355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Максим Бояринов » Год ворона. Книга 2 (СИ) » Текст книги (страница 5)
Год ворона. Книга 2 (СИ)
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 03:38

Текст книги "Год ворона. Книга 2 (СИ) "


Автор книги: Максим Бояринов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Не успел майор нажать отбой, как ожила рация Валентина. Командир группы выслушал, коротко сказал Есть! и крутанул руль, заворачивая на дорогу, в конце которой виднелся штабной флагшток.

– Командир срочно требует. Сказал, чтобы я тебя с собой взял ...

* * *

В знакомом уже кабинете собралось человек пять или шесть.

Пашкин с Колчиным под хмурый кивок полковника уселись в конце стола.

– Прежде всего, – сказал Климов. – Представляю нового замнач третьей ОРД. Пашкин Роман Александрович. Не вставайте, майор. Боевой опыт, отдел армейской контрразведки, первоклассный сыскарь-аналитик, который в одиночку впараллель с нами, но не имея доступа ко всей информации, почти раскопал теракт в Энгельсе. Еле остановили Приказом отдан, допуск получил, при нем можно обсуждать все детали. Но собрались мы по результатам вчерашнего рейда. Начальник первой ОРД, доложи!

Отозвался капитан, сидящий ближе всех к командиру.

– Для тех, кто не в курсе. Моя группа, работая по Энгельсу и Саратову, вышла на организаторов теракта. Деньги и приказы, как выяснилось, исходили от Ахмета Шахнабаева. Полевой командир в прошлом мощной бандитской группы в четыреста или пятьсот человек, в последние годы потерявший почти все влияние и людей. Прячется в горах вместе с тремя десятками тех, кто по совокупности подвигов не может рассчитывать на амнистию. Год или два назад объявил себя эмиром Кавказа . Претендует на создание единого государства на территории Чечни, Ингушетии и обеих Осетий. В активной деятельности последнее время замечен не был, но имеет плотные связи с небезызвестным профессиональным террористом Джамалем. Через которого, судя по всему, и финансируется. Совместно с ФСБ мы провели разведрейд для подготовки штурма на базу Шахнабаева. В ходе операции один из людей этого эмира , давно завербованный ФСБ, потребовал внеплановой встречи с куратором и предложил в обмен за освобождение сидящего в зоне брата предоставить неопровержимые доказательства подготовки ядерного теракта.

– Решение было принято на уровне администрации президента, – продолжил полковник Климов. – Группа Сирин получила террориста в месте отбывания наказания. Он был осужден на пожизненное за бандитизм. Именно для этого и понадобился самолет. Тут же бандита отправили в Чечню, где был организован обмен. Наш представитель, ознакомившись с переданным материалом, счел, что речь идет действительно о реальной угрозе.

Командир повозился с компьютером и на ЖК-панели, висящей у входа, появилось изображение.

– Вот чего мы хотим: Курдистан и Кавказский Эмират должны обрести независимость. Россия, Турция, Иран, Америка в течение десяти дней выведут с этих территорий свои войска. Совет безопасности ООН направит на границы новых государств миротворцев, которые будут обеспечивать их безопасность до окончательного формирования наших собственных Вооруженных Сил. Как только это случится, мы укажем местонахождение заложенных бомб. Но не раньше

Ролик завершился, и над столом повисло молчание.

– Намеренная утечка? – предположил один из участников совещания, невысокий подполковник с приметным шрамом, пересекающем левую щеку.

– Не думаю, – ответил командир первой группы. – Он говорит о взрыве постфактум Похоже, что запись действительно готовили под теракт

– Но пятнадцать зарядов, это же бред собачий!

– Пятнадцать – конечно, бред. А вот один не исключается.

– Атомная бомба у кучки чеченцев, которые два года не вылезают из подземелья?

– У них – нет. Но Джамаль ...

– Что у вас есть по Джамалю? – спросил Пашкин, непроизвольно втянувшись в общее обсуждение. – Имя проходило по нашим сводкам ...

– Курдский сепаратист, – обернулся к майору Климов. – В прошлом – один из офицеров ближайшего окружения Саддама Хусейна, специалист по черным операциям. Парадокс Саддам с курдами враждовал люто – но вполне в тамошних традициях. Сейчас работает сам по себе. С курдскими партиями сотрудничает, но не сливается. Возглавляет глубоко законспирированную отлично подготовленную группировку, которая себя позиционирует как самая радикальная среди всех курдских формирований. На самом деле занимается профессиональным терроризмом. По неподтвержденным данным, ряд операций осуществил по заказу правительства США. Детали в базе найдешь.

– По словам информатора, – добавил командир первой группы, – у эмира Кавказа началось какое-то необычное оживление. Он улетал ненадолго, возвратился с этим вот роликом.

– Дыма без огня не бывает... – протянул Климов, пробарабанив пальцами правой руки по обрубку мизинца на левой.

– Именно! – сказал подполковник. – В антитерроре оценивают вероятность того, что у Джамаля вдруг завелся боеприпас, примерно в один процент. Но и один процент – очень много.

Колчин потер подбородок.

– В общем, – сказал Климов, – задача обычная и простая. Проверить базу Джамаля, благо, ее местонахождение коллегам выяснить удалось. Прилететь. Подавить сопротивление. Взять всех, кто там окажется. Вдумчиво опросить. Всех, кто нужен – вывезти. Саму базу на предмет документов с уликами – ситом просеять.

– А если там бомбы нет, и никто ничего не знает? – спросил Пашкин.

– Сомневаюсь. При вдумчивом дознании всегда найдется человечек, который что-то видел и что-то слышал. А вот если мы будем на жопах сидеть, а бомба вдруг где-то взорвется... Собственно, ФСБ и сама бы решила этот вопрос, но проблема в том, что база Джамаля, по их сведениям, расположена на территории Турции. Принято решение направить туда первую штурмовую и ОРГ Алконост . Тебе лететь, Васин!

– Есть! – сказал суровый подполковник со шрамом через щеку. По всей вероятности, это и был командир первой штурмовой группы.

– Есть! – сказал майор Колчин.

На жопе шерсть, – подумал майор Пашкин. – Так значит, я зам начальника ОРГ Алконост , – и молча кивнул.

Спрашивать А я? новоиспеченный майор осназа не стал. Не нужно быть аналитиком для того, чтоб просчитать ситуацию. Его на это совещание пригласили, и тут же поручили операцию именно его группе. Явно не для того, чтобы он принял к сведению . То есть берут на борт.

Стало быть, ждут в ближайшие часы господина майора не бытовые суеты по обустройству, а, как предупреждала одна саратовская цыганка, завербованная в штатные стукачи: Дальняя дорога, пиковый интерес и трефовые хлопоты . Подписал блин, контрактец

Что же, новая служба, по крайней мере, обещает быть не рутинной.

7. Out of Control

В Белом Доме принято было полностью менять всю обстановку в кабинетах (за исключением, конечно, Овального) при въезде новых хозяев. Морган, который после зачистки иракских музеев считал себя чуть ли не дипломированным искусствоведом, не поленился лично посетить закрытое хранилище Библиотеки Конгресса, откуда высшим чиновникам президентской администрации разрешалось брать статуи, картины для индивидуализации интерьера .

Выбранная картина принадлежала кисти известного баталиста середины девятнадцатого столетия. Небольшое, примерно пятнадцати дюймов в ширину полотно изображало малопочтенный эпизод американской истории, а именно пожар в резиденции президентов, устроенный британскими морпехами в 1814 году.

Причины, по которым это полотно не стало известно широкой публике, было более чем очевидно – художник изобразил не просто пожар, но унижение демократии армией Непобедимой Империи. Красные мундиры британцев на фоне пылающего здания произвели на советника столь неизгладимое впечатление, что через два дня картина уже висела у него на стене.

Сотрудники администрации и немногочисленные посетители искренне считали, что новый советник Президента по вопросам национальной безопасности таким образом напоминает о том, сколь важную должность он занимает и какую угрозу должен предотвратить своим нелегким трудом на благо отечества. Сам же Морган, особенно ближе к вечеру, бросая взгляд на картину, самым искренним образом желал гореть алым пламенем этому средоточию бюрократии и интриг вместе со всеми его обитателями.

С первого дня пребывания на посту ему не нравилась атмосфера Дома, внешне степенная и деловая, изнутри – подленько-суетливая. На первый взгляд, по-американски открытая, но скрывающая множество темных тайн и интриг. Вот и сейчас, сидя за удобным столом, он чувствовал себя одинокой скалой посреди бурного потока – повседневная суета администрации обтекала его, не затрагивая и не увлекая.

Моргану было страшно.

Будь проклят Чед Аскинс с его страховкой , способной во мгновение ока уничтожить весь тщательно разработанный замысел! Но страх Моргана был вызван отнюдь не смешными интригами старого лузера. Главная проблема состояла в том, что Джамаль, получивший описание проблемы "мертвой руки" с пожеланием решить ее как можно скорее и любым способом, в который раз не вышел на связь.

Аскинс, покинув вчера утром квартиру, не вернулся в свой киевский офис, а поиски его не принесли результатов. Никакие разоблачения при этом не объявились, стало быть, Джамаль выполнил поручение.

Директор ЦРУ, узнав об исчезновении украинского резидента, все понял. Он явно колебался, готовый снять сливки при удаче заговорщиков, но не собиравшийся рисковать и делить горький удел с проигравшими. Так что теперь все зависело от того, как справится со своим делом заносчивый и кровожадный курд...

Дверь кабинета раскрылась. На пороге стоял вице-президент, всем своим видом говоря, что вот, мол, проходил по своим делам, заглянул по дороге

– Доброе утро, Виктор! – радушно приветствовал он советника. – Ты с самого утра на службе, это похвально! Прямо как во времена моей молодости, когда мы, можно сказать, ночевали на работе. Были времена...

– Да, дела, сплошные дела...

– Что-то случилось? – заботливо поинтересовался непрошеный визитер. – Надеюсь, ничего существенного?

– Все в порядке, много работы, – неопределенно отозвался советник, в ужасе гадая – не успел ли Аскинс каким-то волшебным образом связаться с вице-президентом. Вот где была бы полная катастрофа...

– Понимаю, – слегка кивнул вице-президент и перешел к делу. – Что ж, могу тебя порадовать. Сенаторы и конгрессмены у нас в кармане. Все сто процентов этого стада в Капитолий, может, и не удастся согнать, но кворум будет обеспечен.

– Это хорошо, – сдержанно порадовался Морган. Что бы там ни утверждали специалисты , на запись разговоров в Белом Доме был наложен жесточайший запрет, но все равно Виктору стало не по себе от такой откровенности. И от определенного сюрреализма – заговор против президента обсуждался в его собственной резиденции. Впрочем, советник не подал виду и поддержал собеседника:

– Общественное мнение начнет формироваться раньше, чем опомнятся правительства.

– Гораздо раньше, приятель. И «не начнет формироваться», а будет сформировано. Лучшая в стране пиар-группа вторые сутки сидит на бывшей базе ВВС под надежной охраной и готовит настоящую информационную бомбу.

– Да, я в курсе. Главный слоган следующий недели: «Звонок русскому президенту опоздал на четверть часа».

– Это будет настоящее театральное действо, – в вице-президенте погиб драматург, с таким энтузиазмом второй человек в Штатах описывал грядущее шоу. – Наши народные избранники будут ошарашены и проголосуют за что угодно, хоть за абсолютную монархию. CNN уже вовсю готовит сорокавосьмичасовой телемарафон. Они раскатают по миру потрясающую историю, телезрители будут в восторге. Кстати, спасибо тебе за идею с тем молодым человеком.

– Пригодилось все-таки? – советник невольно улыбнулся, вспомнив дурацкую физиономию Берковича на фотографиях в личном деле.

– Еще как! Юноша, являющийся воплощением идеалов своей великой страны! Истинный сын американского народа, который пребывал на скромном, но ответственном посту, на переднем крае борьбы с врагами демократии. Он случайно узнал о бесчеловечном замысле международных террористов и трагически погиб. Но упавшее знамя подхватили его соратники... К тому же, у него совсем не осталось родственников и нет близких друзей, так что некому будет требовать компенсаций и давать ненужные бесконтрольные интервью

– Значит, скоро все будет готово? – осторожно спросил Морган. Ему не очень нравилась внезапная словоохотливость собеседника, но Виктор отлично понимал ее истоки. Действительно – человек слаб и каждому хочется, чтобы хорошо проделанная работа была оценена по достоинству понимающими знатоками.

– Да, в дело запущена огромная машина. И даже если проклятый кусок плутония не соизволит взорваться, это будет неприятно, но, в сущности, неважно. Бомбу все равно обнаружат и, следовательно, угроза террористов – это не пустые слова. В общем, выполни то, что должен, и нас ждет великое будущее.

Закончив на этой пафосной ноте, вице-президент неожиданно и очень задушевно поинтересовался:

– Кстати, как обстоит твоя часть работы?

– Все идет, как и было запланировано, – коротко отозвался Морган.

– Этого недостаточно, – мягко, но с ощутимым напором сказал гость. – Я бы хотел больше подробностей.

Советник с трудом удержался, чтобы не закусить губу, настолько отчетливо в сказанном "я" прозвучало "мы". Отчетливо и угрожающе.

– Где и когда состоится акция? – вице-президент продолжил давить стальным кулаком в бархатной перчатке. – Мы хотим больше определенности и точности с твоей стороны. Насколько я понимаю, возникли некоторые задержки?

– Все идет в соответствии с планом, – повторил Морган, подавляя мгновенную вспышку злобы. Собеседник притащился со своими пожеланиями и вопросами в самый неподходящий момент, все внимание советника было поглощено треклятым Аскинсом и молчанием Джамаля. Однако вице-президент явно не был намерен удовлетвориться краткой отговоркой. Он молча и выжидательно улыбнулся, но улыбка вышла откровенно натянутой, более похожей на злобный оскал.

– Виктор, еще раз повторю, мы хотели бы больше информации и больше определенности, – сказал вице-президент, и в голосе второго человека официальной государственной власти отчетливо звякнул лед, как в стакане с виски. – В нашем проекте тебе отведена очень важная роль. Но он не является твоей личной вотчиной.

Теперь оскалился уже Морган, оценив посыл – вице-президент прямо указывал на подчиненное положение советника, участвующего в "нашем проекте". В иных условиях Виктор немедленно парировал бы выпад, ненавязчиво, но внятно обозначив свою значимость. Но сейчас любой конфликт был противопоказан, так как неминуемо потребовал бы подробного отчета об успехах. А именно этого Морган сейчас позволить себе не мог.

Проклятый Джамаль

– Небольшая задержка и коррекция замысла. Это тактическая проблема, она не повлияет на конечный итог, – вымученно проговорил советник, делая ударение на слове "коррекция" (ни в коем случае не опасное, плохо звучащее "изменение"!) Впрочем, вице-президента не впечатлила игра словами, даже упоминание модной "тактикульности". Видя его кислую физиономию, Виктор добавил, еще более вымученно:

– Чтобы все осталось в тайне, сейчас и впоследствии, приходится принимать экстраординарные меры обеспечения безопасности. И зачищать все возможные следы, не считаясь с персонами и условиями. Это непросто.

Вице-президент внимательно обдумал услышанное. Очевидно, он понял, что в сложившихся обстоятельствах больше из Моргана не выжать. И сказал:

– Советник, не буду вновь повторять, как важно то, что мы делаем совместными усилиями. Надеюсь, вы разрешите все тактические проблемы. И сделаете это быстро.

После чего он покинул кабинет, а Морган обессиленно откинулся на мягкую кожу спинки кресла. Виктор оценил тон вице-президента в финальном пожелании – холодный, как снег на полюсе, сухой, как песок в пустыне. И то, как было подчеркнуто слово "советник", пустое и безликое, в противовес уже привычному обращению по имени. Вице-президент дал понять, предельно ясно и откровенно, что очень недоволен. Недоволен и обеспокоен, поэтому Виктору следует как можно быстрее исправить все, что пошло или могло бы пойти не так.

Морган потер горячие виски, и ему показалось, что мягкие, холеные подушечки пальцев царапают кожу головы, как грубые мозоли. Череп раскалывался от мигрени, которую не могли унять никакие медикаменты.

Виктору было страшно еще до прихода вице-президента. Теперь же его состояние качнулось от страха к плохо контролируемой панике и кромешному ужасу.

Моргану было не впервой ввязываться в авантюры, в том числе и с вполне осязаемым риском для жизни. Взять хотя бы иракскую охоту за предметами искусства среди объятой войной страны. Поэтому в нынешнее предприятие он включился достаточно быстро, рассматривая его как опасную игру с большими рисками и большими ставками. Но понятие "риск" в данном случае имело достаточно условное содержание.

Теперь же он в полной мере начал осознавать, что провал не просто возможен, но очень возможен. А в случае неудачи расплата будет быстрой и по-настоящему страшной, поскольку под ударом окажется не человек и даже не группа, а сообщество. Которое способно очень щедро вознаграждать за удачу, но не умеет прощать. И от осознания того, что сейчас судьба всего предприятия находится в чужих руках, Моргану хотелось завыть.

Однако он все еще был Виктором Морганом, советником президента США. Человеком, который сам выковал свою судьбу, преодолевая многочисленные препоны. Морган умел бороться и не собирался сдаваться. Немыслимым усилием воли он отодвинул липкий, мерзкий страх и чувство бессилия подальше, в самый дальний угол сознания. Если он проиграет, еще будет время страдать, паниковать и предаваться слезливой жалости.

Нет, он еще не проиграл, далеко не проиграл. Джамаль молчит, но бешеный террорист умен и должен понимать, что неудача покровителя – это и его собственное поражение.

Хорошо, когда ты знаешь что-то о своих "коллегах", а они об этом не догадываются. Джамаль был уверен, что его логово в Курдистане скрыто от всех. Что никто не знает, где находится главная нора террориста.

Но Морган знал.

Советник долго думал. Точнее, не столько думал – само решение обозначилось быстро – сколько оттачивал формулировки и продумывал грядущий разговор. И, наконец, связался с плавбазой Эльдорадо .

Мэтью ответил почти сразу и был против обыкновенного сдержан, мрачен, без тени привычного радушия. После того, как Морган коротко изложил свое требование, командующий ответил еще более лаконично:

– Нет. Это – только по приказу с самого верха. Никаких устных распоряжений и общих толкований. Официальная бумага с подписью президента.

Виктор украдкой вздохнул. Именно этого он и ожидал, хотя все же надеялся, что военно-морской коллега окажется мягче и сговорчивее.

– Ты с нами в одной лодке, – как чуть ранее вице-президент подчеркивал это "мы", теперь и Морган тем же образом старался донести до собеседника понимание масштаба и важности момента. – Назад сдать уже не выйдет.

Но надавить на генерала не получилось, проклятый военный слишком хорошо понимал свою незаменимость. И соответственно не собирался рисковать ни на йоту больше необходимого.

– Направить группу спецназа с боевой задачей на территорию Турции? И все это по щелчку пальцев политика второго звена?

Морган сжал зубы, но проглотил неприкрытое оскорбление. Впрочем, мысленно он пообещал со временем припомнить "другу" этот момент.

– Это не просто незаконно, – вещал меж тем генерал, – это еще и невозможно скрыть, случись что не так. Слишком много людей, бумаг и свидетелей. Одно дело – рискнуть на последней ставке, чтобы при удаче сорвать банк и покинуть казино. На это я был готов. А ты сейчас предлагаешь рискнуть всем на промежуточной стадии. Это я сделаю только по прямому приказу "Ковбоя". Добудешь бумагу – к твоим услугам хоть вся база. Но никак иначе.

Разговор завершился быстро и скомкано.

– Распоряжение будет, – пообещал Морган с уверенностью, которой сам не чувствовал. На том беседа и завершилась.

Виктор снова потер виски ладонями. Что ж, по крайней мере напарник по спасению иракской культуры не отказался сразу и не пообещал выйти из состава заговорщиков. Уже хорошо.

Удар по базе сделает Джамаля сговорчивым. А если он окажется там, то все концы окажутся надежно обрезаны. Это – крайний шаг. В случае неудачи советника, скорее всего, выкинут из администрации, исторгнут из рядов клана "оружейников" и вообще навсегда закроют путь к власти. Но, по крайней мере, он останется в живых, а не сгинет, как очередной Кеннеди HYPERLINK "http://samlib.ru/b/bojarinow_m/boyarinov-god-vorona-kniga-2.shtml"4.

Но для этого нужен приказ президента, разрешающий применение военной силы – пусть и ограниченное – на территории дружественной страны. Настоящий приказ.

Подобные операции, в принципе, дело не исключительное, и если Плаксивому Ковбою расписать ситуацию в нужном ключе, упирая на вероятную угрозу ядерного теракта, то он, скорее всего, подпишет распоряжение. Но может и отказаться.

Морган тяжело вздохнул, думая о том, сколько забот приносит один-единственный исполнитель, который начинает думать и действовать не вовремя. Советник, поглядев на картину, искренне пожелал Аскинсу и Джамалю гореть в аду. После чего стал прикидывать, как будет решать вопрос с президентом.

8. Погоня и Санта-Барбара

Мой Опелек стоит там, где оставил, поэтому обратная дорога из Русы в Киев проходит без происшествий. Не считать же неприятностью легкий занос на трассе. В столб не впилился, и слава богу.

На Киевской базе долго задерживаться не планирую. Да и не получится, время не ждет. Влезу в душ, поменяю шмотки, прихвачу с собой Берковича. Вторым водилой, а в случае удачи – свидетелем.

Чтобы не будить свою инвалидскую команду, ограничиваюсь СМСкой для Милы: Выехал, скоро буду. Готовьте цыган и медведя . Проснется – прочтет.

Покрутившись по дворам, нахожу место, где можно припарковаться, топаю к дому с рюкзаком на плечах, поднимаюсь на лифте. Гадкое какое-то предчувствие у меня, однако и ситуация не из самых веселых, да и устал я за двое суток, проведенных словно внутри боевика Джона Ву. Тут любому что хошь почудится...

Открываю два замка, захожу. Хоум, свит его мать, хоум

Не спят. На стук замка Мила выглядывает из кухни, Жужик – из комнаты. Вид у обоих взъерошенный. Во взглядах – радость вперемешку с непонятным испугом. Только сейчас понимаю, как я устал Опускаю на пол рюкзак, разуваюсь и молча топаю в ванну. Сначала нужно смыть грязь и кровь, потом уже будем общаться с трудовым коллективом.

Выхожу после душа совсем другим человеком. Теперь поесть, довести личному составу оперативную обстановку – и в дорогу. Перекемарить смогу и в машине ...

И тут мой разум, слегка расслабившись, начинает регистрировать множество мелких несоответствий. Мила, все дни ходившая в трусиках и футболке, зачем-то вырядилась в свой улично-показушный прикид анимешницы и громыхает посудой, нервно шуруя на плите. Алан Пиндосович Беркович, не отрываясь от экрана, чуть ли не целиком прячет физиономию в чашку с мерзким пакетированным три-в-одном . Но такое впечатление, что прислушивается к происходящему всей спиной, прямо как нашкодивший кот. И оба-два предпринимают поистине героические усилия, чтобы не встречаться со мной взглядами.

В общем, возникает ощущение – что-то здесь не так Возникает и терзает. Притом, это что-то очень сильно не так . Между ребятами в мое отсутствие определенно что-то произошло.

Гребанный в душу по голове! Неужели Алан про убийство Милкиного отца проболтался? Хотя нет, вряд ли. При таком раскладе дело бы не ограничилось просто бойкотом. Мила, конечно, девочка домашняя и культурная, но после всех минувших событий, сдается мне, Жужик при такой откровенности уже хрипел бы под батареей со сломанной шеей, ножом в печени и оторванными яйцами.

Так, а оно мне надо, вот это гадать, что случилось? Нет! Нафига гадать, если можно узнать? Совсем мозги пропил, ведь это азы профессии В подобных ситуациях надо действовать быстро и неожиданно, чтобы подследственный, застигнутый врасплох, сам признался во всем, не успев и сообразить толком, что же произошло.

Захожу в зал, грохаю по столу кулаком и, вперив прокурорский взгляд в америкоса, нависаю над ним и рявкаю:

– Ну, и? Как ты собираешься всё это объяснить?!

Сработало!

– А что я?! – испуганно шмыгая носом, бормочет в ответ Жужик, раскалываясь сразу и до конца, как Буратино под циркуляркой. – Мы уже спать собирались. Перед этим телевизор смотрели. Лонгер выпили... – Берковича явственно передергивает.

Вот интересно, кстати, а где они этот Лонгер взяли? Не помню его как-то в списке покупок. Стало быть, был нарушен прямой приказ. Или Милка в прошлый раз еще взяла, а я и не заметил?

– Дальше! – злобно подбадриваю его, а то въюнош малость замялся.

– А тут вдруг, без всякого объявления и без маркера фильм начался. Эротика. А у неё... – Алан нервно дергается в сторону Милы. Оказывается, девчонка на мой голос примчалась с кухни и застыла в дверях. Она поджимает губы и опирается на косяк. Вид у нимфетки с одной стороны вызывающе-бесшабашный, а с другой – отчетливо виноватый

Беркович шумно сглатывает и продолжает с видом дайвера, который готовится поставить рекорд в погружении. С гирей на шее и бетонной плитой в ногах.

– У нее под футболкой не было ничего

Толком не осознав, о чем говорит пиндос, оборачиваюсь на Милу. Несовершеннолетняя домоправительница, подрастеряв весь кураж, замирает в дверях, боясь даже пошевелиться.

А до меня постепенно доходит, о чем идет собственно идет речь. Фактики и факты, словно похабно-эротический паззл, складываются в цельную картинку. На которой лопоухий прыщавый чмырь, вот на этом самом диване суетливо стаскивает штаны и заваливается на девчонку, которую я уже свыкся считать своей . А своя , судя по всему, не сильно и возражает ...

Мыслей появляется много и сразу. Все они явно отражаются у меня на лице, так что Жужик бледнеет, а Мила краснеет. Пока я пытаюсь понять, что же следует сказать вслух, – не поздравлять же этих сволочей, в самом деле! – девчонка, а если быть точным, уже стопроцентно молодая женщина, пулей улетает на кухню и закрывает дверь.

Жужик тем временем сидит, вцепившись обеими руками в диванную подушку. Ждет, наверное, паршивец, что я его в окно вышвырну. Что, не дыссыс? А час назад как дысал, как дысал! – ну почему в подобных ситуациях в голову непременно лезут какие-то пошлые бородатые анекдоты!?

Ошеломление переходит, наконец, в осознание, и меня охватывает почти неуправляемая ярость. C большим трудом останавливаю порыв, ухватить поганца за шкирки, да не вломить хороших и качественных пиндюлей. Но, слава богу, справляюсь.

Главным образом потому, что Берковича банально жалко трогать. Убью еще, ненароком. Интересно, а как сама то ли жертва насилия, то ли коварная соблазнительница воспринимает произошедшее? Судя по тому, что встречали они меня, разбежавшись по разным комнатам, и Жужик при этом не плотный завтрак наминал, а одноразовый кофе хлебал, то вряд ли положительно. Видно, положил неудачно... Тьфу, блин!

Весь этот поток сознания вызван очень простой причиной. Я растерян, по-настоящему и без дураков. Который день собирался с Милой поговорить, выяснить, что у нас с ней было той идиотской ночью. И, если было – то продолжить, если не было – то начать. Я ведь здоровый мужик, неделю уже непьющий, так ведь можно и озвереть... Вот и озверел, блин! Пока ты подвиги совершал, девчонка, похоже, сама все вопросы и порешала

Теперь я просто не представляю, как себя вести и что делать дальше. То ли играть роль старшего брата, вынужденного строить отношения с плюгавым чмошником, только что трахнувшим любимую сестру. То ли встать в позу оскорбленного любовника – рогоносца...

– Уиктор, – плаксиво ноет Беркович, отвлекая от фрейдистско – садистских рассуждений самого мрачного толка, – Я уже знаю, что Милли несовершеннолетняя. Что теперь будет со мной?

– В тюрьму тебя, дурака, посадят, – продолжая размышлять о своем, автоматически бросаю в ответ.

Мальчишка сереет.

– Но... Но я же не знал! Не хотел! То есть, хотел, конечно! Ведь у нас все получилось, но я не желал! Точнее, не предполагал... – дурень окончательно путается, но, в конце концов, его поганые мысли приобретают определенное направление. – Я ведь могу на ней жениться!

Беркович на глазах расцветает от осознания собственной эпической крутизны и тут же, ни с того, ни с сего, добавляет, разом обесценивая предыдущий светлый порыв души:

– Как ты думаешь, а суд учтет, что я находился под воздействием медикаментов и в состоянии аффекта?

– Суд все учтет, – цежу я, радуясь, что ПБ не на поясе, а в рюкзаке. – И то, что ты сам находился в состоянии алкогольного опьянения, и что потерпевшую споил предварительно

Алан пучит глаза и пытается прокашляться, чуть не подавившись своим пойлом.

– А насчет свадьбы, это ты вообще офигительно придумал! – меня начинает нести. Вывели они этим своим поступком из равновесия душевного! – Главное, что родительского благословения просить не надо. Папа у невесты умер-то ведь. При странных обстоятельствах!

До помраченного сознания доморощенного растлителя малолетних не сразу доходит, про что я говорю. Но когда доходит – глаза пучатся, а морда и вовсе ровняется цветом с белой чашкой, которую стебарь-перехватчик продолжает сжимать, как спасательный круг.

– Действительно! – шепчет Жужик. – А я и забыл уже... Но я готов искупить!

Еще немного, и он разревется. Захлебываясь слезами, наматывая сопли на тощий кулак. Тьфу, блин. Мерзость, а не человек. Мокрица, блин, заплинтусная. Искупитель херов. Я встречал разных убивцев, но плаксивого и совестливого одновременно – вижу впервые.

В английской разговорном я не силен. Но сказать Фиг с тобой, Беркович! у меня получается. Звучит, это, правда как You is fucking bastard, Berkovich!

Жужик дергается, но оскорбление проглатывает. Судя по выражению лица, Алан страстно хочет провалиться сквозь землю. Или сгореть в ангаре посреди аэродрома

Да фиг ли мне все эти страдания юного Жужика? Чувствую себя даже не оплеванным, а обосранным. Оставаться под одной крышей со сладкой парочкой и вести душные пустые базары мне хочется примерно так же, как прижаться голой задницей к раскаленной сковородке. Не знаю, как с Милой заговорить. И вообще, сейчас бы пузырь накатить и по бабам. Стресс снимать и проводить интенсивную терапию против обострения хронического спермотоксикоза

Мое несчастное, изглумленное Фрейдом подсознание, цепляется за эту мысль, как за спасательный круг Бабы, водка, всепонимающая компания в кабаке, где можно часами изливать душу, только не забывай наливать новым друзьям... И хер с ней, с бомбой, куда бы эти чечены ее ни повезли из Прилук.

А вот, кстати, куда? Инженера в Русу доставили, стало быть, по меньшей мере оценивали рабочее состояние. Взорвут ведь, уроды, как пить дать взорвут. Вот только где и когда?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю