Текст книги "Старый, но крепкий 5 (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Старый, но крепкий 5

Глава 1

Дом, куда нас заселили, оказался достаточным для троих человек. Добротный, видно, что новый: бревна еще светлые, не потемневшие от дождей. Внутри удручающе пусто, не обжито. Есть шкафчики, есть необходимая глиняная посуда, но всяческих вещиц, которыми обрастает дом, в котором долго живут люди, здесь не было.

Три комнаты, кровать – одна, с соломенным матрасом. Но тут ничего страшного – у нас есть спальники.

Осмотрел печь: хорошая, большая. Света в доме пока достаточно – в окнах не бычий пузырь, чего я втайне ожидал от деревенских домиков, а склеенные чем-то небольшие осколки стекла.

Пока я растапливал печку, Лисса и Апелий перетаскали в дом ведра и кадки из телеги.

– Так, какой у нас план? – спросила Лисса. – Хотелось бы помыться, прежде чем идти в рощу. Я видела деревянный душ во дворе.

– Да, неплохая идея, – кивнул я. – Предлагаю следующее. Вы приводите себя в порядок, а я займусь нашими трофеями, пока они не испортились. Нужно либо законсервировать все, либо сразу сварить из них что-нибудь полезное. У меня уже есть планы на этот счёт, но получится или нет – не знаю. Потом вы осмотрите деревню, а я ополоснусь и продолжу заниматься с зельями.

– В рощу не пойдем? – сразу спросил парень.

– Лучше выдвинуться втроем, когда я разберусь с зельями. Кстати, у вас не было ощущения, что в деревне творится что-то странное? Сами сказали – когда вы пришли, ворота были открыты, хотя при таких «царапинах» на створках крестьяне, среди которых нет сильных практиков, должны дрожать в ужасе и сидеть за закрытыми воротами. И если бы ко мне на месте деревенских прибежали два заляпанных кровью практика, я бы десять раз подумал, гнать ли повозку за ворота, где меня и лошадь может сожрать тварь.

– Мы были весьма убедительны, – пробормотала Лисса.

– Может, совпало? – предположил Апелий. – И монстра можно заметить издали, после чего легко успеть закрыть ворота.

– А можно не заметить и не успеть. Смысл держать их открытыми?

А еще жители деревни держали нас на прицеле арбалетов и решали, пристрелить или нет. Но это как раз не выходит за мои рамки ожидаемого. Возможно, в деревнях все живут так: видишь слабого путника с излишне дорогим для него грузом – забираешь груз, избавляешься от путника.

– Ладно, можно и осмотреть деревню, – кивнула Лисса. – Поболтать с жителями, расспросить, что интересного есть в округе помимо рощи. А пока я в душ.

И вот я уже стою рядом с натопленной печью, чувствуя, как жар от неё сушит лицо. На плите закипает вода в трех котелках, на столе в глиняных плошках находятся подготовленные и нарезанные на части ингредиенты – сердце твари, печень, порошки, которые я привёз с собой, и травы, что я набрал по пути. Всё это нужно было использовать как можно быстрее: еще немного, и органы начнут пропадать.

Как и планировал, я решил попробовать сварить зелья постоянного усиления. Вряд ли я добьюсь успеха с первого же раза (а если добьюсь, вряд ли эффект будет значительным), но лучше тратить на первую попытку эти ингредиенты, чем сердце и кровь, купленные у Додонева.

Все порошки были высокого класса, органы были свежими – я чувствовал, как в них клубится густая эссенция.

Как только я начал работу, во всем мире не осталось ничего, кроме меня и подготовленных материалов. Знания владели моим разумом, мою руку вела специализация.

Основой для зелья стало сердце духовного зверя. Три котла – три разных рецепта и варианта варки зелья. Жаль, что температура печи одинакова и не получится поиграть еще и с ней для каждого состава, ну да ладно.

В первый котелок отправляются еще и кусочки печени, корень элеутерококка, порошки разных усиливающих (и ни разу не духовных) травок, которые в сумме должны дать неплохой тонизирующий эффект – куда там энергетикам, которыми любит травиться молодежь!

Жидкость стала густой и мутной, а запах был, мягко говоря, отвратительным.

Во втором котелке кипит иной состав. Вместо печени я использовал кусочки мышцы твари. Добавил туда порошок из бычьих рогов, вытяжку из кровавой орхидеи. Этот котелок тоже начал шипеть, но запах был не таким резким. Порошков в него я добавлял меньше, воды залил больше. Если выйдет, состав будет изрядно разбавленным, но я пока экспериментирую, мне бы нащупать верный путь.

Третий котелок был самым сложным. Здесь была и кровь твари, и даже эссенции, которые я вытянул из печени и остатков мышц. В этом котелке самый ядреный состав. Шанс на успех тоже минимальный, но если получится, этот котелок усилит и практика ранга пробуждения.

Три состава, но совсем разный процесс варки. Я полностью сосредоточен, хожу по кухне, добавляя порошки, воду, перемешиваю составы и контролирую процесс варки частью – на опыте, частью – на интуиции. Не люблю такие моменты, для меня лучше не творчество, а что-то, что сможет повторить любой более-менее умелый зельевар, который прочитает мои будущие рецепты.

Я работал над зельями несколько часов. Постоянно помешивал их, следил за температурой и добавлял новые ингредиенты в нужный момент. Зелья густели от добавок, на кухне жутко воняло, несмотря на распахнутые окна. Но результат меня скорее порадовал.

Первое зелье получилось густым и чёрным, как смола.

Декокт Силы

Использовать зелье рекомендуется только в критических ситуациях.

Эффекты:

+30% к физической силе на 10 минут.

+10% к физической силе.

Побочные эффекты:

– Повышен шанс разрыва мышечных тканей, связок и перелома костей при пиковых нагрузках.

– Возможно влияние на психику.

– Снижена гибкость тела и эластичность мышц.

Я добился, чего хотел – зелье действительно повышает силу мышц. Но побочные эффекты ужасны. Усиление будет сопровождаться разрушением тканей, и любое излишне резкое движение будет приводить к травмам.

Второе зелье оказалось более удачным: прозрачное, с лёгким красноватым оттенком.

Кровавый Поток

Зелье подходит для использования в боевых условиях, но не рекомендуется для тех, у кого есть шанс выжить и без зелья.

Эффекты:

– Изрядно ускоряет регенерацию на 15 минут, повышает метаболизм.

– Есть 10% шанс получить улучшенную регенерацию.

Побочные эффекты:

– Ваш метаболизм изрядно повышен, вам требуется в три раза больше еды, чем прежде.

– Возможны спонтанные мутации.

Даже не скажу, побочные эффекты которого из зелий мне кажутся страшнее. Кстати, вот чего не ожидал, так это регенерации. Как по мне, убитое существо ею совсем не обладало.

Третье зелье даже зельем назвать нельзя. В котелке оказалась затвердевшая масса, которую система даже не идентифицировала. Более того, «Токсикология» из списка моих бонусов подсказывала, что из этого состава может выйти неплохой усилитель растительных ядов.

По итогу, у меня есть два зелья. Первое – со множеством дебафов – я отложил для опытов (возможно, удастся улучшить характеристики зелий или нейтрализовать часть дебафов). Второе – более чистое – я оставил для разговора со старостой. Возможно, глава деревни найдет среди деревенских кого-нибудь, на ком можно использовать зелье регенерации. Из разряда «ну, хоть не умер».

– Чем это ты тут занимаешься? – раздался голос Лиссы за моей спиной.

Я обернулся и увидел её стоящей в дверях с выражением любопытства на лице.

– Варю кое-что полезное, – ответил я уклончиво.

– Полезное? Ты весь дом наполнил таким запахом, что можно подумать, здесь кто-то умер.

– Проветрится, – буркнул я.

Девушка подошла ближе и заглянула в один из котелков:

– И как ты варишь эти зелья?

– Да как и все. Беру основу – орган или кровь твари. Добавляю реагенты для стабилизации структуры. Потом идёт этап усиления свойств с помощью редких ингредиентов вроде порошков из растений. В конце всё это смешивается в нужных пропорциях… ну или почти нужных. И получается зелье.

– Звучит просто.

Ага, если учесть, что я опустил такие детали, как необходимость поддерживать нужную температуру в каждом котелке, следить за временем с точностью до нескольких секунд, использовать катализаторы и фильтровать некоторые зелья через специальные ткани.

– Прошлась по деревне? – отвлек я девушку от зелий.

– Ага. Сейчас дождемся Апелия, и, думаю, можно будет обсудить увиденное.

Парень пришел спустя пару минут.

– Что нашли?

– На окраине стоит дом, – первой начала Лисса. – Заброшенный. Окна выбиты, крыша просела. Должно быть, его бросили давно, но никто даже не пытался разобрать на стройматериалы. – Она замолчала на секунду. – Такое нехарактерно для сёл. Дома всегда используют до последнего. Или сносят.

Апелий едко хмыкнул.

– Я начертила ту печать, которую Мэй Лань указывала использовать для обнаружения духов, – закончила Лисса. – Печать мерцает. Да и веет изнутри нехорошим.

– Понятно. Апелий?

– Конь, – сказал Апелий после небольшой паузы.

– Конь? – переспросил я, приподняв бровь.

– В стойле, возле одного из дворов. Но не просто крестьянская лошадка, а крепкий, породистый жеребец. Густая грива, сильные ноги, мускулы будто вылеплены… Кормушка полна овса, а сам он ухоженный, не похож на рабочего. Я видел таких лошадей в секте Тьмы: они не для работы, не для повозок. Таких держат для быстрых скачек, для перевозки кого-то важного. Или для битвы. Но здесь?

В комнате на мгновение повисла тишина.

– Ты думаешь, конь не местный? – спросил я.

– Думаю, он здесь не просто так. И конь, и тот, кто им владеет.

– Отлично… – пробормотал я. – Пока схожу в душ и, пожалуй, прогуляюсь.

Спустя полчаса я шел по узкой деревенской улице к дому, где, как мне сказали, живет местный староста.

Пахло дымом из печных труб. Где-то вдалеке кричала ворона, а у ближайшего забора лениво жевала траву корова. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в золотисто-розовые тона. Пасторальная обстановка, но спокойно мне не было. Сегодня ночью на деревню снова может напасть тварь, и нам троим нужно будет что-то с ней сделать.

Дом старосты выделялся среди других: крепкий, с резными ставнями и крышей, покрытой свежей черепицей, опоясанный высоким забором. Я остановился перед калиткой, постучал. Звук ударов разлетелся по двору.

– Кто там? – раздался женский голос изнутри.

– Практик, приехавший сегодня. Хотел бы поговорить со старостой.

Через минуту на крыльце появился усталый староста. Он неторопливо подошёл к калитке, но не открыл.

– Ну как, были в роще?

– Пока нет. Я к вам по другому делу.

– Это по какому же? – спросил он поскучневшим голосом.

– У меня есть кое-что полезное для деревни.

Я достал из сумки подготовленный флакон с густой красноватой жидкостью.

– Это зелье регенерации. Оно может помочь даже самым тяжелобольным или раненым. Я готов отдать его вам, но с одним условием: мне нужно будет наблюдать за его действием.

Похоже, нужно отдохнуть. Я только сейчас понял, как выглядит эта ситуация. Абсолютно незнакомый человек приносит тебе какую-то жижу в стекле, говорит, что это отличное лекарство и просит поставить опыт на жителях твоей деревни.

– И шо твоя ренегенерация делает? – похоже, из одной вежливости спросил староста.

– Лечит. Сильно.

Староста покачал головой:

– Слушай, парень, ты ведь хороший малый, ты с друзьями для деревни постарался, да. Народ вам благодарен, это правда. Но как алхимик ты пока себя не зарекомендовал, скажем так. Рощей бы лучше занялся, вот что я тебе скажу.

Логично, и не поспоришь.

Я вернулся в дом. С порога в нос ударила едва ослабевшая вонь от зелий: так ничего до конца и не выветрилось.

Я посмотрел на печь и стоящие на ней котелки с противоречивыми чувствами. Вроде бы получилось создать рабочие зелья, дающие постоянное усиление, только вот негативные эффекты перевешивают. Это не триумф, а половинчатая победа. У меня такое даже не купит никто, а кто купит – придет требовать деньги обратно, если выживет.

Нужно сделать лучше.

Я выудил из аптечки склянки с простенькими духовными противоядиями.

Начал с Декокта Силы.

Я взял склянку с противоядием из полыни, открыл пробку и потянул на себя саму суть: сплетенную в тугой жгут смесь эссенций.

Вытянуть, не разорвать.

Не дать ей испариться, растаять в воздухе, упорхнуть. Мои пальцы покалывало, между ними вилась серебряная нить, собранная из десятка других эссенций. Я держал, сжимал, подчинял, пока полностью не вытащил суть противоядия и не поместил в горшок с Декоктом Силы.

Чёрная жидкость в котле заворочалась, будто ожила. А потом тёмная смолянистая масса начала светлеть. Побочные эффекты ослабли, но не исчезли. Тогда за первым противоядием пошло второе.

И третье.

Мне пришлось войти в поток. Я дышал алхимией, чувствовал её на кончиках пальцев. Я добавлял свою Ци аккуратно, по капле, пропитывая зелье своей духовной силой, пока не почувствовал: готово.

Описание зелья изменилось, дебафы исчезли. Я перешёл к Кровавому Потоку, влил в него экстракт кровавого корня.

Всплеск багровой энергии прошёл по раствору, и тот забурлил. Пришлось обволакивать Ци весь горшок, удерживать его. Это было похоже на укрощение живого зверя, дикого и голодного.

Ещё одна эссенция – и из описания ушли дебафы.

Но этого было мало. Я чувствовал, что можно пойти дальше. Что если объединить их?

Я не знал, получится ли. Обычный алхимик назвал бы это безумием. Я же обычным алхимиком не был.

Я сливал зелья друг с другом и одновременно удерживал их своей Ци, обволакивал, заставлял взаимодействовать правильно.

Струйки зелий сливались, бурлили, а я стягивал, спаивал, направлял, балансируя на грани распада всего сделанного в прах.

Минуты тянулись и тянулись, пока, наконец, колба не засветилась ровным, глубоким красным цветом. Новое зелье мерцало, живое, сильное, совершенное.

Я выдохнул.

Я сделал это! И это еще можно разбить минимум на пять порций!

Зелье Гармонии Плоти

Эффекты:

Усиливает физическую силу на 20%

Ускоряет регенерацию ран и повышает устойчивость организма к повреждениям.

Побочные эффекты:

Значительное увеличение потребности в пище и воде.

Глава 2

Пять флаконов с готовым зельем гармонии переливались на свету. Каждый флакон тщательно закупорен пробкой и залит воском. Стекло флаконов толстое, даже от удара по ящику не лопнет. Но лишнего риска не нужно.

Я уложил их рядом. Чтобы не касались друг друга, проложил между ними сложенную вчетверо ткань. Эликсир вышел на славу, его даже Додонев оторвет с руками.

Хотя, если честно, я все еще размышлял, стоит ли продавать весь запас или оставить пару флаконов для дальнейших экспериментов.

Закончив с флаконами, я засунул в ящик банку с почками, залитыми алхимическим раствором. Пригодятся для продажи тому же Додоневу, или для моих собственных исследований. Только после этого я аккуратно закрыл крышку ящика.

Вчера вечером крестьяне за мелкую монету замочили шкуру того самого монстра в большом деревянном чане с раствором. Возможно, позже продадим её кожевенникам или кузнецам.

Как и в прошлый раз, мы поделили ночь на три части. Переночевали спокойно: не было ни криков с наблюдательных вышек, ни рева чудовища за пределами деревни.

Позавтракали, но не успели обсудить планы на день, как кто-то постучал в дверь.

На пороге обнаружился староста. Мужчина с легкой настороженностью осмотрел нас, дом.

– Доброе утро, господа практики, – произнес он, привычно потирая подбородок. – В рощу, стал-быть, так и не заходили?

– Еще нет, – ответил я, глядя на него внимательно. Вопрос прозвучал не первый раз, и с каждым разом все больше меня напрягал. Оно и понятно – ему проще, когда в деревне нет никого лишнего, и когда непонятный дух уничтожен, но все же, все же.

Едва староста закончил фразу, Лисса сразу включилась в разговор, защебетала, улыбаясь самым приветливым образом:

– Вы так часто упоминаете рощу! А скажите, кроме нее у вас есть что-то не менее интересное? Ведь наверняка есть места, куда отправляются бывалые охотники, или там практики, которые останавливаются у вас на ночлег?

Староста почесал затылок, посмотрел на Лиссу. Доброжелательный тон его не пронял, но мужчина все-таки ответил:

– А как же! Вы ту тварюгу убили, так вот, она, стал быть, не единственная была, зараза. На озере утопленники завелись – по ночам по берегу шлепают. Еще есть медведь у Соколиных холмов: зверь настоящий, вот такенных размеров! Там, кстати, недавно охотник пропал. А еще есть у нас дом на отшибе, откуда иной раз крики идут: подходить боязно, все снести не можем: людям мерещится всякое. Такшта ежели вы, господа практики, задержитеся, и нам хорошо будет, и у вашей секты репарация повысица.

Лисса понимающе кивнула, подбоченившись:

– Значит, работы хватает. А что насчет ценного чего? Есть какие-нибудь растения, деревья, минералы, которые можно найти поблизости?

– Это-то есть, да только никто не добывает, – староста хмыкнул. – В пещерах под холмами минералы есть духовные, через речку трав полно, може, тоже духовные есть, но кто ж полезет? У нас разве шо первые уровни закалки есть, а повыше – никого. Опасно!

Он рассказал, какие травы встречаются в роще, упомянул пару мест с ценными минералами, но каждый раз добавлял: «Опасно, даже для вас, ребята». Похоже, жители были ярыми противниками риска.

– Кстати, а чей конь был в стойле у ворот? Пегий, статный.

– Мой, – улыбнулся староста с неподдельной гордостью. – А ухаживает за ним парнишка кожевника. И не просите, ребята, не продам вам коня.

Когда староста наконец удалился, Лисса обернулась к нам, сияя азартом.

– Помните, Мэй Лань нам объясняла, какие материалы ценятся больше всего для печатей? Так вот, староста говорил именно о таких! Рощица с травами – далеко не все, что здесь есть. Можно будет остаться тут на пару дней после задания, попробовать добыть себе что-нибудь ценное.

– Не лишено смысла, – кивнул Апелий. – Мне бы деньги не помешали.

– Давайте сначала осмотрим рощу, – предложил я. – Это место ближе всего. А потом, если справимся с засевшим там духом, решим, что делать дальше: либо отправимся за минералами в пещеры, либо займемся утопленниками или медведем.

Перед тем как отправиться, я достал из своей сумки три стеклянных флакона с горючкой и протянул Апелию.

– Держи. На всякий случай.

Он взял их с благодарным кивком, на пару секунд завис, размышляя, куда их спрятать, а потом аккуратно убрал в висящий на ремне кожаный подсумок.

– Спасибо. Не знаю, что мы там встретим, и надеюсь, что не пригодится, но спасибо.

Лисса тем временем проверила кинжалы на поясе. Вымытые, вычищенные и смазанные.

Небо затянуло серой хмарью, но дождя сегодня еще не было. Воздух был влажным и тяжелым, дороги всё ещё оставались грязными после недавнего ливня. Мы месили эту грязь сапогами, добираясь до ворот. Не знаю, о чем думали остальные, но я жалел, что в этом мире нет летающих артефактов.

Из деревни вышли втроём, без проводника. Тропинка, указанная деревенскими, провела нас через пару холмов, нырнула в камыши и вывела к лесной дороге, по которой мы прошагали около часа, пройдя лес насквозь.

Вокруг была сплошная пастораль. Чирикали птахи, ветер шумел в кронах и разгонял рябь на лужах посреди дороги.

Пару раз мимо нас планировали мелкие крылатые ящерки.

До рощи спокойно дойти не вышло.

– Человек, – шепнула Лисса, озвучивая очевидное. – Один. Я в тень.

Девушка шагнула в сторону и пропала – сколько я ни пытался уловить момент с исчезновением, у меня не получалось.

У опушки рощи, в шаге от тропы сидел парень лет двадцати. На первый взгляд он выглядел, как простой деревенский житель: одет в грубую одежду, безоружен. Разве что сидит на корточках и лениво ковыряет палкой землю, а деревенские сейчас делом заняты: пока дождя нет, траву на лугах для скотины в мешки рвут.

Когда мы приблизились, парень поднялся на ноги, и от него повеяло мощной духовной силой.

Это было как удар в грудь – физически ощутимое давление. Этот человек был намного сильнее меня, Апелия и Лиссы вместе взятых. Ранг пробуждения, не меньше. Тем страннее, потому что здесь не должно быть других практиков. Никаких. Только мы.

Пальцы вцепились в древко копья до побелевших костяшек.

Парень лениво потянулся, задирая руки, и бросил на нас взгляд, полный равнодушия.

– Куда идёте, откуда? – спросил он лениво и медленно, словно разговор с нами был для него донельзя утомительным.

– Мы в рощу, – спокойно сказал я, размышляя, сумею ли сразиться с безоружным практиком, если у меня будет копье. Выходило, что могу, но вот незадача – я ничего не знал о способностях этого практика, и они могут стать неприятным сюрпризом. – По заданию нашего мастера.

Парень прищурился.

– Из какой вы школы?

– А вам какая разница? – не удержался от вежливой грубости Апелий.

– Из секты Тьмы, – сказал я. Зуб даю – конь принадлежал этому практику, а значит, и так все знает. Ни за что не поверю, что он здесь случайно нам повстречался.

На его лице появилась улыбка – натянутая и лживая.

– А-а-а… Тогда без проблем, – протянул он и сделал шаг в сторону, освобождая тропу. – Проходите, мы вас уже неделю ждём.

Его слова заставили меня быстро шевелить мозгами. Точно не друг, точно не один. Вся эта ситуация – ловушка. На меня? На нас троих? Бежать? Бить? Ждать, пока в спину засранцу ударит Лисса?

Прежде чем я успел что-либо сказать или сделать, парень добавил:

– Только это… Оружие придётся отдать.

Я почувствовал, как напряжение внутри меня достигло предела. Отдать оружие? Можно сразу и вены вскрыть, чего тянуть.

– Тогда его придётся взять.

Парень посмотрел на меня и улыбнулся, на этот раз искренне:

– Ты думаешь, это будет проблемой?

За спиной парня вырос едва заметный темный силуэт.

Наконечник моего копья вспыхнул ослепительным белым светом, но я не успеваю ударить, с ладони практика бьют молнии. Боль вспарывает тело, мышцы сводит судорогой, на груди пышет жаром раскаленный амулет защиты. Я не слышу собственного крика – только треск и жужжание разрядов. Меня слепят всполохи света перед глазами.

– Какой крепкий…

И снова разряды, только уже на меня одного.

Копье вылетает из рук, но даже осознать это нет сил. Сознание рвется на части и проваливается в темноту.

Прихожу в себя от резкого рывка – меня грубо поднимают на ноги.

Голова гудит, мир перед глазами расплывается. Я пошатываюсь, но удерживаюсь на ногах, пусть и с трудом. Руки связаны за спиной. Копья нигде не видно. Чуть в стороне поднимают Лиссу и Апелия.

Живы! Это…

Тычок в спину.

– Вперед!

Шагаем, подгоняемые грубыми толчками. Голова гудит, в ушах звенит, каждый шаг даётся с трудом. Я мотнул головой, пытаясь прогнать звон, но это не помогает – только сильнее шатает. Перед глазами всё плывет. Использовать Ци почему-то не выходит: при попытке вызвать лед по телу пробегают судороги и волна огненного жара.

Наконец я начинаю воспринимать окружающее. Мы выходим к лагерю в небольшой роще. Перед нами старый домик у пруда. Он выглядит заброшенным: облупившаяся краска, косо висящие ставни, дверь полураскрыта и скрипит от ветра. Вокруг сорняки и колючие кустарники, заполонившие пространство. Чуть в стороне стоят две новые походные палатки.

Но взгляд цепляется за две поляны. Первая полыхает синими цветами, похожими на маки. Вторая – вытоптана, бутоны срезаны и уложены в высокие корзины. На этой поляне сейчас суетятся двое, аккуратно срезая оставшиеся бутоны. Вместе с нашим провожатым враждебных практиков трое.

Как только нас подводят ближе, люди поворачиваются к нам и убирают костяные ножи. Старший – жилистый мужчина с короткими волосами, исчезает в палатке и появляется с крохотным арбалетом.

Наш «проводник» остановился на краю поляны и скомандовал нам:

– Стоять! – а потом бросил приятелям. – Наконец-то пришли. Вот этот – алхимик, при нем зелья были и копье, как и передали. Остальные бесполезны.

Сзади резко прилетает по ногам, и я падаю на колени. Лисса и Апелий оказываются рядом, их тоже валят на колени ударами.

– Красивая, – скалится жилистый, глядя на Лиссу.

Комплимент прозвучал мерзко.

– А ты чего зенки пялишь?

Я не слышу остальных слов. Всё кажется размытым, тусклым. Но в оглушенном мозгу возникаем мысль: я ведь уже видел его. Это практик школы Небесного Гнева.

Нет, здесь они без знаков отличия, в обычной одежде, но я уверен, я помню его.

Похоже, они решили устроить налёт на земли конкурентов и вырезать нескольких практиков секты, которые заглянут «решить проблему». Именно нам не повезло.

Каждая попытка обратиться к духовной энергии была как удар током – по телу пробегала резкая, рвущая боль. Но какие-то крохи силы все же просачивались. Я гонял их по телу, пытаясь подчинить, заставить повиноваться.

Жилистый взвел арбалет, положил короткий дротик в ложе. Его движения были ленивыми, лицо – равнодушным. Стоящий рядом с ним паренек внимательно и цепко смотрел на нас.

– У вас есть выбор, – голос главаря был ровным, спокойным. – Мы можем убить одного, зато остальных отпустим.

Почему именно арбалет? Почему не убить кого-то техникой? – спросил я сам себя и тут же себе ответил: потому что техника может оставить следы. Никто никого не отпустит – это очевидно. Зачем тогда представление?

Я даже не думал о том, чтобы предать друзей ради спасения или верности принципам. Этот выбор был сделан задолго до этого момента.

– Лучше в меня стреляйте, – сказал я, незаметно наращивая ледяную броню под одеждой. Кожа горела, хотелось орать от боли, но лед по крупинкам нарастал. – А их отпустите.

Тишина. Но лишь на мгновение.

– Если так, то и меня, – дрожащим голосом, но уверенно сказала Лисса.

– Ты что творишь? – вполголоса спросил я, покосившись на девушку.

– В меня стреляйте, – поддержал Апелий.

Главарь прищурился, оценивая нас. Глазастый паренек фыркнул:

– Этот, который алхимик, хитрый: лед на теле нарастил.

Главарь кивнул, почти лениво.

– Да алхимика и так грех убивать… Девчонку тоже оставим пока.

Он поднял арбалет, небрежно направил. Послышался звук – вжик. И в пузе у Апелия появилась стрела.

Слова вырывались из меня сами собой. Ци рвалась наружу, каждый слог отзывался болью, но мне было плевать. Я чувствовал, как энергия прорывается из груди, скапливается в горле, складываясь в заклинание.

– Что он там лопочет? – ухмыльнулся главарь.

И он же пострадал первым.

Я ворвался в его воспоминания, как кирпич в окно.

В его сознании я был призраком, чужой тенью, перекраивающей прошлое. Я носился тут и там, сжигал его уверенность в себе, разворачивал самые сокровенные страхи, перемешивая их с реальностью.

Он вновь был мальчишкой, замерзающим под снегом. Он чувствовал голод, отчаяние, понимал, что никто его не спасет.

Он стоял перед отцом, который снова и снова говорил, что слабых ждет смерть.

Он закричал. Но он кричал в подсознании, погребенный под тонной ужасов. В настоящем мире он завалился на спину.

Второго – любителя молний, я обездвижил. Он был столь неосторожен, что положил руку мне на плечо. Ледяные иглы пронзили его руку, а потом я развернулся и стиснул его горло ледяными перчатками.

Под нарастающим льдом лопнула веревка. Практик захрипел, ударил меня по наросшему на голове шлему; каждый удар будто кузнечным молотом, но вырваться не смог: изо льда на моих руках вырастали и впивались в его тело шипы.

Практик перестал двигаться, заиндевел.

Третьего нигде не было видно. Из всех возможных вариантов действий он выбрал самый удачный для себя – сбежал.

Дальнейшее мелькало, словно нарезанное на кадры. Апелию было плохо, и болт оказался непростым – от раны по коже расползались какие-то багровые прожилки.

Оставить приятелей, бросив Лиссе «я сейчас». Добежать по теневой тропе до деревни, закинуть в рюкзак набор алхимика. Вернуться в рощу.

Споить Апелию зелье улучшенной регенерации. Взять его под руку (Лисса взяла раненого с другой стороны). И идти, вызвав теневую тропу.

Я шел, шел и шел вперед, стараясь не обращать внимания на гудящую голову. Под ногами стелилась узкая извивающаяся дорожка из густой тьмы. Тени деревьев, кустов и камней тянулись ко мне, сливались друг с другом в дорожку. Это умение я освоил совсем недавно, и до сегодняшнего дня мне не приходилось использовать его так долго и в таких стрессовых условиях. Нет, я двигался по ней и с пятью людьми, но лишь от опушки до особняка, и без раненого на плече.

А я еще и ускоряться пытался, потому что Апелий стал хрипеть ну уж очень пакостно.

Каждый шаг давался с трудом. Стоило мне хоть на секунду потерять концентрацию, как тропа начинала распадаться, а мои ноги тонули в обычной грязи.

Большую часть пути Апелий был без сознания, лишь иногда бормотал что-то бессвязное. Я бы попробовал разобрать его слова, или пообщаться с Лиссой, но времени и сил на это не было. Я одновременно пытался и медитировать, и шагать по теням, удерживая концентрацию.

– Нет… не трогайте ребят… – бормотал Апелий, когда мы остановились на короткий привал – у меня снова кончилась Ци. Его лицо было бледным, а губы потрескались от обезвоживания. – Я обещал… Господин стражник, молю…

Я вытащил из сумки целебный эликсир и осторожно влил треть в рот парня. Апелий закашлялся, но всё же проглотил часть жидкости: это был третий флакон, и ему точно грозит интоксикация, когда все закончится.

Сажусь на камень и снова ухожу в медитацию.

– Он выживет? Китт? Китт⁈

– Что? – вынырнул я из состояния покоя. – Выживет. Не отвлекай меня.

И снова тени под моими ногами сползаются в дорожку.

«Теневая тропа» требовала постоянного контроля и огромных затрат Ци. До сегодняшнего дня я поддерживал её лишь несколько минут – этого хватало, чтобы дойти, куда нужно. Но сейчас мне приходилось тянуть её десятками минут, вдобавок тащить на себе вес Апелия. Даже Лисса уже сдавала, и каждый шаг отзывался болью в моих спине и плечах.

На очередном привале он снова начал бредить.

– Китт, ты ведь не бросишь меня? – спрашивал он хриплым голосом. Его глаза были открыты, но взгляд расфокусирован. Я медитировал в другой стороне, но Лисса сжимала его плечо и убеждала, что не бросит.

Я мог бы тоже сказать ему что-нибудь подбадривающее, но вряд ли он сейчас это поймет.

Последний час пути превратился в мучение. Ноги подкашивались, руки дрожали от напряжения несмотря на выпитый тоник выносливости. Пить зелье усиления я не стал – это не максимум, который я могу выдать.

Лисса тоже едва держалась на ногах, но она не жаловалась. Мы оба знали: если остановимся сейчас – Апелий может не дожить до утра.

Когда наконец показались знакомые места, я сделал титаническое усилие над собой и дотянул группу до ворот нашей секты.

Навстречу нам шли встревоженные практики, охраняющие ворота, но у меня не было сил даже говорить.