Текст книги "Приключения знаменитых первопроходцев. Америка"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА 10

Джон и Себастьян Кабот. – Гашпар Кортириал. – Жак Картье. Жан-Франсуа де Роберваль. – Шамплен. Монкальм

В 1493 году, через три года после первого путешествия Христофора Колумба, мысль о поиске прохода, ведущего в Индию и Катай (старое название Китая), часто посещала всех мореходов и возбуждала среди самых выдающихся благородное соперничество. Так, например, один венецианец, обосновавшийся в Англии, в Бристоле, и прозывавшийся Джованни Кабот или, у англичан, Джон Кабот[233]233
  Кабот Джон (собственно говоря – Джованни Кабото; ок. 1450–1498) – итальянский мореплаватель, который в 1490 году переселился в Англию.


[Закрыть], решил искать на севере проход, который Колумб пытался найти в тропиках. Космографическая теория говорила: чем выше поднимаешься к северу, тем более коротким будет расстояние по морю между Западной Европой и Восточной Азией.

Кабот настойчиво просил и легко получил у Генриха VII[234]234
  Генрих VII (1457–1509, правил с 1485 г.) – английский король, основатель династии Тюдоров.


[Закрыть] для себя и своих сыновей разрешение отправиться на разведку от имени английского короля «во все земли, моря и заливы к западу, востоку и северу». Четыре корабля, оснащенные на средства бристольских купцов, вышли в 1497 году на запад. Держа курс на вест-норд-вест между 50-й и 60-й параллелями, экспедиция высадилась, как считают, 24 июня 1497 года на побережье Лабрадора у 56-го или 57° северной широты. Впрочем, об этом путешествии и о следующем сохранились очень неполные сведения из-за потери вахтенных журналов и карт, где мореплаватель отметил свои открытия.

Летом 1498 года Себастьян Кабот[235]235
  Кабот (Кабото) Себастьян (1474? – 1557) – сын Джованни; был на английской, а затем на испанской службе.


[Закрыть], сын Джованни, который первое свое путешествие совершал вместе с отцом, предпринял второе, на свой собственный счет, добился значительных результатов и, главное, более точных. Зайдя далеко на север, он, очевидно, поднялся до 67°37′, то есть до северного конца Девисова пролива. Считается, хотя и без достаточных оснований, что Себастьян проник в Гудзонов залив. Взяв курс на юг, он открыл остров Ньюфаундленд, который назвал Terra de Baccalaos, то есть Земля Трески, и спустился к юго-западу вдоль берега до 35° северной широты, на 5° севернее Флориды. Хотя ни он, ни его отец не увидели входа в залив Святого Лаврентия, открытие восточных берегов Северной Америки тем не менее принадлежит им.

Через два года, то есть в 1500 году, португальский моряк Гашпар Кортириал[236]236
  Кортириал Гашпар (ок. 1450 – ок. 1502) – младший и самый известный из трех сыновей португальского мореплавателя Жуана Ваш Кортириала (ум. в 1496 г.).


[Закрыть] также решил отыскать дорогу в Восточную Азию, поднявшись к северу от земель, открытых Колумбом. Он отправился с двумя каравеллами, прошел до 60-й параллели, до оконечности побережья Лабрадора, уже виденного обоими Каботами, обследовал широкий вход, который не мог быть ничем иным, как Гудзоновым проливом, и назвал его пролив Аньян. Остановленный льдами исследователь вернулся в Лиссабон, совершив только часть намеченного. На следующий год он решил завершить свое исследование и с двумя кораблями покинул Португалию. Один вернулся в порт в конце года, а о другом, на котором находился сам Кортириал, больше никогда не было никаких известий. В мае 1502 года его брат Мигел отправился на поиски, но и он пропал. Потребовалось категорическое запрещение короля Мануэла, чтобы помешать отправиться третьему брату по имени Васкеанес…

Вести об открытиях Кабота и Кортириала широко распространились. Тотчас баскские, нормандские и бретонские моряки пересекли Атлантику и с 1504 года начали вести рыболовство на отмелях Ньюфаундленда и в заливе Святого Лаврентия. В 1506 году капитан Жан Дени из Онфлера составил карту прибрежных районов, посещаемых французскими рыбаками, и в 1507 дьепское судно «La Pensee» («Мысль»), принадлежащее Жану Анго, доставило на новые земли первую партию нормандских эмигрантов. Затем его сын, которого также звали Жан, знаменитый правитель Дьепа, самовольно захватил эту морскую дорогу и иногда встречал португальцев. Известно, но стоит тем не менее напомнить, что в ответ на ущерб, нанесенный одному из его экипажей португальцами, Жан Анго объявил войну королю Португалии, вооружил флот, посадил на корабли восемьсот человек и блокировал порт Лиссабон. Монарх, не из самых сильных, вынужден был послать к дьепскому судовладельцу послов для переговоров на равных о возмещении ущерба.

Так Франция прокладывала путь к новым землям в северо-западном направлении с первых лет XVI века. Этот век отмечен также попытками создать большие испанские колонии в Мексике и Перу. Франциск I[237]237
  Франциск (Франсуа) I (1494–1547) – французский король с 1515 года.


[Закрыть], намекая на исключительные притязания португальцев и испанцев на Новый Свет, говорил шутя: «Я хотел бы видеть завещания нашего праотца Адама, который оставил им такое прекрасное наследство». В 1524 году король Франции предпринял, однако, еще одну попытку: он послал Джованни Верраццано[238]238
  Верраццано Джованни – итальянский мореплаватель. Год его рождения точно не известен, но в ряде справочных изданий условно принимается 1485-й. Родился в семье, происходившей из Греве-ин-Кьянти. В качестве места рождения принимаются Верраццано, Греве или Флоренция. Известен также под латинизированным именем Янус Веррацамус и под офранцуженным – Жан Верразан. Кончил свои дни скорее всего в 1528 году.


[Закрыть], флорентийского капитана, служившего во Франции, с поручением произвести разведку в северо-западном направлении. Верраццано выдержал все превратности своей суровой и рискованной профессии. Ураганы, шквальные ветры, болезни, течения – все, кажется, объединяется, чтобы помешать успеху. В момент, когда капитан, согласно приказу Франциска I, только что принял во владение земли, прилегающие к большой реке, устье которой образовало один из самых красивых рейдов и портов мира, ураган выбросил его корабли в открытое море. Этой рекой был Гудзон; голландцы построили здесь Форт-Амстердам, который затем уступили англичанам. Именно на месте Форт-Амстердама высится сейчас Нью-Йорк[239]239
  Основанное в начале XVII века голландское поселение носило название Ниуэ-Амстердам (Новый Амстердам). Когда в 1664 году англичане захватили эту колонию, город был переименован в Нью-Йорк в честь герцога Йоркского, королевского наместника в заокеанских владениях Англии.


[Закрыть].

Верраццано, отброшенный на сто лье от берегов, возобновил попытки. Он смело продолжил обследование, разведал берега, лежащие севернее Флориды, видел реку Святого Лаврентия, впадающую в обширный залив, открытый Каботом и Кортириалом, и принял во владения от имени короля Франциска I прибрежные земли. К несчастью, другие, более тяжкие заботы отвратили французский двор от этой серии исследований, а катастрофа при Павии[240]240
  Близ североитальянского города Павия 25 февраля 1525 года французская армия была разгромлена соединенной испано-германской, причем французский король попал в плен. Находясь в заточении, Франциск I подписал унизительный мир: он полностью отказался от притязаний на Италию да к тому же отдал императору Карлу Бургундию.


[Закрыть] полностью их прервала на несколько лет.

Неизвестно, чем закончил Верраццано[241]241
  Судьба Джованни Верраццано, или, как его называли испанцы, Хуана Форина (то есть Флорентийца), известна из книги Берналя Диаса. В 1527 году Верраццано с большой добычей возвращался из Америки. К востоку от Канарских островов ему повстречались испанские корабли; они окружили итальянца, наголову разбили и взяли в плен вместе со всеми оставшимися в живых французами. В Испании Верраццано был отдан под суд, приговорен по указанию императора Карла к смерти и в скором времени повешен.


[Закрыть]. Очевидно смертью, обычной для моряка, как его предшественник Кортириал и как, увы, множество других. Понадобилось десять лет, пока снова вспомнили об этих открытиях, и тогда возникла мысль попытаться извлечь из них что-нибудь. Инициатива принадлежала Филиппу де Шабо-Шарни[242]242
  Шабо-Шарни Филипп де (сеньор де Брион; 1480–1543) – друг детства Франциска I, адмирал Франции с 1526 года; в 1535–1538 и 1541–1543 годах – глава правительства.


[Закрыть], великому французскому адмиралу и фавориту Франциска I. Хотя он и не был моряком по профессии – в ту эпоху это не имело значения, – Филипп де Шабо, известный также под именем адмирала де Бриона, по названию имения, которым владела его семья, всерьез относился к своему титулу и успешно занялся делами навигации. У него возникла идея возродить план Верраццано. Король не возражал и предложил моряку из Сен-Мало Жаку Картье вернуться к делу флорентийского мореплавателя.

ЖАК КАРТЬЕ

В эту эпоху Жаку Картье, имя которого приобрело большую известность, было сорок лет[243]243
  В настоящее время считается, что Жак Картье родился около 1491 года.


[Закрыть]. Настоящий бретонец, коренастый, крепкий, энергичный, скромный, обладающий мощной волей, характерной для людей его породы, при этом любитель приключений, как все моряки того времени, горел желанием отличиться открытием, прославившим бы его и принесшим пользу его стране.

Картье отправился из Сен-Мало 20 апреля 1534 года с двумя судами, водоизмещением по шестьдесят тонн каждое, и со ста двадцатью членами экипажа. Через двадцать дней плавания он достиг западного побережья острова Ньюфаундленд, потом повернул на север и вошел в пролив Белл-Айл[244]244
  Картье назвал пролив Бель-Иль – по острову у северного входа в него; французское название переводится как «Прекрасный остров», что никак не вяжется с угрюмым и необитаемым осколком суши; после перехода островка во владение англичан его название (как и название пролива) читается по нормам английского языка.


[Закрыть], принял во владение южное побережье Лабрадора, установив крест около бухты Рошез (Скалистая). Затем Картье направился к югу и вдоль побережья острова Ньюфаундленд до пролива, расположенного между мысом Рей и Кейп-Бретоном[245]245
  Этот пролив теперь носит имя Кабота; мыс Рей – юго-западная оконечность Ньюфаундленда; Кейп-Бретон – остров у северо-западного побережья Американского материка (речь должна идти о северной оконечности этого острова – мысе Норт).


[Закрыть], где на него обрушились встречные ветры, отбросившие корабли к островам Мадлен[246]246
  Мадлен – французское название архипелага Магдален в юго-восточной части залива Святого Лаврентия.


[Закрыть]. Посетив эти острова, он взял направление на запад, высадился в самом устье реки Мирамиши и обследовал залив Шалёр[247]247
  Шалёр (фр. chaleur) – жара.


[Закрыть], названный так из-за чрезвычайной жары, от которой страдал экипаж. Исследователь остался здесь на несколько дней и познакомился с коренными жителями, которых нашел очень дружелюбными по отношению к белым и гостеприимными. Они дали ему за несколько безделушек меха изумительной красоты. Затем он отправился в бухту Гаспе[248]248
  Гаспе – бухта (на некоторых картах – залив) на востоке одноименного полуострова, омываемого с севера рекой Святого Лаврентия и проливом Гаспе, с востока – водами залива Святого Лаврентия, с юга – залива Шалер.


[Закрыть], которую принял за устье большой реки, и продолжил добрые отношения с дикарями, настолько сердечными, что один из вождей доверил ему отвезти во Францию двоих его сыновей. Обольщение произошло очень просто и быстро. Картье пригласил на борт вождя и двух молодых людей, и, пока отцу показывали кое-какие железные предметы, бретонец приказал надеть на каждого из сыновей по рубашке, цветному платку и красной шапочке, а также повесил на шею каждому по латунной цепочке, которые им очень понравились. Потом всем троим вручили рукавицы и несколько ножей, что их очень обрадовало.

Путешественники водрузили на берегу бухты Гаспе новый деревянный крест со щитом, украшенным гербом Франции, поднялись по рукавам реки Святого Лаврентия, не сомневаясь, что открыли одну из самых больших рек района. Раздосадованные сильнейшими ветрами, дувшими в направлении острова Антикости[249]249
  То есть ветрами юго-западных румбов, так как остров Антикости расположен в северной части залива Святого Лаврентия.


[Закрыть], они решили вскоре вернуться во Францию. 5 сентября 1534 года экспедиция пришла в Сен-Мало после шестимесячного отсутствия.

Это первое путешествие принесло слишком хорошие результаты, чтобы не пробудить у Франциска I желание продолжить исследования. Он предоставил Жаку Картье три корабля королевского морского флота: «Большой горностай» («Ла Гранд эрмин») водоизмещением сто двадцать тонн, «Малый горностай» («Ла Птит эрмин») водоизмещением сорок тонн и «Кобчик» («Эмерийон») водоизмещением пятьдесят тонн. Король пожаловал ему также вместе с должностью командира эскадры из трех кораблей должности королевского капитана и лоцмана.

Картье снялся с якоря в Троицын день 19 мая 1535 года. На борту его маленькой эскадры находились несколько дворян из королевского дома, пожелавших разделить с ним приключения и опасности. Переход оказался очень тяжелым из-за порывов ветра, набросившихся на корабли и раскидавших их. Они воссоединились только в конце путешествия при встрече, назначенной Картье своим спутникам в бухте Блан-Саблон[250]250
  Видимо, речь идет о бухте Брадор у южного выхода из пролива Белл-Айл.


[Закрыть] в проливе Белл-Айл. Этот переход, значительно более длинный, чем первый, длился до 25 июля. 31 июля он подошел к проливу, отделявшему континент от острова Антикости[251]251
  Теперь это пролив Жак-Картье.


[Закрыть], и продолжил свою исследовательскую работу, медленно продвигаясь между островов, бухт, мысов, терпеливо и как можно более точно отмечая их положение. Картье объявил владением Франции гавань Сен-Никола, установив там крест, и пробыл там до 7 августа. 10 августа он открыл широкий лиман, которому дал название Святого Лаврентия в честь мученика, память которого отмечается в этот день, тщательно осмотрел бухту и заметил к юго-западу высокий мыс. Два индейца, не покидавшие его с первого путешествия, сообщили, что мыс принадлежит острову, расположенному между берегом залива Святого Лаврентия и страной Огедо. Исследователь осмотрел остров и дал ему имя Ассомпсьон (Успение) – календарь играл важную роль в наименованиях[252]252
  Речь идет о церковном празднике в память Успения Божьей Матери, приходящемся на 15 августа.


[Закрыть], – потом поднялся по реке Святого Лаврентия, называемой туземцами Ошлага. 1 сентября экспедиция достигла реки Сагеней.

Четырнадцатого числа того же месяца Картье обследовал устье реки, расположенной в районе нынешнего Квебека, и дал ей название Сент-Круа[253]253
  Святого Креста (фр.). 14 сентября христианская церковь отмечает праздник Воздвижения Животворящего Креста Господня.


[Закрыть]. Поднявшись по реке на «Эмерийоне», корабле самой малой тоннажности, экспедиция достигла селения Стадакона, называемого жителями Канада, то есть Город[254]254
  Географическое название «Канада» происходит от слова «каната», что на языке индейцев ирокезов означает «поселение». Буссенар ошибается в положении Стадаконы: она располагалась на юго-востоке современной территории города Квебека.


[Закрыть]. Картье описал это место с краткостью моряка, прославляя не имеющих себе равных красоту и плодородность. Благодаря двум своим индейцам, которые достаточно хорошо выучили французский, чтобы служить ему переводчиками, путешественник завязал отношения с жителями страны, оказавшими ему сердечный прием. Вождь по имени Доннакона прибыл на борт «Большого горностая», угостился вином и бисквитами и долго разговаривал с капитаном, пока женщины племени предавались в воде сумасшедшей сарабанде и пели во все горло, чтобы порадовать моряков.

Жак Картье заключил с этими индейцами союз, извещение о чем было принято новыми союзниками с гримасами и страшным ревом одобрения. Уверенный, насколько это возможно, в благодушном расположении, высказанном так шумно, он провел до Стадаконы «Гранд эрмин» и «Птит эрмин», устроил их там как можно удобнее и попытался подняться по реке Ошлага (Святого Лаврентия) еще дальше на одном «Эмерийоне».

Его новые друзья индейцы без особой радости приняли такое решение и постарались отговорить от него всевозможными зловещими пророчествами, особенно угрозой разгневать бога Кудуани, который, конечно, погубит французов, засыпав их кусками льда и снега. Жак, обозвав Кудуани дурнем, отплыл. Он продолжал путь к верховью реки и обнаружил прекрасные плодородные страны. К тому же, что очень важно, жители прибрежных районов оказали путешественнику наилучший прием и с радостью вступили с ним в переговоры.

Через девять дней самого счастливого и приятного плавания Картье вошел 28 сентября в большое озеро, образованное разлившейся рекой и имеющее двенадцать лье в длину и шесть в ширину[255]255
  То есть 48 × 24 км.


[Закрыть]. Он назвал его Ангулемским (сейчас озеро Сен-Пьер). Вскоре плавание осложнилось из-за многочисленных притоков, создававших в реке все более труднопреодолимые течения. Картье лишь 2 октября достиг индейского селения Ошлага, расположенного в сорока пяти лье от Ангулемского озера. По рассказу капитана Малуина, экспедиция прибыла в этот поселок, расположенный примерно в шести милях от берега, по хорошей, с оживленным движением дороге, какую не всегда встретишь во Франции. И это правда, поскольку в то время дороги Франции представляли собой весьма опасное место. Сам поселок находился в середине равнины, поросшей огромными дубами, около плодородного и возделанного холма, названного Жаком Картье Мон-Руаяль. В дальнейшем здесь будут построены дома, а на месте маленького селения Ошлага вырастет город Мон-Руаяль, который потом станет Монреалем, центром одной из самых процветающих провинций Канады[256]256
  Название Мон-Руаяль (Королевская гора) возвышенность получила за великолепный, воистину царский («королевский» – в символике европейцев) вид, открывавшийся с ее вершины. Под горкой располагался поселок ирокезов Осераке («У бобровой плотины»). Город был основан в 1642 году и получил название по окрещенному Ж. Картье холму, причем произошло небольшое фонетическое изменение старого топонима.


[Закрыть].

Отчет о путешествии Картье, сдержанный, лаконичный, изобилующий фактами, выглядит порою очень наивным. Путешественник иногда доходит даже до того, что серьезно верит в некоторые экстравагантные утверждения местных жителей, против которых не восстают ни его разум, ни здравый смысл. Вот что он рассказывает по поводу одного заинтриговавшего его предмета туалета:

«Украшением, которое индейцы считают самым ценным, является вещество, называемое иссаргай; оно белое как снег, и его добывают следующим образом: когда одного из индейцев приговаривают к смерти за какое-то преступление или захватывают военнопленного, то, убив жертву, проделывают глубокие отверстия в боках, плечах и бедрах трупа, который затем опускают на дно реки в определенных местах. Тело остается там в течение десяти или двенадцати дней, потом его вынимают, и к этому времени в ранах уже образуется иссаргай. Из этого вещества индейцы делают нечто вроде четок, которые носят вокруг шеи, как мы наши золотые и серебряные цепочки, и считают эти украшения самыми ценными из своих богатств».

В действительности иссаргай не что иное, как жировой воск, производство которого налажено в Англии полвека тому назад. Картье ошибочно считает, что это вещество, покоящееся в глубине воды, выделяется из нее, чтобы прикрепиться к трупам. На самом деле оно образуется за счет подводного разложения ткани животного происхождения, приводящего к ее медленному омылению.

Капитан дал также очень наивное и очень интересное описание табака и способа его употребления коренными жителями Канады.

«Индейцы, – пишет он, – каждое лето высушивают на солнце некую траву, которой пользуются только мужчины. Некоторое ее количество они носят на шее в маленьких мешочках, где лежат также кусок камня и деревянный предмет, очень напоминающий свисток, – курительная трубка. Траву растирают в порошок, насыпают в один конец трубки, сверху кладут горящий уголек и вдыхают дым, заполняя им тело до такой степени, чтобы тот вышел изо рта и ноздрей, как из печной трубы. Они утверждают, что это полезно для здоровья; мы попытались сделать как они, но дым, попадая в рот, обжигал, как перец…»

С ноября до марта Жак Картье зимовал в устье реки Сент-Круа[257]257
  Позже эта река получила название Сент-Чарлз.


[Закрыть] перед индейской деревней Стадакона. Его люди жестоко страдали от морозов, о суровости которых никто не подозревал. Корабли застыли во льдах многосаженной толщины, и снега навалило на палубы высотой более четырех футов; все жидкости замерзли. В довершение неизвестная им болезнь цинга поразила всех, пощадив только троих. Умерли двадцать пять человек, их закопали прямо в снег, поскольку у живых не было сил долбить промерзшую землю, ставшую твердой и плотной, как гранит. На помощь пришли индейцы, показав им дерево, называемое «амеда», из его сухих листьев путешественники приготовили питье, которое достаточно быстро вылечило их.

Постепенно лед растаял, корабли освободились, и Жак Картье стал подумывать о возвращении. Но когда он начал заниматься оснасткой судов, оказалось, что теперь ему не хватает людей, чтобы обслуживать три корабля. Капитан решает оставить «Малого горностая» и вернуться во Францию с «Большим горностаем» и «Кобчиком». Между прочим, через триста лет, в 1848 году, в заросшем тиной русле «Птит эрмин», или, скорее, ее останки, нашли, перевезли во Францию и поместили в музей Сен-Мало.

«Большой горностай» и «Кобчик» отправились в плавание 6 мая 1536 года, после того как Жак Картье торжественно от имени Франциска I принял эту землю во владение и водрузил крест с гербом Франции и надписью «Franciscus Primus, Dei gratia Francorum rex, regnat»[258]258
  «Франциск Первый, Божьей милостью король Франции, (здесь) правит» (лат.).


[Закрыть]. 16 июля флотилия прибыла в Сен-Мало.

Король оказал Жаку Картье прекрасный прием. Но страдания, перенесенные членами экспедиции, и огромное количество смертей, казалось, совсем не воодушевляли на новые подвиги. Вообще эти земли были значительно менее привлекательны по сравнению со странами с благоприятным климатом, открытыми португальцами и испанцами; но главным пороком в глазах колонизаторов той эпохи было то, что там не нашли золота. Итак, король не выказал особого интереса к своему новому владению – первой территории за пределами Франции – и, казалось, решил предоставить последующие попытки частной инициативе.

Впрочем, она не заставила себя ждать. Пикардийский[259]259
  Пикардийский – то есть уроженец Пикардии, исторической провинции на севере Франции.


[Закрыть] дворянин Жан Франсуа де Ла Рок, сеньор Роберваль[260]260
  Роберваль (Жан Франсуа де Ла Рок, сеньор де Роберваль; ок. 1500 – ок. 1560) – французский колонизатор. В январе 1541 года он был назначен королевским наместником (по другим данным – вице-королем) в Канаду, где должен был основать колонию; отплыл из Ла-Рошели в апреле 1542 года (на трех судах, взявших с собой около 200 человек); в Новом Свете Роберваля поджидали неудачи: жестокая зима 1542 года, цинга, голод; в 1543 году вместе с пережившими эти суровые лишения участниками экспедиции вернулся во Францию.


[Закрыть], воодушевился открытиями Картье и собрался сделать их более полными, а потом использовать. Настоятельными просьбами он добился от короля привилегии на колонизацию Канады, которую и получил 15 января 1540 года. Пять кораблей общим водоизмещением четыреста тонн были оснащены и поступили под командование Роберваля и Жака Картье. Роберваль получил титул вице-короля и королевского наместника новых территорий с теми же правами и полномочиями, что и сам король. Картье, казалось, возвращался в Канаду без всякого энтузиазма в прежнем звании главнокомандующего и главного лоцмана королевского флота.

Эскадра снялась с якоря 23 мая 1541 года и 23 августа без происшествий вошла в устье реки Сент-Круа. Обследовав соседний берег, Картье открыл великолепную якорную стоянку в устье реки Ред-Ривер[261]261
  В историко-географической литературе говорят о зимовке у Красного мыса (Ред-Ривер переводится как «Красная река»).


[Закрыть] и привел туда три из пяти своих кораблей. Два других разгрузились и вернулись во Францию под командованием Роберваля, чтобы доставить новую группу эмигрантов, состоящую из заключенных, «неповинных, однако, в ереси и оскорблении величия божественного или человеческого».

Картье, оставшись один, посетил вторично Ошлагу, чтобы подробно изучить навигацию по этой реке, потом вернулся на свою стоянку, где достаточно скучно провел зиму. К концу мая 1542 года, не получая никаких вестей от Роберваля и видя, что припасы кончаются, а кроме того, опасаясь все более угрожающего поведения местных жителей, Жак Картье решается вернуться во Францию.

Против всякого ожидания он, сделав 8 июня остановку на Ньюфаундленде, встретил Роберваля, вернувшегося из Франции 16 апреля с тремя кораблями и двумя сотнями поселенцев. Роберваль разразился упреками, обвинив командора в том, что тот оставил свой пост, и приказал ему королевской властью, которую он представлял, вернуться в Канаду. Картье угрюмо повиновался, потом, немного озабоченный зависимостью от властного человека, с которым к тому же он никогда не мог поладить, сбежал ночью со своими кораблями и вернулся в Сен-Мало.

Он удалился в небольшой городок Лимолло около Сен-Мало и жил уединенно в своем маленьком помещичьем доме до смерти, последовавшей в 1554 году, не предпринимая больше никаких новых попыток странствовать по свету.

Брошенный своим командором, разъяренный неудачей, Роберваль продолжил путь и высадился на северной оконечности Ньюфаундленда на пустынном острове с мрачным названием Остров Демонов[262]262
  Остров Демонов – из архипелага Священных островов (Сейкред-Айленд) у северного побережья острова Ньюфаундленд.


[Закрыть]. Неограниченный властелин, тиранивший не только подчиненных, но и членов своей семьи, совершил возмутительный акт насилия над двумя несчастными женщинами, которых он подло бросил.

Страстно влюбленный в свою племянницу Маргерит де Роберваль, он принудил девушку сопровождать его в Америку, чтобы не расставаться с ней. Но Маргерит, стремясь избавиться от его назойливых преследований, перед своим отплытием из Франции вступила в тайный брак с одним дворянином. Тот, поскольку Роберваль не был с ним знаком, в качестве поселенца проник на борт корабля, увозившего Маргерит и ее гувернантку.

Во время плавания Роберваль заметил, что его обвели вокруг пальца, и рассвирепел. Подлый и жестокий, он своей властью приказал высадить несчастную женщину и ее старую гувернантку на необитаемом острове, и оставил их там без каких-либо припасов.

Они питались яйцами, моллюсками, кореньями. Кое-как укрываясь от непогоды, мучились безнадежностью – их состояние можно легко себе представить. Через несколько месяцев мучимый тревогой муж Маргерит присоединился к ним неизвестно при каких обстоятельствах, очевидно, на рыбацкой лодке или на построенном им самим суденышке, неспособном принять несчастных узниц, поскольку все трое продолжали жить на проклятом острове. Мужчина привез с собой аркебузы, кое-какие припасы, предметы первой необходимости.

После этого единственного лучика счастья, увы, слишком эфемерного, страшная судьба обрушилась на Маргерит с жестокостью, испытывать которую, кажется, Богом назначено некоторым его созданиям, отмеченным злой судьбой.

Через некоторое время после прибытия супруга у Маргерит родился ребенок. Малыш умер от истощения, несмотря на слезы и заботы матери. За ним последовал супруг. Оставшись одна с гувернанткой, несчастная женщина раковинами выкопала могилу и похоронила своими руками верного спутника. Но непреклонная судьба еще не была удовлетворена. Настала очередь гувернантки, и Маргерит отныне осталась одна на проклятом острове!

Таким образом, в одиночестве она провела два года и пять месяцев!.. В сто раз более несчастная, чем Селькирк на острове Хуан-Фернандес, поскольку Селькирк был мужчиной, крепким и искусным, как всякий моряк. Он не видел, как на его глазах умирали существа, которых он любил больше всего на свете, он не растрачивал свою жизнь между тремя могилами, единственным, что населяло этот лоскуток земли… Вопреки всем предположениям, Маргерит пережила все несчастья. Однажды огонь, который она зажигала на берегу как знак беды, был замечен рыбаками, ловившими треску, они подобрали ее и доставили в Европу. Что касается мерзкого автора этого преступления, то он спокойно продолжал свой путь к реке Святого Лаврентия, поднялся по ней до Красного мыса и тщетно пытался колонизовать земли возле него. Деспотизм, на службу которому он охотно поставил кнут и позорный столб, оттолкнул от него всех жителей зарождающейся колонии, вплоть до индейцев, так дружески расположенных вначале. Он вернулся во Францию и умер, как говорят, в 1542 году во время своего последнего путешествия в Канаду.

ШАМПЛЕН

Королевская власть почти полностью утратила интерес к Ньюфаундленду и Канаде во второй половине XVI века. И только в 1598 году месье де Ла Рош, бретонский дворянин, получил от Генриха IV поручение продолжить открытия Жака Картье и некоего Альфонса, лоцмана Роберваля, первым прошедшего в реку Сагеней.

Но эта миссия, принятая на себя месье де Ла Рошем, не была исключительной, поскольку почти в то же время командор де Шастес также получил задание исследовать те же районы, что, впрочем, не могло вызвать недоразумений, учитывая размеры территории.

Эти земли, омываемые с севера рекой Святого Лаврентия, не были богаты ни золотом, ни драгоценными камнями, но оттуда поступали прекрасные меха, и это стало достаточно серьезной причиной для освоения Канады. Кроме того, Франция, представленная там небольшим количеством своих сограждан, собранных невесть откуда, привлекла к себе симпатии аборигенов. Туземцы, обычно враждебно относившиеся к европейцам, завязали близкие отношения с нашими соотечественниками, веселость, задор, постоянно хорошее настроение которых покорили их. В общем мы крепко стояли на ногах в этой стране, и поэтому Генрих IV без колебаний решил извлечь пользу из ее богатств.

Месье де Шастес доверил командование экспедицией Самюелю Шамплену[263]263
  Шамплен Самюэль де – род. между 1567 и 1570 г., ум. в 1635 г.


[Закрыть], дворянину из Сентонжа[264]264
  Сентонж – область во Франции на побережье Бискайского залива.


[Закрыть], морскому офицеру, родившемуся в Бруаже в 1570 году, человеку энергичному и очень одаренному. Экспедиция погрузилась в Онфлере[265]265
  Онфлёр – маленький порт в устье Сены, расположенный на левом берегу реки, напротив города Гавра.


[Закрыть] и прибыла 24 мая 1603 года в гавань Тадуссак, расположенную на реке Святого Лаврентия в восьмидесяти лье от ее слияния с Сагеней[266]266
  Очевидное недоразумение: Тадуссак расположен возле места впадения Сагенея в реку Святого Лаврентия.


[Закрыть]. Здесь корабли оставили и поднялись по реке на маленькой лодке до водопада Сен-Луи[267]267
  Видимо, речь идет о порогах Лашин.


[Закрыть], где Жак Картье останавливался во время своего последнего путешествия. Экспедиция проникла затем внутрь индейских земель, и Шамплен составил карту маршрута, которую отправил во Францию с блестящим отчетом[268]268
  Вернувшись 20 сентября 1603 года во Францию, Шамплен опубликовал брошюру о своем путешествии, в которой настаивал на необходимости колонизации Канады. В марте 1604 года он отправился в очередную экспедицию в Новый Свет, сопровождая кальвиниста Гюа де Монта, назначенного королем наместником в Новую Францию.


[Закрыть].

Когда срок исключительного права командора де Шастеса истек, лицензию вместе с титулами вице-адмирала и королевского наместника в Акадии[269]269
  Акадия (или Аркадия) – название, данное в 1524 году Дж. Верраццано части территории Восточной Канады. Позднее оно распространилось на приатлантический район – современные провинции Нью-Брансуик, Новую Шотландию, острова Принца Эдуарда и Ньюфаундленд.


[Закрыть] и всеми полномочиями вершить мир и начинать войну, а также заниматься торговлей пушниной в Америке, получил другой дворянин, месье Гюа де Монт, как и Шамплен, родом из Сантонжа. Шамплен отправился в Новый Свет вместе с де Монтом и пробыл здесь три года.

Вернувшись во Францию в 1607 году, Шамплен пробыл там всего шесть месяцев и отправился в третье путешествие в должности «географа и капитана королевского флота». Эта третья экспедиция была значительно более важная. Поднимаясь по реке Святого Лаврентия с намерением основать постоянное поселение в Канаде, он выбрал точку, расположенную примерно в ста тридцати лье от устья реки, где берега внезапно сужаются. Здесь Шамплен заложил Квебек; название города на языке туземцев означает «ущелье» или «сужение реки». На следующий год путешественник проводил исследования вдоль реки Святого Лаврентия; он поддержал алгонкинов[270]270
  Алгонкины – группа индейских племен Северо-Восточной Америки, объединяемых родственностью языков; большая часть этих племен истреблена в ходе европейской колонизации.


[Закрыть] в их борьбе против ирокезов и, обеспечив победу своим союзникам, дал свое имя озеру, на берегах которого произошло сражение. Потом он спустился по реке, связывающей это озеро с рекой Святого Лаврентия, позже ее назвали Ришелье, и отправился в Квебек, а оттуда во Францию.

Неутомимый Шамплен вернулся в 1610 году в свою дорогую, ставшую неотъемлемой частью его судьбы Канаду, для процветания которой благородный француз не щадил своих сил и делал все, что мог. В том же 1610 году он снова разбил ирокезов в устье реки, которая теперь носит его имя[271]271
  Река Шамплен позднее стала называться Ришельё; правый приток реки Святого Лаврентия, вытекающий из озера Шамплейн (озеро названо в честь Самюеля Шамплена; его современное название – американизированный вариант фамилии французского исследователя).


[Закрыть]. Стремясь не уступить англичанам, исследующим Гудзон, он также решил разведать путь в Китай через север Америки. Но вскоре необходимость заняться неотложными делами, которых всегда хватало в еще не окрепшей колонии, заставила его вернуться во Францию, чтобы набрать новых рабочих. В 1615 году он привез монахов ордена реколлетов[272]272
  Орден реколлетов – ветвь ордена францисканцев, возникшая в XV веке в Испании; позднее часть этих монахов переселилась во Францию, где они сначала были поселены в исправительных домах (фр. maisons de recollection), откуда и возникло латинское название монахов-переселенцев: recollectus, что можно перевести как «исправленный».


[Закрыть], которые помогли распространению христианской веры в Новой Франции. Потом, вернувшись к своему проекту проложить путь в Китай, неутомимый француз поднялся по Оттаве и, продвигаясь то на лодке, то пешком по суше, достиг озера Гурон, прошел вдоль его южных пляжей, потом направился равнинами к Онтарио и пересек его. Вернувшись после этого длительного и плодотворного путешествия, Шамплен снова сразился с ирокезами, теперь уже помогая гуронам[273]273
  Гуроны – индейцы виандоты, близкие по языку ирокезам, но враждовавшие с ними; французы полупрезрительно называли их hurons – от hure, то есть «кабанья голова».


[Закрыть], провел зиму среди алгонкинов, язык и нравы которых хорошо изучил, покинул их в 1616 году и вернулся в Европу в 1617 году.

Пробыв около трех лет во Франции, он в пятый раз возвращается в Канаду, на этот раз в качестве помощника маршала Монморанси[274]274
  Монморанси. – Видимо, речь идет о Генрихе II, герцоге Монморанси (1595–1632), адмирале Франции (с 1612 г.), однако маршалом Франции он стал только в 1630 году. Пост генерал-губернатора занял в 1619 году.


[Закрыть], назначенного вице-адмиралом Новой Франции. Для него это было почти всемогущество, поскольку маршал вовсе не был обременительным начальником, и Шамплен имел всю полноту власти и умело пользовался ею в интересах колонии. Но, несмотря на все его усилия, ситуация всегда оставалась шаткой, настолько слабо правительство поддерживало свое американское владение. Поэтому Шамплен вынужден был вернуться в 1624 году в шестой раз во Францию лично просить помощи. Наконец он добился того, чего просил так долго, спешно вернулся в Канаду и занялся более активно укреплением Квебека. Казалось, генерал предчувствовал гибель, грозившую его дорогому городу. События в самом деле не заставили себя ждать, доказав, как своевременна была эта спешка.

Когда в 1627 году Англия объявила войну Франции, шесть военных кораблей под командованием ничтожества и предателя по имени Девид Керк из Дьепа, перешедшего на сторону англичан, пришли, чтобы захватить Квебек. Хотя в молодом городе сосредоточились не более двух сотен человек, Шамплен дал перебежчику такой мощный отпор, что тот, испугавшись, отошел. Он начал блокаду города, но смог сломить его защитников только голодом[275]275
  Договор в Сен-Жермен-ан-Лай от 29 марта 1632 года.


[Закрыть].

После договора, подписанного в Сен-Жермен-ан-Лай (1630), Франция вернула себе Канаду, и Шамплен был послан туда в 1633 году в качестве генерал-губернатора. С этого времени страна начинает быстро развиваться. Именно смелости Шамплена, его авторитетному управлению и упорству обязана Франция прочностью своего положения в новой колонии. Он быстро превратил скромный поселок в цветущий город Квебек, чему, впрочем, крепко помогли индейцы, полюбившие честного француза, который умел так благотворно влиять на них. Во время короткого господства англичан эти отважные туземцы все ушли, не желая иметь никаких отношений с новыми хозяевами, и когда мир вернул сюда французов, вслед за ними пришли индейцы, чтобы снова завязать прерванные связи.

Окруженный всеобщим уважением и почтением, Шамплен, которого следует считать истинным основателем колонии, умер в Квебеке в возрасте шестидесяти пяти лет[276]276
  Шамплен умер 25 декабря 1635 года.


[Закрыть].

МОНКАЛЬМ [277]277
  Монкальм – Луи-Жозеф маркиз де Монкальм де Сен-Веран (1712–1759).


[Закрыть]

Наряду с героем, основавшим нашу колонию, вспомним и о герое, погибшем, ее защищая, о Монкальме.

Хотя маркиз де Монкальм не был путешественником, необходимо посвятить ему несколько строк. Любой француз должен с уважением отнестись к этому человеку, который поклялся защищать эту часть французской земли до самой смерти и сдержал слово.