Текст книги "Данута (СИ)"

Автор книги: Макс Роуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава пятнадцатая. Москва. I

Что с тобой? – с тревогой спросил Алекс, для которого её резкое, почти конвульсивное, движение, не осталось незамеченным. – Тебе плохо? Что-то болит?

Нет, – прошептала она. – Всё нормально.

Вспомнила о чем-то? – в его словах по-прежнему сквозило волнение. – Всё будет хорошо, не волнуйся.

Я ни о чем плохом не подумала…. скорее, наоборот.

Если что-то не так, ты говори, не стесняйся.

Данута улыбнулась:

Хорошо. Я тебе потом скажу, Алекс. А сейчас мне, кажется, надо просто поспать.

Вот подушка, – Алекс встал, и достав с верхней полки специальную дорожную подушку, фиксирующую голову, заботливо приладил её к креслу Дануты. – Спи, утро вечера мудренее.

Что это значит? – спросила она, устраиваясь поудобнее.

Это такая русская поговорка. Означает то, что у утра на свежую голову приходят полезные и мудрые мысли. Так что спи… спокойной ночи!

А ты?

Я еще немного посижу в интернете.

Когда Данута открыла глаза, было уже утро. Кроме ровного гула двигателя, в салоне уже слышались тихие голоса первых просыпающихся пассажиров, но в целом, автобус еще спал. Глубоко зевнув, она немного отодвинула в сторону шторку, закрывающую окно, а затем, поморщившись от яркого света, посмотрела на Алекса, который, так и не выпустив из рук свой компофон, крепко спал, уронив голову на правое плечо. На его лице застыло какое-то, совершенно по-мальчишечьи, безмятежное выражение, и некоторое время она просто смотрела на него, даже не осознавая, что не может отвести глаз. Данута знала этого человека менее суток, но время уже изменило для них свой ход и больше не имело значения. Черты его лица, его голос, его запах – ей казалось, что она знает его давным-давно, уже много лет, а теперь он лишь материализовался перед ней, сделав явью потаенные желания.

Вспомнив свое вчерашнее состояние, она улыбнулась: никогда прежде не испытывая ничего подобного, только сейчас ей стало понятно, как это бывает на самом деле. Все, что она испытывала до этого с Гораном и другими парнями, походило более на удовлетворение инстинкта и желание познать запретный плод, быть частью взрослой жизни, но чтобы так, да еще без единого прикосновения… Конечно, Данута знала про «стокгольмский синдром», но проецировать на себя его не собиралась. Алекс больше не был похитителем, в полном смысле этого слова, ведь она сама смогла уговорить его бежать с ним, а если он что и похитил, так это частицу её души, да и то, не без участия самой пленницы.

Почему ты на меня так смотришь? – тихо спросил Алекс. Оказалось, что он уже не спал и теперь наблюдал за нею из-под полуприкрытых век.

Как? – также шепотом, спросила она.

Нежно.

Это заметно?

Мне так показалось. Я проснулся, потому что почувствовал твой взгляд.

Тебе это нравится?

Да, я от этого взгляда сам не свой.

Вот и я… сама не своя.

Алекс открыл глаза и несколько раз с силой провел ладонями по щекам.

Что же делать?

Для начала, нам нужно добраться до твоей квартиры, – улыбнулась Данута. – Кстати, ты где живешь – в центре?

Нет, что ты – это очень дорого. Хотя… семь остановок на метро, тоже почти центр. Эту квартиру продал мне мой друг, еще семь лет назад. Она зарегистрирована на меня, но на фамилию, которую не знает никто. Нас там не найдут, это гарантия. В Москве вообще непросто найти человека.

Москва – красивый город? – спросила Данута, которая, кивнув, полностью открыла штору и дала солнечному свету наконец проникнуть в салон. – Мы сколько едем, так ничего интересного я за окном и не увидела.

Алекс пожал плечами:

Россия слишком большая, чтобы благоустроить её всю. Москва всегда жила обособленно и сильно отличается от всех других городов. Я думаю, тебе понравится.

Будем там гулять?

А почему бы и нет? Скоро лето, а это самая лучшая пора.

Ты такой романтик! – Данута улыбнулась. – Я тоже люблю романтику, и сейчас вот еле сижу, потому что хочу её больше и немедленно. Хочу близости с человеком, который кажется мне настоящим. Ничего, что я так откровенно, а? Тебя это не пугает?

Ты думаешь, мне так легко сидеть? – Алекс хитро подмигнул ей. – Я чувствую то же самое. С одной стороны, это не так и хорошо, потому что в нашем положении надо иметь ясную голову, а с другой – я уже не могу ни о чем другом думать, если честно.

Данута рассмеялась:

Вот ты, оказывается, какой! Но голова должна быть ясной – это точно, а значит надо нам ее прочистить как следует, чтобы потом думать о деле.

Жалко, что тут такой туалет узкий, – Алекс оглянулся. – Пока все спят, можно было бы…

Фу! – Данута со смехом толкнула его в плечо. – Что за мысли! Но ты не один такой, не надейся. Я уже об этом думала – места там действительно мало! А вот умыться не мешало бы, мы же скоро приедем?

Да, через час, – Алекс, потянувшись, посмотрел на часы. – В семь будем на месте.

Тогда, я первая! Пойду, а то сейчас все как проснутся одновременно!

Между тем, Москва приближалась. Когда Данута и Алекс закончили свой утренний моцион, их автобус мчался уже не по обычному, двухполосному шоссе, а настоящей трассе с разделительной полосой и многорядным движением в обе стороны. Населенные пункты по-прежнему встречались нечасто, большей частью оставаясь где-то в стороне, но изменилась сама природа и даже вид обочин. Все стало аккуратно, чисто и как-то, по-новому, уютно. На вопрос Дануты, почему такой контраст, Алекс, неопределенно пожав плечами, ответил, что большую страну благоустроить гораздо сложнее, нежели маленькое государство, и если заниматься приведением в порядок каждого метра территории, то обо всем другом придется забыть. Россия вообще построена на контрастах, сказал он. Большая часть ее бескрайних пространств является дикой, необжитой землей, с самым суровым климатом на планете, но именно эти земли дают стране право называться великой, а их природные богатства держат на плаву экономику половины Европы.

Алекс также вкратце рассказал ей об особенностях кириллического алфавита, и теперь, Данута, схватывающая все на лету, с интересом читала названия населенных пунктов, мелькавшие на дорожных указателях. Кубинка, Бутынь, Голицыно, Краснознаменск, Жаворонки, Лесной Городок, Одинцово, поразили её своей непохожестью и разнообразием окончаний, а на законный вопрос о том, почему между ними совсем нет ничего общего, Алексу только и оставалось, что вновь пожать плечами. Сложность и многообразность русского языка, сложившегося из множества разнообразных культур и наречий, всегда вызывала шок у иностранцев и объяснить все это, вот так быстро – было нелегко.

Впрочем, времени даже на небольшую лингвистическую лекцию, у них не оставалось. За разговорами они сами не заметили, как автобус пересек кольцевую автодорогу и, снизив скорость, въехал в Москву, вскоре и вовсе остановившись у первого светофора.

Что это за улица? – спросила Данута, пытаясь рассмотреть местность, как в своем, так и в соседнем, окне.

Кутузовский проспект.

Ты хорошо знаешь Москву?

Алекс кивнул:

Пятнадцать лет тут прожил постоянно – считай, всё детство. Я намного более русский, чем швед, хотя, если честно, давно считаю себя гражданином мира. Сюда я приезжаю несколько раз в год, когда выдается свободное время и обычно нескольких дней хватает, чтобы полностью восстановить силы.

Красивые дома тут, – сказала Данута, продолжая не отрываясь смотреть в окно. – Много новых, и улицы такие широкие!

Да, большой город и всё должно этому соответствовать.

Покажешь мне свои любимые места?

Конечно! Кстати, мы уже скоро приедем – автобус остановится на площади Победы, а там сразу в метро и через полчаса мы дома! Хорошо ехать, когда нет пробок, а если бы мы оказались тут всего лишь на пару часов позже, то потеряли бы уйму времени.

Да, машин и так много …. что ты там увидел?

Действительно, Алекс внезапно приподнялся с кресла и, вытянув шею, пытался что-то разглядеть среди жилого массива, мимо которого они двигались.

Там мой дом, – сказал он, указав пальцем в сторону больших белых домов.

Где? – Данута завертела головой. – Какой из них?

А, уже проехали! – Алекс безнадежно махнул рукой и вновь опустился в кресло. – Ну ничего, не страшно – скоро все равно будем там.

Соскучился?

Нет, – Алекс как-то неровно вздохнул и сел еще глубже. – Я думаю о нас!

Некоторое время Данута внимательно смотрела на него, а затем вдруг придвинулась поближе и положила голову ему на плечо:

Думай!

Автобус остановился на специальной площадке, с одной стороны которой размещалось большое офисное здание, а с другой шумел Кутузовский проспект. Дальше виднелся Парк Победы, затянутый утренней дымкой и бесконечный ряд яблоневых деревьев, на которых еще виднелись последние цветы.

Красиво! – сказала Данута. Выйдя из автобуса, она несколько раз потянулась и с наслаждением расправила плечи, подставив лицо свежему утреннему ветерку.

Здесь много красивых мест, это правда, – Алекс закинул на плечо обе их сумки и протянул девушке руку. – Пойдем!

А где метро?

Вон там, через дорогу. Тут нет наземного павильона, потому и не видно.

Станция, куда они спустились, называлась «Парк Победы». Само метро Дануте понравилось, но долго любоваться его красотами не пришлось – оказалось, что ехать им всего лишь одну остановку. Выйдя на «Славянском бульваре», они без всякого эскалатора поднялись наверх и Данута сразу узнала места, где они совсем недавно проезжали – перед ними вновь был все тот же Кутузовский проспект.

В метро уже стекались люди, спешившие на работу, так что им пришлось преодолевать встречный поток, прежде чем перейти на другую сторону, но их руки, однажды соединившись, больше не могли разомкнуться. Время для них вновь остановилось, замерев в ожидании главного события и, разговаривая обо всем на свете, они сами не заметили, как прошли пешком целый квартал, оказавшись перед нарядным бульваром, за которым и находился дом Алекса Бравова. Данута несколько раз силилась выговорить слово «Кременчугская» в названии улицы, но так и бросила это занятие, не добившись достойного результата, зато «четырнадцать», в номере дома, ей далось легко, поскольку вполне перекликалось со словенским stirinajst.

То, что было дальше, касалось только их двоих. Поднявшись на пятнадцатый этаж и едва войдя в квартиру, они сразу бросились друг друга в объятия. Много слов было не нужно – язык тела куда важнее и понятнее в данной ситуации, а если тела молодые и горячие, то их вообще не удержать. Скидывая на ходу ненужную одежду, они вместе прошли в душ и, больше не сдерживаемые никакими условностями, слились воедино, громким дыханием подчас перекрывая шум воды, струящейся сверху. Вскоре окружающий мир и вовсе перестал существовать, так что они даже не заметили, как перебрались в комнату, где подвергли кровать Алекса, самому жесткому испытанию на прочность. Три раза они сливались в одно целое и каждый раз был как последний, но судьба не для того свела этих двоих, чтобы даровать им так мало счастья – оно продолжалось и продолжалось. Три раза они были на вершине удовольствия, достигая его почти одновременно, и все три раза не могли насытиться друг другом. Они погружались все глубже и глубже, но в нахлынувшей любви уже не было дна, а бесконечное падение в эту бездну… оно так сладко.

Глава шестнадцатая. Москва. II

В Москве был жаркий, почти летний, полдень. Данута и Алекс лежали в кровати прямо перед открытым окном и наслаждались легким ветерком, мягко обволакивающим их разгоряченные тела. Совсем недавно они позавтракали, до конца уничтожив всю еду, которую привезли с собой, и сейчас им не хотелось ни о чем думать, а только вот так лежать, наслаждаясь друг другом. Дануте очень понравилась квартира Алекса: небольшая, она была выполнена в виде студии, что сразу расширяло пространство, а оптимальное количество современной мебели и вовсе наделяло её шиком, так несвойственным квартирам простых обывателей. С пятнадцатого этажа была видна даже центральная часть Москвы и несколько раз Данута уже выглядывала в окно, стараясь сопоставить впечатления от увиденного с тем, что она слышала об этом городе. В эти минуты она чувствовала, что Алекс не отрываясь наблюдает за ней сзади, восхищаясь ее точеной фигурой и, нисколько не смущаясь, наоборот, принимала самые рискованные позы, чтобы затем, резко обернувшись, насладиться произведенным эффектом. Каждый раз эта игра заканчивалась новыми бурными объятиями, быстро переходившими в жаркий молодой секс, но сила обоюдного влечения была такова, что не было ничего естественнее этих простых действий, значащих подчас больше, чем все счастье остального мира.

У тебя было такое когда-нибудь раньше? – Данута повернулась на бок, кокетливо положив на Алекса свою ножку.

Тот мягко улыбнулся:

Такого не было никогда, клянусь!

И у меня тоже. Только что мы теперь будем делать?

Будем любить друг друга…. ты согласна?

Ты меня любишь? – тихо спросила она. – Правда?

Я уже не могу представить жизни без тебя.

И я! – Данута глубоко и счастливо вздохнула. – Как же хорошо, а!

Ты согласна быть со мной?

Да! – нежно улыбнувшись, она покрыла его мягкими поцелуями, но затем вдруг озабоченно подняла лицо. – Но Алекс, ведь нам угрожает опасность, об этом нельзя забывать.

Я помню, милая, помню. Но на этот счет у меня есть неплохая идея – я думаю, что она и тебе понравится.

Говори прямо сейчас, я хочу всё слышать!

Дай-ка я устроюсь поудобнее, – Алекс чуть приподнялся и подложил подушку себе под спину. – Вот так, полусидя удобнее говорить. Э-э-э, а ты что делаешь?!

А я буду слушать полулежа! – Данута со смехом развернулась и положила голову ему на колени. – Мне так лучше тебя видно! Всего!

Ну, как знаешь! – Алекс нежно потрепал ее за волосы. – Тогда слушай. Итак, сейчас ситуация такова… Мы с тобой – двое беглецов, за которыми ведут охоту самые мощные организации мира. Что из этого следует? А следует то, что у нас, к сожалению, нет шансов в борьбе против них. Пока помолчи и послушай, – Алекс приложил палец к губам Дануты, уже собирающейся что-то сказать. – Так вот, бороться с ними наивно, а я вовсе не такой самонадеянный, чтобы убеждать тебя и себя в том, что мы сможем прятаться долго. Да и потом, это ведь путь в никуда. Подумай сама – ну будем мы скрываться месяц, год… а потом что? Во-первых, нам придется скитаться по всему миру, причем без достаточного количества денег, а нас все равно однажды найдут. Во-вторых, твоя миссия сейчас, это подарить всему человечеству избавление от болезни, угрожающей самому существованию нашей цивилизации. Мне кажется, наш долг состоит в том, чтобы все люди как можно скорее получили помощь, а не в том, чтобы максимально затягивать процесс, тем более, что за это время может произойти что угодно. Да-да, не смотри на меня так – человек очень слаб и хрупок. Любая болезнь может стать причиной того, что ты не сможешь дать людям лекарство, мы же не знаем ничего об этом. Да и несчастные случаи, при том образе жизни, который заключает в себе постоянная опасность преследования, исключать нельзя.

Что же ты предлагаешь? – спросила Данута. – Мы ведь не сможем быть вместе, если нас поймают… а ты говоришь, что у нас нет шансов избежать этого.

Нет шансов в том случае, если мы будем постоянно скрываться. Но выход есть, и заключается он в том, чтобы создать равные условия для всех сторон, прекратив их постоянное стравливание, которое кому-то очень выгодно. Мы с тобой не можем действовать, как в боевике, чтобы наказать всех «плохих» и добро восторжествовало – оставим подобные сюжеты киношникам. Надо быть реалистами и действовать собственным разумом. Только разум человека создает великие вещи, а игра мускулами, наглость и гордыня пригодны лишь для разрушения. Нам надо создать условия, когда выгоду получать абсолютно все, без исключения, и в этом будет гарантия нашей с тобой безопасности. Понятно?

Данута согласно кивнула:

Ты прав, милый. Я так счастлива, что рядом со мной такой мужчина, честно. Но как это все сделать? Мне кажется, что никто не захочет уступать.

Алекс усмехнулся:

А мы сделаем всё так, что у них не будет выбора. К делу необходимо подключить третью силу, которая уравновесит противоречия, а для нас станет гарантом безопасности.

И кто же это?

Правительство этой страны, а также международные организации, занимающиеся исследованием вируса Кокто. Кстати, сам Кокто тоже нам может пригодиться.

Алекс, Алекс! – Данута энергично замотала головой. – Ты может быть и не знаешь, но Россия принадлежит к числу тех стран, которые имеют крепкие связи с теми людьми, которые захватили меня изначально. Архиепископ Клаудио ди Строцци сам говорил о том, что Россия, Аргентина, Вьетнам, Норвегия, США, ЮАР и кто-то там еще, входят в орбиту их влияния.

Да? Я об этом не знал, – Алекс задумался. – Но…. в общем, это не так и важно. Всё равно, надо сделать так, чтобы ни одна из сторон не получила всей выгоды, а все вместе они зависели бы друг от друга.

Хорошо, я тебе доверяю, милый. Но как это всё можно сделать, а? Я, лично, не представляю. Это же все глыбы, титаны. Да любая встреча на высоком уровне подготавливается месяцами!

А мы и не будем торопиться, – Алекс хитро посмотрел на неё. – Сначала надо заручиться поддержкой той самой третьей силы, о которой я говорил, а потом….

Что потом? – спросила Данута, увидев, что он осекся. – Что-то не так?

Он кивнул:

Я внезапно вспомнил математику – единица не может уравновесить двойку, и это непреложный закон, распространяющийся на все сферы жизни. Слишком зыбкое равновесие получается – неустойчивая опора, так сказать. Нужен еще кто-то, нужен четвертый… а как это сделать? Ммм… подожди, дай подумать.

Алекс откинулся на подушку и отрешенно уставился в потолок. Данута некоторое время еще лежала рядом, а затем, видя, что он полностью ушел в себя, переползла на другую сторону кровати и снова стала смотреть в окно. Так прошло около пяти минут.

Будет четвертая сторона, – наконец сказал Алекс, выводя Дануту из мечтательного состояния, в которое она впала, смотря на бескрайний мегаполис, раскинувшийся перед ней.

Что? – она оглянулась.

Я странно рассуждаю, – Алекс улыбнулся и развел руками. – Представляешь, сам дал ответ, прежде чем задать вопрос!

Данута хихикнула:

Как это?

Про «четвертую сторону». Я сам сказал, что нужно подключить правительство России, и тех, кого может представлять доктор Кокто! Тех двое и этих двое, а я тут голову ломаю!

Хорошая какая голова! – Данута отвернулась от окна и одним прыжком оказалась на Алексе, оседлав его сверху. – Ты же гений, я в этом и не сомневалась!

Он улыбнулся:

Есть такой грешок! – Алекс положил руки ей на бедра. – А хочешь узнать, как мы это сделаем?

Нет!

Как, нет?! – он с удивлением посмотрел на девушку. – Это же… это же самое важное!

Данута улыбнулась с самым невинным выражением на лице:

Для меня самое важное – любить тебя, а всё остальное, это мужские дела. Я буду делать то, что ты скажешь, и мне этого достаточно. Ты всё сделаешь правильно, я уверена, и мы всех победим!

Ну, хорошо, – согласился он, – всему свое время. Тем более, что многое может измениться.

Вот именно. Ты мне лучше расскажи сейчас, что видно из окна. Очень интересно – я никогда не была в таком большом городе. А еще нам надо как-то быт налаживать – у тебя же ничего нет. Надо в магазин сходить или, может, заказать все по интернету.

Лучше сходим сами, не надо нам лишних людей, – Алекс приподнялся на локтях, нежно поцеловал Дануту, а затем кивнул на окно. – Что тебя там заинтересовало?

А, ну давай покажу. Вот это что, например? – Данута указала на ряд небоскребов, монументально возвышавшихся над всеми, даже очень высокими, домами.

Это называется Москва-Сити. Половину этих зданий построили почти сорок лет назад и некоторые уже пора сносить.

Там живут?

Немного, в основном, работают. Эти башни были первыми в Москве и люди сначала не приняли их, как это они делают со всем новым, но потом все привыкли. Их там двадцать семь штук – не так и много, но больше и не нужно. А вон там видны башни Кремля, видишь? – Алекс взял руку Дануты и провел ей немного правее. – Там работает руководство страны. К сожалению, сейчас мы не сможем туда съездить – слишком много аппаратуры слежения, нас могут опознать, но потом как-нибудь обязательно посетим Кремль.

А там река, да? – Данута показала чуть ниже.

Ага, река Москва.

Здорово! Но сколько же здесь домов, просто невероятно!

Самый большой город в России. Многим он не нравится, но все равно все мечтают жить здесь.

Как так? – удивилась Данута.

Все хотят жить там, где можно заработать больше денег. В Европе нет таких проблем, а в больших странах деньги невозможно рассредоточить везде в одинаковых пропорциях. Я уже говорил об этом.

Я помню. Надеюсь, нам не придется постоянно сидеть дома, Алекс? Хочется гулять, город посмотреть – или тут везде камеры?

Нет, не везде, – Алекс рассмеялся. – Обязательно пойдем, а как же!

А погоня?

Нет, так быстро им здесь нас не найти. Кстати, в интересах дела надо будет выждать дней пять, прежде чем начнем действовать, так что времени на ознакомление с городом будет предостаточно. Для начала давай сходим в магазин – ты готова?

Данута улыбнулась:

Ой, как готова! Наш с тобой утренний марафон забрал все силы, так что к чизбургеру с печеньем надо добавить что-нибудь поосновательнее. Р-р-р, я хочу мяса!

Сколько угодно, милая! Здесь все в нашем распоряжении! – Алекс обвел рукой кухонный уголок. – Ты умеешь готовить?

В ответ Данута выпятила нижнюю губу и помахала пальчиком прямо перед его лицом:

Обижаешь! Я же с бабушкой жила, могу приготовить что угодно. Хочешь мясо, курицу, пироги, салаты всех видов, даже бутерброды и яичницу – я всё могу!

Вот бутерброды, это самое главное! – Алекс расхохотался. – Ну что же, тогда прошу одеваться и пойдем в магазин! Будем проверять твои кулинарные таланты!