Текст книги "Звезда Надежды"
Автор книги: Людмила Гольдберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Лежа в постели с открытыми глазами, она пыталась сдержать рыдания, но слезы сами капали на подушку. Старик пожелал ей спокойной ночи. Какая уж там спокойная ночь, когда его слова до сих пор звучали в ее ушах! Грудь горела при воспоминании о прикосновении страшной руки. Что теперь делать? Бежать? Заслуги… Вот так заслуги! Может, поэтому Андрей ненавидит его? Вдруг она вспомнила про человека, который привел ее сюда. Кто он такой, этот Вадим? Чем занимается? Всегда полно денег, а где работает – неизвестно. Вся семья одинаковая. «Ладно, останусь здесь, – наконец решила Надежда, – но только этому скелету не дам меня лапать».
Ей вспомнились теткины слова: «Не позволяй мужчинам трогать себя. Они могут принести тебе много горя. Береги свою честь, не позорь мать. Потерять чистоту – это позор, это большой грех». Девочка со страхом повторяла теткины слова, ей было тогда четырнадцать.
Теперь она мучилась при мысли о том, что полумертвый отвратительный старик прикасался к ней. Как это было противно! Тетка была права. До самого утра девушка так и не сомкнула глаз.
Утром, как обычно, она привела себя в порядок и понесла старику лекарство, словно ничего не случилось. Войдя к нему, она увидела, что Николай Степанович сидит за столом и что-то пишет. Повернувшись, старик прищурил глаза и испытующе посмотрел на девушку. Она осунулась, побледнела, но взгляд оставался спокойным. Хозяин, кажется, остался доволен.
«Пишу на тебя завещание, – сказал он. – Сходишь к нотариусу и попросишь, чтобы пришел сюда. Скажи – старик не может выходить. Но сначала зайди в церковь, а потом уже к нотариусу. Надо сегодня обязательно все сделать, а то, чует мое сердце, Анна скоро явится, все заберет».
После завтрака Надежда пошла в Александро-Невскую лавру. Войдя впервые в храм, она остановилась, завороженная красотой и какой-то неземной благодатью. Горело множество свечей, с икон на нее смотрели чудные лики, но Надежда не знала, кто там изображен. Она пошла ближе к алтарю, а святые не спускали с нее глаз. Запах ладана опьянял. Ей вдруг стало очень спокойно и даже уютно после стариковской комнаты. Подойдя к распятию, девушка остановилась. Старушка, стоя на коленях, отбивала поклоны. Когда она поднялась с колен, Надя спросила, где тут можно помолиться за покойников, старушка подвела ее к одной иконе и сказала, что здесь надо поставить свечку за упокой души и написать на бумажке имена умерших. Надя написала, бросила деньги. Потом она подошла к другой иконе и, как могла, своими словами, стала просить Господа наказать старика посильнее.
Выходя из собора, она еще раз обернулась, чтобы посмотреть на мерцание свечей, блеск хрусталя и золота, лица святых на иконах. Надежда решила на следующий день снова прийти сюда. Сегодня она написала имя «Варвара», а завтра, может быть, надо будет написать еще одно. После церкви девушка отыскала нотариуса по указанному стариком адресу.
Вернувшись домой, она встретила Андрея и первая поздоровалась с ним.
– Куда вы пропали, что-то вас давно не видно, – приветливо сказала она.
– Этот старый хрыч еще живой? – не отвечая на ее вопрос, хмуро спросил Андрей.
– Живой, еще как живой, – вырвался вздох у Нади. Андрей с интересом посмотрел на нее.
– Не допек ли он уже и вас, Надежда?
– Нет, нет, ну что вы, он ведь совсем слабый, тихий человек, – спохватилась девушка.
– Вы еще не знаете, Надя, какой он «тихий». Хотя, впрочем, может вам и повезет, не придется узнать.
«Уже узнала», – подумала Надя про себя, а вслух спросила:
– За что вы его так не любите? Он вас обижал в детстве или?..
– Хотел меня в ванне утопить, – со злостью ответил парень.
– Как – утопить? – испугалась Надя.
– Я залез в его бумаги и прочел кое-что, но, конечно, ничего там не понял, мне было только восемь лет, но старик испугался и, видимо, от страха решил меня утопить.
Больше девушка не стала его ни о чем спрашивать. Теперь она даже обрадовалась, что Андрей вернулся. Старик не станет ее трогать при нем, хотя и парню она тоже не очень-то доверяла. Однако Андрей не остался даже ночевать дома, вскоре Надя услышала, как за ним захлопнулась входная дверь.
На улице уже темнело, когда она подошла к комнате старика и остановилась перед дверью. Ей очень не хотелось входить, но из комнаты послышался голос: «Что стоишь, как столб, заходи!» «Вот дьявол, сквозь стены видит, наверное, это его дух следит за мной», – со страхом подумала девушка, распахивая дверь. Она села на свое обычное место. Теперь ждать долго не пришлось, старик сразу же заговорил: «Тяжко мне, а всего теперь не припомню, столько воды утекло. Имен не спрашивал, рубил головы, вместе с другом моим, Иваном Игнатьевым. Вместе стригли поповские ризы с драгоценными камнями, делили поровну. А сколько зубов пересчитали, уж и не помню. Все там лежат», – и он показал рукой на шкаф, но Надя не сразу поняла, о чем он говорит.
«А в блокаду что творили, – продолжал старик. – Прасковья моя работала управдомом. Вот посмотри, все здесь ею добыто, – он обвел глазами комнату. – Вернулись мы с Дальнего Востока с чемоданами, набитыми золотом да камнями, ну а вся мебель, картины, все уж здесь, в блокадном Ленинграде, нам досталось. Значит, была она управдомом, ходила по квартирам, высматривала, что у кого есть. А в нашем доме, в другой парадной, профессор жил. Так Прасковья сумела отобрать у него хлебную карточку, он вскоре и умер с голоду. Зима стояла холодная, дома не топились. Пока все вынесла из квартиры, держала профессора в комнате, а потом сообщила, что тот умер. И в других квартирах то же проделывала, заморила голодом многих. Я тоже вещи вместе с ней таскал. То зеркало, которое Андрюшкины гости разбили, еле дотащили. С тех пор Прасковья все говорила, что добро ей потом и кровью досталось».
Надежда обвела взглядом комнату. Теперь ей везде стали мерещиться умирающие от голода люди.
Старик попросил ее подойти к шкафу, открыть дверь, просунуть руку и приподнять дно. Когда девушка сделала все, что он велел, она обнаружила тайник, где и хранились разные бумаги, ружье и несколько маленьких узелков. Старик попросил принести все, что было в тайнике, кроме бумаг, к нему на постель. Он развязал один узелок, и Надя сначала не поняла, что это, но потом она едва сдержала крик: перед ней лежало множество золотых коронок, некоторые из них были с зубами. Сколько людей понадобилось уничтожить, чтобы добыть это золото!
В следующем узелке находились драгоценные камни и куски риз, ценности всех этих вещей Надежда не знала, да и не хотела знать. О бумагах, лежавших в тайнике, старик, казалось, забыл, а девушке как раз интересно было посмотреть, что в них. Вещи же, лежащие на постели, вызывали в ней только отвращение. Старик долго еще молча перебирал руками коронки и камни. «Возьми это все и положи обратно, а после моей смерти достанется все тебе, никто об этом тайнике не знает», – наконец сказал он.
«Николай Степанович, почему вы хотите мне все оставить? Я же вам не родня, просто чужой человек с улицы. Что мне с этим всем добром делать? Пусть лучше Андрей возьмет», – с мольбой в голосе проговорила Надежда.
Старик, пытаясь приподняться, зло замотал головой: «Поклянись, что ты этого не сделаешь никогда! Чтобы этому уроду ничего не досталось и его матери тоже! Поклянись!» Он без сил откинулся на подушку и громко захрипел. Надежда растерялась, но потом быстро сгребла все сокровища в кучу, бросила их в шкаф, закрыла тайник и побежала вызывать «скорую помощь».
Девушка принялась хлопотать вокруг старика, не зная, как помочь ему, забыв на время, что видела здесь несколько минут назад. Сейчас перед ней был очень старый, беспомощный человек.
«Скорая» увезла его в больницу.
Навещая старика на следующий день, Надя поняла, что это конец. Больше он домой не вернется. Лицо его пожелтело, щеки ввалились. Девушка сидела возле него, думая о жизни этого человека и о пролитой им крови. Сколько таких, как он и его друг Игнатьев, строивших «новую жизнь», называют себя героями, пишут воспоминания о своих подвигах, которых никогда не было! «Нет, комиссар Богустов, ваша рукопись дальше не пойдет, там сплошная ложь, а люди должны узнать правду о ваших “подвигах”», – думала Надя.
Но тут старик приоткрыл рот, глаза его выкатились, он пошевелил губами, пытаясь что-то сказать, – Надежда поняла, что это было имя его возлюбленной, – потом глубоко вздохнул, откинулся на подушку – и наконец умер. Умер, оставшись в памяти людей все таким же героем, боевым комиссаром…
Выйдя из больницы, Надежда остановилась и посмотрела на облачное небо. Уже наступали холода, каждый день моросил дождь. «Как неприятно ложиться в мерзлую сырую землю, – подумала девушка. – Но старик это заслужил». И она бодро зашагала домой. Андрея не было, и Надежда не стала его искать. Она решила позвонить Игнатьеву, сообщить ему о смерти друга и попросить, чтобы он организовал похороны. Найдя телефон в телефонной книжке, она набрала номер и рассказала Игнатьеву о кончине старика Богустова и о его последних минутах в больнице. Тот молча выслушал, а потом сказал: «У Николая Степановича было ружье. Я бы хотел получить его в память о друге».
Надежда вспомнила, что видела это ружье в тайнике, но ответила так:
– Я не знаю. Если вы хотите, то приходите и посмотрите сами, может быть, где и найдется.
– Могу ли я приехать к вам сегодня, через час?
– Пожалуйста, я буду дома.
Положив трубку, Надежда подошла к тайнику и вытащила оттуда ружье. Оно ее совсем не интересовало, она поставила его за шкаф, словно оно всегда там было. Потом достала бумаги и унесла все в свою комнату, ей очень хотелось прочесть эти листки. Надя спрятала бумаги у себя в письменном столе. Не прошло и получаса, как раздался звонок в дверь. Это Игнатьев. Надежда провела его в комнату старика, предложила взять все, что тот захочет, и самому поискать ружье, а после этого вышла, оставив его одного в комнате. Через несколько минут Игнатьев позвал ее. Ружье было у него в руках, он радовался как ребенок, приговаривая: «Цены ему нет, вот это вещь, всю жизнь мечтал о таком!»
Надежда с безразличием пожала плечами. «Большое вам спасибо, что позвонили мне. У вас теперь все в порядке, жилплощадь ваша. Еще раз спасибо», – сказал Игнатьев и тут же ушел. Девушке показалось, что друг Николая Степановича чего-то или кого-то очень боится. «Наверное, Андрея», – подумала она. Тот до сих пор еще не появлялся. Надежда пошла в свою комнату, закрылась на ключ, достала из письменного стола бумаги и начала читать листок за листком. Это были заявления на комиссара Богустова. В конце лежал лист со списком убитых людей. Девушка сравнила подписи на заявлениях и фамилии убитых – они сходились. Доносы попадали не по назначению, а прямо в руки Богустова. Надежда сидела долго, думая обо всем увиденном и услышанном. В это время хлопнула входная дверь. Надежда вздрогнула и быстро спрятала бумаги, но Андрей тихо прошел в свою комнату, он еще ничего не знал о случившемся. Тут Надежда вспомнила, что забыла сообщить Вадиму, однако того, наверное, еще не было в городе, он уезжал куда-то по делам. Девушка решила оставить все до утра.
Целую ночь она не сомкнула глаз, строя планы на будущее.
3Вадим быстро управился со всеми делами в Риге и решил немного поразвлечься. В этом городе у него было полно друзей, одно застолье следовало за другим, и так продолжалось целую неделю. Сейчас, уставший и разбитый, он летел домой. Голова болела после вчерашнего веселья – спал он этой ночью всего три часа.
Вадим и предположить не мог, что возвращается как раз на похороны Николая Степановича. Он обещал позвонить старику из Риги, но, конечно, забыл об этом. Выйдя из самолета и взяв машину со стоянки, Вадим решил сначала поехать домой, ему очень хотелось поскорее принять душ. Стоя под струями теплой воды, он слышал в комнате телефонные звонки, которые действовали ему на нервы. Наконец Вадиму это надоело, он выскочил из ванной, добежал до телефона и зло схватил трубку. Это была Надежда.
«Я вам звоню каждый день, а сегодня каждый час, думала, что уже не застану, – сказала она. – Николай Степанович умер… В 12 часов похороны. Все организовал его друг, Игнатьев. Мне надо будет обязательно с вами поговорить, я не знаю, что делать. Этот Андрей… Опять с пропиской…» Вадим не дал ей договорить. «Сейчас выезжаю, жди меня дома. Вместе поедем на кладбище. До встречи», – твердым голосом произнес он.
Вадим быстро вытерся, вытащил из шкафа темный костюм с черным галстуком, хранившийся там со времени похорон его матери. Чертыхнулся про себя, что чуть было не пропустил похороны старика, и стал одеваться.
Когда он подъехал к дому Богустова, Надежда уже ждала его во дворе. Вадим усадил ее в машину, выяснил, на какое кладбище они едут, завел мотор и уже по дороге принялся расспрашивать девушку о том, как все произошло.
На похороны собралось совсем немного народу, в основном это были старики. Оркестр играл траурную музыку, произносились речи, однополчане вспоминали заслуги умершего. Церемония длилась недолго. После похорон Надежда и Вадим вернулись в квартиру старика для разговора с Андреем, который приехал вместе с ними. Он начал первый, не скрывая раздражения.
– Какое она имела право отдавать ружье Игнатьеву? И каким образом ее сюда прописали? – Андрей сразу бросился в атаку.
О ружье Вадим ничего не знал. Он посмотрел на Надежду, но та стояла с невозмутимым видом.
– Значит, такое было желание Николая Степановича, а прописали ее здесь по закону, потому что она оформила опекунство над стариком, – спокойно ответил Вадим.
– Ну, я выясню, что по закону, а что нет, не хочу, чтобы в квартире жили посторонние, – угрожающе произнес Андрей.
– Попробуй, выясни. Но не забывай, что Надежда теперь здесь полноправная хозяйка. И все в этой комнате принадлежит ей. Николай Степанович написал на нее завещание.
– Ну уж нет, этому никогда не бывать! Здесь все по закону принадлежит мне, это все осталось мне от бабки! – воскликнул разъяренный парень.
– По закону от твоей бабки все осталось Николаю Степановичу, а дальше он вправе распорядиться этим имуществом, как сочтет нужным. Сходи к юристу, – твердо сказал Вадим.
Андрей с ненавистью посмотрел на Надежду, которая, о чем-то задумавшись, стояла у окна, потом быстро вышел из комнаты и хлопнул дверью. Вадим и Надежда некоторое время молчали, каждый думал о своем.
– О каком ружье говорил Андрей? – спросил Вадим.
– Игнатьев сказал, что хочет взять ружье и что Николай Степанович сам ему хотел подарить. Ружье было там, за шкафом, Игнатьев нашел его. Потом Андрей стал искать ружье, я и сказала, где оно.
– Ну и ладно, пусть лучше будет у Игнатьева. Этому идиоту нельзя оружие доверять. А ты теперь перебирайся в комнату старика. Она твоя.
Девушке совсем не хотелось жить в комнате, где перед ней вставали тени убитых, и спать на постели убийцы. Вадим перехватил ее взгляд, брошенный на кровать.
– Не бойся, кровать мы поставим другую, на этой уже спать нельзя. Я сегодня же займусь этим, – сказал Вадим. Он подошел к двери и осмотрел замок. Замок был старый, и ключ плохо поворачивался.
– Нужно будет вставить новый замок, – заметил он.
– Теперь мне нечего делать, я хотела бы найти работу, может, устроиться продавщицей в магазин? – спросила Надежда.
– Продавцы получают очень мало, давай-ка я тебя устрою в другое место, – предложил ей Вадим.
– Мне нужна работа на несколько месяцев. Я снова буду поступать в институт.
– Все равно, не обязательно идти в продавцы, я тебя устрою в ресторан «Астория».
Надежда еще ни разу в жизни не была в ресторане и совсем не представляла себе, что там за работа. Она видела ресторан только в кино, ей он тогда очень не понравился. А Вадим продолжал:
– Точно, это хорошая идея, завтра же сходи туда. Директорша – моя старинная приятельница, ты ей как раз подойдешь.
– Я не думаю, что справлюсь с этой работой. Я совсем не знаю, что там надо делать, – заикаясь, проговорила Надя.
– Не бойся, все там тебе скажут, всему научат. Ну, до завтра. Я позвоню, когда буду выезжать.
Девушка хотела еще что-то сказать, но Вадим уже ушел. Ночью она спала в той же комнате, где и раньше, переезжать в другую ей не захотелось. А у Андрея опять было шумное веселье. Утром Надежду разбудил звонок в дверь, она открыла и увидела соседку, а с нею двух мужчин, как она потом узнала, из домоуправления. Соседка пожаловалась на шум и громкую музыку, не дававшие спать всю ночь. Надежда предложила им войти и сказала, что она тоже не могла уснуть и что Андрей – это ее сосед, с которым она ничего не может поделать. После этого они долго стучали в его дверь, пытаясь добудиться. Проснувшийся, наконец, Андрей был очень недоволен, что его так рано разбудили и громко возмущался по этому поводу, люди из домоуправления пригрозили выселить его, если опять будет дебоширить, и ушли.
Оставшись наедине с Надеждой, Андрей больно схватил ее за плечо.
– Ну что, уже жаловаться начинаешь? Ну ничего, я тебе быстро рот заткну.
Девушка испугалась.
«Видно, все обитатели этой квартиры стоили друг друга, – подумала она. – Еще неизвестно, что собой представляет Вадим. Надо будет и с ним поосторожней».
Вскоре Вадим приехал, как и обещал, с тем, чтобы отвезти Надю в «Асторию». Она решила не говорить ему ничего о случившемся, но Вадим все-таки заметил, что девушка чем-то взволнована. Однако объяснил это страхом перед неизвестностью. По дороге он пытался успокоить Надежду, говоря, что все будет в порядке и что бояться нечего.
Стоя в коридоре гостиницы и ожидая, когда вернется Вадим, Надежда чувствовала себя немного неловко. Она стыдилась своей бедной одежды, своей, как она считала, деревенской внешности. Ей казалось нелепым стоять в таком простеньком платье и с заплетенной косой среди этой роскоши и среди этих людей, каждый из которых был, в ее представлении, миллионером. Наконец явился Вадим в сопровождении немолодой женщины. Надежде очень захотелось уйти, но женщина посмотрела на нее с улыбкой и велела пойти с ней. Они вошли в ресторан, который Надежда представляла совсем другим, не таким, каким сейчас увидела. Женщина, говорившая с ней, оказалась директором ресторана. Звали ее Людмила Игоревна. Она заставила Надежду пройтись по комнате, потом улыбнуться.
«Улыбка у тебя замечательная, – похвалила директорша. – Косу не вздумай отрезать или прическу переделывать. Настоящая русская красавица. Ну что, иди оформляй документы. Принимаю на работу», – с этими словами Людмила Игоревна взяла Вадима под руку и отвела в сторону. Они немного поговорили, потом громко засмеялись.
На улице Вадим сказал Надежде: «Эта женщина ни одному мужчине проходу не дает. Особенно любит молодых парней». Но девушка не слушала, что он говорил. В ее голове вертелись совсем другие мысли.
– Вадим, вы действительно думаете, что я смогу здесь работать? Может, лучше найти другое место, попроще? Мне совсем…
Он не дал ей договорить:
– Уже все решено. Людмила берет тебя. Другая бы на твоем месте радовалась, а ты нос воротишь. Ну ладно, я тороплюсь, давай-ка я тебя подброшу домой.
– Нет, спасибо, я хочу пройтись пешком. До свидания, Вадим.
Он кивнул головой и бросил ей вслед:
– Пока, завтра утром заскочу, чтобы ты не передумала.
«Ну что он возится со мной, тоже мне опекун нашелся», – подумала Надежда.
Устраивая ее в ресторан официанткой, Вадим знал, на что идет, знал, что остаться человеком на такой «халдейской» работе будет очень сложно. Но все же ему казалось, что Надежда выдержит это испытание. Все, как считал Вадим, зависело только от нее.
4Стоял декабрь. Пронзительный северный ветер пробирал девушку до костей. Тоненькое пальтишко плохо защищало от ленинградской непогоды. Прохожие, ссутулившись, спешили по своим делам. Надежда ускорила шаг, чтобы как можно быстрее добраться до дома. В такую погоду совсем не хотелось гулять. Поднявшись по лестнице, Надежда как раз около своей квартиры встретила соседку с верхнего этажа. Разговаривая с ней, девушка повернула ключ в замке, но дверь не открылась. Она позвонила, послышались шаги на дверью. Андрей спросил: «Кто?» Надежда отозвалась. Тот немного приоткрыл дверь и громко велел девушке убираться к черту. Однако, увидев соседку, весело заулыбался, объясняя, что это он так пошутил.
Надежда сразу обратила внимание на беспорядок в своей комнате, хотя до ее ухода комната была чисто убрана. Она поняла, что Андрей успел похозяйничать здесь, но, видимо, он ничего не нашел, так как все бумаги и деньги, которые дал старик, лежали в ее сумке. Войдя в комнату Николая Степановича, она увидела, что ящики в шкафу выдвинуты и опрокинуты, шкаф раскрыт, все содержимое валялось на полу, но тайник, Надежда поняла это сразу, остался Андрею неизвестен. Сам он в это время ожесточенно кромсал матрас, не замечая присутствия Надежды. Она стояла и наблюдала, как он по частям вытряхивал старую слежавшуюся вату. Наконец Андрей заметил, что Надежда смотрит на него. Приглушенным голосом он угрожающе прошипел:
– Ну что, вовремя все убрала? Я тебя не выпущу отсюда, пока не отдашь!
Девушка заморгала глазами:
– Я не знаю, что вы ищите. И ничего я не убирала.
– Не придуривайся, мне нужны сберкнижки и золото. Не мог же он это с собой в гроб взять?
– Кто ищет, тот всегда найдет, – ответила Надежда. – И почему это все должно быть в матрасе? Проверьте письменный стол. Может, книжки там. А какое золото могло быть у старого коммуниста?
Она ушла на кухню и стала пить чай, ожидая, когда Андрей кончит поиски. Надежда решила, что, если он найдет тайник, то пусть все достанется ему, все равно она не знала, что делать с этим богатством.
Время тянулось, Андрей все еще был там. Надежда убрала у себя, но ей хотелось прибрать немного и в комнате старика, поэтому она никуда не уходила. Но вот в коридоре прозвучали тяжелые шаги и на пороге комнаты появился Андрей, держа в руках сберегательные книжки.
– Старая тварь, успел еще весной все снять. Только на одной пятьсот рублей осталось, – в отчаянии сказал он. Мечта была разрушена, богатство потеряно.
Поднявшись, Надежда спросила, может ли она теперь убрать в комнате, чтобы переехать туда. Он кивнул головой. Оставив его одного, девушка вошла к старику. Тайник не найден! Она с сожалением подумала, что лучше бы Андрей нашел. Находиться в одной комнате с этими зубами и камнями было очень противно. Еще есть время, думала она, чтобы отдать все. Себе этой мерзости она не хотела оставлять. Услышав, что Андрей собирается уходить, она остановила его и предложила взять все, что он считает нужным. Она не хотела хранить ничего. И картины, и мебель казались ей забрызганными человеческой кровью, но парень сказал, что вернется попозже, тогда и посмотрит.
Рукописи старика Надежда решила сжечь, одежду тоже. Она знала, что на пустыре за домом многие люди сжигали ненужные вещи. Еще было светло, но Надежда включила лампу – в полумраке мерещились какие-то страшные тени. Уборка затягивалась, надо было сложить бумаги, книги, всякую мелочь. В руки ей попался альбом со старыми фотографиями. На них было много людей в военной форме. Девушка попыталась найти среди них комиссара Богустова. В одной группе Богустов стоял в стороне от других. «В этом проявлялся его характер, – подумала Надя, – не лезть вперед, стоять с краю, но зорко следить за тем, что происходит в центре». На другой фотографии рядом с Николаем Степановичем стоял высокий красивый человек с доброй улыбкой. «Может быть, это и есть его друг, которого полюбила Варвара», – решила девушка.
Она увлеклась разглядыванием фотографий, как вдруг услышала тихий скрип двери, потом крадущиеся шаги. На Андрея это не похоже, он всегда врывался, как вихрь. Девушка затаила дыхание. Она прислушивалась, но за дверью воцарилась тишина. Может быть, ей померещилось и это испуганно стучало ее собственное сердце? Ключ есть у Андрея, Вадима и у нее. Надежда тихо поднялась, подошла к двери, отворила. Свет в коридоре не горел. Не успела она дотронуться до выключателя, как лампа погасла и в комнате. Наступила темнота. Девушка пыталась прислушаться, но стук собственного сердца заглушал все другие звуки. Не веря в Бога, она все же попросила дух старика оставить ее в покое. Дрожащими руками нащупала свечу на полочке, бросилась за спичками, но обо что-то споткнулась и упала.
Послышались шаги за спиной, Надежда вскочила на ноги, подбежала к окну, схватилась за штору, чтобы впустить свет уличного фонаря. Чьи-то руки обвили ее сзади, повалили на пол. Она попыталась вырваться, стала кусаться, царапаться, как зверь, колотить кулаками чье-то тело. Наконец ей удалось вывернуться и отбросить тяжесть от себя, но не успела она вскочить на ноги, как сильнейший удар по голове свалил ее с ног. Комната поплыла перед глазами. Надежда поняла, что это конец…
Сколько прошло времени и как долго она лежала, Надежда не знала. Все тело болело, она никак не могла вспомнить, что здесь произошло. Ощупывая себя, она убедилась, что платье порвано. Тогда, догадываясь уже, что случилось, несчастная девушка поднялась на подкашивающиеся ноги, но голова у нее закружилась. Она пощелкала выключателем – свет не загорелся.
При свечах Надежда осмотрела комнату – никого не было, она посмотрела на пол – там расплылось большое кровавое пятно. Надежда увидела, что ее платье тоже окровавлено, и струйка крови стекает по ноге. «Нет, нет, только не это!» – в ужасе простонала она и опустилась на колени, воя, как раненый зверь. В голове звучали слова ее тетки: «Позор, позор, позор…» Но кто сделал это? Неужели старик вернулся с того света, надругался над ней за то, что в церкви желала ему мучительной смерти? «Кто, кто?» – мысли путались в ее голове.
