Текст книги "Моя простая курортная жизнь 8 (СИ)"

Автор книги: М. Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Ep. 174. Хэппи-энд

– У тебя прям не жизнь, а бразильский сериал, – хмыкнула Арина, подавая обрабатывающей мою голову Марианке чистую ватку. – Никакого кабельного не надо!..

Добрая самаритянка с личным авто, подобравшая меня с места аварии, довезла мое раненое тело до гостевого дома, где меня, охая, ахая и ужасаясь моему окровавленному виду, подхватили мои заботливые домочадки. Завели в гостиную, усадили на диван и принялись тщательно осматривать. Разумеется, сразу же возникли вопросы: кто меня, где меня и что со мной вообще случилось? Не став вдаваться в детали, я в общих чертах описал, как «покатался» с Катериной.

– Надо ли напоминать, что я тебя предупреждала? – мягко пожурила меня Марианка, водя смоченной в зеленке ваткой по моему подбитому фейсу.

Ой, не сыпь соль на рану! Да, тебя надо было послушать, да, сейчас я и сам это отлично понял – более того, сейчас и сам был готов предупреждать каждого, кто не Мишель, что не стоит с ней связываться. Два зла просто нашли друг друга, и хорошим добрым людям вроде меня от них лучше держаться подальше. Как я вообще мог об этом забыть?

– Марианка, ну нашла время для нравоучений! – проворчала с другой стороны от моей травмированной головы Полина и, выдавив на пальчик немного заживляющего геля, начала активно втирать его в мой нос.

– Ай! – чуть поморщился я.

– Сильно больно, Ромк? – растерянно пробормотала она, глядя на меня так, словно хотела кинуться и расцеловать, но сдержала сей благой порыв. Видимо, я был еще недостаточно травмирован, для того чтобы позволить себе со мной слишком много.

– А мне вот интересно, – подала голос наша прокурорша, которой, с учетом ее послужного списка, доверили лишь держать аптечку, – они побили целых две тачки только для того, чтобы помириться?

– Ну что ты, – усмехнулась наша богиня любви, лучше многих разбиравшаяся в этом вопросе, – они побили тачки, чтобы еще больше посраться…

И правда, развязка этой дурной трагикомедии с битыми авто оказалась до неприличия предсказуемой. Уже на следующий день после яростного сосыча на пепелище, невольным свидетелем которого я стал, оба зла одновременно сменили аватарки. На своей Мишель – aka городская легенда – стоял на фоне небезызвестной стены с выцветшими членами и полустершимися «Мишель, I love U!» и с хмурой битой рожей показывал в кадр средний палец, сопроводив все это надписью: «Одной легендой меньше. Да кто будет страдать? Иди нах, Карпов!» Вот только учитывая, что это селфи, фак эта легенда по итогам показывала самому себе.

Зараза, не иначе как посчитав это за персональный челлендж, тоже сменила аватарку и на новой, позируя среди голых стен своей комнаты, несносно-надменно смотрела в кадр, подписав снимок: «Ну и вали!» Хотя это же читалось и в ее глазах – могла и не пояснять. И, разумеется, всем сразу стало понятно, что это ни фига не финал, а очередной акт в этой сумасшедшей пьесе для двоих.

Но честно говоря, эти двое меня сейчас волновали меньше всего на свете. У меня была причина для волнения и посерьезнее: грядущий отъезд Даны в Англию.

Едва узнав, что я попал в аварию, моя милашка шустро собрала вещи, взяла своего пса и перебралась на оставшееся время ко мне, так что хоть один полезный эффект от этого столкновения со злом все же был. Разумеется, ее вечно сопящий папаша оказался не в восторге, но дочь, обычно считавшаяся с его мнением, в этом вопросе проявила характер.

– Папа, – твердо заявила она, – Рома попал в аварию, о нем надо заботиться! Когда ты попал в аварию, я о тебе заботилась, и Рома не возражал. Так что не возражай теперь и ты!..

И ее крикливый предок не нашел, что на это ответить. Так что Дана переехала ко мне, а ее папаша это стерпел. Лучшим другом мне он, конечно, не стал, но усердно делал вид, что не хочет меня убить, и наверняка отсчитывал дни до ее отъезда. Я же старался об этом не думать, сосредоточившись на всем хорошем, что происходило здесь и сейчас. Моя милашка целыми днями и ночами дарила мне нежность и любовь, словно желая наполнить меня ими на полгода вперед. Она прекрасно ладила с Марианкой, да и Арина вела себя при ней как паинька – а я всегда знал, что спинной мозг воспринимает информацию куда лучше головного. Но главное, Дана вдруг поладила с Полиной, а Полина вдруг поладила с Даной! Все-таки у моей управляющей доброе сердце, которое через призму будущей нашей разлуки заставляло ее сопереживать нам и быть чуткой и понимающей с моей девушкой.

Незаметно они даже как-то поделили кухню, превратив ее из зоны соперничества в место обмена опытом. Моя хаус-леди неожиданно поделилась рецептом своих фирменных оладушек, которые «Ромка так любит», а моя няшка – рецептом своего шикарного тирамису, который «Ромин любимый», и на следующий день мы с Марианкой, уже не на шутку боявшейся, что она такими темпами растолстеет, сначала пробовали оладушки Даны, а потом тирамису Полины, и все хвалили, и все получалось, и все ладили, и я хотел бы, чтобы воцарившаяся в моем доме гармония оставалась вечной, но время было к нам неумолимо.

Один пронырливый папаша уже купил билет, и календарь неотвратимо отсчитывал дни до нашей разлуки. Эх, Дана, ну почему, когда все так хорошо, ты уезжаешь? Ты просто рвешь мне сердце…

– На полгода! Всего на полгода… – напоминала мне моя няшка, целуя меня всякий раз, когда мне становилось грустно.

– И потом переедешь ко мне, – напоминал я ей, крепко обнимая всякий раз, когда грустно становилось ей.

Конечно, я считал, что ей бы лучше не уезжать, но это был ее путь, ее решение, а я не ее папаша, чтобы мешать ей принимать решения самостоятельно. И все же в глубине души я надеялся, что наша разлука окажется гораздо короче, чем полгода. Надеялся, но не давил. В конце концов, я же и правда не ее отец.

– Ром, – едва сдерживая слезы, проговаривала моя милашка под грохот чужих чемоданов и гул взлетающих самолетов, – гуляй с Пиратом обязательно, а то он будет скучать…

– Мы вместе с ним будем скучать, – в тон ей ответил я, и сам готовый пустить слезу.

Ненавижу прощаться! Ненавижу разлуку! Ненавижу аэропорты именно за это!

– Ну, Ром… – чуть не плакала моя няшка, уткнувшись лицом мне в грудь, чтобы еще больше не радовать стоящего неподалеку папашу, который и так радовался и ее отъезду, и нашему расставанию.

– Не переживай, – погладил я ее, успокаивая, – все будет хорошо…

– Только полгода! Всего полгода… – всхлипнула она.

– И сразу переедешь ко мне! – я крепко обнял ее напоследок. – Как только вернешься…

И если ты вернешься раньше, чем через полгода, то я не буду возражать.

Самолет, которому, как и ее папаше, было плевать на все наши переживания, взлетел в небо, унося ее в Англию, а меня – в депрессию. Целых полгода! Да я едва провел пару дней без нее на Новый год – а здесь целых полгода! Без ее милой улыбки, теплых объятий, нежных поцелуев… Чертова Англия, конечно, не другой конец земного шара, но я ведь не настолько богат, как некоторые, чтобы мотаться туда-сюда. Да у меня даже визы нет…

– Один раз я тебя уже вытащила из подобной депрессии, вытащу и на этот раз! – заявила Алена, глядя на мою хмурую несчастную моську.

– Нет, я! В этот раз вытащу я! – героически вклинилась Влада.

– Девки, спокойно, – миролюбиво изрекла Инна, – мы вытащим его все вместе! Вместе мы сила!..

Следом весь чат подруг кинулся меня бодрить – вкусняшками, ласками и кучей внимания, а я все это благодарно принимал. Никто из них, конечно, не был Даной, но я был рад и благодарен их компании.

– Не грусти, – пыталась поддержать меня и Марианка. – Всего полгода, и она вернется сюда, переедет к нам, и у нас начнется новая счастливая жизнь!..

Вот только полгода казались мне бесконечностью. Я словно завис на паузе в ожидании этой новой счастливой жизни, а пока же просто гулял с Пиратом, встречался с подругами и утешал себя видеозвонками с моей милашкой, которая казалась еще грустнее меня. Так что я крепился и держал лицо (получалось, правда, плохо), чтобы не увеличивать ее грусть – у нее-то там не было ни подруг, ни богини любви, которые бы могли поднять ей настроение, ни Пирата, ни, главное, меня. Хотя и у меня ее не было – и от этого мне снова становилось грустно…

Еще одним следствием нашей разлуки стало то, что я вновь подсел на сериалы, предпочитая в тот период грустные сопливые мелодрамы, которые своей грустью хоть немного отвлекали от моей. Неожиданно даже Полина, не столь активно, как мои подруги, участвовавшая в моем утешении, стала подсаживаться ко мне с домашним попкорном – чтобы пострадать перед экраном вместе со мной.

– Только не приставай ко мне, Ромк, – добавляла она, удобно устраивая свою пышную задницу рядом.

Однако я пребывал в таком подавленном состоянии, что даже не пытался к ней подкатывать. А красотка постарше, немного терявшаяся от подобного расклада, подсаживалась ко мне все ближе и ближе… А потом как-то вдруг предложила досмотреть тот старый сериал, который мы начали вместе аж два года назад, но так и не досмотрели. Мешала то ее бурная личная жизнь, то моя – теперь же мы оба были на паузе, так что нам ничего не мешало снять с паузы хотя бы сериал. Хотя лучше бы мы посмотрели что-то другое…

Наконец-то по прошествии двух лет мы дошли до финала – только чтобы убедиться, что хэппи-энда не будет.

– Знаешь, Полин, – я на миг закрыл глаза, чтобы не видеть титры, – лучше б мы с тобой даже не начинали…

– Почему? – аж подскочив попой на мягком диване, повернулась она ко мне.

– Я, – открыл я глаза, – рассчитывал на хэппи-энд… А это вот что?

Если даже в кино финалы могут быть такими, чего вообще ждать в жизни? Я прям почувствовал в этот момент, как скупая мужская слеза пробежала по моей щеке. Несколько мгновений красотка пристально смотрела на меня, а потом потянулась ко мне, припала упругой роскошной грудью к моей груди и жадно прижалась к моим губам, возвращая мне веру в счастливые финалы, где под аккомпанемент жарких страстных стонов она снова вспомнила, каково это отдаваться мне, а я вспомнил, каково это ее брать. И с этого момента жизнь стала намного бодрее.

– Ах! Ох! Да-да, Ромк!.. Да, сладкий мой!.. Сладкий… – вовсю старалась Полина, поднимая мне настроение своими стонами.

И оно поднималось – поднималось настолько, что потом обильно выплескивалось в нее теплыми сумасводящими фонтанчиками.

– Что, и сейчас никому не говорить? – спросил я у нее после, глядя, как ее наполненное лоно изливается на мою простыню.

– Да говори кому хочешь! – выдохнула она и страстно прижалась ко мне, скрепляя наш возобновленный союз горячим жадным поцелуем.

А затем снова полезла на меня, до крайности изголодавшаяся по моим ласкам. Я же, вернув свое, вновь проникал во все ее укромные местечки, так соскучившиеся по мне – давая им то, что им так нравилось, и вызывая все больше жарких неконтролируемых стонов, в каждом из которых было мое имя:

– Да, Ромка, да!.. Еще! Роооом…

Мой член словно нащупал в ней кнопку перезагрузки и, хорошенько нажимая на нее раз за разом, отменил весь предыдущий резет и вернул все мои достижения обратно. Арина к тому времени уже успела отчалить к себе домой, а вот внимательная Марианка, разумеется, не могла не заметить перемен – и снова начала наведываться к нам с Полиной, у которой, как и в прошлый раз, не нашлось на это возражений. И все опять вернулось к тому состоянию, в котором уже было.

Для полного счастья мне не хватало только Даны – на этой же кровати, на соседней подушке, в моих объятиях. А что, места много, поместились бы все – во всяком случае в моем сердце помещались все… Вот только она об этом пока не знала.

– Ой, твоя девушка звонит… – шустро скатившись с меня, моя хаус-леди протянула мне вибрирующий смартфон. – Ладно, не буду мешать! – и, набросив на обнаженное тело легкий халатик, тактично выскочила из комнаты.

Я же торопливо натянул футболку, разгладил взъерошенные волосы и отошел от смятой постели к окну – и только после этого принял вызов. Не то чтобы я собирался скрывать от Даны, что ко мне снова вернулась Полина, просто еще было не время.

– Привет, Ром, – появилась на экране ее милая мордашка. – А я сейчас гуляю около Биг-Бена… Хочешь, покажу? – и она навела камеру, показывая мне главную британскую достопримечательность.

Вот только ее личико и голос были привычно грустными, что-то не радуясь этой распиаренной достопримечательности. Каждый раз когда моя милашка звонила мне, она была расстроенной: и местом, где находилась, и тем, что меня нет рядом. И хотя мы договаривались с ней все-все друг другу рассказывать, я пока просто не мог рассказать ей про Полину – не хотел еще больше увеличивать ее грусть. Так что я решил дождаться подходящего момента – так же, как в свое время ждала она, когда не говорила мне про Англию. Ну а пока же, как мог, я пытался взбодрить мою милую пленницу, которая сама себя заперла в Тауэре из обязательств своему папаше.

– Только ты уж не грусти, Ром, ладно? – на прощание вздохнула Дана и быстро-быстро заморгала, сдерживая капельки в глазах. – А то мне так тут хорошо… – чуть не пустив слезу, горестно добавила она. – А ты там, наверное, грустишь… Ты не грусти…

– Я не буду грустить, – пообещал я ей, чувствуя, как от ее влаги и у меня разрывается сердце.

– Ну да, ты-то не будешь! – фыркнула моя вернувшаяся красотка постарше и снова полезла на меня, едва дождавшись, пока я закончу вызов.

Так мы теперь и жили: каждый раз я собирался рассказать Дане, но, видя ее грустную, расстроенную мордашку, понимал, что момент опять неподходящий. И я снова откладывал, жалея мою бедную одинокую милашку, оказавшуюся так далеко от меня. И не хотел добивать ее новостью, что пока она далеко, кто-то совсем близко. Пока однажды…

– Привет, Ром! – позвонила мне Дана, и личико, такое грустное в последние недели, впервые аж сияло.

– Что-то случилось? – спросил я, с легким удивлением отметив эти перемены.

– Просто настроение очень хорошее, – с улыбкой поделилась она.

Хорошее? Неужели? Неужели ей там начало… нравиться? Ну ладно. Ну наверное, это хорошо. Ну наверное, я должен этому радоваться… Что ж, раз ей там сейчас хорошо, момент, наверное, подходящий. Я уже больше не мог тянуть.

– Слушай, – начал я, – тут такое дело…

И без утайки рассказал ей все про Полину.

– Расстроилась? Сильно? – с тревогой закончил я, надеясь, что не испортил ей явно хороший день.

Однако моя милашка приняла новость на удивление спокойно.

– Еще бы вчера я расстроилась, а сегодня нет. Хорошо, что ты сказал, – и опять улыбнулась.

А я вдруг начал переживать. Неужели ей там и правда стало нравиться? Глядишь, еще втянется, глядишь, еще не захочет уезжать из этой чертовой Англии… А что, один пример уже есть.

– Ладно, Ром, мне пора. Завтра еще поговорим, – сказала моя няшка и, послав мне воздушный поцелуй, отключилась.

Да е-мое, неужели?..

Следующим утром в привычное время, в которое мы с Даной обычно созванивались, она почему-то оказалась недоступна. Я позвонил раз, два – не получил ответа и уже начал переживать, гадая, что могло случиться. Однако тут меня отвлекла заглянувшая Полина.

– Свободен, Ромк? – проворковала она, поигрывая поясом на тонком полупрозрачном халатике.

– Смотря для чего, – отозвался я, пока откладывая смартфон.

– Ну как для чего? – парировала моя красотка, шагая ко мне, соблазнительно покачивая бедрами, распахивая халатик, выпуская навстречу моим глазам шикарные спелые сиськи. – Для меня, конечно…

Но только она забралась на меня, только я обнажил ее до природного состояния, чтобы воспользоваться ее женским механизмом по полной, как дверь неожиданно распахнулась, и в комнату вошла… Дана.

Дана⁈.. Я даже моргнул, проверяя, не видение ли это от долгой разлуки.

– Привет! – просияла моя милашка, ничуть не смущенная открывшейся картинкой. – А я вот, вернулась… – и, бросив рюкзачок у порога, бодрым шагом подошла ко мне, звонко чмокнула и села рядом.

Кровать мягко продавилась под тяжестью уже трех тел. Полина, застывшая с другой стороны от меня и молча наблюдавшая за нами, судорожно подхватила халатик, прикрывая свои выдающиеся прелести.

– Насовсем? – обрадовался я, не сводя глаз с моей девушки, еще не веря своему счастью.

– Насовсем, – кивнула мне Дана, словно не замечая, что мы тут не вдвоем. – Я ведь поехала туда только ради папы… Но, побыв там, поняла, что полгода – это слишком много, чтобы исполнять его желания. Это слишком много без тебя… А я больше не хочу без тебя! – и еще звонче чмокнула меня в губы.

– Я очень рад! – искренне сказал я и крепко обнял мою прелесть, радуясь, что все-таки научил ее принимать правильные решения.

– И я! – выдохнула она мне в губы. – Однако нам надо кое-что обсудить… – а после, мягко выбравшись из моих объятий, перевела глаза на Полину, наконец заметив ее.

– Да я не это… да это не то… – начало было по старой привычке моя хаус-леди, но тут же опомнилась: – Да, я это! И что? – и с вызов выпятила сиськи в сторону моей девушки.

– Да ничего, – улыбнулась та. – Я и так все знаю. Эту часть можно сразу пропустить.

– И как ты к этому относишься? – настороженно спросила красотка постарше.

– Есть вопрос поинтереснее, – хмыкнула моя милашка. – Я вернулась и из этого дома уже не уеду. Я собираюсь здесь жить. И собираюсь здесь спать, – и многозначительно кивнула на мою кровать. – Тогда вопрос…

– Ну и я из этого дома тоже никуда не уйду! – перебила ее Полина. – Я тоже здесь собираюсь жить. И собираюсь здесь спать!

Девчонки, о чем вообще спор? Я ведь тоже собираюсь здесь жить и собираюсь здесь спать – желательно с вами двумя. Хотя не надо сбрасывать со счетов и Марианку, вот уж она-то обрадуется: две ее любимые хозяюшки в одном месте…

– Тогда вопрос, – подытожила моя няшка, – как мы будем его делить?

– Да, Ромк, – с легким ехидством взглянула на меня моя управляющая, – как мы будем тебя делить?

Две девушки – две лучшие девушки в моей жизни – сидели рядом на расправленной постели, и наконец-то у меня появился шанс получить сразу обеих!

– Девчонки, – мягко навел я их на нужную мысль, – а зачем меня делить?..

И выразительно поиграл бровями. Ну правда, зачем меня делить, когда мной можно поделиться?

– Ну вот видишь, – Дана снова повернулась к Полине, – видишь, что он делает?

– Вижу! – фыркнула та. – Паршивец ведь?

– Да, паршивец, – с улыбкой согласилась моя милашка. – Знает ведь, что когда у него такой взгляд, ему невозможно отказать!..

А зачем мне отказывать? Когда я здесь, я рядом и, раскинув объятия, жду вас обеих… Ну давайте, девчонки, делайте уже правильный выбор! Посмотрев друг на друга и дружно усмехнувшись, обе прижались ко мне, а я прижал обеих к груди, чувствуя, как меня переполняет счастье, и предвкушая, как прекрасно нам будет втроем. А потом еще и Марианка подтянется… И это только те девушки, которые живут здесь – в моем самом отзывчивом, самом щедром на любовь доме Карпова! А сколько их еще придет в гости – в мои всегда раскинутые объятия…

В моем сердце, как и в моей постели, места хватит на всех! Никто лучше меня не живет эту простую курортную жизнь…

– Кстати, – вдруг сказала Дана, – вы даже не представляете, с кем я возвращалась обратно…

Ep. 175. Вэлком хоум

За несколько часов до этого…

Любовь – это заразная привычка

МИШЕЛЬ

Так, начнем с того, что меня нагло оболгали! Оговорили, оклеветали, очернили мое честное имя. И если кто-то думает, что все про меня знает, ни фига про меня не знает, если не узнает это лично от меня! Ну серьезно, вот что вы обо мне уже слышали?

Мажор, которому все дается легко? Я так-то с пятнадцати лет работаю, о чем, конечно, ни один бездельник не упомянет, и в Лондоне тоже работал, целый год квартиру сам оплачивал, потому что до последнего надеялся, что буду жить там не один…

Бабник, который перетрахал половину Карпова? Когда в отношениях, я на других даже не смотрю. Ну а когда нет… Я, конечно, не считал, но точно не половину. Но те, у кого меньше, всегда припишут мне больше, чтобы моей развратностью оправдывать свою непопулярность.

Так, что там еще по списку? Ах да… Мудак! Только с тем, кто сам со мной ведет себя как мудак, гадит мне по-мелкому, о чем, конечно же, тоже не упомянет (ну уж я-то расскажу!), да от женщины моей все отстать не может.

Дурак? А это, кстати, ее любимое слово. Правда, и себя как дура ведет не реже…

Я: «Я прилетел…»

Отправил я, едва появилась связь, однако прошло целых пять секунд, а ответа до сих пор не было! Где толпа ликующих смайликов? Где «жду тебя, любимый дурак»?

Я: «В Карпов прилетел, если еще непонятно…»

Люди уже стали спускаться по трапу, а ответа все еще не было! Хотя все уже прочитано. Сразу прочитано!

Я: «Я еду!»

Я: «Я к тебе еду!»

Причем буквально – на автобусе по взлетной полосе!

Я: «К ТЕБЕ, ДУРЕ, ЕДУ!»

А ты пальчиками по экрану потыкать не можешь…

Медитируя на застывшую багажную ленту, я раз за разом обновлял такую же застывшую свою на смартфоне, пока толпа рядом медитировала на меня. Эх, взяла бы пример с девчонок вокруг – вон стоят, пялятся, некоторые даже глазками стреляют. А фигли, легенда в городе, легенда вернулась – а ты даже ответить не торопишься!

– Ой, какой милый, а это в подарок, да? – с ходу решила заарканить крутого жеребца одна из самых оборотистых, поглядывая на огромного розового пони в моей руке.

Эй, крошка, этот дикий мустанг проскачет мимо раньше, чем ты успеешь опомниться! Пусть никого не обманывает, что он выглядит как розовый пони. Да, они все думают, что Мишель – это такой опасный бандит, «не поворачивайся к нему спиной, он может пристроиться сзади», а тут бац: Мишель и розовый пони! Да, Мишель может быть и таким, да, Мишель всегда может удивить. Но лучше все равно не поворачиваться ко мне спиной… И не тянуть с ответом!

Ладно, если и так не доходит, то попробую по-плохому.

Я: «Я еду и везу тебе сюрприз…»

И пара зловещих смайликов в конце, чтобы не забывала, чем она рискует не отвечая…

Чемоданы зашуршали по багажной ленте, выдавая, что эта кишка наконец-то преодолела свой запор, и ответ таки соизволил прийти. Умудрился даже раньше моего чемодана. Виновница того, что я отсидел весь зад в кресле самолета, заботливо спросила, как прошел мой перелет, участливо написала, как сильно скучала и ждала. Да-да, так и написала в своем коротком сообщении:

К: «Иди на хер вместе со своими сюрпризами!»

Вот так она со мной поступает. А я ведь, на минуточку, главный секс-айдол Карпова! Или кто-то реально думает, что все девчонки вокруг сейчас пялятся только на долбаного пони? Да у него даже хера нет!

«Иди на хер вместе со своими сюрпризами!»

Да на этот хер, милая, хочет как минимум вся женская половина Карпова. Ты сама на него хочешь, я то-знаю!

«Иди на хер вместе со своими сюрпризами!»

Да мне стоит пальцем щелкнуть, тут до самого Карпова выстроится очередь из баб, которые подвезут меня – мудака, абьюзера и женоненавистника – и каждая бы стояла с плакатом «Мишель, люблю тебя, поехали со мной!» Так что когда они говорят, что им нужны рыцари в сияющих доспехах, не верьте! На самом деле им нужны мудаки, абьюзеры и женоненавистники – даже тем особам, которые посылают вас на хер. Особенно им…

И, кстати, когда не выделывалась, она всегда приезжала меня встречать на своей не в меру большой машинке, распугивая других потенциально желающих меня подвезти…

И, кстати, в зоне прилета меня уже так и ждали, размахивая плакатом «Welcome home, mudila!» Да, и это мой лучший друг.

– Эй, это ты! Это ты! – начал голосить Тим, едва меня увидев, и, размахивая плакатом, тыкать на меня пальцем.

Наверное, мстит, потому что когда он последний раз приезжал в Лондон, я в майке с логотипом известного порносервиса, который такой дрочила, как он, не мог не знать, встретил его с плакатом «ищу звезду на порнокастинг». Но вообще хорошо, что меня встречает Тим. С Тимкой ехать безопасно. Он хотя бы домогаться по пути не будет.

– Мудила по-английски по-другому пишется, – подкатил я к нему свой чемодан. – Хотя тебе-то откуда знать? Ты же в Англии не учился.

– Ммм… а ты, оказывается, там учился, – сделал он глубокомысленное лицо. – А я думал, только трахался и развлекался.

– Трахаться и развлекаться туда приезжал ты, – наставительно хлопнул я его по плечу, – потому что без моего общества ничего этого не можешь. Но спешу тебя расстроить: закончилась твоя лафа, малыш! Этот мудила, – я постучал по его доморощенному плакату, – вырос, стал взрослым, способным на поступки…

– Для Катерины речь репетируешь?

– Ну а для кого еще?

– Классика, – хмыкнул он. – Время идет, а ничего не меняется… Рад тебя видеть, брат!

И обнявшись – но не сильно, как и полагается двум гетеросексуальным парням после долгой разлуки, – мы направились к парковке. Мне даже удалось спихнуть ему свой багаж. И только розовый пони остался в моих объятиях.

– И кто ты теперь? – спросил Тимка, разглядывая игрушку. – Принц на розовом пони?

– Ничего ты не понимаешь! Мы с мелкой этого благородного рысака четверть часа выбирали. Весь дьюти-фри обошел, пока она не ткнула своим маленьким пальчиком в то, что ей понравилось.

– Благородный рысак младшенькой, – фыркнул мой балбес, – что же тогда старшей, даже боюсь представить…

– А я тебе покажу, раз напрашиваешься. Только не обделайся от страха!..

Он недоверчиво ухмыльнулся, словно забыв, как я могу удивлять, я же распахнул рюкзак, достал оттуда сюрпризик и показал ему. Глаза Тимки подскочили на лоб. Отлично. Именно такого эффекта я и добивался. А ведь это даже не ему сюрприз. Могу только представить, куда подскочат глаза у нее.

«Иди на хер вместе со своими сюрпризами!»

Не, детка, этого сюрприза ты не избежишь! И точно знаю, сама пойдешь на хер, причем на мой, когда оценишь сюрприз. То, что я привез, по силе было равно атомной бомбе. Настоящая микроволновка для ее ледяного сердца, которая вмиг растопит его для меня.

– Ты офигел… – протянул друг. – Она ж такого точно не переживет!

– Что, тоже считаешь, что она охренеет?

– Да гарантированно!

– Только не пали раньше времени, – убрал я подарочек обратно в рюкзак. – Это ж сюрприз. Весь ее шок должен достаться только мне!

– Я что, самоубийца? – хмыкнул он. – Я лучше посмотрю на это с безопасного расстояния…

Ха, слабак! А я вот собирался нырнуть в самое пекло. По-другому с ней все равно не бывает.

– И куда мы теперь? – спросил мой верный Санчо Панса, погружая мой чемодан в багажник своего железного коня.

– Ну куда-куда? За цветами…

Мой приезд в город цветочные магазины должны встречать как профессиональный праздник. Один букет, второй, третий… Некоторые мелкие лавочки вообще делали на мне дневную выручку.

– Мишель, ты как всегда галантен, – похвалила меня маман заразы, забирая свой букет.

Эта со всех сторон милая женщина была полна заблуждений на мой счет, но я ее не переубеждал. В конце концов, иногда приятно откинуть репутацию и побыть не мудилой, а например… джентльменом. Тем более белые розы для ее дочери в моих руках невольно наводили на благородные мысли. Да, когда надо, мы с ней умели казаться вполне нормальными людьми.

– А мне! А мне цветочки? – тут же накинулась на меня самая мелкая жительница этого дома.

Как фокусник, я достал ей маленький букетик, собранный специально для детских ручек, и неслабо кайфанул от восторга в ее глазах. А потом кайфанул еще раз, когда вручил ей приехавшего издалека пони.

– Ой, какой чудесный пони! Какой милый! Теперь он будет моим самым-самым любимым! Такая клевая игрушка! Ты такой клевый, Мишель!.. – на одном дыхании сообщила мелкая и повисла на мне.

Подобно тому, как в саванне все животные стремятся на водопой, так и все женщины этого семейства появлялись, стоило появиться мне. Не хватало пока только королевы саванны. Она как всегда задерживалась – вот такая у нее привычка: заставлять ждать и нервничать. Помните такое детское развлечение, когда полный зал детишек скандирует «Дед Мороз, Дед Мороз», и старый хрен выходит, только когда они сорвут голоса? Так вот, К любила появляться точно так же. Любила, когда за ней бегают. Нотка тщеславия, куда же без нее…

«Иди на хер вместе со своими сюрпризами!»

Я даже понимаю, почему она так со мной. Ее версия: типа я такой легковесный, брошу, не буду рядом, типа любовь пустой звук, типа не способен на поступок и другие бла-бла-бла… А моя версия: просто кто-то сильно обнаглела и внаглую пользуется тем, что я, может быть, чуточку, самую малость, совсем капельку от нее тащусь… Но сейчас у меня было для нее кое-что – кое-что особенное, отличный сюрприз, лучший сюрприз, лучший, чем когда-либо! Такой поступок, после какого она уже точно не оправится. Падет к моим ногам как срубленная сосна! И я сполна наслажусь ее капитуляцией…

Наконец К, самая надменная буква алфавита, явилась, как будто у нее дорога сюда заняла больше времени, чем у меня. Я уже было собрался по этому поводу пошутить, но был остановлен дерзко торчавшими в мою сторону сосками. Не, серьезно, что за неуважение! Обычных гостей – тех, которые не я – она обычно встречает в другом наряде: свободном, ничего не просвечивающем, благородно скромном, что ли. Ко мне же вышла в обтягивающих светлых брюках и облегающем топике, тоже светлом и очень тонком, под которым я без труда видел ее просвечивающие соски, нахально указывающие мне, что к моим глазам у них как обычно нет никакого уважения.

– Зачем ты вечно светишь сиськами?

– Потому что тебя это с ума сводит…

Когда мне говорят, что я схожу с ума по Катерине, я смеюсь в лицо этим недалеким дурачкам. Не, я все контролирую. Это она сходит по мне с ума! Просто по ней не видно.

Вот и сейчас лицо ее было спокойным-преспокойным, непроницаемо спокойным. Явно ведь что-то задумала. Только вот я задумал кое-что гораздо лучше!..

– Здравствуй, – протянула зараза, как будто соблаговолила, сделала мне одолжение тем, что открыла рот.

Вот такие королевские замашки. Однако история показывает, что не всегда судьба благоволит королевам.

Историческая справка: в 1500 году папский полководец, а по совместительству тот еще рейдер и разбойник, Чезаре Борджиа осадил гордый город Форли и взял его королеву Катерину Сфорца в плен, сделав из благородной особы и гордячки, от которой трепетало пол-Италии, по сути персональную секс-рабыню. Вот, а кое-кто говорит, что я дурак…

А еще кое-кто забывает, что, пока другие стелятся, я как разбойник могу с ней говорить на равных. И если что, вполне могу похитить ее и начать использовать по назначению в своем подвале. Чтобы не быть голословным, однажды я уже даже как-то ее похищал. И не сказать, что ей это не понравилось…

– Ну привет, – ответил я максимально фамильярно и всучил ей цветы.

– Благодарю, – с легкой ухмылкой она приняла белые розы, обнаженные, опасные, перетянутые лишь одной ленточкой. Ей нравилось, когда нет лишней бумаги, ей нравилось, когда я колол пальцы о шипы и передавал букет ей, чтобы она тоже колола пальцы. Ей нравилось, когда было больно, и нравилось делать больно мне. – Пойдем, поможешь поставить…