Текст книги "Старый, но крепкий 5 (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Гус достал ключ из кармана и осторожно открыл дверь.

Внутри оказалась небольшая комната, больше похожая на музей или мемориал памяти: здесь царила идеальная чистота и порядок. На стенах висели старые мечи и щиты, парочка кожаных доспехов стояли на специальных подставках; рядом – потрепанные книги и свитки, выцветшие карты местности и старинные рисунки.

– Это комната основателей школы, – негромко произнес Гус. Его голос звучал непривычно тихо и торжественно. – Здесь вещи моего брата. И моих парочка есть. Рука не поднялась продать – я бы скорее свой меч продал, чем его вещи. Все самое дорогое и важное для меня – в этой комнате.

Он осторожно провел рукой по старому мечу, лежащему на деревянной стойке, и продолжил задумчиво:

– Когда-нибудь меня не станет, но я надеюсь, что школа к тому моменту разрастется и сможет жить без меня. И тогда эти вещи станут чем-то вроде реликвий для тех, кто придет после. Может быть, кто-то будет смотреть на них с уважением или благодарностью… Или просто помнить о том, что когда-то жили простые люди, которые хотели изменить что-то к лучшему и не брали за это денег.

Гус замер, а потом медленно повернулся ко мне.

– Знаешь… ну, если честно, ты первый человек, кому я это показываю. Как думаешь, это не странно? Вот так хранить память о себе и своем брате.

Я внимательно оглядел комнату еще раз:

– Думаю, что совсем не странно. Наоборот – это правильно и достойно уважения. Ты создаешь не просто школу, ты создаешь наследие.

Я ненадолго замолчал и добавил уже тише:

– Думаю, твой брат гордился бы тобой сейчас.

В глазах Гуса снова мелькнула затаенная боль.

– Спасибо.

Мы еще какое-то время стояли молча в этой маленькой комнате памяти двух братьев, один из которых никогда и не думал, что его именем назовут школу боя.

А потом я с тактичностью слона испортил этот момент:

– А вообще я рад, что ты нашел другой способ справляться со своими проблемами, – сказал я без всякой злости или иронии и хлопнул товарища по плечу. Но мечник сразу скинул мою руку, вышел из комнаты. Я потопал следом.

– Да не было и нет никаких проблем, – мечник провернул ключ в замке с такой силой, будто сворачивал шею злейшему врагу и припечатал. – Это всякие утонченные аристократы выдумали, что мужики пьют из-за каких-то проблем. Мужик пьет потому, что ему нравится пить, понял? Он просто любит вкус рисовой водки, и не надо придумывать здесь лишнего.

          

Глава 24

Я задумчиво шагал к беседке школы Небесного гнева, что стояла на берегу реки.

В голове все еще крутились слова Гуса и его идеи изменить судьбу детей из городских трущоб, построив для них школу. Это решение было не лишено благородства. Я понимал его мотивы – он хотел дать ребятишкам шанс, которого у них никогда бы не появилось иначе, и я полностью поддерживал стремление мечника. Но одной лишь поддержки словами и монетами было мало. Я должен был помочь ему чем-то более существенным, чем-то, что останется надолго и действительно изменит жизнь этих детей. Да и маме поможет в медитации, если Самир сможет ее убедить.

Именно поэтому я не отправился в столицу, как хотел, а пришел к этой самой беседке. Здесь находилась особая формация, место, где была сконцентрирована духовная энергия. Те, кто медитировал в этой беседке, быстрее и глубже продвигались в своих практиках и техниках, так как энергия здесь была невероятно чистой и плотной.

Беседка пустовала, так что никто не помешает мне изучать ее. С речки дул приятный прохладный ветерок. Прекрасная обстановка, чтобы неторопливо поработать.

Я начал внимательно осматривать беседку. Снаружи она выглядела совершенно обычной: деревянные балки, каменные основания и крыша, покрытая черепицей. Но самое главное было скрыто от глаз. Не знаю, какие мастера устанавливали беседку, но они здорово постарались: руны и печати были вырезаны не на поверхности, а внутри дерева и камня. Их невозможно увидеть простым взглядом – можно лишь почувствовать.

Я закрыл глаза и сосредоточился, постепенно погружаясь в восприятие энергетических потоков вокруг меня. Постепенно перед моим внутренним взором начали проявляться линии и узоры, по которым текла энергия. Я внимательно прислушивался к каждому движению Ци, пытаясь понять принцип работы скрытых рун и печатей.

Открыв глаза, я шаг за шагом начал изучать каждый сантиметр беседки, каждую балку и камень, всматриваясь в движение духовных энергий. Замечал едва уловимые энергетические контуры, которые повторяли очертания невидимых для обычного зрения рун.

В центре беседки – под камнями пола – находился накопитель энергии. Его сияние было настолько мощным и ярким, что мне пришлось почти вжаться лицом в холодные камни пола, чтобы хоть как-то разглядеть энергетические линии вокруг него.

Постепенно, метр за метром я изучал и запоминал расположение всех узоров и печатей. Понадобилось немало времени, чтобы полностью изучить их структуру, но я справился до обеда, и когда я убедился в том, что запомнил все детали, вернулся в гостиницу и устало опустился на кровать.

Закрыв глаза, я начал мысленно анализировать увиденные мной печати. Их сложность была невероятной – даже с моим навыком анализа разобраться в них сходу было невозможно, только выяснить, что эти печати могут. Так что я попросту мысленно разделил пространство беседки на двенадцать частей – по числу самых крупных печатей – и внимательно изучил отдельно каждую из них.

Первая печать отвечала за притяжение духовной энергии извне внутрь беседки.

Вторая – за очистку этой энергии от посторонних примесей и загрязнений. То, что обычно человек делает сам при медитации.

Третья печать занималась стабилизацией потока энергии, делая его ровным и плавным.

Четвёртая – аккумулировала энергию в центральном накопителе.

Пятая печать была ответственна за равномерное распределение энергии по всему пространству беседки.

Шестая… Что-то непонятное, но связанное с людьми – такие руны я смог прочесть, а вот несколько незнакомых даже приблизительно не распознал. Воздействие только на людей, чтобы зверей не притягивать? Воздействие на определенные участки энергетических тел? Предполагать можно долго.

Предназначение седьмой ровно так же не разобрал.

Восьмая, девятая и десятая печати дублировали первую, третью и четвертую.

Одиннадцатая и двенадцатая печати оказались повреждены: течение энергии в них почти прекратилось, они едва светились и практически не выполняли своих функций. Одиннадцатая должна была обеспечивать самовосстановление печатей со временем (иронично, что именно эта печать была повреждена), а двенадцатая – ускорять процесс восстановления сил практиков после тренировки.

Теперь мне нужно было решить, какие элементы печати можно убрать или упростить для того, чтобы создать аналогичную конструкцию для квартала бедняков. Да, у меня не получится создать мощную формацию, даже трети от того, что в беседке, я вряд ли добьюсь.

Я решил отказаться от печатей с шестой до двенадцатой. Дублирование мне не нужно, а непонятные печати и чертить я не хотел, мало ли как они будут работать без остальных.

Убрав эти контуры и значительно упростив общую структуру формации, я понимал: новая печать станет гораздо слабее исходной конструкции школы Небесного гнева. Однако это даже даст некое преимущество: никто не захочет отбирать или разрушать столь простую формацию, а значит, люди из трущоб смогут спокойно медитировать и тренироваться здесь. Уповать на то, что на холме никогда не появится знающий практик, умеющий наблюдать за потоками окружающей Ци, было сродни слепой вере в чудо.

Ближе к вечеру я вышел в город. Нужно было подготовиться к ночной работе – задача предстояла непростая, и без подходящих инструментов мне не справиться.

Сначала я отправился к ремесленникам. В небольшой кузнице мастер продал мне инструменты. Старик безразлично кивнул, когда я попросил сразу пять резцов по камню и молча передал мне их, забрав десять серебряных монет.

Затем я направился в Золотой квартал, в лавку с товарами для дома и приобрел магический светильник. Продавец, одетый с иголочки молодой человек, любезно улыбнулся мне, когда я передавал ему деньги. Вряд ли он представлял, что я собираюсь сделать с его товаром. Хотя вряд ли ему было до этого дело.

Отойдя в тихий переулок и убедившись, что никто за мной не наблюдает, я аккуратно разбил светильник о мостовую. Из обломков извлек маленький магический кристалл.

Внимательно осмотрев его, досадливо крякнул:

– Черт бы побрал этих торговцев…

Кристалл оказался мельче, чем я рассчитывал, да еще и с едва заметной трещиной. Может, это была не моя вина, и стоило обращаться с вещью осторожнее, но скорее всего, дефект возник еще при создании светильника. Впрочем, лучше в этом городе мне вряд ли удалось бы найти. Придется довольствоваться тем, что есть.

Я убрал добытый накопитель в карман и некоторое время бесцельно гулял по вечерним улицам города, дожидаясь позднего часа. Когда на город опустилась темнота и улицы вдали от кабаков и прочих увеселительных заведений стали пустеть, я наконец отправился к холму.

Поднимаясь по каменным ступеням, стертым ногами десятков тысяч людей, посещавших это место за века его существования, я чувствовал легкое волнение. Получится ли? Все ли верно рассчитал? Не повлияет ли дефект камня на всю формацию?

Площадка наверху состояла из множества тщательно подогнанных друг к другу каменных плит – идеальное место для моей задумки.

Достав резец, я присел на корточки возле центрального камня. С большим трудом подцепил его, царапая пальцы, и вытащил из земли. Под камнем оказалась плотная земля; пришлось потратить минуту, ковыряя ее резцом, вынимая комки грунта руками и высыпая их у края холма в густую траву.

Когда углубление оказалось достаточно глубоким, я аккуратно положил внутрь магический накопитель и прижал его сверху камнем. Постучал рукоятью резца по краям плиты, тщательно подгоняя её обратно на место.

Ну вот, накопитель установлен. Энергии хватит разве что на сутки хранения, так что процесс нужно будет зациклить. Может, можно было справиться и лучше, за счет печатей и рун нивелировав недостатки маломощного накопителя, но я не великий мастер рунных формаций, да и кристалл этот так себе.

Теперь нужно было решить, как именно наносить руны. В идеале следовало бы начертить их на обратной стороне плит – тогда их никто не заметит и не повредит специально. Но для этого потребовалось бы нанимать помощников и тратить минимум несколько дней на работу: доставать камни один за другим, наносить печати и снова укладывать обратно.

Такого запаса времени у меня не было. Оставалось лишь осторожно вырезать едва заметные линии прямо на поверхности каменных плит. Если повезет, управлюсь до рассвета.

Я достал первый резец и начал аккуратно наносить центральную печать прямо над местом расположения накопителя. Сначала работа шла медленно и тяжело – каждое движение приходилось делать с максимальной точностью. Камень был твердый, резец то и дело соскальзывал. Уже через полчаса я почувствовал усталость в руках и спине.

Посреди работы я ощутил слабое колебание Ци под пальцами. Здесь явно что-то уже было раньше – давно, очень давно… Почти стертые подошвами сандалий и сапог черточки свидетельствовали: когда-то этот холм действительно был местом силы. Возможно, где-то глубоко под камнями до сих пор лежит древний накопитель энергии. Вот только искать его сейчас – бесполезная трата времени: пришлось бы перекопать всю площадку. А встроить его в систему не получиться, если я не знаю, где он и не сделаю его центром печати. Такие вот дела.

Я отбросил лишние мысли и продолжил работу.

Центральная печать постепенно приобретала форму: сначала появилась окружность вокруг накопителя, затем линии рун начали переплетаться между собой, образуя сложный узор. Я вспоминал каждую деталь изученной сегодня днем беседки и старался максимально точно перенести печати сюда, выстраивая формацию в упрощенном виде.

Часы текли незаметно. Я работал без остановки всю ночь напролет: одна за другой появлялись печати притяжения энергии, очистки её от примесей, стабилизации потоков и защиты от внешних воздействий.

Резцы ломались, тупились о твердый камень; мои пальцы онемели от напряжения и холода ночного воздуха. Спина ныла от постоянного наклона над камнями. Временами я просто ложился на живот и чертил печати так, давая отдых спине, иногда – садился на задницу. Пытался найти положение, в котором хоть что-то бы отдыхало.

Когда небо на востоке стало сереть, я наконец закончил последнюю линию последней руны.

Выпрямившись с трудом, я глубоко вдохнул холодный утренний воздух, доковылял к центру формации и приложил ладонь к камню. Собрав остатки сил внутри себя, выпустил волну Ци прямо в сердце печати.

На мгновение вся формация вспыхнула мягким голубоватым светом. Я почувствовал приятную пульсацию под ладонью – энергия начала медленно притягиваться сюда со всех сторон холма.

Теперь накопитель будет питать печати энергией извне; печати будут стабильно работать и помогать людям медитировать здесь; а приходящая энергия снова будет питать накопитель – замкнутый круг начнет функционировать самостоятельно.

Наверное, поработай я на час меньше, остались бы силы испытать довольство и гордость от своего труда, но сейчас ничего подобного не было. Я мысленно поставил галочку, когда каждая руна печатей засветилась, кивнул и побрел вниз с холма. Хотелось только добраться до гостиницы и хорошенько выспаться после долгой ночной работы.

Рассвет уже полностью вступил в свои права. Город медленно просыпался – запахло выпечкой, зазвенел кузнечный молот.

Пока я шел, немного размял затекшие мышцы, но сон это ни капли не отогнало. Уже за пару кварталов до гостевого дома зевнул – так смачно, что едва челюсть не вывихнул. А потом – сонным взглядом осмотрел улицу… и заметил кое-что неприятное.

Четверо парней, шагающие метрах в шестидесяти от меня, свернули влево, к гостевому дому. Трое вошли внутрь, а последний встал возле входа, прислонившись спиной к стене и лениво наблюдая за прохожими. Я узнал его, пусть видел всего раз – в том походе в горы, где я, Кира, Роган и Ларн ходили с отрядом школы Небесного гнева. Этот практик был среди отряда.

Это меня слегка взбодрило.

Я отошел к стене и спокойно полез в карманы, чтобы не выделяться, стоя столбом, или резко меняя направление. В карманах обнаружилась серебряная мелочь. Я сграбастал ее в ладонь и принялся пересчитывать, думая совершенно о другом.

У практика могли быть тысячи причин стоять здесь и наблюдать за идущими мимо людьми. Может, он просто ждал своих друзей, которые совершенно случайно пришли посетить кого-то в гостевом доме, или вообще был не с ними: шел мимо и вдруг решил подышать свежим воздухом на крыльце, однако я слабо верил в совпадения.

Мне нужно было срочно забрать вещи из комнаты. Я мысленно выругался: черт бы побрал мою неосторожность – надо было расставить по городу хотя бы десяток дополнительных печатей для быстрого отступления. К счастью, хотя бы одну печать я могу поставить, прежде чем телепортироваться в гостиницу.

Пересчитав монеты, я развернулся, прошел с десяток метров и свернул за угол ближайшего здания. Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто не смотрит, я оставил печать на этом самом месте и переместился в гостиницу – без вещей уходить я не готов. Не считая артефактного копья, там зелий на кучу золотых.

Мир вокруг меня смазался, и в следующее мгновение я уже стоял посреди своей комнаты в гостинице. Там быстро подхватил свой рюкзак и принялся торопливо закидывать обратно все вещи, которые успел вытащить. Закончив, я подошел к двери и осторожно закрыл её на засов – если у них будет ключ, это заставит их слегка напрячься.

И только сейчас я услышал тяжелые шаги по скрипучей лестнице.

– Он здесь?

– Нет, в седьмой комнате, вон там.

Одновременно с этим моя связь с оставленной в проулке печатью просто исчезла – кто-то разрушил ее выбросом Ци.

Похоже, эти ребята решили устроить мне день сюрпризов…

Выходить через главный ход явно было бы крайне плохой идеей. Я подошел к окну и резко распахнул его настежь. До ближайшего здания было метров двадцать открытого пространства, да еще и утро – яркий дневной свет значительно ослаблял мои теневые техники. Если я попытаюсь просто бросить печать тени туда, она либо развеется на полпути, либо будет лететь слишком медленно. Да и заметят ее, раз уж печать в проулке обнаружили.

Пришлось импровизировать.

Я достал из кошелька небольшую медную монету и крепко сжал её в ладони. Сосредоточившись максимально, я создал прямо на монете крохотную теневую печать – самую маленькую, какую только мог сформировать. Чтобы печать не пошла вразнос от вложенной энергии, пришлось влить минимум Ци – на минуту вряд ли хватит.

Затем размахнулся и что есть силы швырнул монету в распахнутую оконную створку. Она взлетела высоко над улицей и легко перелетела ближайшее здание – а за ним и следующее.

Я сграбастал копье и замер, считая про себя секунды.

Тяжелые шаги уже раздались у самой двери.

Ручку дернули:

– Эй! Уборка!

– Я уже убираюсь! – ворчливо сказал я и потянулся к слабенькой печати.

Мир снова смазался перед глазами – и через миг я оказался во дворе какого-то дома, прямо возле старого деревянного сарая. В шаге от меня сидела на низкой скамеечке незнакомая женщина. Между ее ног стояло ведро с молоком, едва покрывшим дно. Руки хозяйки застыли на сосках козьего вымени. На меня она уставилась широко раскрытыми глазами. Коза тоже повернула голову в мою сторону и удивленно мекнула.

Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга, а потом от гостиницы донесся громкий заливистый матерок:

– Да чтоб тебя демоны забрали! Он ушёл!

С той же стороны донесся мощный всполох энергии какой-то неизвестной техники.

Мекнула коза.

Ну, понеслась!

* * *

Интерлюдия.

Гус в последнее время избегал кабаков. Слишком много соблазнов, слишком много воспоминаний о временах, когда он без раздумий заливал воспоминания крепким пойлом. Но сегодня настроение было иным. После тренировочного боя с Киттом его охватила грусть, удовлетворение и, пожалуй, гордость. Да, гордости было больше. Парень превзошел все ожидания Гуса – проиграть ему было не зазорно. Хотя от того, как Гус повел себя, проигрывая, было слегка стыдно.

И в честь такой встречи и такого боя Гус решил заглянуть в кабак.

Толкнув тяжелую дверь плечом, мечник вошел внутрь, привычно прищурившись от полумрака и запаха кислого пива, пота и табачного дыма. Он направился прямо к стойке подавальщика, уселся на свободный табурет рядом с каким-то здоровенным громилой и постучал пальцами по дереву:

– Мне компот, – негромко произнес он непривычный заказ.

Громила рядом захохотал так громко и раскатисто, что кружки на стойке зазвенели. Гус раздраженно повернулся к нему и только сейчас внимательно вгляделся в знакомое лицо. Это был Роган – мужчина, часто работавший на целителя Рика.

– Компот? – фыркнул тот, вытирая слезы от смеха. – Ты что, девчонка или ребенок, Гус? Настоящие мужики такой дряни не пьют! Отказ от выпивки – это вообще неправильно!

Гус лишь пожал плечами, хотя внутри его уже грызла жгучая тяга к чему-то крепкому. Желание выпить не просто зудело где-то на задворках сознания – оно сверлило его изнутри, словно голодный червь, требуя срочно залить в себя обжигающую горечь. Покатать во рту напиток, жгучий, как сама жизнь, ощутить тепло, растекающееся по телу, а потом – отупение, смывающее усталость и тревоги.

Каждый день без выпивки был испытанием, и сейчас Гусу хотелось выпить так сильно, что он едва сдерживался, чтобы не сорваться и не заказать что-нибудь из многочисленных бочек и банок, что мечник видел перед собой.

– И к чему такой праздник? – снова спросил Роган, сделав большой глоток пива и уставившись на Гуса с любопытством. – Что-то давно тебя здесь не видел.

В памяти мелькнул сегодняшний бой:

– Да вот, Китт меня сегодня впечатлил. Хорошо сражается. Я даже проиграл ему тренировочный поединок.

Роган поморщился недоуменно и переспросил:

– Кто?

– Китт, – повторил Гус терпеливо. – Ну помнишь, тот паренек, который целителю задолжал? Ты еще с Ларном и Кирой его как-то в горы водил.

Роган задумчиво поскреб затылок и покачал головой:

– Нет… Что-то не припоминаю я никакого Китта.

Гус удивленно поднял бровь:

– Ты серьезно? Совсем не помнишь паренька? Да брось ты пить свое пойло, Роган! Видишь, до чего оно тебя доводит? Лучше перейди на компот – может, память вернется.

Роган хмуро хмыкнул и снова приложился к кружке:

– Да иди ты со своим компотом! И правда, не помню никакого Китта…

Гус нахмурился и терпеливо повторил:

– Вы вместе ходили в горы. Паренек отлично собирал травы, вы его водили. Он сперва ходил с нами, с копьем, потом – с рогатиной длиной выше себя. Вот про этого Китта я и рассказываю. Этот самый паренек всего за три месяца научился так обращаться с шестом, как я за шесть лет не научился, представляешь? Я шесть лет потратил на тренировки, а он за три месяца меня обставил! Причем ступень возвышения у меня выше, чем у него.

Роган снова задумался, напряг лоб и пробормотал:

– Странно… Я обычно все помню, но… Хм…

Он снова отпил из кружки и нахмурился еще сильнее.

Если бы Роган знал слово «амнезия», то непременно употребил бы именно его. Но такого слова он не знал – зато отлично знал другое понятие:

– Сраные техники…

А еще история о людях, которые вдруг ни с того ни с сего оказываются гениями, показалась ему довольно знакомой и неплохо вязалась с глиняными табличками, которые время от времени находят в заброшенных храмах, в руинах, откапывают с древними кладами.

Роган двумя большими глотками ополовинил новое пиво, громко отрыгнул и всем корпусом повернулся к Гусу:

– Ну-ка это… расскажи еще про паренька. Говоришь, вдруг научился неплохо драться с шестом, хотя вообще ничего не умел? А не был ли он хорош и в каких-то других делах?

Следующая книга здесь:

/reader/439240/4069438

И лучше сразу добавить в библиотеку, чтобы не потерять.