Текст книги "Гюго"

Автор книги: Максим Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Во Франции хранят память о своём величайшем поэте и великом гражданине. Нет в стране, наверное, более или менее крупного города, в котором бы не имелось улицы или площади, названной в его честь. В Париже, на площади Вогезов, дом 6, где Гюго жил с 1832 по 1848 год, действует его музей – Maison de Victor Hugo. Есть музей Виктора Гюго в Вилькье. Самым последним, в 2013 году, был организован Дом-музей Виктора Гюго в Безансоне, где поэт родился, он так и называется – Maison natale de Victor Hugo. В том же городе центральная площадь также носит его имя. И на Гернси, владении Соединённого Королевства, одной из важнейших достопримечательностей является Отвиль-хаус, также превращённый в музей поэта. Памятные же таблички, связанные с Гюго, имеются не только во Франции, но и, например, в Бельгии, в Брюсселе {Maison du Pigeon) — на доме, где он жил в 1851 году, и на колонне в Ватерлоо, битву при котором он так ярко описал. Его имя носят 365 французских школ.

Двухсотлетний юбилей Виктора Гюго в 2002 году был отмечен во Франции куда пышнее, чем его столетие, пришедшееся на момент спада интереса к нему. Можно сказать, что это было общенациональное празднование. Но память о нём поддерживается на специальном сайте – http://www.victorhugo2002.culture.fr/culture/celebrations/hugo/fr/. Стоит заметить, что интерес к Гюго начал возрастать ещё к 1985 году, когда отмечалось столетие со дня его смерти.

Каждый год во Франции выходят книги, исследования о Гюго; его жизни и творчеству посвящаются статьи, выходят новые постановки его пьес. Он остаётся актуальным именем в культуре и общественной жизни страны. Так, один из крупнейших кинорежиссёров Франции XX века – Абель Ганс мечтал "быть «Виктором Гюго экрана». Его стихи 170 лет служат вдохновением для новых и новых поколений композиторов – Шарля Гуно, Эдуара Лало, Сезара Франка, Лео Делиба, Жоржа Бизе, Жюля Массне, Габриеля Форе, Камиля Сен-Санса, Рейнальдо Дна, Шарля Мари Видора, Андре Капле (автор наиболее популярного романса на слова Гюго «Приди! Невидимая флейта»). Его строки положили на музыку и иностранцы Ференц Лист и Рихард Вагнер. Из академических композиторов наших дней можно назвать Тьерри Эскеша. Не забывают Гюго и многие французские шансонье – от Жоржа Брассенса до Пьера Банзюзана, обращаясь к его наследию. Даже у рок-группы «Маликорн» есть песня на его слова.

ГЮГО В РОССИИ

Гюго не повезло в России. Будучи весьма известен, он не стал «своим». Иван Мятлев, автор «Как хороши, как свежи были розы», шестью годами старше Гюго, писал о нём:

 
То Вольтера, Ламартина,
То другого господина
Превозносят до небес;
То Байрону перевес
Присуждают официально,
То Гюго бранят формально...
 

Рассмотрим этот феномен на примере того, как к нему относились наши классики.

О более чем сдержанном отношении Пушкина к своему французскому собрату мы уже писали. Отрицал он не только Гюго, но и всю ему современную французскую словесность, за отдельными исключениями: «Сказать единожды вслух, что Lamartine скучнее Юнга, а не имеет его глубины, что Beranger не поэт, что V. Hugo не имеет жизни, т. е. истины; что романы A. Vigny хуже романов Загоскина; что их журналы невежды; что их критики почти не лучше наших Телескопских и графских. Я в душе уверен, что 19-й век, в сравнении с 18-м, в грязи (разумею во Франции). Проза едва-едва выкупает гадость того, что зовут они поэзией».

Пушкин при жизни был куда менее известен в мире, чем Гюго (впрочем, и сегодня ситуация вряд ли изменилась). Таким образом, старший современник был вынужден смотреть на младшего (пусть разница и составляла три года) как бы снизу вверх. Гюго представлял собой главный город мира, едва ли не самую важную и авторитетную на тот момент литературу, Пушкин же – ещё только нарождавшуюся, во многом варварскую, периферийную.

Сохранившиеся отзывы Пушкина о Гюго холодны в лучшем случае, в худшем – резко критичны. «Юго» для него поэт, идущий по ложному пути (в отличие от Байрона). Ему он предпочитал стихи Сент-Бёва и Мюссе, и прозу Мериме и Стендаля (обоих последних Гюго презирал). Что нашего великого поэта отталкивало от французского – понять несложно. Аффектация чувств, игра словами, чересчур бурные страсти и неправдоподобные сюжеты. В глазах Пушкина Гюго сходил со столбовой дороги французской словесности, которую проложили великие в XVII веке. Революционизируя русский язык, Пушкин отрицал революцию во французском, произведённую Гюго со товарищи.

 
...Он вынянчен был мамкою не дурой:
За ним смотрел степенный Буало,
Шагал он чинно, стянут был цезурой;
о, пудреной пиитике назло,
Растрёпан он свободною цезурой.
Учение не в прок ему пошло:
Hugo с товарищи, друзья натуры,
Его гулять пустили без цезуры.
 

А ведь они были во многом схожи. Интимная лирика Гюго напоминает пушкинские шедевры самоанализа. Его заметки «Виденное», как мы уже писали, перекликаются с пушкинскими «Table-talk» своими сжатостью, точностью, эпиграмматичностью, фиксацией метких словечек и красивых жестов. И точно так, как Гюго известен за пределами Франции своими романами, у Пушкина за границей читают лишь повести. Оба были слишком русским и французским. Можно напомнить и о таком аспекте, как попытки «разоблачений» и недооценка их творчества. Пушкина упрекали в отсутствии глубины и психологизма, противопоставляя ему Баратынского. Точно так же критиковали и Гюго, вознося на щит то Виньи, то Бодлера.

Фёдор Тютчев, казалось бы, далёкий от бурных страстей Виктора Гюго, скупой на слова, чьим наследием является небольшой томик стихотворений, да и к тому же антиреволюционер и консерватор, тем не менее интересовался его творчеством и перевёл монолог из «Эрнани», который мы уже цитировали.

Виссарион Белинский, ведущий литературный критик своего времени и законодатель мод для радикальной интеллигенции, человек малообразованный, не знавший иностранных языков, демонстрировал чудеса невежества, когда касался Гюго. После первоначального одобрения он перешёл в яростные атаки, показывая разом и предвзятость, и отсутствие чутья, и просто непонимание предмета: «Имя Гюго возбуждает теперь во Франции общий смех, а каждое новое его произведение встречается и провожается там хохотом. В самом деле, этот псевдоромантик смешон до крайности. Он вышел на литературное поприще с девизом: “le laid c’est le beau” и целый ряд чудовищных романов и драм потянулся для оправдания чудовищной идеи. <...> Его пресловутый роман “Notre Dame de Paris” этот целый океан диких, изысканных фраз и в выражении и в изобретении, на первых порах показался гениальным произведением и высоко поднял своего автора... Но то был не гранитный пьедестал, а деревянные ходули, которые скоро подгнили, и мнимый великан превратился в смешного карлика с огромным лбом, с крошечным лицом и туловищем. Все скоро поняли, что смелость и дерзость странного, безобразного и чудовищного – означают не гений, а раздутый талант и что изящное просто, благородно и не натянуто».

Зато некогда ученик Белинского – Фёдор Достоевский к Гюго относился с пиететом. Как вспоминала его жена: «Вернулся из-под ареста Фёдор Михайлович очень весёлый и говорил, что превосходно провёл два дня. Его сожитель по камере... целыми часами спал днём, и мужу удалось без помехи перечитать “Les Miserables” Виктора Гюго...» «Вот и хорошо, что меня засадили, – весело говорил он, – а то разве у меня нашлось бы когда-нибудь время, чтобы возобновить давнишние чудесные впечатления от этого великого произведения?»

Как отмечает Георгий Фридлендер, в письме, написанном в апреле 1878 года на имя президента Международного литературного конгресса в Лондоне Эдмону Абу, Достоевский назвал Виктора Гюго «великим поэтом», гений которого со времён его детства оказывал на него неизменно «мощное влияние».

Из крупных русских писателей один лишь Иван Тургенев – другой поклонник Белинского – был лично знаком с Гюго и общался с ним. Но, будучи на 16 лет его моложе, русский прозаик принадлежал уже к иному поколению в литературе и Гюго не принимал, считая его устаревшим и грешившим демагогией. Эстетика французского поэта была ему абсолютно чужда, и он не слушал своих французских друзей, таких как Гюстав Флобер и Эдмон Гонкур, понимавших, с кем имеют дело в лице Гюго. Почему тот же Флобер, при всей своей иронии, восхищался поэтом, а Тургенев оставался к нему глух, можно объяснить, наверное, тем, что русскому прозаику не хватало интимного знания французского языка, оно было у него, при всей лёгкости общения на нём, всё-таки книжным. От этого такие оценки: «В. Гюго в последних его произведениях сознательно и упорно становится головою вниз». Стоит заметить, что Тургенев и Пушкина ставил ниже... Гейне!

Единственным из русских классиков, безоговорочно принимавших и восторгавшихся Гюго, был Лев Толстой, самый непоэтичный из них. В известном смысле Толстой, после смерти Гюго в 1885 году, выступил в роли его преемника – и как самый великий из живущих писателей, и как моральный авторитет мирового масштаба. У обоих были сложные отношения с церковью, в лоне которой они воспитывались, – католической и православной, соответственно. Оба испытали преследования со стороны власти, выступали как еретики – религиозные и политические. Толстой мечтал быть сосланным или изгнанным. Смерть и похороны обоих стали событием национального масштаба.

Но если Толстой занимал анархические позиции, часто идущие вразрез со здравым смыслом, то Гюго при всей своей неортодоксальности был воплощением всё-таки нормальности. Толстой часто высказывался невпопад, нёс явную околесицу – отрицая плотскую любовь, собственность, поедание мяса, Шекспира. Гюго, напротив, плотскую любовь воспевал, но при этом выступал как защитник прав женщины, в то время как Толстой женской эмансипацией демонстративно пренебрегал. Гюго был против социалистической уравниловки, и мысль Толстого о запрете частной собственности на землю показалась бы ему абсурдной и вредной. Английского драматурга, в отличие от русского графа, он превозносил – пусть и интуитивно, не читая в оригинале.

Толстой часто упоминал Гюго в своих эстетических трактатах: «Если бы от меня потребовали указать в новом искусстве на образцы по каждому из этих родов искусства, то как на образцы высшего, вытекающего из любви к Богу и ближнему, религиозного искусства, в области словесности я указал бы на “Разбойников” Шиллера; из новейших – на “Les pauvres gens” V. Hugo и его “Misérables”... С одной стороны, лучшие произведения искусства нашего времени передают чувства, влекущие к единению и братству людей (таковы произведения Диккенса, Гюго, Достоевского; в живописи – Милле, Бастиена Лепажа, Жюля Бретона, Лермита и других); с другой стороны, они стремятся к передаче таких чувств, которые свойственны не одним людям высших сословий, но таких, которые могли бы соединять всех людей без исключения... Люди первой половины нашего века – ценители Гёте, Шиллера, Мюссе, Гюго, Диккенса, Бетховена, Шопена, Рафаэля, Винчи, Микеланджело, Делароша... наших любимых художников: Гёте, Шиллера, Гюго, романы Диккенса, музыку Бетховена, Шопена, картины Рафаэля, Микеланджело, Винчи и др.».

В письме Фету Толстой писал так: «Вы читаете Аристофана. Я это очень понимаю и читаю хоть и свежее, но в том же роде – “Дон-Кихота”, Гёте и последнее время всего Victor Hugo. Знаете что, о V. Hugo никто не говорит, и все его забыли, именно оттого, что он всегда и у всех останется, не так, как Байроны и Вальтер-Скотты. Читали ли вы в его полных сочинениях его критические статьи? Всё, что у нас об искусстве лет 10 тому назад, да и теперь, пожалуй, пересуживается à tort et à travers, 30 лет тому назад высказано им, да так, что нельзя слова прибавить и слова выкинуть».

Составляя список книг, оказавших на него наибольшее влияние в течение жизни, Толстой среди немногих им отобранных указал два романа Гюго. Он перевёл, точнее, изложил своими словами, для «Круга чтения» (сборника поучительного чтения) четыре рассказа из Гюго – два стихотворения из «Легенды веков», отрывки из «Отверженных» и «Постскриптума моей жизни». Впрочем, в своём дневнике Толстой так писал о последней книге, обозначая разницу между собой и Гюго: «Об inflni он расписывает расстояния звёзд, быстроту, продолжительность времени и что-то в этом видит величественное. Меня никогда это не озадачивало, не пугало, я всегда видел в этом недоразумение и никогда не признавал реальности этих страстей величин пространства и времени». Не без влияния Гюго была написана толстовская драма «Живой труп».

Говоря об отношении Толстого к Гюго, нельзя не упомянуть приписанной ему Максимом Горьким явной неправды в своих воспоминаниях о нём:

– Отсюда можно сделать очень, очень опасные выводы! Вы – сомнительный социалист. Вы – романтик, а романтики должны быть монархистами, такими они и были всегда.

– А Гюго?

– Это – другое, Гюго. Не люблю его – крикун.

Но вот слова самого Льва Толстого из его письма писателю Петру Сергеенко от 3 апреля 1908 года:

«3. Смесь. А смесь это то, что сведения, сообщаемые в газетах, – самые не только неверные и преувеличенные, но часто не имеющие никаких оснований, и даже на те из них, которые доходят до него, Лев Николаевич не в состоянии и не желает отвечать, восстановлять справедливость факта. Как образец этого, вот эти сведения, которые мне попались:

1) о том, что я перевожу Виктора Гюго, вызвавшие во французской печати почему-то замечания о том, что я не люблю Гюго, тогда как я – великий поклонник его, а переводил из “Postscriptum de ma vie” рассказ “Un athée”...»

Константин Случевский свою литературную деятельность начал в «Общезанимательном вестнике» в 1857 году, где опубликовал среди прочего и переводы из Гюго.

Поколение Чехова уже не знало Гюго, и с конца XIX века он считался в России писателем для детей и юношества. Но сам Чехов, пусть и иронически, упомянул Гюго в своей юмореске «Тысяча и одна страсть, или Страшная ночь», которой он предпослал следующие слова – «Посвящаю Виктору Гюго». В ней «Антоша Ч.» пародирует стиль французского писателя, которому тогда ещё оставалось целых пять лет жизни.

Максим Горький, не понимая французского, писал в своём привычном возвышенно-фамильярном стиле: «Твой сын Гюго – один из крупнейших алмазов венца твоей славы. Трибун и поэт, он гремел над миром подобно урагану, возбуждая к жизни всё, что есть прекрасного в душе человека. Он всюду создавал героев и создавал их своими книгами не менее, чем ты сама, за всё то время, когда ты, Франция, шла впереди народов со знаменем свободы в руке, с весёлой улыбкой на прекрасном лице, с надеждой на победу правды и добра в честных глазах. Он учил всех людей любить жизнь, красоту, правду и Францию. Хорошо для тебя, что он мёртв теперь, – живой, он не простил бы подлости даже Франции, которую любил, как юноша, даже тогда, когда его волосы стали белыми...»

Советские литературоведы – специалисты по французской литературе – выискали для обязательной ленинианы слова Крупской: «...потом, позже, во вторую эмиграцию, в Париже, Ильич охотно читал стихи Виктора Гюго “Chatiments”, посвящённые революции 48-го года, которые в своё время писались Гюго в изгнании и тайно ввозились во Францию. В этих стихах много какой-то наивной напыщенности, но чувствуется в них всё же веяние революции», – правда неправильно передав название сборника.

Поэтому Гюго, как прогрессивного писателя, отмеченного «самим», в СССР часто издавали и переиздавали. Вышло даже собрание сочинений в пятнадцати томах в 1953—1956 годах. Но поэту не повезло с переводчиками. Его стихи переводили сугубо для заработка, как хорошо оплачиваемую халтуру, без души, не понимая его специфики. Это касается даже таких крупных поэтов, как Анна Ахматова, которая была, мягко говоря, равнодушна к Гюго, но который позволил ей заработать 58 тысяч рублей – таков был её гонорар, гигантские деньги по тем временам. Лидия Чуковская записала следующий разговор с ней:

«Я спросила, нравится ли ей Гюго, которого она сейчас переводит.

– Ах, так вам ещё не хватает Гюго?.. Пожалуйста: плох необыкновенно. Напыщен, трескуч, риторичен.

– А сами-то французы его любят?

– Да. Очень. Когда у одного француза спросили, кто лучший поэт Франции, он ответил: “Hugo, hélas!” И это, разумеется, не соответствует истине: взять хотя бы Верлена, он в двадцать раз лучше».

До революции среди переводчиков стихотворений Гюго были и Дмитрий Минаев, и великий князь К. Р. (Константин Константинович Романов), но и тогда они смогли донести его до русского читателя. Впрочем, поэзия не переводима, а русская традиция, сохраняющаяся до сих пор, пытаться переводить, сохраняя и рифму, и размер, приводит только к тому, что Гюго предстаёт выспренным и многословным, без живого поэтического чувства.

Любовь Шапорина, автор ныне знаменитых дневников (и сама переводчица), записывала о пятнадцатитомнике: «Фальсификация планомерна и упорна. Я писала о прекрасных переводах Victor Hugo. Они прекрасны, но Бог, который всегда близок к V. Hugo, его нет совсем в переводах, Бог изъят. Христос допускается». Подбор стихотворений для этого издания был весьма характерным, в «Легенде веков» пропустили ключевую поэму – «Сатир». Естественно, не могло быть и речи об издании «Бога» и «Конца Сатаны».

В своём эмигрантском далеке Владимир Набоков несколько раз упоминал Гюго в своём комментарии к Евгению Онегину и сопоставлял с его стихотворениями те или иные пушкинские. Писал о Гюго и Паустовский в «Золотой розе».

В СССР порой обращались и к совсем неизвестным произведениям Гюго. Так, Вячеслав Бровкин поставил в 1983 году телеспектакль «Вознаграждение – тысяча франков» по посмертно изданной пьесе, которую к тому времени не видели и во Франции и главную роль в которой сыграл Валентин Гафт.

Частью официального признания французского писателя в Советском Союзе стало то, что его имя носят улицы в Донецке, Твери, Калининграде.

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА
ВИКТОРА ГЮГО

1802, 26 февраля — в семье Жозефа Леопольда Сигисбера Гюго и Софи Гюго, урождённой Требюше, в Безансоне родился младший сын Виктор Мари.

1807 – путешествие с матерью и братьями к отцу в Неаполитанское королевство.

1809 — поездка семьи к отцу в Испанию.

1811 – вторая поездка семьи в Испанию, проживание в Мадриде во дворце Массерано. Обучение со средним братом Эженом в дворянском колледже в Мадриде.

1815 – проживание с братом Эженом в пансионе Кордье в Париже (по 1818), обучение в лицее Людовика Великого.

1817 – участие в поэтическом конкурсе Французской академии.

1819 – победа в конкурсе Тулузской академии. Издание братьями Абелем, Эженом и Виктором Гюго журнала «Литературный консерватор» (по 1821).

1820 – публикация в «Литературном консерваторе» первого романа Виктора Гюго «Бюг Жаргаль».

1821, 27 июня — смерть матери, Софи Гюго.

1822 — выход первого поэтического сборника «Оды и различные стихотворения». Женитьба на Адели Фуше.

1823 — рождение и смерть в трёхмесячном возрасте сына Леопольда Виктора. Выход (без указания имени автора) второго романа «Ган Исландец».

1824 — рождение дочери Леопольдины. Возникновение литературного кружка «Сенакль», который возглавили Шарль Нодье и Виктор Гюго.

1825, апрель – поездка в Блуа к отцу с женой и дочкой Леопольдиной.

Май — по приглашению двора поездка с Шарлем Нодье в Реймс на коронацию Карла Х. Аудиенция у короля, которому Гюго преподнёс торжественную оду.

Лето — путешествие в Альпы с женой, дочерью и Шарлем Нодье с супругой.

1826 – рождение сына Шарля. Публикация сборника «Оды и баллады».

1827, декабрь – публикация исторической драмы «Кромвель».

1828 – рождение сына Франсуа Виктора.

13 февраля – постановка и провал в театре «Одеон» юношеской пьесы Гюго «Эми Робсар» якобы под авторством Поля Фуше.

1829 – выход сборника поэм «Восточные мотивы». Написание повести «Последний день приговорённого к смерти», драм «Марион Делорм, или Дуэль в эпоху Ришельё» (июнь) и «Эрнани» (сентябрь).

1830, 25 февраля — успешная премьера в «Комеди Франсез» спектакля «Битва за Эрнани».

27 июня – рождение дочери Адели.

1831 – публикация романа «Собор Парижской Богоматери», выход сборника поэм «Осенние листья».

Август — в театре Порт-Сен-Мартен поставлена драма «Марион Делорм».

1832, 22 ноября – премьера пьесы «Король забавляется», на следующий день она была запрещена.

Декабрь – знакомство с актрисой и куртизанкой Жюльеттой Друэ.

1833, 2 февраля — премьера пьесы «Лукреция Борджиа» в театре Порт-Сен-Мартен.

Ноябрь — постановка пьесы «Мария Тюдор».

1834, июль – публикация повести «Клод Гё».

1835 — выход сборника любовной лирики «Песни сумерек». Апрель — премьера в «Комеди Франсез» пьесы «Анджело, тиран Падуанский».

1837 — смерть брата Эжена в психиатрической лечебнице. Выход сборника «Внутренние голоса».

1838 – основание театра «Ренессанс» (учредители – Виктор Гюго и Александр Дюма), открывшегося постановкой драмы Гюго «Рюи Блаз».

1840 — выход поэтического сборника «Лучи и тени».

1841, 7 января — избрание во Французскую академию.

Декабрь – выход книги очерков «Рейн».

1843, 15 февраля – свадьба дочери Леопольдины с Шарлем Вакери.

Март — постановка драмы «Бургграфы» в «Комеди Франсез», через полгода пьеса снята из репертуара.

Лето – путешествие с Жюльеттой Друэ по юго-западу Франции и северо-западу Испании.

4 сентября – гибель дочери Леопольдины и её мужа. Осень — знакомство с Леони д’Онэ.

1845 — начало работы над романом «Отверженные».

13 апреля — королевский указ о возведении Гюго в пэры Франции.

1848 — Февральская революция во Франции, отречение короля Луи Филиппа I. Гюго избирается депутатом.

23—26 июня — баррикадные бои в Париже.

Июль – Виктор Гюго начал издавать газету «Эвенман».

11 декабря — победа на выборах первого президента Французской республики Луи Наполеона Бонапарта.

1849, май — Гюго вновь избран в Национальное собрание депутатом от Парижа.

Август – выступление на Конгрессе друзей всеобщего мира.

1851, 2 декабря – переворот Луи Наполеона.

11 декабря — Виктор Гюго отправляется в изгнание в Брюссель.

20—21 декабря — во Франции состоялся плебисцит, одобривший новую конституцию.

1852, начало года — выход в Брюсселе памфлета «Наполеон Малый». Написание «Истории одного преступления».

1 августа – отплытие из Антверпена в Лондон.

5 августа – прибытие в Сент-Хелиер, Джерси, Нормандские острова, Великобритания.

21—22 ноября — новый плебисцит во Франции, по итогам которого Луи Наполеон провозглашён императором Наполеоном III.

1853 — выход поэтического сборника «Возмездия».

1855 — смерть старшего брата писателя, Абеля Гюго.

27октября – приказ губернатора Сент-Хелиера о высылке Гюго с Джерси.

1 ноября — переезд семьи Гюго на остров Гернси.

1856 – выход сборника стихов «Созерцания».

Май — приобретение на гонорар, полученный за «Созерцания», особняка Отвиль-хаус на Гернси.

1859, сентябрь — публикация двухтомного сборника «Легенда веков».

1860, 30 декабря — возобновление написания «Отверженных» (через полгода роман был закончен).

1862— публикация романа «Отверженные».

1863 — выход книги Адели Гюго, жены писателя, «Виктор Гюго по рассказам свидетеля его жизни».

1864 — публикация трактата Гюго «Вильям Шекспир».

1865 — сборник стихотворений «Песни улиц и лесов». Женитьба старшего сына, Шарля Гюго, в Брюсселе на Алисе Леген.

1866 — появление романа «Труженики моря».

1867 — написание очерка «Париж».

1868, 27 августа — смерть жены, Адели Гюго.

1869, весна — выход из печати романа «Человек, который смеётся».

1870, 19 июля — объявление Францией войны Пруссии.

2 сентября — Наполеон III с армией сдался в плен Пpycсии.

4 сентября — падение Второй Французской империи и провозглашение республики.

5 сентября — возвращение Виктора Гюго во Францию. Октябрь – осада Парижа войсками Германской империи.

1871, 26 января — снятие осады Парижа.

8 февраля – на выборах Национального собрания Гюго избран депутатом.

13 февраля – отъезд семьи Гюго в Бордо.

28 февраля — подписание в Версале прелиминарного мирного договора с Германией с отходом от Франции Эльзаса и Восточной Лотарингии.

8 марта — Гюго слагает с себя депутатские полномочия.

13 марта – смерть сына Шарля от апоплексического удара.

17 марта — отъезд семьи Гюго из Бордо.

18 марта – похороны Шарля на кладбище Пер-Лашез в Париже. Начало Парижской коммуны.

22 марта – отъезд в Брюссель, позже – в Вьяндан, Люксембург.

25 сентября – возвращение Гюго в Париж.

1872, начало года – возобновление пьесы «Рюи Блаза» в «Одеоне».

Январь – Гюго проиграл на выборах в депутаты Национального собрания.

Февраль – возвращение дочери Адели с Барбадоса и помещение её в психиатрическую лечебницу под Парижем (умерла в 1915-м).

Весна – выход сборника «Грозный год».

10 августа – отъезд с Жюльеттой Друэ на Гернси.

1873, 30 июля – возвращение в Париж.

Декабрь — смерть младшего сына Франсуа Виктора Гюго от туберкулёза.

1874, конец февраля – публикация романа «Девяносто третий год».

1875—1876 – трёхтомник «Дела и речи».

1876, январь — избрание Гюго в сенат.

1877— издание второй серии «Легенды веков», книг «История одного преступления» (второй том – в 1878-м), «Искусство быть дедом».

1878 – издание поэмы «Папа».

Май — выступление с речью на праздновании ста лет со дня смерти Вольтера.

Июнь — выступление на Международном литературном конгрессе в Париже.

5 июля – 9 ноября — пребывание на Гернси.

1879 — выход книги «Высшее милосердие».

1880 – книги «Религия и религии» и «Осёл».

1881 – появление сборника стихов «Четыре ветра духа».

1882 – переизбрание в сенат. Публикация стихотворной драмы «Торквемада».

26 февраля — чествования Гюго по поводу восьмидесятилетия.

1883 — издание третьей части «Легенды веков».

11 мая — смерть Жюльетты Друэ.

Август – октябрь — отдых в Швейцарии на Женевском озере.

1884, октябрь — посещение термального горного курорта Рагац, Швейцария.

1885, 22 мая — смерть Виктора Гюго в Париже от воспаления лёгких.

1 июня — похороны Виктора Гюго с участием двух миллионов человек. Прах помещён в Пантеоне.

* * *

1886 – посмертное издание в Париже незавершённой поэмы Гюго «Конец Сатаны». Выход сборника пьес «Театр на свободе».

1887 – выход первого тома «Виденного».

1888 — первый выпуск сборника «Вся лира».

1890 — выход второго тома «Виденного».

1891 — издание неоконченной поэмы «Бог».

1893 — второй выпуск сборника «Вся лира».

1898 – выход сборника «Мрачные годы».

1901 – публикация сборника философских рассуждений «Постскриптум моей жизни»

1902 – сборник «Последний сноп».