
С кыргызами дружил Жай-сан.
Монголы – жители степей
Пасли свой скот и лошадей,
У рода каждого у них
Была земля и свой аймак.
Но крепкий боевой отряд
Жай-сан собрать не мог никак.
Самолюбивый Нескара
Здесь волю дал своим войскам:
В разгул пошел он по степям,
Творя насилье и разбой,
Кровавый там устроил той.
Кутили, пили допьяна
Хмельной арак из молока,
Зарезав жирных кобылиц,
Плясали лихо у костра.
В неравной битве сам Жай-сан
Был ранен, заточен в зиндан,
Но на измену не пошел
Ценою жизни хан-монгол.
 
 
Казах алтайский Айдар-хан
Узнал о том, что Нескара
Идет к Манасу на разбой.
И сына своего Кокче
К себе он вызвал и сказал:
– Кыргыз казаху брат родной,
Нам вместе быть давно пора.
Возьми жигитов, лошадей,
Спеши к Манасу поскорей!
Кокче, в свои шестнадцать лет
Отважный воин и храбрец,
С дружиной крепкой, боевой
Пришел к Манасу, как родной.
И вот два брата-близнеца:
Один кыргыз, другой казах —
Поклялись кровью и в слезах
В едином братстве быть всегда,
Не разлучаться никогда.
Был рад и счастлив эр-Манас:
С приходом храброго Кокче
Большая сила собралась.
Когда увидел Нескара,
Что перед ним не детвора —
Вооруженные войска,
Он тут же повернул назад.
Манас помчался вслед за ним,
Но конь китайца был лихим,
И спас от смерти Нескару
Скакун крылатый Чабдар-ат.
Вернулся эр-Манас назад,
Увидел, как пред ним дрожат
Войска, захваченные в плен:
Боялись, что теперь они
К кыргызам в рабство перешли.
– Друзья мои! – сказал Манас. —
На волю отпускаю вас!
Идите по своим домам,
А если перейдете к нам,
Получите коня и меч.
Мы будем вместе защищать
Свободу, родину и честь!
И бывшие его враги
Сдружились, породнились здесь.
О том, что племена бурут
Возглавил юный вождь Манас,
Что он великодушен, добр,
Пошел повсюду разговор.
Пошли к нему со всех сторон,
Кто был обижен, угнетен.
 
 
Однажды воины его
Решили славно погулять,
Друг другу удаль показать.
Гоняли диких кабанов,
Снимали меткою стрелой
Косуль, архаров и козлов;
Подняв на небо ловчих птиц,
Лисиц ловили и волков;
Тягались в ловкости, в борьбе,
На эр-сайыше и стрельбе.
И самый старший, Кутубай —
Ему от роду двадцать пять,
Шутник, затейник, краснобай, —
Собрав вокруг себя ребят,
Решил Манаса разыграть:
– Чтоб был порядок среди нас,
Акима – хана своего —
Немедля мы должны избрать!
Он сильным должен быть, лихим,
Речистым, щедрым, холостым.
И тот, кто хочет ханом стать,
Сварить нам должен бешбармак,
На угощенье пусть пойдет
Его любимый аргымак! —
Сказал он, подмигнув хитро.
Но ни один лихой чудак
Не сделал этот глупый шаг.
Все знали истину про то,
Что без коня кыргыз никто.
– Каков ответ твой, эр-Манас?
Ты храбрый, смелый и лихой,
Средь нас ты самый молодой.
Как только своего коня
Зарежешь нам на бешбармак,
Ты ханом станешь в тот же миг!
А если ты скупой, Манас,
Придется нам искать других.
Скорее свой ответ давай! —
Сказал хитрющий Кутубай.
В ответ ему Манас сказал:
– Здесь все жигиты собрались!
Все ходите в мужских штанах.
Но если потянуло вас,
Как тянет бабу на сносях,
На жеребячий бешбармак,
Коня вам в жертву приношу,
А я и пешим похожу!
И тут же молодой батыр
Им кинул поводок – чылбыр.
Раздался громкий дружный смех,
И, потрясая небеса,
Дружина хохотала вся.
Обнял Манаса Кутубай:
– На нас, братишка, не серчай!
У нас ты самый молодой,
И ханом ты рожден судьбой.
Но мы боялись одного:
А вдруг ты, как отец, скупой!
И мы решили поиграть:
Тебя на жадность испытать.
Но видел Бог, ты молодец,
И доказал, что не скупец!
Ты будешь всем кыргызам хан.
Придет пора – увидишь сам!
Ты должен к власти привыкать!
Манаса юного друзья,
На потный усадив тердик,
Подняли вверх над головой
И посадили, как на трон,
На желтый камень под горой,
Как будто был он золотой…
 

Избрание Манаса ханом

 
Из табуна, где Айманбоз —
Красивый, сильный жеребец,
Всегда был верным вожаком,
Зарезав девять кобылиц,
Десятки вырыв очагов,
Поставив сотню казанов,
Залив водой, зажгли огонь.
Здесь, съехавшись со всех сторон,
Кыргызы вместе собрались.
И всех прибывших на Алтай
Сам Акбалта пересчитал.
И получилось их всего
Без малого здесь тысяч сто.
– Со всех концов родной земли
Сюда мы на Алтай пришли,
Трудом своим и потом здесь
Богатство, скот приобрели.
Но этот край для нас чужой —
Нас может разорить любой.
Трудом нажитое добро
Рождает зависть у врагов —
И было так спокон веков.
 
 
А потому кыргызский род
Под страхом смерти здесь живет.
Манас с дружиной боевой
Жолоя, Нескару прогнал —
И вновь Китай враждебным стал.
А чтоб народ свой защищать,
Должны мы все, собравшись здесь,
Акима своего избрать.
Поднялся с места Кутубай
И людям рассказал, смеясь,
Что на охоте там, в горах,
Был ханом избран эр-Манас.
И предложил народу он
Тот выбор повторить сейчас.
Но возразил ему Манас:
– Резвясь в горах позавчера,
Вы ханом выбрали меня.
Но то была всего игра!
А ханом мы должны избрать
Братишку нашего Кокче!
– Спасибо, брат! – сказал Кокче.—
С тобой всегда мое плечо!
Готов я за народ родной
Пойти на смерть, Манас, c тобой!
Достойных много среди нас,
Но ханом должен быть Манас!
Здесь вместе трудятся, живут
Казах, монгол, калмык, кыргыз,
Есть и кангайцы, и тыргут,
В родстве своем переплелись,
Имеют смешанных детей.
Чтоб был здесь лад среди людей,
Обязан хан быть всех умней.
Во мне нет мудрости такой! —
Сказал он с чистою душой.
И здесь вмешался, как всегда,
Старик мудрейший Акбалта:
– Для хана молод эр-Манас,
Отец его для хана стар.
Но бай Жакып большой богач!
А по отцу и сыну честь.
Отца мы ханом изберем,
Батыром будет сын при нем.
И ханством правят пусть вдвоем!
Пока Жакып протестовал,
Его подняли на кошму,
Манаса подсадив к нему.
Под добулбаса громкий бой
Ногоя развернули стяг
И понесли над головой
Кыргыз, калмык, монгол, казах.
Как только семь шагов прошли,
Жакып людей остановил:
– Благодарю, родные, вас.
Но ханом будет пусть один —
Мой озорник – тентек Манас!
И тут Манаса одного
Подняли вновь над головой,
Вкруг юрты обошли семь раз
И куний ханский тебетей,
С пурпурным бархатом, с каймой,
Обвитый цепью золотой,
Надели тут же на него.
 
 
– Ты ханом стал, батыр Манас!
Теперь единство есть у нас!
И пусть в народе будет мир!
Да сохранит тебя Тенгир! —
Благословили старики
И к небу руки вознесли.
 

Встреча Манаса с Кошоем и Бакаем

 
Лишь завершились торжества,
Позвал Манаса Акбалта.
– Когда мы, свой покинув край,
Ушли всем миром на Алтай,
Кыргызов несколько родов
Остались там среди врагов.
Тем, кто не смог бежать тогда,
Досталась горькая судьба.
Один оставшись вдалеке,
Воюет с ханом Алооке
Правитель рода Катаган
Могучий старец Кошой-хан.
В долине рек Большой Кемин
Остался род еще один,
Которым правит хан Урбю.
Когда пришел Алооке,
Он снес в Кемине все мосты,
Врагов в двуречье не пустил —
И так сумел народ спасти.
Езжай на родину, Манас,
Разведай точно, может, кто
Еще остался в Ала-Тоо.
Когда, покинув край чужой,
К себе вернемся мы домой,
Какие силы сможем слить,
Народ единством укрепить,
Былую мощь восстановить,
Родную землю защитить
И вновь спокойно, мирно жить! —
Такой совет был старцем дан.
С ним был согласен Манас-хан.
И он с дружиной боевой
Отправился в далекий путь
По горным тропам и степям,
Долинам, пастбищам, лугам.
Загнав и истощив коней,
Шли сорок пять ночей и дней.
Встречали на пути людей,
Народы, села, города,
Озера, реки и моря.
И, наконец, они пришли
К долинам снежных Ала-Тоо.
И были все поражены
Величием родной земли.
И, перевал пройдя с утра,
Пришли в долину Каркыра,
Где выше головы трава,
Где дикие сады цветут,
С овечью шкуру каждый лист.
Червяк ползучий дождевой
Со средний палец толщиной,
А стебель балтыркан-травы
Потолще голени ноги.
На склонах гор пасутся там
Стада непуганых зверей.
Архары, элики, козлы
Там не чуждаются людей.
С горы высокой Чеч-Добе
Видна была долина вся.
И будто чудо из чудес,
Шатер из голубых небес,
Внизу плескался Иссык-Куль.
Наверно, бог Коке-Тенгир
Свою последнюю слезу
По капелькам в ладонь собрал,
Кыргызам на века отдал.
А дальше зеленеет стан —
Кочевья рода Катаган,
Где правит старец Кошой-хан.
Манас гонца послал вперед,
Чтоб сообщить, кто к ним идет.
Старик расстрогался до слез,
Когда узнал благую весть.
Навстречу вышел сам Кошой:
– Манас, сынок ты мой родной!
О подвигах твоих слыхал,
Как ты с дружиной боевой
Жолоя, Нескару прогнал.
А жив ли твой отец родной?
Живут ли друг мой Акбалта,
Мои родные и друзья?
– Да, живы все! И вам привет
Послали родичи со мной.
Мы встали на ноги, живем
Единой дружною семьей.
Меня послали в Ала-Тоо
Узнать, как поживает здесь
Наш мудрый дядюшка Кошой! —
Ответил старику Манас.
– Когда пришли сюда манжу
И род весь окружили мой,
Я бился с ними, сколько мог,
Бежал сюда, в ущелье гор.
Весной и летом каждый год
Манжу покоя не дает.
И днем, и ночью, в стужу, в зной
Мои жигиты на посту,
Принять готовы смертный бой!
Я счастлив, эр-Манас, и рад,
Что есть теперь батыр у нас,
Готовый всех объединить,
Создать кыргызкий каганат,
Восстановить родной Талас.
Веди с Алтая наш народ!
Уже давно в краю родном,
Родных мы с нетерпеньем ждем!
Сейчас боюсь я одного:
Враги узнают вдруг о том,
Что ты уехал в Ала-Тоо,
Устроят без тебя погром.
Вернитесь поскорей домой! —
Закончил мудрый хан Кошой,
Дружину щедро одарил
И в добрый путь благословил.
 
 
Манас с дружиною своей
Прошли большую часть пути.
И вдруг увидели они
Отряд в доспехах боевых.
– Кто вы? – спросил Манас у них.
– Кыргызы мы! – звучал ответ.
– Я Бая сын, зовут Бакай,
Иду с дружиной боевой
К Манасу, брату своему! —
Ответил предводитель их.
– Привет тебе, Бакай, и честь!
А я твой брат Манас и есть!
Раздался дружный хохот здесь.
Два брата крепко обнялись,
Дружить до смерти поклялись.
 
 
Когда Манас и брат Бакай
Вернулись вместе на Алтай,
Навстречу вышли их встречать
В доспехах, с копьями в руках,
На добрых боевых конях
Две тысячи богатырей.
Они со всех концов земли
К Манасу на Алтай пришли.
И хан Манас был очень рад:
Отныне под его рукой
Не малый боевой отряд,
А многотысячная рать,
И с нею можно хоть куда
В поход победный выступать!
Манас в долине всех собрал
И речь горячую держал:
– Друзья и братья! Мой народ!
Казах, кыргыз, кыпчак, ойрот —
Кто на чужбине здесь живет!
Нажили вы добро и скот.
Но если враг сюда придет,
В чужие руки все уйдет!
И тем, кто жить захочет тут,
Манжу покоя не дадут!
Спасенье всех у нас одно:
Покинуть чуждый нам Алтай,
Скорей вернуться в отчий край!
Собралось много наших здесь,
Теперь у нас и сила есть
Вернуть поруганную честь!
Как можем мы мириться с тем,
Что край родной наш Туркестан,
Святые горы Ала-Тоо,
Долины, реки и жайлоо,
Наш Иссык-Куль – его, как рай,
Кыргызам подарил аллах —
Находятся в чужих руках!
Наш долг сыновний: отчий край
От чужаков освободить,
На кон поставить смерть и жизнь!
А если не исполним мы
Перед судьбой священный долг,
Дух предков это не простит,
Жестоко покарает нас
Лохматогрудая земля,
Могилы черная дыра!
В ответ Манасу, словно гром,
Под небом грянуло «Ура!»