Текст книги "Ночь Безумия"
Автор книги: Лоуренс Уотт-Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
Глава 33
В Новом городе по улицам маршировали солдаты, но чародеи не обратили на них внимания и вернулись в сад за домом лорда Фарана. После благополучного приземления Ханнер воспользовался первой же возможностью и отвел дядюшку в сторону – поговорить. Они уединились в пустой комнате.
– На севере есть что-то, что зовет к себе самых сильных твоих чародеев, – сообщил Ханнер.
– Я заметил, что Рудира ведет себя странно, – кивнул Фаран.
– Да? Ну тогда поговори с ней. К тебе она прислушается скорее, чем ко мне, и, может, тебе удастся выяснить что-нибудь полезное. И еще: пусть Манрин устроит какую-нибудь проверку... ну, вроде прозрения, и попробует узнать, что это там такое зовет ее. Думаю, источник у этого зова и ночных кошмаров один. И дело не только в Рудире: Дессет тоже начала слышать зов, и, наверное, Варрин и еще кое-кто.
– Возможно, мой мальчик, ты и прав, – успокаивающе проговорил Фаран и собрался сказать что-то еще, но Ханнер быстро перебил его. То, что он собирался сказать, было очень важно; он просто не мог позволить сбить себя.
– Дядя, я считаю: то, что зовет их – что бы это ни было, – призвало весь тот народ в Ночь Безумия – тех, кто пропал. Полагаю, где-то там есть нечто, чему нужны чародеи.
– Вполне возможно, – спокойно согласился Фаран. – Может быть, оно же и превратило нас всех в чародеев. Какой-нибудь спятивший волшебник.
– Может ли волшебник сотворить все это? Ты же видел сегодня Рудиру.
– Могуществу магии нет пределов, мои мальчик. А после того, что сделала сегодня Рудира, я сомневаюсь, есть ли предел силе чародейства.
– Но пользоваться ею... ну, знаешь, делаешься сильнее и начинаешь видеть кошмары и слышать эти призывы...
– Такова плата, – признал Фаран. – Впрочем, вряд ли это смертельно, и, думаю, мы вполне сумеем найти обходной путь.
– Очень надеюсь, что не смертельно, – вздохнул Ханнер. – Пока что никто из пропавших не возвратился.
Фаран собрался ответить, но тут снаружи донеслись крики: «Лорд Фаран! Лорд Фаран!»
– Договорим позже, – бросил он Ханнеру и откликнулся: – Я здесь! Что стряслось?
– Солдаты!
Фаран улыбнулся той же неприятной улыбкой, какую Ханнер подметил у Дессет с полчаса назад, над Пряным городом.
– Похоже, Азрад не успокоился, – сказал он.
– А у нас так и нет ответа Гильдии, – напомнил Ханнер.
Фаран улыбнулся еще шире.
– Знаешь, мой мальчик, после того, что сделала сегодня Рудира, Гильдия магов более не волнует меня. Думаю, с Азрадом и его людьми мы управимся и без ее помощи.
Ханнер открыл было рот, намереваясь сказать, что его тревожит не стычка с городской стражей, а мнение Гильдии, но Фаран уже вышел и решительно направился ко входу в дом. Ханнер захлопнул рот и поспешил следом.
– Рудира! Дессет! Варрин! – скликал на ходу Фаран. – Все, кто может, ко мне! Думаю, пришла пора показать Азраду, что над нами он не властен! – Он дошел до двери, распахнул ее и встал на пороге; чародеи сгрудились за ним. Рудира стояла у притолоки, и вид у нее был отрешенный – что бы ни звало ее, зов этот не прекращался.
Ханнер колебался.
Ему очень хотелось увидеть, что тут будет, по совершенно не хотелось вмешиваться: никто не знает, что он чародей, так что принимать участие в делах чародеев он не собирался. К тому же это может быть опасно.
А кроме того, в прихожую набилось столько чародеев, что он вовсе не был уверен, что сумеет хоть что-нибудь разглядеть; да и к окнам гостиной ему тоже вряд ли удалось бы пробиться.
У Ханнера накопились вопросы, на которые было бы неплохо получить ответы. Двое чародеев отсутствовали, и Ханнер решил, что сейчас самое время потолковать с ними.
И кстати, наверху тоже есть окна; кто мешает ему подняться и любоваться всем сверху?
Ханнер повернулся и рысью припустил вверх по лестнице. Ко второму этажу вес и отсутствие тренировки заставили его перейти на шаг.
На третьем этаже он двинулся вдоль главного коридора, прислушиваясь у каждой двери; за третьей он расслышал голоса и постучал.
Один голос смолк, и Ханнер услышал шаги. Ульпен приоткрыл дверь и уставился на него.
– Мне бы поговорить с тобой и Манрином, – сказал ему Ханнер. – Можно войти?
Ульпен распахнул дверь.
– Только не мешай ему, – предупредил он.
Ханнера не нужно было предупреждать: он достаточно знал о магии. Он с интересом оглядывал комнату, стараясь ничего не касаться.
Комнату опоясывали полки и комоды. В нескольких раскрытых ящиках виднелись порошки и сухие листья. Полки были уставлены кувшинами, мешочками, ящичками и горшками всех размеров и видов. Сбоку стоял стол, наполовину заставленный такими же, как на полках, сосудами и ящичками; лежала на нем и большая раскрытая книга – рядом с набором маленьких инструментов. Другие инструменты были разложены на полу – два кинжала, кисть с деревянным черенком, маленький железный треножник, огниво и три небольшие металлические вещицы, которые Ханнер узнать не смог.
Манрин, скрестив ноги, сидел на шелковом коврике перед маленьким медным котелком. Там что-то дымилось и жутко воняло; Манрин, шевеля в дыму пальцами, произносил заклинание.
– ...гатту са брутин фара... фара... проклятие! – Манрин развел руки и откинулся.
– Не выходит? – сочувственно спросил Ульпен.
– Все позабыл. Я чувствовал, как оно исчезает. А ведь всего неделю назад эти чары были моей второй натурой! – Он поднял взгляд и заметил Ханнера. – Чем могу служить, милорд?
– Я пришел сообщить, что лорд Азрад снова прислал солдат, чтобы отправить моего дядю в изгнание. На сей раз их больше. Это может плохо кончиться. – Ханнер помрачнел. – Я подумал, вы должны знать об этом. И потом, у меня есть несколько вопросов, на которые, я надеюсь, вы могли бы ответить?
Манрин выпрямил ноги, отряхнул пыль с мантии и с помощью Ульпена поднялся. Он вежливо кивнул Ханнеру.
– Давай взглянем на этих солдат, – предложил он.
Маг провел Ульпена и Ханнера через две комнаты в кабинет с окнами на Высокую улицу, распахнул створку одного из окон и выглянул.
Ханнер и Ульпен, не желая мешать уважаемому старцу, заняли второе окно.
Лорд Фаран, одетый в великолепный зеленый плащ и тщательно причесанный, стоял внизу во дворе; воин – судя по шлему, капитан – застыл в воротах лицом к нему. Ханнер знал, что ворота были заперты, что руны должны замыкать их, но сейчас они оказались распахнуты настежь, и он сильно сомневался, что открыл их Фаран.
За железной оградой улицу запрудили солдаты – сотни солдат, все вооруженные до зубов. Как видно, лорд Азрад решил не тратить больше времени на полумеры.
Горожан поблизости не осталось – солдаты вытеснили их с Высокой улицы. С другой стороны, за солдатскими спинами Ханнер разглядел с полдюжины фигур не в туниках, шлемах, кирасах и килтах, а в ярких мантиях магов. Ему показалось даже, что одного из них, Эзрема Аренного, он узнает: этот волшебник долгие годы творил различные заклинания по заказам дворцового ведомства.
Присутствие магов объясняло, как были развеяны руны и заклинания, охранявшие ворота, – если, конечно, заклинания и руны там были. Вполне возможно, Ульпен и Манрин все перепутали, сами того не заметив.
Как бы там ни было, защита исчезла, а ворота стояли нараспашку. Солдаты держали копья наготове, а маги явно держали наготове заклинания. Эзрем, если это действительно был он, поднял вверх сияющий кинжал с синим камнем в рукояти, да и у остальных в руках были самые разные ножи, жезлы и кристаллы.
Все взгляды, однако, были прикованы к лорду Фарану и капитану. Они обращались друг к другу – достаточно громко, чтобы перекрыть шум города, но Ханнер не стал даже пытаться разобрать слова. Он и без того знал, о чем идет речь. Капитан велит Фарану убираться из города, тот отказывается – и оба уверяют, что не хотят неприятностей.
– Я не узнаю никого, – заметил Манрин. – Магистров там нет.
Ханнер и Ульпен перевели взгляд на него.
– Ты уверен? – спросил Ханнер.
– Да – если только Итиния не произвела кого-то в это звание за последние дни. Особого впечатления они не производят. Даже ослабев, как сейчас, я могу дать фору любому из тех, внизу.
– Я как раз хотел спросить, – сказал Ханнер, – насколько пострадали ваши магические умения?
Манрин фыркнул.
– Как мужчина я для своих лет еще весьма силен и здоров, насколько можно быть здоровым, когда тебе за сто. Как чародей я вполне хорош, хотя звезд с неба не хватаю: в списке твоего дяди я на двадцать первом месте. Но как волшебник я сейчас немногим отличаюсь от пьяного подмастерья. Это огорчительно, милорд, весьма огорчительно: я творю заклинание, одно из тех, что знаю наизусть и налагал сотни раз, я чувствую, как чары, будто кирпичики, укладываются по местам, – и вдруг вмешивается какая-то неправильная магия, я начинаю видеть чародейским, а не магическим взором, или двигаю что-то, что двигать еще не следует, потому что отвлекся, и все мое волшебство развеивается! Оно тает, как ночной сумрак под лучами солнца, тает, и я не могу его вернуть. Я по-прежнему способен творить быстрые заклинания, там у чар просто нет времени измениться, но что-либо, длящееся более пятидесяти ударов сердца, – увы! – тут я не могу быть ни в чем уверен. А если для наложения заклятия требуется больше двадцати минут, дело вообще безнадежно. Фенделово Прозрение было сейчас как нельзя кстати, но я не могу сотворить его.
– Значит, выяснить, откуда взялось чародейство, тебе не удалось?
Манрин снова фыркнул.
– Фенделово Прозрение – не единственный способ добывать знания, молодой человек! Кое-что я узнал.
– Так ты знаешь, что такое чародейство?
– Нет, к сожалению, – признал волшебник. – Но я точно знаю, чем оно не является. С помощью маленькой Шеллы мы неопровержимо установили, что название ошибочно, – мы не то, чем были ведьмы в Великую Войну, и чародейство не ведьмовство, хотя некоторое сходство и есть. А Алладия помогла нам убедиться, что к его возникновению не имеют касательства ни боги, ни демоны.
– Тогда... Рудира и кое-кто еще говорят, что слышат какой-то зов с севера. Это не демон?
– Не демон и не бог, – подтвердил Манрин. – Но да: к северу от города есть нечто, с чем мы каким-то образом связаны.
– А не может там быть сумасшедший волшебник?
Манрин покачал головой:
– Это не волшебник. Кто бы там ни был, магия его лишает силы волшебства, как... в общем, это не волшебство. Когда одно магическое заклятие противостоит другому, оно может действовать по-разному, но никогда – так.
– Чародейство лишает волшебство силы?
– О да.
– Значит, все те волшебники на улице не смогут причинить вреда дяде Фарану? – с надеждой поинтересовался Ханнер.
– Этого я не говорил! – быстро возразил Манрин, разбивая в прах надежды Ханнера. – Чародейство не похоже на стену, оно скорее заглушает магию, как крик – тихий голос. Магия и чародейство взаимодействуют друг с другом, как... как вода и огонь. Именно поэтому я утверждаю, что породила чародеев не магия. Но достаточно жаркое пламя заставляет воду выкипать, а точно направленная струя воды запросто проносится сквозь огонь... аналогия, как ты понимаешь, не вполне точна.
– Кажется, понимаю... – отозвался Ханнер. – А с той силой, которая зовет Рудиру, ты можешь что-нибудь сделать?
Манрин помрачнел.
– Не знаю. Если бы ты привел ее сюда, чтобы мы поговорили и я мог на нее взглянуть...
– Полагаю, сейчас она занята. – Ханнер указал на улицу за окном.
– Можно и позже.
– Там что-то происходит, – сообщил Ульпен. Покуда старшие беседовали, он торчал у окна, свесившись через подоконник, чтобы получше видеть. Теперь высунулись и Манрин с Ханнером.
Фаран как раз выходил из ворот на улицу, и солдат оттесняло в стороны, словно огромная невидимая волна выкатывалась из дворика. Они натыкались друг на друга, сталкивались и спотыкались, а кое-кто и вовсе уже лежал на земле. Капитана притиснуло спиной к прутьям ограды, шлем съехал набок.
Эта атака не осталась без ответа: волшебники начали действовать. Внезапно во дворе полыхнуло рыжее пламя – чтобы тут же погаснуть. Маг произвел несколько пассов – и лорд Фаран запнулся на миг, но потом зашагал дальше.
– Первое, Триндолова Вспышка, было попросту глупостью, – заметил Манрин. – Второе, одно из Гипнотических Заклятий Фельшена, могло бы принести им больше пользы, да только оно слабовато. Уверен, даже в моем бедственном положении я смог бы наложить его.
– Не спуститься ли нам туда, учитель? – взволнованно спросил Ульпен.
Манрин погладил бороду, подумал, затем кивнул.
– Полагаю, ты прав, – сказал он. – Мы можем быть полезны. Я сейчас, только возьму кое-что.
Ханнер, перегнувшись через подоконник, увидел Рудиру: одетая в те же белую тунику и длинную зеленую юбку, она вышла на улицу следом за Фараном. За Рудирой появился Варрин. Безлюдный круг, что окружал их, был теперь тридцати футов в поперечнике – во всю ширину улицы; солдатское море расступилось. С востока стражники сбились в кучу и тщетно пытались подняться на ноги; на западе, на Коронной улице, стражники сумели сохранить порядок и пока еще стояли.
А Рудира оглядывалась через плечо.
На север.
– Встретимся внизу, – бросил Ханнер.
И, даже не закрыв окна, торопливо сбежал вниз по лестнице.
Глава 34
У подножия лестницы Ханнеру пришлось пробиться сквозь столпившихся там чародеев. Когда он выглянул в дверь, лорд Фаран и дюжина остальных шли по Высокой улице, раздвигая перед собой солдат, в восточном направлении.
– Куда это они? – поинтересовался он.
– Во дворец, – объяснил кто-то. Ханнер повернулся и увидел маленькую Хинду. – Лорд Фаран сказал, ему надоели пос... поре...
– Посредники? – подсказал Ханнер.
– Да, спасибо, милорд. Он сказал, что хочет поговорить с лордом Азрадом лицом к лицу, чтобы решить все раз и навсегда.
Ханнер оглянулся.
На улице, прямо перед домом, стояла Дессет. Она повернулась на запад, и Ханнер понял: она в одиночку перекрывает улицу, чтобы солдаты не приблизились с той стороны.
Вдали остальные с Фараном, Рудирой, Варрином, Киршей и Йорном во главе медленно, но упорно продвигались на восток, к дворцу.
Дядюшка увел за собой больше половины собравшихся в доме чародеев, подумал Ханнер. Оставшиеся собрались в холле и у окон гостиной.
Все это, решил Ханнер, либо огромная глупость, либо непомерная самонадеянность. Фаран и его спутники понятия не имели, что их ждет. Они вполне могли угодить в ловушку. Волшебники, что явились сюда, очевидно, не представляли собой угрозы, но правителя могут охранять куда лучшие маги. Там могут быть ведьмы с их неуловимой ворожбой, колдуны с таинственными талисманами, жрецы, способные призвать на помощь богов, или демонологи, которые, разумеется, повелевают демонами.
Чародейство, конечно, серьезная сила, но оно – не единственная существующая магия.
– Пойду-ка я лучше с ними, – сказал Ханнер. – Им может понадобиться кто-то, кто не...
Он не закончил фразы, потому что не мог бы сказать, будто не принимает ничью сторону. Он был племянником своего дяди – и чародеем, пусть даже никто об этом не знал.
Если они угодят в ловушку – что ж, он постарается не попасть туда вместе с ними.
Самым разумным и безопасным было бы остаться в доме, или, еще лучше, выбраться через заднюю калитку и отправиться к Мави, переждать в ее доме возможную заварушку. Что он чародей, не знает никто, кроме Шеллы; значит, и правителю это неизвестно. Он вполне может спрятаться, а когда все закончится – вернуться во дворец, домой...
Но дядя Фаран не возвратится в семейные апартаменты с ним вместе. Что бы ни случилось, такого Ханнер представить себе не мог. Фаран будет убит или выслан, или – если этот поход закончится так, как, по предположениям Ханнера, хотелось Фарану, – он станет новым правителем этого города, и жить, уж конечно, будет в подобающих ему покоях.
Но, рассуждал Ханнер, и он, и Нерра с Альрис смогут остаться во дворце. Они ведь ничего не сделали.
Интересно, спросил он себя, что сталось с Неррой во дворце. Знает ли она, что творится вне его стен? Не страшно ли ей одной, отрезанной от брата, сестры и дяди?..
Наверное, с ней все в порядке, сказал он себе. Как и с Альрис. Они, по счастью, не замешаны ни во что.
Однако ведь дядя Фаран вознамерился поставить на место Азрада-Сидня, и Ханнер не мог просто стоять в сторонке и наблюдать. Он рванулся мимо чародеев и выскочил на улицу.
Воздух в пустом пространстве был странно безжизненным и неподвижным. Похоже, чародеи не просто оттеснили солдат, но сотворили барьер, защищающий от любого проникновения в Дом Чародеев. Торопясь догнать дядю – а для этого пришлось пробежать по двору, части улицы и свернуть налево, – Ханнер весь покрылся липким потом.
Дессет проводила его взглядом, но ничего не сказала и не тронулась с места: она удерживала солдат на Коронной улице. Ханнер заметил, что часть солдат старается ускользнуть в улицы к северу; надо думать, они собирались вернуться во дворец другим путем.
Еще он заметил краем глаза, что следом за ним со двора двинулась еще одна группа чародеев, с опозданием решивших присоединиться к передовому отряду. Впрочем, его это не касалось.
Чародеи Фарана плечом к плечу двигались вперед – не слишком быстро, но неуклонно, оттесняя со своего пути солдат вдоль по Высокой улице. На то, стоят солдаты или лежат, внимания они не обращали. Большинство стражников бежали; кое-кто продолжал стоять на месте, пока стена силы не сшибала их с ног, или помогал упавшим товарищам подняться.
Некоторые солдаты вообще не сопротивлялись, а лежали в грязи, позволяя просто откатывать себя в сторону, как бревна.
– Освободите мне место! – крикнул кто-то. Крик прозвучал приглушенно, и Ханнер понял, что доносится он из-за магической преграды, продвигаемой вперед чародеями. Он попробовал разглядеть кричавшего.
То был волшебник, примерно ровесник Ханнера, в белой с золотом мантии. Солдаты разбегались с его пути даже с большей скоростью, чем раздавались перед чародейской стеной.
И Ханнер видел – почему. Маг держал перед собой кинжал, вокруг клинка которого, рассыпая бело-голубые искры, плясала молния. Ханнер кинулся вперед, выкрикивая предостережения.
Кричать ему нужды не было – Фаран уже указывал на волшебника своим спутникам.
Волшебник направил клинок на чародеев, выпуская молнию, и в тот же миг Рудира вскинула руку. Вспышка бело-голубого огня сорвалась с острия кинжала и, не причинив никому вреда, осыпалась дождем искр у незримой стены.
Нож дрогнул в руке мага, но не упал. Фаран вопросительно взглянул на Рудиру.
– Он зачарован, – объяснила та. – В нем столько магии, что я не могу ничего с ним сделать.
– Тогда оставь. Вперед – во дворец!
– Во дворец! – подхватили Варрин и Кирша. Ханнер, проталкиваясь сквозь чародеев к первой пятерке, заметил, что Йорн не присоединился к ним и выглядел донельзя несчастным, а голос Рудиры оборвался на полуслове.
Она смотрела на север – не на дворец, а куда-то за него.
– Дядя Фаран! – позвал Ханнер.
Фаран обернулся на ходу.
– Что ты тут делаешь, мальчик? – удивился он. – Это небезопасно.
– Сам знаю, – сердито буркнул Ханнер. – Но вам может понадобиться кто-нибудь еще – чтобы говорить с правителем.
Снова полыхнула молния, но на сей раз Фаран даже не удостоил ее взгляда. Как и первая, она взорвалась на стене, не причинив никому вреда.
– Возможно, ты прав, – согласился Фаран. – Азрад может потребовать кого-нибудь незамаранного. Из того, что он наговорил мне в нашу последнюю встречу, и из слов капитана Нараля видно, что он считает чародейство врожденным злом. – Он кивнул. – Идем.
Ханнер встал в строй. В центре был Фаран, справа от него – Варрин, слева – Рудира, за Рудирой – Кирша, за Варрином – Йорн. Ханнер пристроился между Рудирой и дядей. Он очень тревожился за Рудиру.
За ними нестройной толпой двигались еще десятка два чародеев, но первые ряды являли собой некое подобие порядка.
Являли – пока Фаран, согнувшись, не схватился за живот.
Рудира развернулась и взглянула творящего заклинание волшебника. Взмах руки – и маг отлетел назад.
Фаран выпрямился, откашлялся и произнес:
– Спасибо. По-моему, это было заклятие Бури в Желудке. – Он сглотнул. Краска возвращалась к его лицу. Он поправил плащ и двинулся дальше.
Пару минут спустя стена достигла Второй Западной улицы и поползла через перекресток. Отряд приостановился.
– Повернем? – спросил Варрин. – Так короче всего.
– Думаю, более впечатляющим, а значит, более действенным, будет пройти вдоль по Центральному проспекту. – Фаран махнул рукой на запад. Он собрался продолжать, но заметил, что Рудира повернула, будто не слыша его слов.
– Рудира! – окликнул он. – Сюда!
Рудира мотнула головой, рыжая грива ее взметнулась, словно на сильном ветру, хотя воздух за стеной силы оставался неестественно неподвижным.
– Зовет, – сказала она – и Ханнер понял, что ноги ее уже не касаются земли. – Я слышу, я ощущаю, я почти вижу зов!
Она плыла на север по Второй Западной улице, медленно поднимаясь и отдаляясь от остальных. Волшебная преграда разделилась: одна ее часть, окружавшая лорда Фарана и его спутников, застыла на месте, другая же следом за Рудирой двинулась по самой середине Второй Западной улицы. За этим в смятении следили сбившиеся в кучу солдаты и горожане; кое-кто поворачивался и удирал, другие оставались на месте.
– Рудира, подожди! – крикнула Кирша. – Что тебя зовет?
– Я тоже слышу, – сказал Варрин.
– Но что это? – не унималась Кирша. – Мы не знаем! А может, это что-то злое заманивает нас в ловушку?!
Все замерли в нерешительности, и Ханнер не выдержал; он помчался за Рудирой, выкрикивая ее имя.
Она уже поднялась высоко; Ханнер подпрыгнул и схватил ее за ногу, стянув зеленый башмачок. Она даже не оглянулась – только поднялась выше и полетела быстрее.
– Иду! – кричала она на лету.
Ханнер, задыхаясь, остановился и следил, как силуэт Рудиры тает вдали – она мчалась ввысь и на север, быстрее и быстрее, пока не исчезла над крышами Пряного города.
Барьер, очистивший большую часть Второй Западной улицы, исчез с ней, и, когда Ханнер отвел взгляд от северного неба, то увидел с полдюжины стражников – они приближались, наставив копья.
– Ох нет! – пробормотал он, пятясь.
Он не хотел бежать; бежать от врага – унизительно. Он пятился, солдаты наступали. Один из них отшвырнул в сторону сброшенный Рудирой башмачок.
Потом они застыли, словно наткнувшись в стену.
– Сюда, лорд Ханнер, – окликнула Кирша.
Ханнер повернулся.
Четверо оставшихся чародеев по-прежнему стояли на перекрестке. Ждут меня, понял Ханнер. Он направился к ним, стараясь сделать вид, что ничего особенного не произошло.
– Она улетела, – сказал Йорн, глядя на север.
– Знаю, – ответил Ханнер. – Почему вы не попытались остановить ее?
– Я пыталась, – возразила Кирша. – Ты разве не почувствовал? Но она всегда была сильнее.
Ханнер взглянул на Варрина.
– Я даже не пробовал, – спокойно проговорил тот.
Фаран удивленно обернулся.
–Почему? Возможно, вы двое...
– Я удерживал заслон, милорд; прости, но ты недостаточно силен, чтобы делать это один. – Он немного поколебался и добавил: – И потом, я не смог бы остановить ее. Попытайся я – и улетел бы с ней вместе. А я пока не готов.
– Не готов? Последовать за ней? – Ханнер видел, что лорд Фаран изо всех сил сдерживает гнев. – О чем ты говоришь?
– Ты разве не ощутил еще этого, милорд? – удивился Варрин. – Не слышал зова?
Ханнер слышал, как о зове говорила Рудира, но у Варрина это слово прозвучало как-то совершенно по-особому.
– Чего я не ощутил? – переспросил Фаран. – Чего не слышал?..
– Дядя. – Ханнер огляделся. – Не лучше ли нам вернуться домой?
– Нет! – сердито рявкнул Фаран. – Рудира, конечно, предала нас, но взгляни! – Он повел рукой. – Мы все еще столь сильны, что можем сдержать всех городских стражников!
– Но если Варрин слышит этот зов...
Фаран и Ханнер разом взглянули на Варрина.
– Я его слышу, – подтвердил Варрин, – но пока могу сопротивляться. Однако, милорд... чем больше я пользуюсь своей силой, тем громче становится зов. И если я слишком часто буду прибегать к магии...
– Я тоже слышу его, – призналась Кирша. – Только пока очень слабо.
– Дядя, зов слышат только самые сильные чародеи, – сказал Ханнер. – Именно те, кто нужен тебе больше всего, если ты намерен захватить дворец.
– Я не говорил, будто собираюсь захватывать дворец, – быстро возразил Фаран. – Я намерен поторговаться с лордом Азрадом, а не свергать его. – Где-то поблизости с треском разорвалась магическая молния. – Кирша, будь так добра, займись волшебниками. Остальным – сдерживать стражников.
– Зачем нам торговаться? – спросил Ханнер. – Почему ты не хочешь просто выждать? Вы ведь уже доказали, что он не в силах вас тронуть.
– Мы не доказали ничего. – Фаран понизил голос. – Мы показали, что он не может запросто послать солдат и схватить нас, но что помешает ему нанять волшебников и перебить нас в постелях? Нам нужно заключить соглашение – немедля, прилюдно, чтобы он не смог передумать.
– А если Гильдия примет нашу сторону? Тогда волшебников ему не нанять...
– Значит, он наймет демонологов. У них нет Гильдии, им некому диктовать, что делать. Мне как-то не улыбается проснуться однажды ночью и обнаружить мерзкого Нездешника, усевшегося у меня на груди, чтобы сожрать мне лицо. Нет, необходимо решить вопрос немедленно. Азрад, очевидно, бросил на нас всю свою гвардию, а когда убедится, что это не сработало, будь уверен: он обратится к магии.
– Если Гильдия магов... – начал Ханнер.
Фаран оборвал его.
– Ханнер, Гильдия не окажет нам помощи вовремя, если вообще намерена это делать. Собирайся они помочь нам, Итиния уже связалась бы со мной. Говорящий талисман у меня с собой – в кошеле, – и он молчит. Мы предоставлены себе, и нам необходимо склонить Азрада к соглашению, и как можно быстрее.
– Согласен, милорд, – к удивлению Ханнера, поддержал его дядюшку Йорн. Юноша не заметил, как во время их с дядей разговора они оказались окружены внимательными слушателями. – Своевременность – ключ к победе, как всегда повторял лейтенант Кеншер, а лучший способ прекратить битву – не дать ей начаться.
– Эта битва, я думаю, уже началась, – вздохнул Фаран. – Но есть еще время не дать ей разгореться.
– Но мы потеряли Рудиру, – сказала Кирша, глядя на север.
–Тем больше причин торопиться. – Фаран бросил быстрый взгляд на Варрина. – Прежде чем кто-нибудь еще откликнется на зов, чем бы он ни был.
– Я по-прежнему считаю это глупостью, дядя, – настаивал Ханнер. – Двадцать – пусть даже тридцать – чародеев против всего города?
– Что имеем – с тем и работаем, – отозвался Фаран. – А теперь пошли! – Он повернулся на восток и театрально простер перед собой руку. – Вперед – во дворец!
