Текст книги "Прикоснуться к дракону (ЛП)"

Автор книги: Лукас Наоми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8

ДРАКОН ОБРАЩАЕТСЯ

В тот момент, когда мои руки обхватили хвост дракона, я поняла, что Аида была права, посланник сказала Аиде правду.

Сила, которую я не могу отрицать, делает мои конечности тяжелыми на теле дракона, не давая мне отпустить. Я хочу остаться, даже если это означает смерть, остаться на драконе и впитать немедленное удовлетворение, пульсирующее внутри.

Тепло, которого я никогда не знала, отталкивает мои страхи, и, к моему смущению, похоть – возбуждение к этому гигантскому, ужасному зверю, который мог так легко убить меня – затмевает все остальные чувства в моем теле.

Но я теряю хватку на хвосте дракона и кувыркаюсь по земле, по растениям и лиственной траве. Хвост падает рядом со мной, когда я останавливаюсь и бегу назад, ожидая, что он поднимется и ударит меня насмерть.

Самый страшный, полный ярости рев извергается из дракона, и мой взгляд устремляется к нему. Я вздрагиваю и закрываю уши, когда рев продолжается и продолжается, наполняя меня ужасом, заменяя прежнее тепло. Яростная, бурлящая свирепость дракона взметнулась в воздух.

Мои мысли разбегаются, зная, что это я виновата.

«Он ревет из-за меня».

Каждая клеточка моего существа побуждает меня бежать, бежать и никогда не оглядываться назад, но я не могу найти в себе желания сделать это.

Что-то происходит с драконом, и я чувствую, как он меняется, трансформируется, переходит в другую форму.

В человека…

Мужчина. Мысль берет верх над всем остальным. Мужчина! Я перевожу взгляд на гигантского зверя, сражающегося с невидимой силой. Вода брызжет мне в лицо, когда его хвост втягивается обратно в реку, шлепается, прежде чем подняться и хлопать взад и вперед, ударяясь о деревья по обе стороны. Они трещат и ломаются, и я откатываюсь от падающих веток.

Перебравшись в более безопасное место, я с ужасом и трепетом наблюдаю за происходящим.

Чешуя падает, клыки выпадают из его разинутой пасти, а шипы на спине укорачиваются, как будто их втягивают в позвоночник. Рога на голове утягиваются точно так же.

Он становится все меньше.

Мое горло сжимается от болезненного рева, который издает дракон. Я не думала о том, что произойдет после прикосновения к дракону – только мысль, надежда. Как будто хуже и быть не может, его тело начинает деформироваться, сжиматься. Я хватаю растения поблизости и дергаю их. Выживет ли он?

Мой лоб морщится, когда я задыхаюсь. «Пожалуйста, выживи».

Я никогда не прощу себе, если убью такое великое создание, особенно зная, что оно не причинило мне никакого вреда, прежде чем я потревожила его.

Его хвост растворяется сам по себе, кожа втягивается внутрь. Его кости раскололись, и я вижу их даже в тусклом свете. Крича, я подползаю как можно ближе, не опасаясь причинения вреда.

Волны вокруг него уменьшаются по мере того, как его тело становится все меньше и меньше. И не успеваю я опомниться, не знаю, прошло мгновение или несколько минут, как все кончается. Последний из них падает ниже линии реки, и все, что мне остается, это звук падающих листьев и успокаивающейся воды.

Сидя на самом краю берега, я жду его появления. Его тело всплывает наверх.

Хлоп. Как пузыри из прошлого. Мой рот отвисает, когда крупный мужчина, плывущий лицом вниз, заполняет мои глаза.

Бросившись в воду – доплыв до середины, где он плавает, – я хватаю его за руку, переворачиваю и тащу к берегу. Он невероятно тяжелый, и мои пальцы не могут полностью охватить его запястье, в отличие от любого другого мужчины, которого я когда-либо знала или встречала. Это борьба, но я вытаскиваю его из воды полностью на сушу.

Измученная, я падаю рядом с ним.

Несколько веток падают сверху и ударяются о воду, заставляя меня подпрыгнуть. Кустарник исчез настолько, что на нас падает красное сияние кометы и последние лучи солнца. Хриплый скрежет и кашель пугают меня еще больше.

Я поворачиваюсь к нему и задыхаюсь.

Рядом со мной лежит мужчина, не похожий на того, которого я когда-либо знала, которого я могла бы понять. Мужчина, который мог быть создан только из самых темных снов и самых необычных фантазий, кашляет водой джунглей, но затем падает обратно. «Живой, замечу, очень живой – и настоящий». И, к счастью, спит.

Это позволяет мне глазеть без стыда. Тритоны возмутительно красивы, но они ничто по сравнению с этим мужчиной. Опасность и сила исходят от него даже в покое, настолько, что я чувствую себя слабой и дезориентированной, и настолько несравнимой с его силой, хотя я бодрствую, а он нет. Выпуклые, тугие мышцы перекатываются по его рукам и ногам, грудь вылеплена до ужасного совершенства.

Его член твердый, загрунтованный и невероятно большой на бедре. Мой взгляд впивается в его член со сжимающим страхом. Своенравная мысль на мгновение заполняет мой разум, приказывая мне сесть на него и облегчить его ноющий придаток – мое тело жадно соглашается, напрягаясь в ожидании, чтобы удовлетворить мою собственную потребность. Каждое полночное отчаянное желание возвращается ко мне, и я протягиваю руку, чтобы схватить его и взять в руки.

Я резко останавливаюсь, когда он снова кашляет. Я с досадой прижимаю ладонь к лицу.

Вдыхая, чтобы успокоить мое быстро растущее желание, я изучаю его дальше. Его тело бледно-зеленого цвета, со смесью мшистой и изумрудной чешуи на суставах, гораздо меньше, чем у него было, когда он был драконом, хотя все еще есть. Черные волосы, длинные, змееподобные и прямые, влажно падают на его лицо – вниз по груди – там, где они прилипли к его конечностям. Странные черные крылоподобные отростки торчат по бокам его рук. Они напоминают мне его большие крылья, только поменьше.

Он снова кашляет, и его руки сжимаются в кулаки. Маленькие черные когти там, где должны быть ногти. Я дотрагиваюсь до одного из них кончиком пальца, и он отдергивает руку.

Отдаленные треск и щелчки наполняют мои уши, и мой взгляд отрывается от него на другой берег, откуда доносится звук – напоминая мне, что приближается ночь, что бессознательный мужчина и я далеко не в безопасности.

Громкий визг разрывает воздух. Он уже близко.

Я пригибаюсь к мужчине, надеясь, что растения спрячут нас.

Из-за сломанных деревьев появляется еще один дракон, гораздо меньше предыдущего. Все по-другому, но жутко одно и то же. Длинная червеобразная зеленая голова без рогов раскачивается взад-вперед. Его ноздри высоко поднимаются от тонкого рыла, чтобы понюхать воздух. Раскосые блестящие черные глаза осматривают местность. Я изучаю его в ответ, насколько могу сквозь листья. Похоже на гигантский валун, проломленный насквозь.

Новый дракон шипит и расправляет длинные крылья. Он поднимает голову и кричит.

Брачный зов.

Мужчина подо мной напрягается, его мышцы подскакивают, его член дергается под моей рукой. Я молюсь, чтобы он не проснулся и не выдал нас. «Пожалуйста, спи, пожалуйста, пожалуйста, спи».

Новый дракон замирает после окончания зова. Он ждет. Мое сердце стучит так громко, что я уверена, он услышит. Я боюсь пошевелиться, чтобы не выдать себя.

Я не переживу еще одного дракона, я знаю это. Я даже не уверена, что переживу первого.

Когда я уже не могу больше терпеть, дракон поворачивается и исчезает в джунглях, размахивая длинным тонким хвостом из стороны в сторону. Тошнотворно сладкий запах остается в воздухе после того, как он исчез.

Я выдыхаю.

«Спасибо, вода».

У меня едва есть мгновение, чтобы быть благодарной, прежде чем чья-то рука хватает меня сзади за шею, опрокидывая. Задыхаясь, я лежу на земле и смотрю в яростные темные глаза человека-дракона. Усмешка кривит его губы. Его ногти впиваются в мою плоть.

Я прижимаю руки к его твердой груди.

«Он собирается убить меня».

Глава 9

ДРАКОНИЦА

– Ты, – рычит он.

«Он говорит на моем языке!» Прижимаясь еще сильнее к его груди, я пытаюсь оттолкнуть его. Он не шевелится.

– Ты знаешь мой язык, – выдыхаю я.

Тепло его тела окутывает меня так густо, что я чувствую, что могу утонуть.

– Ты жалкий человек, – говорит он, крепче сжимая мою шею. – Смерть слишком хороша для тебя.

Он ударяет кулаком в землю рядом с моей щекой.

Я вздрагиваю и пытаюсь отвернуться, но он все еще держит меня.

– Я был бессмертен, – кричит он мне в лицо, поднимаясь, чтобы оседлать меня. – Я был уважаем, неоспорим, могуществен! Ты забрала все это. Теперь я обречен погибнуть – не в битве, не с великой честью, – но слабыми и болезненными человеческими путями.

Он поднимает руки между нами, его яростные глаза перебегают с меня на его руки. Они такие большие, что с одним уверенным ударом я исчезну из этого мира в мгновение ока.

Его голос становится тише.

– Мои когти исчезли, их заменили эти твари, которые даже не смогут разорвать джунгли.

Я смотрю, как он прикасается к ним, и на его лице появляется отвращение. Он высовывает язык и трет зубы.

– У меня нет клыков. Исчезли!

Он крутится и рычит.

– Мой хвост!

– Прости, – еле слышно шепчу я.

Его рука снова на моей шее, прежде чем мои слова заканчиваются, его лицо прямо над моим.

– Извинения недостаточно, негодяйка. Извинения никогда не будут достаточно хороши. Ты проведешь остаток своих дней, расплачиваясь за то, что сделала. Теперь мы связаны узами, ты и я, на всю жизнь. Ты понимаешь, что это значит?

Я отрицательно качаю головой.

Его губы раздвигаются, обнажая зубы.

– Если ты умрешь, умру и я. Если я умру, ты тоже умрешь. Твое прикосновение безвозвратно сплело нас вместе. Нет никакого спасения! Вот почему ты меня понимаешь! Почему я тебя понимаю! Мы связаны!

Мои глаза закрываются, когда его горячее дыхание ударяет мне в лицо, его гнев наполняет мои уши. Что я наделала? Я чувствую связь, о которой он говорит, несоизмеримое притяжение во мне, которое радуется его близости, но я все еще чувствую все, что делала раньше, и это больно. Рациональность, страх, даже сожаление.

Я не обдумывала свои действия, даже не верила, что найду дракона, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к нему. Это был всего лишь слух, и я впервые с тех пор, как родился Лейт, безрассудно освободилась от своих обязанностей.

«Я перешла от одного мужчины, управляющего моей жизнью, к другому. Меньше чем за день».

Рука на моем горле разжимается, и я судорожно вдыхаю.

– Открой глаза, – требует он.

Я открываю их.

– Отведи меня на свою территорию, негодяйка.

Он поднимается с меня, но спотыкается, цепляясь за низко свисающую ветку. У него вырывается шипение, но я не вижу его лица. Он поворачивается ко мне.

– Вставай!

Медленно просунув руки под себя, я поднимаюсь, мокрая и ноющая, наши взгляды прикованы. Тяжкий труд его превращения причинил боль не только ему, но и мне. Пульсирующие синяки дают о себе знать под моей плотью, царапины и порезы. Я поджимаю пальцы ног в промокших сандалиях и напрягаю ноги, проверяя свое тело. Волна облегчения проходит через меня, понимая, что ничего не сломано. Затем я справляюсь с шоком.

– Быстро!

Он хмуро смотрит на меня.

Я хмурюсь, но встаю, поправляя сетчатый топ и юбку. Когда я заканчиваю, я мельком вижу его лицо. Его темные глаза, окрашенные тусклым сиянием кометы, струящейся сверху, блуждают по моему телу, останавливаясь на груди, и где мои ноги исчезают под юбкой.

Меня охватывает дрожь.

Его сосредоточенность на мне так тяжела, что я чувствую это всей душой. Толстый, твердый контур его ствола почти светится от мрачного света, бьется красным, дергается, злится и полностью открыт для моего взгляда. Моя кожа непроизвольно краснеет, и я обхватываю себя руками.

Он, должно быть, заметил, потому что сокращает расстояние и хватает меня за волосы, откидывая мою голову назад. Моя шея напрягается.

– Это не для тебя, – хрипит он, и в его голосе нарастает буря. – Это было для великой драконицы, которая охотится за мной.

Я облизываю губы, и мое сердце замирает.

– Охотится за тобой? – спрашиваю я.

Он рывком отпускает меня, взмахивая рукой, как будто не может вынести моего прикосновения. Я делаю быстрый шаг назад, когда он нюхает воздух.

– Она где-то рядом, ищет. Здесь она чувствует мой густой запах. Она готова к спариванию.

Его глаза снова скосились на меня.

– Мы немедленно должны уйти, или она убьет нас обоих. Меня быстро, из жалости, но не тебя. И это будет еще хуже из-за нашей связи.

Словно по сигналу, визгливый пронзительный зов дракона наполняет наши уши. Это единственное предупреждение, которое мне нужно.

– Хорошо, – говорю я, двигаясь вокруг его большого тела к краю реки, останавливаясь, прежде чем упасть. – Мы на правильной стороне.

К счастью. Я ищу все, что осталось от моих вещей, плота, оружия… когда я вижу кожаный комок, застрявший на краю частично раздавленного куста справа от меня. Я бросаюсь за ним, но большая рука хватает меня за руку.

– Двигайся медленнее, – тихо рычит мужчина, покалывая мою кожу.

Я не знаю, то ли это предупреждение из-за драконицы, то ли потому, что он плохо держится на ногах. В любом случае, его хватка остается.

– Мне нужно забрать сумку, – говорю я через мгновение. – Это в направлении… моей территории, – добавляю я, когда он отвечает рычанием.

Его хватка крепче, но, к моему удивлению, он первым ступает на мокрый берег, таща меня за собой. Чуть не падая, он берет меня с собой. Я приземляюсь рядом с ним. Он отталкивает меня – все еще держась за меня – и с небольшой неловкостью и еще несколькими спотыканиями мы вместе добираемся до сумки.

Подняв ее вверх, она полностью пропиталась, но внутри оказались фрукты и несколько глиняных кувшинов с измельченными травами и специями, лекарственными и другими.

– Что это? – спрашивает он, отпуская меня, чтобы схватить сумку.

– Пища, некоторые лекарства.

Я вижу свою сеть на том месте, где был мешок, запутавшуюся в сорняках. Взволнованная, я хватаю и распутываю ее и проверяю сеть на наличие дыр. Не найдя ничего, я прижимаю ее к груди.

– Моя сеть, – говорю я, заметив, что он с любопытством изучает меня.

До меня доходит, и уже не в первый раз, что рядом со мной находится мужчина. Невозможность этого все еще трудно для меня принять, даже после всего. Даже если есть чувство вины. Хотя я своими глазами видела, как он превратился из гигантского, могучего дракона. Он потерял что-то… великолепное.

Его губы превратилась в презрительную усмешку.

«Есть мужчина, и он меня ненавидит».

Он снова берет меня за руку и толкает вперед.

– Ступай.

Глава 10

ПЕРВЫЙ ВЕЧЕР

Визг драконицы следует за нами – каждый раз, когда я надеюсь, что это последний – и резкий звук поднимается обратно в воздух, чтобы атаковать мои уши. Вскоре наступает ночь, и мы оба спотыкаемся обо все подряд.

Он продолжает держать меня, делая еще хуже – возможно, не для него – и наши тела продолжают сталкиваться. Он огромен, на целую голову выше меня, и, хотя ничто, кроме приглушенного красного света, не направляет нас, я все еще чувствую тень его тела на себе. И что еще хуже, его член все еще тверд, и он бьет меня по спине и боку снова и снова.

Я начинаю думать, что он делает это нарочно.

Я бы все отдала, чтобы вернуть свой плот прямо сейчас. Я отмахиваюсь от светлячка перед собой.

Он спотыкается на неровной земле, и его проклятия наполняют мои уши. Мне едва удается удержаться на ногах, когда он колеблется и выпрямляется.

– Хилые, слабые ноги, без доспехов. Как выжил ваш нелепый вид?

Его вопрос обжигает меня.

– Мы выжили, потому что не бродили ночью по опасным джунглям! – рявкаю я.

Его ногти впиваются в мою плоть.

– Ты должна была подумать об этом, прежде чем прикасаться ко мне! Где твоя территория, негодяйка? Должно быть, она уже где-то рядом.

Шипя, он шлепает рукой по бедру.

– Эти проклятые жуки. Если бы они знали, во что вгрызаются, то держались бы подальше. Я уничтожу вас всех!

Он отпускает меня и, как сумасшедший, хлопает себя по коже. Разинув рот, я следую за его очертаниями, извиваясь, желая увидеть его лицо.

– Жуки меня не кусают, – говорю я.

Взревев, он поворачивается ко мне, снова проводя рукой перед лицом.

– Твоя плоть слишком слаба, – выпаливает он. – Тебе повезло, что у них есть богатая, древняя драконья плоть на обед, иначе бы они охотились за тобой. Должен ли я пожертвовать всем ради бессильного человека!

– Бессильного?

Я раздраженно хмурю брови.

– Если моя плоть так слаба, почему одно прикосновение моей руки так сильно действует на тебя?

Он снова хватает меня, прежде чем я успеваю среагировать, и дергает вперед. Его дыхание касается моего лица. Мой нос наполняется его диким цветочно-пряным ароматом. Его тепло разливается по мне, и я чувствую его целиком. Я даже вижу, как он хмурится в кромешной тьме. Мои ладони поднимаются, чтобы прижаться к его груди, когда его твердый член толкает меня в живот.

– Где твоя территория?

– День или два ходьбы отсюда, при свете. Сюда.

Я указываю за спину, используя звук реки рядом, чтобы ориентироваться.

Он сокращает дистанцию, и мы оказываемся вплотную друг к другу.

– День? День! Два?

Повернувшись в сторону, он бьет кулаком по дереву рядом с нами. Я вздрагиваю, когда звук пульсирует в воздухе.

Мы оба останавливаемся, прислушиваясь, как оседают листья, в такт воя драконицы. Я понимаю, что не слышала его уже несколько минут, и это заставляет меня нервничать.

– Почему она молчит? – спрашиваю я через мгновение.

– Она либо гнездится на ночь, либо выслеживает добычу.

Мой желудок сжимается.

– Нас?

Я почти слышу его ехидную улыбку.

– Это тебя пугает?

– Да.

– Хорошо, – ухмыляется он. – Если бы у тебя был этот страх раньше, мы бы не оказались в такой ситуации.

Он швыряет меня и толкает вперед.

– Иди.

Я едва удерживаюсь на ногах.

– Я и раньше боялась. Я не знала, что под моим плотом дракон!

Еще один толчок.

– Я в это не верю.

Я молчу, что искала кого-то из его рода, чтобы прикоснуться… но не обязательно именно его. Может быть, такого, как золотисто-коричневый спящий дракон, о котором мне рассказывала Аида. В тот момент, когда я коснулась его, я потянулась к дереву.

Некоторое время мы идем дальше, держа реку слева от нас. Мы ведь не заблудимся, если пойдем по ней, верно? В конце концов она приведет к заливу и пляжам, которые я так хорошо знаю. Что ставит другой вопрос: что будет делать мое племя, если я приведу этого человека-дракона в их среду? Ничего подобного никогда раньше не случалось, и иерархии и обязанности обсуждаются в мельчайших подробностях – и новый мужчина, присоединившийся к нам, так сильно отличающийся от них, неизвестен.

Примут ли они его?

Примут ли они меня? Если мужчина держится за меня так, будто я в любой момент убегу от него, то я чувствовала себя так же, как чувствовала себя внутри от его близости, и, если в эту связь действительно можно было поверить… что мы связаны друг с другом. «Если мое племя будет избегать его, они будут избегать меня».

Если только эта связь не исчезнет? «Он говорит, что это необратимо. Но о скольких человеческих и драконьих узах он слышал или встречал?» Тяжелая печаль омрачает мое сердце. Я не хочу, чтобы эта связь исчезла, так эгоистично. Мой разум продолжает тянуться к его руке на моей плоти и утешению, которое она дает, хотя должна делать прямо противоположное.

Но могла ли я оставить свое племя ради этого, ради этого чувства? Могу ли я провести всю свою жизнь с существом, которое ненавидит меня?

Моя нога цепляется за корень, и я падаю вперед. Мужчина ловит меня и прижимает к своей груди. Я напрягаюсь, он напрягается. Его член двигается против меня, и беззвучный вздох вырывается из моего горла. Я даже не знаю его имени. У него есть имя?

Потом у меня урчит в животе, а лоб морщится от унижения.

– День, при свете? Может быть, два.

Его голос такой глубокий, такой низкий, что мне требуется мгновение, чтобы понять, что он вообще что-то сказал. Не говоря уже о том, что он имеет в виду.

– До моей территории?

Я облизываю губы.

– Да.

– Мы остановимся здесь и продолжим завтра, – бормочет он.

Я жду, что он меня отпустит, но он не отпускает. Мы стоим рядом, мой зад прижимается к его переду. Его хватка на моей руке ослабевает, но его ногти задерживаются, проводя маленькие ласки взад и вперед по моему бицепсу. Его член вонзается мне в спину.

Если бы он был отдан мне, мы бы провели нашу первую ночь вместе. И на следующую ночь, и на следующую. Пока я не отяжелела от его ребенка.

У меня пересыхает во рту.

Образы наших тел, сливающихся вместе, расцветают в моем сознании – он входит в меня, а я принимаю его – поцелуи, облизывания и поглаживания. Я хорошо разбираюсь в сексе, будучи самой молодой женщиной в своем племени, единственным спасением Скалистой местности от продолжения рода. Я узнала, что такое секс, потому что Лейт должен был узнать, что такое секс. А наши соплеменницы и мужчины, которые спариваются, не стесняются привязанности и своей любви. Русалки особенно не стесняются.

Он протягивает другую руку между нами и поправляет свой член. Каждый мускул во мне напрягается. Его когти продолжают делать ту мучительную ласку, которая щекочет меня до глубины души.

– Я чувствую запах твоих феромонов, – говорит он.

Я чувствую, что немного увядаю, огорчаюсь.

– Я уже два дня толком не мылась.

Речная вода не в счет, без соли и цветочного масла. Этого достаточно, чтобы очистить грязь и пот, но…

Он трет меня своим членом из стороны в сторону. Сжимая кулаки, я бормочу, желание растет вместе с моим смущением.

– Я не возражаю, – ворчит он. – Я думаю, что мое новое тело реагирует на них. Каким слабым я стал.

Его голос сердит, но… почти нерешительно, как будто он что-то обдумывает.

Знает ли он вообще, что такое спаривание между людьми?

– Ты меня ненавидишь…

Он шипит.

– Да.

«Пожалуйста, отпусти меня, и я свернусь калачиком под растением, чтобы погибнуть, и буду ждать, когда крокодилы и кошки джунглей вернутся, чтобы забрать мое тело».

Его руки отпустили меня, и я быстро отодвинулась, повернувшись к нему лицом, сжимая ладони, чтобы избавиться от мешанины чувств, терзающих меня. Его рука остается на древке, и я не знаю, смягчает ли он его твердость – твердость, которую я знаю не понаслышке, – или пытается убрать. Мне почти жаль его. Это не может быть хорошо.

«Я могу заставить его чувствовать себя лучше». Эта мысль проносится у меня в голове. Затем мой желудок снова урчит, напоминая мне, что я не ела с раннего утра.

Его рука замирает, как и тело. Он наклоняет голову в мою сторону. Его лицо – не что иное, как череда неясных теней на более темных тенях с мягкими очертаниями. Жаль, что я не вижу его лица, не знаю, о чем он думает.

– Этот звук. Что это? – спрашивает он.

– Голод, – отвечаю я, прижимая ладони к животу. – Человеческие желудки издают звуки, когда им нужна пища.

Он делает нечто такое, что поражает меня до глубины души. Он падает на колени, хватает меня за бедра и прижимает ухо к моему животу. Я втягиваю воздух, и все становится жестким. Его ухо и подбородок прижаты ко мне. Такой мягкий, что на его лице нет даже намека на щетину. Мои руки тянутся к его макушке, чтобы удержать. То ли для того, чтобы не дать ему приблизиться, то ли для того, чтобы отодвинуться подальше, я не уверена.

Он остается там до тех пор, пока мой живот снова не заурчит. Его губы приоткрываются, и он придвигается ближе, как будто это самый интересный звук во Вселенной. Что-то горячее и влажное скользит по моему животу. Я издаю звук, когда его язык скользит по моей плоти. Я сопротивляюсь, но он прижимает меня к себе и облизывает. Мои ногти впиваются в его голову.

Он рычит, держит меня в плену и продолжает, несмотря на мою жесткость. Облизывая, проводя своим тупым, горячим языком по мне снова, дрейфуя дальше наружу с каждым взмахом. Откинувшись назад, его большие руки сжимают меня сильнее, покрывая так много моих боков и спины, что они похожи на стену.

Когда его язык ныряет под пояс моей юбки, я вскрикиваю, дергаю пучок его длинных волос и отрываю его. Мой желудок снова заурчал, когда он поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

– Голод? – спрашивает он, его тон немного больше, чем сердитое ворчание.

– Д-да.

Он отпускает меня, и я отшатываюсь. Он отцепляет сумку, лежащую у него под мышкой, и бросает ее мне. Я ловлю ее прежде, чем она падает.

– Ешь, – приказывает он, поднимаясь во весь рост. – Ешь, пока я тебя не съел.

Он стремительно уходит, и я вижу, как его очертания уменьшаются, прежде чем исчезнуть совсем. Опустившись на колени и вытащив фрукт, я ем, гадая, когда он вернется и снова прикоснется ко мне.

У меня как раз достаточно времени, чтобы закончить с фруктами, прежде чем хруст грязи и листьев возвращается и его массивное тело появляется снова. А также прерывистые проклятия.

– Идем, – приказывает он, снова хватая меня за руку и поднимая на ноги. – Я нашел логово, где мы можем переждать ночь.

Он выдергивает сумку из моей руки и вешает ее обратно на плечо.

Отшвырнув сердцевину плода и спотыкаясь, иду за ним, мне ничего не остается, как последовать за человеком-драконом вглубь диких джунглей.