Текст книги "Прикоснуться к дракону (ЛП)"
Автор книги: Лукас Наоми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Над переводом работали:
Перевод: Елена
Сверка: Юлия
Редактор: Мария
Вычитка: Галина
Русификация обложки: Оксана
Глава 1
ДО СВИДАНИЯ, ЛЕЙТ
Я прижимаю руки к плечам брата и сжимаю.
– Ты храбрый, – говорю я ему.
Его прищуренный взгляд опускается с ярко-красной кометы в небе. Я стараюсь скрыть тревожный хмурый вид, который скрывается за моими изогнутыми губами. Брату не стоит видеть, что я отражаю его чувства.
– Но, Исса, это не так. Храбрый человек не боится покидать свой дом.
Волны разбиваются о скалы под нами. Они приносят с собой запах залива, соли и вымытых водорослей. Они также приносят силу воды.
Вот почему я привела сюда своего младшего брата, чтобы вдохнуть немного силы океана. Сегодня ему шестнадцать лет – возраст, в котором он должен нас покинуть. В то же самое время Красная комета вернулась, чтобы напомнить нам о своем проклятии.
– Так и есть. – Мой голос тверд и серьезен. Ложь, чтобы скрыть мою печаль. – Ты родился, когда солнце улыбалось тебе, и небо гордилось тобой. Ты заставил нас всех гордиться. Вдохни воздух, Лейт, осмотри пейзаж. Помни, что, когда ты будешь посещать нас, у тебя есть место, которое напомнит тебе об этом моменте.
– Да, Исса.
Он встает немного прямее.
– Я буду часто навещать тебя, – говорит он с мальчишеской убежденностью. – Когда-нибудь ты станешь великим монархом.
– Как и ты, – говорю я.
– Я позабочусь о том, чтобы жители Песчаных угодий позаботились о тебе и Скалистой местности, когда я вступлю во владение.
Его чувства вызывают улыбку на моих губах.
– Может быть, тебе удастся убедить одно из других племен выдать мне мужчину, пока я не состарилась, превратившись в старуху и став ужасно забывчивой.
Я делаю гримасу, когда Лейт смотрит на меня.
– Я уговорю их послать к тебе всех мужчин!
Мы оба смеемся, но смех длится недолго.
Через некоторое время я веду его вниз от скал к пляжу, где остальные ждут, чтобы проводить нас. Они собирались возле нашей прибрежной деревни, где ждет наш плот, наполняемый припасами для предстоящего путешествия, дарами жителей Песчаных угодий.
В прозрачных водах нас ждут русалки. Они сидят на насесте и отдыхают вокруг нашего плота, их длинные блестящие хвосты покачиваются в воде позади них.
Наш отец, Эстей, находится среди группы на суше, сморщенный и согбенный, несущий бремя нашего племени, приближающегося к концу. Мой рот сжимается, когда мы приближаемся. «Скоро это станет моим бременем».
В прошлом начало паломничества для человека было одним из больших праздников, с музыкой, танцами и подарками, которые даровали в начале его путешествия. Но не в этот раз. Лейт – наш юный, драгоценный ребенок. Он мой младший брат, и мне была дана задача – честь – защищать его ценой своей жизни, чтобы однажды он мог вырасти и иметь собственных детей.
Его жизнь стоит больше, чем все наши жизни вместе взятые.
Лейт – последний мужчина, родившийся в нашем поколении у прибрежных племен. Сегодня его должны доставить к Песчаным угодьям, – вниз по Русалочьему заливу, – чтобы он мог дать этому племени новое поколение и сохранить чистоту родословной.
Чтобы, возможно, иметь собственное потомство мужского пола, которое можно было бы продать другим умирающим племенам. Чтобы сдержать наше вымирание… по крайней мере, еще немного.
Мои руки сжимаются, ногти впиваются в ладони. Маленькая масса лиц передо мной полна счастья. На самом деле никто не счастлив. Никто не хочет, чтобы мой брат уходил. Лейт принес столько жизни и смеха всем нам. Он был нашим самым маленьким, самым любимым.
Глубоко вздохнув, я иду к остальным, Лейт рядом.
Русалки улыбаются и машут, когда видят нас. Я хватаю брата за руку и тащу за собой, когда он начинает волочить ноги. Йелия, наша тетя, ставит последнюю корзину с фруктами на плот, а отец стоит рядом с ней, держа одно из наших весел.
Тулия, моя сводная сестра, раскрывает объятия, и Лейт вырывает свою руку из моей, бросаясь к ней в объятия. Она была бы нашим будущим монархом, если бы не упала со скалы, когда ей было три года, сломав ногу. Это причиняет ей сильную боль, боль, которую я хотела бы унять. Тулия не может уходить далеко от деревни, и из-за этого должность перешла ко мне.
У меня есть еще три сводные сестры. Все они старше меня на дюжину лет, все были от отца Эстея и его первой жены, которая умерла еще до моего рождения.
Наша с Лейтом мать, Исмена, тоже умерла. Она умерла во время родов, забрав с собой мою сестру. После этого Эстей отказался взять другую невесту.
К большому разочарованию других пожилых женщин, которые хотели мужчину.
В нашем племени есть еще двое мужчин, оба старше Эстея. Пернис, мой дед, и Олед, правивший нами до того, как Эстей занял его место. Олед произвел на свет трех сыновей, отданных другим племенам, а Пернис – только дочерей, включая мою мать Исмену. Пернис и Олед оба пришли к нам в Скалистую местность много-много лет назад.
Олед из племени Песчаных угодий, куда мы с Лейтом отправляемся сегодня.
Мы все надеемся, что Лейт благословит Песчаные угодья тремя сыновьями, как Олед благословил нас несколько поколений назад.
Но эти сыновья, если они придут, будут отданы другим племенам. Чистые родословные имеют первостепенное значение. Мы все слышали, что происходит, когда племя становится жадным. Рассказы об этих ужасах наполняют мою голову и по сей день.
Русалки клянутся отнять у них благословение, если когда-нибудь что-нибудь случится снова.
Я смотрю, как Лейт подходит к каждому из жителей деревни и крепко обнимает их. Они дают ему свои благословения и дары, чтобы начать его путь. Ожерелья из раковин, мешочки с морскими ушками, шарфы из разноцветных птичьих перьев и шкуры животных, чтобы подарить жене. Одни рассказывают похабные анекдоты о том, как доставить удовольствие женщине, другие дарят ему мази мужественности.
Тяжело сглотнув, я не могу сдержать сжимающую мою грудь печаль. Скрывать свои эмоции было трудно, но, как всегда, Тулия замечает это и хромает ко мне, подальше от остальных.
– Женщины Песчаных угодий будут праздновать несколько недель, даже сезонов, – говорит она.
Я стараюсь говорить тихо.
– Жаль, что мы тоже не можем отпраздновать.
– Ты хочешь мужчину для себя.
Это не вопрос. Я всегда хотела мужчину. Она знает это лучше, чем кто-либо. «Кроме, может быть, Аиды…»
Но Тулия знает мою правду. Она знает обо мне больше, чем кто-либо другой. Тулия будет самой молодой в нашем племени, как только мы с Лейтом уйдем. Но ей не нужен мужчина, ведь почти восемь лет назад она завела любовницу. Нелл любит мою сводную сестру, как любит ее Тулия. Даже если Тулии предложат мужчину со сломанной ногой, она никогда этого не сделает. Никогда.
Ее слова причинили мне боль, но я стараюсь не показывать этого. Больше всего на свете я хочу мужчину. Жажду его.
– Мне страшно, – шепчу я.
Лейт встает перед нашим отцом, и отец дарит ему весло к плоту.
Тулия берет мою влажную руку.
– Ты не одинока.
Я сжимаю ее руку так же, как раньше сжимала руку Лейта, и киваю, отпуская. Прежде чем подойти к плоту, я проверяю лук и стрелы, нож, висящий на боку, и рыболовные сети, свисающие с левой руки.
Мой отец смотрит на меня с тревогой, когда наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.
– Доставь Лейта, – шепчет он. – Однажды он может стать нашим спасением, Исса.
Ему не нужно было этого говорить. Я и так знаю. Я слышу это каждый день с самого рождения Лейта. Но я принимаю его слова близко к сердцу, как всегда, и целую его в щеку в ответ.
Он смотрит на комету над нами, и я следую за его взглядом.
– Будь осторожна, доченька, – предупреждает он.
Меня пробирает дрожь.
– Я буду защищать его ценой своей жизни.
Он похлопывает меня по плечу, когда я отворачиваюсь. Я толкаю плот в воду, и Лейт прыгает в него.
И мы отплываем.
Глава 2
БРАЧНЫЙ ЗОВ
Вода грохочет, бурлит и кипит, пока мы плывем на север. Русалки следуют за нами и ведут нас через скалы мимо островов вокруг Скалистой местности. Они ведут нас через бурные воды.
Это занимает большую часть дня, потому что течение против нас, и причалы вдоль островов являются обязательными не только для Лейта и меня, но и для трех морских жителей, помогающих нам. Ида, Джай и Элаэ. Все женщины, так как никто из тритонов к нам не присоединился. Они остаются в глубоких водах, когда Красная комета находится в небе. Русалки издеваются над ними.
Русалки думают, что могут спрятаться от силы кометы. Шутницы.
Давным-давно, когда впервые появилась комета – еще до моего рождения, – равновесие природы сдвинулось. Все, что мы должны помнить сейчас, – это истории, передаваемые по наследству, как истории о плохих родословных. Мы все их знаем. По крайней мере, мы все знаем их версию. У каждого племени немного другая правда.
Природа изменилась, и это все, что имеет значение. Безумное, неудобное смещение, подпитываемое магией или какой-то другой невидимой силой. Даже сейчас, когда комета возвращается, старейшины говорят, что мир стал диким. Мы можем быть слепы к магии, но она повсюду вокруг нас. Она встряхивает все, и почти никогда в хорошем смысле.
Мы миновали последние скалы, и я взялась за весла, снова толкая нас в открытую воду. Лейт со стоном падает на корзины, тяжело дыша. Его грудь выставлена на обозрение солнцу, и одна из русалок, хихикая, стряхивает с него воду. Им нравится видеть его стройные мускулы. Русалки любят флирт.
Сердце стучит в ушах, дыхание тоже прерывистое, но одному из нас приходится грести, а я – защитница моего брата. Но в отличие от него я много раз выходила за скалы, прежде охотясь на крупную рыбу. Одна.
Джай с ее ярко-желтым хвостом, длинными рыжими волосами, пронизанными белыми ракушками, и тревожно глубокими черными глазами плывет за плотом и толкает его. Она показывает мне язык, заставляя улыбнуться.
Формируется ритм, и мое дыхание успокаивается. Лейт поворачивается к Элаэ, которая свисает с борта и гладит его по руке. Он дразнится одним из ее обнаженных острых сосков, и смеется, хлопая хвостом. Я отвожу взгляд, когда они начинают шептаться друг с другом.
Русалки, как и все виды на Венере, так же прокляты, как и мы, люди. Когда Красная комета появилась впервые, в последующие годы было ясно одно: рождаемость среди мужчин резко упала. Для всех. Разница, однако, в том, что, как и многие магические существа, русалки живут исключительно долго и берут много партнеров. Они не думают о вымирании, по крайней мере, в данный момент.
Но русалки обожают наших мужчин, а наши мужчины обожают их.
Какое-то время я продолжаю грести с Джайей за спиной. Проходя мимо устья реки джунглей, мы идем параллельно берегу.
Зеленые деревья возвышаются вдалеке, словно пышное покрывало мха. Некоторые деревья высокие, некоторые низкие, некоторые бледно-зеленые, а другие ярко-желтые, как хвост Джайи. Они все сливаются друг с другом на расстоянии. Джунгли полны жизни.
Перед обширным устьем реки лежит устье, где великолепная голубая вода русалочьего залива становится солоноватой, а за устьем, где начинается река – и то, что представляют собой эти ярко окрашенные деревья, – это Запретные джунгли. Пляжи тянутся вдоль побережья лимана и вдоль всего русалочьего залива.
Мой дом, Скалистая местность, находится в стороне от основных джунглей, укрытый в лагуне. Хотя границы джунглей близки, крутые скалы отделяют нас от них. Мы также защищены от набегающих волн многочисленными островами и большими скалами, которые поднимаются из залива.
Скалистая местность защищена от волн яростных океанских штормов и от самых страшных чудовищ джунглей.
Время от времени к нам пробирается гигантский крокодил, но ни один из них так и не пробрался сквозь наши защитные сети.
Я тереблю цепочку крокодильих зубов, висящую у меня на шее. Мой взгляд возвращается к устью реки джунглей. Войти в такое место… оно только для самых опытных, самых сильных. Отважиться на это всегда было для меня мечтой о мужестве. Мои пальцы покидают ожерелье, чтобы снова сжать твердое весло. Сегодня, я не могу рисковать. Мои губы приоткрываются. Лейт нуждается в моей защите.
И все же я мечтаю пронзить копьем огромную обезьяну и принести ее шкуру моему народу. Теперь, когда мой отец стар, я лучший охотник, но мне никогда не давали шанса доказать это.
Мой взгляд возвращается к брату, который теперь томится на боку, его пальцы играют с влажными волосами Элаэ, в то время как русалка осыпает его челюсть поцелуями.
«Лейт нуждается в моей защите», – кисло думаю я.
Ида делает гребок на спине в воде рядом с ними.
– Разве ты не должна следить за крокодилами, змеями и остроносыми акулами? – фыркаю я.
Ида показывает мне язык и поворачивается, чтобы нырнуть под плот. Резкий, странный шум под задницей наполняет мои уши, и я щурюсь. Она тянет ногти под лодку, чтобы выбить меня из колеи. Джай и Элаэ хихикают. Эти русалки и их игры.
Высокое солнце приходит и уходит. По мере того, как день удлиняется, Красная комета едва движется по небу. Пот сочится из каждой поры, смешиваясь с солью океанской воды. Мои волосы прилипают к затылку там, где косы падают на него.
Устье реки джунглей давно исчезло, и теперь мы идем вдоль берега, ища дымовые сигналы на далеком горизонте. Песчаные угодья призывают нас.
Кто-нибудь из далекого племени может спросить, почему мы не ходим по побережью, но они могут не знать о многочисленных голодных существах, обитающих вдоль него.
Пронзительный, резкий визг пронзает воздух.
Весла падают из моих рук, и плот останавливается. Птицы взлетают в небо каркающими стаями, со страхом хлопая крыльями высоко в тонких облаках над головой. Деревья джунглей дрожат от их массового подъема. На берегу в воду снуют рептилии.
Лейт садится. Прекращая обращать внимание на Элаэ.
– Что это было?
Я перегибаюсь через борт, чтобы поскорее спасти весла, которые уронила.
– Я не знаю.
Мы ждем, что крик раздастся снова, но его нет.
Ида тычет меня в руку.
– Нам надо плыть. Оставаться здесь небезопасно.
– Ты знаешь, что это? – спрашиваю я.
– Что-то такое, что пугает всех птиц в небе и рептилий в воде. Такого звука я не слышала со времени последнего пролета кометы, – отвечает Джай, голос у нее серьезный, тревожный.
Мы все поворачиваемся к ней.
– Это брачный зов, – говорит она нам.
– Например, когда обезьяны прыгуны воют во время брачной лихорадки? – спрашивает Лейт.
Джай кивает.
– Да, но для могущественного существа, которое редко шевелится. Как и сказала Ида, мы должны продолжать плыть. На открытом месте уже небезопасно.
Дрожь пробегает по моей спине.
Лейт берет второе весло. Ида и Элаэ идут на помощь Джай в задней части плота.
Навязчивый брачный визг остается в моих костях.
Нас предупредили.
Глава 3
СЛУХИ О ДРАКОНАХ
Мы гребем в сумерках, постоянно осматривая темнеющий берег. Мы все очень устали. Мои мышцы дергаются и дрожат, боль укоренилась за глазами несколько часов назад, а ладони… Я вздрагиваю, думая о них. Даже наросшими с годами мозолями они сырые. Каждые несколько минут я поднимаю их и дую на них.
Мы молчим. Русалки потеряли свою игривость после леденящего душу визга, и я знаю, что мы все думаем об одном и том же. Что это было за существо в джунглях? Что происходит сейчас с кометой, парящей в небе? Луна уже взошла и светится красным, как комета, как будто свет кометы изменил и ее.
Комета появилась несколько недель назад, но я почти не заметила ее из-за Луны. Я никогда раньше не видела, чтобы когда-то серебристая луна была какой-то другой, кроме тускло-желтой до красной… сдвиг был поразительным и резким. Только солнце всегда было красным.
Мысли проносятся в моей голове, как водовороты. Но нет времени тратить силы на разговоры об этом – мы все хотим успеть к месту назначения.
Когда солнце опускается за горизонт, небо становится глубоким сине-серым, и вдалеке появляются клубы факельного дыма, освещая берег. Факелы.
Песчаные угодья. Слава кристальным водам внизу. Теперь я могу думать только о койке, которую они приготовят для меня, и о сне, которым я в конце концов буду наслаждаться. Но сначала они отпразднуют прибытие Лейта.
Ропот собранного облегчения эхом отдается вокруг меня, и я знаю, что у всех нас похожие мысли.
Когда мы гребем к песчаному анклаву и поднимающимся утесам, две женщины выходят вперед, чтобы поприветствовать нас, помогая нам сойти с плота. Я чувствую, как дрожат мои конечности в объятиях женщины. Ее пальцы сжимаются вокруг меня, придавая мне силы.
Как только я оказываюсь на твердой земле, мы прижимаем головами друг к другу в знак приветствия. Затем она идет к моему брату с другой женщиной, и они начинают нести подарки, которые мы привезли, и вещи моего брата к ближайшему подъемнику.
В Песчаных угодьях нет стен лагуны, чтобы защитить их, как в нашей Скалистой местности. У них есть ряд массивов суши, которые давным-давно отвалились от скал джунглей. Массивы суши, как и скалы, поднимаются высоко над водой, и поэтому единственный способ добраться до их деревни с пляжа – это подняться наверх или подняться на подъемнике. Всего есть три небесных острова, все они покрыты тенистыми деревьями джунглей и хижинами, и все они соединены шаткими корягами и веревочными мостами. Последний, единственный мост соединяет их с джунглями.
И я знаю, из моих предыдущих визитов, что они держат охотника на посту у моста джунглей все время. На всякий случай, вдруг что-нибудь появится из-за деревьев.
Я поворачиваюсь к русалкам, развалившимся на пляже и тяжело дышащим.
– Спасибо за помощь. Без вас мы бы так быстро сюда не добрались.
– Всегда пожалуйста, подруга, – произносит голос Джай в сгущающемся сумраке.
Я прищуриваюсь, чтобы разглядеть ее лицо.
– Как долго нам ждать твоего возвращения? – спрашивает Элаэ.
– До завтра
– Так скоро?
– Это к лучшему, – шепчу я. – Сегодня вечером Лейт станет мужчиной, и мои обязанности будут исполнены.
Я стараюсь, чтобы в моем голосе не звучала печаль, но знаю, что русалки ее слышат.
– Мы будем ждать, – тихо напевает мне в ответ Джай. – Зови, если мы будем в воде.
Я киваю, и они скользят по мелким волнам, как угри, исчезая без единого звука.
Женщины и Лейт ждут меня у подъемника. Мы с братом поднимаемся первыми с нашими дарами.
Костер и смех встречают нас. Свет пламени почти прогоняет красное сияние кометы-Луны, которая, когда я поднимаю глаза, похожа на бусинку злого глаза, смотрящего прямо на меня.
«Это всего лишь луна», – напоминаю я себе, отгоняя от себя мысли.
Когда я смотрю, как Лейта знакомят с избранной невестой Песчаных угодий, тихое удовольствие уносит мою жуткую тревогу.
Я напрягаюсь, когда вижу ее.
Она красивая, пышная девушка его возраста с толстыми темными косами, перекинутыми через плечо и удерживаемыми на месте тяжелой на вид лентой из золотых ракушек, одаренная раскосыми темными глазами, подведенными углем. Она носит змеиную кожу на груди и юбку в тон. Плетеные нити и множество других золотых раковин свисают с ее волос, шеи, запястий и лодыжек.
Я ее узнаю. Делина. Прекрасная девочка Делина. Младшая сестра моей подруги Аиды. Это не Аида. Я осматриваю деревья, но не вижу мою подругу. Я ожидала, что Лейту представят Аиду, а не Делину.
Свет костра за спиной Делины делает ее кожу еще темнее, а глаза и раковины вызывающе блестят.
Проверяя выражение лица Лейта, я нахожу его возбужденным и пораженным, с улыбкой на лице, большей, чем я видела за последние недели. Легкость поднимает мое тяжелое сердце. Он притягивает Делину к себе и целует в губы.
Крестьяне радостно кричат, и из моих глаз скатывается подлая слеза. Я вытираю ее, пока никто не заметил.
Какая-то часть меня страстно желает такого праздника, как этот. Наряжаться в лучшее платье деревни, чтобы предложить себя мужчине, который приехал издалека, чтобы стать моим. Вести его за руку к моей постели и принимать его мужское достоинство в себя…
Я сжимаюсь от этой фантазии.
Точно так же я сжимаюсь и стону поздно ночью, когда мое тело наполняется пустотой. Я жажду, отчаянно хочу насытиться этим туманным мужчиной, которого не существует. Другой половинкой меня, которая будет вечно отсутствовать.
Я вздыхаю.
Затем, как всегда, одиночество проходит, заполняя мою пустоту, как холодный ветерок, и я прячу лицо.
Тулия заметила, когда у меня появилась первая кровь, когда выросла грудь и когда мои глаза стали задерживаться на русалках, которые иногда приходили ко мне в гости и улыбались. Им нравилось заманивать меня к себе обещанием простого поцелуя, только чтобы посмеяться надо мной и поиграть со своими товарищами по играм. Как я смотрела на них теперь с завистью, желая сделать то же самое, что и они.
Тулия была мне как мать в те годы, когда я пыталась понять, что происходит с моим существом, почему я так забочусь о своей собственной паре. Она помогла мне понять, что все мои ночи будут одинокими. И что есть другие способы найти удовлетворение… Например, забота о моем племени, помощь старейшинам и защита моего брата, что другие не могут того, что могу я.
Я подношу ободранные ладони ко рту и снова дую на них, охлаждая ожог.
Делина уводит Лейта в темноту. Прощай, брат.
Его ночи никогда не будут одинокими. И из-за этого у нашего народа все еще может быть хорошее будущее. «В этом тоже есть гордость», – замечаю я. – «Я помогла этому случиться».
Аида появляется из ниоткуда, присоединяясь ко мне теперь, когда наши брат и сестра ушли.
Ее соплеменники начинают танцевать вокруг костра, когда по кругу проходит свежеприготовленный пир из рыбы и фруктов.
– Я думала, что это будешь ты, – шепчу я, опуская руки и глядя на нее.
– Старейшины думают, что Делина родит больше и здоровее меня, – шепчет она в ответ.
Боль пронизывает ее голос. Аида с нетерпением ждала этого праздника в течение многих лет, веря, что Лейт будет ее. Мы обе думали, что мой брат будет ее.
Аида не очень похожа на Делину, унаследовав от матери более бледную коричневую кожу. В отличие от Делины, Аида высокая, худощавая, с резкими чертами лица. Она не заплетает тяжелые косы, как ее младшая сестра, а прядет их туго, чтобы они не падали на лицо и на спину. Браслеты украшают ее руки, а перья украшают ее собранные в пучок волосы. Аида носит маленький головной убор из ракушек. Глаза у нее такие же раскосые, как у Делины, но Аида использует меньше краски на лице.
Она и я не могли выглядеть более разными.
Она такая красивая, что больно.
В то время как у меня светло-русые волосы почти такой же длины, как у Аиды, хотя мои не держатся в прическе, если только они не высушены океанской водой, и даже тогда, локоны создают не просто слабый бугорок. Я держу свои косы распущенными – если я даже трачу время, чтобы их подчинить – и коль не то, что использует мое племя. Мы живем вдали от теней джунглей, и наш камуфляж состоял из немой окраски и белых раковин, отражающих, как песок. И хотя моя кожа золотистая от солнечного света – мои волосы такие же – они все еще светлые по сравнению с богатством Аиды. Жители Песчаных угодий носят в основном змеиную кожу и крокодильи шкуры, а жители Скалистой местности плетут раковины, рыбью чешую и сети из водорослей, чтобы покрыть нашу кожу. Мы похожи на русалок, которые играют в нашей лагуне.
Аида как-то сказала мне, что люди ее отца пришли на восток из сухих пустошей, чтобы поселиться и объединиться с племенем, уже основанным на русалочьем заливе.
– С тобой все будет в порядке? – спрашиваю я.
Мое одиночество и тоска – ничто по сравнению с Аидой.
– Да. У меня было время погоревать.
Она лжет.
Это не только мрачное будущее нашего народа, но и многое другое. Мы видим старейшин наших племен и удивляемся, почему их сейчас не так много, как несколько поколений назад. Мы видим любовь, заботу и стоицизм, которые они разделяют со своими супругами, со своими детьми, и желаем, чтобы мы могли иметь это для себя.
Красная комета сверху отбрасывает на нас приглушенный красный свет.
Я выдыхаю.
– Хочешь отправится со мной в Скалистую местность и пожить у нас какое-то время?
Это лучшее, что я могу предложить: отсрочка от брачного ухаживания, которое вскоре должно было произойти здесь. Я снова подношу ладони ко рту, чтобы подуть на них.
Аида отрывает мои руки от лица и хмурится, видя мои раны.
– Пойдем со мной.
Не оставляя мне выбора, она тащит меня к ближайшей хижине на дереве и усаживает у неглубокого костра. Надув губы, она берет миску и наполняет ее травами, размельчая их вскоре после этого камнем.
– Ты всегда рискуешь ради брата. – В ее голосе слышится обвинение. – Ты когда-нибудь думала, что случится с твоим племенем, если они потеряют тебя?
Я пожимаю плечами.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Она притягивает мои руки к себе и кладет их внешней стороной на пол, обнажая мои ладони во всем их красном великолепии.
Аида растягивает губы, чтобы заговорить, когда очень холодный, резкий крик наполняет воздух, затмевая смех снаружи, потрескивание огня, свист ночного бриза. Он отдается эхом между скалистыми островами даже после того, как кончается. Мы смотрим друг на друга, когда взмах птичьих крыльев и их карканье заканчивают атакующий призыв.
Этот брачный зов был гораздо ближе, чем предыдущий.
К моему удивлению, Аида возбужденно улыбается, как будто все мысли о Лейте и Делине исчезли из ее мыслей. Ее легкомысленная улыбка останавливает меня от того, чтобы испуганно отпрянуть и броситься к деревенским, где их тревожный шепот теперь сливается с морским бризом.
– Почему ты улыбаешься?
– Ты не слышала слухов? – спрашивает она вместо этого.
Мне начинает казаться, что в последнее время она не любит отвечать на вопросы.
– Каких слухов?
– Неделю назад к нам прибыл посланец от одного из северных прилежных племен. Она принесла новости.
Аида останавливается, набирая мазь на пальцы.
– Какие новости?
Она намазывает мазь на мои ладони, и я морщусь, изо всех сил стараясь не сжать пальцы и не отдернуть руки.
– Крики, это драконы. Они спариваются во время красной луны.
Мои глаза сужаются.
– И из-за этого стоит улыбаться?
Мое сердце все еще колотится, но теперь оно гремит. Драконов не видели еще до поколения моего деда, и о них говорили только как о страшных гигантских чудовищах из легенд. Они были зверями, которые заполняли небо, могли управлять погодой и пожинать разрушения по всей Земле, изменяя ее по своей прихоти.
Зато… Красная комета не пересекала наше небо так долго.
– Несколько охотниц из одного из этих племен отправились собирать пищу и наткнулись на спящего дракона в глубине равнины неподалеку от своего дома. Неуклюжий бурый зверь с зубами длиной с наши руки, с хвостом, который мог бы хлестать облака, и телом, которое охватывало сотню из нас, лежащих.
Я вырываю свои руки из ее рук и обхватываю себя.
– Я все еще не понимаю твоей ухмылки. Как мы можем защитить себя от таких существ? Особенно если у них течка? Если они хотят создать молодых?
– Очевидно, одна из охотниц предложила себя в качестве приманки, чтобы прогнать дракона с их земель. И с усилием она попыталась разбудить зверя прикосновением, преодолевая потребность почувствовать его…
– Идиотка, – бормочу я.
– Возможно, но то, что произошло потом, было поистине чудесно. Дракон превратился в человека, Исса, в человека!
Я разинула рот.
– Не просто мужчина, а мужчина сильный, мощный, как зверь, которым он был. Он взял охотницу, которая прикоснулась к нему, и наполнил ее своим семенем. Пока мы говорим, она с молодыми, и с тех пор этот человек-дракон не покидал ее.
Я с трудом верю тому, что она мне говорит. Но ее волнение, ее улыбка так полны надежды, что трудно отрицать. Аида никогда не увлекалась историями и суевериями. Она никогда не пойдет на неоправданный риск и не покинет свою деревню без всех запасов, которые могли бы обеспечить ее выживание. Поверить в такое трудно, но, глядя в ее лицо и широко раскрытые темные глаза, я вижу надежду – такую редкую вещь, чтобы быть свидетелем – это заразительно. Я хочу, чтобы меня поймали. Мне нужно, чтобы меня поймали.
– Как ты можешь верить в такое?
– Исса! – вырывается мое имя из ее горла, как будто я его не понимаю. – Посланник искал потенциальную будущую пару для ребенка. Будущий союз.
Мои глаза расширяются.
– Как? Комета только началась. Откуда они знают, что эта охотница беременна, что это мальчик?
– Дракон знает, – выдыхает Аида, вызывая холодок по моей коже.
Затем она задумчиво вздыхает.
– Я собираюсь найти себе такого, – говорит она серьезно.
Ее слова остаются со мной до глубокой ночи. Еще долго после того, как я покидаю ее и ложусь на койку, предназначенную для моего пребывания, я лежу без сна, глядя на звездное ночное небо и комету.
«Если то, что говорит Аида, правда, единственное прикосновение к шкуре дракона – это все, что нужно для нашего спасения?»
«И визг… это значит», – я едва могу сформулировать мысль из-за страха разочарования, – «что поблизости может быть один из этих драконов».
