Текст книги "Огненный Лорд и я (СИ)"
Автор книги: Лючия фон Беренготт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 10
К главной резиденции Лорда Варгоса, хозяина Валлиорской Долины, мы ехали так долго, что он успел выспаться, а я – перестать кипеть от возмущения. Подъехали к обеду – как раз вовремя, потому что в желудке у меня уже начало свербить от голода.
Причем настолько громко, что даже неудобно стало.
Все еще лежащий на моем колене Эллиор, конечно же, услышал и многозначительно поднял бровь.
– Серьезно? И завтрак не помог?
– Какой завтрак? – успела удивиться я… и залилась краской, сердито фыркая в окно.
Эх, не надо было сглатывать – будет теперь весь день надо мной насмехаться… И так от позора непонятно, куда глаза девать.
И главное, грозилась-то как… плевалась – «откушу-откушу, собирать по кусочкам будешь…» А сама? Взяла и отсосала, как маленькая, миленькая потаскушка. Только что губами не причмокивала… Хотя, иди знай, может, и причмокивала…
Потянувшись, Огненный Лорд сладко зевнул и обнял меня за талию.
– Не обижайся, я шучу… Мне все понравилось. Но ты права, моя харимэ, я бы тоже поел чего-нибудь… Дай-ка выгляну…
Приподнявшись и перегнувшись через мои колени, Эллиор посмотрел в окно.
– Да, – подтвердил. – Через десять минут будем на месте.
И, усевшись обратно, принялся тискать меня с таким энтузиазмом, будто все же решил «удовлетворить» прямо здесь. Или сам на второй круг завелся… или…
– Хватит! – вырвалась я из цепких рук, уже стаскивающих с моих плеч одежду. – Слушай…
– Слушайте.
Я закрыла рот, совершенно опешив.
– На «ты» и по имени только в постели, – спокойно пояснил он. – В любом другом месте, а тем более на людях, будешь звать меня «господин» или «повелитель». Поняла?
Так же молча я кивнула. Повелитель, значит… Хорошо, хоть не «хозяин». Хотя, какая, в принципе, разница? А с постелью это он лихо придумал – что, интересно, он там собирается со мной делать?
– Ты… вы… вы вообще помните, что я «проклятая»?
И снова эта долбанная бровь.
– Конечно помню, Надя. Мне нравится играть с тобой в любом случае.
– Нравится ходить по краю? – я чувствовала, что снова нарываюсь, однако утерпеть не смогла.
Его красивый рот растянулся в улыбке.
– Ты прекрасно меня понимаешь.
– А как же… отпустить меня домой?
– И это я помню. Наиграюсь, отпущу. Я привык выполнять свои обещания.
Откинувшись рядом с «повелителем» на сиденье, я молча переваривала услышанное. Да уж, перспективы у меня… Наиграются со мной и выкинут за ненадобностью… И ладно бы только с телом наиграются… А если с сердцем? С душой?
Тем временем колеса кареты загрохотали по железу, а мое внимание привлек вид на огромный, заполненный водой ров – мы явно переезжали откидной мост. Воздух наполнился ароматами пряностей и отдаленным, неотчетливым гулом – словно где-то недалеко рокотала толпа.
– Его Сиятельство, Милостивый и Единовеликий Господин Огня и Наследник Драконьего Племени, наш любимый и всемогущий, Лорд Эллиор даэн Варгос! – громогласно объявил некто – будто бы в рупор.
И невидимая толпа взорвалась ревом – настолько оглушительным, что руки сами по себе потянулись к ушам, и захотелось зажмуриться.
Эллиор тоже поморщился, будто от головной боли.
– Матушкина дрессировка! – проорал, пытаясь заглушить толпу.
А я на всякий случай все же заткнула уши пальцами – только оглохнуть сейчас и не хватало…
По ощущениям, карета выехала на брусчатку, и я осторожно, не вынимая пальцы из ушей, посмела выглянуть в окно.
О да, мы были в городе. В настоящем, большом и шумном городе, похожем на наши средневековые – во всяком случае, так, как их изображают в кино.
За высокой каменной стеной тянулись узкие улочки, крытые каменной же кладкой, солнцы скрывали балконы, глубоко нависающие над первым этажом зданий – те самые балконы, с которых, если верить историкам, так любят сбрасывать содержимое ночных горшков. Тявкали шмыгающие вдоль стен бездомные собаки, и конечно же, повсюду, на каждом углу были разбросаны лавки.
Огромное количество всевозможных лавок с товарами по обе стороны улицы – туда, в эти лавки, за неимением другого места, согнали встречающую своего повелителя, бушующую восторгами толпу – вероятно, чтобы не мешала проезду кортежа. В уже привычных мне серых и бурых одеждах, жители города не произвели на меня такого сильного впечатления, как сам город.
Во всяком случае до тех пор, пока буквально под ноги лошадям не бросился плешивый, тощий парень в рванье и с нищенской сумкой через плечо.
– Стооой!! Куда прешь?!
Карета дернулась, остановилась – да так резко, что я по инерции улетела вперед и с размаху влепилась лицом в противоположное сиденье – слава богу, мягкое. Эллиор удержался, уперевшись ногой и успев схватить меня за пояс – думаю, если бы не он, я бы точно свернула себе шею…
Уже поднимаясь, я услышала, как успокаивают лошадей и… свист. Жуткий, тонкий свист – какой бывает, когда лупят со всей дури плетью. И, судя по истошно-жалобному воплю, последовавшему за свистом, лупили ей по живому человеку.
– Что за хрень…
Чертыхаясь, Огненный Лорд дернул меня обратно, приказал не высовываться и широко распахнул дверцу кареты. Тут же толпа снова восторженно заревела, а я, уже было высунув на улицу нос, испуганно задвинулась обратно.
– Что происходит? – тут же услышала. И поразилась до глубины души – настолько голос моего господина в этот момент был не похож на тот, которым он разговаривал со мной – даже когда сердился. Ледяной, надменный, опасный. – Кто этот кретин?
Я не расслышала, что ему ответили – уж больно тихим и почтительным был голос отвечающего. Навряд ли это Ихташ – тот не особо боится перечить своему господину. К тому же, все заглушал довольно громкий скулеж того, кого хлестнули плетью.
– Чего тебе, парень? Зачем под колеса кинулся?
Не справившись с любопытством, я все же подкралась к дверце кареты и осторожно выглянула.
Прямо перед Огненным Лордом, раскачиваясь и обнимая себя за плечи, сидел на коленях нищий оборвыш, из-за которого я чуть шею себе не свернула. С довольно безумным видом он бормотал что-то себе под нос.
На заданный вопрос оборвыш ответил не сразу – лишь со второго грубого оклика поднял голову, жмурясь, будто на солнце глядел. А потом скривился весь, словно собрался плакать.
Юродивый – поняла я. Обыкновенный, местный юродивый.
– О превеликий… – взвизгнул вдруг парень и очень быстро пополз в сторону Эллиора и кареты. – О господин Огня и наследник последнего Дракона…
Доползти он не успел – подхватили с двух сторон охранники в железных нагрудниках.
– Ты что делаешь, безумец?!
– Жить надоело?!
Но плешивый вырывался, будто и в самом деле потерял рассудок, лихорадочно что-то бормоча и протягивая к Лорду Варгосу тощие руки. Я прислушалась.
– Отродье… Слепой Бог погубит… всех погубит… превеликий Лорд, спаси нас… погубит…
– Что ты несешь? – Эллиор пожал плечами. Забрал у одного из охранников плеть и рукояткой поднял лицо нищего за подбородок. – Что за бред? Какое отродье? Зачем под лошадей кинулся? Хочешь, что тебя высекли на площади?
Действительно бред. Я пожала плечами. В психушку бы парня – так ведь наверняка нету у них.
Толпа неодобрительно, хоть и сдержанно загудела – было заметно, что обижать юродивых здесь непринято, и толпе это не понравилось.
Эллиор поднял голову и обвел недовольных угрожающим взглядом.
– Всем под плети захотелось?
Люди утихла – многие даже на шаг назад отступили.
– Говори! – бросил он юродивому.
Но тот не мог говорить. Расширенными от ужаса глазами, оцепенев и безвольно повиснув у охранников на руках, он смотрел прямо на меня. А потом снова поднял худую руку и заорал благим матом, корчась и поджимая ноги.
– Отродье!! Вон она, в карете!! Отродье… Слепого Бога! Всех погубит… Всех! Мы все погибнем из-за этой твари!
Выскользнул из цепких рук, упал на пол и затрясся в жутких, бесконтрольных судорогах.
Глава 11
Толпа единогласно то ли ухнула, то ли ахнула… и отступила еще на шаг назад.
В наступившей неестественной тишине единственными звуками были стоны и хрипы юродивого – брызжа слюной и не прекращая корчиться, тот умудрялся продолжать показывать на меня пальцем, пока не привлек внимание абсолютно каждого из собравшихся на площади.
Притихшие, люди разглядывали меня со знакомой уже смесью страха и любопытства.
– Спрячься! – рявкнул Эллиор. Шагнул к упавшему, наклонился и вздернул его за грудки на ноги. – Что ты несешь? Кто надоумил?!
Однако, хлипкая одежда тут же порвалась, и нищий снова оказался на земле.
– Ваша милость, позвольте мне…
Появившийся будто ниоткуда Ихташ обошел своего господина, уже за руку поднял старика и с помощью охранника куда-то его повел. По дороге обернулся, слегка склонив голову.
– Не стоит ради этого задерживаться, милорд… Я сам дознаюсь, откуда у городского сумасшедшего такие… интересные идеи.
Я поняла, что до сих пор не спряталась, и только-только намеревалась сделать именно это, как вдруг нищего опять прорвало.
– Сожгите ее, милорд! – завизжал, выворачиваясь старик. – Сожгите тварь! Принесите в жертву Святейшим предкам, пусть защитят нас от потомков Слепого бога!
Толпа вновь взволновалась, затрепыхалась, подаваясь вперед – будто восприняла слова нищего как приказ к действию… Я в страхе шагнула назад, в обманчиво безопасный уют кареты, отлично понимая, что меня это не спасет, если вдруг слова юродивого поднимут толпу на бунт…
И зажмурилась, ослепленная стеной пламени, поднятой вдруг будто из-под земли по всему периметру площади.
– Сжечь, говоришь?! – дышащий яростью, нечеловеческий рев гудел, соревнуясь с ревом огня – низкий и рокочущий до такой степени, что отдавался вибрацией в обоих ушах. – А может, тебя сжечь?!
– Господин, не стоит марать руки… – успокаивал Ихташ. – Позвольте мне разобраться с этим… пока он… пока вы его… Охх… ну что ж…
Я снова не смогла заставить себя спрятаться полностью, проклиная свое нездоровое любопытство… и увидела то, что еще долго будет сниться мне в ночных кошмарах. Схватив голой рукой плешивого за шею, Эллиор встряхивал его, приподнимая над землей и совершенно не обращая внимания на вопли и на вздувающееся из-под его ладони черно-бурое пятно ожога.
Вопли переросли в хрип, юродивый забился, из последних сил пытаясь освободиться…
– По нраву тебе, мразь? А? Каково? Видишь уже Святейших Предков?
Он его сейчас зажарит, слабо подумала я…
И, прежде, чем успела подумать что-либо еще, ринулась спасать юродивого.
– Повелитель, пощадите! – взмолилась, повисая на раскаленной руке.
– Ты что – глухая? – зарычал Эллиор уже в мою сторону, чуть поворачивая голову. – Или дура? Тебе сколько раз приказано было сидеть в экипаже и не высовываться?
Однако, помедлив еще буквально секунду, он отшвырнул свою жертву на землю – под ноги охране и оруженосцу. Я снова зажмурилась – без боли на столь ужасные ожоги смотреть было трудно. Неудивительно, если несчастный не выживет…
– Пошла в карету! Высунешься еще раз – высеку! Лично!
Глотая слезы, униженная, я поплелась, куда велели, в первый раз за эти два дня чувствуя себя настоящей рабыней. А внутри уже дала себе волю – разревелась, как девчонка малолетняя – навзрыд, захлебываясь и растирая слезы рукой…
Не заметила даже, как за тонкими стенами улеглось волшебное пламя… Как кто-то что-то снова вещал в рупор, кто-то кричал, а потом снова восторженно заревела толпа.
Карета тронулась с места, и уже на ходу качнулась, просев под весом заскочившего в нее мужчины. Не поднимая глаз, я безуспешно пыталась утихомирить истерику.
Эллиор сел рядом – жар его тела хорошо ощущался даже сквозь слои одежды.
– Обиделась?
Я всхлипнула, судорожно хватая ртом воздух. И помотала головой.
– Нет, конечно… Кто я такая… чтобы обижаться? Вы имеете… полное право высечь меня – хоть на этой же площади…
Слезы уже лились сплошны потоком, и, злая на себя, я хлопнула ладонью по колену – хватит уже! Хватит тут нюни распускать! Черт бы его… что там надо делать, чтобы перестать реветь? Трогать себя языком по небу? Нет, это от чихания…
Не плакать, не плакать, не плакать! – шипела себе под нос.
И у меня почти получилось – почти удалось заставить себя прекратить это позорное нюнераспускательство… если бы в тот самый момент меня не решили пожалеть. Вздохнув, Эллиор обнял меня за плечи и привлек к себе.
– Ну, хватит уже… Что я такого сказал? Должна же понимать, что можно, а что нельзя… Не реви, слышишь? Эй…
Ага, как же, не реви. С утроенной силой я разрыдалась своему обидчику прямо в плечо.
– Вы… ты…
– Можно ты…
– Ты сказал, что… вы-вы-сечешь… меня… – из-за судорожных всхлипов и накатившей икоты странно, что у меня вообще получилось что-либо из себя выдавить.
Он слегка отодвинулся, с недоумением уставившись в мое заплаканное лицо.
– А что тут такого ужасного? Если ты до такой степени не слушаешься – как тебя еще наказывать? Да не реви ты! Я бы осторожно… не сильно…
Вот как?! Как объяснить ему, что для вчерашнего свободного человека это его «наказывать» хуже навязанного секса? Как объяснить, что нельзя сечь живого человека плетьми или розгами – что бы он там не натворил… А тем более женщину – причем свою! Свою женщину! От которой ждешь ласки, уюта и тепла!
Как объяснить, что вообще нельзя заставлять, принуждать? Что у меня тоже есть желания? Или НЕ-желания?..
– У тебя губы дрожат, – совершенно сбивая меня с мыслей, Эллиор вдруг провел по моей нижней губе большим пальцем.
– Я… плачу… вообще-то… – замерев на полу-всхлипе, пояснила я.
Он провел еще раз, прижимая мои губы пальцем, не сводя с моего лица завороженного взгляда. Зрачки его потемнели, золотая кайма вокруг них, наоборот, засияла ярче.
– А ты не плачь. Мне не нравится, когда ты плачешь.
– Ну так в чем проблема? Высеки меня – чтоб не плакала… – я хотела, чтобы мой ответ звучал саркастически-язвительно, но голос вдруг сел, и получилось… странно.
Непроизвольно, вслед за его пальцем, я облизнулась.
– Обязательно высеку – если напросишься… – подтвердил он, сглатывая слюну.
И дернулся ко мне, в одно мгновение хватая за щеки и накрывая мои губы своими – впился в меня жестким, хозяйским поцелуем, будто припечатывал… будто говорил – я здесь решаю, поняла? Я – твой единственный повелитель – решаю, плакать тебе сегодня или радоваться. Обижаться или… млеть.
И я млела… Черт бы его побрал, млела как похотливая сучка… и целовалась в ответ – с тем же энтузиазмом, с каким только что плакала…
Потянув меня за руки, он попытался усадить к себе на колени, но для этого пришлось бы разорвать поцелуй, и почему-то от одной этой мысли мне стало совершенно невыносимо… Нетерпеливо рыкнув, я еще крепче обняла его за шею – уже не отпуская, сама всасывая его язык, переплетая его со своим…
И не сразу поверила, когда поняла, что один из разнесшихся по карете глубоких стонов – мой…
Боже, я хочу его – осознание этой простой истины ошпарило, словно контрастный душ, выбивая почву из-под ног… А вслед за ним неизбежный вопрос – хочешь, да?! И что, бл*ть, теперь?!
Экипаж вдруг дернулся, остановился, заставляя нас распасться в стороны… Тяжело дыша, мы уставились друг на друга в каком-то заторможенном, обессиленном ступоре…
– Это… уже становится… традицией… – пытаясь отдышаться, Эллиор одернул на штаны рубашку, где уже вовсю топорщился на штанах бугор.
Глубоко подышал пару секунд, помотал головой… и открыл дверцу в ответ на вежливый, но очень настойчивый стук.
– Сидеть тут? – шепотом спросила я, сама пытаясь успокоиться.
– Нет. Идем со мной.
Он спрыгнул первый, повернувшись, чтобы помочь спуститься мне. Развернулся, все еще держа меня за руку и застыл, будто налетел на невидимую преграду.
– Матушка? Вы… Зачем такие формальности? Я бы сам поднялся к вам…
Вцепившись в его руку, я осторожно выглянула.
Прямо перед нами, на самой первой из череды каменных ступеней, уходящих под тяжелое крыльцо замка, стояла женщина, меньше всего на свете напоминающая «матушку».
Высокая, совсем еще не старая – лет тридцати пяти на вид, с темными, убранными под чепец, прямыми волосами, она была одета в платье, весьма похожее на то, что мне предложили в гостинице – черное, в пол, с воротничком под самое горло. Вот только сидело это платье на ней как на настоящей королеве – подчеркивая все, что нужно подчеркнуть, идеальными складками и волнами ниспадая с широких бедер… Даже дурацкий чепец выглядел короной на гордо вздернутой голове.
– Как же ты вовремя, дорогой мой сын! – скользнув по мне презрительным взглядом, «матушка» деловито подошла и протянула лорду Варгосу руку для поцелуя. – Я уж и не знала, чем еще ее развлекать без тебя…
– Кого? – нахмурился Эллиор, машинально принимая руку.
Женщина досадливо подняла глаза к небу.
– Святейшие Предки, я как чувствовала, что ты забудешь… Твою невесту, конечно же! Леди Адриана уже два дня как приехала и просто изнемогает от желания увидеться с тобой!
Глава 12
Звучит банально, но мне будто с размаху нож в сердце всадили.
Хотя, казалось бы, причем тут сердце?
Ну, допустим, я извращенка – теку от мужика, который со мной обращается, как с живой куклой – захочу в одежки наряжу, захочу – сломаю и на помойку выкину.
Ну, допустим, он женат… или собирается жениться.
Сердце-то тут причем?! Да пусть хоть тыщу раз женится! Тем более, что я даже сексом нормальным с ним заняться не могу…
Вот и хорошо, что у него невеста есть – быстрее наиграется и на свободу отпустит. А может, вообще сразу и отпустит – невеста вряд ли согласится, что у жениха какая-то там харимэ завелась в ее отсутствие.
Я бы не согласилась – убила бы любую еще на подступе…
Вот и прекрасно, что так сложилось, а то страшно даже представить себе, что бы дальше было – с его темпераментом Эллиор вряд ли выдержал бы наши с ним «опасные игры». Трахнул бы меня еще сегодня ночью, растерял свои драгоценные «силы», а потом и голову бы мне свернул в порыве ярости…
Вся эта мысленная чехарда успела прокрутиться в моей голове секунды за две, почти полностью устраняя эффект «ножа в сердце». До такой степени устраняя, что из-за спины своего господина я вышла уже с маской холодного спокойствия на лице.
– Леди Адриана? Здесь?! – Эллиор замер, не донеся руку матушки до своего рта. – Она ведь должна была приехать в следующем месяце!
Нож снова материализовался и несколько раз прокрутился в ране. Ага, значит, знал. Знал, что у него есть невеста и…
А, впрочем, какая разница – знал, не знал…
– Я посылала голубя в Торин… – мать укоризненно поцокала языком. – Даже двух.
– Не получал… Наверное, уже уехал к тому времени…
Эллиор выглядел растерянным, даже удрученным, и я невольно усмехнулась – не сильно-то вам рады здесь, леди Адриана…
– Ладно, разберемся… Пойдем пока… – он дернул меня за руку, обходя мать и увлекая за собой.
– Эммм… – женщина остановила его, снова закрывая дорогу. – Не думаю, что это хорошая идея заводить сейчас наложницу, сын мой. Невеста может обидеться на столь явное неуважение. Оставь девчонку мне, я подумаю, куда ее пристроить… На кухне как раз не помешают лишние руки.
Я кожей чувствовала, как Эллиор «закипает», и попыталась забрать свою руку из его. Но он только крепче сжал в пальцах мою ладонь.
– Леди Варгос, вы… хорошо себя чувствуете? С какой это стати я должен отправлять мою наложницу на кухню? Я ведь не кухарку покупал…
Мать беззаботно отмахнулась.
– Заберешь ее через месяц-другой после свадьбы… Или купишь новую, какая разница…
Я еще раз дернула руку и в этот раз у меня получилось ее освободить. С легким книксеном я обратилась к маман.
– Я согласна на кухню, леди Варгос. Меньше всего на свете мне хотелось бы мешать семейному счастью высокородного господина…
И стрельнула в Эллиора злым, прищуренным взглядом – как тебе такое, высокородный господин?
Ничего не заметив, Леди Варгос благодушно похлопала меня по руке.
– Умница, девочка… Я подарю тебе платье за послушание…
– Спасибо, миледи, мне действительно не помешает новое платье…
– Что ты несешь?! – взорвался Эллиор. – Какая кухня?! Какие платья?! Ты хоть представляешь себе, какой это адский труд?! Кто тебе вообще позволил открывать рот и влезать в разговор?!
Почему-то в этот раз плакать не хотелось. Хотелось залепить ему очередную пощечину – что б уж точно высек и стал для меня полным и законченным мудаком.
– Любая работа лучше, чем быть пятым колесом в телеге, милорд… – я еле сдерживалась, чтобы продолжать говорить спокойно – потому что еще не хватало, чтоб мамаша тоже захотела меня высечь.
– Третьим… если уж на то пошло, – поправила меня леди Варгос. – У него сейчас только ты в наложницах. Ты, он и леди Адриана – три колеса получается. Не пять.
– Эмм… – я сделала вид, что задумалась, с мстительным удовольствием замечая, что от нашей с маман глубокомысленной беседы Эллиора уже потряхивает. – Трехколесных телег не бывает, миледи…
Она подняла на меня бровь – точь в точь, как ее сын.
– Вот именно!
И обернувшись к Эллиору, показала подбородком куда-то в сторону левого флигеля замка.
– Леди Адриана ждет тебя в малой гостиной, сын мой…
На мгновение стиснув челюсть так, что желваки проступили, Эллиор вдруг мотнул головой, расслабился и широко улыбнулся – слишком широко, будто маску нацепил. Потом вальяжно кивнул нам обеим.
– Что ж, вы правы матушка. Не хорошо заставлять благородную леди ждать… – перевел на меня насмешливый взгляд и продолжил, не переставая улыбаться. – Тем более, я и сам соскучился по своей нареченной. Проводи, будь добра, девчонку на кухню и сдай ее Марсе. Пусть… поработает, раз такая охотница.
Леди Варгос склонила в ответ голову и жестом показала мне идти за ней.
И я пошла. Как та русалка из сказки Андерсена – с каждым шагом будто на битое стекло босой ногой наступая.
А он смотрел вслед – уже не улыбаясь, нет. Я видела это краем глаза – так смотрел, что стало даже немного страшно – потому что ненависти в этом взгляде было куда больше, чем желания.
Впрочем, думаю, «высокородный господин» простил бы меня, если бы я развернулась и попросила прощения. Думаю, даже не насмехался бы надо мной – сходил бы к свой Адриане, поздоровался и быстренько прибежал обратно – к своей любимой игрушке.
Только вот я может и игрушка, но не подстилка для ножек. А потому, похоже, мне придется сегодня учиться месить тесто и вручную взбивать сливки из свежего молока.
* * *
Однако, в огромной, полуподвальной кухне замка меня ждали отнюдь не тесто и сливки, а гора грязной посуды в огромной каменной раковине без крана. И простое служаночье платье – переодеться.
– Давай-давай! В этих кружавчиках хорошо только ноги задирать! – подогнала меня Марса – грубая, дородная кухарка с красным лицом и не по-женски здоровенными ручищами. И добавила, зачем-то возвысив голос. – А у нас тут все больше задирают… руки!
Гаркнула последнее слово, а сама смотрит на меня эдак вопросительно-торжествующе – мол, поняла юмор? Оценила? Уела? Из смежной комнаты сдавленно хихикнули – там-то точно поняли, в отличие от меня.
Я же только плечами пожала. Ну задирают и задирают. То же мне, "камеди-клаб" нашлась.
Подхватила служаночье платье и огляделась – где бы переодеться? И неужели это то самое платье, которое обещала мне леди Варгос?..
Марса выжидательно смотрела на меня.
– Нуу? Так и будешь тут без дела торчать? Посуда сама себя не помоет.
– А где мне переодеться?
– Переодеться? Так здесь давай… Тебе ж не привыкать.
– Чего… не привыкать? – я недоуменно уставилась в красную морду.
– Ведром трясти… – брякнула проходящая мимо тетка с коромыслом на плечах, и Марса заржала, буквально сложившись пополам.
В ответ из смежной комнаты раздался многоголосый девичий смех.
У меня даже глаз задергался – если они собираются так язвить все время, точно нервный тик заработаю. Может, им пару анекдотов рассказать для примера настоящего человеческого юмора?..
И тут до меня дошло! Они ведь думают, что я шлюха! Или как там шлюхи у них называются? Донны, вот как!
Но откуда у них такое впечатление? Неужели леди Варгос постаралась? Неужели не сказала, с кем я приехала, и вообще, кто такая?
В любом другом случае я бы обиделась – расстроилась, может быть даже поплакала немного, забившись в уголок… но сегодня мои мысли были совсем не там, где меня обижают глупые кухарки. Мои мысли были в некоей «малой гостиной» – где сейчас должна была проходить встреча Огненного Лорда со своей «нареченной».
Так или иначе, я думала об этом все время – каждую свободную секунду.
Что они там делают, в этой гостиной? Что вообще делают обрученные жених и невеста в этом мире? Романсы поют? Обмениваются любезностями? Показывают друг другу детские фотографии? Хотя у них и фотографий-то нет…
В голове все время вставала картинка из какого-то исторического фильма, где бледная-розовая от волнения дева, закрываясь веером, чуть не падала в обморок, пока такой же бледно-розовый рыцарь, стоя на коленях, прижимал ее нежную ручку к своей мощной груди…
Представлять циничного Эллиора в роли благородного и романтичного рыцаря было настолько смешно, что почти помогло мне развеяться.
И забыть. Забыть те несколько сумасшедших минут в карете, когда я, как последняя идиотка, готова была предложить ему… не только тело.
Переоделась я в соседней комнате, разогнав собравшийся там на обед девичник. Особых трудов для этого не понадобилось – оглядев всех томным, истинно шлюшеским взглядом, я медленно принялась спускать плечики платья. Через секунду целомудренные служанки разбежались с перепуганными визгами, а я вздохнула, наконец закрывая за ними дверь.
А еще через пару минут уже смотрелась на себя в зеркало, не веря, что могу столь ужасно выглядеть в обычном коричнево-сером наряде – длинное платье с широкими, грязно-белыми манжетами и длинный, с карманом по всей ширине полотна фартук.
Зато посуду мыть в этом самом наряде было проще простого – фартук на удивление хорошо впитывал брызгающую на меня из раковины воду, а карман волшебным образом поглотил все летевшие в меня из раковины остатки пищи.
– Чудеса… – бормотала я, ловко справляясь со знакомой мне с детства работой – посудомоечной машиной мы с отцом так и не обзавелись – ни дома, ни на даче – и посуду я мыть умела и даже, можно сказать, любила.
Однако, после сто пятого обмакивания очередной тарелки в мыльную половину раковины, обтирания ее тряпкой, полоскания и просушивания полотенцем мне стало не до восхищения «умным» нарядом.
Вытерев лоб мокрой рукой, я вздохнула и опустилась на одинокий стул возле стены.
– Голодная? – проходившая мимо Марса остановилась, обозревая меня уже не столько с насмешкой, сколько с интересом. Еще бы – наверняка, как и у нас, в этом мире не часто можно встретить проституток, способных управиться за полчаса с сотней грязных тарелок.
Я кивнула. Меня ведь так и не покормили со всеми этими «невестами».
– Идем.
Уже еле передвигая ноги, я поплелась за главной кухаркой к плите, на которой под надзором еще трех поварих, уже вовсю жарился, парился и булькал сегодняшний званый обед. Тот самый обед, на котором я должна была сидеть по левую руку от Эллиора…
Я закусила губу, жалея, что не настолько устала, чтобы у меня не хватило сил даже на слезы – потому что они вдруг выступили, делая кухню расплывающейся, и содержимое тарелки, что поставили передо мной – совершенно неразличимым.
– Ешь. Только быстро, – приказала Марса. – Обед еще впереди… а там посуды втрое больше будет, чем с завтрака. Господа уж больно охочи тарелки менять – после каждого блюда целую гору приносят… А сегодня еще и гости…
Я подняла на нее заплывшие слезами глаза и моргнула, фокусируя взгляд.
– У вас что – судомоек больше в замке нету?
– Есть, конечно… То есть были. Одна заболела – отравилась вроде как… а вторую вчера продали.
– Как продали? – испугалась я. – Кому продали?
– Заезжему купчишке одному… Говорят, хорошо заплатил…
– О… – я опустила глаза в свою тарелку, пытаясь понять, что ем – руками, не разбирая кусочков.
Значит, снова я в должности рабыни.
– Да так быстро продали… рассказывала Марса – уже больше тем троим, нежели мне. – Даже не торговались. Оглянуться не успела дуреха – уже в повозке купеческой…
Я нервно закусила губу.
– А… кто распоряжается, кого продать, а кого оставить?
– Дык, управляющий и распоряжается… Та судомойка… он ей под юбку залез… а она, значит – брыкаться. Водой грязной его окатила…
– Дура… – прокомментировала одна из поварих, доставая из печи в противоположной стене благоухающую буханку хлебы.
– Конечно, дура. Управляющий-то мужчина хоть куда… Из судомоек бы ее точно убрал. А она – нет и все! Уперлась. Вот он и продал ее… А тебя, значится, к нам.
Я не могла поверить, что так бывает.
– И что… хозяйка ничего не сказала? Не вмешалась?
На меня выпучили глаза, а потом расхохотались – так громко, что наверняка, услышали в «малой гостиной».
– Леди Варгос?! Да ей-то какой дело? Она вообще сюда никогда не спускается…
– Ты бы еще сказал – Лорд Варгос…
– Хозяева и знать не знают, кто тут на кухне работает…
Внезапно Марса замолчала и прищурилась в подозрении.
– А тебя сама привела… лично… Странное дело…
И остальные тоже замерли, присматриваясь ко мне. Опустив глаза, я сделала вид, что с аппетитом поедаю то, что мне подали в тарелке, стараясь не думать, что это, скорее всего, объедки с хозяйского стола.
– Ты ведь не просто шлюха… Одежда на тебе шлюшеская, а ведешь себя, будто из приличного дома…
Я снова подняла на нее глаза.
– Это вопрос? Или утверждение?
Марса уже было открыла рот – ответить – как в соседней комнате началась какая-то лихорадочная, паническая движуха.
– Управляющий? Управляющий идет? – спрашивали друг друга кухарки, суетясь и без толку бегая по кухне.
Марса подхватилась, быстро забрала у меня тарелку и заставила встать. Все выстроились по стойке смирно.
Но это был не управляющий.
Тяжело вдавливая сапоги в пол, в просторное помещение кухни вошел лорд Варгос – злой, насупленный и, судя по некоторой нестабильности походки… явно выпивший.
* * *
– Все вон! – прорычал Огненный Лорд, чуть качнувшись и переступив ногами.
Кухарок сдуло с места, и меня вместе с ними.
Увы, полностью сбежать не удалось. Уже на выходе, перед самой спасительной дверью, Эллиор подхватил меня за локоть и остановил так резко, что я чуть не шлепнулась на пол. Он же и удержал меня от падения.
– Еле узнал тебя в этом тряпье… – хмуро, исподлобья оглядывал он мой новый «прикид» посудомойки. – Выглядишь… как пугало огородное.
– Хорошо! – выпалила я. – Зато никто не прицепится и не посчитает, что вправе держать меня при себе в качестве постельной грелки!
– Не помню, чтобы ты имела что-нибудь против того, чтобы быть моей постельной грелкой, когда мы сюда ехали!
Подхватив меня за подмышки, он легко поднял и усадил прямо на плиту – между огромной кастрюлей с супом и сковородой с урчащими грибами в сметане.
