Текст книги "Падает тропическая ночь"

Автор книги: Мануэль Пуиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Могли ошибиться номером, здесь это не редкость.

– Но сомнение всегда остается. Не помню, во вторник или среду она попросила о большом одолжении. Чтобы я, когда у меня нет никаких дел, приходила к ней домой и отвечала на звонки, пока она работает, тогда этому типу придется назвать себя, если он позвонит. Я стала ходить, видя, что ей это действительно нужно. Стояли чудные солнечные деньки, но я все равно ходила каждый день в течение той недели, дня три, что ли, вставала пораньше и в семь шла в клуб заниматься гимнастикой. А в девять уже была там, как штык. Люблю, когда есть занятие, ты знаешь. Но тип не позвонил. И в следующую субботу она не знала, то ли ей сидеть дома и ждать чуда, то ли нет. Осталась дома, не могла удержаться, но попросила составить ей компанию.

– Ты обещала объяснить, что у него за голос, что он так ее поразил.

– В ту субботу она была гораздо спокойнее. Почти довольная. Для нее это оказалось приятным сюрпризом, она-то думала, такого в жизни больше не будет, чтобы так увлечься мужчиной. И теперь ей хотелось знать почему. Ощущала себя пятнадцатилетней.

– Скажи про голос.

– Ее, прежде всего, поразил взгляд, но это меня отвлечет, не хочу терять нить. А насчет голоса она сразу поняла. По ее словам, это был, в общем, она мне столько раз рассказывала, миллион раз объясняла и все разными словами, но я не могла уловить, о чем она. Но тебе скажу в двух словах, главное…

– Ну…

– Как бы это сказать?

– Как-то у него дрожал голос, ты так сказала.

– У него вроде как в груди было…

– Это просто от горя, Люси. Как у всех нас, потерявших близких.

– По ее словам, у него в груди сохранилось что-то странное, и время не затронуло это. Он повзрослел, слегка постарел, но в душе он прежний, как раньше, молоденький парень, которому не дают сказать ни слова. Молчит, стоит в углу, наказан, идет время, а он, бедняжка, всегда там, забытый, но не стареет, в душе остался юношей, он наказан, не решается открыть рта, пожаловаться на что-то. Но предчувствие ей подсказало: он там, прелестный юноша, могучий, как сейчас, только без живота, всеми забытый, и она с ним заговорила. Юноша еле осмелился ответить, поэтому так звучал его голос, запинающийся, хриплый, он все не мог поверить, что кто-то наконец к нему обратился. Понимаешь, о чем я?

– Да, конечно, но почему ты не понимала, если все так просто?

– Она по-всякому рассказывала. Видно, они с пациентами часто занимаются этим, объясняют на разный манер всякие вещи, чувства. Это у них даже как-то называется.

– А ты почему не понимала?

– В конце концов, Нидия, поняла. Называется – что-то там образов, игра образов или в этом духе. Еще она говорила, знаешь: голос был, точно человек упал в глубокую пропасть, но тот, кто снаружи, слышит его и отвечает, неизвестно только, подоспеет ли вовремя помощь, чтобы вытащить его оттуда. Его жена уже навечно погрузилась во мрак бездны, глубиной в тысячи метров, это как вход в заброшенную угольную шахту, или хуже, подземный грот, где местами вода, и она тебя затягивает. А он, по сути, о помощи и не просит, уже не верит в возможность спасения, и говорит об этом слышащему его человеку, пусть не внушает напрасных ожиданий, если не уверен, что команда спасателей вовремя успеет.

– Но она-то мечтает спасти его в одиночку, без команды спасателей.

– По-моему, она хотела его уверить, что спасение есть, в одиночку или с чьей-то помощью, неважно, главное – чтобы он не сорвался оттуда, где зацепился, не соскользнул еще глубже, ведь знатоки подземного грота понимали, что он находится в надежном месте, впотьмах, но вне рокового ледяного потока, который унес его супругу. В общем, как говорит Сильвия, обо всем этом она догадалась в кафе, но, когда он последний раз звонил, предчувствие ей подсказало, что он в опасности, ведь положение дел ухудшилось.

– Бедный, он грустил, но был вне опасности. Она много придумывает, по-моему.

– Она догадалась: бедняга не может поверить, что из стольких людей, нуждавшихся в помощи, она выбрала именно его, чтобы вызволить из этого холодного, темного грота. Понимаешь?

– Не знаю, что и сказать…

– Ни разу я не видела ее такой ошалелой, а ведь шесть лет знаю. И женщина она скорее скрытная. Во время болезни ничего не сказала, про весь этот ужас. Я потом узнала, когда все анализы оказались отрицательными и с ней случился приступ радости.

– Какой приступ радости?

– Я тогда впервые видела ее такой взбудораженной, даже неуправляемой. Она не могла поверить, что спасена, была вне себя от счастья, что может дальше слать сыну деньги на учебу. И впредь зареклась волноваться по пустякам, обещала наслаждаться жизнью. Принесла мне огромный букет цветов, полевых цветов, и пригласила домой, отметить, когда она закончит с пациентами, но в итоге было уже поздно, и я села смотреть фильм.

– Она всегда подбирает тебе фильмы?

– Да.

– Не слишком ли много она себе позволяет?

– Нет, Нидия, у нее мало времени, это я, если захочу, смотрю по два-три в день, у меня времени полно. В тот вечер она выбрала про ужасы, обожает их. Я их на ночь смотреть не люблю, сильно действуют, но день был для нее особый, и я согласилась.

– Она, значит, своевольная.

– Нет, Нидия, это был уникальный момент в ее жизни, неужели ты не понимаешь?

– Скажи честно, Люси, она думала, у нее рак, правда?

– Да, я не хотела говорить, чтобы не напоминать тебе об Эмильсен.

– Об Эмильсен я ни на секунду не забываю. Иногда по ночам снится, что она жива, и мне становится легче, снится всегда одно, будто я зря испугалась насчет болезни, она оказалась не тяжелой. Потом просыпаюсь и первым делом думаю об этом, что она умерла. И всякий раз снова должна привыкать к этой мысли, и с каждым днем все труднее привыкать.

– Так странно получается, одним выпадает спастись, другим нет. Кто это решает? Никто, лотерея. Так и здесь, у этой были худшие симптомы, злокачественная опухоль матки. А все вышло как нельзя лучше. Удалили без труда, а метастазы, что были вначале, под конец вообще исчезли, наверно, их придумали, чтобы сделать вторую операцию, штучки врачей. Чтобы вытянуть денег.

– Ей повезло. А у жены этого типа тоже был такой недуг?

– Да, клиника специализируется на этом. У них есть все для химиотерапии, и для всякого такого.

– А о типе она тебе говорила, еще когда лечилась?

– Конечно, нет. Первый раз – в тот вечер, когда смотрели грустный фильм, с Вивьен Ли.

– Когда все это было?

– В конце зимы, месяца три-четыре назад.

– А когда он позвонил снова?

– Он не звонил, она ждала неделю и приняла решение: разыскать его. Знала только имя человека, которому он оформлял бумаги в консульстве. Потому что в телефонной книге не нашла никого с его именем.

– Даже не верится! Значит, он никогда не давал ей своего телефона!

– Нет.

– Просто почуял неладное, что от нее не отвяжешься!

– Что-то ей наплел, мол, никогда не бывает дома, в этом роде. В общем, тогда она позвонила туда, в контору компании по импорту фруктов. И начались хождения по мукам, он там уже закончил работу, и ни у кого не было его номера. Одна секретарша обещала разузнать, но прошел день-два, она не перезвонила. Тогда Сильвия позвонила снова, и ей страшно повезло.

Первая секретарша была на обеде, и трубку взяла другая, она-то и знала, по какому номеру его искать. Наша Сильвия чуть сознание не потеряла, тут же позвонила, но это оказался просто телефон, по которому можно попросить что-то передать. А поскольку фамилия у него самая обычная, Феррейра, никто не мог его толком вспомнить. И пишется через “и” с точкой, не через “игрек”, как в Аргентине, а “й” они вообще не произносят, говорят Феррера, балбесы. Короче, она снова позвонила после выходных, это вроде было в пятницу, и в понедельник сказали, что есть точные сведения, и дали номер, по которому он тогда работал. Она сразу позвонила, это оказалось госучреждение, отдел Министерства финансов, и ее стали футболить с одного добавочного на другой. И тишина. Но по этому другому телефону она хоть попросила передать, что звонила. На том немножко успокоилась. И подождала несколько дней. В следующую пятницу не выдержала и снова позвонила в Министерство. Ее отсылали туда-сюда, пока не нашли ко-го-то, кто вроде знает бухгалтера Феррейру. Человек взял трубку и оказалось, да, знает. И чуть не убил ее наповал, сказав: “А, вы сеньора из района Леблон, он вам не звонил?” Она так изумилась, что не осмелилась задать еще вопросы, только просила передать, чтобы он срочно перезвонил. И ничего, проходит еще несколько дней. Но ей уже лучше – ведь он о ней помнит и даже поведал кое-что сослуживцу.

– Небось сказал: даже не знаю, как от нее отделаться.

– Ее имя звучало у него на устах, это ее потрясло, “сеньора из Леблона”. К тому времени я уже не ходила к ней сидеть на телефоне, она больше не просила, хотя наверняка ее подмывало. Но это было бы чересчур, как ты считаешь?

– Надо думать.

– Да, чуть не забыла фундаментальную деталь! У нее намечалась поездка по работе, больше десяти дней вне Рио. И если он раньше не позвонит, представляешь, какая неувязка, вдруг он позвонит, когда ее нет, и уж тогда забудет ее навеки.

– Продолжай.

– С трудом вытерпела она несколько дней, но все ж решилась и снова позвонила в Министерство, и попросила к телефону того, последнего, не помню, как его звали. Перепробовала тысячу номеров, все впустую, правда, оставила сообщение – для этого, последнего! И он ей перезвонил, говорит, Феррейру больше не видел, но тот должен зайти на днях, а то он сам уже волнуется, в последний раз заметил, как тот подавлен, недели за две до этого, то есть во время пресловутого коктейля. Наша чуть не умерла, готова была лететь и спасать его, не знаю уж от чего, ей мерещилось, что он уже на грани самоубийства, она собиралась стоять под дверью Министерства с утра до вечера, но все бесполезно, откуда знать, когда он еще зайдет в эту контору. В тот вечер она заглянула ко мне, вроде тогда мы и смотрели второй фильм с Вивьен Ли. А на следующий день она не выдержала и снова позвонила в Министерство. Прежде ее вечно переключали с телефонистки на телефонистку, через тысячу добавочных номеров, и в этот день она позвонила на номер, указанный тем, последним, а по нему трудно дозвониться, всегда занято. Только набрала, и сразу ответили, она попросила того, последнего, но услышала вроде знакомый голос: “Это вы, Сильвия?”

– Не может быть.

– Она чуть не лишилась чувств – сам ответил! Из тысяч линий того Министерства. И он ей сразу сказал: надо увидеться, она согласилась, он попросил адрес. На следующий день была суббота, он сказал, что ему удобно утром, в десять. Она не могла поверить. Проснулась рано, часов в семь, но душа ни к чему не лежала, так что дом она не прибрала, себя в порядок не привела, была уверена, что он позвонит в последний момент, скажет: случилось то-то и то-то и прийти он не может. Но было примерно без двадцати десять, а телефон все молчал, она позвонила мне, просила перезвонить и проверить, работает ли телефон. Я перезвонила, телефон работал прекрасно. Тогда она слегка причесалась, и все, сил у нее, правда, никаких не осталось, так она измоталась, пока билась за эту встречу. Села писать письмо приятельнице из Буэнос-Айреса, с которой не общалась целую вечность, чтобы не пялиться на стрелки часов. Ровно в десять услышала звонок в дверь. Припала к дверному глазку, уверенная, что это консьерж принес счет за газ или свет, или еще что-нибудь такое. Нет, это был он, хочешь верь, хочешь нет. Стоял ждал, когда она откроет.

Глава четвертая

– Уже гасишь свет?

– Да, засыпаю.

– Везет, можешь заснуть, не читая на ночь.

– Подустала я от прогулки, день был дивный. До завтра, Люси.

– Почитаю немного, пока таблетка начнет действовать.

– Пока.

– До завтра.

– А ты разве еще не прочла всю газету?

– Это старые приложения, я их, видно, отложила, вроде еще не все просмотрела.

– Пока, Люси.

– Только полистала немного, не знаю, чего я их отложила.

Императорская резиденция. – Колониальная архитектура может утратить один из своих самых прекрасных памятников.

В 40 километрах от центра города Сан-Себастьяна де Рио-де-Жанейро, в селении Санта-Круз, один из немногих уцелевших памятников колониальной архитектуры медленно приходит в запустение и разрушается, причем процесс этот начался около десяти лет назад и ныне ускорился по причине очередного пожара. Здание находится вдали от центральных правительственных учреждений, равно как и от любых начинаний государственной власти по его сохранению. Соседи опасаются, что в скором времени строение будет снесено. От старого особняка, некогда принадлежавшего Его Величеству королю Жуану VI и позднее приютившего в своих стенах первую отечественную музыкальную консерваторию, остаются одни руины к вящему сожалению местных жителей, которые предпочли бы видеть здесь культурный центр. Двор усадьбы покрыт густыми зарослями кустарника, но само здание оставалось практически нетронутым и лишь два года назад серьезно пострадало от первого пожара. Несмотря на это, конструкция величественного двухэтажного особняка с необычайно высокими опорами пару недель назад еще держалась, когда новый пожар достиг колонн и кровли, полностью ее уничтожив. Окрестные жители полагают, что огонь вспыхнул, скорее всего, по вине бродяг, обосновавшихся здесь, так как после пожара их больше нигде не видели. Ныне посещение полуразрушенного дома сопряжено с очевидным риском: часть пола на втором этаже, сделанного целиком из рижской сосны, уже обвалилась, продолжает падать кровельная черепица, а также осколки оконных стекол и балки. Однако, фасад особняка, по-видимому, держится крепко, благодаря прочности материала, использованного при строительстве, что не дает угаснуть надеждам тех, кто еще верит в возможность спасти здание.

Волны лета. – Рок, кино, комиксы: новинки начала сезона.

Пора очнуться от новогоднего похмелья и начать привыкать к новым лицам новой Бразилии. Лето знойно зажигает, особенно для поклонников рок-музыки и кино. А комиксы порадуют, как минимум, одной, но душераздирающей новинкой. Нам не сулят череду мимолетных вспышек, как в только что почившем шизофреническом году, да и для бездарности, кстати, вряд ли найдется место. При явном спаде экономики выживет лишь стоящее.

Для начала, слова вроде перформанс, постмодерн, cleanи darkследует без малейших церемоний выбросить в мусорный бак истории. Перформансыпогрязли в собственном убожестве и неспособны к обновлению. Что касается постмодернизма, очередные зачарованные могут распрощаться со всякими иллюзиями, прочитав книгу Маршалла Бермана “Все, что есть прочного, растворяется в воздухе”, которая более любой другой заслуживает права стать must-have летнего сезона, пусть даже лишь затем, чтобы вызвать яростную критику. Под знаком clean, как и следовало ожидать, выживет только марка стирального порошка на полках супермаркета. А dark, тяжеловесная шутка 86-го года, выродилась в несчастных “дарков” – эти существа низвели до банальности символику черного и благородство сплина.

Стремясь раз и навсегда похоронить “даркизм”, зал “Крепуску-лу де Кубатан”, воспетый медиа как храм движения, решил сделать ставку на смену имиджа. Диск-жокеи теперь крутят взрывное: афро-бит, хип-хоп, соул, фанк и регги, не говоря уж о непременных “Сиу” и “Баухаус”. В течение всего января месяца в клубе продефилируют такие группы, как “Кинго”, “Наемницы”, “Социальные волнения” и другие. Непонятно только, как можно соединить в тесном подвале оркестровую группу с ложей бенуара, полной фанов. С этой минуты в вопросах акустики остается уповать на Господа Бога. Но поскольку шоу всегда начинается после полуночи, веселье гарантировано.

Из потемок выплывает также Летающий цирк, планирующий на своей площадке супер-рок-фестиваль с участием “Хамского плебса”, “Простаков”, и два специальных вечера – один с программой панк-музыки, другой с новыми командами из Бразилиа. Немало обещает и шоу “Брызговиков успеха”, которые, объехав с гастролями полмира, выступают 25 числа на Гребном канале озера Фрейтас. Во всяком случае, публику на разогреве заведут ребята из “Конго”.

Теперь, когда рок стал неотъемлемой экспрессивной частью бразильской народной музыки, пуристы популизма могут залиться слезами, ибо настал час, когда этот наэлектризованный пипл покажет, на что он способен. Лавиной хлынули новые имена: из Рио – уже упомянутые “Конго”, помимо “Фальшивых Пикассо” и “Хот Дедух”, двух выразителей трайбал-фанка. Не забудем “Блэк Фьючер”, то есть небытие, доведенное до предела, и “Злющщих”, апологетов психоделического ритм-энд-блюза. Из Сан-Пауло заявлены “Гетто”, “Осенняя фиалка” и тотальное ошеломление в лице “Взядок Моэ”, тогда как Бразилиа выдвигает неизвестные группы “Паника”, “Школа скандалов”, “Искусство во тьме”, “Марсианин-Содомит” и “Гей ( sic), мулатки!” Добавьте к этому десятки еще до конца не утвердившихся команд и артистов, и составится весьма аппетитное музыкальное меню. Уточним: указанные имена представляют не более чем видимую часть айсберга.

Шаша обличает карьеризм в борьбе с мафией и раскалывает Италию– Рим. Сицилийскому писателю Леонардо Шаше приходится платить высокую цену за разоблачение процветающей индустрии анти-мафии. Индустрия эта не только плодит общеизвестных и почтенных деятелей, но и содействует стремительному карьерному взлету политиков и судей, главным образом на Сицилии. Шаша бросил первый камень, опубликовав статью на целую полосу в “Коррьере делла сера”, итальянской газете с давними традициями. Он и на этот раз действовал, верный своему характеру и стилю, отметившему его личность и творчество интеллектуала нон-конформиста и возмутителя спокойствия, взыскательного либертария, которого неизменно манят трудные дела и идеи.

Получивший признание как первый крупный писатель послевоенной Италии, строгий и чуждый фольклору, Леонардо Шаша в свои 66 лет, имея 18 опубликованных книг прозы и драматургии, первым мощно и мастерски использовал литературу как действенное оружие против мафиозной системы и ее методов. Без его произведений вряд ли удалось бы получить сведения о мафии, которые пробудили и мобилизовали лучших борцов с “Коза Нострой” наших дней.

…движимый безотчетной и неизменной неприязнью к любым мифам. Или воодушевленный глубокой антипатией в отношении символов и проявлений власти.

…побудившие его написать – опять же наперекор общему течению – статью, которая глубоко задела и возмутила добропорядочных обитателей Палермо и расколола Италию на два лагеря: сторонников и противников писателя. Как в дни…

…жизнь, Леонардо Шаша вновь выступает как самый неудобный представитель мыслящей интеллигенции страны. На этот раз Шаша выбирает в качестве мишени так называемый Антимафиозный фронт с участием магистратов, политиков и ассоциации, именующей себя “Координирование демократов”. Писатель атакует и разоблачает эти силы, считая, что они преобразуются во власть конформистов, не допускающую серьезной критики, контроля и анализа, прибегающую к логике чрезвычайщины для нападок и оскорблений тех, кто не согласен с их деятельностью. Шаша высказывает подозрения в адрес нынешнего мэра Палермо, молодого и оригинального христианского демократа, и судьи…

…и эффективно управлять городом Палермо. В ней Шаша описывает еще один конкретный случай манипуляций карьериста. Тот, видимо, использовал все свои заслуги за последние шесть лет, подвергая риску свою жизнь и жизнь родных, чтобы получить повышение по службе – назначение на пост…

…с момента публикации статьи мы стали свидетелями публичного “линчевания” Шаши. Оно инициируется и осуществляется не только в Палермо, но и по всей стране людьми и организациями, которым не следовало бы игнорировать почти тридцатилетний вклад писателя в дело создания фронта гражданского сопротивления, его честность pi отвагу перед преступлениями мафии, ослабляющими и растлевающими Италию.

Время – это стильно. Лучше всего начать новый год, заводя новые часы. Бразильский рынок предлагает любые часы и на любой вкус. Никто не сомневается: продажа часов переживает бум. Более всего раскупаются…

…декоративные часы отличаются смелостью дизайна, но особенно…

…приелись. Что теперь в ходу: часы для подводного плавания // салонные часы, отделанные гранитом, мрамором и различными породами камня // четкое обозначение цифр для каждого часа // Что теперь не очень в ходу: насыщенные цвета, часы как украшение для вечера, цепочные браслеты.

Портрет потребителя. В театре и на телевидении она – неизменный синоним успеха. Родилась в солнечном краю…

…и как потребитель ни в чем себе не отказывает. Выясним, каковы ее предпочтения.

Духи: разные, в том числе “Magie Noir” и “Azzaro” (“еще я обожаю одеколоны с запахом дикого кустарника, они восхитительны”). Шампуни: производимые в Сан-Пауло под маркой “Золотой олень”, для крашеных волос. Мыло: “Журуа” для лица и американское “Линт” для тела. Глазные капли: “Лерин”, ежедневно. Табак: не курит ровно шесть лет, восемь месяцев и десять дней (“слава богу”). Депилятор: удаляет волосы с помощью горячего воска в институте красоты “Гарден” Копакабаны (“я там клиентка уже 25 лет”). Парикмахер:… Дезодорант:… Джинсы:… Нижнее белье, итальянские трусики “La Perla” (“не оставляют следа благодаря шелковистым хлопчатобумажным нитям”), бюстгальтеры любой марки, носит их постоянно, а для гимнастики – исключительно американскую марку “Exquisite Form”. Чулки: марки “Kendall” для работы на телевидении, “Legg’s” для театра, а для чудных утренних часов солнечного Рио – популярные “Drastosa”. Психоаналитик: Астрея (“хожу к психоаналитику три с половиной года, с головой стало намного лучше”). Любимый режиссер: Вуди Аллен. Мечта потребителя: “холодильник, который никогда не выходит из строя, чтобы икра не портилась”. Любимая фраза: “Мне не стыдно менять суждение, потому что я не стыжусь думать” (Шиллер).

Залив 365 островов. Официально открытый 6 января 1502 года, в День Богоявления, и поэтому названный Ангра дус Рейс или Бухта царей-волхвов, ослепительный по красоте залив уже в ту пору считался излюбленным местом прогулок индейцев тамойо. Согласно историческим записям они любили тут плавать, совершать лодочные прогулки, ловить рыбу и предаваться массажу в здешних водопадах. Следуя точно такой же программе, теперь, 400 лет спустя, сюда приезжают жители Сан-Пауло, Рио-де-Жанейро и туристы со всего мира, мечтая насладиться двумя тысячами здешних пляжей.

Дожди в этом году были затяжными, но рано или поздно зной покажет, кто здесь истинный хозяин сезона и…

…году в 1625 образ Пресвятой Девы был доставлен сюда парусным судном по пути в Сан-Пауло. Но всякий раз, как парусник пытался продолжить плавание, небо чернело, разверзались хляби небесные, и, лишь когда корабль входил в порт Ангры, укрываясь от бури, оно тотчас прояснялось. Образу, видно, полюбилось место, и здешние обитатели соорудили для него церковь.

…в качестве обязательного первого шага к любому из 365 островов залива следует отыскать причал Санта-Лузия и выбрать коллективное судно или “ракету”, из числа быстроходных катеров для тех, кто очень спешит. Путь к райским кущам, навевающим мечты о приключениях пиратов, затопленных сокровищах и романтических пикниках, предполагает остановки в местных барах, которые предлагают гигантских креветок, жареную рыбу и осьминогов.

…очарование Илья-Гранде – не в роскоши, а в легкости встречи с природой. Здесь всего две гостиницы, без особых удобств, но с чрезвычайно радушным приемом. Ресторанов нет, но можно отведать свежую рыбу, искусно приготовленную в любом из двух баров. А для ознакомления с этими местами гостю придется прибегнуть к помощи рыбацких лодок или размять ноги в долгих походах по сельве и утесам.

Вилла-Авраам, куда причаливают небольшие суда, приходящие с материка, – тихая, сонная пристань, в поселке четыре тысячи жителей, скромные домики, некоторые из них колониальной эпохи. Городок избавлен от рева и чада моторов, немногие автомобили принадлежат мэрии и полиции. За десять минут вы добираетесь пешком до первого водопада, низвергающегося в естественный бассейн, на дне которого поблескивают камни. А в нескольких метрах – старинный акведук, его полуразрушенные плиты еще украшают затейливые вариации на тему Мальтийского креста, чьи мотивы то навевают ужас, то влекут к возвышенному.

Акведук предназначался для снабжения водой карантинного пункта, построенного в 1771 году на берегу и ныне лежащего в руинах. Изначально здесь находили пристанище те, кто прибывал из Европы и обязан был пройти период карантина.

…еще следует обязательно задержаться и понырять в бухте Звездной россыпи: в ее прозрачных водах дно просматривается на глубину до пяти метров. А совсем неподалеку, в пятистах метрах, белеет пляж Малой конгрегации, где стайки мелких, шустрых рыбок-марингас не боятся редких купальщиков в отличие от рыбы-сержанта, красивой особи средних размеров с желто-синими полосками. В окрестных джунглях щебечут-заливаются воробьи, дрозды, ласточки, попугаи и даже туканы. Чуть поодаль сквозь листву виднеется пляж Летучей мыши, тенистый укромный уголок, где до сих пор стоит дом, построенный пиратом Хуаном Лоренсо в 1629 году. И дальше ярким контрастом взору открывается Пальмовая бухта, где изумрудная зелень вод удивительно совпадает с зеленым колоритом опоясывающей их тропической листвы, грань между водами и листвой стирается, как в сновидении, сливаются воедино прошлое и настоящее, небывалое и реальное, ужасное и возвышенное, правда и ложь, скорбь и блаженство. А там, в синей дали…

Бикини в дождь и в солнце. Две вещицы с нетерпением ожидают постоянного жаркого солнца – бюстгальтер и трусики современных бикини. В начале каждого сезона такие дизайнеры, как Зильда Мария Коста, подливают масла в огонь креативности и заново изобретают эксклюзивные тряпочки, чтобы выделиться в одной из немногих сфер, где бразильская мода способна показать свои достоинства и смелость.

– Берешь два лоскутка ткани лайкра, кроишь, прострачиваешь, завязываешь не знаю уж каким новым узлом, все делаешь, лишь бы не походило на модель прошлого года.

– Если модель не очень отличается от прошлогоднего варианта, мы, любительницы водных видов спорта, особенно на высокой волне, исхитряемся и придумываем новенькое, связывая ленточки необычным образом: привязываем лифчик к трусам, скрещиваем бретельки на спине, делаем имитацию цельного купальника.

Один производитель, запуская коллекцию, распространил брошюру о разведывательных поездках своих дизайнеров в поисках новинок. “Никто ни у кого не копирует, но все копируют у всех”. Общим почти для всех коллекций является, тем не менее, использование ткани лайкра, международного продукта фирмы “Дюпон”.

В сезоне 87–88 года категорически модны кислотные цвета: зеленый, розовый, оранжевый, бирюзовый, светлых и комбинированных тонов. И неожиданные узелки, они, например, завязываются в верхней части трусиков. И лифчики с полукруглой чашечкой. И трусики – дельтапланчик. И умеренная прозрачность тканей. И, хоть трудно в это поверить, не сходят со сцены лифчики-шторки.

Напротив, сосланы в провинциальное изгнание украшения из цветных камешков и ракушек, и лифчик-маечка, и всевозможные ткани в полоску, и пайетки и, кстати, внимание! также проблематичные вязаные кроше.

Контрапункт для мини-танги. Танга и трусики в виде буквы Т – еще не все, чем жива мода. Признанные молодежные бренды, такие как “Транспорт” из Сан-Пауло и “Компани” из Рио, предлагают новые, более закрытые бикини, удобные для занятий спортом и воссоздающие строгий силуэт прошлого. Эта параллельная линия может вести к изысканной усложненности и отвечать вкусам покупательниц, не приветствующих радикальной неприкрытости и линии кроя на ширину зубной нити.

Императорская резиденция. – Колониальная архитектура может утратить один из своих самых прекрасных памятников.

В 40 километрах от центра города Сан-Себастьяна де Рио-де-Жанейро, в селения Санта-Круз, один из немногих уцелевших памятников колониальной архитектуры медленно приходит в запустение и разрушается, причем процесс этот начался около десяти лет назад и ныне ускорился по причине очередного пожара.

…старого особняка, некогда принадлежавшего Его Величеству королю Жуану VI и позднее приютившего в своих стенах первую отечественную музыкальную консерваторию, остаются одни руины к вящему сожалению местных…

…здесь культурный центр. Двор усадьбы покрыт густыми зарослями кустарника, но само здание оставалось практически нетронутым и лишь два года назад серьезно…

…первого пожара. Несмотря на это, конструкция величественного двухэтажного особняка с необычайно высокими опорами пару недель назад еще…

…целиком из рижской сосны, уже обвалилась, продолжает падать кровельная черепица, а также осколки оконных стекол и балки. Однако, фасад особняка, по-видимому, держится крепко, благодаря прочности материала, использованного при строительстве, что не дает угаснуть надеждам тех, кто еще верит в возможность спасти здание.

Залив 3…

…к райским кущам, навевающим мечты о приключениях пиратов, затопленных сокровищах и романтических пикниках, предполагает остановки в…

…пешком до первого водопада, низвергающегося в естественный бассейн, на дне которого поблескивают камни. А в нескольких метрах – старинный акведук, его полураз…

…в бухте Звездной россыпи: в ее прозрачных водах дно просматривается на глубину до…

…мелких, шустрых рыбок-марингас не боятся редких…..рыбы-сержанта, красивой особи средних размеров с желтосиними полосками…

…окрестных джунглях щебечут-заливаются воробьи, дрозды, ласточки, попугаи и даже туканы. Чуть поодаль сквозь листву виднеется пляж Летучей мыши, тенистый и укромный уголок…..пиратом Хуаном Лоренсо…

…открывается Пальмовая бухта, где изумрудная зелень вод удивительно совпадает с зеленым колоритом опоясывающей их тропической листвы, грань между водами и листвой стирается, как в сновидении, сливаются воедино прошлое и настоящее, небывалое и реальное, ужасное и возвышенное, правда и…

– Нидия, ты спишь?

– ….

– До завтра.

– Ты что-то сказала, Люси?

– Счастливая, так легко засыпаешь.

– Погаси свет, и сразу уснешь. Думай о приятном.

– Ты тоже.

– ….

– Но о чем же мне думать?

– О чем-нибудь приятном, из прочитанного.

– ….

– Ты меня слышишь?

– Да, только я не очень могла сосредоточиться на прочитанном.

– Думай, что будешь спать спокойно всю ночь, Люси.

– Буду думать об этом, Нидия.