Текст книги "Управление войсками"
Автор книги: Лотар Рендулич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Часто командир имеет возможность поговорить со своими подчиненными об обстановке и своем замысле еще до отдачи приказа. Особенно при неясной обстановке он должен информировать их об основных положениях своего, быть может, еще не сформулированного во всех деталях решения. Тем самым подчиненные командиры получают возможность познакомиться с его замыслом. Да и сам командир узнает от них кое‑что о положении и состоянии соединений, о местности и противнике. К этому обычно стремятся, когда позволяют условия.
Но командир должен рассчитывать и на то, что в подобных случаях некоторые его подчиненные, докладывая обстановку в своих соединениях, попытаются оказать свое влияние на его решение. Может случиться и так, что приказ командира в результате изменившейся тем временем обстановки или получения им самим приказа будет нуждаться в коррективах. Тогда эти коррективы необходимо довести до подчиненных, если возможно, отдельным приказом.
Такие совещания могут состояться и после вручения приказа. Это может быть в том случае, если командир направляется на командный пункт одного из своих подчиненных. Здесь дело может дойти до того, что подчиненный попытается добиться изменения приказа. Командир должен быть готов к этому и своим появлением у подчиненного подчеркнуть значение приказа. Но он без промедления должен внести коррективы, если обстановка изменилась.
В подобных случаях командир может оказаться и в таком положении, когда ему необходимо вмешаться в вопросы руководства подчиненным соединением. Но это только тогда, когда он увидит, что его приказ содержит неправильные положения или является недостаточно действенным. Он вмешивается тогда непосредственно на месте путем отдачи устных приказов. Во время его пребывания на командном пункте может сложиться обстановка, которая не была предусмотрена приказом и которая потребует постановки [82] новых задач. И в этих случаях необходимы сройте устные распоряжения. Устному приказу часто предшествует совещание с разбором обстановки и выводами из нее, проводимое в духе обычной беседы. Но следуемый за ним устный приказ должен звучать в другом тоне и отдаваться таким образом, чтобы он недвусмысленно был воспринят как приказ.
Если командир отдает важные устные приказы, он должен немедленно поставить об этом в известность свой штаб. Непринятие этих мер невероятно затрудняет деятельность командира и может привести к путанице. Во всяком случае, это нарушает размеренный ход работы. Уведомление об этом штаба необходимо и потому, что важные приказы, отданные устно, повсюду, где это возможно, должны дублироваться письменными приказами или по телеграфу. Приказы меньшей важности подлежат во всяком случае регистрации. Если приказ, отданный устно одному из подчиненных командиров, имеет значение и для других, дело штаба – сформулировать его на основании указаний командира и довести в письменной форме или по телеграфу до соответствующих соединений.
Командир всегда, где это необходимо, будет придерживаться своего приказа. Однако может возникнуть необходимость изменить его. Мы знаем, что решение, предшествующее любому приказу, нередко принимается на основе не очень точных сведений. Если после отдачи приказа обстановка прояснится настолько, что будет оказывать значительное влияние на решение, основывающееся на прежних данных о ней, то это неизбежно должно привести к изменению соответствующих пунктов приказа.
Но и без этих причин может возникнуть необходимость изменения его. Это в тех случаях, когда в результате действий противника создалась опасность потери инициативы или оказалась под сомнением возможность выполнения замысла. Слепое выполнение когда‑то отданного приказа приведет в этом случае к неудаче. Здесь необходимо подумать и о перемещении основных сил, и о смене позиций. Тогда приказ будет отражать изменения в ходе боя. Ход и развитие операции или боя также могут потребовать внесения дополнений в приказ. В этих случаях строго придерживаются прежнего замысла, а дополнения НЕЮ рассматриваются как изменение приказа. Это бывает тогда, когда обстановка складывается так, что командир [83] должен сделать из нее соответствующие выводы. Дополнительный приказ является средством вмешательства командира в происходящие события.
В целях действенности приказа следует строго учитывать фактор времени. В первую очередь необходимо рассчитать время, требуемое для доставки приказа в подчиненные войска. Затем нужно иметь в виду время, которое необходимо подчиненному для подготовки и отдачи своего приказа. При недостатке времени следует практиковать отдачу кратких приказов по возможности по телефону. Но высшие командные инстанции в этих случаях должны дублировать важные приказы в письменном виде или по телеграфу, где содержание приказа может быть изложено подробнее.
Моторизованные и механизированные соединения и части в условиях непосредственного соприкосновения с противником могут отдавать совсем простые и краткие приказы преимущественно по радио. Но и здесь придерживаются основных требований к приказу, а также вносят необходимые изменения и дополнения к нему.
В соответствующих условиях может оказаться целесообразным проинформировать нижестоящий штаб о готовящемся приказе и тем самым предоставить ему возможность принять меры по осуществлению предварительных мероприятий, связанных с его выполнением. Здесь мы имеем в виду меры по подготовке к маршу, а в необходимых случаях и отдачу распоряжений на совершение марша в определенные районы и т. д. К этой градации в отдаче приказов относятся и так называемые предварительные распоряжения.
При длительных операциях и боевых действиях донесения об обстановке, представляемые подчиненными инстанциями, являются основой для очередного приказа. В большинстве случаев выводы об обстановке можно сделать лишь к исходу дня, так что в штабах приходится работать ночью. В целях обеспечения работоспособности подчиненных штабов приказы на очередной день должны разрабатываться и рассылаться по возможности быстрее. Но это требует в свою очередь того, чтобы подчиненные инстанции быстро оценивали обстановку и незамедлительно докладывали об этом вышестоящему начальнику.
Наконец, отдавая приказы, необходимо иметь в виду и сохранение тайны. Ведь приказы могут попасть в руки [84] противника, а поэтому нельзя допускать, чтобы он извлек из них слишком важные сведения. Да и старые приказы, уже потерявшие ценность для практической деятельности, могут вооружить противника полезными исходными данными. Поэтому сведения о положении своих войск и замысле действий должны раскрываться в приказе лишь в той степени, в какой это является необходимым, чтобы подчиненный смог выполнить свою задачу и действовать при непредвиденных обстоятельствах в духе замысла командира. Однако на войне случалось и так, что в вопросах сохранения тайны и перебарщивали.
Особенно осторожно следует обращаться с приказами, передаваемыми по радио. Они могут быть перехвачены противником, что немедленно приведет к отрицательным последствиям. В ходе мировой войны все звенья руководства германского вермахта, за исключением моторизованных и танковых войск, пользовались радиосредствами только при крайней необходимости. В отличие от этого в русской армии радиосредствами пользовались не только высшие командные инстанции, но и войска, причем последние особенно охотно. Они, правда, реже вели радиообмен по вопросам, касающимся приказов, а чаще передавали по радио различные донесения, но и те представляли для нас драгоценнейшие сведения. Мне удавалось получить данные о выдвижении войск противника для сосредоточения на основном направлении, о положении отдельных соединений, а нередко и о времени атаки. И к этому мы так привыкли, что создаваемая подчас тишина в радиообмене вселяла в нас определенную неуверенность.
Несмотря на то что опыт второй мировой войны в использовании средств связи в войсках вермахта в настоящее время и потерял в некотором отношении свое значение, он представляет тем не менее основу для оценки той роли, которую продолжают играть средства связи в вопросах руководства войсками в современных условиях. При полной моторизации и механизации, высокой маневренности, а также большой рассредоточенности соединений как по фронту, так и в глубину, обусловленной появлением атомного оружия, радио стало важнейшим средством в руках командования. Если раньше в решающие моменты могли прекратить радиообмен, то сегодня уже невозможно сделать это. Применение радио в целях [85] управления войсками в сочетания с соблюдением режима секретности представляет собой особую главу, на пути изучения которой имеются, однако, большие трудности.
8. О дисциплине
Всякий раз, когда люди объединяются с определенной целью, необходимо установление норм, соблюдение которых каждым членом коллектива является предпосылкой для достижения поставленной цели. Основополагающими нормами в государстве являются законы. Но они в состоянии регулировать только внешние действия людей. Их выполнение гарантируется с помощью наказания и других мер. Воздействие государства на поступки граждан прекращается в основном там, где заканчивается его способность добиться уважения законов.
Однако в сознании многих людей идея о наказании сильно отодвинулась на задний план, хотя законы сохраняют для них свою действенность и за пределами принуждения. В их сознании прочное место заняли такие факторы, как чувство гражданского долга, моральные принципы и не в последнюю очередь уважение мнения общественности. Эти факторы оказывают влияние на их действия и поступки. Чем больше таких людей представлено в коллективе, тем больше будет порядка в государственной жизни, с большим успехом государство сможет выполнять свои задачи. Это относится не только к государству в целом, но и ко всем его учреждениям.
Важнейшее место среди этих учреждений занимают вооруженные силы. Их предназначение менялось в ходе истории и предопределяется в значительной степени политическим положением и политическими целями государства. И в настоящее время их цели не одинаковы во всех государствах. В государствах Запада они заключаются, если говорить простым языком, в том, чтобы обеспечить максимальное развертывание военной силы для защиты существования государства. Такое развертывание сил обеспечивается не только наличием материальных средств борьбы и их использованием, оно зависит в огромной степени от моральных факторов.
В нормальных условиях взаимоотношений между людьми это развертывание материальных сил является в конце концов чисто математической задачей, которая не выдвигает [86] никаких значительных требований к духовной жизни человека, приводящего в действие эти силы. В период войны материальные средства коренным образом отличаются от тех, которые используются при нормальных условиях жизни. Война характеризуется применением оружия, которое оказывает на солдат сковывающее воздействие. Аналогичное воздействие оказывают, как правило, изменение привычного образа жизни, чрезвычайно большие физические нагрузки, лишения, испытываемые при размещении, в питании, перемена климата и не в последнюю очередь тревога о родных. У солдат, не подготовленных к этому, такое воздействие не остается бесследным. Одни законы и нормы поведения не в состоянии оградить солдата от влияния всех этих факторов в необходимой степени, позволяющей ему полностью сохранить способность к действию. Однако они являются необходимой основой, дающей возможность создать и поддерживать тот настрой в душе солдата, который делает его, несмотря на парализующее воздействие войны, носителем огромной потенциальной силы. И этот настрой называется дисциплиной.
Термин «дисциплина» применяется в жизни в самых разнообразных вариациях. Мы говорим о дисциплине прессы, чтобы охарактеризовать ее отношение к задачам, стоящим перед обществом на данном этапе или на продолжительный период. Мы говорим также о дисциплине рынка, партий и даже общественного мнения. Во всех этих случаях общим признаком этого понятия является то, что там действия людей в своих основных чертах предопределяются, а в известной степени и принуждаются законами и нормами поведения. Однако эти нормы и законы в мирных условиях никогда не затрагивают самого главного стремления людей, стремления к физическому самосохранению, имеющему на войне для солдата такое большое значение.
Под общепринятым термином «воинская дисциплина» понимается обычно повиновение солдата приказам и выполнение им уставов. Однако, как правило, при этом имеют в виду лишь внешнюю сторону дисциплины, а не весь комплекс, связанный с выполнением приказов.
Как в мирное время, так и во время войны приказ является одним из средств любого командира, обеспечивающих ему достижение поставленной цели. Выполнение приказа [87] является предпосылкой претворения в жизнь замысла командира. Но оно может осуществляться при очень существенных различиях. Даже в условиях, когда воздействие оружия противника еще не сказывается, силы солдат истощаются простым перенапряжением или лишениями, особенно в войсках, которые не подготовлены к этому, в то время как в армии с высоким психологическим настроем выполнение приказа пробуждает подъем особого рода.
В высшей степени это проявляется, когда войска находятся под воздействием огня противника. Если для этих войск действенным средством является только внешнее принуждение, тогда они будут стремиться выйти по возможности невредимыми из альтернативы, таящей в себе угрозу, с одной стороны, понести потери в результате действий противника, а с другой – подвергнуться заслуженному наказанию за несоблюдение приказа. Они будут стремиться к тому, чтобы, не прилагая особых усилий для выполнения приказа, пойти, по возможности, на меньший риск. Таким путем нельзя добиться максимального использования сил.
Поэтому у солдата необходимо вызвать такой подъем, который смог бы выражать суть дисциплины в высшем значении этого слова, позволил бы солдату не только с полным напряжением сил выполнять полученный приказ, но и в соответствии с приказом действовать даже вне рамок внешнего принуждения, почти полностью исключая влияние войны, боя, а также факторов, обусловленных природой человека.
Но и это не все. Некоторые солдаты и отдельные небольшие подразделения часто будут оказываться в положении, когда их действия не будут предопределяться приказами сверху вследствие отсутствия таковых или невозможности их получения. Самостоятельность действий в такой обстановке тоже требует дисциплины.
В вооруженных силах носителями требований законов и уставов являются на своих участках командиры всех степеней. Их первейшая задача состоит в воспитании солдат в духе требований дисциплины. Полноту предоставленной им власти, основанной на средствах принуждения, мы хотели бы назвать их «внешним авторитетом». Он бывает, как мы уже говорили, в некоторых случаях вполне достаточным, чтобы достичь целей, предусмотренных приказом. [88]
Но его недостаточно для воспитания солдат в духе максимальной отдачи сил. Различием в способностях людей объясняется то, что некоторые командиры не слишком далеко выходят за пределы своего внешнего авторитета. Поэтому им необходимо предоставлять такую полноту власти, которая позволила бы добиться по крайней мере минимальных успехов, необходимых для вооруженных сил.
Влияние командира, выходящее за рамки его внешнего авторитета, мы хотели бы назвать его «внутренним авторитетом». Это влияние не основывается на законах и уставах. Его источник кроется в личности командира. Внутренний авторитет в значительной мере способствует пробуждению у солдат чувства дисциплинированности и углублению его.
Элементами, придающими командиру силу в вопросах воздействия на волю людей, на которых распространяется его приказ, являются в первую очередь доверие и уважение. Этого он достигает благодаря прежде всего своим деловым качествам, преимуществу своего мышления, чуткости и воли (совокупность этих черт составляет характер людей) и, наконец, проявлению человечности. Но особенно большое значение как в мирное время, так и на войне будет иметь его личный пример. Напомним слова принца Евгения, которые он говорил своим офицерам: «Господа, право на жизнь вы оправдываете лишь в том случае, если постоянно, даже при величайшей опасности, являете собою пример». Значение силы примера растет вместе с ростом воздействия силы оружия.
Но командир должен обладать еще одной особенностью, которая позволит ему устранять препятствия на пути к повышению своего авторитета: мы имеем в виду искусство обращения с людьми. С помощью его он имеет возможность, с одной стороны, расположить к себе подчиненных, а с другой – избежать промахов в обращении с ними. Для авторитета командира и укрепления дисциплины такие промахи особенно пагубны: они порождают у солдат чувство внутреннего сопротивления. Действия командира не должны также носить характер произвола.
Лишь немногие люди бывают врожденными руководителями, способными за короткое время, буквально за несколько часов, расположить к себе солдат. Как правило, авторитет завоевывается в течение более или менее продолжительного времени. Причем нельзя забывать и о влиянии [89] на него внешних условий и событий. Благоприятную почву для повышения авторитета создают достигнутые успехи. И наоборот, неудачи и поражения соединения или даже отдельных его частей, тем более если они связаны с большими потерями, могут отрицательно сказаться на авторитете командира. Частично на это оказывает влияние сохранение в тайне неудач и возможных трудностей.
Вместе с тем следует учитывать, что каждый командир в системе вооруженных сил является одновременно и подчиненным. Поэтому принципы дисциплины на него распространяются в той же степени, что и на его подчиненных. Однако они должны проявляться в нем в более глубокой форме. Для начальника самой мощной движущей силой в вопросах дисциплины являются чувство ответственности, глубокое понимание своего служебного долга, чувство личной чести. Наличие этих качеств не останется незамеченным со стороны подчиненного, что способствует укреплению авторитета командира.
Необходимо вырабатывать в себе чувство ответственности. Этому способствует организационная структура вооруженных сил, в соответствии с которой более высокое воинское звание командира возлагает на него и большую ответственность. Было бы большой ошибкой начальника, если бы он принижал чувство ответственности подчиненного ему командира путем необоснованного вмешательства в его дела. Если же нередко это и случается по причине чрезмерного чувства личной ответственности начальника или его рвения к деятельности, то он не должен выставлять на передний план свою персону. Требуя, чтобы каждый солдат обладал в определенной степени этими качествами, на чем мы еще остановимся ниже, мы не можем, однако, с учетом короткого срока пребывания в армии или на флоте основной массы военнослужащих рассчитывать на получение среди солдат такого же результата, который достигается в ходе более длительной и интенсивной подготовки и переподготовки командиров.
Обучить солдата навыкам владения оружием и техникой, а также тактике действий в условиях боя – дело боевой подготовки. Формирование же его души с учетом требований дисциплины является задачей воспитания. Самостоятельно, вне процесса боевой подготовки, оно осуществляется лишь в ограниченных размерах. А лучше всего воспитание достигает своей цели в том случае, если [90] оно пронизывает всю систему боевой подготовки и использует любую возможность для оказания воздействия на людей. Короткий срок службы влечет за собой больше отрицательных последствий для дела воспитания, чем для технической и тактической подготовки солдата.
Переходя к рассмотрению основных элементов воспитания, которые являются характерными для значительных контингентов солдат, следует заметить, что именно воля является тем компонентом духовной жизни, который определяет в подавляющем большинстве случаев поведение людей. Чтобы создать у солдата в упомянутом нами ранее смысле настрой дисциплинированности, необходимо прежде всего направить по нужному руслу его волю. Причем речь здесь идет как об осознанной воле, так и о неосознанных в большей или меньшей степени проявлениях ее.
Простейшим, но тем не менее необходимым средством для обучения солдат и для их воспитания в духе повиновения являются занятия по овладению оружием и техникой. В ходе боевой подготовки солдат должен научиться владеть ими так, чтобы быть в состоянии без промедления применить их в минуту опасности. Прием, с помощью которого овладение оружием и техникой превращается во вторую натуру солдата, называют муштрой. Перегибы, особенно в тех случаях, когда подобные занятия превращаются в самоцель, естественно, дискредитировали это понятие. Но при правильном применении муштры она и сегодня является в определенной степени необходимой для достижения успеха обучения. Кроме того, она имеет и воспитательное значение, ибо вырабатывает у солдата умение подчинять свою волю требованиям вверенного ему оружия, позволяет отработать точные приемы владения им и его боевого применения. В этом смысле она укрепляет дисциплину. Да и в спортивной жизни пришли к выводам, что правильно организованная муштра является необходимым условием достижения большего совершенства.
Аналогичным образом обстоит дело с так называемым внешним обликом военнослужащего. Здесь от солдата требуется прежде всего соблюдение порядка в местах расположения, а также чистоплотность и аккуратность. Педагогика уже давно признала воспитательное значение внешности. Требования, предъявляемые к солдату в этой области, [91] также являются средством воспитания у него воли, необходимой для укрепления дисциплины. Но если внешний вид превращается в самоцель, человек будет педантом; в таком случае дисциплине наносится урон.
В прежние времена строевая подготовка в масштабе подразделений являлась средством выработки у солдата чувства повиновения. Британское наставление по боевой подготовке времен первой мировой войны проанализировало содержание команды «Смирно!», требующей абсолютного молчания и абсолютной неподвижности, напряженного внимания к подаваемым командам и мгновенной готовности к их выполнению.
Определенное значение имеют и те упражнения, которые преследуют цель добиться умения управлять своим телом. Они представляют собой первоначальную школу по овладению искусством самообладания, являются предпосылкой крепкой дисциплины. В этом заключается и этическая сторона спорта. Выполнение таких упражнений также приучает к повиновению. Наряду с осознанными действиями здесь совершаются под воздействием подаваемых команд и неосознанные, почти автоматические волевые акты. Во всех этих случаях речь идет о пробуждении чувства повиновения путем выработки привычки. Но это еще далеко не все. Поэтому мы хотели бы рассмотреть теперь те случаи, когда чувство дисциплинированности проявляется на основе преднамеренных действий. Таким действиям предшествует мыслительный процесс, развитию которого способствует привычка к повиновению, пусть даже и к неосознанному. Знание законов об обществе, его институтов и особенно тех проблем, которые стоят перед вооруженными силами, позволяет подвести под дисциплину ту духовную основу, которая необходима ей ныне, как никогда прежде.
Духовное обоснование необходимости дисциплины создает предпосылку для привития чувства убежденности и необходимости повиновения, а также чувства долга, что является самой мощной движущей силой, ведущей к сознательному повиновению даже в тех случаях, когда внешнее принуждение оказывается бессильным. Пробуждение и развитие чувства долга составляет главнейшую цель духовного воспитания солдата как индивидуума. Мощной опорой чувства долга является чувство чести. В былые времена чувство солдатской чести стремились пробуждать [92] и развивать. Для этого солдатскому сословию отводили отличное от других слоев и профессий место в государстве. Ныне это может иметь место лишь чисто условно. Но этому нисколько не противоречит необходимость пробуждения в сознании солдата такого чувства принадлежности к солдатскому сословию, которое должно основываться на выполнении больших и важных задач. Если солдат сознает это, его чувства долга и чести получают значительное развитие.
Благодаря чувствам чести и долга, вытекающим из принадлежности к солдатскому сословию, у солдата развивается и такое качество, которое не поддается воспитанию, – личное мужество. Указанные качества позволяют ждать от солдата, что он, невзирая ни на какие отрицательно сказывающиеся воздействия боя, будет не только придерживаться приказов, но и делать все для точного выполнения содержащихся в них требований. Однако наше понятие о дисциплине было бы неполным, если бы мы не рассмотрели самостоятельные действия солдата на войне. Безусловно, выполнить одновременно два требования – подчинить себе волю солдата и обеспечить ему самостоятельные действия – одна из самых сложных задач воспитания. В определенных ситуациях, когда приказа нет, суррогатом для самостоятельных действий может быть и неосознанное, автоматическое повиновение. Однако в основном толчком для самостоятельных действий будет чувство долга и чести. Но самостоятельность следует и прививать. Она имеет значение не только из‑за своей технической стороны, но приобретает особую значимость в моральном отношении, ибо у солдата, показывающего себя на высоте задач, повышается решимость и уверенность, а это является одной из важнейших предпосылок для волевых действий. Поэтому необходимо повсюду, где это возможно, предоставлять солдату свободу действий. Итак, дисциплиной является осознанно и неосознанно проявляющееся качество солдата, позволяющее ему выполнять требования приказа, а также предпринимать, если даже и нет приказа, самостоятельные действия в соответствии со сложившейся обстановкой.
Во всех войнах командиры использовали также вспомогательные средства для поднятия морального духа и укрепления дисциплины, причем нередко достигали цели. Но поднимать дух необходимо соразмерно, с учетом трезвой [93] оценки морального состояния тех лиц, которые подвергаются этому воздействию, ибо в противном случае возникает опасность обратного процесса, дающего противоположный эффект и наносящего большой вред. В первой мировой войне в ходе последних шести битв на Изонцо в наши руки попадали такие приказы итальянских командиров, которые перед каждым сражением, всегда заканчивавшимся поражением итальянской армии, содержали напоминание о «последнем, решающем усилии», о «последнем ударе по врагу». И это оказало вскоре свое контрвоздействие: солдаты перестали верить в возможность достижения победы.
Определенное влияние на прочность и действенность дисциплины могут оказывать и элементы, лежащие вне сферы вооруженных сил. Так, каждый солдат сделает для себя правильные выводы, если институт вооруженных сил как в мирное время, так и в ходе войны будет тесно связан с народом. Солдат не может быть и вне сферы идеологического воздействия, исходящего от общественного мнения. Эта форма идеологического воздействия может при ее наивысшем проявлении окрылить солдата, что сильно укрепляет дисциплину. И если даже это воздействие ослабевает, поскольку любое массовое явление преходяще, оно продолжает оказывать свое влияние на укрепление дисциплины. И только там, где по своей направленности оно становится противоположным, деморализующим, может оказать на дисциплину пагубное влияние. К солдатам, находящимся в состоянии воодушевления, можно предъявить повышенные требования, но и они никогда не должны выходить за пределы, граничащие с опасностью противоположного воздействия.
Правительство, сознающее свой долг, всегда будет оказывать влияние на формирование общественного мнения в духе задач, стоящих перед вооруженными силами. И в этом кроется особое значение государственной политики для дисциплины. Аналогичное влияние должно также исходить от партий и прессы, если они сознают свою ответственность перед обществом.
Отрицательное воздействие на дисциплину оказывают или могут оказывать некоторые события, происходящие в общественной жизни, различные группировки, существующие в государстве, и особенно зарубежная пропаганда. [94] Задача политического и высшего военного руководства и любого командира заключается в том, чтобы противостоять этому влиянию и лишить его действенности.
* * *
Дисциплина при определенных условиях является хрупким созданием. Для поддержания ее требуется постоянный, целеустремленный труд командира. Дисциплину необходимо постоянно блюсти.
