Текст книги "Шайка светских дам"

Автор книги: Людмила Варенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

3. Стартовый капитал

Военный совет проходил в скромной квартире секретарши Симы, как в месте, наиболее подходящем во всех смыслах. Добираться к Тамаре, на далекую окраину, пришлось бы часа полтора. Ирочка жила в центре, но имела лишь крохотную комнатушку в коммуналке, где в соседях у нее жила хищная пиранья, заведовавшая большой аптекой. Купить себе жилье попрестижнее пиранья давно могла, но ее гораздо больше устроило бы бесследное испарение тихонькой Ирочки, которую она именовала «платяной молью» и изводила тщательно и методично. Неприятным сюрпризом оказалось для дамы появление Аллы. Но все же для военного совета Иринино жилье не подходило. Алла же, как известно, вообще была дама бездомная. Зато Сима жила в однокомнатной квартире относительно близко к центру, а ее дочь-десятиклассница с утра до вечера торчала в школе, а при малейшей возможности вообще старалась заночевать у подруг.

И кто бы захотел добровольно каждый день возвращаться в это убогое обиталище голой нищеты? Хотя усилия хозяйка дома предпринимала титанические, но ни лоскутные подушечки, пошитые с большим вкусом, ни изящные букеты из сухих колосков и полыни не могли скрыть продавленную мебель и истертые до предела покрывальца. И даже определение «достойная бедность» и «бедность, сверкающая чистотой» тут не годилось. Как ни штопай, как ни украшай ветхие занавески, как ни прикрывай выцветшие обои рукодельем, все равно не скроешь всех прорех. Как ни драй полы, все равно до дыр истертый линолеум наполняет дом отвратительным гнилостным запахом бедности.

– Кошмар! – честно брякнула Тома, переступив порог единственной комнаты.

– Что ты, тут очень мило, – пролепетала дипломатичная Ирина, входя следом.

Алла молча скинула свой мешковатый макинтош и решительно прошла в комнату. Бедность обстановки ее не интересовала. Она горела желанием поскорее составить и привести в исполнение план мщения Аркадию Волынову.

Сима встретила гостей принаряженная и с сияющими глазами.

– Девочки, как давно ко мне никто вот так не приходил!

Тома хмыкнула.

– Нет, правда, девочки! Когда умер мой муж, друзья все в один голос кричали: поможем, не бросим, поддержим! Но все как-то испарились за пару месяцев.

– Само собой! Мужиков жены не пускали красивую вдову проведывать.

– Наверное, так. Но мои подруги тоже все отпали. Неинтересно дружить с бабой, которая тонет в нищете.

– И накладно. Вдруг взаймы попросишь.

– Никогда я не попрошайничала!

– Ну и зря. Надо было назанимать у них денежек как можно больше, небось до сих пор бы таскались, надеясь должок вернуть.

– Ой, не додумалась! Ну не было у меня такой вот умной подруги, как ты, Тома.

– Теперь будет! Заживем, убогие – только держись. Кстати, миленькое платьице. Хата у тебя еще моей хреновее, зато ты у нас сама молодцом.

– Платье, Томочка, из двух старых перешито. А про то, как одну пару колготок проносить столько времени, сколько другие женщины носят семь пар, тут я могу хоть лекцию прочесть, хоть трактат написать. Вот на стол подать, извините, нечего. Дочура у меня растет. Сами понимаете, молодой организм много кушать просит. Так что в доме из еды только соль и вода из крана.

– У меня тоже! – в один голос объявили Тома и Ирина.

– Нашли о чем страдать. А у меня и дома-то нет, – хмыкнула Алла и достала из сумки батон, пакетик сахара, пачку масла и банку наидешёвеишего растворимого кофе.

– Что ж. Такой у нас, убогие, и будет стартовый капитал. Для начала – пойдёт! – резюмировала Тома.

Сима отправилась на кухню ставить чайник и доставать щербатые чашки. На подготовку плана первой аферы им потребовался… час. Потом они сообща, с трудом растягивая последние скудные средства, просто ждали целый месяц назначенного дня икс.

* * *

– Это у них милая привычка – держать по сейфу с денежками в каждом кабинете, – восхитилась Тома.

– Дело в том, – с энтузиазмом объясняла Симочка, – что «замша» Серовская не ладит с мужем, и мужа можно понять. С тех пор как у неё роман с генеральным и тот сделал её своей заместительницей, дамочка задумала хорошенько обчистить мужа посредством развода. Как же иначе? Она же, бедненькая, остается с двумя детьми.

– Разве муж не претендует на детей?

– У дамочки была привычка рожать детей от очередного начальника. Кстати, вслед за появлением младенца обычно следовало её повышение по службе, она так никогда и не сидела дома с маленькими, требовала от мужа нанимать им няню. Недавно эти ее проделки стали явными. Старшая дочь стала слишком похожа на одного из прежних начальников маменьки. Муж сделал анализ ДНК, на всякий случай на обоих детей, и понял, какого размера у него рога. Но он далеко не дурак в бизнесе, поэтому держать деньги на банковском счете она боится. У мужа сильны связи с банкирами. И свои доходы она до развода прячет в сейф у себя на работе, как белка в дупло. Стропалев же – это второй зам – страшно ревнив ко всем атрибутам власти и сейф завел исключительно потому, что он есть у Серовской. А потом уже просто привык держать наличку под рукой. Главбух использует паспортные данные давно уволившихся сотрудников при оформлении липовых расходных ордеров на зарплату. Поэтому в его сейфе тоже часто ночует левый нал. Ну, а сам генеральный страшно ленив, ему до банкомата доехать – жуткий лом. Сейф с налом для него просто большой карман.

– Ай, как чудненько быть секретаршей. Все-то ты про всех знаешь, – похвалила Тома.

– Да! Знаю! Я ж для них, для всех – просто мебель. Сокровищницы открывали прямо при мне, не пытаясь скрыть содержимое. Ключи от кабинетов тоже вечером сдавали лично мне, чтобы я проследила за уборщицами. Так что копии ключиков, вот они, держи, – она вынула из сумочки солидную связку, подбросила на ладони и положила на стол перед предводительницей.

– Ну и отлично. Значит, двери в кабинетах начальства со стеклом, прозрачным в одну сторону?

– Ну да! Начальство спит, но видит одним глазком свой отрезок коридора, а подчинённые не в курсе.

– Фантастика! Идеальный для нас случай! Но ты уверена, что тебя не заподозрят?

– Нет, – раздался тихий голосок Иры. – Либо под подозрение попадут те, кто был в тот день на работе, либо…

– Либо тебя саму возьмут с поличным!

– Я не боюсь. Скорее всего на меня, как обычно, никто даже не взглянет. А если и попадусь, я вас не выдам.

– А бить будут, тогда? Кто их знает, эти правоохранительные органы с ихними методами дознания.

– Да не пугай ты её, вот увидите, у нас всё получится, – Серафима даже мысли не допускала отказаться от осуществления их плана. Очень хотелось достать недавних обидчиков.

– Дай-то бог. Алла? – Тома была сосредоточенна и деловита.

– У меня всё готово.

– Молодчина. Итак, Сима, какого числа ты уволилась?

– Четвертого. Прошел уже месяц, и десятого у них зарплата. Для надежности я осторожно отслежу их автомобиль у банка. Если бухгалтерша выйдет с мешками, значит, назавтра все кубышки будут забиты по максимуму.

– Значит, одиннадцатого. Ну что, убогие, с богом?

– Тамарка, безбожница, ты что, с каким богом? Забыла, на что идем-то? – поперхнулась Сима.

– Идем мы с вами, убогие, на старости лет на кражу со взломом. Докатились, комсомолки, спортсменки и просто красавицы! О, господи, как я над Леоновым в «Джентльменах удачи» хохотала, и не знала, что это и есть моя будущая жизнь.

– Чур, я не Али-Баба! – хихикнула Сима. – Лучше уж Косой!

– Прелесть ты наша раскосая, будь по-твоему! Дай чмокну! Ум-м-м-чмок!

– А Вицин – это я, что ли, девочки? – Алла почти обиделась.

– Ты, бедняжка, ты. Он был бухгалтер, а ты химик. Близко. Ирка, ты чего хохочешь?

– Уй-юй! Девочки, Али-Баба Алибабаевич за что год тюрьмы получил? Не помните? Ослиной мочой бензин разбавлял, аднака! А я на вокзале клозеты драила? Драила! Сапсем моя в точку попал!

– Ты берегись, милая Али-Бабаевна, чтоб еще где драить не пришлось. Эту, как её, парашу. О, господи, помоги нам всё-таки, хоть и на грешном пути!

– В Древней Греции, убогие, был бог воров и торговцев Меркурий. Вот с ним и пойдём. Ирина, твоё слово решающее. Если передумаешь, мы тебя винить не вправе.

– Я не передумаю, девочки. Только…

– Что?

– Только очень противно и гнусно. Я ещё никогда… не воровала.

Алла вспыхнула:

– А ты просто представь, что тебе надо до блеска отчистить доверху засранный вокзальный унитаз. Или ты хочешь вернуться к этой своей работенке?!

Тамара заступилась:

– Не дави на неё.

Ни Тома, ни Сима не знали, что на всякий случай Алла дала Ире быстродействующий смертельный препарат. Действительно, кто их знает, эти методы дознания?

4. Бог Меркурий

Начальство фирмы, где всего месяц назад усердно работала секретарша Симочка, было воистину начальство. Трудиться от звонка до звонка должны подчиненные. Руководство же, отдохнув от поздних деловых тусовок и устроив личные дела, приезжало на службу после обеда. Тот факт, что в фирме ни один сейф не открывается, выяснился двенадцатого числа к вечеру… Специалистов пришлось вызывать на следующее утро.

Специалисты резали стальные ящики специальной горелкой – шифры и ключи оказались бесполезны – и все сейфы внутри зияли космической пустотой! Рубли, баксы, евро, документы, бриллианты и запасные изумруды мадам Серовской – все исчезло. При этом дверцы сейфов оказались намертво зацементированными универсальным суперклеем, оттого-то сокровищницы вчера и не открывались. Перед тем как зацементировать их, злоумышленники каким-то сверхтонким инструментом проникли в створы и перерезали ригели в замках. Вскрытие было быстрым и бесшумным. Что-то неизвестное, но более тонкое, чем лезвие бритвы, резало закаленный металл, как столовый нож бутербродное масло.

Кто это сделал? Посторонних в компании в тот день не было! По крайней мере, никто никого чужого не заметил. Сотрудники сновали, как пчелы в улье, входили и выходили. Ключи от кабинетов бесхозно валялись в верхнем ящике секретарского стола. Сам же секретарь мотался по поручениям своей покровительницы в пределах Москвы и Московской области. Определить, у кого есть алиби, а у кого нет, не представлялось возможным. Очевидно, орудовали свои. Следствие закипело, но между собой специалисты скептически качали головами. Пока не совершено ещё хотя бы одно аналогичное ограбление, материала слишком мало для выводов. Налет дерзкий, но хорошо продуманный.

* * *

– Забудь! – веско сказала Тома. Она председательствовала, по обыкновению, в компании новоиспеченных разбойниц.

– Пусть всё прошло гладко, но этот трюк мы никогда больше не повторим. Менты ведут статистику повторов и аналогий. Всех, кто был поблизости от места преступления, вносят в круг подозреваемых. Когда совершается аналогичное преступление, появляется второй круг, и в число самых подозрительных попадают те, кто оказался и в первом, и во втором круге. Ещё один случай, и ещё один круг. Так всё меньше и меньше остается подозреваемых. Кольцо сжимается. Когда их осталось совсем немного, можно установить за каждым слежку, и тогда поимка – дело времени. Ясно, убогие?

– Ясно. Томка! Ты такая умница! Мы с тобой не пропадем, – искренне радовалась Алла, теребя в кармане пухленькую пачку. Никогда у нее не было столько денег. Денег, которые к тому же не надо было тратить на Волынова.

А Ирина вздыхала:

– Всё равно жалко. Так классно было придумано. Толчея у них в коридорах страшная, и никто друг на друга и не смотрит. Я этак серой ветошью прикинулась, очки на нос, бумажечки в лапки, глазки в пол, и чап-чап по коридору. Пару раз меня особо шустрые чуть с ног не сбили. Открываю двери, захожу в кабинеты, а мне вслед хоть бы пискнул кто. Наконец-то слово для меня найдено! Я Человек-невидимка!! Ура!

И она радостно зааплодировала.

– Нашлась циркачка, – заворчала Алла. – Скажи спасибо, что обошлось.

– А я и есть циркачка, – с неожиданной гордостью подбоченилась Ирина. – Восемь лет под куполом цирка.

– Ты-ы-ы?

– Я. Ирэна Цветковская! Слышали про такую?

У подруг вытянулись лица.

– Мама дорогая! Ирка, ты – Ирэна Цветковская?

– Да, а что? Шибанова – это настоящая фамилия, а Цветковская – артистический псевдоним.

– Ирка, но ведь Цветковская была красавица! Ой, извини.

– Грим, девочки.

– Да мы с мужем на тебя смотреть раз десять в цирк ходили! – ошарашенно произнесла Сима. – Господи, я его тогда даже ревновать начала. Думала, он в тебя втюрился!

– Не могу поверить! Ирка, я же тоже помню, тебя по телику без конца показывали. Звезда советского цирка! Лауреатша там какая-то вся из себя. Неужели это была ты? – Алла тоже не могла никак опомниться от неожиданного открытия.

– Да, девочки, это я. Была. Из-за границы не вылезала. Гастроли, конкурсы, турне. Все это барахло – дипломы с афишами – у меня в старых чемоданах теперь тлеет.

– Надо же!

– Ух ты!

– Класс!

И только Тома Тоцкая не пищала от восторга. С болью смотрела на маленькую Ирочку.

– А потом? – тихо спросила она.

Ирина запнулась, и разгоревшееся было личико её снова побледнело.

– А потом дирекция не разрешила моему партнеру взять в номер любимую женщину. А он решил, что это из-за меня. Так говорили. А может, действительно была просто случайность. В общем, я упала на репетиции. Невысоко, но неловко. Спиной на железный реквизит. Всё…

– А он?

– А что он? Просил прощения, говорил, что сам себе никогда не простит. Но номер бросать было нельзя, и вместо меня поставили, наконец, его жену. Хотя всё это было зря. Знаете, так бывает, два человека делают одни и те же движения, но у одного получается номер, а у другого – просто спортивные упражнения.

– А ты?

– А я ушла на пенсию.

– И где он сейчас, этот твой партнер? – хищно осведомилась Алла.

Не знаю, девочки. Да и не хочу я с ним сводить счёты. Он мог быть и не виноват, просто у меня такая судьба. Меня ещё в школе все девчонки тюкали. Только был у нас чудный такой старичок, физрук. Говорил, что я – талантище. Сам возил меня к тренеру по гимнастике. А потом на свои деньги – как я теперь понимаю, отвез в цирковое училище поступать. Гордился мной страшно. Если б не он, я бы, наверное, никогда и того, что было, не добилась. А если б не вы, девочки, не знаю, жила бы сейчас вообще… И всё, хватит грустных воспоминаний. Аллочка, твоя кислота – просто супер. Тонюсенькая струйка режет металл, как нож!

– Да ладно, просто концентрацию подобрать надо было, велика премудрость! Ты хорошо потом срезы обработала вторым составом?

– А я не торопилась. Как ты говорила – пока металл снова не обретет естественный блеск.

– Тогда ни фига никто реактив не выделит. Образовалась соль, по составу сходная с наружным покрытием сейфа. Да и клей вступил в реакцию. Всё надёжно, как в азоте.

* * *

Алла оказалась права. Было признано, что сейфы вскрыты при помощи неизвестного высокотехнологичного прибора. Следствие, в ожидании аналогий, стояло на месте. А между тем фирма, где когда-то работала красивая, но скромная секретарша Симочка, быстро погибала. Привыкнув держать основные средства не на счетах, а в личных сейфах, ловкачи теперь сполна расплачивались за свою уловку. Первым из игры вышел главбух. Свалился с сердечным приступом в день, когда было обнаружено ограбление. Было от чего – вместе с деньгами исчезли липовые документы. Как воспользуется ими злоумышленник – неизвестно. И эта неизвестность убивала.

Мадам Серовская подозревала в ограблении попеременно то любовника-директора, то коварного мужа. Заместитель Стропалев подозревал мадам Серовскую. Директор подозревал всех. Начальство враждовало, подчиненные соответственно делились на команды. Конкуренты не дремали, срывая заказы, перехватывая контракты, переманивая специалистов. Веселись, бог Меркурий!

* * *

А огромный город жил своей разнообразной жизнью. Миллионы жителей спали, ели, ссорились, любили, ходили по магазинам. И еще много чего. Например, скромная женщина среднего возраста Алла Волынова вдруг стала обладательницей скромной квартирки. Безработный программист Тамара Тоцкая приобрела «Жигули» десятой модели, открыла компьютерный салон, сделала коротенькую стрижку, сильно ее молодившую, и научилась носить хорошие костюмы.

Расплатившись с долгами, переехала с ошалевшей от внезапного богатства дочкой в новое, более просторное жилье бывшая секретарша Серафима Алёшина.

Первый поход по магазинам женщины порывались произвести вместе, но осторожная Тома запретила это строго-настрого, и каждая из подруг отправилась самостоятельно транжирить добычу. Симочка впархивала в шикарные магазины легко и непринужденно. Увидев знакомый жадный блеск в глазах посетительницы, секьюрити раскланивались чуть не в пояс, а продавщицы бросались навстречу с лучезарными улыбками. Симочка преобразилась даже не за один день – за первые полчаса. В новых платьях и кое-каких побрякушках засверкала редкая красота этой смуглой зеленоглазой шатенки.

Зато робкая Ирочка так и не решилась даже войти ни в один из таких магазинов. «И не надо, – утешала она себя, расстроенная собственной робостью. – Чем незаметнее, тем ведь лучше для меня».

Скуповатая Алла долго жалела деньги на наряды. Но однажды случайно оказалась у витрины, на которой красовалось имя знаменитого французского кутюрье. Тут не выдержала и она – вошла в бутик.

Метод покупок, который выбрала Тома, восхитил Иру и Аллу, зато глубоко шокировал Симочку. Методичная программистка тщательно составила список своих потребностей, выяснила, где что можно купить дешевле и качественнее, и только тогда рассталась с деньгами.

– Да ведь так никакого удовольствия от шопинга не получишь! – возмущалась Серафима.

Но Тома легко парировала:

– У тебя вкус врожденный, вот ты и покупаешь с лету вещичку к вещичке. Если я буду с такой же скоростью покупать, то все до копейки спущу, а в итоге получу склад никчемного хламья.

И Сима утешилась этим комплиментом. Словом, женщины тратили похищенные деньги легко и свободно. Ни страх перед возмездием, ни совесть их не мучили.

– Представляете, девочки, моя Алёнка в школу по две кофточки за день надевает, – рассказывала Сима.

– Как это?!!!

– Одну на себя, а вторую в портфеле тащит, чтоб на перемене в туалете переодеться! Сдурела девка. До этого по два года один свитерок таскала.

– А как ты ей объяснила, откуда деньги взялись?

– Поклонник богатый.

– А она?

– Сказала: «Молодец, мать! Я тоже со всякой швалью связываться не буду! Он у тебя кто, банкир?» Я говорю: «Ага, банкир». И знаете, что она выдала?

– Что?

– «Мать, если он у тебя с крючка сорвётся, отдай его мне. У меня не уйдёт!»

– Вылупился твой цыпленочек… Порола?

– Я – её? Она меня в полтора раза выше и толще. Я сказала, что банкир – это так, ступенька. Скоро мы с ней будем жить ещё круче. И ребенок смотрел на меня с таким восторгом, будто я лётчик-космонавт.

– Космонавтом их сейчас не удивишь. Они тут же спросят, какая у космонавта зарплата.

– Кстати, о зарплате, – замялась Сима. – Может, я зря так сразу шиканула… В общем, девочки, боюсь, что я уже снова на мели… Что теперь делать?

– Работать, – пожала плечами Тома. – Ищем следующего клиента.

Ирина и Алла согласно затрясли головами.

* * *

Да, подруги изменились. Они теперь совершенно не были похожи на забитых безответных овечек.

И только неприметная Ирочка Шибанова совершенно не изменилась. Ирочка берегла и совершенствовала свое самое ценное качество – быть незаметной. Оно все чаще ей требовалось – маленькая компания по немаленьким ограблениям работала вовсю.

План придумывала Тома, всегда совершенно новый, непохожий на предыдущие. Они брали только деньги. И старались не оставлять следов или же довольно ловко вводили в круг подозреваемых всех, кто оказывался в непосредственной близости от места, где похозяйничали эти четыре обнаглевшие от жизненных неудач тётки. Бог Меркурий был на высоте – шайке сирых и убогих, как окрестила их Сима, целый год всё удавалось.

* * *

…Аптека, где работала заведующей соседка Ирочки Шибановой по коммунальной квартире, показалась им подходящей для очередного «дела». Время явления за утренней выручкой инкассаторов неразумно совпадало с обеденным перерывом. Этим и воспользовались грабительницы. Табличку «ОБЕД» за три минуты до положенного времени вывесила неприметная Ирочка. Алла, Тома и Ирина встали последними в очереди ко всем трём кассам. Каждая одновременно протянула расслабившейся в предвкушении отдыха кассирше крупную купюру. Отработанным до автоматизма приемом все три кассирши одновременно пробили чеки и выдвинули нижние ящики кассовых аппаратов. Те, где хранится основная сумма. Влажная ватка под нос каждой – мгновенное дело. Остолбенелый взгляд невидящих глаз. Напряженная поза. Все, как в детской игре «замри». Раз – захватить из ящика пачки купюр, два – бросить их в сумочку, три – взять пробитый кассиршей чек! Вот и весь фокус.

Три обыкновенные женщины – полная, стройненькая и очень маленькая, спокойно, в числе прочих последних посетителей, получили в отделах свои лекарства и вышли вместе со всеми на улицу. С угла уже заворачивала инкассаторская машина. Кассирши спокойно сидели на своих местах в совершенно пустом зале, над пустыми ящиками касс. Если б не остановившийся взгляд, никто бы не заподозрил, что с ними не все ладно. Через мгновение все трое очнулись. Исчезновение выручки они объяснить не могли и только дружно рыдали.

«За аптеку» села в тюрьму… заведующая. Под каждой кассой обнаружились склянки с жидкостью наподобие эфира, которая при испарении погружает человека в сон. Аналогичная скляночка нашлась у аптекарши дома. А кроме того, при обыске обнаружился там целый склад фальшивых-лекарств, аналогичных тем, что в изобилии нашлись и в аптеке. И вместо того, чтобы расширить жилплощадь за счет доходяги-соседки, «этой моли портняжной, Ирки-поломойки», поехала провизорша заведовать бинтами и пластырями в колонию общего режима. И даже не очень удивилась. Действительно, была у нее привычка дома аптечный склад устраивать. Может, и эфир этот дурацкий был. Ну не повезло! Подставили, сучки-кассирши!

– Уф! – облегченно вздохнула Ирочка Шибанова. – Сколько лет я от этой грымзы слезами умывалась. Всё!

* * *

Рыночного торговца Аслана они «брали» в день отъезда за товаром. Брали «классически». В метро. Какая-то дамочка ткнулась в толпе в лицо Аслана своим дурацким, облезлым, скверно пахнущим беретом. Неинтересная дамочка, старая, тощая, испитая. Аслан чихнул и брезгливо отодвинул нахалку. Встряхнул головой и пошёл дальше. Того, кто почти минуту остолбенело торчал в обтекающей его толпе, по-бычьи натужно вертя шеей, он не запомнил. И маленького кого-то, всего миг копошившегося под правой рукой, не вспомнил тоже. И потом, уже сидя в постукивающем вагоне, долго разглядывал пустую внутренность барсетки. Ни билета, ни денег! К-а-агда успэли ма-а-ас-ковскые уркы?

А не обманывай несчастных бабенок, на трудовые гроши покупающих сапожки стремительно растущим дочерям! Не подсовывай дерьмо, которое через день размокнет и развалится! Не шепчи гадко на ухо: «Слышь, зэлэноглазая, айда в подсобку, я тебе эти батынки дарам падарю патом!»

Сам съезди своим «даром», дарагой!

Так веселился в тот год бог Меркурий.