Текст книги "Прикоснуться к дракону (ЛП)"
Автор книги: Лукас Наоми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Глава 11
КАОС СТРАДАЕТ
Ослабив хватку, пытаюсь оторвать руки от плоти человека. Но звуки джунглей заставляют мои руки взметнутся, и я, словно параноик, отодвигаюсь.
«Она устала», – замечаю я, наблюдая, как она устраивается там, где я ее оставил, закрыв глаза. Когда ее дыхание становится глубже, я передвигаюсь, чтобы исследовать наше окружение.
В пустоте костей давно умершего предка я дважды обхожу строение – несмотря на свои ужасные ноги – чтобы обеспечить его безопасность. Виноградные лозы и растительная жизнь давным-давно обвили и покрыли кости, и, разрывая их, я возвращаю то, что было потеряно.
На одну ночь. Он защитит нас. Даже мертвый и ушедший, он все еще остается стражем на моей территории.
Ни один голодный зверь не приблизится, пока я бдителен. Понюхав свою плоть, я обнаруживаю, что сохранил свой драконий запах, но в состоянии покоя самые голодные все еще могут пытаться, самые храбрые – или самые глупые – могут подкрасться, чтобы украсть то, что принадлежит мне.
Не всех здесь пугает запах драконицы. Не все меня боятся, больше нет. Несколько часов назад мои зубы были самыми большими, а теперь они маленькие.
Взять эти проклятые человеческие конечности под контроль и восстановить свою силу – это первостепенная задача. Мой член болезненно ноет. Рыча, я выпускаю пар. Нечестивые жуки грызут те части моей кожи, которые не покрыты чешуей, и даже те чешуйки, которые я сохранил, гораздо слабее тех, что я потерял.
Закончив обход, мои ноздри снова наполняются ее ароматом.
Ее запах. Резко, напряженно останавливаясь, я сжимаю руки в кулаки. Я ударяюсь о костяную стену рядом с собой, останавливаясь, прежде чем издать звук. Прислонившись к стене, мои легкие раскрываются, и мое горло расширяется, чтобы принять больше ее аромата в меня, даже когда я пытаюсь остановить его.
– Не хочу, чтобы она видела меня таким, – рычу себе под нос. – Она сделала это со мной против моей воли.
И мой член безжалостно дергается, чтобы попасть домой между ее глубоких бедер. Это все, о чем я могу думать. Это лишает меня чувств.
«Если бы мы не были так беззащитны здесь…»
«И эти жуки!» Я стискиваю зубы.
Единственное, что мне остается, – это то, что моя плоть продолжает быстро заживать, и эти ужасные укусы исчезают так же быстро, как и появляются. Иногда, на долю секунды, они отвлекают меня от инстинктов спариваться, только чтобы эти инстинкты вернулись снова мгновением позже, хуже, чем раньше.
Запах женщины-человека милосерден и извилист – и с каждым вдохом он становится все хуже. Мощный экстаз и нераскаявшаяся тоска, каждая из которых управляла моим телом одновременно. Моя поза расширяется, когда я вдыхаю ее аромат, зная, что ее захватывает возбуждение, как и меня.
Я рычу. «Она повсюду! Везде!»
«Я должен был свернуться калачиком с драконицей прямо сейчас» – я стискиваю зубы сильнее, – «не нуждаясь в существе, которое уничтожило меня». Мои бедра извиваются во влажном воздухе, ища плотного удовлетворения там, где его нет. Женский аромат – цветочный и густой, насыщенный водяными лилиями и… и океанской водой. Как будто ее феромоны пришли из океанских песков и теперь греются на солнце.
Мое тело мокрое и нуждается в таком восхитительном солнце. Я слишком долго спал под пологом джунглей и прохладной водой.
Хрустнула ветка, и мои уши дернулись. Она переворачивается.
Она проснулась? Если бы не кость между нами, она была бы на расстоянии вытянутой руки. Устроив свое тело как можно лучше, я двигаюсь за поворот к входу, ныряя в отверстие глаза дракона.
Она замечает мое приближение, и ее тело напрягается, отвечая на мой вопрос. Я больше слышу, чем вижу, как это происходит; я хорошо знаю ее реакцию на меня в этот момент. Раньше я спотыкался не только из-за новых конечностей, но и потому, что не обращал внимания ни на что, кроме нее.
Двигаясь рядом с ней я сажусь, молчание затягивается. Единственные звуки теперь – дыхание и ночная музыка джунглей. Квакают лягушки, визжат отважные птицы, время от времени издалека доносится трепет растений и ветвей. В конце концов, они отключаются, когда дыхание человека снова углубляется.
Меня охватывает раздражение. Сон так далек от моих мыслей – он должен быть далек и от нее тоже! «Ее разум и тело должны испытывать те же муки, что и мои». Не осознавая, что делаю, я притягиваю ее тело к себе. Ее сопротивление возвращается. Хорошо.
Проклятие, мне больно и я в ужасе, чувствуя, что ее гибкое, мягкое тело повсюду – прикасается ко мне. Но когда она не наклоняется ближе, я хватаю ее за ногу, перекидываю ее через свою и опускаю нас на травянистую землю, пока мы почти не оказываемся рядом. Моя спина и голова слегка примостились на драконьем черепе. Таким образом, если бы не было темно, я мог бы видеть человеческую женщину, неподвижно лежащую на мне.
«Будь я все еще драконом, я бы сделал то же самое с драконицей». Я буду защищать ее маленькое тело после энергичного спаривания, обеспечивая ее безопасность своими когтями, зубами и хвостом, используя свое большое тело, чтобы покрыть ее как можно более полно.
Гнев, в котором я нуждаюсь, отказывается возвращаться, и вместо этого я чувствую удовлетворение. Удовлетворение, которого не должен иметь, не должен принимать. Но я чувствую это, несмотря ни на что.
«Человеческая женщина теплая». Вместо этого я размышляю. В отличие от драконицы. Драконицы маленькие, но жесткие, быстрые и жестокие. Они не делятся своим теплом и любовью ни с кем, кроме своих детей. Они независимые существа до самой своей сути, очень похожие на своих собратьев-мужчин.
Но этот человек… это не дракон.
«Она может обвиться вокруг меня, как я вокруг нее, чтобы защитить ее, как будто мы равны». Тепло в моей груди нарастает при этой мысли.
– Как тебя зовут? – шепчу я, охватывая руками ее спину, чтобы притянуть ближе ко мне. Такая маленькая, что даже под тонкой броней чувствуются ее кости.
Я чувствую, как ее рот двигается по моей плоти за короткое время до того, как она отвечает, посылая удары давления прямо в мой ствол.
– Исса, – наполняет мои уши ее мягкий голос.
Драконицы редко снисходят до того, чтобы заговорить со своими самцами, если только это не связано с их нуждами.
– Как тебя зовут? – так же тихо повторяет она мой вопрос, и в ее словах сквозит усталость.
Желая зарычать от ярости на ее дерзость, гнев все еще не возвращается. Вместо этого, учитывая ее великодушие в ответе на такой личный вопрос, единственный выход, который у меня есть, – сделать то же самое.
– Каос, – говорю я ей, мой тон более сильный и предостерегающий, чем мне бы хотелось. Как будто я хочу произвести на нее впечатление, показать ей, что я достоин ее как таковой.
У меня вырывается шипение.
Ее тело начало расслабляться до озвучивания мной моего имени, но оно снова напряглось. Она пытается оторвать от меня ногу, но один резкий рык заставляет ее остановиться.
– Не двигайся, – мое шипение превращается в рычание.
Некоторое время мы лежим, прислушиваясь к джунглям. Она поднимается и опускается вместе с моей грудью, когда я вдыхаю и выдыхаю воздух. Постепенно она снова начинает расслабляться, и я расслабляюсь вместе с ней. Нежно обнимая ее, я обмахиваю пучок ее длинных волос у себя на груди, наслаждаясь простой игрой вытягивания завитков.
– Каос, – шепчет она мое имя, и моя рука останавливается. – Зачем ты лизал мне живот?
Хм, вкус ее кожи возвращается и ошеломляет меня.
– Шум, который он издавал, был похож на крик детеныша дракона.
Исса выдыхает.
– Детеныша дракона?
– Да.
Она кивает и замолкает. Вскоре после этого последнее напряжение покидает ее, и я понимаю, что она спит.
Слушая ее храп, ночь проходит без сна. И когда слабый отблеск света возвращает зелень джунглей в мое окружение, я обнаруживаю, что не хочу, чтобы ночь заканчивалась. Глядя вниз на женщину, которая украла мою жизнь, когда цвет расцветает вокруг… Наконец, волна гнева возвращается, чтобы сжать мое горло и сжать челюсть. Все спокойствие внутри меня улетучивается вместе со светом.
Мой член болезненно напрягается, когда сияющие, длинные светлые локоны заполняют мой взгляд, и мягкое золотое тело появляется из глубокой тени. Поцелованная солнечным светом, сформированная и любимая им. Поцелуи, от которых на ее носу и щеках появлялись маленькие веснушки. То, что было красным и темным прошлой ночью, восхитительно и интригующе в растущем рассвете.
Ее голая нога все еще лежит на моей, дразня меня, чтобы я отодвинулся в сторону – взял другую – и открыл ее. Ее нежная человеческая рука покоится на моей груди.
Моя грудь. Оторвав от нее взгляд, я осматриваю свое тело. Волна гнева поднимается вверх, обжигая мои легкие и язык. И мой ствол. Он ужасно болит.
Я снова перевел взгляд на нее, и с моих губ сорвался темный звук.
Мои пальцы сжимаются, чтобы прижать ее к земле и поглотить все, что она есть, пожирая ее до тех пор, пока мне не останется ничего, кроме удовлетворения и насыщенной мести. Необходимость вернуть все, что я потерял – все из-за нее – это ее бремя.
Отталкивая человека от себя, поднимаясь над ней, я приказываю ей проснуться.
Глава 12
ДАВЛЕНИЕ НАРАСТАЕТ
Резко открываю глаза, сон покидает меня быстро и тяжело. Я кричу, когда меня прижимает большое мужское тело с острыми, яростными глазами. Глубоко вдавливаясь в покрытую листвой землю, насколько могу, Каос заполняет мое зрение. Кожа у него светло-зеленая, волосы черные и длинные, как змеи. В одну секунду его глаза становятся черными, а в следующую-изумрудными. Мой взгляд скользит по его похожим на крылья отросткам вдоль рук.
События прошлой ночи поразили меня еще сильнее, и я открыла рот. Он не тот человек, которому я начала доверять в глубоких тенях. Он – мои пальцы на ногах сжимаются – все еще дракон.
– Исса, – хрипит он, и его голос одновременно разжигает во мне страх и жар.
Сдерживая стон, я стараюсь не шевелиться.
– Я больше не собираюсь страдать из-за тебя.
Широко раскрыв глаза, я не успеваю ответить, как он переворачивает меня на живот и задирает сетку и юбку. Большие, ощупывающие руки хватают меня сзади за бедра и раздвигают их. Шок пронзает меня, когда он широко раздвигает их, открывая меня своему взгляду.
Поднимаясь, я пытаюсь перевернуться на спину, ударить ногой. Его сила останавливает меня.
– Каос! – кричу я, даже когда мое лоно сжимается и раскрывается, завязываясь узлом и наполняясь теплом, отвечая – против моей воли или части моей воли, я не знаю.
Мои ногти впиваются в растения подо мной, пока я продолжаю бороться.
– Подожди! – умоляю я.
Моя борьба прекращается, когда он позволяет мне истощить себя, удерживая меня открытой, удерживая меня внизу. Я обладаю большей выносливостью, чем кто-либо в моем племени, и все же я истощаю себя в мгновение ока. Стыд переполняет меня, и я оседаю на землю.
«Постарайся расслабиться», – говорю я себе, закрывая глаза. Я не ожидала, что наш гон произойдет именно так, но я также никогда не думала, что буду с мужчиной не моего вида.
Но проникновения не происходит, даже когда я выгибаю бедра вверх, облегчая путь и обнажая себя еще больше. Я готова и жду – хочу – теперь, когда мой шок прошел. Его руки на моих бедрах начинают возбуждать меня, теплое ощущение трепещет во мне. Это правильно… Как и должно быть. Мы связаны.
«Он ненавидит меня», – эта мысль поднимается, и я хмурю брови. – «Я собираюсь спариться с мужчиной, который меня ненавидит».
Но ничего не происходит.
Медленно поворачиваясь, чтобы посмотреть на Каоса, я вижу, что он смотрит мне между ног. Реагируя на напряженность в его взгляде – пытаюсь отгородиться. Его хватка усиливается. Жар приливает к моим щекам, и я откидываюсь назад, чтобы прикрыться рукой.
Он рычит, и вся сила его веса накрывает меня с головы до ног. Его длинный член ударяется и скользит по моей заднице, по моей руке, чтобы устроиться между моих ног.
Его губы касаются моего уха.
– Как мне наполнить тебя?
Я напрягаюсь.
– Что?
Его член трется о меня, и он наклоняется, чтобы сбить мою руку.
– Глубокая часть тебя, которая примет мой член, покажи мне, – приказывает он, его зубы покусывают мою мочку.
«Он не знает». – Моя грудь сжимается. – «Откуда ему знать? Я не знаю как драконы спариваются…»
Его тело отстраняется от меня, а руки раздвигают мои ягодицы. Мои колени слегка подгибаются от смущения.
– Покажи мне!
Приказ вызывает у меня дрожь, судороги и новые стоны. Рот наполняется слюной. Откуда-то сверху доносится глухое ворчание, и я понимаю, что не только у меня кружится голова от желания.
Снова потянувшись назад, скользя пальцами между его ладонями, по моему заду, я нахожу свое лоно – и оно влажное и скользкое. Это то самое место. Даже если бы те, кто для меня матери, не научили меня, как работает мое тело, я бы все равно знала, что это то, куда идет его член.
Его руки сжимают мой зад, приподнимая его над землей, в то время как я просовываю палец внутрь и снова вытаскиваю. Мокро.
– Здесь? – его голос – глухой скрежет.
Кивнув, он убирает мою руку и ощупывает его. Отрываясь от земли, его ноготь задевает мою самую чувствительную плоть. Вспоминая его острые когти, мое тело напрягается. Но он ласково гладит меня, тычет и щупает, исследует, как я сама себя ублажала в прошлом.
– Я не смогу влезть, – говорит он, неглубоко просовывая в меня кончик пальца, прежде чем вытащить его обратно. Опустив руку и поднеся ее к лицу, я потираю лоб с нарастающим отчаянием и разочарованием.
– Попробуй? – умоляю я.
– И разорвать тебя? – рычит Каос. – Ты заслуживаешь такой боли? Будешь ли ты терпеть это ради меня?
Ох, влага.
– Влага, которую производят человеческие женщины, должна помочь.
Боль – это последнее, о чем я думаю. В этом нет ничего болезненного. Пока что.
Его палец скользит обратно в меня, на этот раз глубже. Он вертит им и играет, ощупывая меня повсюду.
– Ты заслужила это за то, что сделала, маленькая негодяйка. Украсть мое бессмертие и соединиться с мужчиной из твоей лиги. Ты заслуживаешь этого и даже больше.
Он толкается еще глубже.
Я стону. Его слова должны напугать меня, но это не так. Это всего лишь слова. Я даже не слышу в них ненависти, которую он испытывал ко мне. Все, что я слышу, – это потребность, моя потребность, отражающаяся во мне.
Я собираюсь умолять его о большем, наполнить меня еще, потому что его пальца недостаточно, когда оглушительный крик драконицы пронзает пространство, в котором мы находимся. Его руки ускользают от меня, палец исчезает, и я вскакиваю, подтягивая под себя ноги.
Щелчок и треск ломающихся деревьев и ветвей грохочут вокруг нас. Каос тянет меня под себя, тянет дальше в странное место, где мы устроились на ночь, глубоко в густых зарослях разросшихся растений и лиан.
Держа меня в тени листвы, земля дрожит, и он закрывает мне рот рукой.
Драконица снова визжит, заставляя меня вздрогнуть. Каос обхватывает меня одной из своих больших ног, чтобы я не двигалась.
– Она прямо возле входа, – шепчет он. – Только не шуми.
В лианах и на вершине странного логова, в котором мы находимся, есть отверстия. Отверстия также густо заросли лианами, но все же они достаточно велики, чтобы видеть сквозь них – даже проползать. Я мельком замечаю, как что-то чешуйчатое движется за отверстием наверху. Большие конечности и длинное скольжение сложенного крыла. Оно черное, гладкое и блестящее. ОНА.
Звуки резко прекращаются снаружи, когда она проходит мимо.
– Она чует меня, – предупреждает Каос, и я начинаю дрожать.
Гигантский глаз щелкает к отверстию, заглядывая внутрь. Каос крепче сжимает меня, едва позволяя дышать. Глазное яблоко бродит по дуплу в поисках нас.
Давя на него изо всех сил, Каос больше не издает ни звука, но его хватка на мне жестока.
Гигантский драконий глаз исчезает, но затем снова появляется за пределами меньшего промежутка дальше по дуплу.
Если она увидит нас, негде будет спрятаться. Оторвав взгляд от драконицы снаружи, я смотрю на дыру, через которую проползла прошлой ночью. Когтистая лапа блокирует его. Нет выхода. Мое сердце колотится так сильно, что я боюсь, что драконица услышит его.
Ее острые черные когти медленно царапают землю, смыкаясь в кулак. Закрыв глаза, сосредоточившись на своем грохочущем сердце, молясь успокоиться, я чувствую, как дыхание Каоса обдувает мою шею.
Она дергается назад, скорее слыша, чем видя его, и земля дрожит, все шуршит. Ее визг наполняет воздух, вслед за ним раздаются вопли, и потоки света проникают в щели нашей лощины. Я слышу, как она яростно отступает и вскоре ломает еще больше деревьев.
Я тяжело выдыхаю, но ни Каос, ни я не двигаемся некоторое время, ожидая на случай, если драконица решит вернуться. Когда звуки джунглей возвращаются, его хватка ослабевает. Прежде чем я успеваю покинуть наше укрытие, он садится на меня сверху и выходит первым. Приподнявшись на локтях, я наблюдаю, как он выглядывает из норы и оглядывается. Он поднимает руку и показывает, что я могу выйти.
– Нам нужно уходить, – бормочет он.
Кивнув, я хватаю сумку и следую за ним из укрытия.
Мой рот открывается, когда я вижу, в чем мы спали. Отступив на несколько шагов, я вижу гигантский череп, частично лежащий на боку. Впадина, в которой мы лежали, была длинной мордой, и я… я только что вылезла из глазницы.
Отвлекшись, пытаясь разглядеть, где кончается череп, я врезаюсь в дерево, но все равно вижу начало изгиба грудной клетки и позвоночник, исчезающий глубоко в заросших кустах джунглей. Настолько большой… Больше, чем был Каос, почти в три раза.
Он, должно быть, заметил мое благоговение, потому что в следующую секунду Каос хмуро закрывает мне вид на мертвого зверя.
– Дракон? – шепчу я, хотя мой рот остается приоткрытым, как будто зверь внезапно вернется к жизни, если я буду говорить слишком громко.
– Предок, – огрызается он. – Тот, кому было позволено прожить свою старую жизнь полностью и выбрать свой конец из этого мира без вмешательства.
Вздрагивая, я чувствую себя виноватой.
– Мне очень жаль.
Мои руки сжимаются в кулаки, и я смотрю вниз. Я искренне сожалею. Но его большая теплая рука обхватывает мою шею сзади и заставляет меня снова посмотреть на него.
– Он большой. Когда-нибудь я был бы таким же большим, как он, – говорит он мне, темные черно-зеленые радужки скользят по моему лицу.
– Ты тоже был большой. Я думала, что твой хвост раздавит меня, – мой голос едва ли выше шепота.
– Но не такой большой, как он.
Каос вытягивает руку, указывая на скелет.
Я сглатываю, смущенно щурясь. Он хочет, чтобы я снова извинилась?
– Вы были близки, – говорю я. – По размеру.
Его острые губы растягиваются.
– Ты не должна мне лгать.
Его пальцы перебирают пряди волос на моем затылке, касаясь моей кожи.
– Разве это имеет значение? Он мертв, а ты – нет. Ты победил.
Пальцы сжимают меня.
– Это все, что тебе нужно? – еще один рык. – Живой супруг, даже если он меньше!
Каос опускает руку и рычит.
О.
Мои глаза расширяются. Ух. Мой взгляд скользит по его телу с головы до ног. Каос, даже человек, самый большой человек, которого я когда-либо видела, гигант по сравнению с любым мужчиной в любом племени, которое я встречала.
– Если… – начинаю я, но сглатываю, – если бы ты был таким же большим, как этот мертвый дракон… ты был бы слишком большой для меня.
Вспоминая его палец внутри меня, я краснею.
– Возможно, ты уже слишком большой для меня.
Мои глаза опускаются на его твердый член.
– Ты меня пугаешь, – бормочу я, снова сглатывая.
Каос весь напрягается, и я знаю, что он понимает, что я имею в виду. Мои щеки пылают.
– Да, – шипит он, глядя на меня, на меня всю, со всей своей грубой мужской мощью и яростным жаром.
Я чувствую, как он пронзает меня до самой души, и мое тело откликается. Мое лоно трепещет и течет. Его ноздри раздуваются.
– Возможно, ты и права. Такой большой дракон тратится впустую на такого маленького и хрупкого человека, как ты.
– Я вовсе не такая хрупкая и маленькая, как ты думаешь.
Разочарование сковывает мой голос.
Он делает шаг вперед, прижимая меня к стволу дерева.
– Хрупкая, маленькая, и ее легко загнать в загон.
Его лицо склоняется ко мне, и, застыв в шоке, я думаю, что он собирается поцеловать меня.
Ветка трескается и падает рядом с нами, и он останавливается, пораженный. Испортил бурный момент. Он делает шаг назад, его внимание устремляется в ту сторону, куда улетела драконица.
– Нам пора идти.
Я задумчиво облизываю губы.
– Да, – соглашаюсь я, подходя к нему, одновременно грустная и благодарная за потерю его внимания. Зная, что в следующий раз, когда он снова будет так яростно направлен на меня, мне придется бороться, чтобы выжить.
Его пальцы обхватывают мое запястье. И, не оглядываясь, мы ускоряем шаг.
