Текст книги "Голод (СИ)"

Автор книги: Максим Вазанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 3

Она смотрела ему прямо в глаза. Теперь ее лицо было лишено той печати беспечности. В серо-голубых глазах сейчас читалась лишь озадаченность. Казалось, девушка хотела что-то сказать, но, осекшись, отвернулась в сторону. Сжав губы, Она промолчала.

* * *

Глубоко вздохнув, Островитянин попытался выпрямить ноги. Судороги вернулись. Мышцы сжимались столь сильно, что, казалось, могли сломать кости ног.

Воздуха здесь не хватало, и лишь сейчас Он осознал, что немало времени пролежал без сознания. Островитянин ослаб, но мысли о Странном море не давали ни мгновения покоя. Собравшись с остатками сил, Он продолжил свой путь.

Впереди виднелся очередной тупик – значит, Островитянина теперь ждал еще один мучительный подъем наверх. Но это давало надежду. Должно быть, где-то совсем рядом был проход, ведущий на крышу, или во двор здания. С удовлетворением усмехнувшись, Он полз еще быстрее. Верно, обитатель Острова сейчас напоминал странное существо с мордой заправской крысы и телом инвалида-колясочника.

– Икя! – бормотало существо, приближаясь к тупику.

Здесь не было трубы, ведущей наверх, но тупик оказался всего лишь еще одной пластиковой решеткой. Приблизившись к ней вплотную, Островитянин выключил фонарик. Короткие удары, один за другим, становились все более частыми. Казалось, эта возня была совершенно бессмысленной. Но вскоре решетка поддалась усилиям обитателя Острова. Отвалившись, она с лязгом соскочила куда-то вниз.

Двинувшись вперед, Островитянин нырнул во мрак.

* * *

Матерая крыса не смогла бежать с Острова – теперь она вновь превратилась в жалкого раздавленного человечка. Забившись в угол, Он заливался безумным смехом. Крыса не смогла покинуть Остров – лишь оказалась в другой его части.

Вытерев слезы, устав от безудержного смеха, Он подтянул сумку к себе. Светящийся брелок, провизия и бутылки с водой все так же лежали внутри. Проверив сохранность ее содержимого, Он медленно приподнялся.

Опершись спиной о стену, Островитянин включил фонарик. Помещение напоминало тамбур соединявший два коридора. В некрупном, но просторном тамбуре не было ничего – лишь множество табличек с пояснениями на нескольких языках. В одной из них угадывался и знакомый с каких-то былых времен набор букв: «Жилой блок-10».

– Большая Гонка, – оглядываясь по сторонам, прошептал Островитянин.

Свернув направо, он прошел в коридорчик – короткий широкий проход, соединявший тамбур с просторным помещением.

– ИКЯ… – с хрипом произнес обитатель Острова, рассматривая таблички, закрепленные вдоль стены.

Индивидуальные капсулы-ячейки были и здесь. Они казались более комфортными чем те, что располагались в лазарете. Достаточно просторные, похожие на громадные микроволновые печи, капсулы были оборудованы мягким покрытием, встроенными экранами телевизоров и глубокими полками-нишами для личных вещей.

Самое же помещение напоминало скорее громадный корабельный камбуз. Должно быть, совсем недавно здесь было достаточно уютно. Но сейчас помещение казалось разоренным какой-то неведомой силой.

Рассматривая покрытые вмятинами металлические столы для трапез, Островитянин направил луч следа в сторону. Повсюду валялись обломки стульев, широкие плазменные экраны были необратимо повреждены, а содержимое нескольких холодильников было вывернуто наружу, на пол камбуза. Были разворочены и многочисленные пластиковые полки с книгами, совсем еще недавно установленные одна на другую. А на столах все еще лежали бесхозные лэптопы и плееры.

Мебель повсюду была перепачкана испорченной едой – пища валялась и на полу, в углах и под стенами. Луч света казался недостаточно мощным, но даже так, в полумраке, камбуз имел неприятный вид.

Но было здесь и что-то еще, нечто более отвратительное.

Запах гниющей плоти. Это не могло быть ошибкой – крысы с Острова не ошибаются. Принюхавшись, Он вглядывался во мрак. Пытаясь осветить каждый закуток, Островитянин двинулся вдоль стены.

Тяжело вздохнув, обитатель Острова прикусил губу. Тело светловолосой невысокой девушки лежало в углу, между двумя столами. Подойдя еще ближе, Островитянин присмотрелся: страшная рана на ее голове говорила о многом, как и следы крови на столе. Ударившись виском о край стальной крышки, девушка осталась здесь навсегда – ей так и не удалось покинуть Остров.

Смерть еще не успела навсегда преобразить ее лицо, но тело уже источала отвратительный запах. Не сдержавшись, Островитянин отступил назад, но и эта часть помещения казалась столь же негостеприимной. Неприятный запах шел и отсюда – со стороны одной из ячеек.

Доверившись чутью, обитатель Острова приблизился к открытой настежь дверце, подобной «крылу чайки».

Направив свет луча вовнутрь капсулы, Он скривился. Еще один труп – еще одна женщина. Это была темноволосая девушка, невысокая, с грубоватыми очертаниями тела. Ее окоченевшее тело застыло в странной позе, полусидя. Верно, смерть этой девушки была еще более ужасной. Получив чудовищные травмы, она отступила сюда. У нее хватило сил забраться в ячейку, притаиться во мраке. Но здесь ее ждало лишь темное царство боли.

Вздохнув, Островитянин огляделся по сторонам. Этой частью Острова правил злобный великан. Казалось, чудище было где-то совсем рядом – притаилось в чертогах тьмы, выжидало.

Но прошли считанные мгновения, и животный страх отступил.

Сейчас здесь было совершенно пусто. Лишь неприветливая глухая тьма.

* * *

Это была простая схема. За двумя пачками галет всегда следовало сало, полбанки. А за салом – вода, много воды. Мясные полуфабрикаты, желе и мороженое – все это давно уже испортилось. Но матерая крыса с Острова знала толк в поиске годной снеди, и забитые продуктами шкафчики нашлись довольно быстро. Печенье, галеты, шоколад и мясные консервы – рай начинался здесь, а заканчивался чуть поодаль, у баллонов с питьевой водой. Должно быть, праведники, пытавшиеся бежать с Острова, и пересечь Странное море вплавь, после смерти попадали сюда.

* * *

Вздрогнув, Островитянин проснулся. Тошнота вернулась – казалось, все его внутренности превратились в отвратительную гнилую массу. Островная крыса протухла изнутри. Теперь уже ничего не осталось от ее былого воодушевления.

Нащупав в темноте бутылку, обитатель Острова спешно открыл ее. Крышка отлетела в угол капсулы-ячейки. Прошло лишь мгновение, и измученная крыса припала губами к горлышку бутылке.

Вода в баллоне уже закончилась, а тошнота и рвота окончательно подорвали его силы. Островитянин уже смог свыкнуться со смрадом разлагающихся тел. Но здесь появилось и нечто иное – то, что заставило его проснуться. Сделав еще пару мелких глотков, Он до дна осушил содержимое бутылки.

Прикусив нижнюю губу, Островитянин вглядывался во тьму. Вдали, напротив капсулы, дверца которой сейчас была открыта, лежал брелок. Окруженный со всех сторон завесой кромешного мрака, светящийся брелок казался подобием маяка.

Звук повторился, и это не могло бы совпадением. В лишенную звуков темноту Острова вернулось нечто чуждое.

Звуки вновь повторились. Шаркающие шаги становились все более частыми. Неловкий и неосторожный чужак неспешно продвигался вглубь помещения. Прошли считанные мгновения, и брелок сдвинулся – неуклюжий чужак задел столик. Прошло еще лишь мгновение, и нечто, пришедшее сюда, врезалось в один из трапезных столов – массивная, привинченная к полу, металлическая громада отозвалась странным ноющим звуком.

«Не все в порядке с креплениями» – эта мимолетная мысль на мгновение показалась смешной. Но вслед за тихой усмешкой последовали и сомнения – кому-то хватило силы, чтобы расшатать крепления.

«Великан вернулся».

Великан, обрекший девушек на чудовищную смерть, вернулся в свое логово. Звук шаркающих шагов приближался.

Собравшись с мыслями, Островитянин дернулся вперед. Потянувшись к дверце, он попытался закрыть ее, опустить «крыло чайки» вниз. Но поврежденная дверь лишь отозвалась странным скрипучим звуком. Прошли считанные мгновения, и скрип превратился в шум металлического шарика, катившегося по тесному проходу. Один за другим последовали несколько ударов – оказавшись в свободном полете, бесплотный шар растворился в лишенном звуков чернильном мраке.

Чужак испугался. Но испуг уступил место ярости. Он легко нашел источник звука и двинулся напролом, в сторону занятой Островитянином капсулы. Ударившись о край одного из трапезных столов, чужак с грохотом свалился на пол.

Поднявшись, неуклюжий великан успел еще несколько раз споткнуться. Но прошли считанные мгновения, и помещение вновь погрузилось в тишину.

«Бред? Странное море вновь накрыло Остров стеной воды, громадной приливной водой?» – зажмурившись, Островитянин пытался собраться с мыслями.

Но это не могло быть бредом. Что-то страшное, чужое, находилось совсем рядом. Обитатель Остров чувствовал его теплое дыхание, гнилостный неприятный смрад.

Притаившись в углу капсулы-ячейки, Островитянин ждал. Что-то жуткое, отвратительное, пришло на окутанный тьмой Остров.

Нащупав лежавший рядом фонарик, Он осторожно взял его в руки. Почувствовав сейчас собственную беспомощность, Островитянин стиснул от ярости зубы.

Прошло лишь мгновение, и луч света рассеял завесу мрака.

Жуткое существо казалось неуместной пародией на человека. В этой женщине было слишком мало того, что могло бы роднить ее с родом людским. Ее белая как мел кожа была покрыта коричневато-желтыми пятнами и многочисленными язвами. Одни давно уже успели подсохнуть, другие же кровоточили и все еще казались свежими. Все это напоминало какую-то кожную инфекцию.

Болезнь поразила и глаза несчастной. Жуткие язвы проели ее веки, а глазные яблоки покрылись серовато-коричневой трухой. Луч фонарика был направлен ей прямо в лицо, но это едва ли волновало незваную гостью. Слепая чужачка молчала. Тяжело дыша, она погрузилась в ступор, в какую-то странную дрему.

Разглядывая обезображенную неведомой болезнью женщину, Островитянин молчал. Верно, он давно уже должен был прервать молчание и предложить ей помощь. Но что-то останавливало его – что-то жуткое и непонятное в ее облике.

Она источала смрад разложения, словно ее тело гнило заживо. На ее белом халате легко можно было рассмотреть следы крови и нечистот. А на губах незнакомки виднелась засохшая кровь. Наверно, еще совсем недавно тонкие струйки стекали и на подбородок, превратившись теперь в рыхлую корку. Кровь была размазана и вокруг ее рта.

Неожиданно пошатнувшись, незнакомка отошла назад, на шаг от дверцы капсулы-ячейки. Прошло лишь мгновение, и женщина повернулась к Островитянину спиной.

Поддавшись неведомому порыву, чужачка направилась назад, к выходу из помещения. То и дело, оступаясь, сметая лежавшие на столах вещи, женщина казалась теперь еще более неуклюжей.

Пододвинувшись к проему дверцы, Островитянин неспешно выбрался из своей уютной капсулы-ячейки. Открыв сумку, Он вновь проверил сохранность ее содержимого, остатков провизии. Воды было совсем мало – лишь две бутылки. Разочарованно вздохнув, обитатель Острова двинулся вперед.

Осторожным шагом, тихо, без лишних звуков, Он двинулся вперед, вслед за слепой женщиной. Она знала, как покинуть Остров. Она должна была это знать.

Глава 4

Коридор жилого блока остался позади. И холодный металлический пол, лишенный всякого покрытия, казался плотью от плоти Странного моря.

Впереди послышался грохот – свалившись вниз, стальная болванка покатилась куда-то в сторону. Слепая незнакомка остановилась – она снова, в очередной раз, впала в ступор. Присев на корточки, Островитянин спокойно выжидал, направив луч света в сторону женщины.

Словно почувствовав на себе его пристальный взгляд, незнакомка обернулась. Она остановилась всего в двух или трех метрах от него. И обитатель Острова сейчас легко мог рассмотреть обтянутые кожей скулы и ввалившиеся щеки, и россыпь черных язв на лбу.

Ее лицо казалось застывшим словно маска – жуткое подобие улыбки.

Незнакомка повернулась, и теперь луч фонарика вновь освещал ее плешивую седоватую голову. Двинувшись вперед, она неуклюже поплелась по широкому коридору. Бесшумно двинувшись следом за ней, Он с интересом рассматривал просторное прохладное помещение, напоминавшее то ли подземный гараж, то ли заводской цех.

Пропустив незнакомку вперед, Островитянин увеличил дистанцию. Теперь он немного отставал от слепой чужачки.

Влажный хруст мгновенно разрушил тишину. Отвлекшись, Островитянин повернулся в сторону. Этого было достаточно для того, чтобы не заметить перевернутую каталку, в былые времена занятую коробками с инструментами. Споткнувшись, Он попытался удержаться на ногах, но было уже поздно. Упав на колени, Островитянин бессильно вздохнул – фонарик выскользнул из рук. Ударившись несколько раз о пол, ручной фонарик отключился.

Став на четвереньки, Он беспомощно шарил руками в темноте. Прошли считанные секунды, и удача улыбнулась ему. Фонарик не успел далеко отлететь в сторону – он валялся лишь в нескольких шагах от Островитянина.

Крышка батарейного отсека треснула, и пальчиковые батарейки сместились. С осторожностью сдвинув их, поставив на место, Островитянин вновь включил его.

Луч света вновь рассек черную пелену мрака. Но незнакомки уже не было рядом. Рассеянно оглядываясь, обитатель Острова приподнялся. Вновь услышав странный шум, Он направил луч фонарика в сторону источника звука.

Почувствовав легкую дрожь, Островитянин отступил на шаг назад. Всего в нескольких метрах от него, стоя на коленях, у стены расположился темноволосый незнакомец. Его кожа была покрыта серыми струпьями. А на лбу, даже сейчас, отсюда, можно было разглядеть многочисленные кровоточащие язвы.

Лишь сейчас Островитянин понял, откуда исходил странный звук, этот влажный хруст. Незнакомец жевал – он обгладывал руку лежавшего рядом мертвеца, гнилую плоть.

– Не надо… – растерянно пробормотал обитатель Острова, не отрывая взгляда от поднявшегося с пола незнакомца.

Не тратя время на раздумья, Островитянин направил луч света прямо в глаза мужчины. Яркий свет ослепил незнакомца на несколько мгновений.

Но было уже поздно. Теперь же, неуклюжим шагом, мужчина двинулся в его сторону. Сорвавшись с места, обитатель Острова бросился в сторону широкого прохода, располагавшегося слева, в другой части округлого зала. Позади послышался истошный стон – теперь и слепая женщина присоединилась к этой безумной охоте.

Фонарик был потерян – теперь уже навсегда. Свернув в неширокий проход, подобие коридора, Островитянин растерянно усмехнулся. Впереди виднелись отблески света. Продвигаясь вдоль стены, он прибавил шагу. Незнакомцы плелись позади – они все еще отставали.

Пройдя лишь еще несколько шагов, Островитянин вошел в неширокий приземистый проем.

* * *

Гул нарастал. На горизонте можно было разглядеть стену воды, наступавшую на берег. Остров казался неизменным – таким, как раньше. Но прошло еще совсем немного времени, и Остров распался, словно неудачно собранная мозаика.

Наверху, прямо над его головой шла борьбе. Отблески фонариков ослепляли, а глухие стоны, с каждым разом, становились все более частыми.

Только сейчас Островитянин осознал, что произошло с ним лишь несколько минут назад. Неуклюжая островная крыса свалилась прямо на головы людей, стоявших под неудачно расположенным проемом. Вслед за ним, сюда ввалились и преследовавшие его незнакомцы.

Обитатель Острова попытался подняться на ноги, но боль в ребрах остановила его. Казалось, его торс превратился в сплавленный из боли слиток. Стиснув зубы, Он разглядывал отсветы фонариков, игравшие на многочисленных трубах, проведенных под высоким потолком помещения.

Приливная волна наступала. Островитянин погружался в странный сумрак – наследие серого шара.

Девушка-азиатка. На ее некрупном лице, плоском и округлом, сейчас легко можно было прочитать смесь удивления и чего-то еще. Это был странная, лишенная всякого смысла, злоба. Ее черные глаза горели ненавистью.

«Еще более жалкая, чем крыса с Острова» – подумав об этом, Он невольно улыбнулся.

Это еще более озлобило незнакомку. Но он уже не слышал ее слов. Воды Странного моря накрыли Остров.

* * *

Седоволосый мужчина с любопытством рассматривал Островитянина. Голубые глаза незнакомца выражали лишь злость и обиду. Треугольное резко очерченное лицо, столь же резкие очертания профиля и подбородка – все это лишь дополняло жесткий облик мужчины.

Незнакомец со злостью произнес нечто непонятное, на неизвестном Островитянину языке. Но, перехватив его взгляд, обитатель Острова понял, о чем идет речь.

Повернувшись, Он бросил взгляд в сторону светловолосой девушки, худощавой, с узким удлиненным лицом. На ее синем рабочем комбинезоне и на белой футболке можно было рассмотреть пятна крови – та слепая незнакомка ранила девушка. Она укусила ее, и Островитянин видел это собственными глазами.

– Прости… – глядя в ее сторону, попытался выговорить он, но лишь смог пробормотать нечто невнятное.

Услышав его голос, седоволосый незнакомец возмутился.

– Прости! – собравшись с силами, прохрипел Островитянин.

Бросив взгляд в его сторону, девушка промолчала в ответ.

– Ты говоришь по-русски? – вмешавшись, с удивлением, громко произнес другой мужчина.

Отойдя от стены, он приблизился к Островитянину. Это был коренастый широколицый человек, с мясистыми чертами, серо-голубыми глазами и небольшой проседью в русых волосах.

– Как тебя зовут? – сев на корточки, напротив обитателя Острова, произнес незнакомец.

– Икя… – пытаясь собраться с мыслями, растерянно пробормотал его собеседник.

– Что-что? – спокойно переспросил широколицый мужчина.

– Никя… – произнес себе под нос Островитянин. – Николай, – вздохнув, наконец, выдавил он из себя.

– Николай? – добродушно улыбнувшись, переспросил его собеседник. – И меня так же…

Отвлекшись, Островитянин бросил взгляд в сторону раненой девушки.

– Я тоже – Коля-Николай, – усмехнулся его собеседник.

Пожав плечами, обитатель Острова вздохнул.

– Из какого вы блока? – выбрав подходящий момент, вмешался в беседу один из мужчин.

Это был очень широкоплечий молодой человек, длиннолицый, с пепельно-русыми волосами. Его нос был изуродован – следы былого увечья, А линия шрама, рассекавшая резко выступающий подбородок незнакомца, подчеркивала его суровый облик.

Не поняв суть вопроса, Островитянин, нерешительно покачав головой, пробубнил нечто невнятное.

– А где ваша одежда? – не дожидаясь ответа, продолжил мужчина со шрамом.

– Ее забрали, – пожав плечами, тихо ответил Икя.

– Забрали? – негромко рассмеялся русоволосый добряк. – Болванчики что ли?

– «Болванчики»? – раздумывая над услышанным, переспросил Островитянин.

– Ты же от двоих убегал, – с удивлением ухмыльнулся его собеседником.

– Почему «болванчики»? – не понимая, о чем идет речь, изумленно переспросил Икя.

– Так почему вы голый? На «больничке» лежали? – повторил свой вопрос длиннолицый блондин.

– Я по трубе сюда пришел, – осторожно ответил на его вопрос Островитянин. – Снизу…

– Значит с больнички, – кивнув, произнес человек со шрамом.

– Так ты там все время провел? – без всякой усмешки переспросил широколицый добряк.

– Не знаю, – удивившись вопросу своего собеседника, в ответ, Икя лишь пожал плечами.

– С ним че-то хреновое случилось, – обратившись к русоволосому мужчине, произнес незнакомец со шрамом.

С этими словами он осветил лучом фонарика покрытое следами многочисленных травм тело Островитянина.

– Долго без сознания пролежал? – полюбопытствовал Николай. – Все время?

Погрузившись в раздумья, Икя промолчал.

– Рану нужно промыть, наверное, – неожиданно произнес Островитянин, глядя в сторону светловолосой девушки.

– Промыть? – изумился мужчина со шрамом.

– Ну да… ей помочь нужно, – вздохнув, ответил Икя.

– «Помочь», – не сдержавшись, рассмеялся его собеседник, а затем, вспылив, продолжил. – Хотите помочь – убейте ее. Эта хрень у нее в крови.

Еще более растерявшись, Островитянин потупил взгляд, раздумывая над словами собеседника.

– Так вы ничего не знаете… – вздохнув, совершенно спокойно, тихим голосом произнес человек со шрамом.

– Да как же! – изумленно усмехнулся Николай.

– Он – или клоун, или идиот, самый настоящий, – спокойным тоном ответил незнакомец со шрамом. – Или Бог его слабоумием наказал…

– Что? – скривившись, переспросил Островитянин, взглядом окинув сидевших рядом людей.

– Здесь бойня была, – вмешавшись с беседу, произнес Николай.

Раздумывая над словами, сказанными русоволосыми мужчиной, Островитянин лишь молча кивнул в ответ.

– Шестнадцать суток, да? – повернувшись к мужчине со шрамом, спросил Николай. – Это все началось шестнадцать суток назад, – дождавшись утвердительного кивка, продолжил он. – Это, кстати, десятый жилой блок…

Дав себе несколько минут на раздумья, русоволосый мужчина начал свой рассказ.

Все началось именно здесь, в десятом жилом блоке. Пилоты вертолетов, водители, работники технического обслуживания – тогда здесь проживало двадцать человек, восемнадцать мужчин и две женщины. Шестнадцать суток назад мужчины из десятого блока пустили странный слух, о жутком человекоподобном существе, прятавшемся в проходе, ведущем на одиннадцатый, нежилой, уровень.

Сперва, никто не поверил людям с десятого уровня – странные рассказы казались лишь жуткими байками. Но обитателям блока хватило решительности – эти люди дважды выходили на охоту на странное существо.

В третий раз удача улыбнулась им: они вернулись с телом забитого насмерть урода. Он покусал четверых мужчин, но тогда, в первый день, никто не придал этому значения.

Жуткое существо оказалось их коллегой, одним из работников станции «Йотун», загадочно исчезнувшим накануне.

Время шло, и, спустя несколько часов, исцарапанные и покусанные мужчины не вышли на очередную смену. Измотанные неизвестной болезнью, вскоре они, один за другим, погрузились в нездоровый тяжелый сон. Этот сон еще более подорвал их силы. Проснувшись, они жаловались на усталость и ощущение жуткого голода.

Прошло еще лишь несколько часов, и хворь обезобразила их лица. Болезнь лишила четверых несчастных рассудка – они нападали на своих товарищей, кусались и царапались. Тогда больные еще несколько раз приходили в себя. Но с каждым разом приступы становились все более долгими и тяжелыми.

Николай упомянул о том, что вскоре больных удалось изолировать. Но все это было лишь началом.

Услышав отзвуки грохота, Николай отвлекся от своего рассказа. Произнеся что-то, он повернулся к азиатке и седоволосому мужчине.

– Стакан… – задумавшись, прохрипел Островитянин.

– Стакан, – утвердительно кивнул мужчина со шрамом. – Да, это – «Стакан».