Текст книги "Соло для няни"
Автор книги: Людмила Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Из-за тошноты, головной боли и душевных терзаний не услышала телефонного звонка, а когда посмотрела, оказалось три неотвеченных вызова. Кто же это так меня добивается? Так и не вспомнив, чей это номер, – вызвала сама.
– Сергей Николаевич, вы мне звонили? Я не услышала звонка, вот перезваниваю.
– Вы сейчас можете разговаривать? – спросил он.
– Думаю, что да, сейчас остановлюсь и смогу, пожалуй, – притормаживая у тротуара, ответила я.
– Я хотел бы вас пригласить, пойдемте куда-нибудь посидим, выпьем кофе. У нас тут рядом открылась замечательная французская кофейня и там есть очень приличный кофе.
Предложение мне понравилось, но напрягало по времени. И еще этот одуряющий запах, от которого не было никакого спасения, он просто сводил с ума, никакие сквозняки не помогли, хотелось встать под душ и наконец-то смыть этот тяжелый, давящий аромат.
– Не сегодня! – дала я понять, что в любой другой день с большой радостью, но только не сегодня.
– Когда скажете, я ведь ваш должник. Вы меня хорошим кофе угощали, теперь моя очередь, – засмеялся он.
– Тогда давайте завтра созвонимся и решим, где и когда.
– Договорились.
Машину на стоянку решила не ставить, потому как вопрос с поездкой в «Метро» решен не был, и о том, какие в холодильнике продукты и что мы с сыном будем есть, оставалось только догадываться.
– Мам, я полностью проснулся и готов тебе помогать, – объявил Димка, открывая мне дверь. – А чем это так пахнет?
– Духами, новыми, – пояснила я, прямиком отправляясь в ванну.
– Убойный запах! – произнес он в полнейшем восхищении. – Можно, я немного отолью? На уроке по Военной подготовке будет тема: «Оружие массового поражения», это оно и есть.
– Оно еще и стоит, как целый танк, – пожаловалась я. Сейчас спросит, куда я деньги потратила, а мне что отвечать?
Накануне Димка весь вечер дебет с кредитом сводил, чтобы и на бензин и на еду хватило, а тут опять незапланированные траты.
Однажды, когда ему лет пять всего было, мы пошли в магазин и Димка спросил:
– А почему ты все время все покупаешь? Я тоже хочу распоряжаться деньгами и все покупать: и шоколадки, и жвачку, и все, все!
– Хорошо, вот тебе деньги, сегодня мы можем потратить только эту сумму. Покупай сам. Но учти, из продуктов надо обязательно купить мясо, потому что у папы тяжелая работа, молоко и творог, потому что ты растешь и тебе необходим кальций, и фрукты – так как мне ведь тоже нужно что-то есть. Усвоил?
Сын молча кивнул, подошел к прилавку. Считал он всегда неплохо, а тут еще и такое доверие! Подробно перечислил продавцу, что ему нужно, расплатился, забрал сдачу.
– Ты же хотел купить шоколадку, – напомнила я.
– Без надобности. Так никаких денег не хватит, – гордо ответил он.
Продавцы аж за прилавки попрятались, давясь от хохота.
Теперь вот у меня отчет требует, что купила да на что потратила, прямо домострой какой-то.
– Я правильно понял, мы никуда не едем? Денег больше нет?
– Деньги, конечно, есть, но я устала, давай поездку на завтра отложим.
Димка недовольно засопел, отвернулся:
– А кто-то обещал…
– Если ты быстро заваришь мне кофе и сделаешь бутерброд, то я выполню мое обещание, – передумала я, усаживаясь в кресло. Обещания надо выполнять, это точно.
По квартире поплыл чудесный аромат свежесваренного кофе, Димка суетился на кухне, пытаясь все успеть и ничего не пролить. За кофе он следит, аки зоркий сокол, потому что плиту мыть не любит, но и грязной не оставит, так как мама за такое и по шее может надавать.
– Ты к бабушке собираешься? – спросила я, забирая из его рук чашечку с кофе. – Она звонила несколько раз, спрашивала, когда ты приедешь?
– Мам, я хочу устроиться на работу. – Димка настороженно посмотрел на меня и опустил голову.
– Да? – удивилась я. – И куда, позволь полюбопытствовать?
– Не важно, куда-нибудь.
– Зачем?
– Чтобы тебе помочь.
– Сынок, – я вздохнула, – ты и так мне помогаешь. Ты нормально учишься, проблем не создаешь, в школе учителя тебя хвалят. Все соседи говорят, какой у нас мальчик воспитанный. Мне – достаточно. Ты этот разговор почему завел? Это из-за моей новой работы, да?
Он еще больше ссутулился и помрачнел.
– Я же вижу, как ты устаешь, я тоже мог бы помогать. Я не хочу, чтобы ты столько работала, – проговорил он с отчаянием.
– Хорошо, если это так серьезно тебя заботит, то у меня есть идея. Мы могли бы об этом поговорить.
– Знаю, ты будешь меня отговаривать…
– Напротив, хотела с тобой посоветоваться. Не могу же я всю жизнь работать с чужими детьми. Надо подумать и о других возможностях.
– Какие у тебя могут быть возможности?
– Я собираюсь открыть агентство по подбору персонала в семьи, думаю, у меня это получится. Посмотри в Интернете все, что есть по этой теме, распечатай для меня и сам подумай, может, что-то интересное придет в голову. Ты парень умный, вот на твою мозговую помощь я как раз и рассчитываю. Только, пожалуйста, позвони бабушке, они с дедом очень по тебе соскучились и скажи точно, когда ты к ним приедешь.
Димка недоуменно посмотрел на меня:
– А как же агентство?
– А что, у бабушки компьютера нет? – удивилась я. – Сделаешь всю работу и пришлешь подробный отчет, а помещение под офис вместе поедем смотреть, когда ты вернешься.
– А можно, я сейчас этим займусь, ну начну уже работать?
– Мы собирались в «Метро», или ты забыл? Потом подарки всем нужно купить, ты же не поедешь с пустыми руками. Я поела, кофе выпила, спасибо тебе большое за заботу.
– Ладно, – закрывая компьютер, согласился он. – Подарки действительно нужно купить. Бабушка просила миксер или комбайн, я не помню точно, сейчас позвоню и узнаю.
Утром я провалялась в постели дольше обычного, затем торопливо приняла душ, поела грибного супа, приготовленного совместными усилиями с Димкой, и побежала на стоянку за машиной. Приехала на работу. Мэри уже не спала, меня поджидала, выглядывая в окно и размахивая руками на манер ветряной мельницы. Бассейн на лето закрыли и я раздумывала, везти ее сегодня в «Мариотт» или ну его…
Жанна собиралась посетить несколько агентств, с которыми предварительно созвонилась еще утром, тщательно одевалась, а это значит, долго, небрежно раскидывая вещи по всей комнате, приставая к Татьяне с расспросами, где у нее что находится. Таня добросовестно все перечислила: это – в химчистке, это – в стирке, это – выбросила.
– Как выбросила? – Жанна изумленно воззрилась на Татьяну.
– Так вы же сами два дня назад сказали, что уже ни во что не влезаете, осталось только выбросить…
– Я еще добавила: «или похудеть», – запричитала Жанна. – Вы что, действительно выбросили тот костюм шанелевский?
– Ну, да… Отнесла на помойку, бомжи, наверное, уже унесли. Давайте я сбегаю, посмотрю, – резво подхватилась Татьяна.
– Сидите уж. – Жанна обреченно махнула рукой.
– Правильно, есть повод купить новый, – нашла я единственный выход из положения. – Нам в «Мариотт» собираться, или мы сегодня обойдемся без водных процедур?
– Делайте что сочтете нужным, только после обеда никуда не выходите, – ответила Жанна, поправляя волосы и пытаясь пристроить на голове шляпку.
Ей кто-то сказал, что замужней даме неприлично появляться на людях простоволосой, вот она теперь шляпы и носит, несмотря на жару и прочие неудобства.
– А что такое? Почему после обеда нельзя? – испугалась я. – Неужто опять началось, как в бандитских семьях? Только с охраной и только на строго отведенной территории.
– С ума-то не сходите, какие бандиты? – замахала Жанна руками. – Одна костюмы выбрасывает, другая бандитов вспоминает, сумасшедший дом какой-то, – проворчала она, пытаясь судорожно открыть дверь и наконец-то выйти.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила я Татьяну, пытаясь выяснить, почему до обеда можно, а после – ни-ни.
– Няни, то есть гувернантки будут приходить, а ты будешь их смотреть.
– Я? С ума сошла?
– Это не я сошла, это Жанна Владимировна сказала, – разъяснила мне Татьяна тактику и стратегию указаний хозяйки дома.
– Я бы кофейку попила. Раз такое дело, надо морально подготовиться. – Я выразительно посмотрела на Татьяну, чтобы она уяснила, почему именно ей надо варить кофе.
– Иди, готовься, сварю уж, – согласилась Татьяна, не обращая ни малейшего внимания на мою хитрость-мудрость.
Хорошенькое дело, готовься… А как? Они методики знают, наверное, в совершенстве языками иностранными владеют…
А я кроме ванны, бассейна и гимнастики чего знаю? Наверное, Татьяна опять что-то напутала. Мало ей было сыра, так она еще и костюм куда надо определила.
– Мэри, ты ела? – спросила я девочку, чтобы как-то отвлечься от глупых мыслей насчет выбора гувернанток.
Мэри отрицательно покачала головой.
Я недоверчиво посмотрела на часы и переспросила:
– Что, с самого утра не ела?
Она опять помотала головой.
– Тогда пошли есть и на прогулку будем собираться.
– Таня, Мэри утром ела что-нибудь? – уточнила я, недоверчиво поглядывая на девочку. – На часах двенадцать, пора обедом кормить, а она еще не завтракала.
– Кашу есть отказалась, это у тебя она девочка-лапочка. А маму за пять минут построила и всю кашу Тапотаське скормила, – с усмешкой доложила Татьяна, протягивая мне чашечку с кофе. И вдруг спросила: – Ты что, правда уходишь? Мне Жанна сказала, так я ушам своим не поверила. Такие деньжищи платят, в рот заглядывают, не дай бог, няню чем-нибудь расстроить. Знаешь, – призналась доверительно, – поначалу я даже обижалась: подумаешь, какая-то нянька, а все перед ней скачут! Но потом поняла, это не они перед тобой скачут, а ты им на голову садиться не позволяешь. И как это у тебя так получается, до сих пор не пойму?
– Тань, все не так сложно. Я просто умею держать дистанцию, подружкой не становлюсь, а занимаюсь своим делом. Потом контракт тоже большую роль играет, там же все по пунктам оговорено, а излишние «Вы не могли бы…» – я быстро пресекаю. И не потому, что мне лень или просто не хочется, а потому, что это будет в ущерб малышу, а я стараюсь работать без ущербов. Да мне и некогда, все ведь расписано практически по минутам.
Татьяна проводила ревизию холодильника, внимательно рассматривая продукты, чтобы лишнего не выбросить, но и просроченного не оставить. Наш папа – педант по части сроков хранения, и если увидит просроченный творог или кефир, лекцию по ботулизму придется выслушать всем, невзирая на занимаемую должность.
«Чем же Мэри накормить? – размышляла я, разглядывая содержимое холодильника. – Кашу – поздно, да ее и нет, ею Тапотаська утром подкормился. Мэри по доброте душевной миску кошачью до краев наполнила – не поскупилась для милого дружка. Зубы все вылечила, теперь вот кашей откармливает. Суп и пюре тоже отпадают – это обед, остается творожок и кефир: тут тебе и кальций, и до обеда продержимся, а на полдник я что-нибудь придумаю – оладьи и пудинг, тоже дань английским традициям».
Выложила творожок в специальную тарелку с подогревом, – такие недавно появились и оказались очень удобными. Тарелка с двойным дном: заливаешь во внутрь горячую воду и еда прогревается, только перемешивать ее нужно, чтобы подогрелось равномерно.
Мэри губки надула и посмотрела на меня с удивлением: какой творог в это время? Я развела руками и объяснила:
– А что делать? Каши нет и варить ее нет времени, потому как прогулка у нас по графику. И поэтому ешь, что дают.
Она пальцем показала на фартучек – «не забудь завязать», – забралась на стульчик и открыла рот.
– Рот пока закрой, творог еще не согрелся, – велела я, перемешивая в тарелке белую массу.
– Сама, – требовательно скомандовала Мэри, заметив, что я взяла ложку, чтобы побыстрее управиться с кормлением.
– Сама, сама, – согласилась я. – Заодно и новой няне покажем, какая ты самостоятельная девочка. Как раз и потренируемся.
Мэри ест аккуратно, ложку мимо рта не пронесет, но часто ленится и просит ее покормить. Я и кормлю. Она маленькая, навык этот хорошо освоила, но если устала или не хочет, я не настаиваю, считаю, что все должно быть в радость, а не по принуждению.
– Мэри, мы сегодня точно никуда не успеем, – вздохнула я, наблюдая, как она методично выковыривает изюм из творога и откладывает в сторонку с совершенно невозмутимым видом. – Ты есть-то будешь или продолжишь раскопками заниматься?
Татьяна, наблюдая за нашим вялотекущим кормлением, шустро перемыла всю посуду. Моечную машину она принципиально не включает, качество ее не устраивает, руками, говорит, привычнее. Никак технический прогресс под себя не приспособит, Жанна потом полдня причитает, что в машинке и быстрее и лучше. Татьяна согласно кивает, но продолжает мыть руками.
– Тогда и стиральную не включай, ручная стирка дороже выходит, знаешь, как озолотишься! – предложила я ей такой вариант.
Звонок телефона раздался в самый неподходящий момент, мы как раз шнуровали ботинки и почти закончили, но мама сообщила, что она возвращается и чтобы к ее приходу весь персонал был на месте. Мы с Татьяной переглянулись и принялись все расшнуровывать, уговаривать Мэри поиграть дома, а не нестись сломя голову на улицу, потому что у мамы планы, а мы не знаем, какие именно.
Мэри недовольно подрыгала ногами, пытаясь в корне пресечь попытки ее разуть и верещала на всю квартиру, что она, мол, свободная личность и мы не имеем права ущемлять ее интересы. Свой монолог малышка, разумеется, проверещала по-своему, но я отлично все поняла и перевела Татьяне.
Через несколько минут Жанна Владимировна в сильнейшей ажиотации рассказывала нам, где была и что видела.
– Вы себе не представляете, – торопливо наливая себе кофе, говорила она. – Мне никто не подошел. Я съездила в три агентства и везде полный облом. Надо уже билеты заказывать, визы оформлять… Тань, у нас коньяк был, не вспомню, куда его убрала.
– Как это вы все успели, съездить в три агентства, да еще и с нянями пообщаться? – не поверила я.
– Я заранее их предупредила, что буду к такому-то часу, и они подготовили мне анкеты.
– То есть вы ни с кем не разговаривали?
– Разговаривала, – вздохнула Жанна.
– И вам никто не понравился?
– Я, наверное, не те вопросы задавала, – призналась она.
– Что же можно такое спросить, чтобы никто не подошел? – пришла моя очередь удивляться.
– Семейное положение, к примеру, – ошарашила меня Жанна.
– А вам не все равно, в браке она или нет? Если гувернантка может научить ребенка думать, запоминать, развить у малышки навыки письма, привить ей вкус, манеры, вам какая разница, есть у нее печать в паспорте или нет? Забудьте вы этот штамп, что няня – разлучница, у нее совершенно другие цели и задачи. А вот то, как она справляется со своими обязанностями, что умеет и какими развивающими программами владеет, это вы увидите по своему ребенку.
Жанна озадаченно вздохнула и поведала:
– Еще я спрашивала, есть ли у нее рекомендации, медицинская книжка…
Без таких верительных грамот ни одно уважающее себя агентство и беседовать с претенденткой не станет, тем более заполнять анкету и вносить ее в базу данных. Но нарисовать и написать можно все, что душа пожелает, даже фотомонтаж соорудить: «Это я с малышом на Елисейских Полях, это – в Венеции», а у самой – судимость за мошенничество. И такое бывало. Не во всех агентствах проводится специальная проверка по линии МВД, и уж точно мало в каких предусмотрен в штате психолог, потому как – дорого. Кстати, такая экономия оборачивается большими потерями, причем для всех сразу, для семей чаще – материальными, а у агентства репутация страдает.
Татьяна с грохотом уронила вазу, кем-то заботливо поставленную на край стола.
– Начались материальные проблемы, – простонала она, собирая осколки и прикидывая, сколько может стоить ваза таких размеров и хватит ли у нее денег, чтобы расплатиться за причиненный ущерб.
– Ничего страшного, я давно хотела от нее избавиться, – рассматривая себя в зеркале, заявила Жанна. – Ну, конечно, не так шумно…
Татьяна облегченно вздохнула и с удвоенным рвением принялась наводить порядок на кухне, доводя ее до состояния стерильной операционной.
– Сегодня больше не успею никуда съездить, все поиски отложим на завтра, – поправляя прическу и оставшись вполне довольна увиденным, сообщила Жанна.
За всеми этими разговорами наступило время обеда, и я позвала Мэри за стол. Она старательно нацепила фартук, пытаясь самостоятельно завязать веревочки, забралась на стульчик и посмотрела на меня: вот, мол, я готова.
– Ручки помыть надо, – напомнила я, наблюдая за ее стараниями справиться с завязками, которые ну никак не хотели превращаться в задуманные бантики.
Мэри молча слезла со стула, протянула мне фартук и требовательно посмотрела.
– Пойдем ручки помоем, а потом я тебе помогу, – пообещала я.
Через минуту с чистыми руками, которые она наглядно продемонстрировала, подняв кверху ладошки и покрутив ими у меня перед носом, Мэри опять уселась за стол и принялась за суп.
– Фартучек, – напомнила я. – Ты сама справишься или мне помочь?
– Сяма, – произнесла, настойчиво пытаясь расправиться с непокорными завязками.
– Суп остынет, давай я тебе помогу, а потом ты еще раз сама попробуешь, – предложила я.
Она закивала головой и принялась за суп, даже не дождавшись, когда же я завяжу этот злосчастный фартук.
– Кашу по утрам самой надо есть, а не Тапотаську ею кормить, – наблюдая, с какой скоростью она смела суп, сказала я. – Добавку налить?
Молча протянула мне пустую тарелку и отвернулась. Я опять налила полную тарелку и поставила перед ней.
– Может, ее в детский сад отдать? – наблюдая за Мэри, в раздумье спросила Жанна. – Найти какой-нибудь частный садик, где малышей человек пять-шесть, и возить ее каждый день на занятия, а вечерами вы с ней оставались бы, – предложила она, с надеждой поглядывая на меня. – Вы так хорошо ее понимаете. Я утром никак не могла ее уговорить съесть кашу. Уговаривали вместе с Таней – ни в какую, – пожаловалась на дочь.
– А у Раечки как она ела? Помните няню, которую присылало наше агентство, когда я болела?
– Люда! – Жанна резво подскочила со стула и во все глаза уставилась на меня. – А ведь это прекрасная идея! У вас есть ее телефон?
– Кажется, есть. Во всяком случае, можно позвонить Тамаре Владимировне, у нее-то точно есть Раечкины координаты. Только вы говорили, что она вас не очень устраивает, – напомнила я.
– Все меня устраивает, не выдумывайте, – отрезала Жанна, торопливо перелистывая записную книжку. – Вы помните телефон вашего агентства?
– Конечно.
– Тогда сами все узнайте, позвоните Раечке, договоритесь с ней.
– Жанна Владимировна, может быть, вы еще раз съездите в агентство, посмотрите…
– Возможно, после Италии. Сейчас совершенно нет времени, надо визы оформлять, билеты заказывать. А вы думаете, Раечка может отказаться? – с тревогой поинтересовалась она.
– Возможно. Поэтому нужно рассматривать и другие варианты. Я сегодня обязательно ей позвоню и спрошу, сможет ли она поехать с вами в Италию и на какой срок, – с трудом поднимая Мэри со стульчика, пообещала я.
Жанна разволновалась, принялась названивать в агентства и через полчаса убыла на очередное собеседование.
Татьяна бесшумно двигалась по кухне, стараясь все успеть сделать и при этом ничего не разбить. Она напряженно вслушивалась в наш разговор и хмурилась, бесцельно переставляя все с места на место. Конечно, ее страшно интересовал вопрос, поедет ли она в Италию, но спросить не решалась, а Жанна по своей природной забывчивости ничего ей не говорила. Наша Танюша женщина свободная, семьей и детьми не связанная, поэтому всегда с радостью принимает приглашение поехать поработать в «заграничном турне».
– Телефон принести? – стараясь быть максимально полезной, спросила меня Татьяна.
– Нет. Я Раечке позже позвоню. Сейчас погуляем часик, потом поспим, будет свободная минутка, тогда я ее наберу.
– Поешь, я отбивных нажарила, – предложила Татьяна, в надежде, что у меня будет немного времени поговорить о дальнейших планах семьи. – Хочешь, кофе сварю? У тебя есть свободная минутка, чтобы сесть и спокойно поесть?
– Вот Мэри уложу. Мы и так сегодня весь режим сбили, обед позже, прогулка позже и вообще все не вовремя.
– Жанна ничего тебе не говорила, я буду нужна в Италии? – озадаченно спросила-таки Татьяна. – Или мне на лето другую работу подыскивать?
– Тебе же известно, о планах Жанны знает только сама она, да и то не всегда. Поговори с ней, возможно, она просто забыла тебя предупредить, что ты ей там будешь нужна.
– Может, вместе поедем? Интересно же, чего в Москве сиднем сидеть? А там море, солнце, итальянцы… – размечталась Татьяна, закатив глазки. – Слушай, а эти виллы в Италии, они очень большие? – вдруг спохватывается она.
– Не знаю, разные, наверное, но у наших будет самая большая, можешь даже не сомневаться. Поэтому прежде чем ехать, хорошенько подумай, останутся ли у тебя силы на общение с итальянцами после работы, или ну ее, эту Италию.
Татьяна засмеялась и принялась натирать до зеркального блеска мойку каким-то специально предназначенным для этого средством с резким запахом, по мощности сравнимым только с моими последними духами.
Мэри, уже полностью готовая к прогулке, в ожидании няни прохаживалась по коридору, попутно разглядывая себя в зеркало, строя забавные рожицы, нетерпеливо притоптывая ножкой. Я глянула на зашнурованные ее умелой рукой ботинки и вздохнула.
– Иди ко мне.
Мэри недовольно отмахнулась: «Какие еще вопросы? Я уже полностью готова и даже обута, а вы, милая няня, все еще копаетесь», – по-своему поняла я ее жест и опять вздохнула, присаживаясь на скамеечку в коридоре. Малышка нетерпеливо топнула ножкой и с возмущением уставилась на меня: какие еще посиделки, и так времени нет!
– Ты все-таки, попробуй, пройдись, – предложила я.
Она сделала нерешительный шаг, потом другой и остановилась, недоуменно посматривая на ноги. Что-то они совсем не идут, устали, наверное, и тоже присела рядом со мной на скамейку.
– Ты ботинки перепутала, вместо левой на правую ногу надела, – объяснила я ей. – Поэтому и не идут.
Мэри молча протянула мне правую ногу и вздохнула, уже ясно понимая, что прогулка опять откладывается на неопределенное время.
Чтобы ускорить процесс переобувания и наконец-то выйти на свежий воздух, я позвала Татьяну и попросила:
– Танюш, ты нам поможешь?
А так как Мэри все делает добросовестно, на распутывание морских узлов, умело завязанных детской рукой, ушло еще некоторое время. Татьяна, смеясь, просила:
– Мэри, постой спокойно несколько минут и не дрыгай ногами, а то все еще больше запутывается.
Но девочка уже вошла в раж и размахивала ими на манер каратиста на тренировке.
– Прогулка на сегодня отменяется, и вечерняя тоже, – суровым голосом объявила я, пытаясь утихомирить вконец расшалившуюся девицу.
Она недовольно засопела, перестала размахивать ногами, притихла.
В четыре руки мы с Татьяной наконец-то все распутали и зашнуровали Мэрины ботинки заново, поочередно давая друг другу клятву попросить Майкла, чтобы вся последующая обувь была на липучках или на замках.
Мэри стояла смирно, только недовольно хмурила лобик – что это вы так долго копаетесь?
Когда мы наконец-то все-таки вышли на улицу, двор опустел и Мэри в одиночестве стала раскачиваться на качелях. Я, устало вытянув ноги, пристроилась с книжкой, наблюдая за Мэри и одновременно пытаясь что-то прочесть. Детектив, купленный неделю назад в книжном магазине, меня увлек, и я не сразу заметила появление еще одного персонажа на детской площадке.
Это был ребенок лет семи или, может, чуть старше. Из-за его крайней худобы и грязной одежды, явно с чужого плеча, трудно было навскидку определить, сколько ему лет. Он затравленно посмотрел на нас, не решаясь приблизиться к качелям.
Мэри тоже во все глаза рассматривала незнакомца, бочком приближаясь ко мне.
– Ты хотел покататься? – дружелюбно спросила я мальчика, рассчитывая на то, что он перестанет нас бояться и не будет выглядеть таким испуганным.
Он кивнул и нерешительно двинулся к качелям, но потом опять остановился и недоверчиво посмотрел на меня.
Я решила, что мальчик приходит сюда поиграть в то время, пока площадка пуста, никого нет. Мэри настороженно покосилась в сторону мальчугана и встала у меня за спиной.
– Ты чей? – спросила я.
– Мамкин, – четко выговаривая все звуки, ответил малыш.
Мэри, выглядывая из-за моей спины, тоже подала реплику:
– Уходи! – и для убедительности притопнула ногой.
– Что-то вы, барышня, весь день ногами топаете? – попеняла я ей. – Не устали?
Она замотала головой и для пущей убедительности топнула еще несколько раз. Малыш с испугом посмотрел на нее и отошел на значительное расстояние. Мэри, победно улыбаясь, подошла к качелям и с лихостью кавказского джигита запрыгнула на них. Мальчик сидел в сторонке, ковыряя прутиком землю, и с интересом посматривал на маленькую резвушку, которая от усердия и внимания так раскачалась, что я всерьез забеспокоилась.
– Мэри, достаточно. Хватит.
– Неть!
– Пусть мальчик тоже покатается. Тебе на сегодня достаточно.
Она нехотя замедлила ход качелей, потом совсем остановилась и спрыгнула на землю.
– Пойдем домой, – глянув на часы, предложила я.
Не обращая на меня ни малейшего внимания, Мэри ходко затрусила в сторону песочницы и, проходя мимо мальчика, недовольно покосилась на него:
– Уходи!
– Чем он тебе мешает? – удивилась я.
Мальчик молча рассматривал рисунок, нарисованный прутиком на песке, и, не поднимая головы, горестно вздохнул.
– Мы сейчас уйдем и не будем тебе мешать, – сказала я, понимая, что наше присутствие мешает ему подойти к качелям. – Мэри, собирайся, нам пора, – позвала я.
Она заинтересованно посмотрела на рисунок и, взяв меня за руку, подвела поближе.
На земле был нарисован кораблик, с парусами и мачтами, рассекающий носом морскую гладь.
– Молодец, – не смогла я сдержать восхищения. Мэри тоже с восторгом уставилась на рисунок и даже присела, чтобы рассмотреть его получше.
– Тебя как зовут, юное дарование?
– Михаил, – солидно представился он и слегка покраснел.
– Тебя кто-то учил рисовать? – полюбопытствовала я. Мне это не дано, я даже прямую линию провожу с трудом и по рисованию выше «тройки» мне никогда не ставили, потому как педагог с трудом мог разобрать, что у меня изображено – кувшин или горбатый верблюд, но, правда, всегда хвалил за усердие. Потоптавшись еще пару минут перед рисунком и пересчитав все мачты, нарисованные маленьким художником, мы собрались домой.
– Мэри, – ткнув себя пальцем в живот, запоздало представилась моя подопечная.
– Миша. – Он неловко улыбнулся и спрятал руки за спину.
– Пока, пока! – Мэри миролюбиво помахала мальчику ручкой, заруливая в арку.
Возвращаясь с прогулки, мы заметили во дворе знакомый «Опель». Жанна что-то подробно объясняла Володе, эмоционально размахивая руками. Мы прибавили шаг, и Мэри – с радостным криком «Мама!» так боднула ее головой, что Жанна сложилась пополам.
– Людмила, почему Мэри не спит? – спросила она сердито, выразительно поглядывая на часы.
– Гуляем, – ответила я, не углубляясь в подробности проведенного дня. Возможно, Татьяна что-то напутала, и мы зря просидели дома в ожидании предполагаемых гувернанток. Мэри тем временем резво забралась к Володе на плечи, и он, изображая рысака, галопом понесся с ней по всей Остоженке.
– Володя, вы сегодня свободны? – спросила Жанна, когда он наконец-то остановился и слегка отдышался.
– До девятнадцати вполне, – ответил он, ссаживая Мэри и передавая ее мне в руки.
– Майкл купил машину, свадебный подарок, – пояснила Жанна, – нужно поехать в салон, оформить документы и перегнать ее на стоянку. – Она выдержала театральную паузу, но поскольку ахов и вздохов не последовало, добавила: – «Вольво», – видимо, надеясь поразить наше воображение маркой машины.
– Хороший автомобиль, – согласилась я. – Только, на мой взгляд, для женщины несколько великоват.
– Я же не сама за руль сяду. – Жанна удивленно посмотрела на меня и, удивляясь моей бестолковости, пояснила: – Для этого существуют персональные водители. Кстати, вы дозвонились Раечке?
– Еще нет, сейчас Мэри спать уложу и попытаюсь.
Мы бодрым шагом двинулись в сторону подъезда, и Мэри, не на шутку расшалившаяся, попыталась перейти дорогу самостоятельно, совершенно игнорируя мои попытки ей в этом помочь. Я крепко держала ее за руку и уговаривала пропустить движущуюся машину, не причинять ей вреда.
Пока мы с Мэри обедали, Жанна утрясла все вопросы насчет транспортировки купленной машины и присоединилась к нам.
– Таня, у вас загранпаспорт есть? – спросила она, прицеливаясь к отбивным, аппетитно пахнущим на всю квартиру.
Но так как у Жанны опять неделя голодания, она мужественно отвернулась и жалобно попросила Таню настругать ей салатик, а все остальное убрать со стола, иначе она за себя не ручается. Татьяна поспешно засунула в холодильник тарелку с отбивными и вопросительно посмотрела на Жанну.
– Жанна Владимировна, вы что-то спросили про загранпаспорт? – еще не веря своему счастью, уточнила Татьяна.
– У вас есть загранпаспорт? – повторила Жанна, сметая салат за полминуты и поглядывая на холодильник.
– Есть, а что?
– И у вас, надеюсь, нет клаустрофобии? – поинтересовалась Жанна.
– Никак нет! – по-армейски гаркнула Татьяна и только что под козырек руку не вскинула. Жанна слегка вздрогнула и покосилась на нее:
– И вы смогли бы поехать с нами в Италию?
– Запросто!
– Ну вот, одной проблемой стало меньше, – нерешительно открывая холодильник заключила Жанна. – Что бы еще такого съесть? – спросила она у Татьяны, стараясь не смотреть в сторону отбивных.
– Так я больше ничего не готовила, если только кефир или йогурт.
– Обойдусь. – Жана решительно захлопнула холодильник. – Надо срочно худеть, а то Татьяна все вещи бомжам раздарит.
Таня принялась пристально разглядывать плиту и старательно отчищать невидимое глазу пятнышко.
Мэри старательно пережевывала картофельное пюре, медленно водя ложкой по тарелке.
– Котлету будешь?
Она вяло отмахнулась от меня и, почти засыпая, попросила:
– Читать.
Отодвинув тарелку с недоеденным пюре, я осторожно взяла ее на руки и отнесла в детскую, знаками показывая Татьяне не шуметь или если что-то делать, то максимально тихо. Та понимающе подняла руки и согласно закивала: все поняла и все сделаю как надо.
В детской было прохладно. Бережно уложив Мэри на кушетку и прикрыв ее пледом, я с трудом дотянулась и прикрыла форточку. Комната постепенно нагрелась, и я переодела Мэри в пижаму, заботливо приготовленную Татьяной.
Малышка что-то забормотала, открыла глазки и совершенно сонным голосом опять попросила:
– Читать.
Книжки, разбросанные в беспорядке по всей детской, яркими пятнами пестрели в исчезающих сумерках. Я наугад выбрала самую большую и начала читать:
