Текст книги "Звезда Надежды"

Автор книги: Людмила Гольдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

2

Поздно вечером, не дождавшись, когда Вадим придет домой, Надежда легла спать. Настроение было скверное. Раньше ей казалось, что законы для всех людей одинаковые, а тут вдруг говорят – прописку не так-то легко получить. Но ведь все люди, которые работают, получили ее! Она решила завтра же пойти в милицию и попросить прописку. Потом она вспомнила, что Вадим велел ей перебраться к соседке, Полине Ивановне. Надежда обрадовалась. «Лучше жить у женщины, чем у неженатого мужчины», – подумала она.

Не веря в Бога, девушка все-таки перекрестила подушку и перевернула ее, шепча про себя слова заговора, веря при этом, что сновидения не будут мучать ее по ночам. Она делала это почти всегда, но они возникали, красочные или простые черно-белые. Прабабка учила ее разгадывать сны, и на следующий день Надежда ломала голову, чего ей ждать – плохого или хорошего.

В эту ночь ей приснился неприятный сон. Стоит она на распутье трех дорог и не знает, куда лучше пойти. Наконец решила идти по средней, но только ступила туда, как сразу стало темнеть, с каждым шагом идти делалось все труднее и труднее, холод пронизывал ее, ноги тонули в грязи. Потом вдруг она оказалась на зеленой лужайке. Стало светло, Надежда с облегчением вздохнула. Но вот снова она стоит на этой ужасной дороге. У нее нет больше сил идти, ноги подкашиваются. Она пытается позвать кого-нибудь на помощь, но вокруг ни души. В это время чей-то голос тихо говорит ей: «Надежда, посмотри, это твоя жизнь, ты сама ее выбрала, и дороги обратно нет. Посмотри, что позади тебя». Девушка оглянулась и увидела пропасть. Она снова пошла вперед, и стала перед ней высокая черная гора. Надежда начала карабкаться вверх, цепляясь руками за скользкие камни, то и дело сползая вниз. Ей стало страшно при мысли, что внизу пропасть, но что-то подсказывало ей: на другой стороне горы – прекрасные зеленые луга, все в цвету, там кончатся ее мучения. И она вновь пытается преодолеть эту гору, но гора становится все выше и выше…

На этом она проснулась.

«Какой отвратительный сон, – подумала девушка, – я еще не выбрала никакой дороги. И вообще, что все это значит?»

Она уже была на кухне, когда Вадим вышел из спальни. «После завтрака я познакомлю тебя с Полиной Ивановной, – сказал он, – а вечером пойдешь к ней, побудешь там дня три. Я, кажется, нашел тебе одну работу. Думаю, ты справишься. Сейчас пока это не очень трудно, а потом, вероятно, станет хуже. Надо ухаживать за больным стариком. У него рак, сейчас он сам еще доходит до туалета, но может случиться, что он не сможет больше вставать. Ум у него в полном порядке, только силы иссякают. Ты не волнуйся, я всегда помогу, если надо будет. Этот старик мой родственник, человек с большими заслугами, бывший комиссар».

– А кто за ним сейчас ухаживает? – спросила Надежда.

– Пока никто, я заскакиваю, заношу продукты, приходит медсестра делать уколы, – ответил Вадим. Про Андрея он промолчал.

– Там есть свободная комната, в которой ты сможешь расположиться. Если понравишься старику, тогда, может быть, он поможет тебе.

Надежда решила не подавать виду, что ей не очень-то нравится ухаживать за больным стариком. Никогда ей это не нравилось, но что делать, – сейчас у нее не было другого выхода. Кроме того, она не понимала, какую помощь может оказать ей больной старик.

«Схожу к Полине Ивановне, а потом пойду узнавать о прописке», – подумала Надя. Вадим в это время разговаривал с соседкой по телефону. «Да, хорошо, ясно. Нет, только на три ночи. Да. Да. Ну что вы, Полина Ивановна, я вас не обижу. Моя дальняя родственница, не человек с улицы. Не утруждайтесь, пожалуйста. Очень любезно с вашей стороны». Он повесил трубку и сказал: «Полина Ивановна сейчас сама поднимется к нам. Но если она спросит, кем ты доводишься мне, скажи, что родственницей. Она не хочет пускать к себе посторонних. Скажи, что твоя бабка и комиссар Богустов двоюродные…»

Не успел он договорить, как в дверь позвонили. Вадим пошел открывать, и Надежда увидела высокую, уже немолодую женщину в темном платье, обрамленном белым кружевным воротником. У женщины была химическая завивка, лицо ее было напудрено слишком сильно, губы подкрашены бантиком. «Наверное, это было модным лет сорок назад», – подумала Надежда. Полина Ивановна внимательно посмотрела на девушку и затем обратилась к Вадиму: «Ладно, пусть она приходит часов в шесть вечера, я уже вернусь с работы». Потом, повернувшись к Надежде, милостиво кивнула: «До вечера!» – и направилась к двери.

«До вечера!» – в один голос произнесли Надежда с Вадимом.

Закрыв дверь и вернувшись в комнату, Вадим радостно заметил: «Вот видишь, как ты сразу ей понравилась. Если бы ты не понравилась, она бы тут же сказала. Она прямой человек, хитрить не станет».

«Выглядит, как старая дева», – хмуро сказала Надя. Вадим рассмеялся: «Нет, что ты, она была замужем, у нее есть взрослый сын».

В спальне снова зазвонил телефон, и Вадим, забыв про Надежду, полностью ушел в свои дела. А девушка принялась убирать со стола, думая о приснившемся ей сне, о словах, сказанных Вадимом, о старике, умирающем от рака, о Полине Ивановне и о многом другом.

Вскоре хозяин ушел, кивнув ей на прощанье.

– Ну, до вечера, буду к шести, желаю хорошо провести день, – бросил он, убегая.

Надежда кивнула ему вслед и заторопилась убирать кухню. Потом она схватила сумку и вышла на улицу. Оказавшись на Невском, Надежда спросила у какой-то женщины, где здесь находится ближайшее отделение милиции, но та только пожала плечами. Тогда девушка обратилась с этим же вопросом к продавщице мороженого. Та, как-то странно улыбаясь, ответила: «Ближайшее отделение – Литейный, 4, – и махнула рукой куда-то в сторону. Надежда пошла туда, читая названия улиц. Наконец она дошла до Литейного проспекта и стала искать дом номер 4. Это оказалось высокое мрачное здание, возле которого стоял милиционер. Девушка направилась к входу, и, с трудом открыв огромную дверь, вошла внутрь. Там тоже оказался милиционер, который остановил ее и спросил, что ей здесь надо. Когда Надя объяснила, милиционер, внимательно посмотрев на нее, спросил: «А кто тебе посоветовал прийти сюда за пропиской?»

Она рассказала, что, когда искала работу, ей велели сначала взять в милиции прописку, вот потому она и пришла сюда. «Прописку просто так не дают, нужно или родиться здесь, или устроиться на лимитную работу», – строго ответил на это милиционер, с подозрением посмотрев на девушку.

Всю дорогу домой Надежда тщетно пыталась сдержать слезы. Было обидно, что куда бы она ни пришла, везде возникали непреодолимые трудности. «Вот и сон ясен, нечего больше разгадывать. Только одна дорога – идти ухаживать за стариком», – думала она.

Вечером Надя с Вадимом пошли к Полине Ивановне. Девушку удивила величина квартиры. Они прошли по очень длинному коридору, и в конце его Вадим постучал в дверь. Послышалось: «Войдите». Вслед за Вадимом Надежда прошла в большую комнату, полностью заставленную мебелью, так что двоим было трудно разойтись. Полина Ивановна предложила им сесть, но Вадим объяснил, что очень занят эти дни, и ушел. Когда за ним закрылась дверь, Полина Ивановна сказала Надежде: «Пойдем, покажу, где ты будешь спать», – и провела ее в следующую комнатушку, большую часть которой занимала огромная кровать. Потом хозяйка начала расспрашивать девушку, откуда та приехала и что собирается здесь делать. Надежда рассказала все, как было на самом деле, но о родстве с Вадимом не сказала ничего. Вскоре Полина Ивановна уткнулась в телевизор, и Надежда вышла в коридор. Справа она увидела кухню, где несколько женщин, громко разговаривая, готовили еду. Когда Надежда вошла туда, все, как по команде, уставились на нее. Девушка приветливо поздоровалась и сказала: «Я буду у вас жить три дня». Ответа не последовало. Она еще немного постояла, а затем пошла дальше по коридору и робко постучала в какую-то дверь. Ей открыл небритый, заспанный мужчина. «Ну, проходи», – насмешливо сказал он. Надежда вошла и увидела ужасную грязь, кроме того, в комнате невозможно было дышать из-за отвратительного запаха. Надя хотела закрыть нос рукой, но удержалась, только быстро произнесла: «Я буду у вас жить».

– Вот и чудесно, – потирая руки, хмыкнул мужчина. – Гостям я всегда рад. Только сбегай принеси мне чего-нибудь поддать, а то что-то нездоровится.

– А где взять это «поддать»? – спросила Надежда.

– Как где? Конечно, в магазине. Винища, или, если хочешь как следует угостить меня, то «беленькую», – со смехом ответил мужчина.

Теперь Надежда поняла, что значит «поддать». Она попятилась к двери и быстро выскользнула из комнаты. За спиной она услышала: «Не смажешь, не поедешь» – и громкий противный хохот. Вернувшись в комнату Полины Ивановны, девушка спросила: «Это что, у вас семья такая большая?»

Полина Ивановна с недоумением посмотрела на нее.

– Я со всеми поздоровалась, а ваш брат или родственник просил меня за вином сходить в магазин, – сказала Надежда.

– Это, душенька, мои соседи, – с неудовольствием ответила Полина Ивановна.

– Как же так соседи живут в вашей квартире? – удивилась Надежда. И тогда Полина Ивановна объяснила:

– Когда-то весь дом принадлежал моему отцу. Квартира была еще больше, но после революции ее разделили на две коммунальные, нашу семью «уплотнили». Вот мы и доживаем в этих двух комнатушках. Мебель, какую могли, поставили здесь, а остальное у нас конфисковали.

Теперь Надежде многое стало ясно, ведь о коммунальной квартире она услышала впервые. В ее деревне все жили в собственных домах. Наверное, в этот день впервые начала Надежда сознавать, как многого в этой городской жизни она еще не знает.

3

Самолет из Тбилиси приземлился с опозданием. Как всегда, в аэропорту скопилось множество встречающих, сегодня среди них был и Вадим. Он забронировал два номера в гостинице «Астория», а Азиз, как договорились, должен был остановиться у него. Вскоре к выходу потянулись пассажиры. Их смуглые, загорелые лица говорили о том, что самолет прилетел с южных курортов.

Еще издали Вадим увидел Азиза, степенно шагавшего по асфальтовой дорожке. Рядом с ним так же важно шествовали два молодых человека. Вадим подумал о том, что он не выполнил просьбу Азиза, но наживать с ним неприятности ему очень не хотелось. Придется наврать, что девочки, которых он имел в виду, уехали на юг. Увидев Вадима, Азиз расплылся в широкой улыбке, двинулся к нему навстречу и хлопнул по плечу: «Вадим, дорогой, как я рад тебя видеть». Потом Азиз познакомил Вадима со своими друзьями, а по дороге в гостиницу стал рассказывать о цели их приезда.

– Нам нужна большая партия импортных плащей и детских колготок. Закупить их надо как можно быстрее. Я очень надеюсь на твою помощь, у тебя же есть связи на базе. Еще нам заказали хрусталь и, кроме того, одному моему другу нужна «Волга». Дорогой, я же знаю, ты меня не подведешь! – закончил он, дружески хлопая Вадима по плечу.

Вадим понял, что предстоит большая работа. Однако эта работа сулила хорошую прибыль. «Волга» как раз у него была на примете, правда, он хотел ее устроить другому человеку, но выгоднее иметь дело с Азизом, тот, наверное, тоже на ней прилично заработает.

Оставив новых знакомых в «Астории» и договорившись встретиться с ними через два часа, Вадим повез Азиза к себе. «Как хорошо было, когда была жива твоя мама, – вздохнул Азиз, заходя в квартиру. – Какая женщина, какая женщина! Настоящая старая аристократка! Я так любил беседовать с ней вечерами».

Слушая его разглагольствования, Вадим со злостью подумал: «Это надо же, как матерей уважает! А те молодые девушки, которых он насиловал, тоже ведь хотят стать матерями!» И тут же услышал: «Ну как, ты припас мне свеженьких девочек? Пора бы немного размяться». – «Извини, я не смог, все в отпуске», – соврал Вадим.

Азиз состроил обиженную гримасу. «А вот Антонина, как всегда, свободна», – попытался утешить его Вадим. «Да ты что, друг, она же всю Грузию обслужила. Может, если ничего не найдется, то пусть обслужит моих друзей, лучше нее это никто не сделает». Вадим посмотрел на часы: пора было ехать в «Асторию».

Войдя в ресторан, они увидели, что друзья Азиза уже подцепили себе двух девиц. Одну из них Азиз знал, это была известная ленинградская проститутка. Его интересовали только новые девочки.

В ресторане Азиз вел себя как джентльмен, познакомиться с девушкой не составляло для него никакого труда. Но в постели он превращался в зверя. «Рад видеть, – бросил он старой знакомой и повернулся к официанту: – Сегодня мы гуляем, и пусть на этом столе будут все лучшие вина и изысканнейшие блюда, какие только пожелают дамы».

Ресторан тем временем наполнялся, Азиз зорко следил за всеми, кто входил в зал. Многие столы были заранее заказаны постоянными посетителями, которые почти каждый вечер проводили здесь. Официанты хорошо знали этих людей и всячески старались угодить дорогим гостям. Ровно в восемь заиграл оркестр. В углу на «галерке» Азиз заметил двух молоденьких девушек, подозвал официанта, и тот по-лакейски подбежал к нему. Азиз кивнул в сторону «галерки», взглядом указывая на девушек. Для такого гостя официант готов был сделать все, зная, что получит хорошие чаевые, поэтому через несколько минут девицы уже сидели за столом Азиза. Вадим вновь убеждался, что для его приятеля не существовало ничего невозможного: девки сами вешались на него, но потом им приходилось дорого расплачиваться за угощение в ресторане.

Девушки оказались студентками Академии художеств. Они впервые попали в «Асторию» и очень обрадовались, что их сразу же пригласили к такому богатому столу – у студентов всегда было плохо с деньгами. Девушки с удовольствием пили шампанское, закусывая его икрой и семгой. Винные пары быстро одолевали их. Азиз присмотрел себе ту, которая поскромнее.

В 11 часов оркестр перестал играть, но опьяневшие девицы требовали танцев. Азиз подозвал официанта: «Скажи оркестру – пусть играет, заплачу, сколько скажут». Девицы с восхищением взирали на богатого кавалера. Еще долго после этого друзья танцевали, веселились, но наконец ресторан стал закрываться. Утомленные шумом и алкоголем, рассчитавшись за ужин, Вадим и Азиз повезли девиц к Вадиму домой. На лестнице он велел всем замолчать, чтобы не разбудить соседей. Азиз вволок свою подругу в квартиру, дотащил ее до кровати и швырнул туда. Ему не нравилось, что она совсем пьяна, с такой можно было делать все что угодно – ей будет все равно. Он захотел ее отрезвить, чтобы сопротивлялась, и вышел на кухню. Там они с Вадимом сварили крепкий кофе, Азиз взял чашку и пошел в спальню. Девица сидела на кровати уже совсем голая. От этого даже Азиз обалдел. «Вот так скромница», – подумал он. Девица взяла кофе, осмотрела Азиза с головы до ног и поставила чашку на стол. «Принеси лучше шампанского», – сказала она.

«Ты и так уже пьяная», – рассердился он, «Ну, что стоишь, раздевайся», – вдруг сказала девка, быстро подскочила к Азизу и начала расстегивать ему брюки. Этого он совсем не ожидал. Оттолкнув ее, Азиз быстро разделся, схватил девушку, перевернул на живот и набросился на нее. Этого она не ожидала и скоро начала кричать от боли. Азиз приговаривал: «Теперь вижу, что здесь ты еще девственница». Он приказал ей кричать потише, чтобы их не услышали, но сам же своими руками, как клещами, делал ей больнее и больнее.

На кухне Вадим с другой студенткой пил кофе и говорил об искусстве. Девушка оказалась интересной собеседницей. Дверь в спальню была закрыта, поэтому они не могли слышать, что там происходит. Вскоре их разговор стал поверхностным, они смотрели друг на друга все более внимательно. Вадим дотронулся до руки девушки, и горячее желание прожгло их обоих. Вадим медленно поднялся, держа свою подружку за руку. Она приблизилась к нему, последовал долгий поцелуй, затем девушка начала расстегивать ему пуговицы на рубахе, одновременно целуя его шею, лицо, губы. Вадим уже был готов идти с ней в комнату, как вдруг дверь отворилась и на пороге появился испуганный Азиз. Он сделал Вадиму знак, чтобы тот вышел. Ясно было, что там что-то случилось. Вадим быстро последовал за ним в спальню. На кровати, лицом вниз, лежала окровавленная девушка. Все ее тело было покрыто синяками. Азиз старался скрыть испуг, а у Вадима возникло сильное желание убить его. За спиной послышалось: «Зверь, зверь…»

К счастью, Вадим быстро сообразил, что надо делать. Он подошел к телефону и набрал номер своего друга, врача, но тот оказался на ночном дежурстве в больнице. С трудом Вадим дозвонился до больницы. Друг только что закончил операцию. Вадим коротко объяснил, что произошел несчастный случай, но нужно все сохранить в тайне. Друг пообещал сам подъехать на «скорой помощи» с человеком, которому можно доверять. Вадим, немного успокоившись, возвратился в спальню, где его приятельница сидела рядом со своей подругой и громко плакала. Он с трудом нащупал у девушки пульс. Минуты ожидания тянулись очень медленно. Девушка плакала, приговаривая: «Я же говорила, давай лучше послушаем музыку и уйдем, лучше было не садиться за ваш стол. Я же ей говорила… Я всегда ненавидела кавказцев. Это звери…»

За окном послышался шум машины. Вадим выглянул в окно и увидел, что подъехала «скорая помощь».

4

Надежда третий день жила у Полины Ивановны. Еще ни разу ей не удалось как следует выспаться. В первую ночь она размышляла обо всем, что произошло с ней в Ленинграде. Кроме того, ей мешали спать шаги в коридоре, хлопанье дверей и плач ребенка в соседней комнате. Девушка лежала с открытыми глазами, тщетно пытаясь уснуть. «Какой ужас, – думала она, – жить в коммунальной квартире. Утром не попасть в туалет, ванная тоже всегда занята, даже зубы не почистить. На кухне полно народу, к плите не подойти, приходится ждать, когда все уйдут на работу или в магазин. Бедная Полина Ивановна, она имеет больше всех прав на эту квартиру, но почему-то всегда оказывается последней. Страшно, что вся жизнь у людей проходит в коммуналке». Размышляя обо всем этом, Надежда услышала шум мотора во дворе. Окно в комнате было открыто, девушка подошла к нему и выглянула на улицу: там стояла карета «скорой помощи». «Кому-то сейчас хуже, чем мне», – подумала Надежда. В задумчивости она продолжала стоять у раскрытого окна. В это время мужчина в белом халате вышел из парадной, подошел к машине и взял оттуда носилки. Через минуту врач и санитар вынесли больного. Надежда смогла разглядеть, что на носилках лежала молодая девушка. И каково же было ее удивление, когда она увидела Вадима, подошедшего к врачу и о чем-то говорившего с ним – она не могла расслышать, о чем они говорили. Когда Вадим поднял голову, Надежда быстро отскочила от окна: ей не хотелось, чтобы он заметил ее и подумал, будто она следит за ним. Но что же все это значило? Ведь он говорил, что приезжают «нужные люди»…

Вскоре наступил рассвет. На следующую ночь сосед по квартире устроил пьянку, было очень шумно, пока не вызвали милицию, которая забрала всю компанию. Надежда сильно перепугалась и потом долго не могла уснуть. На третью ночь ей снились страшные сны, она проснулась и вспомнила, что днем Вадим должен отвезти ее к больному старику. Ей совсем не хотелось за ним ухаживать, но другого выхода не было, надо же как-то зарабатывать на жизнь. Девушка тихо лежала в постели, ожидая, когда проснется Полина Ивановна. Вставать рано не имело смысла: все равно ни в ванную, ни на кухню не пройти.

Она вспомнила, что до сих пор не написала матери. Та даже не знает, что дочь не поступила в институт. Будет, наверное, ругать ее за это, ведь говорила же ей: «Поезжай к дяде в Харьков», – он бы точно протолкнул в институт, ведь он уже профессор и преподает в университете. Но девушке так хотелось в Ленинград!

Рано утром Вадим отвез Азиза с друзьями в аэропорт. По дороге они ни о чем не говорили. Все заказы Вадим выполнил, только оформление документов на машину затянулось, нужно будет подождать недели две. Обо всем, что произошло той ночью, Вадим вспоминал с содроганием. Впервые он видел, как у Азиза тряслись руки и щека дергалась от нервного напряжения. Сначала, когда вызвали «скорую», Азиз подумал, что сумеет расплатиться и с врачом, и с девушкой. Но Вадим хорошо знал своего школьного приятеля, вместе они когда-то занимались в спортивной секции, ходили в походы. Алексей стал врачом по призванию и выполнял свой долг честно. Он сразу определил, что у девушки не все в порядке с сердцем, и вовремя сделал укол. Уже потом, в больнице, диагноз подтвердился: у девушки обнаружили порок сердца. Азиз тогда сказал: «Когда ложишься в постель с мужчиной, надо предупредить, что больна».

Алексею не хотелось говорить с этим человеком и он что-то пробормотал насчет того, что экспертиза разберется. Азиз вспылил, но врач резко остановил его: «Я советую вам поскорее убираться отсюда. Еще неизвестно, что будет с девушкой, останется ли она жива. Сейчас ей необходима операция, поэтому я не буду с вами разбираться, а поеду в больницу. Но если будет летальный исход, вы ответите по закону». Тогда у Азиза и затряслись руки.

Той ночью, когда Вадим вышел во двор, он заметил, что кто-то смотрит на него из окна Полины Ивановны. Он подумал, что это, скорее всего, была Надежда, так как Полина Ивановна не отскочила бы от окна, а наоборот, позвала бы Вадима и попыталась разузнать, что произошло. Но теперь это все не имело значения. Жизнь девушки уже вне опасности, Азиз заплатил ей достаточно для того, чтобы она молчала.

Приехав в аэропорт, Вадим дружески распрощался со своими гостями, очень надеясь, что теперь не скоро увидит Азиза в Ленинграде. Затем он заскочил в магазин, где работал его приятель, и накупил продуктов для себя и для Николая Степановича. С сегодняшнего дня Надежда будет ухаживать за стариком, и надо хоть на первое время обеспечить ее всем необходимым. «Скажу ей, – подумал Вадим, – чтобы с Андреем вела себя построже. Он начнет ее развлекать своими разговорами, а она вполне может клюнуть на эту удочку».

Подъехав к дому, Вадим увидел Надю, вышедшую во двор. Она как-то странно на него посмотрела, но Вадим, не обращая на это внимания, велел ей забрать вещи от Полины Ивановны и позавтракать вместе с ним. Надежда быстро собрала свой чемоданчик и поднялась к Вадиму. Ничто в квартире не напоминало о той ужасной ночи. Постельное белье Вадим выбросил на помойку, все вещи стояли на своих местах, только стало гораздо грязнее. Позавтракали молча, лишь изредка тишину нарушали телефонные звонки или звуки, доносившиеся со двора. Надежда ни о чем не стала спрашивать Вадима.

Хозяин ушел на весь день, и девушка осталась одна, теперь-то она почувствовала, какая разница между отдельной и коммунальной квартирой.

Вадим появился к вечеру. Они вместе перекусили, взяли вещи и поехали на Старо-Невский к Богустову. Дверь открыл Андрей. При виде Вадима он разочарованно протянул: «А, это ты, родственничек». Не обращая на него внимания, Вадим внес чемоданчик, поставил его у порога и сказал Надежде: «Пойдем, я познакомлю тебя с Николаем Степановичем». Потом он повернулся к Андрею: «А это Андрей, вечный студент. Сидит дома, в академическом отпуске. Но тебе до него нет дела, проходи».

Они вошли в комнату с отвратительным затхлым запахом. Свет не горел, но слабый луч вечернего солнца еще освещал помещение. Надежда разглядела старика на грязной постели. Он повернул голову, и тусклые глаза вдруг загорелись недобрым огнем. Старик уставился на Надежду и, словно в бреду, забормотал: «О-о, Варвара, все-таки пришла за мной, значит пора мне помирать. Все-таки пришла…». Надежда и Вадим смотрели на него, ничего не понимая. Вадим подошел к старику, тронул его за плечо: «Николай Степанович, ты узнаешь меня? Это я, Вадим, а это не Варвара, это Надежда».

Богустов немного успокоился и уже осмысленно посмотрел на девушку. «Так она настоящая, живая», – удивленно произнес он. «Надя, – попросил Вадим, – подойди, подай старику руку, пусть проверит, что ты живая».

Ей было очень неприятно дотрагиваться до костлявого полусумасшедшего старика, который сразу же вцепился в нее. Теперь он оживился: «Так это ты о ней говорил, что будет за мной ухаживать? Ну, Варюша, присаживайся. Я еще пока могу встать с постели, только вот тоска берет, когда лежишь целый день один, хочется с людьми поговорить, да все заняты».

Надежда не стала поправлять его, понимая, что он путает ее с другой женщиной. Пусть называет как хочет. Старик держал ее руку в своих костлявых руках и внимательно смотрел на девушку. В глазах его появилась боль, потом гнев. Он о чем-то вспоминал.

Наконец Вадим прервал молчание: «Николай Степанович, я покажу Надежде ее комнату и пойду, меня дела ждут».

Старик отпустил ее руку. «Да, да, покажи ей все, пусть будет как дома. Теперь она хозяйка здесь. Только прикажи этому уроду, чтобы оставил ее в покое, не совал нос не в свои дела, а то вышвырну его отсюда, как когда-то его мамашу», – зло проговорил он.

Вадим провел Надю на кухню, оттуда был вход в другую комнату, где стояли кровать, шкаф, столик и высокое зеркало. Этого было вполне достаточно для девушки. Окно комнаты выходило в небольшой дворик, и Наде очень понравилось ее новое жилище. Кроме того, Вадим объяснил, что за комнату ей платить не надо и на расходы старик даст деньги. К тому времени – и Вадим это понимал – своих сбережений у девушки уже совсем не осталось. Вадим показывал ей все, что может понадобиться в квартире, когда из своей комнаты вышел Андрей. Вадим сказал ему: «Я сейчас ухожу, но Надежда останется здесь и будет ухаживать за стариком. Я тебя очень прошу, относись к ней по-человечески».

«Само собой, дама есть дама. Как вас, Надежда, по отчеству?» – ужасно серьезно спросил Андрей. «Просто Надежда», – ответила девушка. «Вы можете в любое время зайти ко мне, если вам что-нибудь понадобится. У меня много интересных книг, можете взять любую», – с приятной улыбкой говорил Андрей. Вадим хорошо изучил его повадки и знал, что Андрей, если захочет, может произвести хорошее впечатление. А Надежда обрадовалась: «Да, да, я очень люблю читать, с удовольствием зайду к вам посмотреть книги». Вадим пропустил Надежду вперед, в комнату старика, и посмотрел на Андрея: тот противно ухмылялся.

«Я тебе поухмыляюсь сейчас, будешь помнить», – подумал Вадим. Он распрощался со стариком, сказал Надежде, чтоб звонила ему, и вышел в коридор. Андрея там не было, и Вадим без стука вошел к нему в комнату. «Слушай, как тебе не надоест сидеть весь день дома? Занялся бы чем-нибудь, а то соседи жалуются, что дружки к тебе по ночам приходят, старику никакого покоя нет», – сказал Вадим.

– Твой старик больно зажился, пора ему уже на тот свет, – зло бросил Андрей.

Вадим резко схватил его за ворот рубахи и отшвырнул к стене.

– Старик прожил трудную жизнь, у него заслуги, а ты без толку небо коптишь. Ну, я тебя заставлю работать, а если не захочешь, то убирайся отсюда к своей мамаше!

– Не могу я работать, у меня справка, – едва переводя дыхание, испуганно залепетал Андрей.

– Знаю я твои справки, мать тебе купила инвалидность и себе тоже. Вот сообщу в милицию, вышлют тебя из Ленинграда за тунеядство. А девушку оставь в покое, и чтоб пальцем к ней не прикасался. Она – под моей защитой. Понял?

– Понял, понял. Ты сам на нее глаз положил, да и кому эта деревня нужна…

Но не успел он договорить, как получил сильный удар в живот и, хватая ртом воздух, согнулся пополам. «Это будет началом твоего настоящего воспитания. Завтра в 9 утра повезу тебя на работу, попробуй только увильнуть», – бросил Вадим и вышел из комнаты. Андрей выпрямился, грозя вслед Вадиму кулаком, в голове у него зрел план мести, на лице появилась злорадная улыбка. Бабкина кровь взыграла в нем.

– Ничего, у меня достаточно времени и терпения, чтобы отомстить родственничку, хотя бабуля всегда говорила, что Вадим им не родня, чужая кровь. Уж останутся ему от этой девицы рожки да ножки.