Текст книги "Ночной (ЛП)"

Автор книги: Маделайн (Маделаин) Монтегю (Монтег)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Закрыв дверь, она вернулась к своей работе, но чувствуя слабость во всем теле от пережитого, наконец, отправилась на диван и растянулась на нем, пока слабость не прошла, мысленно пробегая по беседе, в поисках чего-то, что она пропустила. Хэнк был все время мрачным, но она не могла припомнить какого-нибудь признака в его выражении лица, указывавшего, что он хоть немного подозревал ее.

Опять вернувшись к работе, она вводила данные, пока день не закончился, а потом поехала в город за газетой и прикупить немного продуктов. Она была так расстроена и обеспокоена из-за Рафа, что забыла продукты, купленные прошлой ночью, большинство из которых оказалось погублено. Решив посетить другой продовольственный магазин вместо того, где обычно закупалась, чтобы они не заметили, что она отклонилась от своего обычного стиля. Она прикупила немного замороженных продуктов и снова отправилась домой, стараясь не впасть в депрессию от факта, что снова закупается на одну.

Целая полоса в газете была посвящена ужасающей резне в резиденции Калхоуна. Самая большая статья была сосредоточена на обнаружении местным мужчиной «совершенно» изуродованных тел, искалеченных диким животным.

Расслабившись, Алэйна проигнорировала детали и перешла на историю о «черном рынке торговцев экзотическими животными» и потом прочитала предположение относительно Калхоуна и его причастности. Журналисту, написавшему этот отрывок, явно понравилась ирония, что Калхоун и его люди были убиты животными, нелегально привезенными в страну для охоты. Он неоднократно упоминал парадокс – охотники ставшие добычей.

Она была согласна. Это была идеальная справедливость, только не способом, о котором они думали.

Ощутив себя бесконечно лучше, когда в ней возросла уверенность, что Раф в безопасности, она сочла за лучшее отбросить печаль по нему и изо всех сил попыталась вернуть свою жизнь в прежнее русло.

Это было нелегко. Каждый день она заставляла себя выбираться из постели. Она принуждала себя работать, даже при том, что как только она начинала, это оказывалось своего рода успокоительным.

У нее не было никакого интереса к еде, но она все же ела, считая дни.

Месяц спустя после того как Раф уехал, она отправилась в ванную и сняла с полки сумку с НЗ[10]10
  Неприкосновенный запас.


[Закрыть]. Достав тест, она тщательно прочитала инструкцию, и сделала все по ней, и потом уселась ждать, наблюдая за маленьким окошком, сдерживая дыхание.

Недоверие наполнило ее, когда она разглядела «положительную» полоску на тесте.

Много-много минут все, что она могла делать, пялится на нее, пока та медленно не доползла до цели, что по-настоящему считалось положительным.

У нее вырвался всхлип. Она захлопнула рот рукой, чувствуя радость пузырящуюся внутри нее.

– Ты не оставил меня в одиночестве, – наконец, пробормотала она, разрыдавшись, обняв себя и раскачиваясь. – О, Раф! Спасибо тебе! Спасибо!

Когда она немного успокоилась, то положила руку поверх живота, ухмыльнувшись от уха до уха.

– Папочка не хотел тебя бросить, сладенький! Мне будет адски сложно убедить его.

Она была настолько взволнована, что едва могла сдерживаться.

Ей потребовалось громадное усилие, чтобы задавить желание протанцевать по дому, и не рвануть в магазин посмотреть детские вещи.

Все же она не хотела накликать несчастье. Она не заходила так далеко, даже при том, что прождала целый месяц, чтобы удостовериться, что результат теста будет точным. У нее могли возникнуть осложнения.

Это остудило ее дух на добрую долю сильнее, чтобы Алэйна пожелала все отменить, но она упрекнула себя. Она и Раф были разными. Она должна допустить возможность, что это просто не сработает.

Она так же должна была принять вероятность того, что ее ребенок может быть намного другим, чем она представляла.

Она отвергла эту мысль. Она приняла Рафа. Она любила его. Ее не заботило, кем он был. Если бы ребенок выглядел более как Ральфи, чем Раф, она бы тоже приспособилась к этому. Это было бы странно, но она стала матерью, и это все, что имело значение. Если собаки могут растить котят и поросят, как своих малышей, и другие животные могут принять малыша другого вида, она справится.

В любом случае, она знала, что отчасти Раф был человеком, не имело значений, что он говорил обратное. Их ребенок мог бы иметь способность меняться, но она подумала, что вряд ли собирается заиметь котенка. И его разношерстные родители зачали его без каких-либо проблем. Она не видела, из-за чего у нее могут быть какие-то проблемы.

Эти мысли привели к началу проблемы, но разве не она позволила незащищенный секс, надеясь на чудо, что у нее будет его ребенок, если она не могла получить Рафа.

Раф не был таким, как она и вероятно были очень хорошие шансы, что доктор сразу же определит «ненормальность», и захочет провести тесты. И возможно решит прервать беременность с учетом результатов, даже если ребенок мог быть совершенно здоровым.

Это пугало ее. Она была старовата, чтобы впервые стать матерью. Ей на самом деле очень нужно было находиться под наблюдением врача.

Наконец, она решила, что найдет доктора в другом городе. Она может даже дать ему фальшивое имя и адрес, на случай если они захотят попытаться идентифицировать ее.

Хотя, были бы сложности, если бы потребовалась ее медицинская карта и прочее.

Она избавилась от этой мысли. Если бы ее обследовали и доктор не нашел чего-то «странного», она всегда могла бы пойти к другому доктору и дать ему настоящее имя и адрес и остаться под бдительной заботой врача.

Первый пригодный врач нашелся почти через два месяца, но Алэйна шла напролом и сделала это. Решив за лучшее просто проигнорировать свое состояние, пока не почувствовала себя в большей безопасности насчет ребенка и уверенность, что не собирается потерять его, она отказалась от идеи тотчас же приняться за работу по переделке комнаты для гостей в детскую. Было бы очень тяжело принять его потерю. Не было никакого смысла все усложнять, ожидая то, чего может быть, никогда не случится.

Она поняла в момент, когда доктор вошел в комнату, пробежав по ее анализам, что он что-то нашел. Он с большим трудом пытался быть профессионалом – который объясняется холодно и деловито – будто, она не могла заметить как он старается изо всех сил. После объяснения всех рисков, с которыми она столкнется, решив стать матерью, когда ей было уже за тридцать и что у нее никогда не было детей, он сказал, что хочет сделать больше анализов, в поисках возможных отклонений.

Это был решающий вопрос. Алэйна позволила им составить список других назначений и покинула кабинет врача, пойдя прямиком в книжный магазин, чтобы собрать все, что могла найти о беременности и младенцах, и отправиться домой.

Она была напугана до смерти, но не собиралась позволить кому-то помешать ей иметь ребенка Рафа. Она не могла сказать им, что это был гибрид. Они бы никогда не поверили ей, а если бы поверили, то вероятно все еще думали, что это слишком рискованно для нее.

Она чувствовала себя так, словно что-то и в самом деле было не так с ребенком, и мог случиться выкидыш. Словно он был не в состояние выжить и развиваться. Она знала, что в большинстве случаев такое и происходило – если бы не вмешательство врача.

Потерять ребенка от рук естественного отбора не было жутко привлекательным. Она бы скорее пошла к врачу и заставила их помочь убедиться, что ей удастся доносить ребенка, но жизнь такова, какова она есть, Алэйна постарается принять то, что не могла изменить.

Она сумела дотянуть до середины срока, без каких-либо проблем и, почувствовав живое шевеление малыша, позволила себе немного надежды, достаточной, чтобы начать приготовления.

Глава 20

Погрузиться в хлопоты по обустройству уютного гнездышка, как обнаружила Алэйна, стало лучшим лекарством от ее хандры. Несмотря на переживания за ребенка и тоску по Рафу, большую часть времени она была счастлива, по крайней мере, когда обустраивала детскую, совершала покупки для малыша, или изучала книги по уходу за ребенком.

Алэйна очень хотела узнать, кто родится. Ее не особо заботило, будет ли это мальчик или девочка, пока тот был здоров, но если бы она знала пол, то смогла подобрать малышу все необходимое. Было не очень весело, выбирать нейтральные цвета для обоев и мебели, в то время когда она хотела обставить детскую в синем или розовом цвете с оборками.

Все пялились на нее всякий раз, когда она приезжала в город. Она знала, что сплетен по поводу отца ее ребенка было хоть отбавляй. Даже пара любопытных старых куриц, спросили ее об этом в упор.

Девушка сказала им. Она не видела причин, не делать этого. Если ребенок родится от Рафа, они все равно увидят это. Она должна быть честной. И по отношению к Бобби, и к любому другому в округе такому же смуглому, как Раф, и более похожему на индейца, чем все остальные – черты, присущее в основном черно-белой общине.

Она предпочла, чтобы они знали, что отцом был Раф и не задавались вопросом, был ли этот ребенок от ее бывшего.

Бобби повел себя так, словно она переспала с ВИЧ инфицированным, и держался от нее на расстоянии.

Она решила, что ей, вероятно, придется забирать ребенка из школы, по крайней мере, до тех пор, пока тот не станет достаточно взрослым, чтобы защитить себя.

Она не очень много знала о Рафе или расе, к которой он принадлежал. Алейна решила вести небольшой дневник о ребенке. Если выяснится, что ребенок взял что-то от отца, она хотела объяснить ему все, что сможет.

Девушка нашла акушерку на последнем триместре. Прочитав столько книг, сколько смогла, она все еще боялась в одиночку пройти через это. Акушерка находилась за два округа от нее, что означало долгую поездку, когда начнутся схватки, но Алэйна боялась идти к любому другому врачу, который находился намного ближе, на тот случай, если малыш будет больше похож на оборотня, чем на человека и родится в своей нечеловеческой форме.

Девушка ощутила облегчение, когда пошел восьмой месяц, поскольку все время боялась, что родит раньше времени и/или у ребенка будут осложнения. Она так же не была уверенна относительно даты родов.

Девушке начало казаться, что она будет беременной вечно, и она стала гулять два раза в день, надеясь приблизить роды. Было ужасно неудобно оставаться беременной и дальше.

В девять месяцев и восемь дней беременности, она было собралась отправиться на дневную прогулку, когда услышала, как подъехала машина. Страх тут же охватил ее. Никто никогда не приезжал к ней, если не было плохих новостей или они сами не являлись плохими вестями.

Бобби избегал ее с того дня, когда Раф разбил ему лицо, однако Раф давно уже уехал. Поэтому Алэйна не могла избавиться от чувства страха, что когда выйдет проверить, кто приехал – там будет стоять Бобби.

Девушка была так ошеломлена, когда отдернув занавески, столкнулась лицом к лицу с Рафом, что нескольку минут не могла даже пошевелиться. Выражение его лица было суровым, но как она поняла, это было из-за его неуверенности в радушном приеме.

Придя в себя, она распахнула дверь. Издав что-то среднее между смехом и рыданием, она бросилась на него, крепко обнимая. Видимо не ожидая такого приема, он не спешил обнимать ее. Она уже начала было отстраняться, осознав, что он не разделял ее энтузиазма, когда Раф обнял ее, крепко сжав в объятьях.

Когда его хватка ослабла, он притянул ее за волосы, чтобы поцеловать. Его рот был горячим и сладким и на вкус словно небеса. Ее желание достигло наивысшей точки, когда она приветствовала вторжение его языка, пробуя его на вкус. Она жаждала почувствовать его всегда. Девушка с жаром поцеловала его в ответ, вспоминая ощущение его тела и поглаживая шелковистые волосы, плечи.

Раф встретил ее лихорадочную нужду с рвением, которое соответствовало или превосходило ее собственное, направляя ее обратно на кухню, пока не толкнул к стене и не прижался к Алэйне всем телом.

Толчок пошел сквозь него, прервав поцелуй, он отстранился от нее и смотрел вниз на внушительную выпуклость под ее рубашкой. Чувство вины и сомнение исказили черты его лица, когда он снова посмотрел на нее.

Алэйна с трудом сглотнула.

– Не останавливайся, – умоляюще сказала она.

Он пристально посмотрел на нее.

– Ты уверена?

Алэйна сказала на выдохе.

– Уверена!

Подняв, он отнес ее в спальню и усадил на кровать, наблюдая, пока она стыдливо снимала штаны и трусики. Слабая улыбка коснулась его губ, когда он увидел, как девушка натянула майку, чтобы скрыть округлый живот. Подняв майку, он начал целовать его.

– Моя малышка такая красивая, – пробормотал он, подняв голову, чтобы взглянуть ей в лицо.

Алэйна неуверенно улыбнулась.

– Ты ведь еще не видел его.

В его глазах плясали смешинки, когда он опустился на кровать и прижался к ее носу своим.

– Я имел в виду тебя, – хрипло пробормотал он, снова поцеловав ее.

Неожиданно Алэйна почувствовала схватки, начавшиеся еще раньше. Отчаяние охватило нее. Она не хотела ждать. Алэйна слишком в этом нуждалась. Она так долго ждала его прикосновений, как он войдет в нее, мучительно нуждаясь в нем.

Скользнув рукой вниз, она вытащила майку из его джинсов и потянула молнию вниз. Он был горячий, твердый и готовый для нее, Алэйна ощутила невероятный восторг, когда обхватила его член рукой, лаская разгоряченную плоть.

Он прервал поцелуй. Приподнявшись, чтобы сбросить джинсы и футболку, он лег между ее бедер и, изучив ее живот, переместился под удобным для нее углом. Приподнявшись на локтях, он вошел в нее, плоть к плоти. Она ахнула, пытаясь как можно ближе прижаться к нему, желая почувствовать его глубоко внутри.

Взяв ее за руку, заметив, что положение было слишком для нее неудобным, он перекатился вместе с ней на спину, удобно устроив ее колени.

В любое другое время она, возможно, почувствовала бы смущение, но сейчас она была доведена до такого отчаянья, что не могла больше ни о чем думать, кроме как о его члене внутри своего тела. Закрыв глаза, она ощущала тепло и растяжение глубоко внутри, пока его член медленно входил в ее лоно. Когда она приняла его полностью, то поднялась и снова опустилась. Приятные ощущения возникали внутри нее, как и дискомфорт. Не обращая на него внимания, она сосредоточилась только на удовольствие, пытаясь ускорить темп, который вознесет ее к вершине.

Он схватил ее за бедра, помогая ей, пока она не начала задыхаться. Снова перевернув ее на спину, он приподнялся на руках, наращивая темп, внимательно наблюдая за выражением ее лица.

Она стремилась достичь кульминации, иногда борясь с нарастающим дискомфортом. Внезапно ее тело начало содрогаться. Алэйна вскрикнула, когда почувствовала первые конвульсии, выгнувшись ему навстречу, задыхаясь и застонав.

Раф остановился. Он дышал с трудом, сопротивляясь своему желанию.

– Не останавливайся, малыш, – произнесла Алэйна, пытаясь отдышаться.

Он поднял голову и взглянул на нее, его лицо исказилось от болезненной нужды. Внезапно Раф содрогнулся, войдя еще глубже. Застонав, он стал вонзаться в нее, пока не кончил и, наконец, выдохнул от облегчения.

Обессилев, он упал на кровать рядом с ней и притянул девушку к себе.

Алэйна повернулась на бок и положила руку ему на грудь, лаская его.

– Боже, как я скучала по тебе! – пробормотала она после короткой паузы.

– Правда? – спросил он, немного отстраняясь, чтобы взглянуть ей в лицо, после чего его взгляд опустился на полные груди и чуть ниже. Раф сглотнул, посмотрев на огромную выпуклость между ними.

– Мой?

Она почувствовала приступ раздражения о того, что он спрашивает об этом, но затем расслабилась. Девушка видела по выражению его лица, что он спрашивал только для подтверждения. Она заставила себя улыбнуться.

– Да. Твой.

Подняв руку, он погладил ее по щеке.

– Я думал, что ты кинешь в меня чем-нибудь, – скривившись, сказал он.

Он еще крепче обнял ее, притягивая ближе и зарываясь лицом в ее шею.

– Я знал, как только уехал, что совершаю ошибку, но всю дорогу домой продолжал твердить себе, что так будет лучше для тебя. И когда добрался, то понял, я не принадлежу больше тому месту. Я чувствовал, что не могу больше там оставаться.

Он коротко и невесело рассмеялся.

– Так как я оставил все деньги тебе, то у меня не было на что вернуться обратно. Отчасти я поступил именно так, потому что даже тогда не хотел тебя покидать и думал, что не в силах сделать этого. Если бы у меня был способ вернуться, я бы так и поступил, а если бы не сделал этого, то у меня не было бы времени осознать, не видя тебя, что я совершил ошибку. Потребовались месяцы, чтобы накопить денег на обратную дорогу и еще больше времени, чтобы оформить документы. И затем, приехав сюда, все о чем только я мог думать было то, что как только ты меня увидишь – захочешь знать, что я здесь делаю. Или возьмешь пистолет и пристрелишь меня.

– Я не знал, клянусь тебе, мне и в голову никогда не приходило, что я… что мы… Я бы не оставил тебя, если бы знал. Ты должна была выгнать меня.

Алэйна с любовью погладил его черные волосы.

– Ты вернулся, чтобы остаться? – с надеждой спросила она.

Он поднял голову.

– Сумасшедшая идея, верно? – спросил он. – Но… у тебя будет ребенок. Я нужен тебе.

Алэйна проглотила ком в горле.

– Ты всегда был нужен мне. Я просто не знала об этом, пока не встретила тебя.

Он несколько минут внимательно изучал ее, прежде чем слабая улыбка коснулась его губ.

– Как думаешь, сможете привыкнуть жить с таким как я?

Она улыбнулась ему, лаская живот.

– Я уже собиралась жить с таким как ты.

Он сглотнул.

– С двумя.

Она спокойно встретила его взгляд,

– Ничего не может быть лучше того, что ты хочешь остаться, – сказала Алэйна с дрожью в голосе.

Он наклонился к ней, прикусив ее губы.

– Малышка, я чертовски сильно люблю тебя.

Алэйна сглотнула, зажмурившись.

– Я тоже тебя люблю, но думаю, ты знаешь об этом.

Он не отрицал. Вместо этого, он положил руку на ее живот, поглаживая его.

– Когда ребенок появится?

– Наверное, уже через несколько часов, – скривившись, сказала Алэйна.

Раф отдернул руку, внимательно глядя на нее.

– Не пугай меня так! – произнес он со смесью веселья и раздражения.

Алэйна закусила губу. Приятные сокращения от их занятия любовью не прекращались. Они становились другими, больше похожими на схватки и не было ничего приятного в дискомфорте, который она испытывала сейчас.

– Я не пыталась напугать тебя. Думаю, я рожаю.

Произнеся ругательства, Раф выскочил из постели словно ужаленный, хотя она не могла сказать наверняка, так как это не был английский.

– Я знал, что не должен был… этого делать!

Алэйна посмотрела на него, в основном потому, что она чувствовала себя виноватой. Она знала, велика была вероятность, что секс может спровоцировать роды. Она отчаянно хотела Рафа и не могла отрицать, по крайней мере, про себя, что надеялась, активность поможет, наконец, появиться ребенку.

– Он родился бы в любом случае! А ты не прикасался ко мне в течение долгих месяцев, и знала, что если не сделаю этого сейчас, то мне придется ждать еще несколько недель, черт возьми!

Она боролась с болью.

– Я действительно думаю, что он идет, – сказала она с тревогой.

Девушка видела, что Раф боролся с желанием свалить.

– Что я должен делать?

– Позвони акушерке и скажи ей, что мы идем. Номер рядом с телефоном, – крикнула она, когда он вылетел из комнаты.

Пока она мылась, то позаботилась об устранении доказательств того, чем она занималась, когда у нее начались схватки, так как не хотела, чтобы акушерка узнала об этом, проводя осмотр. Алэйна оделась и пошла взять сумку, которую раньше приготовила.

Раф, возвратившись в этот момент, выхватил сумку из ее рук.

– Она ждет нас.

– Не думаю, что она ожидает увидеть тебя вот так! – раздраженно сказала Алэйна.

Удивившись, он посмотрел на себя, поскольку забыл, что все еще был голым.

– Сядь! – прорычал он, схватив одежду, и стал одеваться. Когда он натянул кожаные мокасины, какие обычно носил, то протянул ей сумку. Удивившись, Алэйна взяла ее.

Девушка издала вопль, когда он поднял ее с кровати на руки.

– Я могу ходить.

– Ты не будешь ходить, хотя бы потому, что у меня случится сердечный приступ, если ребенок выскользнет!

Алэйна посмотрела на него.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Воды?

Он покраснел.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – прорычал он раздраженно, пытаясь протиснуться в узком коридоре, не ударив ее головой о стену.

– Нет! Не думаю, что такое возможно!

Он стиснул зубы, когда шел через кухню и заднюю дверь. Как только Раф посадил девушку на переднее сиденье ее машины, он схватил ее за волосы, страстно поцеловав в губы.

– Малышка, заткнись. Ты сведешь меня с ума. Где ключи?

Алэйна нахмурилась.

– В моем кошельке – кажется.

Вздохнув, он снова вытащил ее из машины и побежал в другую сторону – к машине, на которой приехал.

Алэйна с сомнением посмотрела на авто, которое было намного старше ее машины, надеясь, что оно было в хорошей форме. Когда Рафу, наконец, удалось вставить ключ в замок зажигания, двигатель быстро завелся.

Расслабившись, Алэйна поймала ремень безопасности и пристегнула его.

Он выглядел рассерженным, обнаружив, что акушерка находилась почти в двух часах езды от них.

Девушка негодующе посмотрела на него, не собираясь объяснять ему причины, по которым выбрала эту акушерку, но подумав, решила все-таки рассказать.

– Это самая ближайшая, какую только смогла найти.

– Здесь нет больниц?

Она посмотрела на него.

– Они же врачи, Раф!

Он посмотрел на нее сердито.

– Ты боялись, что он не будет выглядеть как нормальный человек?

– Я только хотела его защитить, – сказала она.

Повернувшись, он долго изучал ее. Наконец, напряжение оставило его.

– Мне очень жаль, малышка.

Он криво улыбнулся.

– Нам придется научиться ладить?

Алэйне удалось улыбнуться.

– Мы прекрасно поладим.

К облегчению Алэйны, несмотря на его очевидное беспокойство относительно акушерки, и доберутся ли они до того как ребенок появится на свет, он ехал осторожно, не превышая скорости. К тому времени как они подъехали к маленькой клиники, у Алэйны не осталось сомнений, что ребенок скоро родится. Она не возражала, когда Раф помог ей выйти из машины и отнес внутрь. Девушка не думала, что сможет пройти даже небольшое расстояние.

Сказав Рафу ждать в приемной, пока Алэйна не будет осмотрена и комфортно размещена, медсестра увела ее.

– Он уже на подходе, – пробормотала медсестра, устраивая Алэйну, у которой появилась возможность рассмотреть ее.

Алэйна вопросительно посмотрела на нее.

– Он в порядке. Мы должны поспешить. Как зовут твоего мужчину?

– Раф, – пробормотал Алэйна, чувствуя, как трепет удовольствия охватил ее, несмотря на боль от схваток, когда его назвали «ее мужчиной».

Он бочком протиснулся в дверь позади медсестры, которая указала ему на кровать и посоветовала не путаться под ногами. Он выглядел так, словно хотел оказаться в другой комнате или, может быть в соседнем округе, когда крепко взял Алэйну за руку.

Успокаивающе было держать его за руку, но она довольно быстро перестала чувствовать что-либо, кроме боли. Казалось, прошла целая вечность, однако акушерка заверила ее, что роды прошли очень быстро, по крайней мере, для первого раза.

Она так устала от боли и схваток, что на какое-то мгновение обессилено опустилась на подушку, ее разум парил на грани забвения. Пронзительный крик привел ее в чувство. Через несколько минут акушерка положила малыша ей на живот и Алэйна впервые посмотрела на Джошуа.

– Он красивый, – счастливо выдохнула она, взглянув на Рафа.

Она посмотрела на оскалившегося Рафа, тот был бледным, с дрожащими руками, но, очевидно, находящимся в полном восторге от красивого малыша, которого они вместе произвели на свет.

Акушерка бросил взгляд на них.

– Он похож на своего отца.