Текст книги "Прикоснуться к дракону (ЛП)"
Автор книги: Лукас Наоми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Глава 4
ОХОТА НАЧИНАЕТСЯ
Я просыпаюсь на следующее утро вскоре после восхода солнца, чувствуя боль от энергичной поездки накануне. Мое племя не ждет моего возвращения в течение нескольких дней, и я с удовольствием снова засыпаю.
Но я сказала русалкам, что встречусь с ними, и сказка Аиды о драконах, людях и превращениях не давала мне покоя.
Я подношу ладонь к глазам, чтобы защитить их от солнца, пока мой взгляд задерживается на небе. Красная комета едва продвинулась дальше. Пока я изучаю ее, запах готовящейся пищи наполняет мой нос и заставляет мой живот урчать. Умывшись и заправив койку, я надеваю одежду, оружие и снаряжение. После этого я направляюсь к центральному костру.
Когда я подхожу, мать Аиды и Делины, Шин, жарит рыбу. Мы обмениваемся улыбками, и она предлагает мне шампур. Она излучает гордость; морщинки от смеха вокруг ее рта и глаз говорят сами за себя. Ее темные волосы коротко подстрижены и стянуты вокруг головы.
Я не могу не завидовать ей и той жизни, которую она ведет.
– Ты скажешь Аиде и Лейту, что я ушла? – спрашиваю я. – Я не хочу их будить.
Ее лицо вытягивается.
– Так скоро?
– С Красной кометой в вышине и с миром, волнующимся…
Я знаю, что она слышала визг прошлой ночью. Мы все слышали.
– Думаю, мне лучше быть со своим племенем. Лейт здесь хорошо защищен.
Пытаюсь улыбнуться, но не преуспеваю. Вместо этого я вцепляюсь в свою рыбу.
Шин смотрит на небо.
– М-мм. Я понимаю.
– Лейт выглядел довольным прошлой ночью, – быстро говорю я, изо всех сил стараясь поддерживать ее хорошее настроение. Она этого заслуживает.
– О да! Слава водам. Последние недели Делина была почти невыносима от беспокойства.
Кивнув, я могу только надеяться, что Шин тоже знает о несчастье Аиды. Но моя подруга хорошо умеет скрывать свои эмоции. Между нами воцаряется молчание.
Покончив с завтраком, я поворачиваюсь, чтобы уйти.
– Исса! – останавливает меня Шин. – Если тебе или Скалистой местности что-нибудь понадобится, пожалуйста, дайте нам знать. Мы всегда были вашими союзниками и в большом долгу перед вами.
На этот раз моя улыбка искренняя.
– Сначала мы были у вас в долгу.
Через некоторое время я ослабляю шкивы каната на подъемнике с помощью одного из разведчиков внизу. Добравшись до плота, я достаю свои припасы и проверяю их. Закончив, я просматриваю побережье и кристально чистую воду.
Где русалки?
Я начинаю напевать и напевать их имена, когда они не появляются, но мой голос воняет, как гнилая рыба. «Ты их отпугнешь, Исса!»
Но я все равно продолжаю. «Меня ждет целый день поддразниваний», – надулась я.
Проходят минуты – их не видно.
Нахмурившись и вытащив из плота копье, я иду по берегу, напевая громче. «Если они играют со мной… им придется терпеть мой голос».
Солнце неуклонно поднимается, и ничего. Ни сверкающего хвоста, ни хихиканья. Я зря теряю время. Надеясь, что они покажутся, когда я вернусь к плоту, поворачиваю назад, но, когда я помещаю свое копье в него несколько минут спустя, ничто не движется в океанских волнах.
Странно.
Но я толкаю плот в океан и все равно прыгаю, поднимаю весла и поворачиваю на юг, думая, что они появятся в любую минуту. Время идет, и Песчаные угодья становятся далекой точкой позади меня, но они все еще не показываются.
«Надеюсь, они присоединятся ко мне позже».
«Я уже совершала это путешествие в одиночку. Все хорошо». В отличие от вчерашнего дня, я на всякий случай держусь поближе к берегу. Но по мере того, как проходят часы, мое внимание привлекает все больше странностей.
Здесь нет ни крокодилов, ни рыб, плавающих под моим плотом – ни даже случайных любопытных дельфинов. Обезьяны прыгуны отсутствуют, их вой не доносится до моих ушей. Время от времени я вижу птицу, но даже сейчас она далеко не такая, как вчера.
Повернувшись, я внимательно осматриваю все вокруг в поисках виновника. Я никогда не видела ничего подобного, да и русалки тоже отсутствуют…
Мой желудок скручивается и сжимается, а пот на лбу собирается немного быстрее. «Может быть, лучше быть поближе к дому».
Прошло несколько часов, и все осталось по-прежнему. Я вижу, как внизу бурлят воды, и знаю, что нахожусь недалеко от устья реки джунглей. «Как только я доберусь до островов, смогу сделать перерыв и отдохнуть…»
Прежде чем я успеваю закончить мысль, в ушах раздается пронзительный визг, похожий на крик, такой близкий, что мои глаза устремляются к деревьям. Треск и хруст стволов – как огонь, пожирающий сухую древесину – сопровождает его. Только несколько птиц наполняют воздух, остальные давно улетели.
И в отличие от двух последних воплей, этот длится дольше, с визгом – как будто он пытается сообщить что-то конкретное другому далеко-далеко.
Драконы.
Брачный зов.
Слова Аиды: «Я собираюсь найти себе такого».
Я повторяю.
– Найти себе такого. – Снова.
Мой взгляд остается прикованным к звукам. Спина напрягается, моя хватка на веслах ослабевает – всего на секунду. Визг обрывается, и когда ни на берегу, ни в небе не появляется огромное чудовище с длинными зубами, я выдыхаю, даже не осознавая, что задерживаю дыхание.
За коротким поворотом впереди открывается устье реки джунглей.
Я быстро проверяю свои припасы, запасы еды, оружие.
«У меня есть все необходимое на несколько дней». Побережье по-прежнему лишено всякой жизни, и я могу только предположить, что в джунглях так же тихо.
Мое сердце колотится. Это самый безопасный вариант для похода в джунгли.
Мне с трудом верится, что во мне трепещут эти мысли.
«Никто не ждет меня дома какое-то время. Мне не нужно беспокоиться о русалках».
«У меня нет Лейта. Я свободна принимать собственные решения».
«Я проверю, поищу, и если найду дремлющего дракона…»
Я гребу к устью реки, затаив дыхание.
Глава 5
КАОС ПРОБУЖДАЕТСЯ
Пронзительные крики пробуждают меня ото сна. Брачные крики драконицы. Поначалу я не обращал на них внимания, несмотря на подергивание моего древка – у него есть собственный разум. Нет ничего лучше драконицы в течке, чтобы разбудить дракона.
Грязь холодная и густая вокруг моей чешуи, и я устраиваюсь в самой глубокой части речной воды, где меня никто не беспокоит. Где меня никто не беспокоил… целую вечность.
Зов раздается позже, и я просыпаюсь, неподвижный, как камень, чтобы не пугать тварей наверху. Их все равно отпугивает отчаянный брачный визг. Мой ствол выталкивается из задних ног, твердеет, зарываясь в ил внизу. Тепло нарастает в моей груди и скользит по телу к нему.
Я различаю зов драконицы теперь ближе – и она не из моей породы. Шаг слишком высокий, длина слишком многословная… Либо яд, либо болото, а может быть, и то и другое. Из-за шторма? Я – дракон земли и воды, древний и сильный, рожденный от двух могущественных пород стихий, имеющих сходство с обоими. Дракон джунглей.
Я давным-давно претендовал на эти джунгли.
Мужчины, особенно такие могущественные, как я, остаются на своих территориях. Я чувствую других альфа-драконов, когда они двигаются, когда охотятся, но это родство касается только их.
Если я почувствую что-то еще – если что-то более слабое попытается потревожить меня, особенно бета-дракон, крылатый дракон, писк – это будет последнее, что они сделают перед смертью.
Эти меньшие драконы бродят; у них нет территории, и они не представляют никакой угрозы.
Но драконица гнездится с тем, кто спаривался с ней последним.
Зов вызывает у меня боль и беспокойство, но я заставляю себя успокоиться.
«Другой ответит».
Если два альфы ответят на вызов, то битва гарантирована. Как только мы позволяем течки драконицы проникнуть в наши ноздри, наши древки остаются напряженными до тех пор, пока наше семя не исчезнет – или не умрем. «Жить бесконечно – тяжело, – хуже смерти», – однажды предупредил мой отец. И все же я жду.
И не все победители милосердно убивают своего противника.
«Если бы мне бросили вызов…»
Щупальце тепла растет внутри меня. «Я не буду милосерден».
«И, насколько я помню, поблизости есть несколько человеческих племен». Брачное неистовство – не единственное, о чем стоит беспокоиться. В прошлый раз, когда я вставал, люди были не более чем далекой помехой. Когда я давно решил поспать, количество людей уменьшилось настолько, что они больше не представляли угрозы для моего вида.
Я не удивлюсь, если они уже давно покинули эту землю.
Через некоторое время снова раздается брачный зов. Еще ближе. Мой ствол появляется, полностью твердый, и тепло, которое он излучает, согревает грязь и воду вокруг него. Семя вытекает из кончика. Если я сейчас подниму голову из воды, запах феромонов драконов будет обеспечен.
«Она приближается».
Я чувствую, как она прочесывает мои джунгли, ожидая достойного ответа. Другие, возможно, уже ответили бы – возможно, даже попытались бы взобраться на нее, – но только беты. Она не возьмет ни одного, если не будет другого выбора.
В ответ из моего тела вырываются феромоны. Я чувствую, как где-то далеко зашевелился еще один дракон альфа-самец, начинающий реагировать так же, как и я. На севере находится альфа водяной дракон, а на юге и западе – еще два дракона джунглей.
Жар, нарастающий внутри, подстегивает мое беспокойство. Он струится по моим конечностям, отрывая их от покоя. Мой хвост двигается первым, лапы – вторыми. Вытянув когти, они пронзают мягкую, влажную землю под собой, так глубоко, что находят сухую грязь под грязью. Они толкаются в нее, готовясь к движению моего тела.
Все конечности ослабевают, кроме моего древка – твердого и готового.
Это требует времени, и, чувствуя, что другой альфа шевелится, я знаю, что он проходит через тот же процесс.
«Но драконица находится на моей территории. Я возьму ее прежде, чем он поднимется».
Прогоняя жар через остальную часть моего тела, мое желание размножаться опасно возрастает, несмотря на мучительно долгий процесс.
Глава 6
РОКОВОЕ ПРИКОСНОВЕНИЕ
– Исса, расслабься, – бормочу я себе под нос.
Я уже давно потеряла из виду океан, и река джунглей сузилась до извилистого русла с перепончатыми деревьями, растущими из глубин, и маленькими растениями, скрывающими большую часть берегов по обе стороны. Солнце прошло зенит некоторое время назад, и я могу видеть его сквозь путаницу ветвей деревьев наверху. Веревки виноградных лоз падают с высоких ветвей наверху.
Все потемнело от жуткого зеленого свечения, с редкими полосками золотого солнечного света, пробивающимися сквозь него. Это потрясающе. Речная вода мутна от диких водных растений и ярких цветов, которые покачиваются. Мох и крупнолистные растения растут на любой доступной поверхности.
Звуки возобновились.
Не те, к которым я привыкла, а те, что принадлежат бесчисленным тварям, слишком маленьким или совершенно не знающим крупных хищников, чтобы беспокоиться. Пушистые мухи с большими изумрудно-зелеными крыльями, яркие радужные лягушки, а иногда и змеи.
Я благодарна, что крокодилы прячутся, что не слышно воя и хрюканья обезьян. Но даже в этом случае расслабление – последнее, о чем я думаю. Я много раз охотилась в джунглях – никогда так же глубоко, – и я знаю, что нужно высматривать и как защищаться.
Риск того стоит. Если Аида считает, что это того стоит, значит, так оно и есть. Я доверяю ей свою жизнь – жизнь Лейта. Наши навыки совпадают. Я сражалась со змеями и кишащими акулами. Я испытала свою силу против бродячих, бешеных джунглевых кошек и длинноногих хищников. Однажды я спасла Лейта от гигантского краба, в три раза больше меня, который решил поселиться на одном из небольших островов Скалистой местности.
Вода передо мной колышется, и я медленно гребу. Пузырьки пульсируют на поверхности, маленькие в некоторых местах, но большие в других. Плот дрейфует, пока я изучаю их.
Сильный, густой, мшистый, мускусный запах наполняет мой нос – он не похож ни на что, что я когда-либо чуяла раньше. Я вдыхаю, не в силах насытиться.
Медленно поднимаюсь на ноги, вдыхая аромат, я вглядываюсь в воду, но она мутная, затмеваемая большим количеством цветов, чем я когда-либо встречала. Далеко за ним река снова открывается, и вода прозрачна, но этот участок – с его глубокими тенями и тяжелыми ветвями деревьев – достаточно растянут.
Дурное предчувствие сжимает мне горло, и я ищу обходной путь, но не нахожу его, если только не встану на якорь и не оставлю плот здесь, чтобы продолжить путь пешком. Так не пойдет. Либо рискнуть, проплывая через него, либо развернуться и вернуться.
Внезапное красное свечение пробивается сквозь деревья, приглушая зеленую зелень до темно-желтых и оранжевых. Я бросаю взгляд вверх через шахту, ожидая увидеть комету, но нет, это луна начинает подниматься. У меня перехватывает дыхание.
Солнце уже садится. Так и должно быть.
Я потеряла счет времени в тени джунглей и опустила глаза на свои запасы. Я полагала, что если действительно соберусь найти дракона – приложа к этому хорошие усилия, – то мне придется провести ночь или две в джунглях.
Но я думала, что у меня будет больше времени, чтобы найти место для ночлега. На это уйдет добрый час.
Мой взгляд возвращается к луне и изучает красное свечение вокруг меня. Час, может быть, два, прежде чем солнечный свет исчезнет, в зависимости от того, насколько темными становятся тени джунглей в сумерках…
Хлопающий звук возвращает мои глаза к реке. Теперь пузырей стало больше. Они тоже больше, такие большие, что заставляют цветы прыгать и двигаться.
Что-то скользит по дну моего плота, и я падаю обратно, хватаясь за копье. Проверяя воду с каждой стороны, ничего не появляется. Я опускаюсь еще ниже, готовясь к новому удару.
Одно из моих весел начинает скользить в воду. Затаив дыхание, я хватаю его и жду, стараясь не шевелиться. Ничто, кроме звука пузырей, не нападает на меня.
Хлоп-хлоп-хлоп-хлоп.
Я спокойно положила копье и медленно подняла весло из воды.
Хлоп-хлоп-хлоп– хлоп…
Что-то длинное, невероятно толстое и покрытое водорослями появляется из воды, прямо там, где было мое весло. Блестящие зеленые и черные чешуйки ловят свет там, где водоросли исчезают. Нет ни конца, ни начала придатку, прежде чем он упадет обратно в темные воды внизу.
«Удав?» – Застыв, я смотрю на то место, где исчезла змееподобная тварь. – «Это не может быть крокодил – у них нет чешуи».
Хлоп!
Вздрогнув, чешуйчатый отросток появляется снова, на этот раз выше и длиннее.
Мое сердце бешено колотится, ударяясь о грудную клетку. Слюна во рту пересыхает, а спина становится такой жесткой, что я боюсь, что она больше никогда не сможет двигаться.
Хвост – это хвост, он должен быть хвостом – ведет к телу настолько огромному, что вся река смещается, когда оно поднимается вверх. Дюжины гигантских черных шипов, словно акульи плавники, прорезают поверхность воды. Мой плот цепляется за бурлящую воду и устремляется к берегу, заставляя меня отвести взгляд от зверя.
Мой плот ударяется о ствол дерева, сбивая меня с равновесия, и я поворачиваюсь, чтобы удержаться и встать на якорь у ствола, задыхаясь, держась за несколько толстых лиан. Повернувшись обратно к монстру, я ничего не вижу.
Он снова под водой.
Я едва слышу, как стучит мое сердце.
«Во что я вляпалась?»
Я жду, напрягшись всем телом, когда оно всплывет на поверхность – но оно не всплывает. Остались только пузыри.
Через некоторое время ко мне возвращается мужество, и я осматриваюсь. Я понимаю, что красное свечение стало сильнее, тени стали гуще и глубже.
Оглушительный визг брачного зова атакует воздух, пробивая мне живот.
Пузыри возвращаются.
«Беги! Немедленно». Мои руки падают с виноградных лоз. «Ты в опасности!»
Я быстро беру весла и опускаю их в воду. Оттолкнувшись от дерева, когда крик эхом разносится по деревьям, я начинаю вращать свой плот. Держа плот подальше от того места, где впервые показался хвост, я гребу изо всех сил.
Хвост вспыхивает над водой, заставляя мой плот вернуться к дереву, от которого я только что сбежала. Судно заливает водой. Весло выскальзывает у меня из рук, и оно исчезает в реке.
Затем чудовищное тело появляется снова – снова появляются острые как бритва черные шипы.
Плот качается. Я слышу треск.
Зверь продолжает подниматься, обнажая тело, такое большое, такое темно-зеленое и черное, что я не могу отличить тень от конечности. Я сдерживаю крик. Длинные черные полосы кожи, похожие на змееподобные шнуры, двигающиеся вокруг, вырастают из-за четырех толстых рогов далеко впереди, которые появляются.
Отлитая ярко-красным, эта голова поднимается над рекой, в сгущающийся мрак джунглей. Он издает рев, который заставляет меня кричать во всю мощь моих легких. Его зубы – когда он поднимает голову к небу – такие же длинные и толстые, как мои ноги.
Дракон.
Хвост, почти в дюжину длин от меня, взмывает в воздух и шлепается обратно, заглушая мои крики.
Падая с разбитого плота, я погружаюсь в воду. Хватаясь за волны, угрожающие потопить меня, втягивая и вытягивая, я ищу что-нибудь, за что можно ухватиться.
Вытянув пальцы, они скользят по чему-то скользкому и толстому. Толкаясь в его сторону – должно быть, это дерево, – я хватаюсь за него.
Затем дерево двигается, и, когда оно полностью вытягивает меня из реки, я понимаю, что я цепляюсь за дракона, от которого пытаюсь убежать.
Тот самый, за которым я пришла сюда.
Глава 7
БРАЧНЫЕ УЗЫ КАОСА
Подняв голову к небу, я издаю долгожданный, бурный рев. Жар, который накапливался в течение последних дней, вырывается из глубины моей груди и наполняет воздух. Затем следует странный шум. Лес кричит в ответ?
Но шум исчезает прежде, чем я успеваю разобраться.
Затем зов драконицы откликается на мой собственный, такой близкий-близкий. Листья шелестят, земля дрожит. Так близко, что я чувствую ее вкус. Мой язык высовывается, чтобы сделать именно это, проникая сквозь дым от моего рева.
Мои крылья отрываются от тела, чтобы рубить и ломать деревья с обеих сторон, пока я стряхиваю с себя вековые водоросли. «Сегодня я спарюсь. Сегодня ночью драконица – моя, чтобы размножаться, защищать и заботиться». Ее феромоны наполняют мои ноздри, и я открываю глаза, чтобы оглядеться.
Красное сияние окружает меня со всех сторон. Комета. Она снова вернулась.
– Проклятие древних, – рычу я. – Смерч жизни и земли.
Мое тело напрягается, когда мои крылья стряхивают грязь и воду. Неважно – изо рта идет пар. Магия кометы уже овладела мной. Воспламенение уже началось.
«Я уничтожу все и вся, даже саму комету, если она встанет у меня на пути».
Что-то раздражающее все еще висит у меня на хвосте, и я щелкаю им снова. Странный крик леса возвращается к моим ушам, и на этот раз у меня болит голова. Досада остается. Я взмахиваю крыльями, чтобы взлететь в небо, зная, что скоро оно сорвется, но, когда я поднимаюсь, ничего не происходит.
Рыча, я пытаюсь снова. Ничего.
Снова.
«Мои крылья не выдерживают моего веса. Как долго я спал?»
Ярость переполняет меня, но, как я ни стараюсь, мои крылья не могут поддерживать мое тело. Сотни лет существования, и я никогда не страдал такой слабостью.
Я обращаю свой гнев на надоедливую тварь на моем хвосте, поворачиваюсь к ней, готовясь откусить препятствие. Держа его перед глазами, я обнаруживаю, что это вовсе не часть зарослей джунглей, а существо, обившееся вокруг моей конечности, крепко сжимающее ее, туманное в вечерних тенях.
Оттягивая губы, обнажая зубы, я огрызаюсь. Все, что оно делает, это открывает рот и…
«Этот крик!»
Он разрывает меня на части, приводя в чувство, разгоняя феромоны драконицы из моих ноздрей. Слабость захлестывает меня повсюду.
Это уже не только мои крылья начинают опускаться, но и мое внутреннее тепло – все мое тело. Мои когти теряют хватку на земле. Мой рот открывается, и я пытаюсь выпустить дым, но мало что выходит.
Брачный зов драконицы снова наполняет мои уши, и на этот раз он сотрясает мою голову острой болью. Я не произведу на нее впечатления.
Мой хвост падает к воде, и существо движется на меня, ловя мой взгляд, фокусируя его.
Две ноги, две руки, двуногое. Мои ноздри раздуваются. Ярость нарастает, как никогда раньше, когда я начинаю понимать, что держит меня так крепко.
«Жалкий, слабый человек!»
Его кожа прижата к моей. Его руки касаются моей древней и могучей шкуры. Его маленькие блестящие глазки смотрят на меня в страхе. Ужас и ярость пронзают меня.
Единственное существо, кроме моего собственного, которое может сразить дракона. Единственное существо, которое может украсть наше бессмертие и породниться с нами.
– Человек, – злобно произношу я на древнем драконьем языке, мой голос хриплый и гортанный. Губы человека приоткрываются. – Ты знаешь, что ты сделала?
Я отшвыриваю хвост, не в силах вынести зрелища своей гибели, не заботясь о том, умрет ли при этом негодяйка, и снова поднимаю голову к небу.
Из моего горла вырывается непохожий прежде рев-проклятие комете, Кровавой луне, человеку, с которым я теперь связан, – когда я чувствую, как мое тело, конечности, внутренности и все остальное изгибаются и меняются.
И все, о чем я могу думать, когда боль разрывает мои чувства, – это месть.
