Текст книги "Наследница Богов"

Автор книги: Людмила Лазарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Она молчала, не в силах противоречить. Конечно, соя, куриная кожа и, говорят, бумага… Зато быстро готовится. А Кот, ее избалованный вкусностями и различными спецкормами гурман-кот, с довольным утробным урчанием поглощал предложенный гномом шампиньоновый хлеб, доверчиво поглядывая на вечернего гостя.

– Я бы тоже от мяса не отказался, – продолжал между тем боевой гном, смачно жуя и отрыгиваясь, – но мяса тут нет… Вот на охоту бы съездить, дама Света. Вы, чай, на охоты с этими машинами ездите? У вас тут что-то охотничьих псов не видно совсем… И упряжи под них я в доме не нахожу… Хотя, ты ведь женщина, тебя мужчины должны дичью кормить. Или у вас здесь дичь – "сосиски"? Вы что, их ловите? – вскинулся он в веселом озарении.

Странный это был разговор, даже, скорее, монолог-проникновение в суть чужого Мира, чужой реальности. Светлана молчала, а гном говорил, говорил… Она чувствовала, как ее клонит в сон, веки слипались. Сквозь сонные видения она наблюдала, как домашний питомец наотрез отказался от предложенных гномом по ее мысленному совету сосисок, даже лапкой передней поскреб по полу, словно закапывая, – так возмутился. Перед ее мысленным взором замелькали сонные видения: ездовые псы в гремящей посеребренной сбруе, говорящие с гномами шампиньоны, подмигивающие ей своими мелкими бусинками глаз из-под белых шапок… Армия гномов в дремучем лесу, собирающаяся ко сну… шелест откинутых пологов палаток, лязг оружия, укладываемого в изголовье или изножие… "Они что, в кольчугах спать ложатся?" – подумалось ей, и Светлана вовсе провалилась в сонную одурь…

От встреченного вечером неизвестного (он странно вибрировал в пространстве) в длинной пещере, ведущей к жилищу дамы Света явно веяло магом. Немного, едва уловимо, но магом – с едва приметными примесями. Бороман понял это только сейчас, почти засыпая на хрустящем, как кожа, но как-то по-особенному выделанном и чуднО пахнущем ложе, где дама Света уготовала ему спальное место. Он потрясенно вскочил. Меч, пристегнутый к поясу, тихонько звякнул. "Сейчас я понимаю свою ошибку, – успокаивающе пробормотал Бороман. – меч не воспринимал мыслеобразов, а только слова. – Пойду проверю". Он неслышно встал, миновав короткий коридор, закончившийся дверью в комнату со спящей девушкой, которая запросто общается со сложными и непонятными машинами, вышел в маленькую пещерку у входа и, вплотную приблизившись к двери, вслушался во внешнюю тишину. Приложив к двери ухо, он слегка кивнул своим мыслям. Кот, так же неслышно приблизившийся к нему невесть откуда, слегка прижался к правой ноге, коротко вздрогнув всем телом и замерев с приподнятой головой. "Да-да, – ответил ему мысленно Бороман, – Я думаю, что и ты это почувствовал. Не беспокойся! Попробуем его нейтрализовать".

Вибрирующий в пространстве встречный действительно оказался за дверью. И он НЕ боялся. По крайней мере, не пытался показать своего страха так, как сделал это тогда, поздним вечером, приникнув к стене. Скорее всего, страха не было, потому что вибрирующий сейчас находился в Межпространстве, а оно умело защищало своих жителей. Гном вспомнил волшебников, умевших уходить в эту магическую страну и вновь возвращаться, и пожалел, что у самого нет никакого опыта в этом деле. Он подумал о Великом Браслете Наследников и вновь поразился тому, с какой легкостью тот принял форму и размер руки дамы Света. Видно, она наверняка сможет обнаружить Наследника Плоти Владык в этом Мире, раз их вещь повинуется ей. Тогда Браслет должен будет подать сигнал тревоги, если им грозит опасность. Он вслушался в звуки комнаты – было звеняще-тихо и спокойно. Бороман осторожно и очень медленно, стараясь не задевать внешние слои воздуха, присел на корточки, придерживая меч за рукоять, и слегка задремал, чутко вслушиваясь в окружающее.

* * *

… Теплый ветерок едва коснулся ее разгоряченного лица, пробежался по волосам и замер где-то поблизости, словно приглашая поиграть. Сон (она знала, что спит) казался приятным и многообещающим. Такие сны обычно всячески помогают отдохновению, они расслабляют и доставляют массу приятных моментов, наполняют энергией так, что утром процесс просыпания приносит радость, а грядущий рабочий день кажется щедрым подарком судьбы.

Светлана открыла глаза. Сквозь полуприкрытые веки солнце вставало из-за тяжелого мрака темно-синих сосен. Едва-едва брезжил рассвет. На траве рядом с ней поблескивала роса, отражая солнечный свет и делая его еще прекраснее. "Никакие драгоценности не сравнятся!" – восхитилась она, любуясь переливами света в капле воды. И вдруг явственно ПОЧУВСТВОВАЛА, как Браслет сдавливает ей запястье, наливаясь тяжестью. Во сне такого быть не могло! Света посмотрела на руку и обомлела: украшение тлело угольно-черным с красными переливами. И тут она услышала шаги: кто-то крадучись шел прямо к ней. Даже по канонам сна нужно было немедленно спрятаться. Она, стараясь не шуршать, поднялась и скрылась за гигантским кустом, обсыпанным неизвестными ягодами. Через секунду с противоположной стороны остановился осторожный "кто-то" и немного потоптался, стараясь, видимо, устроиться поуютнее. Браслет поцарапал Светкину руку, словно похвалил за сообразительность. Она улыбнулась и прислушалась.

Снова послышались шаги, и к пристроившемуся "некту" присоединился еще один. Они безмолвно постояли немного вместе, затем начали невнятно шептаться. Ветерок донес до Светланы непонятные звуки, которые при некотором напряге мысли она легко перевела в правильные "мыслеобразы", как при общении с вечерним знакомым-гномом.

– Действия затягиваются. – проговорил один из притаившихся. – Надо подключать последний довод.

– Ты хочешь вызвать Серую?.. – в испуге прошипел второй, внезапно смолкнув, словно торопливо зажал себе рот ладонью.

– Придется.

– А мы… не погибнем вместе с гномами и этими придурковатыми орками? Серая плохо разбирается во врагах и не-врагах! Для нее нет никого, кроме нее самой и ЕЕ МАГА. Впрочем, и он не выжил… Я, как бы сказать… Слегка… опасаюсь за…

– Ты боишься. – Собеседник проговорил это с явным сарказмом.

– Конечно! Ты же слышал истории про нее! Она сумасшедшая!.. В последний раз после нее не осталось никого, кроме тех, кто бежал с эльфами… – Раздался легчайший шелест, словно его передернуло.

– Она нам поможет. Смотри! Вон они, зашевелились. – В голосе говорящего прорезалась плохо сдерживаемая ярость. – Грязные животные! Скоро Мир освободится от вас!

По траве едва слышно снова прошуршали шаги одного, затем, через небольшой промежуток времени – другого. Все стихло ненадолго. Потом послышался сдавленный кашель невдалеке, стальной лязг и звон. Шелест откидываемого полога прозвучал вместе с голосом трубы – надрывным и бодрым одновременно. Запела птица над головой у Светки. Еще и еще голоса раздавались, словно разбуженные. Она выглянула из-за спутанных веток, густо усеянных голубоватыми, узкими, но большими листьями, пахнущими остро и пряно, похоже на эвкалипт, и увидела – гномий стан! Он раскинулся прямо перед ней гигантским кольцом, скорее даже несколькими кольцами, одно входило в другое, в центре которого стоял огромный темно-бордовый шатер с трубачом у входа – коренастым крепышом, чем-то немного похожим на Боромана. Он стоял, подняв глаза к небу, но наклонив голову к земле и трубил в изогнутый несколькими кольцами рог небывалой величины. И тут…

– Ни фига себе, сказала я себе, – произнесла Светка вслух какую-то совершенно нелепую фразочку из своего детсадовского репертуара, увидев великолепного пса размером с пони, небрежно привязанного к каменному столбу рядом с шатром. Раздалось угрожающее рычание, и от стана к ней рванула пара… нет же, уже три… пять гигантских собак! Без упряжи, в которую была впряжена та, первая, что привлекла внимание Светы, они словно летели по воздуху, едва касаясь земли! Еще мгновение – и они схватят ее!

Она попыталась было убежать тем методом, который знаком всем, кто спасается бегством во сне: встать на четвереньки или перевернуться на другой бок, но не тут-то было! Оба способа пропали втуне. А собачищи были совсем близко. С оскаленных морд уже начала брызгать на нее пахучая слюна. Она коснулась щеки рукой – мокро! Во сне! Но тут Браслет ее перевернулся на запястье, словно рука внезапно похудела от страха, и Светлана почувствовала, как проваливается в глубокий сон…

* * *

«Он – младенец от мага и местной женщины», – думал между тем Бороман, борясь с дремотой. «Только маги умеют жить в Межпространстве, одновременно посещая любую реальность. Больше никому не дано таких врожденных способностей». За дверью слышалось едва уловимое дыхание. Оно было не просто зловонным, обоняя его, гном начинал медленнее и хуже соображать. Чувствуя, что потребуется совсем немного времени – и он превратится в гнома-руину, он слегка отодвинулся от двери. Черный кот, свернувшийся в клубок рядом с ним, сверкнув глазами, развернулся и слегка чиркнул гибким телом по расслабленной руке Боромана. Странная одурь мгновенно ушла, дав место ясной мысли. «Ээ, да ты не так прост», – с удовольствием заключил для себя гном, слегка поглаживая кота. – Так подежурь за меня, пока я дремлю, – пошутил он. Кот мгновенно насторожился, широко зевнул, устроился поудобнее, утвердившись на передних лапах и зорко уставился на входную дверь. Он и впрямь оказался не таким чудаком, каким привыкли воспринимать его людишки…

* * *

…Она проснулась не от будильника. Вообще – ни от чего. Просто открыла глаза и поняла – пора! Прекрасное ощущение подняло Светку с постели и выбросило в уютную теплоту халата и тапочек. Немного неприятное ощущение во рту заставило ее пойти на кухню, чтобы почистить зубы – именно там она держала зубную щетку и пасту – там, под бормотание телевизора, было куда интереснее наполненной пустынным эхом кафельной белизны ванной комнаты. На диванчике гнома не оказалось. Ушел? Вот и прекрасно. Меньше неприятностей. Хотя, конечно, с ним забавно…

Пустив воду, Светлана приступила к чистке зубов, лениво подумывая о предстоящем завтраке. Сосисок что ли разогреть все же? Тех, отвергнутых Бороманом, в которых нет мяса, а состоят они полностью из непонятных гномам продуктов. Она было поставила щетку в стаканчик и потянулась к холодильнику, как что-то неуместно-привычное привлекло ее внимание. Она настороженно повернула голову. В оконном проеме, волшебным образом "заложенном" вчера Бороманом камнем, сияла лунища. Над миром царила темная ночь. Августовская. Именно в это время, в середине сытого и спелого месяца августа, наступают довольно темные (по сравнению с июньскими, светлыми ночами) и загадочные ночи. Переведя взгляд на часы, Светлана убедилась, что они показывают половину восьмого. Утра?!

– Да, милая дама Света, – раздался за спиной горестный, слегка осипший баритон давешнего гостя. (Или уже все-таки друга?) – Это утренние часы. Однако, ночь не отступит, пока мы не вернем Свет. И, боюсь, мне придется не просить тебя помогать мне в этом деле, а взяться за него самой. Ибо ты и есть Та, Которую меня послали найти. И первым, кто сообщил об этом, стал Великий Браслет Наследников Плоти Владык.

На сковороде шкворчала яичница-глазунья, щедро сдобренная, разумеется, жареными шампиньонами, зеленым луком, помидорами, болгарским перцем (Бороман долго рассматривал его, прежде чем согласиться и пустить в "дело") и остатками копченого сала, которое гном соизволил-таки одобрить в качестве "пристойного" продукта питания, несмотря на явственное преобладание искусственного запаха дыма. Они решили подкрепиться. Потому что Светка привыкла каждое утро начинать с завтрака, а уж потом не есть целый день. Потому что в боевом гномьем стане любой день всегда открывался утренней едой, приготовляемой на кострах. Потому что им предстоял тяжелый день, и надо было как следует подкрепиться. Потому что гном любил готовить и хотел похвастать своим умением перед этой странной хрупкой девушкой с удивленными глазами, злым языком и мятущейся душой. Наверное потому, что она ему нравилась, но он боялся признаться в этом даже себе.

– Само имя твое, долгое время не воспринимаемое мною по-настоящему, кричало о предназначении. – Он разглагольствовал, стоя посреди кухни, не глядя на нее и в то же время, боковым зрением не выпуская ее из виду. Гному нравилась ее неадекватная реакция на его слова. – Это нападение на твою повозку… ох, извини, машину, тоже говорит о многом. Его возглавлял не простой соглядатай (Кстати, один из них встретился нам на входе, помнишь?), а настоящий маг! Правда, не великий, и даже не слишком опытный, а так, начинающий, скорее всего – заметила, как неловко провел испарение? Его направили искать тебя с помощью Браслета – ибо тот реагирует на приближение Наследника Плоти. Они ценят тебя, дама Света. И побаиваются. Не могу покуда понять, отчего… А теперь они продолжат свои поиски. Обязательно. Правда, значительно медленнее. Ведь они потеряли не только Наследника, но и Браслет! Хе-хе…

Света молчала. Думала. Переваривала. Она вообще многословием не отличалась. Иногда. Но уж если начинала говорить – все, не остановишь.

Она вспомнила свое утреннее пробуждение, мокрые от росы пижамные штанины. Щеку, от которой явственно, даже после умывания. попахивало чужой слюной. Собачьей! Из сна. Царапины на руке. И синий "эвкалиптовый" лист, прилипший к босой стопе, тщательно спрятанной под одеялом! Еще немного поразмыслила. И начала пересказывать странный свой давешний сон. При первых же фразах Бороман настороженно замер с тарелкой и полотенцем в руках и застыл, весь обратившись в слух. И даже Кот, вытребовавший себе шампиньонного хлеба, перестал урчать и сел, отвернувшись от своей мисочки с едой.

Луна с любопытством заглядывала в щель между каменной плитой и стенным проемом, оставленную гномом по недосмотру. Она улыбалась загадочно и хищно.

* * *

Рассказ подходил к концу, когда окно осветилось ярко-оранжевой вспышкой, Одна из выпущенных стрел света упала на белое полотенце в руках Боромана, и оно вспыхнуло, вмиг превратившись в серую труху прямо в руках, рассыпалось и осело пылью на полу. Серой пылью. Кот по привычке метнулся под диван и там замер.

– Ох ты… Святая Плоть, какой же я болван!.. – Прошипев эти слова, гном уже свалил Светлану на пол, носом прямо в кучку свежепахнущей едким дымом пыли и навалился сверху, укрывая ее своим весомым телом. Она даже возмутиться не успела, как он вскочил на корточки и потянул ее к выходу, бормоча какие-то гномьи ругательства.

За дверью слышно было шевеление и неприкрытое икание. Дядя Выпить так и не уходил со своего поста, – подумалось Светлане. Но тут дверь озарилась таким же оранжевым всполохом и в ней осталась ощутимая дыра от тонкой оранжевой стрелы. "Окружили", – мелькнуло в голове Боромана и он уж совсем готов был закрыть собой амбразуру, чтобы хотя бы на время сохранить жизнь даме Света, но его опередили.

Кот внезапно выскочил из своего привычного убежища и метнулся к входной двери, на лету вопя и царапая обивку. "Да там что, нет никого, кроме домашнего зверя? – произнес незнакомый голос издевательски. – Вот напущу на тебя Серую, бесполезный ты экземпляр". Дядя Выпить тоскливо замычал что-то оправдательное, послышались удаляющиеся шаги и шарканье двух пар ног по лестнице.

– У нас что, все еще не врубили лифт? – высказала вслух догадку Света. Она проговорила это шепотом, почти касаясь губами Бороманова уха.

– Магия выключает машины в радиусе десятков метров. Это такой побочный эффект магического действа, – так же, почти беззвучно, подтвердил Бороман. Он помолчал, тщательно вслушиваясь в шелест шагов там, на площадке и продолжил. – Точно не скажу, но такие магические действия работают метров на двадцать. Все встало до обеда.

В безмолвии прошло несколько тягостных минут.

Бороман приник к полу и вслушивался в неслышимые для нее шорохи и звуки. Он распластался, влипнув широким ухом в пол, а ей до нервного подрагивания в кончиках пальцев хотелось влепить ему ногой затрещину в это широченное ухо, чтобы… Ну, хоть чтобы больше неповадно было… Она даже не знала, что именно "неповадно", но жизнь гном поломал ей существенно.

Светлана все еще не воспринимала происходящее, как сейчас, сию минуту творящуюся реальность, ее собственную жизненную реальность. События прошедшего вечера и минувшей ночи казались кадрами из нового, довольно "забавного", как говорит у них в салоне стилист Вовчик Рябухин, фильма. Что-то вроде анонса, вобравшего самые "смотровые моменты", на которые повалит народ, сделает разовые сборы, а там уж, выйдя из зала, махнет рукой и проговорит разочарованно: надо же, опять повелся…

– Уходить надо. Срочно, – голос гнома прозвучал чуть громче. – Они нас уже нашли. Поимка – лишь дело времени. Они здесь, отошли немного вниз и остановились. Чуть пониже, чем мы сейчас. Ждут, когда ты появишься. Думают, вышла. Сейчас проверим, далеко ли их соратники.

Гном, все еще полулежа у двери, пошарил за пазухой, вынул замызганного вида тряпицу и слегка встряхнул ею, воспроизведя несколько странных катящихся звуков. Пыль (или ей показалось, будто оттуда высыпалась пыль?) мгновенно собралась в единый комочек, обретший знакомые, правда, крошечные, гномо-человеческие черты. Фигурка, несмотря на некоторую неуклюжесть, проворно подбежала к Бороманову лицу и преданно уставилась на него своими… провалами глаз! Теми же катящимися словами он озадачил фигурку, и она вновь пылью просыпалась в незаметную щель под дверью. Через несколько секунд послышался сдавленный вскрик откуда-то снизу, еще один – ниже, и все смолкло. "Трое", – солидно констатировал гном, приподнимаясь и отряхивая колени.

Света посмотрела на него тоскливыми глазами. "На работу надо", – как-то вяло промелькнуло в мозгу.

– Ты ничего не поняла! Послушай, какая вокруг тишь стоит. Ни шороха, ни звука. Не будет работы, И ничего не будет. Это – твоя ночь. И она не закончится, пока ты сама не войдешь в свое утро!

Светка не особенно верила в Бога. Так, иногда навещала "за компанию" храм пошикарнее, стояла вместе с подругами, слушала гулкое пение местных батюшек и младшего "персонала"-хоров с клироса, любовалась на расписные стены, прикидывала, сколько заплатили за работу художникам и крестилась неловко и невпопад. Но тут ей захотелось истово помолиться, как это делают бабушки: обливаясь слезами и биясь лбом об пол. Она даже треснулась пару раз, так. Несильно. Но помолиться не удалось. Голову посетила одна подходящая мысль: "Как Бог свят", и ничего кроме… Наверное оттого, что молитв она не знала вовсе.

– Какая же ты дрянь паршивая, – прошипела она, целясь подвернувшимся под руку осенним ботинком гному в бороду. – Вся жизнь из-за тебя наперекосяк пошла. Уууу!..

Конечно, в цель она не попала – боевой все же гном-то, реакция хорошая, увернулся. Да еще и заулыбался. Понравилось! Как кот, играет с ней. Зараза! Захотелось прямо здесь, под дверью, сесть поудобнее и разреветься. Так ведь этот урод не оценит! А разводить сырость просто так, даже не для зрительских симпатий – совершено нелепая затея. Удел неполноценных граждан. По крайней мере, она сама расценивала подобное как проявление болезненное, а может даже и психическое расстройство. Не стоило так низко падать в собственных глазах. Светка вздохнула и красивой рысью пробежала в комнату – скоренько рисовать лицо и переодеваться. Гном галантно притулился ожидать возле двери – наверное, приученный к подобного рода таинственными дамским приготовлениями.

Глава третья,
в которой Светка оказывается в Начале Пути

Уходить решили через чердак, люк которого всегда оставался открытым. Благо – до крыши оставалось прокрасться на цыпочках, всего два этажа. Внизу, под ее квартирой, стоял дядя Выпить и курил какой-то самосад – сбивающая с ног вонища беспрепятственно распространялась повсюду, особенно охотно гадостным фимиамом возносясь вверх. Недомаг нетрезвым голосом невнятно втолковывал что-то своему собеседнику, который безмолвно присутствовал рядом либо делал вид, что внимает пьянице.

У самого чердачного люка прямо под ноги Светлане вывалился откуда-то писклявый разноцветный котенок. Растрепанный комок пропищал о своих страданиях с невыразимой жалостью и бросился под ноги Светке так проворно, что она едва успела отскочить, чтобы не рухнуть вниз. Из-за спины Боромана выскочил ее любимый черный Кот и заурчал, стал вылизывать пушистую шерстку крохотного зверька. Вовремя он увязался, подумалось ей, и Светка с благодарностью посмотрела на своего домашнего питомца. Проржавевший люк скрипнул петлями. Светлана и гном насторожились. Внизу тоже все стихло. Света боком просочилась в мрачное захламленное помещение и приглашающе махнула Бороману, как вдруг сзади на нее навалилось нечто, выкручивая руки, сопя и всхрюкивая. Доски чердачных перекрытий застонали – к собрату спешила мужественная подмога. Она даже не видела тех, кто обмотал ей лицо вонючими тряпками. Царапанье и кусание пальцев не помогло. И тут раздался скрежет, голос Боромана внушительно произнес несколько грозных слов, что-то вспыхнуло – и все прекратилось. Светка сбросила с себя мерзкие тряпки, огляделась – трое бомжей в нелепых позах застыли рядом с ней, не моргая и, кажется, не дыша. Гном возвышался над ними, согбенными, держа в руке светящийся камушек, испускающий искры. Он посмотрел строго, крякнул: эх, оставить придется артефакт, чтобы успеть уйти подальше – действие с увеличением расстояния заканчивается. Да ладно, все равно его только на два раза хватает! Это уже второй. "Что это такое?" – спросила Светка мысленно. "Амулет, заряженный нашим магом. Время останавливает", – пояснил гном. Он оттопырил ворот кольчуги и продемонстрировал ей целую вязанку амулетов, каких-то палочек на веревочках, камешков и стеклышек, корешочков, вырезанных в виде животных и человечков. "Всем войском собирали. Мало ли", – он усмехнулся, довольный произведенным впечатлением. Дальше пошли спокойно – течение жизни вокруг остановилось примерно на час человеческого времени.

На крыше Светку захлестнуло ощущение свободы. Ветер ударил в лицо, луна ухмыльнулась и спряталась за тучу – испугалась чего-то что ли? Она не удержалась и взглянула вниз, туда, где должны были дожидаться ее магические "постовые". Точно, три темные точки неподвижно замерли у подъезда. Светка подумала с издевкой: "Да тьфу на вас! Чтоб вы промокли", – из тучи закрапал дождь, потом пошел сильнее. Черные точки скрылись в подъезде. Однако беглецов дождь не задел ни каплей.

Из последнего подъезда, не встретив никого, они вышли через несколько минут, неся в руках остатки бумажных кульков с гномовой яичницей – уж очень вкусно пахла! Даже опасно вкусно, подумалось в момент сборов Светке, и она завернула НЗ в первое, что подвернулось под руки: странички из глянцевого журнала: быстро и будет что в дороге почитать во время дорожных пробок. Бороман основательно изучил бумажный лист с фотками светских львиц и стильных домохозяек и проворчал что-то о развитых машинах и беспомощных людишках. У него, как оказалось. "бумагой" служили тонюсенькие каменные пластины, на кои заносилась ценная информация. Нда, в такой журнальчик еду не завернешь…

В Светкином косоглазом "Опеле" с осипшей и едва слышно попискивающей от длительного ора сигнализацией сидело двое. Оба заторможено смотрели на подошедших вторженцев. С ними никакой возни не было – Бороман просто выкинул их из салона и пояснил, что замедлитель времени действует и на них, как на помощников магов – всего лишь чуть-чуть, но и этого достаточно.

С пробками тоже случилась проблема: безотказная Светкина машинка ехать никак не желала. Она даже не фыркнула при повороте ключа зажигания. Сволочная магия портила все утреннее катание. Пришлось преодолевать пространство на своих двоих.

Путь предстоял неблизкий – километров двенадцать до того места, где они встретились вчера. За это время Бороман сообщил Светлане, что же случилось с ней прошлой (вернее, нынешней, длящейся уже целое утро, и неизвестно, сколько еще продолжится она) ночью.

Скорее всего, то был не сон. Волшебный Браслет имел свойство переносить своего владельца туда, где происходил заговор, касающийся его, в данном случае, ее, Светланы. Предательство магов (а она слышала именно двух магов) состояло в том, что они намеревались выпустить на свободу Серый Ужас, вот уже два с лишним века покоящийся в самых дальних уголках Мирового Хранилища. Двести тридцать пять лет назад это безумное зло упаковали в волшебный сосуд и избавили Мир от непрерывных смертей эльфы, вызванные специально ради такого случая. Тогда в Мире не оставалось и полутора тысяч живых среди местного населения. Серый Ужас (или Серая Смерть, как назвали ее маги) уничтожал все движущееся, в чем теплилась хотя капля жизни. Этот смертельный вихрь в первую же очередь превратил в кучку пепла своего изобретателя – Верховного Мага Стелбуурна, выпустившего на свободу монстра на очередной выставке магического искусства. Выставка оказалась сметенной в какие-то два с небольшим часа – Серый Ужас поразительно быстро находил тех, кто прятался от него. Он действовал так, словно играл. (Совершенно не к месту Светка вспомнила анекдот про слона: "А теперь, уважаемые любители цирка, перед вами выступит слон с прекрасной памятью! Он сейчас выйдет и описает первые два ряда. Не убегайте, это бесполезно! Я же предупредил, у него безупречная память").

А Стелбуурн, как выяснили позднейшие исследователи, всего-то и хотел попугать обнаглевших лесных огров, начавших прямо средь бела дня таскать имущество у слабых магов, поселившихся у опушки леса. Да, маги всегда селятся где-то "около" – у опушки леса, у подножия горы, у вулкана (кстати, самые мощные заклинания именно у них, энергетика местности влияет на развитие магических способностей) и у океана. У хорошего мага и буква эта в имени непременно присутствует. Или даже две. Трех, правда, не было никогда. По крайней мере, ему трехбуквенные неизвестны.

И вот, через двести лет после страшного события, двухсот лет покоя и всеобщего перемирия, глупые орки решили расквитаться с магами и натравили их на гномов, стащив магическую святыню – Великий Посох Горы, дающий власть над энергией гор. Причем, нелепые существа сами нисколько не умеют ни ворожить, ни волшбовать, и вещь эта им абсолютно без надобности. Небось, валяется где-нибудь в пещере или в норе, под горой объедков и тряпья.

Самое интересное, что маги ни минуты не задумались, кто мог взять святыню. Конечно, гномы! Кому еще из населения Мира нужна власть над горными выработками? Но войну-то они самостоятельно никогда не вели! Этого орки не учли, когда их молодь как-то самостоятельно, без постороннего понукания и даже просьб стала собираться в войско, напавшее на гномье поселение. Гномы, конечно, сильны… И технологии у них более развиты, чем у многих других аборигенов. И оружие сильное. Однако, орков много. Они быстро размножаются и быстро растут. Трехмесячный орк уже считается взрослым и вполне умелым воином. Орки берут не умением, а числом. Война затянулась и продолжается уже более двенадцати лет, то затухая, то вспыхивая вновь.

А сейчас объявлено временное перемирие между кланами орков-нападающих и армией гномов под водительством Инодора. Он-то, Инодор, и надоумил обратиться к эльфам-отступникам, оставшимся в лесах Мира, не бежавшим в пору Серой Смерти на Эльфий остров в центре морей. Отступники знают, что делать в критических ситуациях. Потому и выжили. И Смерть их не тронула, и маги сторонятся, опасаясь с ними соседствовать и пререкаться. А кое-кто в Мире считает, что именно отступники-то и есть настоящие эльфы. А те, кто бежал – так, слабаки… Так вот они, настоящие эльфы, Инодорову посланцу присоветовали…

* * *

Они уже приближались к пригороду, где Бороман заметил еще вчера первый светофор, когда их обогнало маршрутное такси. "Значит, магия действует не на всех!" – с восторгом пронеслось в Светкиной голове, на что гном степенно кивнул и улыбнулся во все 33 зуба, крепких, ровных и белых – и как это раньше не бросилось ей в глаза?! "Или не везде", – поддержал он ее мысленно. Оставалось пройти еще немного, но тут вдруг Браслет засветился ровно и погас.

Бороман метнулся вниз, в кювет, где росли низкие кустики, сбросил туда Светлану и замер рядом, почти не дыша. Она подумала с гордостью о новом, надетом сегодня впервые спортивном костюме, который, по словам менеджера торгового центра, не мнется и долго-долго не пачкается. Ткань и впрямь в пределах видимости оставалась нетронуто-фисташковой. Гном покосился на нее с изумлением, ей передалась его мысль: "Обычно об опасности думают, а тут"… Да, тут имела место явная неадекватность. Мама была права, Светка всегда, сколько себя помнила, считалась не от мира сего… "Сего? – переспросил гном, вслушиваясь. По асфальту неслась машина. – Имеется в виду – Вашего мира? Значит, дама Света, ты действительно от нашего Мира". Мимо пролетел слегка потрепанный черный Мерседес. Браслет царапнулся. Светка замерла, вжимаясь в землю. Стало не по себе.

Машина резко дала по тормозам и с пронзительным визгом вернулась назад, к их кусту. Остановилась, выпуская давешних побитых "пацанов", которые все же от авто отходить далеко не решались, и еще двоих, похожих на давешнего, с узкими хищными лицами. Те с простертыми вперед руками двинулись в сторону кювета. Гном достал что-то из-за пазухи, шепнул себе под нос и исчез. Она чувствовала его крепкие мышцы рядом, но абсолютно не видела. Посмотрев на себя, обнаружила, что и сама она – тоже невидимка. Маги переговаривались на незнакомом гортанном языке – плели заклинание. Бороман медленно встал и пополз им навстречу, слегка лязгнув кольчугой. Маги отреагировали мгновенно – сноп оранжевых искр полетел в его сторону, осветив Бороманов силуэт, задел, гном замычал грозно и ревущий столб огня отрекошетировал от него на двух улепетывающих узколицых.

И тут Светке стало скучно. Просто скучно валяться в канаве без дела и наблюдать за тем, как на защитника сыплются гадости, предназначавшиеся, по всей вероятности, ей самой. Она тоже поднялась. При этом почувствовала, как вся пелена невидимости слетела с нее, словно фата с невесты.

– Эй, уроды! – Она произнесла эти слова достаточно громко, так, чтобы узколице услышали. – Чего вам надо? Какого?.. – Закончить мысль она не успела – рыжие стрелы полетели в нее в двух сторон, а маги остановились в полной уверенности, что вот сейчас она рухнет или сгорит от их огненной феерии. Она заводилась. Гнев шел откуда-то изнутри, заволакивая все сознание полностью. И, кажется, придавал ей даже новые, невиданные силы. Светка просто схватила эти стрелки голыми руками. Немного обожглась, но это только придало ей решимости и вызверило еще больше: – Ах, так?! Получите по назначению! – Она швырнула их назад, владельцам. Одного пронзило насквозь, и он сложился пополам, упал на землю и пополз, подвывая, второй уклонился, бросился к машине. Светка в два прыжка преодолела разделяющее их пространство, схватила беглеца с безумными от неожиданности глазами за ноги (так показалось удобнее) и принялась лупить им по крыше мерса, как надоевшей игрушкой, пока тот не сплющился от невероятной силы ударов.