Текст книги "Повелитель миражей (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Хорошо, – бодро отозвалась девушка. – Кстати, у меня вопрос по поводу пространственного кольца. Вам без разницы, каким будет объем пространства? В наличии только артефакты вместимостью в кубический метр и стоимостью в пятьсот тысяч.

Пожалуй, я погорячился с мыслями, что помню все про это время – о таких высоченных ценах на пространственные кольца я не слышал. Наверное, девушка просто ошиблась.

– Эм… Ты хотела сказать – пятьдесят тысяч?

– Нет, пятьсот.

– Ты шутишь?

Меня удивила не только порядком задранная цена, но и ничтожность артефакта за такую цену. Кубометр⁈ Этот артефакт что, клешнями создавали?

Не спорю – до моего рождения такие артефакты крафтили без всяких ритуалов, и выходило такое создание непомерно дорогим. Но когда я начал заниматься ритуалистикой и пространственной магией, нужные схемы были разработаны и даже ингредиенты изрядно подешевели.

Появление в аудитории осколка, который не должен был там появиться, можно списать на то, что мое появление в этом времени всколыхнуло пространство. Но ситуация с кольцами – второе расхождение с моей памятью, и это уже нельзя списать на совпадение. В тот ли мир я попал? Или же повлиял на пространство и время куда сильнее, чем думал?

Нужно искать ответы. Закопаться в интернет и сверять даты, события.

Тем временем девушка щебетала в трубку:

– На аукционе появляются артефакты и мощнее, но их выкупают без торгов люди с рейтингом куда выше моего, и за умопомрачительные цены. Пространственная магия – это сложнейшая дисциплина, которой занимаются обученные люди. Но вы наверняка знаете это без меня.

Я рассчитывал тысяч за сто купить артефакт с десятью-пятнадцатью кубометрами. Знал бы о проблемах с артефактами и задранной до потолка ценой, сам занялся бы их производством. У меня как раз есть на примете существо, которое сможет повторить ритуал и производственный процесс любой сложности. Возможно, прямо сегодня к кенку и съезжу. Только прежде вручу деньги отцу – пусть позвонит в соответствующую компанию и закажет постройку защитного купола над поместьем.

Уже в комнате я вытащил из рюкзака две пачки, по сотне пятитысячных в каждой, и спрятал во внутренний карман пиджака – закину на карту, на карманные расходы. Рюкзак с остальным добром накинул на плечо и пошел к отцу.

Родитель работал в кабинете. Я открыл дверь, подошел к столу, заваленному какими-то важными бумагами, и с каменным лицом принялся выкладывать пачки денег. Одну за одной.

Эпичнее было бы разом высыпать их из рюкзака, но так делать не стал – еще на пол упадут, придется собирать пачки и момент будет смазан.

Глаза родителя округлились.

– Погоди. Они ведь не настоящие? Это твои иллюзии, верно?

– Деньги реальные.

– Но откуда? Ты убил кого-то? Украл и продал на органы наших охранников? Заложил усадьбу?

– Давай так – ты просто потратишь эти деньги на защиту особняка, и не будешь спрашивать, откуда дровишки.

Свести все к шутке не получилось.

– Айдар, давай-ка поговорим. Сядь.

Я кивнул и занял кресло напротив.

– Я глава рода? – с мрачным выражением лица спросил он.

– Верно.

– И ты под моим командованием, так?

– Я бы не назвал это командованием. Мне нравится думать, что ты – глава этой семьи, а я, пусть и признаю твое главенство, относительно свободен в своих поступках, если они не идут во вред роду. Ты – первый среди нас. А командование – это что-то армейское, уставное, но никак не родственное.

– Пусть так, – кивнул отец. Но пока я – глава рода, я хочу знать о любых делах, которые относятся к нашему роду. О твоих драках. О том, что тебя пытаются убить, избить или бросить парализованного. О твоих следующих пересечениях с Соколовой. Я могу и хочу об этом знать.

– Конечно, я понимаю.

Отец продолжил, но уже более спокойным тоном.

– Если бы ты принес мне пару сотен тысяч, я бы только поблагодарил, но когда ты приносишь… кстати, сколько тут – миллионов десять?

– Шесть с лишним.

– Это большие деньги, очень большие. Потому и спрашиваю – откуда?

– От Липовых.

– Ты занял деньги у Липовых?

– Выменял на фальшивое золото, которое создал с помощью магии иллюзий.

Отец тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и закрыл ладонями лицо. И застыл в таком положении не меньше, чем на минуту.

– Насколько это было безопасно? – наконец спросил он.

– Максимально. Уверен, меня не вычислят. Я прикрывался иллюзиями и менял облик вне поля зрения камер.

А местами прошелся под иллюзией невидимости, которая и на технику действовала.

– Насколько хорошо управляешься с иллюзиями?

– Настолько, что золото прошло проверку геоманта.

Отец снова вздохнул.

– Это было безответственно.

– Но сработало.

– К Григорьевым планировал пойти?

– А нужно?

– Нет! Ты обезумел? Тебя наверняка чудом не раскрыли! Каким отцом я буду, если разрешу тебе такое⁈

Я кивал, но думал о Григорьевых. У тех нет ни ювелирных, ни торговых центров – их род ловит, разводит и пускает на ингредиенты монстров. Каждый второй монстропитомник в городе принадлежит им. Тут уже будет сложнее. Но я справлюсь.

– Рановато я посчитал тебя взрослым. Ушел, никого не предупреждая, не спрашивая разрешения, без прикрытия, без обсуждения плана.

– Я все спланировал, и адекватно оценил силы. А если бы я подошел к тебе, ты бы отпустил?

– Я бы отправил вместо тебя человека, который бы вообще не знал о том, кто вручил ему золото! И это самый очевидный вариант обезопасить себя, который я придумал сходу!

Жму плечами. Не объяснять же про руны, которые здорово ускорили продажу. А нанятый человек вряд ли бы согласился отдать манящий кусок металла, ведь по нему внушения били бы столь же сильно, как и по окружающим.

Или объяснить? Раскрыть родному отцу всю правду?

Я посмотрел на папу. Сидит разгневанный, готов выплеснуть недовольство и разбить в пух и прах мой поступок. Повышенный тон и претензии не из-за того, что ему нравится орать, а из-за беспокойства обо мне, из-за желания защитить. Он заметил, что я изменился, так что примет мою историю. Не уверен, что поверит сразу, но в конце концов поверит обязательно. Если не попытается засунуть меня в психбольницу или нанять менталиста, чтобы мне мозги вправил. Но это вряд ли.

Я уверен, что отец не сболтнет эту тайну, потому что он глава рода и поймет всю ответственность настолько огромного секрета.

Если он узнает правду и поверит, у меня будут развязаны руки. Мы станем равноправными партнерами, и не будет такого напрямую высказанного требования подчиняться. Можно будет объединить опыт отца в бизнесе и мое знание будущего. Опять же, будет легче убедить родных внедрить себе симбионтов, что изрядно повысит их живучесть.

Если не поверит, буду убеждать. Не получится – оставлю его дозревать, пока сам не убедится в реальности рассказа.

– Оставим тему с золотом – хочу сказать тебе кое-что интереснее. Не перебивай, пожалуйста.

И я начал рассказ. Рассказал про Морозовых, про их планы по смене правящей династии. Про дальнейшие перестановки во власти, про Морозова, которого решат сделать богом и рассказал, чем это закончится.

Если сперва отец слушал без интереса, то чем больше я упоминал фамилий, чем более слаженным был мой рассказ, чем плотнее будущее переплеталось с настоящим, тем более задумчивым он становился.

Расскажи я сразу о том, что мне семьдесят лет и я попал в это время с помощью грандиозного ритуала, отец наверняка просто рассмеялся бы. А так я вкладывался в его рассказ, отвечал на вопросы, игнорируя самый важный – откуда я это знаю.

– То есть, ты утверждаешь, что Стромиловы за пять лет не очистят Барнаул? – ехидно спрашивает отец в самом начале.

– Они и не собирались. Это все – глобальный распил бюджета. Вот смотри: если они взялись за зачистку, почему не сделали вот как…

Мы рассуждаем. Отец задает каверзные вопросы, но потом либо замолкает, убежденный мной, либо соглашается. А потом – и вовсе достает из стола тетрадку и начинает записывать даты и события.

– Наш завод действительно спалили элементали. По крайней мере, ты в будущем не нашел виновного в этом поджоге.

– Клады? Знаю и могу показать. Но для обогащения лучше всего будет скупить алхимические реагенты с рынка, а потом – вывалить несколько рецептов, в которых необходимы скупленные нами товары. Но для этого необходимо очень много денег.

– Компромата на Липовых, Григорьевых, Юсуповых у меня нет. Точнее, я знаю о нескольких их делишках, вроде неуплаты налогов и работе на Морозовых, но и только.

Вот если бы я планировал попасть в это же самое время, я бы постарался выяснить всякое. А так я рассчитывал, что попаду в подготовленное тело и со своими знаниями с ходу шагну в дамки. А теперь большая часть того, что я подготовил, еще пока неактуальна.

– Дублирующая портальная сеть – это выдумки. Императорские вещуны не допустили бы подобного из-за пространственных помех и из-за того, что они не отдадут в посторонние руки такую вещь, как портальная сеть. Черный рынок действительно есть, и там действительно пользуются порталами, но те порталы перекидывают товар из сундука в той же Москве в сундук Новосибирска и наоборот. Причем каждый десятый раз товар просто исчезает, перемещаясь не туда, куда должен, из-за помех действующей портальной сети.

– А кто сейчас заведует черным рынком?

– Этого не знаю. Могу сказать, кто станет главой черного рынка через семнадцать лет. Сейчас император еще держит руку на пульсе и каждый год тщательно чистит контрабандистскую кодлу.

Когда пара двойных листов тетради была исписана, я рассказал, что я из будущего. Отец сперва заулыбался, но когда я перечислил все, чего смог достичь за несколько дней, улыбка сменилась задумчивостью. Да, рассказ звучал нереально. Но я сидел перед ним и спокойно раскрывал факты, которые специально не выдумать. Рассказал и про получение мною обеих бонусов – к иллюзиям и к призыву. Рассказал, что могу повышать ранг призванных существ с помощью большего числа фрагментов. Но это не помешало ему сразу после рассказа рубануть:

– Бред! Нет, твои слова убедительны, и я верю, что некоторые события действительно произойдут, но я не верю в то, что ты пришел из будущего. Если хотел разыграть меня, мог придумать историю получше.

– Тут ты прав. Если бы хотел разыграть – мог придумать отличную историю.

– Все уверены, что путешествие во времени невозможно.

– Ну, значит, так и есть. Не могут же все ошибаться, верно? Кстати, я в комнате для медитаций руны поправил, теперь там будет легче пополнять ману.

– Хочешь сказать, что еще и ритуалистику знаешь?

– У меня было семьдесят лет, чтобы выучить ее. И тот ритуал по перемещению составлял я.

– Вот до этого я тебе верил, – захлопнул отец тетрадь и швырнул в ящик стола. – Если бы ты сказал, что можешь зреть будущее, это прозвучало бы реальнее.

– А если мой рассказ – не бред? – спокойно спросил я. – Если не шутка и не выдуманная история? Представь, чего наш род может достичь, если напротив тебя действительно сидит человек из будущего.

– И как там, в будущем? – едкость, которой отец попытался сдобрить вопрос, вышла натужной. Что бы папа не говорил, его зацепила история.

– Плохо. Алтари древних разрушены. Чтобы добыть ценные ингредиенты, приходится просить пространственных магов, либо играть в догонялки с прочими желающими раздобыть ценный товар. Самых сильными тварей из осколков убивает Морозов. Дети либо не рождаются, либо рождаются мертвыми.

– Все равно бред, – качнул головой отец. – Я не могу себе представить, какой силы должен быть ритуал, чтобы прорвать пространство и время.

– Мифическим. Требующим годы вычислений. Самые дорогие реагенты, сотни килограммов чистого золота, растертые в порошок кристаллы монстров S-ранга. А насчет твоего недоверия – время покажет, бред или нет. Я пока пошел. Деньги лучше потрать на купол защиты, но самое главное – купи амулет защиты разума, чтобы нашу общую тайну не вытащил из твоей головы первый попавшийся менталист.

И я вышел, оставив отца разбираться со сказанным.

До вечера я успел сделать несколько важных дел – купил гравер, сотню дешевых колец и ингредиенты для ритуала, связанного с магией пространства – очень дешевые аналоги качественных и весьма дорогих трав и органов монстров. Не лучший вариант, если бы я хотел получить отличный артефакт, но даже так наверняка получится больше кубометра.

Вечером я посетил гостиницу.

Пройти мимо стойки регистрации без вопросов, как прежде, не получилось. Женщина вспомнила меня и требовательно сказала:

– Молодой человек, нам нужно убраться в номере!

– Давайте на следующей неделе. А пока там и так все в порядке, спасибо.

Собеседница опешила, ответа я ждать не стал.

Кенку сидел, обложившись книгами, взятыми в городских библиотеках. По моей просьбе литературу для кенку доставляла Дарья – ворон скидывал список, открывал замок на двери и уходил в туалет, а Даша брала книги в библиотеках и оставляла их на полу у двери. Пока эта схема работала без сбоев.

Пакет воспоминаний по ритуальной магии у меня был уже сформирован, и я отправил его ворону, поморщившись от неприятных ощущений – голова опять заболела.

– А теперь давай-ка проведем ритуал на практике, – предложил я растрепанной птице.

– Р-рад помочь!

Для уверенного управления пространством мне нужно развить тело, но для ритуалистики хватит и текущего уровня.

Так я думал. Реальность показала, что я ошибался. Для того, чтобы «дозваться» до пространства, мне пришлось чертить мелом на полу фигуру сложнее базовой. А потом – напрягать хилый источник, пытаясь утрамбовать пространство в кольце, и одновременно с этим гравировать руны на ободке.

Чем больше пространства я стягивал в одну точку, тем тяжелее мне было его удерживать, да и пустота в груди все нарастала.

Но я был полон сил и желания довести ритуал до конца. Первым делом я заякорил на кольцо минимальный кубометр, а потом – принялся растягивать его, расширяя пространственный карман. Затем пришло время установки мысленного запроса, после которого карман должен открываться, закрываться или мгновенно забирать-подавать предмет в ладонь.

Энергия в источнике была, но пространство давило на слабое тело. Из носа пошла кровь, но нужно было закончить работу.

В какой-то момент мысли убежали, перед глазами мелькнули линии ритуальной фигуры. Я едва не вырубился, после чего на автомате добрел до кровати и завалился на нее, а ворону пришлось заканчивать работу. Кенку, основываясь на моей памяти, завершил ритуал и теперь у меня был свой собственный пространственный артефакт.

Пространственное кольцо

Ранг: Е

Описание: несмотря на отсутствие опыта у создателей, создание артефакта прошло по всем правилам. Вмещает семь кубометров пространства.

– Молодец, – кивнул я. – В сумке сотня заготовок и материалы. Закончатся – напишешь, а пока работай и учись.

С пространством определенно что-то случилось. Оно ведет себя как агонизирующая лошадь.

Глава 18

Вечером, практически ночью, позвонила Дарья. Девушка всё-таки нашла осколок, принадлежавший Древним – договорилась напрямую с голодным до денег сотрудником КМА, чтобы тот маякнул про осколок прежде, чем выставит на сайт. И теперь, в пол первого ночи, я стою рядом с аркой перехода и вспоминаю, все ли успел купить.

У меня в кольце лежит недешёвый инструмент для вскрытия всевозможных дверей – артефактный меч, режущий металлы, как колбасу. Захватил комплекты оружия – луки, мечи, копья, коктейли Молотова и даже десяток магических ловушек. Взял фонарики юнитам, себе – артефакт «совиного глаза» в виде кулона. Не знаю, что именно крафтеры вплели в структуру артефакта, но с его помощью можно было видеть окружающий мир даже в кромешной тьме. Единственный минус, который присущ этим артефактам – слюноотделение при виде людей, потому несмотря на официальное название люди именовали кулон «вампирчиком». Ходят не безосновательные слухи, что именно глаза кровопийц и входят в основу артефакта.

Взял купол тишины – артефакт с десятью зарядами. Пригодится, если нужно будет перебить противников поодиночке, или же – затаиться, чтобы пересидеть, если противник окажется в разы сильнее, чем ожидалось. Кроме того, в кольце лежит аптечка со всевозможными зельями, включая слабый тоник и сильный состав, способный за счет серьёзного удара по здоровью поставить на ноги даже мертвеца.

Перебрав в уме снаряжение, сделал вывод – подготовился я не идеально, на самое качественное снаряжение денег не хватило, но основное взял. Если бы не пришлось отдавать деньги за наводку на осколок, мог бы купить «агрессор», или же качественные артефактные доспехи. Увы, без сотрудника КМА, который провел меня к осколку и забрал деньги, я бы сюда не попал – стоило объявлению появиться на сайте, его сразу бы выкупили люди богаче. На артефакты Алодов есть спрос не только у меня.

Шагаю в пелену арки. Возможно, именно сегодня я найду симбионтов.

Внимание! Вы вошли в осколок «Испытательный центр 29−82Р».

Выход будет закрыт до полной зачистки либо смерти вошедших.

Ранг осколка – D

Рекомендуемый ранг команды зачистки – D.

Конечно, повыше, чем в осколках с гоблинами, но и команда у меня теперь в разы лучше.

Надетый заранее кулон сразу же пригодился – зрение выцвело, но я без труда рассмотрел коридор, в котором оказался. Повсюду пыль, грязь и песок. Коридор выглядит, как после бомбёжки, что недалеко от правды.

Я уже знаком со структурой сооружений Алодов. За стенами и в потолках их лабораторий находятся взрывные заряды, которые при тревоге подрывают коридор, этаж или даже весь центр – смотря какая подана тревога. Не знаю, что происходило там, где взрывы срабатывали и уничтожали опасность, и выживали ли там Древние. Но те лаборатории, заводы, исследовательские центры и прочие места, где защита не сработала, становились осколками. Именно команды воинов и магов зачищали то, что Древние не смогли уничтожить взрывчаткой. Иной раз группам, которые отправляются в такие осколки, приходится пробиваться сквозь завалы, чтобы убить последних монстров и разблокировать дорогу домой.

Здесь точно успели взорвать парочку зарядов – хорошо, не в этом коридоре. Но даже так часть лаборатории выглядела неказисто. Половина темных пластиковых панелей, раньше закрывавших потолок, теперь валялась на полу или висела на чудом уцелевших проводах. Потолок в трещинах, на полу – пыль и мелкий мусор.

Самое неприятное – неясно, кого ты встретишь в таких вот осколках. Если в «Пещерах гоблинов» или «Скалах троллей» угроза более чем ясна, то здесь можно нарваться как на хищную плесень, так и на рой каких-нибудь разумных муравьев размером с собаку. С чем только Алоды не экспериментировали.

Призванные хобгоблины разбирают оружие. Про мой вояж в осколок отец не знает – про симбионтов я ему ещё не рассказывал, потому кенку останутся в ангаре. Если, конечно, меня не придавят настолько, что я и их вызову.

Как только оружие разошлось по рукам, я сел медитировать. Спустя полчаса, когда восстановил полный запас маны, через ментальную связь командую выдвигаться. Идем без слов и стараемся не топать: лучше не тревожить обитателей Древнего центра, пока не узнаем, кто они, и как лучше помножить их на ноль.

Коридор небольшой – через тридцать метров он заканчивается узкой стеклянной дверью, запылённой до полной непрозрачности. Ближайший хобгоблин толкает стекло. Ожидаю скрипа дверных петель, но дверь открывается беззвучно.

И вот здесь мы натыкаемся на предыдущую команду зачистки. Маленькая комната с множеством вмурованных в стены потускневших мониторов завалена аккуратно сложенными скелетами. Причем, судя по нетронутым доспехам на скелетах-воинах и высших умертвиях, по мантиям и характерным артефактам на личах, эти юниты либо входили в свиту легендарного или даже мифического некроманта, либо действительно пришли в этот осколок из мира разумной нежити.

Осматриваю кости нежити, стараясь не наступать на хрупкие кости, и сразу же отмечаю любопытную деталь. В груди каждого мертвеца должен быть кристалл, но там пусто.

Причём экипировка двадцати пяти скелетов на месте. Словно что-то выпило из нежити всю магию, что двигала мёртвыми костями, вырвало из груди кристаллы, а потом тела аккуратно сложили здесь.

Надеюсь, что нежить хорошенько потрепала результаты эксперимент Алодов, и мне останется лишь добить оставшихся существ. Раз осколок всего D-ранга, что-то господа скелеты сделать успели.

А пока – время собирать добычу.

Сам я не прикасался к артефактам – даже если бы я решился на такую глупость, интуиция удерживала у меня от опрометчивого поступка. От некоторых доспехов веяло столь концентрированной магией смерти, будто они веками лежали в проклятых курганах, впитывая окружающую боль и смерть. На высоких рангах мне бы они не повредили, а вот если тронул их сейчас, отделаюсь загрязненными энергоканалами. Или же перестану быть живым.

Хобгоблины споро разоблачали нежить, и передавали мне экипировку, которая отправлялась в кольцо. Почти на две трети забил свой пространственный артефакт. И забрал бы больше, если бы от прикосновений ткань не крошилась и не разлеталась в пыль. Время уничтожило бесценные артефакты.

Было бы неплохо, если бы рядом с нежитью валялся хоть один труп их противника – тогда было бы понятно, с чем именно они воевали. А так, увы, придется искать ответ на этот вопрос самостоятельно. Вряд ли нам нужно будет биться против существ, которые смогли бы выжить взаперти сотни лет. Роботы? Пожалуй, нет. Будь это завод, я еще поставил бы на защитную систему, но тогда и ранг миссии должен быть повыше. Големы тоже отпадают: хоть Древние и изучали всевозможные виды магии, но в испытательном центре големам точно делать нечего.

Существам, которые вынесли команду хорошо экипированной нежити, не хотелось попадаться на глаза. Значит, дальше отправится приманка.

Стоило мне пожелать, как рядом возник гоблин.

– Тебе нужно найти врага и привести сюда, – объяснил я мысленно. Если повезет, гоблин не только увидит противника, но и останется незамеченным, либо уведет их в сторону от нас.

На этот раз я подключился не только к зрению и слуху гоблина, но и к обонянию, и даже к тактильным ощущениям. Я отрешился от тела, чувствуя все, что чувствует юнит.

Безоружный коротышка крался по коридору, опасливо поглядывая в запыленные стекла и приоткрытые двери. В лабораторных помещениях разруха, пыль и раскиданные в спешке вещи. Только чем он дальше шел, тем больше в вековой пыли попадалось следов, оставленных голыми ногами. В лабораториях попадались вывороченные из стен мониторы, разобранная и раскуроченная аппаратура. Похоже с отсутствием в осколке разумных я погорячился.

Гоблин полслеповато щурился – амулета у него не было, а темные коридоры освещались только редкими светодиодными табличками над дверьми – созданные для того, чтобы обозначить выход в условиях пропажи электричества, таблички на изотопных батарейках продолжали светить спустя сотни лет.

Я рассматривал глазами гоблина попадающиеся на стенах схемы, направляя его в центр лаборатории. Юнит крался по коридорам около часа, когда в тишину вплелись новые звуки, и неслись они как раз со стороны, куда шел коротышка.

Там кто-то скулил. Ну или подвывал – не знаю, как будет точнее.

Гоблин и прежде не шумел, а теперь и вовсе замер, чтобы ни скрип бетонной крошки под стопами, ни шуршание тряпок его не выдало. Юнит при жизни был трусливым, как и любой из их племени, и теперь не спешил отказываться от привычного поведения. Хорошо, что уговаривать гоблина идти дальше не нужно: стоило только приказать, и коротышка пошел вперед, наплевав на страх. Снова камешки зашуршали под зелеными ногами, и снова раздался тот же скулеж, только более отчетливый и протяжный.

В осколках вообще редко бывает что-либо приятное, и зачастую оно связано только с оценкой добытого. Но этот вой мне не нравился особенно – от него волосы вставали дыбом.

Спустя минуту я получил подтверждение своим предчувствиям, когда гоблин завернул в очередной коридор и увидел скулящее существо.

Это помещение было размером с триста-четыреста метров. На потолок подвешены светящиеся дверные таблички. Долго его не разглядывал – меня привлек железный стол посреди помещения. Точнее, тот, кто на этом столе лежал, примотанный медной проволокой за ноги и руки. Матово черный, худощавый гуманоид лет сорока, голый, небритый и нечесаный. Но меня его гигиена волновала меньше, чем две пары рук.

Древний.

Впервые вижу живого представителя цивилизации, которая, по мнению нашей расы и некоторых прочих, устроила грандиознейший ивент с осколками сотням миров.

В тусклом свете отлично видны почерневшие кисти рук и ног. Похоже, пленник здесь находится очень долго. Ставлю навык иллюзий против золотой монеты, что он находится здесь с момента подрыва. Вряд ли кто-то поймал Древнего и приволок его в лабораторию, чтобы приковать к столу.

Из дальнего угла помещения послышался шорох. То, что я при беглом осмотре принял за кучку тряпья, зашевелилось и поднялось – худая вытянутая фигура ростом под два метра. И шорох услышали не только чуткие уши гоблина, но и Алод. Пленник снова издал свой стон-вой и забился, пытаясь вырваться. На лице его отразился неподдельный ужас.

Я оценил одетую в рванье фигуру, серую кожу, короткие когти. Лич. Даже архилич. Когда-то плащ наверняка был отличным артефактом, только вот время обошлось с ним безжалостно – артефакт зиял дырами, рукава оборваны.

Нежить посмотрела в мою сторону.

– Кто бы мог подумать, что после ожидания в два с половиной века я встречу босоногого лягушонка, – пропел лич на одном из диалектов древнеэльфийского. Пропел медленно и неуверенно, будто вспоминая, как правильно разговаривать.

Думаю, он удивился, когда гоблин откашлялся, и на том же языке, с диким акцентом, – сказывалось не приспособленное для такого горло, – спросил:

– А для чего ждал?

– Заходи, – качнул лич головой. – Поговорим.

Я перехватил контроль над телом и шагнул за порог лаборатории, осматриваясь.

То, что я принял за странный узор на стенах и потолке, оказалось мельчайшими рунами, выцарапанными шилом, гвоздем или когтями нежити. Миллионы рун по всему помещению. Понять смысл знаков получилось очень даже просто: рунные цепочки повторялись, усиливая друг друга, и один и тот же смысл таился в каждом третьем сообщении – сдерживание безумия, закрепление разума. Откат изменений.

И знаки уже начали выцветать, теряя силу. Начиная с низа стен руны сперва ярко вспыхивали, а потом – угасали. Процесс пошел, пусть и медленно.

При внимательном осмотре помещение напоминало одновременно алхимическую лабораторию, кузнечный цех и камеру пыток. Приспособленный под котелок стеклянный кувшин над рукотворной алхимической печью. Груда деталей ждут своей очереди возле горна. В очертаниях кузнечного молота угадывается переплавленный протез, расчерченный рунами укрепления.

Лич смотрит на меня, не указывая на исчезающие руны и не стремясь рассказать как можно больше за как можно меньшее время.

Странная ситуация. Впервые я не сражаюсь, встретившись с кем-то в осколке. И впервые говорю о чем-то с представителем иной цивилизации, который не пытается меня убить.

– Осмотрелся?

Я кивнул.

– Хорошо, – склонил голову лич. – Только в ту комнату, – когтистый палец указывает на дверь в конце помещения, – лучше не заходи, а зайдя – постарайся не смотреть на алтарь смерти в центре комнаты. Такой пылинке в лучах вечности, как ты, лучше не видеть средоточие вечной силы.

– Ладно. А как именно вы оказались здесь без способа покинуть эти

– Нас вел маг пространства по образу, выбитому из другого Алода. А вот этот древний закрыл нам дорогу домой. Их было девять, и они убили портальщика, а я уж постарался, чтобы он не умер за века моего заточения, развлекая меня криками.

– Как именно закрыл? – спросил я, желая услышать про технику работы с порталами, но лич понял меня не так.

– Древние обладают даром к магии пространства, лягушонок. Будь иначе, они не смогли бы открывать порталы, стравливая расы и виды, и дробить наши миры на куски.

– Как ты умудрился поддерживать в нем жизнь?

– Скелеты мышей через норы носят мне травы, зерна – если умел в алхимии, можешь продлевать жизнь разумному очень долго. На двести тридцать седьмой год у котелка я даже получил титул вечного зельевара. Иронично – мертвый поддерживает жизнь.

Мне было бы интересно увидеть мир, в котором располагается Исследовательский центр. Увы, лич продолжил:

– Этаж выше завален полностью тысячами тонн земли и камня – начав копать, я бы похоронил себя и весь этот этаж, но не разгреб бы и десятой доли этого груза. Чудо, что мне удалось найти на нижних этажах клетки с мертвыми животными.

Лич вёл себя доброжелательно, но я не обманывался: проклятье скоро заработает, и монстр захочет меня убить. Вдобавок к этому нежить никогда не была другом живому человеку. Невозможно дружить с тем, кого ты воспринимаешь кормовой базой и заготовкой под такую же нежить.

– Так для чего я тебе нужен?

Разговаривать, притворяясь, что не слышишь отчаянных стонов пленника, было странно.

– О, всего лишь для одной маленькой вещи. Я бы хотел заключить с тобой договор, по которому ты заберешь мою филактерию и поместишь в грудь разумного существа в своем мире. Надеюсь, ты не против?

Думаю, если я не соглашусь, существо, которое коптит небо раза в четыре дольше, чем я, нашло бы, как меня убедить.

– Мне нужны прочные стеклянные банки с вечноживыми червями, – как мог, описал я хранилища симбионтов. Увы, я не знаю, как будет «симбионт» по древнеэльфийски.

– О, я вижу, ты неплохо образован, раз знаешь о них. Именно этот червь, как ты сказал, и обеспечил долгую жизнь этому телу. Тебе повезло – из ста сорока банок с червями осталось всего девять – они лежат на складе, в двух комнатах отсюда, – махнул лич рукой. – Остальные ушли на эксперименты и подпитку жизни этого существа. Я планировал использовать оставшиеся в следующие пятьдесят семь лет, а через шестьдесят три – попытался бы обратить бедолагу во смерть. Но не будем отвлекаться. Время нашего диалога конечно – я уже чувствую, как меня одолевают несвойственные мне мысли.

Несвойственные? Любой нежити свойственно хотеть уничтожить живых. Назовем это «бонусом расы».

– Даже несмотря на помощь рун? – блеснул я знаниями.

Лич растянул серые губы в улыбке.

– О, без них я атаковал бы тебя сразу, как увидел. Но вернемся к моей маленькой просьбе.

– А если я откажусь?

– О, я не смогу тебя принудить, у меня попросту не хватит на это времени. Только вот за моей спиной алтарь смерти, и мы находимся в сердце моих владений, по которым я сотни лет разбрасывал накопители с мертвой силой. Вряд ли вы готовы к такому противостоянию. Так что предлагаю притвориться, что ты не задавал столь неприятного вопроса, а я не говорил про алтарь смерти. Полагаю, так будет спокойнее и тебе, и мне.