Текст книги "Звезда Надежды"

Автор книги: Людмила Гольдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

4

Ровно в половине пятого огромная стена с рядом огней начала медленно опускаться вниз. Сводили мост Лейтенанта Шмидта.

Не раз по ночам Надя смотрела из своего окна на эту великолепную картину. Она постояла еще какое-то время. Спать ей не хотелось – то ли от жары, то ли от непривычки проводить всю ночь в одной постели с мужчиной. Надя посмотрела в ту сторону: слышалось легкое посапывание; ее друг раскинулся почти на всю кровать, чувствуя себя очень комфортно. Надя улыбнулась. «Сколько же прошло с тех пор, как я снова его встретила? Примерно два месяца», – подумала она.

Тогда на пляже, вырвавшись из его объятий и не объяснив ничего Жанне, Надя вернулась обратно в Ленинград. В тот же вечер раздался звонок в дверь: на пороге стоял он, Герман. Поначалу Надя отвергала все его предложения, но долго не выдержала, оказалась в его постели. Вот уже целую неделю он жил в ее квартире.

Он заставил Надежду бросить работу в «Астории». Герман сказал, что эта работа не для нее, что его любимая не будет прислуживать никому. Теперь она была его собственностью, так он считал. Герман оформил ее бухгалтером в какой-то конторе, но там только лежала ее трудовая книжка, на самом деле Надежда нигде не работала. Это ей тоже не очень-то нравилось, но на вопросы, где бы ей найти хорошее место, чтобы зарабатывать деньги, Герман отвечал, что скоро, мол, начнем вместе заниматься настоящим делом. Каким – она не знала, но о своем любимом она знала уже многое. Он родился и вырос в Ленинграде, получил хорошее образование, работал директором магазина. За хищение государственного имущества, которое было доказано лишь наполовину, попал в тюрьму на десять лет. Он говорил, что если бы размеры хищения подтвердились, был бы расстрел. При конфискации имущества не нашли ничего, так как в его квартире шел ремонт, а мебель и все вещи Герман временно перевез к своей тетке. На второй день после освобождения он проехал мимо следователя, упрятавшего его в тюрьму, на новой, только что купленной машине, у того даже сигарета вывалилась изо рта. Притормозив возле него, Герман с усмешкой сказал, что надо было лучше искать, а теперь за эти деньги он уже отсидел.

Теперь Герман, как и многие другие дельцы, числился на какой-то работе и занимался крупными аферами. Он сразу напомнил Надежде Вадима – и предприимчивостью, и любовью к красивым и дорогим вещам. Надежде казалось, что вещи привлекают его именно тем, как трудно они достаются. Завладев вещью, насмотревшись на свое приобретение, Герман с легкостью ее продавал. Надежда видела однажды, как он разглядывал в лупу драгоценные камни на старинном, изумительной работы, браслете. Герман долго любовался им, но через какое-то время продал. Надежда спросила, зачем он это сделал, ведь ему так нравился браслет. Он отвечал, что на красивую вещь всю жизнь смотреть не будешь, она надоедает. Так же он поступал и с женщинами: он добивался их без труда и очень быстро бросал, но с Надеждой все было иначе. Еще ни одну женщину он не завоевывал так долго, как ее. Даже теперь он чувствовал, что она не принадлежит ему полностью, живет в своем замкнутом мире, в который ему нет доступа. Однажды Герман попросил ее рассказать о себе, но она ответила, что сейчас нет желания вспоминать о прошлом, как-нибудь в другой раз…

Однажды Герман положил перед ней маленькую коробочку, сказав:

– Посмотри, может быть, тебе что-нибудь понравится из этих камней? Мой ювелир сделает для тебя все, что захочешь.

Надежда с улыбкой посмотрела на него.

– Спасибо, конечно, но я не схожу с ума по камням, как другие, – ответила она, открывая коробку.

Внутри лежал знакомый ей кусок ткани, а на нем – драгоценные камни. Ее лицо стало серым, внутри все похолодело. Этими камнями она когда-то рассчиталась с Николаем за Потапова. Откуда Герман их взял? И почему они снова вернулись к ней? Может, Николай уже на свободе и хочет напомнить о себе? – проносились в ее голове тревожные мысли.

– Тебе нравится? Ты чем-то недовольна? Я купил их у одного знакомого. Это старинная работа. Похоже, когда-то они были срезаны с поповской ризы, – говорил Герман.

– Откуда они у твоего знакомого? – сдерживая дрожь в голосе, спросила Надежда.

– Я не знаю, но знаю точно, что не ворованное, иначе он бы не стал продавать.

– Дай мне слово, что больше я это не увижу. Никогда! – вдруг заявила она.

– Разве ты видела эти камни раньше? – удивился Герман.

– Дай слово! – она посмотрела на него ледяным взглядом. Герман все так же удивленно пообещал, но узнать, в чем тут дело, ему очень хотелось.

* * *

– Ты где? Почему не спишь? – услышала Надя. Она подошла к кровати и легла рядом с Германом. Он обнял ее, прижал к себе.

– Я смотрела, как опускался мост.

– Почему тебе не спится?

– Сама не знаю, иногда никак не могу уснуть.

– Надо выспаться, день предстоит тяжелый. Сегодня поедешь со мной, займемся делом.

«Значит, пришло наконец-то настоящее дело, как он говорил», – подумала Надя.

5

Законы, существующие в СССР, способствовали процветанию «черного рынка». В магазинах годами стояли в очередь на машины и мебель. Существовала целая мафия во главе с директорами магазинов, они сообщали спекулянтам, когда и на какие товары будет запись. Те брали паспорта знакомых, родственников и просто старых людей, нуждающихся в деньгах, и записывали их в очередь. Потом товар доставлялся из магазина не по адресу, а туда, куда приказано. Участвовали в этом и железнодорожники, так как товары отправлялись в основном на Кавказ, где были богатые покупатели. Например, если стоимость мебельного гарнитура была пять тысяч, то продавали его за двадцать пять. Конечно, в магазины могли нагрянуть проверяющие из ОБХСС, но, как правило, все директора были информированы, у них везде были свои люди. Воровали все, начиная с государственных чиновников и кончая продавцами.

Герман занимался крупными делами, у него везде были связи. Он говорил: чем больше рискуешь, тем больше берешь. Поняв, что Надежда не из болтливых, он решил подключить ее к делу. Герман был, как ему казалось, впервые по-настоящему влюблен, и ему хотелось, чтобы Надя всегда была рядом.

Она быстро поняла, что от нее требовалось. Сначала Герман поручил ей почаще бывать в церкви и ближе познакомиться со священниками. Она быстро завязала с ними контакт. Священники навещали стариков, которые уже не могли сами прийти в церковь. Так удавалось узнать, у кого могли быть припрятаны драгоценности. Надежда сопровождала священника, поэтому старые люди ей доверяли. Потом она приводила Германа как эксперта, который понимает в камнях. Он скупал у них драгоценности по дешевке и продавал неимоверно дорого. Конечно, Наде это не нравилось, и она часто ворчала, что если он будет так грабить стариков, она перестанет помогать ему. На это Герман отвечал, что старики все равно скоро умрут и неизвестно, кому все достанется.

Однажды Надежда стала свидетельницей такой сцены: старуха, прикованная к постели, достала из-под подушки коробку со старинными ювелирными украшениями. Герман сказал, что покупает все, и протянул деньги. Старуха нащупала под матрасом какую-то веревку, попыталась ее вытянуть, но не смогла. Надежда решила помочь ей, приподняла немного матрас и ахнула: под ним было несколько мешков, набитых деньгами. Старуха взяла один мешок, сунула туда полученные от Германа деньги и попросила Надежду положить мешок обратно, а веревку от него дать ей в руки, чтобы никто не украл.

Постепенно Надежде становилось безразлично, кто за сколько продает и кто за сколько покупает. Иногда, подсчитывая прибыль, она смотрела на деньги, как на обычные бумажки. Герман же относился к деньгам по-другому. «Деньги – это сила, это жизнь, это все», – считал он. Эта черта его характера совсем не нравилась Наде, но все-таки с ним ей было интересно: они вместе ходили в театры, в кино, в рестораны. Герман легко доставал билеты на самые модные спектакли.

* * *

Со временем они перебрались в его квартиру. Однажды Надя стояла перед зеркалом и примеряла новое платье, сшитое у одной из самых известных портних в Ленинграде, как вдруг она услышала шум открывающейся двери и голос Германа:

– Закрой глаза и не открывай, пока я не скажу! – весело закричал он из коридора.

– Закрыла, – как всегда без эмоций сказала она.

Он накинул ей на плечи что-то легкое и теплое.

– Теперь открывай, – приказал он.

На ней была меховая шуба. Надя растерянно посмотрела на Германа.

– Это мне? За что? – неуверенно спросила она.

– Ты забыла? Сегодня годовщина нашей встречи. Ровно три года назад мы встретились. Три года! – торжественно заявил он.

– Три года? Ты считаешь с той зимней ночи? Мне всегда казалось, что мы впервые встретились у Жанны на даче, – задумчиво сказала Надежда.

– Нет, сегодня мы ляжем на твою шубу, хотя она не медвежья, а норковая, – обнимая ее, пошутил Герман.

«Почему все хотят вернуться к прошлому? Даже если оно было прекрасным, все равно ничего повторить нельзя», – подумала Надя.

– А завтра я устраиваю банкет в «Европейской», – все еще обнимая ее, сообщил Герман.

– Банкет? По какому поводу? Или это секрет? – с усмешкой спросила она.

– Да, это секрет. Завтра узнаешь, – загадочно ответил он.

– Значит, я тоже приглашена. А кто еще будет? – отходя от него и разглядывая шубу, спросила Надя.

– Мне только сегодня пришла в голову идея устроить банкет. Уже обзвонил всех, заскочил в гостиницу, все заказал. Кстати, там я встретил моего старого приятеля, Вадима Стрижельского. Он здесь со своей будущей женой. Я и их тоже пригласил, – увлеченный своей затеей, говорил Герман, не замечая, как изменилось вдруг лицо Надежды.

– Ты должна выглядеть ослепительно. Продумай, что ты наденешь, – продолжал он.

Надежда стояла к нему спиной. Воспоминания нахлынули на нее, растревожив далеко спрятанное чувство, ком подступил к горлу. «Значит, он женится. Никогда не думала, что придется еще раз его увидеть. О, Боже, зачем он вернулся?» – подумала она. Повернувшись к Герману, Надя спросила:

– Вадим – кто это? Ты никогда о нем не говорил.

– Мой старинный приятель, мы очень дружили, но как-то со временем расстались. Потом он переехал в Москву. Я очень обрадовался, когда увидел его снова.

– Будь уверен, я постараюсь быть ослепительной, я теперь знаю как это делать, – глядя перед собой в зеркало, сказала Надежда.

«Что это с ней?» – подумал Герман. Что-то неизвестное, что-то новое было в ее лице.

– Надя, что с тобой, ты чем-то обижена? – тихо спросил он.

Вздрогнув, она повернулась к нему, словно стряхнув какое-то неприятное воспоминание.

– Нет, нет, все хорошо. Я думала, что мне надеть завтра.

– Иногда мне трудно понять тебя. Не могу же я читать твои мысли! Я с тобой всегда откровенен, а ты никогда не говоришь о своих делах, о себе. Ты можешь сказать, о чем ты сейчас думала? – заглядывая ей в глаза, спрашивал Герман.

– Я же тебе сказала, я думала, что мне надеть завтра. Все? – с досадой ответила Надя.

– Неужели это был настолько тяжелый вопрос? Я испугался, увидев твое лицо. Нет, ты думала о чем-то другом. Что это было?

– Что, что! Зачем ты лезешь ко мне в душу?! Может, мне самой тяжело заглядывать туда! – в отчаянии закричала Надя.

– Но я же хочу быть твоим другом, пойми… Ну, ну, успокойся, не плачь, – прижав ее к себе, сказал Герман.

Но Надя уже не плакала. Казалось, она совершенно успокоилась.

– У тебя такой волнующий голос, он всегда меня возбуждает. Как я могу сейчас успокоиться? Я хочу тебя.

Герман был несказанно счастлив: впервые за то время, что они были вместе, Надя заговорила о своих чувствах.

Он расстегнул молнию на ее платье и принялся осыпать поцелуями свою возлюбленную. Надя медленно опустилась перед ним, полностью отдавая себя в его власть. Он же шептал ей на ухо: «Родная, я еще никогда никого так не любил, как тебя. Завтра ты убедишься в этом сама».

Она лежала с закрытыми глазами. Ей казалось, что с ней был уже не Герман, а Вадим. Он целовал ее, любил ее. Как ей было хорошо, она так долго ждала этого!

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– Я это знаю. Я тоже люблю тебя, – ответил он.

Надя приоткрыла глаза и увидела над собой лицо Германа. В его глазах была такая любовь и нежность!

«Неужели я все еще люблю Вадима? Пора выбросить это из головы, ведь он приехал со своей будущей женой. Наверное, забыл меня, или никогда не вспоминал. А я? Разве я ждала его?» – проносилось в ее мыслях.

6

Весь день ушел на парикмахерскую и примерку платьев. Наконец, выбор был сделан. Сверкая бриллиантами, подаренными ей ко дню рождения, Надежда еще раз осмотрела себя. «Герман будет доволен», – подумала она и посмотрела на часы: было уже восемь, а Герман терпеть не мог опозданий. «Наверное, уже нервничает», – испугалась Надежда и быстро вышла на улицу, где ее ждало такси. Они договорились встретиться у гостиницы.

Надя сказала водителю, куда ехать, и мысленно начала готовиться к предстоящей встрече. «Помнит ли он обо мне? Как он теперь выглядит? Узнаю ли я его сразу? Сколько с ним в моей жизни связано!» – думала она.

Тем временем такси подкатило к «Европейской». Герман, конечно, уже ждал у входа.

– Все уже собрались, ждем только тебя. Молодец, выглядишь отлично! – одобрил он ее наряд.

Отдав шубу в гардероб, Надежда положила номер себе в сумку.

– Не доверяешь мне, – пошутил Герман.

– У меня сохраннее, – улыбнулась Надя.

Гости стояли группами в ожидании виновницы торжества, которая еще ничего не знала. Герман, войдя с Надеждой в зал, провозгласил:

– Приглашаю к столу! Пожалуйста, дорогие гости, садитесь.

Надежда подходила к каждому поздороваться. Здесь были многие ее хорошие знакомые, в том числе и Жанна, успевшая шепнуть ей на ухо: «Ты выглядишь на миллион!» Сердце Нади учащенно заколотилось, когда очередь дошла до Вадима, которого она заметила сразу. Не успел Герман их представить друг другу, как Вадим удивленно сказал:

– Надежда? Никак не ожидал тебя здесь увидеть. Ты очень изменилась.

– А ты все такой же, выглядишь молодцом, – весело ответила Надя и протянула ему руку. Возле Вадима стояла невысокого роста молодая женщина. Ее живот заметно выдавался вперед. Вадим представил ее:

– Познакомься, это Ирина.

Надежда протянула ей руку:

– Поздравляю Вас. Кого ждете – сына или дочь? – спросила она.

– Конечно, Вадим хочет сына, даже имя придумал: Александр, а мне все равно, кто родится, – нежно приложив руку к животу, сказала она.

Надежда переглянулась с Вадимом, и они поняли друг друга…

Не сказав больше ни слова, она отошла. Герман взял ее под руку и отвел в сторону:

– Я не знал, что вы знакомы. Давно ты его знаешь?

– Очень давно. Дольше, чем тебя, – с грустью сказала Надя.

– Мне не нравится, как ты говоришь о нем. Он тебе не безразличен, не правда ли? Ты была с ним? Отвечай! – тяжело дыша, спросил Герман.

Она повернулась к нему и посмотрела ему в глаза.

– Ты же знаешь, ты у меня не первый. Ты хочешь знать, был ли Вадим моим любовником? Нет, не был. Что еще ты хочешь знать?

– Извини, я сам не знаю, что со мной происходит. Ты же знаешь, как я тебя люблю, – и Герман, взяв ее под руку, повел к столу.

Гости уже расселись, шампанское было разлито по бокалам. Все ждали первого тоста хозяина. Герман достал из бокового кармана маленькую коробочку и положил на стол, потом поднялся, обвел взглядом всех гостей и, наклонившись к Надежде, попросил ее тоже встать. Она выполнила его просьбу. Тогда Герман начал:

– Я пригласил вас всех, моих и Надиных лучших друзей, присутствовать на нашем торжестве. Вы знаете, как дорога мне эта женщина. Мы любим друг друга, мы созданы друг для друга. В вашем присутствии я прошу руки Надежды, – и, не дожидаясь ее ответа, Герман открыл коробочку, лежавшую на столе, достал кольцо с большим бриллиантом и надел ей на палец. Надежда не успела его остановить, он уже продолжал:

– Это наша помолвка, прошу всех поднять бокалы.

Снова, не давая ей опомниться, Герман поцеловал ее в губы.

Надежда обвела взглядом гостей. Некоторые женщины смотрели на нее с завистью, другие – очевидно втайне мечтавшие о Германе, – с ревностью. Вадим наклонил голову, внимательно рассматривая свой бокал с шампанским, а потом залпом опустошил его, словно поставив точку. Жанна подбежала к Наде и Герману, расцеловала их и, хлопая в ладоши, закричала:

– Как я рада за вас! Вы созданы друг для друга, я это сразу поняла!

Надежда опустилась на стул. Внутри у нее все дрожало, она никак не могла собраться с мыслями. Словно в тумане видела она счастливое лицо Германа, принимавшего поздравления, гостей, подходивших к ней, подружек, спешащих вслед за Жанной сказать, что Надя с Германом – чудесная пара и что они всегда это знали. Надя словно очнулась, когда перед ней возникло бледное, как полотно, лицо Вадима.

– Поздравляю, – с горькой улыбкой произнес он. Его жена стояла рядом и улыбалась. Она явно ничего не замечала.

Банкет шел своим чередом. Гости ели и пили, начались танцы. Герман пригласил Надю, и они закружились в легком вальсе. Потом другие мужчины наперебой стали приглашать ее танцевать, вскоре она развеселилась и, казалось, забыла свои грустные мысли. Вадим тем временем сидел за столом. Его невеста уже не могла танцевать, и ей не хотелось отпускать Вадима от себя. Молодая женщина была страшно ревнива, кроме того, она все время боялась, что Вадим ее бросит.

Она познакомилась с ним в Москве, когда Вадим жил один, тоскуя по своей утраченной любви. Он никогда не рассказывал Ирине о своем прежнем чувстве, однако она догадывалась, что ее возлюбленный пережил тяжелую душевную драму. Ира начала приходить к нему все чаще, помогала по хозяйству и вскоре стала для Вадима совершенно незаменимым человеком. Иногда, по своей старой холостяцкой привычке, он пропадал из дому на несколько дней, и тогда она очень сердилась, даже устраивала настоящие скандалы, требуя, чтобы Вадим все свое время проводил только с ней. Вадим не раз порывался выгнать ее из дому, но все никак не решался. Вскоре Ира поняла, что беременна, и страшно обрадовалась: она знала, что Вадим – человек порядочный и никогда не выгонит ее с ребенком на улицу.

У нее было много надуманных обид: ей казалось, что судьба несправедливо обошлась с ней, и теперь она должна взять реванш. Совсем молоденькой девушкой Ирина приехала в Москву из маленького городка, где остались ее родители, и пошла работать на швейную фабрику. Ей дали лимитную прописку и место в общежитии. Родители помогали дочке как могли, но та все равно сердилась на них за то, что у нее нет квартиры, нет машины, нет дачи. Вскоре она поссорилась со своими соседками по комнате и с начальством на работе; уволиться же не могла – тогда она теряла московскую прописку. Как раз в это время она и встретила Вадима – богатого и, как ей казалось, одинокого.

Узнав, что у них будет ребенок, Вадим, конечно же, переменил свое отношение к Ире. Он чаще стал оставаться дома, стал заботиться о будущей матери своего ребенка и, наконец, предложил ей стать его женой. Теперь Ирина могла спокойно увольняться с работы: московская прописка в квартире мужа была ей обеспечена; с деньгами, как она понимала, проблем тоже не будет. Вадим часто говорил с ней об их будущей жизни, об их ребенке… Иногда он как-то странно смотрел на нее при этом, но Ира не понимала значения его взглядов, да и не очень-то задумывалась об этом. Она теперь чувствовала себя спокойной и уверенной.

Вскоре, однако, Вадим затосковал. Ирина не знала, что придумать, чем развлечь его.

– Ты устал, тебе надо отдохнуть, – говорила она ему.

Вадим вяло соглашался и продолжал бесцельно бродить по комнатам, натыкаясь на стулья.

– Давай поедем куда-нибудь, например, в Крым, – предложила, наконец, она.

– Нет, что ты, тебе будет тяжело, – с сомнением глядя на нее, ответил Вадим.

– Ну тогда куда-нибудь поближе. Давай съездим в твой Ленинград, я там еще никогда не была. Повидаешь старых друзей, вспомнишь прошлое.

Вадим остановился и внимательно посмотрел на нее.

– А что, это хорошая идея, – задумчиво произнес он, и глаза его затуманились.

Этим же вечером все было решено. К Вадиму вновь вернулась его былая энергия и напористость. Он без труда сумел достать билеты на лучший поезд и заказал номер в лучшей гостинице. Через несколько дней Ира с Вадимом были в Ленинграде. Он водил ее по улицам, показывал места, где прошло его детство, знакомил со своими старыми друзьями. Случайно в гостинице Вадим встретил Германа, и тот пригласил их на свою помолвку…

* * *

– Иди, потанцуй с невестой, – сказала, наконец, Ирина, увидев, что Вадим, сидя за столом, слишком часто стал прикладываться к рюмке.

Вадим подошел к Надежде.

– Разрешите вас пригласить, – вымолвил он, не решаясь посмотреть ей в глаза. Надежда встала. Они вышли на середину круга, захмелевшие и уставшие гости не обращали на них никакого внимания, Герман был занят беседой с кем-то из своих приятелей.

Надя положила руки Вадиму на плечи, он обнял ее за талию. Снова звучал медленный танец. Все было как тогда, в «Европейской».

– Ты любишь его? – спросил Вадим.

– Да, – твердо ответила Надя.

– Я искал тебя, звонил. Мне так много нужно было тебе сказать, – прошептал он, прижимая Надю к себе все крепче и крепче.

– Вадим, не надо. Между нами все кончено, у тебя своя жизнь, у меня своя. Давай лучше останемся добрыми друзьями.

Музыка кончилась. Вадим проводил Надю на место и вернулся к своей жене.

Было уже далеко за полночь, когда гости начали расходиться. Надя чувствовала себя совершенно измученной, она не обращала внимания на Германа по дороге домой, а когда он уже в постели обнял ее, она вдруг расплакалась и сказала:

– Оставь меня в покое, лучше бы я поехала к себе!

* * *

На следующий день Надя успокоилась. Герман, не склонный предаваться меланхолии, решил, что у Нади был обычный нервный срыв – слишком много впечатлений.

Теперь они жили как муж и жена. Герман всегда советовался с Надеждой, покупая какую-нибудь вещь для дома; он очень заботился о благоустройстве их общего дома и считал, что у них все должно быть лучше, чем у других. Надя поначалу тоже с увлечением ездила по магазинам, выбирала мебель, заказывала ковры и хрусталь, но скоро ей это надоело. До отъезда Вадима с женой в Москву она еще несколько раз повидалась с ними. И Надя, и Вадим избегали смотреть друг на друга, однако оба они чувствовали, что им очень тяжело, встретившись, расстаться вновь. Наконец, Ира с Вадимом уехали, пообещав звонить и приезжать. Надя с Германом тоже пообещали приехать в гости в Москву.