Текст книги "Уходящая звезда (СИ)"

Автор книги: Макс Роуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

   – Колодец? – Анна задумалась. – А! Точно, есть! Глубокий-глубокий. Дом старый, тогда всегда так строили – водопровод и колодец на всякий случай.

   – Это то, что нужно! – Холлисток был явно обрадован. – Пойдем вниз!

   – А что, собственно, случилось?

   – Увидишь! – он схватил ее за руку.

   Выйдя на лестницу, они спустились на первый этаж, и взяв ключи от подвала у полусонной консьержки, открыли решетку, расположенную сбоку от входной двери,  а затем и тяжелую железную дверь, находящуюся на двадцать ступенек ниже. На них сразу пахнуло сырым и теплым воздухом, устремившимся наверх.

   – Здесь есть свет, – тихо сказала Анна, когда они шли по узкому и темному коридору,  – но мы уже прошли выключатель.

   – Не надо, – отозвался Холлисток, – сейчас темнота наш друг. Ты все видишь?

   – Да, только всё как-будто окрашено во все оттенки серого – похоже на инфракрасное изображение. Кстати, колодец где-то вон в том углу. – она указала направо, туда, где стоял огромный водяной бак.

   Обойдя его, они увидели бетонное кольцо, закрытое сверху тяжелой деревянной крышкой.

   – Хочешь, ради интереса, подними ее, – сказал Холлисток.

   Анна на секунду задумалась, а потом взялась за ручку :

   – Я бы никогда и в мыслях не имела это сделать, эта штука весит раза в полтора больше меня. Но сейчас я попробую.

   Взявшись поудобнее, она напряглась, но крышка поддалась легко, и подняв ее одной рукой, Анна аккуратно прислонила махину к стене.

   – Я так и машину, наверное, подниму!

   – Машину – не машину, но килограммов триста поднимешь, – Холлисток подошел к зияющему отверстию и посмотрел вниз, где метрах в двенадцати можно было различить темный кругляш, каким виделась колодезная вода, на которую не попадало ни малейшего света.

   – И что теперь? – Анна с интересом, но немного удивленно, смотрела за его действиями.

   – Подожди, – тихо ответил Холлисток, и глядя вниз, начал шептать какие-то слова, иногда руками делая впереди себя движения, напоминающие гребки пловца.

   Так продолжалось около пяти минут, и за это время, не понимающая смысла происходящего Анна уже успела соскучиться. Но как только она хотела задать очередной вопрос, внутри колодца послышался неясный звук, напоминающий отдаленный раскат грома. В это время Холлисток простер над отверстием обе руки и вдруг резко нагнувшись вниз, громко крикнул туда единственное слово :

   – Эверт!

   Анна даже вздрогнула от неожиданности, а потом испугалась, потому что вода внизу начала сильно бурлить, и как ей показалось, быстро приближаться к поверхности. Холлисток отошел назад и взял ее за руку :

   – Смотри!

   И почти одновременно с этим в колодце что-то ухнуло, и вверх  стремительно вылетела большая черная тень, которая словно распласталась на потолке, а затем медленно стекла вниз, принимая очертания высокой человеческой фигуры в длинном плаще и капюшоне.

   – Ух! – Анна услышала звук, напоминающий выдох усталого путника, а затем низкий человеческий голос. – Ну и место! Привет!

   – Привет! – ответил Холлисток и указав на прибывшего, представил его Анне. – Знакомься, это Эверт, мой старый друг и собрат.

   – Привет! – повторил Эверт, быстро окинув её взглядом.

   – Привет. – Анна явно не знала, как себя вести. – Я Анна.

   – А я знаю, – засмеялся Эверт, – я Армора даже предупреждал намеками о вашей скорой встрече, но он, думая совершенно о другом, меня не услышал. Но чему быть, того не миновать, и вот вы вместе, и это мне весьма приятно.

   – Предупреждал он, – улыбнулся Холлисток, – у меня камень украли, а он говорит про какие-то поводы для праздника! Вот выбрал момент мне о чем-то таком намекать!

   – Почему Армор? – спросила Анна, удивленно глядя на Генриха.

   – Меня так зовут по настоящему, и старые друзья еще не забыли это имя.

   – Ну да, ты тут ведь Генрих Холлисток! – Эверт хлопнул Генриха по плечу. – Вообще-то тоже неплохо звучит.

   – Мне тоже нравится! – засмеялся тот. – Ну да ладно, говори, зачем искал меня, что случилось?

   – Ничего хорошего, – Эверт перешел на серьезный тон, – украли еще два камня.

   – Значит, уже шесть, – задумчиво сказал Холлисток. – Быстро он действует.

   – Слишком быстро.

   – Как это произошло?

   – Все по одному сценарию – камни пропадают из тайников. Высшие невероятно озабочены, и на состоявшемся совете принято решение, поддержанное всеми. Собственно, за этим я и искал тебя.

   – Говори, – сказал Холлисток, уже предполагая ответ.

   – Как ты понимаешь, кража "Уходящей звезды" уже стала достоянием гласности, утаить дальше это было нельзя. Ильмон действует столь стремительно, что мы больше не можем спокойно ждать и готовить сети для его поимки. Ты не обижайся, но даже тебе не успеть, Армор. Слишком уж большой риск и большие ставки, чтобы подвергнуть оставшиеся четыре камня опасности.

   – Так что решили? – Холлисток взял руку Анны и сильно сжал ее.

   – Решили передать эти четыре камня тебе. Сначала обсуждался вопрос о приставлении к ним большой охраны, но разум подсказал, что и это не панацея. С Ильмоном не справиться обычными методами, и просто силой его не взять. Силы много, а он один, и при том изворотливый невероятно

   – Как это? – Спросила Анна. – Я что-то не поняла.

   – Здесь легче объяснять аллегориями, – сказал Эверт. – Могучая армия, сминающая государства, не может гоняться за одним человеком – при его хитрости он просто сольется с ней. Здесь необходима хитрость, побеждающая хитрость.

   – Как предполагается осуществить это? – Холлисток задумчиво скрестил руки на груди.

   – Да очень просто. Это какая страна?

   – Германия, город Бонн, – Анна настолько удивилась вопросу, что ответила первой.

   – Значит завтра в Бонн приедут Кантер, Зодо, Минкор и Тарн. Они передадут тебе камни на хранение и разъедутся по своим делам. А чтобы вы не удивлялись, Анна – там, где я живу, нет понятия конкретного места, есть только места и образы, возникающие для чего-то и впоследствии исчезающие за ненужностью. Я появляюсь там, где меня позвали, и мгновенное перемещение, например, из Америки в Европу – совершенно обычное дело, Анна, потому что для меня это одно и то же!

   – Чтобы они завтра приехали сюда, им нужно лететь на самолете, Эверт, – задумчиво сказал Холлисток. – Это для тебя одно и то же, а нам здесь приходиться преодолевать расстояние обычными способами.

   – Значит, прилетят на самолете! Им будет дано такое указание, и завтра можешь их встречать.

   – В Бонне нет аэропорта, – сказал Холлисток, – есть в Кельне. Завтра вечером я выеду туда и буду ждать их там. Они живут на прежних местах, ничего не изменилось?

   – На прежних, – засмеялся Эверт, – это ты все мечешься, а у них есть подконтрольная территория.

   – Вот потому и мечусь, что часто приходится исправлять чужие ошибки, когда другие не справляются! – Холлисток тоже засмеялся.

   – Именно поэтому тебе и доверили это дело, а не кому-то еще!

   – Но ведь этот Олбисон узнает, что камни у нас? – вдруг сказала Анна, внимательно слушавшая разговор.

   – Конечно узнает, – повернулся к ней Эверт, – тайну здесь сохранить сложно, да и не нужно. Самое главное – ни у кого нет сомнений, что Армор справится с ним.

   – Не боишься? – Холлисток с самым серьезным видом посмотрел на Анну.

   – Нет! – решительно ответила она. – Во-первых с тобой мне ничего не страшно, а во-вторых, все это ужасно интересно. У меня чувство, будто я попала в сказку, или сейчас здесь снимается кино, настолько захватывающим и нереальным кажется мне сейчас все вокруг. Послушайте, Эверт, а почему вы все время носите свой капюшон?

   Холлисток от неожиданности высоко поднял брови, а Эверт громко засмеялся.

   – Хороший вопрос! Знаете, мне нечем особо хвастать тем, что находится под ним. Я не такой красивый как он! – Эверт кивнул на Холлистока. – А потом это привычка, а привычки, как известно, не мешают. Впрочем, я могу его снять для вас ненадолго. Не испугаетесь?

   – Я не знаю, – улыбнулась Анна, – не берусь этого утверждать. А вдруг у вас там вместо лица черви или змеи?!

   – Нет, не все так плохо, – Эверт захохотал еще громче, – хотя есть у нас и такие уникумы! Но что говорить, смотрите!

   Он медленно снял капюшон, и Анна увидела на месте головы просто гладкий черный шар, в котором ярко светились три красные точки, расположенные по кругу на равном расстоянии друг от друга.

   – Вы не обижайтесь, –  сказала Анна, – но у нас похожее делают на Хэллоуин!

   Эверт и Холлисток снова захохотали:

   – Так им было с кого лепить, когда пошла традиция, – сквозь смех проговорил Холлисток.

   – А это у вас глаза? – Анна показала на светящиеся точки. – Вы можете смотреть вокруг себя?

   – Угадали, – Эверт снова надел свой капюшон. – Очень удобно, между прочим.

   – Ладно, – Холлисток стал серьезнее, – давайте теперь о деле. Можешь передать, что я берусь за это дело, потому что тоже не вижу в складывающихся обстоятельствах иного выхода, и вдобавок, в нем есть моя личная заинтересованность. Завтра вечером я выезжаю в Кельн, и буду встречать наших друзей, принимая от них камни прямо там. После этого, когда Ильмон клюнет на приманку, я оставлю себе право поступать с ним по своему усмотрению.

   – Тебе доверяют, – согласился Эверт, – и у меня нет причин не соглашаться. Ты лучше знаешь особенности этого мира, так что не мне что-то говорить. Но тем не менее, будь осторожен, Генрих Холлисток! Ильмон узнал за время своего заточения больше, чем мы сначала предполагали, и я думаю, что он хочет стать очередным завоевателем, за которым слепые люди с радостью пойдут в огонь. Демонов из камней он выпускать, конечно, не будет, потому что этого ему уже не простят, но устроить на Земле большую заваруху сможет.

   – Тут бывали заварухи и пострашнее, – сказал Холлисток. – Но можешь не сомневаться, что я осознаю свою ответственность, и дело мы закончим как положено.

   – Тогда все, друзья, – Эверт сразу заторопился, – я отправляюсь дальше, и могу вам пожелать теперь только удачи!

   – До свиданья! – Анна помахала ему рукой, в то время как Генрих просто дружески похлопал Эверта по спине.

   – До свиданья, – улыбнулся тот, – до встречи!

   Он поднялся в воздух, и резко бросившись в колодец, исчез, на этот раз совершенно беззвучно.

   – Ну вот, – Генрих водрузил назад крышку, – все и решилось. У меня у самого была такая именно мысль, но, как видишь, хорошие идеи, возникая, имеют способность сами находить себе выход. Ловить на приманку – самый старый и самый простой способ.

   – Люди сами каждый день клюют друг на друга, на красивые слова, на яркие упаковки, – продолжал он, когда они уже шли назад по коридору, – и нечего мучиться, изобретая головоломки самому себе. Ильмон стал умным и хитрым, а должен попасться на самый простой обман. И хотя он однозначно понимает, что это именно так, но иного выхода у него нет. Он один, его притязания непомерны, но назад пути нет.

   – Почему? – спросила Анна, тихо закрывая подвальную дверь и сама вешая ключи на место, потому что консьержка уже ушла спать.

   – Не будет искать камни, значит скоро найдут его, – объяснил Холлисток, – не найдет камни – его так же найдут. Он слишком далеко зашел, чтобы остановиться, и сила этих камней – то единственное, что может ему помочь. Знаешь, а вообще? на сегодня мне уже все это надоело! Пошли спать, милая, у нас был нелегкий день!

   – Пойдем милый, я и сама хочу в постель.

   Зайдя в квартиру, они, по-прежнему не зажигая свет, быстро разделись, вместе приняли душ и легли в свежезастеленую кровать, которая быстро сделала свое дело, за считанные минуты убаюкав обоих.

                                                             Глава 21. Неожиданное происшествие.

                 Около 10 часов утра Анна открыла глаза и увидела, что Холлистока рядом нет. Однако она даже не успела удивиться или расстроиться, потому что новое, еще неизведанное  чувство точно подсказало правильный ответ – Генрих был на кухне! Анна сладко потянулась и повернувшись на правый бок, стала смотреть на закрытую дверь спальни. Она старалась хоть как-то упорядочить события предыдущего дня, пытаясь привести их в соответствие со своим обычным мировозрением, но быстро поняла, что произошедшие с ней изменения больше не позволяют оценивать происходящее, исходя только от него. Нет, внешне мир вокруг не поменялся, но одновременно Анна видела его и с другой стороны – с той, что раньше позволяла только на несколько минут заглянуть в себя во время ее многочасовых занятий магией. Даже о встрече с Эвертом, больше напоминающей сон, настолько нереалистичной она должна была казаться, даже о ней она вспоминала сейчас как о чем-то обычном и вполне естественном. Ощущение невероятной свободы и чувствительность, появившиеся у нее вчера после принятия крови Блашница, сегодня не притупились, а стали более ровными и сглаженными. Анна чувствовала, что они уже никуда не исчезнут, успев за это короткое время стать неотъемлемой ее частью. Однако, когда она услышала приближающиеся к двери шаги Холлистока и попыталась немного разыграть его, мгновенно переместившись в соседнюю комнату, то у нее ничего не получилось. Анна  предстала перед ним в довольно неуклюжей позе, когда в попытке одним движением выскочить из кровати она запуталась в одеяле, и чтобы не упасть, одной рукой оперлась об пол.

   – Что случилось? – Холлисток немного взволнованно обвел взглядом комнату, но быстро понял что к чему и мягко улыбнулся.

   – Вот, захотела тебя испугать, а чуть с кровати не упала! – Анна не стала ничего выдумывать. – Доброе утро, милый!

   – Доброе утро!  – Генрих подошел к ней и сел рядом. – Все нормально, твои ощущения тебя не обманули, но все эти фокусы ты, как и любой вампир, произошедший из людей, можешь проделывать только в темноте. Свет не дает возможности выйти в теневой мир там, где его нет. Ну представь, ты же не можешь стать тенью на солнце – оно просто растворит ее!

   – Как это? – Анна действительно не поняла.

   – Ну вот смотри, – Генрих решил действовать наглядно и встав, подошел к окну, – вот у тебя стоит цветок, от него на подоконнике тень, но если я его уберу, то тень исчезнет. Также и с вампирами – исчезнуть можно, только перейдя из одного состояния в другое, а для этого нужна темнота, которая позволит тебе делать что угодно в этом состоянии, потому что являясь тенью, ты будешь ее частью, частью того, что составляет саму природу темноты. Понятно?

   – Понятно! – Анна подошла к нему и приложила руку к окну. – Но смотри, я же не отбрасываю тени! – Она хитро улыбнулась. – Что скажешь?

   – А что тут такого? Ты уже не являешься полностью материальным существом. Солнце, да и вообще свет, проходит сквозь нас, не встречая препятствий. Все так устроено, что вампира видит только человеческий глаз, но в тень ты превратиться все равно не сможешь! А вот ты оденься, – Генрих улыбнулся, – и твоя одежда будет давать тень.

   – А почему твоя не дает? – Анна с удивлением посмотрела на руку Холлистока, по прежнему лежащую на подоконнике.

   – Это старая одежда, прошедшая через определенный ритуал. То, что мы купили вчера, будет давать тень.

   – А мне так сделаешь?

   – Сделаю, но не со всем твоим гардеробом, конечно! В этом нет необходимости. Ну ладно, будем считать, что утренний урок проведен, и я приглашаю тебя завтракать!

   – Ты хороший учитель! – Анна встала на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку. – Послушай... ты сам приготовил завтрак?!

   – Представь себе! – засмеялся Холлисток. – Не помню, когда я этим занимался в последний раз, но вдруг захотелось сделать тебе что-нибудь приятное с самого утра!

   – Мне очень приятно, спасибо!

   Пройдя на кухню, Анна была изумлена, насколько красиво был оформлен стол, когда аккуратно поставленные тарелки с омлетом, бутербродами и джемом смотрелись так, словно они были в ресторане. С аппетитом позавтракав, Анна, обнимая пальчиками кружку с теплым какао, в задумчивости стала смотреть в окно.

   – Во сколько сегодня тебе ехать? – спросила она.

   – Думаю, в 18 будет в самый раз, – Генрих допил свою чашку и отставив ее в сторону, начал намазывать джемом печенье.

   – Мне с тобой не ехать?

   – Нет, милая, я поеду с Масси. Там не будет ничего интересного, так что ты только утомишься, а к утру мы вернемся.

   – Знаешь, о чем я сейчас подумала? – вдруг со смехом сказала Анна.

   – О чем?

   – О том, что этот дом вдруг в одночасье превратился в настоящий рассадник вампиров! Я сама такая теперь, и мне это невероятно нравится, но в нем же живут и другие люди, которые снимают у меня квартиры. Как думаешь, они ничего не заподозрят? Ну мало ли что произойдет, а ведь люди это всего лишь люди, и вампиры для них враги. Вот, например, наши консьержки. Они сидят постоянно и видят то, что им видеть может и не надо?

   – Я подумаю над этим, – Холлисток вытер губы салфеткой, – пока что все нормально, но правда в твоих словах есть.

   – Ты же не думаешь уехать отсюда навсегда, после того, как закончишь свое дело? Ведь судя по твоим словам, ты всегда так делал? – Анна украдкой посмотрела на него.

   – Нет, – Генрих встал и подойдя к ней, обнял за плечи, – я не уеду! А если уеду, то только с тобой. Кстати, а твой отец приезжает сюда?

   – Я без тебя не смогу,  – Анна взяла его за руку и прижалась к ней щекой, – но я тебе верю. А папа давно не приезжал, я отправляю ему деньги через банк.

   – А подруги, друзья, к тебе приходят?

   – Да нет никого! Наверное, перед нашей встречей все специально подчистили! – Анна засмеялась. – Слушай, так у тебя, кажется, еще и клиент сегодня?! Ты все успеешь?

   – Сначала нужно выслушать эту женщину, а потом уже решать, что делать дальше. У тебя на сегодня есть какие-нибудь планы?

   – Нет, куда я теперь без тебя! Я бы может и сходила в салон красоты, но с зеркалами – то у нас проблема!

   – Да, зеркала!  Хорошо, что напомнила, – Холлисток задумался, – надо послать Масси в мастерскую. Я сейчас схожу наверх, посмотрю что там у него происходит и дам задание.

   – Он уже вернулся?

   – Я отпустил его до десяти, как ты слышала, а это не просто слова. Масси прекрасно обучен, и знает, где можно немножко действовать по своему усмотрению, а где нельзя.

   – Не сомневаюсь! Про то, какой ты учитель, я уже говорила сегодня! –  сказала Анна, влюбленными глазами смотря на Генриха. – Хорошо, я тогда сейчас пойду по квартирам – у нас сегодня день оплаты аренды, потом схожу в магазин и все. Дальше я вся к вашим услугам, господин Холлисток!

   – Вся-вся?! – Генрих привлек ее к себе.

   – Вся-вся!

   Уже уходя, он вдруг остановился перед дверями :

   – Кстати, за квартиру я заплатил за два месяца!

   – Иди!  – Анна громко засмеялась. – А то я сейчас в тебя кину вот этим полотенцем!

   Холлисток, подыгрывая ей, деланно прикрыл голову рукой и быстро вышел за дверь. Поднимаясь по лестнице он продолжал улыбаться, чувствуя себя счастливым даже несмотря на то, что предстоящий день предвещал очередные заботы и трудности. Давным давно он не позволял никому столь вольного обращения с собой, одновременно и сам оставаясь всегда немного отстраненным и таинственным, сохраняя дистанцию даже в самые интимные и важные моменты жизни. Но с Анной он уже стал другим, и выбрав такую линию поведения, не собирался следовать с ней своим стандартам, что, конечно, не означало перемен по отношению к другим. Думая об этом, Генрих продолжал улыбаться до тех пор, пока не открыл входную дверь и тогда улыбка сама собой сползла с его лица.

        Первое что он увидел, это были разорванные штаны Масси, лежавшие посреди холла. На пороге двери, ведущей в гостиную, обнаружилась его куртка с начисто отсутствующим рукавом, и наконец, в самой гостиной был обнаружен и хозяин пострадавшей одежды. Масси лежал на диване в одних трусах, одна рука его была неестественно вывернута, лицо опухло, а из правой ноги, в нижней части голени торчала окровавленная кость. Услышав шаги, он медленно повернул голову и страдальческая гримаса исказила его лицо.

   – Ждравштвуйте, бош, – тихо сказал он. – Видите, вот такие дела!

   Не отвечая, Холлисток подошел к столу, достал сигару, не спеша раскурил ее и только тогда вновь посмотрел на своего помощника.

   – Что случилось? – спокойно спросил он.

   – Меня шбил автобуш, – Масси говорил медленно, с трудом ворочая изуродованной челюстью. – Но я шам виноват. Это вшё этот коньяк.

   – Хорошо погулял, – Холлисток подошел к дивану и внимательно осмотрел раны, – можешь дальше мне ничего не рассказывать, я и сам могу. Шел из какого-нибудь клуба, там еще добавил как следует, и вот результат. Правильно?

   – Ой! – Масси рукой взял себя за нижнюю челюсть, которая болтаясь, мешала ему говорить. – Так и было. Я шел и голошовал, машин не было, потом режко повернулся, ушлышав жвук мотора и меня повело. Водител, наверно, ш ума шошел от этого. Он шражу жаторможил и брошилшя шмотреть под автобуш, но я даже не кришал, а притворилша. Тогда он побежал оштанавливать хоть какую-нибудь машину, а я шбежал.

   – Хорошь! – Холлисток потрогал его за ногу. – А ты помнишь, сколько сегодня у нас дел? Впрочем, я сам отчасти виноват, не надо было тебя отпускать. Ну да ладно...во сколько это случилось?

   – Около пяти. А вы не пошуштвовали, когда я вернулша?

   – До тебя ли мне было! Кстати, а как ты сюда добрался?

   – В тени, еще шолнше не вжошло. Добралша легко, но это отняло пошледние шилы.

   – Водитель тебя точно не запомнил?

   – Куда там!

   – Это хорошо. Молодец, что хоть не стал там валяться. Так..., – Холлисток в задумчивости взялся за подбородок, – что же нам делать?!

   – Нужна кровь, – Масси приподнял голову и увидев торчащую кость, со стоном вновь упал на подушку.

   – Это я и без тебя знаю! – Генрих действительно был озадачен. – Но нельзя сюда затаскивать кого-то посреди дня, а ты ходить сейчас не сможешь. Ладно, полежи пока в другом месте, а я что-нибудь придумаю. Давай руку!

   Он подставил Масси плечо, и тот, прыгая на одной ноге, перебрался в свою комнату, где уже совсем без сил упал на кровать.

                                                         Глава 22. Айманн.

   – Проштите меня, бош, – сказал Масси, когда через некоторое время Холлисток зашел к нему, принеся воды. Через открытую дверь он видел, как Генрих в задумчивости ходит по квартире и испытывал настоящие муки, понимая, как подводит его.

   – Не расстраивайся! – Холлисток улыбнулся и потрепал Масси по голове. – Всякое бывает в конце концов. Во время последней войны англичане сбили самолет, в котром я летел из Германии, так я выпрыгнул из него на высоте четырех километров и упал в лес. Сила  и скорость падения такие были, что мне оторвало об ветки правую руку, пробило череп и в нескольких местах сломало позвоночник. Ты тогда был в Испании, и помнишь, какой я появился через два дня, когда меня уже и не ждали?

   – Как обышно вы появилишь. Ждоровый и бодрый, только жлой ошень, – Масси даже нашел в себе силы улыбнуться.

   – Ну вот! Я это тебе говорю к тому, что неизвестно, что хорошо, а что нет. И тот случай я вспомнил потому, что нашел тогда важную карту в кармане французского офицера, командовавшего отрядом, посланном на мои поиски.

   – Так и што теперь делать?

   – Лежи себе и жди, время покажет. Только вот что, – Холлисток подошел к Масси и еще раз внимательно посмотрел на его изувеченную ногу, – кость надо ровнее поставить. Сейчас я возьму полотенце, выправлю тебе ногу и перевяжу. Только не ори, а то весь дом перепугаешь!

   – Мне не ошень больно, бош, только неприятно.

   – Ладно!

   Холлисток открыл шкаф, взял оттуда небольшое белое полотенце, положил его на место перелома и несколько раз сильно стукнул кулаком, вгоняя кость на прежнее место. Масси зарычал от боли, вцепился здоровой рукой в простыню, но и только.

   – Все, готово, – Холлисток несколько раз обернул полотенце вокруг ноги и завязал его одиночным узлом. – Осколки вынимать я не буду – сами исчезнут, так что пока лежи и...., – раздавшийся звонок в дверь прервал его.

   – Это Анна, – сказал он, повернув голову к двери. – Вот и хорошо, пусть полюбуется, чем кончается невнимательность и излишества даже для вампиров!

   Он открыл дверь, на пороге которой действительно стояла Анна и молча пригласил ее войти.

   – Что тут случилось? – она с удивлением рассматривала еще не убранную одежду Масси, продолжавшую лежать на полу.

   – Полюбуйся, – Генрих взял ее за руку и подвел к комнате.

   – Какой кошмар! – Анна всплеснула руками, увидев Масси, лежавшего с закрытыми глазами. – Кто это сделал с ним?

   – А он у нас в основном все увечья наносит себе сам, – ехидно сказал Холлисток. – Потому что верхогляд! Он под машину попал!

   – Ему больно? Он умирает?

   – Как может вампир умереть из-за таких пустяков?! Впрочем, спроси у него сама… Открывай глаза! – с показной суровостью, громко сказал Холлисток.

   Масси открыл один глаз.

   – Как ты себя чувствуешь? – спросила Анна, садясь на край кровати.

   – Шпашибо, уже лушше.

   – А что ты прячешь глаза?

   – Мне штыдно, што вы видите меня таким.

   – Глупости какие! – улыбнулась Анна. – Тебе что-нибудь надо?

   – Крови ему надо! – вмешался Холлисток. – Нам вечером ехать в Кельн, а мне помимо всех остальных забот теперь еще и это!

   – Какой Кельн? – Анна округлила глаза. – Как он доедет?

   – Если выпьет литр крови, то будет как новенький.

   – А если крови пока не найдется?

   – Тогда на восстановление потребуется дня три.

   – Так мало! – Анна не переставала удивляться.

   – Он же не человек, – улыбнулся Холлисток. – Это у людей такие травмы не совместимы с жизнью, а для вампира все не так страшно. Впрочем, времени у нас действительно мало. Если мне не удасться ничего сделать, то в Кельн я поеду один.

   – Может быть, мне с тобой поехать?

   Холлисток покачал головой :

   – Нет. А здесь кто останется? Мало ли что может еще произойти.

   Анна хотела еще что-то сказать, но в дверь опять раздался звонок.

   – Кто это?

   – Думааю, что это как раз мой клиент, – Генрих быстро осмотрел свою одежду. – Я пойду открою, а ты пока побудь здесь с этим неудачливым пешеходом, а потом спокойно выходи.

   – Да, милый, хорошо. – Анна повернулась к Масси. – И как же это с тобой случилось?

     Тем временем Холлисток взял разорванную одежду, и просто бросив ее за диван в гостиной, пошел открывать дверь, в которую позвонили уже дважды.

   – Герр Холлисток? – на пороге стояла крупная женщина лет пятидесяти.

   – Да. С кем имею честь?

   – Меня зовут Анке Айманн. Я звонила вам вчера по поводу консультации.

   – Да, конечно! Проходите в гостиную пожалуйста, фрау Айманн.

        Холлисток посторонился, пропуская ее вперед, закрыл дверь и пройдя вслед за ней, пригласил стоявшую в нерешительности женщину сесть в кресло напротив его стола. Он уже несколько минут смотрел на нее, но до сих пор, к своему немалому удивлению, так еще и не распознал даже примерную причину ее прихода. Сев за стол, он раскрыл перед собой блокнот, взял авторучку и с самым серьезным видом сказал :

   – Слушаю вас, фрау Айманн. Говорите и не стесняйтесь, конфиденциальность я вам обещаю в любом случае.

   – Я даже не знаю, как мне начать, – женщина действительно сильно нервничала.

   – Начинайте с главного, это сразу решит ваши неудобства. Когда сказано главное-стесняться уже нечего.

   – Хорошо, герр доктор, вы, несомненно, правы. Так вот, последнее время у меня равзвилась неуверенность в себе, чем раньше я никогда не страдала. Мужчины перестали смотреть на меня, да и муж тоже. Он конечно ничего не говорит, но я чувствую, что стала менее привлекательна. Знаете, герр доктор, я работаю начальником отдела сбыта в очень крупной фармацевтической компании, у меня множество подчиненных– все больше женщины, и теперь я стала замечать, что стала относиться к ним не по деловым качествам, а только относительно их возраста. Я зажимаю женщин моложе меня, потому что ревную, ревную к их красоте, к молодой коже, к блестящим глазам. Это ужасно, доктор! Это наносит вред не только мне, но и корпорации. Надо давать дорогу молодым, а я не могу! Не могу ничего с собой поделать!

   В это время отркрылась дверь комнаты Масси и оттуда вышла Анна. Она подошла к Генриху, предварительно вежливо поздоровавшись с посетительницей.

   – Я пойду в магазин, дорогой, –  сказала она ему на ухо. – Масси заснул, а у тебя, как я чувствую, намечается неплохое дело.

   – Давай, милая, иди конечно, – Холлисток говорил громко, но перед этим крепко сжав ей руку, – я буду ждать тебя. Заходи только без звонка, пожалуйста, здесь ведь тоже твой дом!

   Они нежно поцеловались и Анна, незаметно подмигнув на прощанье, удалилась.

   – Извините, фрау Айманн, я немножко отвлекся, – Холлисток перевел взгляд на посетительницу. – Ну так что вы, собственно, хотите услышать от меня?

         Он уже понял как надо себя вести, понял, что хочет услышать эта женщина, и даже решил, что ей предложить. Сначала он думал, что речь идет о банальной измене мужа, и теперь жена мечется в поисках правильного решения относительно своих действий. Но услышав ее первые слова, Холлисток сразу догадался, что Анке Айманн, как и миллионы других женщин, просто не может спокойно пережить своего увядания, и теперь, наконец разуверившись в способностях косметологов, она просто начала искать моральной поддержки у специалистов другого профиля. Он удивился только прозорливости Анны, которая своим женским чутьем сразу распознала в ней того человека, который нужен был им именно сегодня. Одновременно Генрих был очень доволен собой, когда понял, что его звериное чутье и проницательность в очередной раз не подвели его, поскольку вчера, принимая звонки, он отсеял все, оставив только звонок фрау Айманн, оказавшейся не просто клиентом,а клиентом необходимым. И сейчас он мгновенно стал охотником, жертва которого становилась лишь послушной игрушкой в умелых руках вампира.

   – Я хочу услышать ваш совет, как мне научиться держать себя в руках, и как взглянуть, может быть, по-другому на себя? – ответила она на его вопрос.

       Холлисток встал, закурил, по своему обыкновению, длинную сигару, вид которой всегда немного раскрепощал клиента, и пройдясь с самым задумчивым видом из угла в угол, снова сел за стол. Вести долгие разговоры он не намеревался, решение было принято, и Генрих решил как можно скорее перейти к делу :

   – Фрау Айманн, вы сейчас ведь видели мою жену? – вдруг неожиданно сказал он.

   – Да, – она недоуменно подняла глаза.