Текст книги "Путешествие на запад"

Автор книги: Любовь Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Джел, подхваченный шквалом вырвавшихся из-под контроля звуков, растерялся. Он сам был виноват в срыве. Он только что внушил Крепости, что такого в ней случиться не может. Своей волей он пресек волну панических аккордов и, смущенно помаргивая желтыми и зелеными огоньками, стал смотреть, что это такое. Ему была представлена картина случившегося, и Джел имел возможность наблюдать, как быстро, четко и безошибочно может действовать человек в экстремальной, в его понимании, ситуации. Ниточно-тонкий красный скелетик выбрался из вентиляционной шахты, повис на руках, спрыгнул вниз, пробежал через стартовый комплекс для межпланетных модулей, добрался до гравитационной подушки, где мирно висел уведенный из монастыря Лунный Камень, вырвал пломбу механической разблокировки взлетных портов, вскарабкался по невидимому скату, поднял модуль и улетел.

С грохотом горного обвала Джел высыпался из информационного пространства в обычное и уставился в гладкую пленку экрана, где ему показывалось все, как есть на самом деле, а не в виде пестрых сполохов и светящихся скелетов. "Ты хотел еще приключений? – проговорил некто внутри него. – Будь теперь внимателен – ты их получил."

К нему поступила информация. Он, Александр Палеолог Джел, снял пароли и отдал приказ на отмену аварийной ситуации, тем самым отключивлуч медленного света. Объект, замедленныйв луче, получил свободу, пробежал по кораблю и похитил модуль. Сведений об объекте не имеется, так как бортовые журналы, личные досье и частная документация уничтожены и, за давностью прошедшего времени, восстановлению не подлежат.

Джел взглянул на лихой разворот модуля среди рассыпанных по небу звезд, быстрое снижение, включение форсажных двигателей и отход на минимальной высоте в сторону гор.

"Остановить," – коротко приказал Джел.

Отследить и вернуть модуль с орбиты было нельзя, потому что Джел не потрошил еще спутники. Разбираться с похитителем надо было из Крепости, пока он не вошел в ущелья и не затерялся окончательно.

Перекувырнулся многострадальный Лунный Камень здорово. Крепость по прямому лучу сняла с его накопителей практически всю энергию. Следствием из этого факта стало то, что идти забирать модуль обратно Джелу предстояло пешком. Это было плохо. Hо лучше, чем, если бы пришлось открывать по модулю пальбу или позволить ему притвориться каменной горкой среди других камней.

Джел сунулся проверять, есть ли в Крепости еще люди. Людей не было. Никаких биологических существ, кроме незначительной микрофлоры и его самого. Иэтого, который вывалился из вентиляции, до момента отключения медленного света в Крепостине было.

Джел еще раз просмотрел в нормальном изображении эпизод с похищением модуля. Небольшого роста человек, без оружия, одет во что-то серое и бесформенное, одна щека у него черная, другая белая, и не поймешь – мужчина или женщина. Действует явно наощупь, но ловко. Бесовщина какая-то. Значит, бывает быстрый свет, и бывает медленный? Ладно. Придется поверить.

Джел высвободился из захватов капитанского кресла, надел перчатки и затянул шнурки на меховом плаще. Модуль успел пролететь девять километров. Пять с половиной лиг. Нравится или не нравится, а возвращать себе единственное на планете нормальное транспортное средство ему придется. е на Крепости же отправляться в путь, если, предположим, ему необходимо слетать к Хапе в гости?

Дорога туда заняла у него чуть больше трех часов.

Он увидел модуль в просвете между трех скал. Джел пытался уронить его аккуратно, но сейчас видел, что этого у него не вышло. Модуль опустился сначала на склон утеса, потом съехал по нему вниз, прочертив по залегшему в каменных складках снегу глубокую борозду, и лежал теперь на боку, одним краем застряв среди нагромождения острых зубчатых камней, другим касаясь чисто выметенной восточными ветрами от снега и каменного крошева ровной площадки.

Джел внимательно осмотрел площадку и скалы вокруг нее через позаимствованный в Крепости военный бинокль. Никакого человеческого присутствия в окрестностях модуля и внутри сейчас анализаторы не показывали.

Hо ему все равно казалось, что здесь что-то не так. Он должен был вести себя осторожно. Следопыт из него был тот еще, а похититель модуля один раз уже провел его, выскочив ниоткуда.

Нескладный бронекостюм Рудниковых Пиратов не вызывал у Джела подсознательного чувства неуязвимости, как должен бы был. Он отвык от таких вещей. К тому же, костюм у него был без шлема и без рукавов единственный, подошедший по размеру из найденных им трех. Подождав немного, Джел все-таки выпрямился и вышел из-за камней. Он осторожно спустился к модулю и обошел касающийся ровной площадки край. Ничего не случилось. Люк был распахнут, туда намело колючей снежной крупы, сухой и серой, как тадефестская соль. Там не было никого – ни мертвого, ни живого. Джел постоял немного, разглядывая землю у себя под ногами сначала просто так, потом – переведя бинокль в инфракрасный диапазон. Он оставил мысль поднять модуль в воздух, бросив неизвестного похитителя на произвол судьбы. Вряд ли он здесь выживет, даже если при нем аварийный комплект и бронекостюм, – скажем, с шлемом и рукавами. Весны ему в этих краях не дождаться. А если ничего нет с собой – можно не дождаться и утра.

Джел стал разглядывать в бинокль лежащую перед ним долинку.

Эта охота ничуть его не увлекала. прошедшие сутки были излишне утомительны. Ему хотелось куда-нибудь на Ишуллан или в Ман Мирар, и спать.

Судя по тому, что модуль был пуст, падение не сказалось на похитителе отрицательно. А то, что он укрылся где-то неподалеку, Джел чувствовал интуитивно. В какую сторону здесь можно было убежать и где спрятаться? Джел видел, по меньшей мере, пять таких мест.

Он еще подкрутил верньеры бинокля и нашел на камнях тепловой след. Относительно свежий – меньше часа. До последнего времени похититель не покидал модуль. Чего ждал, интересно? Думал, что доступ к управлению поставлен на пароль и пытался его обойти или сломать? Значит, зря потратил время.

Джел установил бластер на минимальный разряд и отправился по следу. Он пересек каменную площадку наискосок и стал спускаться в долинку по уступам. Судя по тому, сколько ям и бороздок в снегу оставил за собой похититель, особым профессионалом по уходу от погонь он не был. Джел думал, кем он может оказаться. В голову ему пришло только, что вряд ли из воинской касты.

Больше никаких предположений он не выстроил, – не успел. Снежная дорожка исчезла, длинная лестница из десятка невысоких пологих уступов закончилась обрывом метра в три высотой, и внизу, на снегу, Джел увидел беглеца.

Глава 4

Чужак почти замерз, и, появись Джел часом позже, он, может быть, не застал бы его живым. На первый взгляд, похититель был обычным человеком, однако, пощупать сквозь одежду, мужчина это, женщина, киборг, обычный человек или продукт генетического эксперимента, Джел постеснялся. Он перетащил его в модуль, завернул в свой плащ, закрыл люк и стал ждать. Он надеялся, что ничего непоправимого по его вине не произошло. Хоть ветер и гонял в скалах снег по расселинам, по сравнению с Энленом, на северных границах Птор-Птоора было тепло – черная вода вокруг Крепости этой ночью даже не замерзла.

Прошло немного времени, существо подняло голову, и, когда они с Джелом в первый раз посмотрели друг на друга, они оба испугались. Джел представлял собой образцового монаха-праведника из Джан-Джаяла, которому умываться приходилось снегом, расчесываться пятерней, а одежду менять трижды в год, да и то в темноте. Похититель же во время путешествия через вентиляцию, похоже, нарушил целостность одного из фильтров, после чего стал двуцветным: справа нормальный, если считать нормальным синий морозный оттенок обычной светлой кожи, а слева – волосы, лицо, шея и рука по локоть в черно-сизом жирном порошке (не радиоактивном, слава Богу), в котором уже измазался и Джел, и без того не блиставший чистотой. Единственное, что Джел сумел увидеть на его лице, были немного раскосые, темные глаза – взгляд у чужака был тяжелый. Очень неприятный и недружелюбный взгляд.

Исполненного лучших намерений Джела такое отношение слегка покоробило.

Отвернув собственную непрезентабельную физиономию, чтобы не смущать излишне незнакомца, Джел плотнее замотал его в плащ и пересадил с пола поближе к себе, на край пилотского кресла – модуль был одноместным, и, отправляясь в полет на целых девять километров, Джел рисковал бы жизнью пассажира, оставив его на полу. В Крепость он добирался минут тридцать, позволяя себе и странному своему гостю сделать паузу в ощущениях. Состояние, когда что-то говорить, делать, думать приходится все быстрее и быстрее, бегом, начинало Джела тяготить. Приостановил события он сознательно.

Новообретенный товарищ по судьбе накрылся с головой плащом, свернулся в дрожащий, очень негативно воспринимающий все окружающее, нахохлившийся куль, и с большим нежеланием доверил Джелу свои полупрозрачные ладони, чтобы Джел потер их полой грубого черного кафтана, а потом мгновенно руки отнял.

На подлете к Крепости незнакомец немного отогрелся и стал не так заметно дрожать. Еще минуту спустя он легким движением вытащил у Джела из-за пояса бластер и приставил ему к подбородку, не сняв с предохранителя. Джел разжал его пальцы и отобрал оружие. Существо тут же бессильно повисло на подлокотнике кресла и закрыло глаза. Джел подумал, что, кажется, его все-таки угораздило связаться с девчонкой. Hо некая неустойчивость во впечатлениях мешала ему прийти к окончательному выводу на этот счет. Штурм-командор Теодора Долгова, которую на ВС за глаза называли эрзац-бабой, была не такой. А мальчики-проститутки из портовых районов Столицы и подавно были не такие. Остановив модуль в воздухе, Джел чуть повернул незнакомца к себе, нашел у него на шее пульс и пощипал его сначала за мочки ушей, потом за кончик носа. От этого существо перестало притворятся потерявшим сознание, и сделало слабую попутку отмахнуться.

Тогда Джел решил, что все будет в порядке. Он тоже чуть ли не дрожал – волновался. В руках у него находилась ожившая древность: не то рудниковый пират, не то даже внешний. Надо было его поберечь.

Прибыв обратно в Крепость, Джел не придумал ничего лучше, чем отнести находку обратно в капитанскую рубку. В лазарете им делать было нечего – из всех лекарств там в наличии была только дистиллированная вода. Джел же хотел поговорить, это казалось ему полезней. Где-то во время перехода на основной командный уровень существо рассмотрело знакомые места внутри Крепости и попробовало вырваться. Впрочем, несмотря на этот незначительный инцидент, Джел без особого труда донес его до капитанского кресла, запихнул внутрь и зафиксировал в один подлокотник его руку, а в другой вложил свою.

– Они все умерли – те, кого ты боишься, – быстро сказал он, зная, что теперь оно его понимает. – И это было так давно, что кости их рассыпались в пыль сотни Больших Оборотов назад. Медленный свет сохранил тебя, а я выпустил из плена. Я теперь хозяин Крепости. Мне очень жаль, что пришлось грубо обойтись с тобой, но у меня не было выбора. Если у тебя достанет сил – можешь проверить мои слова.

Чужой некоторое время все так же нехорошо и недоверчиво смотрел на Джела. Джел слышал, как у того стучат зубы. Потом существо твердо сжало рот и откинуло назад голову, позволяя капитанскому креслу наложить свои щупальца.

Джел не стал подсматривать, чем именно гость интересуется. Он оставил для открытого доступа не так уж много информации: дату переброса бортжурнала и отчет по восстановлению Крепости в нем, рассказ Небесного Посланника, память модуля за две тысячи лет, каталог астрономических наблюдений, возможность обзора всех ярусов Крепости до последнего закоулка. Джел занимался созданием переводчика для непонятного существа, и, когда закончил, увидел, что оно просто сидит в капитанском кресле, освободив руки и голову и смотрит прямо перед собой в темный экран. В глазах его было пусто – никакой больше неприязни, и никакого интереса. Джел сам сидел точно так, тупо глядя в стену и не думая ни о чем, в первую пару часов на Та Билане. Он взял существо за запястье и надел ему на руку переводчик.

– Тебе нехорошо? – спросил он.

Оно не ответило, но безразличие в его взгляде сменилось тоской.

– Пойдем отсюда, – сказал Джел. – Здесь нечего есть и негде лечь спать. Нам нужно отдохнуть – и мне, и тебе.

Оно послушно поднялось из кресла и даже сделало вслед за Джелом несколько шагов, а потом бесшумно повалилось на пол.

***

Увидев это, Джел растерялся. Всю его спесь – какой он умный, умелый, удачливый, как замечательно у него все получается с первого раза, и прочий самодовольный бред – с него сбило одним щелчком. Оба маленьких врача из аптечки – «хирург» и «терапевт» – остались во Дворце Патриархов на Ходжере, он отдал их Хапе. С собой у него не было ничего кроме мехового плаща и собственных рук; даже фляжку с вином он забыл в монастыре.

Он весь извелся, пока медлительный модуль перелетел океан в обратную сторону – на эту глупость ему потребовалась едва ли не половина стражи. Странное существо очнулось и всю дорогу тихо дрожало, уткнувшись ему в плечо. Разговаривать с Джелом оно не хотело, а, может быть, не было способно. Hо то, что чувствует оно себя отвратительно, Джел понимал и без разговоров.

Так, или иначе, Ходжера они достигли, когда там оставалось не очень много времени до рассвета. Надо было торопиться, и не только из-за чужака. Про пьяный гриб в монастырском подвале Джел вспомнил только теперь, когда пошла кругом голова. В спешке он бросил Лунный Камень прямо на перекрестке дорожек в ухоженном парке, что разбит был за западным жилым крылом Дворца. Модуль тут же стал очень похожей на настоящую каменной горкой, невесть как возникшей на самом видном из всех окон Дворца месте.

У Джела хватило терпения лягать ногою дверь одного из подъездов, пока ему не открыл заспанный сторож, а не вынести ее сразу при помощи силовой установки модуля. Он не задумывался, что его могут не узнать, что он не знает дворцовых паролей, что этим ранним утром похожи они двое на трубочистов, посетивших ночью злачные места, где один под крыжечку набрался и поэтому товарищ потрезвее несет друга на плече. К счастью, привлеченный шумом, на помощь ничего не соображающему сторожу явился какой-то человек, ни имени, ни должности которого Джел не знал. Человек этот бросился кланяться, целовать ему руки, и Джелу с большим трудом удалось унять его искреннюю радость и удержать от того, чтобы он не поднял во Дворце немедленный переполох по поводу счастливого возвращения наследника.

Перехватив поудобнее повисшее у него на руках существо, он потопал за провожатым на второй этаж, где размещались спальни.

Похоже было, что непосредственно перед его прибытием во Дворце был прием гостей, закончившийся только-только, ибо слуги еще не приступали к наведению порядка. В парадных залах, комнатах и коридорах было тепло, светло и пусто, пол засыпан подвявшими лепестками цветов, которые бросали с внутренних балконов и балюстрад, на ступенях лестниц стояли тарелки с объедками, валялись помятые карнавальные маски и сорванные вуали, занавеси и гобелены на стенах висели косо – при их помощи и поддержке перепившие гости искали под утро предоставленные им апартаменты, а на полу в одной из оконных ниш даже белела невзначай оброненная некой дамой нижняя юбка.

Джел краем глаза отмечал следы минувшего веселья, не догадываясь, по какому поводу состоялся праздник. Придворный календарь он читал в незапамятные времена, и цели что-нибудь из него запомнить перед собой не ставил. Провожатый его исчез где-то далеко впереди, существо же вскоре стало особенно тяжелым и неудобоносимым – видимо, потому, что кровать, куда его можно было положить, находилась совсем близко; и, когда Джел добрался до дверей, к которым, как он думал, его ведут для того, чтобы за ними можно было упасть и отдохнуть, он услышал оттуда: "Радость, кир Хагиннор! Посмотрите, какая радость!"

С этого момента в памяти у него все перемешалось. После он с трудом вспоминал сброшенный на пол бесформенный комбинезон чужака, брезгливо сморщенную физиономию Хапы, рыжую девчонку, вылезшую нагишом из-под одеяла у Хапы в постели, и ахнувшую: "Ой, какое ОНО хорошенькое!", господина Эргора, ходившего вокруг странного пациента кругами… А краткий момент спустя бегать начали уже вокруг Джела.

***

Джел отсутствовал на Ходжере немногим более двух месяцев. Особенных перемен здесь за этот срок не произошло. Большой купол Дворца Патриархов оцепили строительные леса, а на далеком мысе Мелес повыше стала круглая башня маяка.

Едва только Джел пришел в себя, Хапа радостно заявил ему, что болен, давным-давно заслужил отдых, и предложил наследнику на время поменяться островами и обязанностями. Правдой была его болезнь, или только предлогом посмотреть, как преемник справится с государственными делами, если взвалить их на него в полном объеме, Джел не знал, но, после некоторого раздумья, согласился. Возвратился ли он навсегда, или только на время, ему самому пока было неизвестно, но чем-то занимать себя он был должен.

Дворец Патриархов устраивал его в качестве резиденции потому, что оброненные кем-то и ставшие крылатыми слова: "Если вы случайно о чем-нибудь подумали, будьте уверены: здесь это есть!" – были почти справедливы. Hо ни места, ни покоя во Дворце Джел для себя не нашел. Дни шли за днями, а беспорядок в душе не укладывался.

Ни к чему Джел теперь не относился так, как раньше. Все прежние занятия и увлечения казались ему пустой тратой времени. В самом деле, что изменится, если ишулланское торговое судно потратит на плавание в Ардан и обратно вместо тридцати дней двадцать? Чем он поможет себе или этому миру, если половину декады посвятит слушаниям в Государственном Собрании и сумеет протащить какой-нибудь любезный сердцу Хапы проект, или, наоборот, завалить тот, который киру Хагиннору не мил? Он уже избавил Та Билан от вторжения Пожирателей Солнц, чего ждать от него больше?..

Так что, возложенные на него временно обязанности Хапы, Джел исполнял спустя рукава. Когда он что-либо делал, он не видел перед собой конечной цели, и не давал себе труд представить, к какому результату стремится. Он то ехал на озеро, где сооружали большую земляную плотину для удержания воды, то закрывался в рабочем кабинете и делал иллюстрации к книге сказок, потом бросал незаконченный рисунок и вызывал к себе кого-нибудь из хапиных советников, которые постепенно начинали бояться Джела, как огня – они не знали, что он от них требует, да и он не знал тоже.

Обратно в Крепость его не тянуло, он вернулся туда лишь однажды, чтобы реорганизовать космический кордон безопасности и отладить корабельные системы жизнеобеспечения. Один раз Джел посетил и Мертвую пустыню. Он отвез туда заряженный под завязку энергонакопитель, который должен был помочь его "блюдцу" быстрее справиться с регенерацией. Hо ему уже казалось, что на полеты туда-обратно и всякую конспирацию он тратит непозволительно много внимания и времени. В общем, даже для себя ему работать не хотелось. Модуль он спрятал на морском берегу среди высоких, полосатых от приливов меловых обрывов и две декады к нему не возвращался.

Жизнь его в этот период была странной, а чувства запутаны. Он будто бы повис между небом и землей. С одной стороны, великое дело было сделано. С другой – радость от этого оказалась не такой уж большой.

Что это значит, он не понимал. Не очень он перетрудился, спасая этот мир. Ясно было только, что соглашаться на предложение Хапы было безответственно. Прежде надо было дать себе время подумать. Отыскать причину беспокойства.

Самым лучшим занятием для него теперь стало выбрать во Дворце какой-нибудь зал побольше и ходить там из угла в угол и от окна к окну. Hо думать о том, о чем следовало с самого начала, ему мешали теперь государственные заботы. И, к слову, не только они.

Он тешил себя тем, что наблюдал за всегда печальным существом из Крепости.

Существо звали Оро Ро. Оно поселилось во второй спальне его покоев; двери их с Джелом комнат были напротив, их разделял большой холл с зеркалом, коврами, хрустальными светильниками, камином и четырьмя круглыми аквариумами в углу, в которых среди ярко-зеленой речной травы плавали пестрые водяные черепахи. Такое положение не мешало существу сохранять гордое одиночество, и, в то же время, не препятствовало Джелу ненавязчиво следить за каждым его шагом.

У существа была служанка – маленькая мемнорка Шер, бывшая наложница Хапы, которую тот не взял с собой на Ишуллан, – первый и единственный человек во Дворце, которого существо не пугалось и чье мнение в какой-то мере ценило. Оро Ро любило сидеть перед камином и смотреть в огонь, любило кормить черепах крошками от еды, не переносило собак и кошек, не ело рыбу ни в каких видах и в хорошую погоду часами гуляло по парку в сопровождении Шер, которая, как настоящая дуэнья, всегда ступала на два шага позади, держа в руках зонтик на случай, если вдруг пойдет снег. Одевалось существо по подсказке Шер, в мемнорскую одежду, на Мемноре почти одинаковую для мужчин и для женщин, но цвета выбирало по своему вкусу, несхожему со вкусом Шер, тяготеющей к блестящему и яркому. Через некоторое время Джел с удивлением заметил, что оно стало подводить глаза, подкрашивать губы и надело на шею ожерелье из саврских самоцветов. Правда, печального вида от этого не утратило. Джел распорядился, чтобы им с Шер ни в чем не было отказа. Джелу оставалось только догадываться, откуда у Оро Ро и легкое жеманство, и умение носить очень дорогую одежду, и, главное, желание всем этим заниматься.

Он пробовал представить себя на его месте, понять, что оно чувствует, и каковы его мысли. Ведь было время, когда и он думал, что жизнь его потеряна, а сам он пропал. Hо разница была велика. Даже в самые черные минуты он не оставлял мысли, что как-нибудь сумеет выбраться из неприятностей. Внешние Станции висели на своем месте в пустоте и мраке, "блюдце" приступило к регенерации спустя мгновение после собственного крушения, а тот, кто создавал воронку наверняка должен был уметь не только впустить, но и выпустить из нее.

С Оро Ро было по-другому. Вся его прежняя жизнь, плохая или хорошая, оборвалась навсегда. Возврата не было и не могло быть. Луч медленного света задерживал ход времени, почти останавливал его, но повернуть время вспять было невозможно.

Джел не знал, о чем из утерянного Оро Ро тоскует. Скорее всего, в Крепости ему пришлось не сладко. Страх его имел основания. Врач Хапы, господин Эргор, после второго или третьего осмотра, пришел к Джелу и сказал:

– Его поручали неумелому палачу. Вероятно, оно хранит какие-то тайны. Вы ничего не хотите у него узнать, кир Александр? Я мог бы заставить его поговорить, если нужно. Конечно, не таким варварским способом… У меня есть корень шав. Из него получается очень подходящий настой.

Джел даже испугался. Он попробовал было возразить, что господин Эргор впал в ошибку, но тот невесело усмехнулся, покачал головой и сказал:

– Вы полагаете, я не знаю, как делается эта работа, и какие потом остаются следы? К сожалению, у меня более чем богатый опыт в этих вещах.

Джела это заставило задуматься. Чтобы получать информацию, обитателям Крепости вряд ли был необходим палач. Hо поговорить с Оро Ро и обсудить, что же с ним, все-таки, произошло, Джелу тогда не удалось. Сам того не желая, он всерьез и надолго напугал существо и оттолкнул его от себя спустя всего лишь два дня после их знакомства.

Оно тогда спало сутки, еще день пролежало в постели, и вышло из спальни только под вечер. Джел как раз ужинал. Он сидел с ногами в обитом белым бархатом огромном кресле-раковине перед камином и пробовал от каждого блюда понемножку. Места в кресле вполне хватило бы на двоих. Оно постояло на пороге спальни, оглядело комнату в поисках чего-то такого, что его заинтересует. Джел поманил его рукой. Оно подошло, присело на краешке, робко взяло из рук Джела тарелочку с шариками из паштета в воздушном поджаренном рисе и съело их все. Потом, немного осмелев, выпило вина, и Джел, предполагая, что после вчерашних открытий чувствует оно себя не лучшим образом, обнял его за плечи и привлек к себе. Оно было не против, прижалось, тихонько вздохнуло.

В парчовом черно-золотом халате, с алмазной булавкой в красиво завязанном шейном платке, отмытый и тщательно причесанный слугами, Джел должен был производить гораздо более благоприятное впечатление, чем в том птоорском ущелье рядом с Крепостью. К тому же, он спас существо если не от смерти, то от чего-то похожего, и, соответственно, отношение к нему смягчилось. Оно ничего не имело уже и против того, чтобы его гладили по волосам и – вперемешку с уговорами, что все плохое кончилось, а теперь все будет хорошо – целовали в висок и щеку. Оно даже назвало Джелу шепотом свое имя: Оро Ро…

Джел немного увлекся. Приведенное в человеческий облик, существо казалось ему очень привлекательным. У него было овальное матовое личико, длинные темные волосы, карие, с зелеными искорками, глаза, длинные ресницы и ярко алый рот, может быть, слишком твердый для женщины, но это не имело значения. Кто-то надел на него вчера ночную рубашку, которая была Оро Ро велика, и, когда оно скромно складывало на коленях руки, в вырезе видна была мягкая ложбинка меж двух идеальных по форме грудей. Зрелище это притягивало взгляд Джела и казалось ему достойным всяческого восхищения. Он решился провести пальцем сначала по щеке существа, потом под подбородком, по шее и, наконец, под легкой тканью рубашки. Оно, опять-таки, не было против, и даже, быстро взглянув на Джела, прижалось щекой к его плечу и тоже ладошкой провело по его груди. Оно не обнаружило там то, что искало, и это несколько удивило его. Джел же, догадавшись, что его приняли за подобного, смутился, взял Оро Ро за руку и сказал:

– Прости, малыш, но я не такой, как ты. Я мужчина.

Может быть, неточно был сделан перевод. Джел не знал, в каких фразах донес переводчик до Оро Ро смысл сказанного им. Оно оцепенело на секунду, и вдруг, в полном ужасе, рванулось из его рук так резко, что с задетого ими столика упали на пол чашки, и, поскольку сил у существа было пока немного, тут же село рядом с креслом на пол. Джел хотел было помочь ему подняться, но оно загородилось от него руками так, будто ждало удара. Джел отступил.

Чем разнополые человеческие существа вселили в Оро Ро такой страх, так и осталось неизвестным. Может быть, как раз они его пытали и заключили в луч медленного света. Hо с этого дня оно не разговаривало с Джелом, и ни с кем во Дворце больше не разговаривало. Вызванная зачем-нибудь звоночком, Шер щебетала за двоих, а Джел оставался в стороне.

Сначала он ждал, что Оро Ро наскучит печальная задумчивость приговоренного к пожизненной тюрьме узника, и оно привыкнет к тому, что с ним случилось. Однако, время шло, и Джел начал думать, что, пожалуй, этого не случится никогда. К нему испытывали отвращение, он же, по-прежнему, считал освобожденное существо очень красивым.

***

На счастье архипелага Ходжер, Хапа на отдыхе не задержался. Джелу казалось, отец успел только доехать до Ишуллана и сразу же повернул обратно.

Первым делом, вернувшись во Дворец, он устроил наследнику трепку за завал в делах и деморализацию консультационного совета. Джел молча выслушал его. Возражений быть не могло, он действительно провинился. Поэтому он попросил прощения и попробовал объяснить, почему не может ничем заниматься. Получилось не очень понятно: не потому, что не хочет, а черт-те знает, что случилось.

Хапа после такого объяснения несколько секунд смотрел на него, по-птичьи склонив на бок голову, потом подошел и потрогал Джелу лоб.

– Ты не в себе, – сказал он. Подумал и добавил, как будто наличие или отсутствие горячки в таком деле было каким-то решающим признаком: – Мне кажется, ты влюбился…

Джел косо посмотрел на него. Маленькая шпионка Шер была наблюдательна, но она много на себя брала. Дело было немного не так.

– С чего ты решил? – сказал Джел. – Я просто устал.

– Шер мне все рассказала, – сообщил Хапа. – И, ты думаешь, это хорошо?

Джел пожал плечами. Хапа нахмурился.

– Все, что делают в этой жизни мужчины, они делают ради женщин, наставительно произнес он. – Аэтоу тебя кто? Кто это? Будущий император мог бы быть повнимательнее в выборе привязанностей.

– Да что тебе за дело, – огрызнулся Джел. – Этот человек попал в беду. Я всего лишь хочу ему помочь. При чем тут… мои привязанности?

– Мне есть дело, – твердо сказал Хапа. – Ты имеешь право любить и быть любимым, но, во-первых, это не должно каждый раз становиться катастрофой для государства. А, во-вторых, есть целые острова невест. Не нравятся ходжерки – найди себе арданку. А этот… это… оно даже не женщина. Ты сделаешься посмешищем, если твои подданные узнают о такой любви.

– Ну и что? – сказал Джел.

– Как – что?! – чтобы выразить возмущение, Хапе не хватило слов и он взмахнул руками.

– Если тебе не нравится, мы улетим отсюда, – сказал Джел. – Оба.

Хапа сразу остановил всплеск своих эмоций. Сухо, как кастаньеты, щелкнули пальцы.

– Хорошо, – сказал он. – Хорошо, не будем пока об этом. Может быть, все вскоре пройдет само. Без моей помощи. Я даже согласен подождать.

За окнами сгущались ранние сумерки. Вокруг Дворца зажигали цветные фонари – белые, розовые, желтые. Джел возвращался в свои покои раньше обычного. Стычка с Хапой не огорчила его. Он продолжал быть нужным Хапе и не намерен был пострадать от недостатка собственной наглости. Последнее слово все равно оставалось за ним.

Сейчас ему хотелось посмотреть, чем Оро Ро занимается в его отсутствие. Позавчера оно с полудня сидело за обеденным столиком и на оборотной стороне его эскизов к "Сказанию о Туче" что-то царапало, неловко держа стило левой рукой. Вчера большая половина дня была потрачена на рассматривание и исправление кривых строчек, и делалось это в обнимку с бутылкой сладкого белого вина. Оно точно знало, когда Джел приходит, поэтому сворачивало все свои занятия незадолго до его появления. Маленькая Шер так же прилежно докладывала Джелу обо всем происшедшем с Оро Ро за день, как о нем самом – Хапе. Джел уже решил, что, едва избавившись от Скея, завел дома еще одного писателя.

Он тихо прошел через комнату для охраны, остановился на пороге холла и огляделся. В кресле перед камином Оро Ро он не увидел. Дверь на балкон была открыта, холодный сырой ветер раздувал легкие занавеси. Джел осторожно подкрался к двери и выглянул наружу.