Текст книги "Запретный плод сладок"

Автор книги: Лора Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Стараясь не попасться им на глаза, она поспешно нырнула в гостиничный цветочный киоск. Клер отдавала себе отчет, что ее поведение граничит с паранойей, но среди телевизионщиков она узнала сотрудника отдела программ, посвященных криминальным темам, который прошлым летом брал у нее интервью. По Майами о нем ходили легенды как о самом беспардонном сплетнике, а Клер вовсе не улыбалось испытывать судьбу. Главный режиссер его программы и так уже звонил ей дважды за прошлый месяц, желая выудить какие-нибудь сведения о скандальном деле Сантьяго. Ей с трудом удалось увильнуть от обоих звонков.

Клер не сомневалась, что если этот парень ее заметит, то не упустит возможности как минимум выведать перед камерой о личности психиатра, назначенного судьей Бентоном для проведения экспертизы вменяемости Сантьяго. Клер терпеть не могла врать, пусть даже ради собственного спасения, поэтому она предпочла подольше остаться в киоске и избежать этой встречи.

Клер решила не тратить время зря и принялась пока выбирать цветы к приближающемуся дню рождения своей сестры, а сама в душе молилась, чтобы этот проныра со своей командой не задержался в вестибюле слишком надолго. Выбрав подходящий к случаю букет, она оформила заказ на его доставку, подписала чек и, положив кредитную карточку в сумку, отошла от прилавка. Не успев сделать и двух шагов, она налетела на Тейта Ричмонда.

Он поддержал ее, схватив за плечи.

– Пора бы уже нам положить конец таким неожиданным столкновениям, – пошутил он.

У Клер сердце зашлось в учащенном ритме. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но через пару секунд просто захлопнула его и молча уставилась на Тейта.

Он ощущал тепло ее кожи, проникающее в его ладони. Изысканный аромат духов Клер дразнил его обоняние, усиливая и без того острое ощущение ее близости. Его тело отзывалось на эту близость, отзывалось настолько сильно, что он и сам на мгновение потерял дар речи.

– С вами все в порядке? – наконец спросил он, заметив, как она побледнела. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы усмирить свои вышедшие из-под контроля эмоции.

Клер высвободилась из его рук.

– Разумеется. Вы меня просто напугали, вот и все.

Тейт отступил на шаг и нахмурился, про себя отметив странную, несвойственную ей нервозность. Она была явно не в своей тарелке, но он не собирался выпытывать причины такого поведения. Ее что-то расстроило, и он не станет усугублять ситуацию. Ему совсем не хочется, чтобы она замкнулась в себе и отдалилась от него.

– Хотите верьте, хотите нет, Клер, но я вовсе не преследую вас. Я заглянул сюда, чтобы заказать цветы для своих родителей. У них завтра годовщина свадьбы.

Она медленно перевела дух.

Тейт уловил нервную дрожь и одновременно облегчение в ее взгляде.

– Честно, я не хотел вас напугать, – мягко сказал он.

– Ничего, все в порядке, – отозвалась она и, помолчав, добавила: – А у моей сестры послезавтра день рождения.

Тейт с улыбкой заглянул ей в глаза.

– Не подождете меня минуточку? Я быстро оформлю заказ.

После секундного колебания Клер все же кивнула и медленно направилась к прилавку с орхидеями в самом дальнем углу магазинчика.

Тейт проследил за ней взглядом и успел заметить, как побелели костяшки ее пальцев, судорожно вцепившихся в ручку сумки, и как она пару раз пугливо оглянулась в сторону гостиничного вестибюля. Однако, сделав заказ, оплатив счет и вернувшись к ней, он ни единым словом не обмолвился о том, что ее смятение не прошло незамеченным.

– Вы уже обедали? – спросил он, надеясь на продолжение встречи.

– Боюсь, на обед у меня сегодня нет времени, – покачала головой Клер. – Нужно срочно возвращаться на работу.

– Я направляюсь на стоянку. Нам по дороге?

Она кивнула.

– Вы где поставили машину – снаружи или в подземном гараже? – поинтересовалась она.

– Снаружи.

– Отлично, – сказала Клер.

Они вышли из киоска, и она прижималась к нему, держась справа, пока они пересекали вестибюль отеля. Им пришлось обойти толпу зевак, собравшуюся вокруг телевизионной бригады. Аппаратура, внешний вид телевизионщиков и их своеобразные манеры притягивали любопытных, как мед насекомых. Тейт не мог избавиться от ощущения, что Клер использует его в качестве своеобразного живого щита.

– И что все это значило? – поинтересовался он, когда они добрались до ее машины.

Клер нагнула голову, старательно роясь в сумочке в поисках ключей.

– Не поняла?

– В гостинице вы использовали меня, чтобы спрятаться от кого-то.

Она вспыхнула.

– Я хотела избежать нежелательной встречи.

Не дав себе времени подумать, Тейт выстрелил наугад:

– С бывшим приятелем?

Клер рассмеялась.

– Ну что вы! Как вам это пришло в голову?

– С управляющим? – не отставал Тейт.

Она нахмурилась.

– Что вы хотите этим сказать?

Неподалеку прошла шумная компания молодежи. Чтобы не смущать Клер, Тейт понизил голос:

– Вы не можете заплатить по счету в гостинице?

Клер, явно удивленная его вопросом, застыла на месте.

– С деньгами проблем у меня, слава Богу, нет, так что выбросьте это из головы и не тревожьтесь, я не стану покушаться на содержимое вашего кошелька. В прошлом году я имела дело с одним репортером из тех, которых вы видели в фойе, и теперь стараюсь не попадаться ему на глаза. Только и всего.

Тейт не стал анализировать свои чувства и выяснять, с какой стати она вызывает в нем желание защитить ее, уберечь от опасности. Он просто подчинился этому внезапному порыву:

– Если этот парень вам докучает, я могу поговорить с ним по-мужски! – Он воинственно расправил плечи.

– Нет-нет, не надо! – воскликнула Клер, испугавшись ненужной шумихи, которую мог бы поднять ее неожиданный защитник. – В этом нет никакой необходимости. Правда. И пожалуйста, давайте сменим тему, потому что эта уже начинает действовать мне на нервы.

Тейт, хоть и подозревал, что она с ним не вполне откровенна, все же моментально сделал крутой поворот, понимая, что своим поведением может усложнить ей жизнь.

– Не могли бы мы завтра пообедать вместе?

На лице у Клер было написано сожаление, когда она отрицательно покачала головой.

– Боюсь, я не могу отменить заранее назначенную встречу.

– Тогда, может, в другой раз? – спросил он. – В удобное для вас время.

Уже открывая дверцу машины, она кивнула:

– С огромным удовольствием.

Беспокойство за ее состояние не отпускало Тейта, и он решился его высказать:

– Вы уверены, что с вами все в порядке?

Она подняла на него глаза.

– Совершенно уверена, благодарю вас.

– Если вам нужно с кем-нибудь поговорить…

– Нет-нет, правда, спасибо.

Ее голос, такой мягкий и сдержанный, тем не менее напомнил ему завуалированную шелком сталь. Тейт отдавал дань уважения такому проявлению мужества. Он нутром чувствовал, что это качество составляет основу ее личности. Он отдавал дань уважения ее самообладанию и выдержке, но продолжал настаивать, потому что не хотел, чтобы она обвела его вокруг пальца. Он просто-напросто не верил ее заверениям, что ее жизнь тиха и размеренна.

– Если вы вдруг передумаете, то найдете во мне чуткого слушателя, Клер Дункан.

– Я вам охотно верю, мистер Ричмонд.

Он покачал головой.

– Прошу вас – Тейт.

– Я вам верю, Тейт, – тихо повторила она и, опустившись на сиденье, пристегнула ремень безопасности.

Тейт провожал ее машину взглядом, пока она давала задний ход и выруливала со стоянки. Он смотрел, как она резко увеличила скорость, уже выехав на магистраль. Он не сдвинулся с места, даже когда она исчезла из виду. Поднявшееся в нем желание заставило его забыть обо всем. За всю свою взрослую жизнь он не мог припомнить случая такой острой реакции на женщину. Клер Дункан поднимала в нем волну чувств столь новых, неизведанных, неожиданных, что он не совсем представлял себе, как с ними справиться. Никоим образом это не походило на те ощущения, которые он испытывал во время непродолжительных связей с другими женщинами. К мощному чувственному желанию примешивались нежность и желание заботиться о ней, восхищение ее женственностью и мужеством, уважение.

Кроме того, Тейт не мог избавиться и от чувства тревоги за Клер. Эта тревога лишь усилилась и прочно угнездилась в его душе, с тем чтобы, как выяснилось позже, неустанно грызть его следующие несколько дней.

Через пару минут Тейт зашагал к своей машине, и от его внимания ускользнуло, что какой-то незнакомец, укрывшись в тени почтового фургона, упорно не сводит с него глаз.

3

Ранним субботним вечером Клер, в широкополой соломенной шляпе и солнечных очках, бесцельно шагала по дорожке просторного курортного комплекса.

Недавняя беседа с отцом и случайная встреча с телерепортером, которая могла ей дорого стоить, укрепили ее решение как можно дольше сохранять инкогнито. Она подозревала, что впереди ее ждут несколько нелегких месяцев, а потому хотела насладиться этими последними мгновениями тишины и спокойствия.

День выдался чудесный, прямо-таки идеальный для весны на побережье Флориды. Такие дни обычно запечатлевают на почтовых открытках и вовсю расхваливают в туристических справочниках.

Клер решительно выбросила из головы все дела, стряхнула с себя усталость, завладевшую ее телом после многочасовой расшифровки результатов тестов, магнитофонных бесед и собственных записей по делу Энрике Сантьяго. Этот человек, которого временно поместили в ближайшую федеральную тюрьму, не относился к числу ее обычных пациентов, хотя она и наблюдала нескольких заключенных в самом начале своей карьеры психотерапевта.

Судья Бентон, уверенный в ее компетентности и лояльности, попросил ее провести психиатрическую экспертизу, и Клер теперь должна была на процессе подтвердить вменяемость Сантьяго и его способность отвечать за свои действия по закону. До сих пор начало процесса откладывалось именно из-за этой экспертизы. Все предыдущие столкновения этого человека с представителями закона заставляли всех, кто был связан с этим делом, проявлять максимум осмотрительности.

На первый взгляд задача, поставленная перед Клер судьей Бентоном, казалась довольно простой, но Клер предвидела определенные сложности, связанные с ее свидетельскими показаниями. Причем сложности как для нее самой, так и для следствия, особенно в том случае, если судья вынесет решение начать обвинительный процесс.

Клер испытывала личную неприязнь к Сантьяго и ко всему, что он олицетворял собой. Для нее он оказался очень непростым объектом психиатрического исследования. Его настроение и реакция на вопросы ее тестов менялись день ото дня.

Клятвенные заверения в полнейшей невиновности чередовались у экс-диктатора с угрозами по возвращении на родину расправиться со своими противниками самыми жестокими способами. Он неоднократно требовал от нее раскрытия инкогнито и угрожал страшной местью, если Клер не согласится с утверждением его адвоката о невменяемости подзащитного.

Клер была уверена в точности своего медицинского заключения и тем не менее старалась соблюдать строжайшую объективность во время длительных бесед, которые ей приходилось вести в его камере под усиленной охраной. За прошедшие недели она не раз напоминала себе слова своего научного руководителя по психиатрии. Он учил ее, что для того, чтобы отлично делать работу, совсем не нужно относиться к пациенту с симпатией.

Клер, довольная, что накрепко усвоила этот урок в самом начале учебы, решила теперь выбросить Сантьяго из головы до тех пор, пока ее не вызовут в суд. Передышка была ей просто необходима. К Сантьяго она вернется, когда займет место свидетеля в зале суда. Опыт подсказывал ей, что эта процедура сама по себе станет для нее нелегким испытанием.

Клер неспешно продолжала свой путь по дорожкам курортного комплекса Майами-Бич. Чувствуя, как с каждой минутой напряжение ее покидает, она с наслаждением вдыхала терпкий солоноватый воздух Атлантики и прислушивалась к взрывам смеха, доносившимся от плавательного бассейна, где развлекалось несколько семейств с маленькими детьми.

Но улыбка ее затуманилась и погасла, а шаги замедлились, когда она услышала восторженный визг малышни, доносящийся из городка аттракционов. Клер не позволила себе окунуться в печаль, вызванную звуками детского смеха. Прошлое изменить невозможно, как бы сильно ей этого ни хотелось, а потому лучше вспоминать только короткие прекрасные моменты, проведенные с маленьким сыном.

Постепенно веселые возгласы отдыхающих сменились отчетливыми глухими ударами мячей – Клер теперь брела вдоль теннисных кортов. Извилистая, обсаженная с обеих сторон великолепными розами аллея уводила ее за границы курортного комплекса, к причалам для яхт и лодок.

Бесконечные ряды катеров и яхт тянулись, казалось, до самого горизонта. Эта картина напомнила Клер о выходных днях и каникулах, которые она в детстве проводила с семьей на побережье.

Она остановилась у каменного парапета, отделяющего портовую зону от курортной, и ее мысли обратились к человеку, с завидной постоянностью возникающему в ее снах с того самого дня, когда она встретила его впервые. Тейт Ричмонд вызывал смятение в ее чувствах. Ее тяга к этому человеку не переставала удивлять Клер. После развода, происшедшего три года назад, ее сердце как будто оцепенело, но теперь, похоже, оно вернулось к жизни. Забытая способность чувствовать вернулась к Клер. Вернулась… с острым ощущением его мужского начала и собственной трепетной реакции на него.

Тейт Ричмонд представлялся ей человеком огромной внутренней силы, с целеустремленным характером и непоколебимыми устоями. Больше всего ее поразило в нем отсутствие эгоизма. А уязвимость, которую она уловила в беседах с ним, вызвала любопытство и заинтриговала.

Он ей нравится. Пожалуй, даже слишком нравится. Уже не в первый раз Клер мысленно сравнивала его с Дарреном и поражалась тому, какие они разные, Тейт и тот чересчур эффектный, невероятно талантливый и в высшей степени обаятельный хирург, за которого она вышла замуж по окончании медицинского колледжа. Ее бывший муж – человек, который вечно требовал к себе внимания, как избалованная кинозвезда; тот самый, который неоднократно, походя предавал их супружеские клятвы, а потом просто бросил ее, спустя каких-нибудь пару месяцев после смерти их единственного ребенка.

Клер легонько вздохнула и подняла лицо к небу, привлеченная криками кружащихся над берегом птиц. Они как будто задались целью отвлечь ее от печальных мыслей. Она постаралась отвлечься от грустных мыслей, созерцая бескрайнюю водную гладь, и продолжила путь – дальше, в сторону порта.

– Клер Дункан! – неожиданно услышала она оклик, когда бесцельно двигалась вдоль причала.

Она остановилась как вкопанная, мгновенно узнав этот мужской голос. Затем оглянулась, чтобы поприветствовать его обладателя.

– Мистер Ричмонд, – сказала она. – Добрый день! – Как же мне вас убедить называть меня по имени? – весело поинтересовался он.

Одетый в серую футболку и шорты, он стоял на палубе изящной яхты с пиратским названием «Морган» и выглядел загорелым и отдохнувшим. Клер ему от души позавидовала.

– Как поживаете, Тейт?

Он сверкнул белозубой улыбкой.

– Лучше не бывает, благодарю вас. А вы?

– Вот, наслаждаюсь прекрасным днем. Вы только что причалили?

Тейт кивнул.

– Я не терял надежды, что мы с вами снова встретимся.

«Я тоже», – мысленно отозвалась она.

– Я рада вас видеть.

– Не хотите подняться на борт? – пригласил Тейт.

Она вдруг поняла, что действительно ничего не имеет против.

– Только если не помешаю.

– Ваше общество будет мне в радость.

– Что ж, в таком случае я принимаю приглашение, – улыбнулась Клер.

Он протянул ей руку, когда она ступила на шаткую лестницу, переброшенную с края причала на борт яхты. Ее тело мгновенно отреагировало на силу его пальцев, на тепло его кожи. Она почувствовала, как пустился вскачь ее пульс, и мысленно приказала себе успокоиться.

– Поосторожнее, не поскользнитесь, я только что вымыл палубы.

С ловкостью заправского моряка Клер спрыгнула в кокпит [1] и обвела оценивающим взглядом изящные линии красавицы яхты.

– Это яхта среднего класса, отделанная по индивидуальному заказу, верно? – предположила она. В его ответном взгляде светилось одобрение:

– Вы, оказывается, знаток в этом деле.

– У моего отца похожая модель.

Она присела на мягкую скамью, что тянулась вдоль всего левого борта сверкающего безукоризненной чистотой судна.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Вино? Или прохладительное? – любезно предложил хозяин яхты.

– Чего-нибудь прохладительного, если можно.

Он кивнул и скрылся в камбузе.

Клер стиснула ладони, в смятении обнаружив, что пальцы мелко дрожат. Да расслабься же, уговаривала она себя, борясь с внезапно разыгравшимися нервами.

Через пару минут Тейт вынырнул из камбуза с двумя наполовину наполненными пластиковыми стаканчиками.

– Посуда оставляет желать лучшего, – извиняющимся тоном сказал он.

– Зато обслуживание безупречно. Спасибо. – Она глотнула напиток и опустила стаканчик в специальное углубление, туда, где он бы не перевернулся в случае неожиданной качки. Затем блаженно откинулась на мягкие подушки сиденья. – Наконец-то наш метеоролог сдержал свое обещание.

Тейт устроился на скамье рядом с ней.

– Это точно. Пошлю-ка я ему по этому случаю бутылочку его любимого шампанского.

Она улыбнулась.

– На мой взгляд, достаточно будет и простого букета.

Он ответил шутливым взглядом:

– В вашем предложении определенно есть смысл. Я над ним серьезно подумаю. – Он тоже откинулся на спинку и вытянул вперед длинные загорелые ноги с хорошо развитыми рельефными мускулами. – У меня такое ощущение, что день у вас выдался не из легких.

– К сожалению, вы правы, но остаток выходных полностью в моем распоряжении, – с довольным видом сказала Клер.

– Чутье мне подсказывает, что отдых вам нечасто выпадает.

– Снова в самую точку, но я все же стараюсь.

Клер удержалась от объяснения причин своей занятости. Ее профессия, как правило, отпугивала людей, в каждом ее слове или замечании, пусть даже самом невинном, им слышался подвох – как будто она только и делала, что занималась психоанализом. Клер давно поняла, что чем позже ее собеседник узнает о ее работе, тем лучше.

– Лучше расскажите мне, как прошел ваш день, – попросила она.

– Великолепно.

– Это слишком кратко.

– Но абсолютно точно. Я обнаружил чуть дальше по побережью отличное местечко, бросил якорь и понырял с аквалангом. Мне кажется, вам бы тоже понравилась эта бухта.

– Почему?

– Она такая тихая, уединенная. Я догадываюсь, что именно такие места вам больше всего по душе.

Она молча кивнула. Ее взгляд, скользнув по его лицу, устремился вверх, в синеву неба. Очень медленно, но напряжение постепенно ее покидало, и она привыкала к мысли, что нет ничего особенного в том, что проводит время наедине с мужчиной. Конечно, нервы еще давали о себе знать, но, учитывая ее прошлое, вряд ли она испытывала бы какие-либо другие ощущения в обществе мужчины.

– Нам так и не удалось вместе пообедать, – прервал он затянувшееся молчание.

– Да, знаю.

– Стоит ли мне продолжать свои попытки? Или же я зря трачу время? – Тейт заглянул ей в лицо.

– Вопрос откровенный. Даже не знаю, что ответить.

Он пожал плечами.

– Я таков и есть. Не люблю играть в игры.

– Игры и не в моих правилах. И я с вами с удовольствием пообедаю, – кивнула Клер.

– К чему такая маскировка? – неожиданно спросил Тейт. – Вы от кого-то скрываетесь?

Клер обратила на него остановившийся взгляд. Откуда он знает? Потом вдруг сообразила, что он ничего и не знает. Она вздохнула свободнее.

– Лето только начинается. Мне совсем не хочется ходить с обожженным носом.

– Но вы сидите в тени, – возразил он.

Клер ничего не ответила. Тем не менее она не сняла свою широкополую соломенную шляпу, поля которой почти скрывали верхнюю часть ее лица.

– Вы упрямы, как я погляжу.

– Невероятно, – призналась Клер, но в ее тоне явно слышалось, что за эту черту своего характера она и не подумает извиняться.

Хмыкнув, он сделал глоток из своего стаканчика.

– Вы очень интересная личность, Клер Дункан. Расскажите немного о себе, – попросил он после нескольких секунд молчания.

Она встретилась с ним взглядом.

– А что бы вы хотели узнать?

– Все, что вы захотите рассказать.

– Ну, это слишком неопределенно.

– Вы увиливаете от ответа. – Тейт вопросительно взглянул на нее. – Вы себя со мной неловко чувствуете?

Она покачала головой.

– Не то чтобы неловко. Просто чувствую… – Она замялась. «Ну же, Клер, не тушуйся!» – мысленно приказала она себе. – С особенной остротой чувствую, насколько одинокой я была в последние годы.

– Почему?

– Трудно ответить на этот вопрос почти незнакомому человеку. Наверное, даже самой себе я не могла бы объяснить этого.

– Понимаю, – кивнул Тейт. – Вы часто улыбаетесь одними губами, а глаза остаются грустными.

Она долго внимательно смотрела на него, а потом заметила:

– Вы очень наблюдательны.

В ответ он так же долго всматривался в ее лицо.

– Только если человек мне интересен.

– Моя мама как-то назвала меня самой скрытной из своих детей.

– Она была права?

– Наверное.

– Но это не единственная отличительная ваша черта в вас. Бьюсь об заклад, что вы требовательны к себе, как никто другой. А еще вы… – Он замолчал.

– Продолжайте, – не удержалась Клер, слегка шокированная тем, как точно он ее вычислил. А она-то всегда считала себя знатоком человеческих душ.

– Несмотря на то, что жизнь вокруг вас бьет ключом, вы существуете сама по себе. По-видимому, вы принадлежите к типу одиночек.

Клер выпрямилась с ощущением еще большего смятения.

– Полагаю, настал мой черед хвалить вашу проницательность.

– Я и сам себя удивляю – может быть, этот факт послужит вам утешением? – улыбнулся Тейт.

– Перенесенные вместе трудные минуты, как правило, сближают людей, и между ними возникает взаимопонимание, которое в другом случае было бы невозможно, – попыталась как-то объяснить их взаимный интерес Клер.

– Хотите услышать мое мнение о вас до конца?

Она с минуту размышляла, гадая, куда это он клонит, а потом все же кивнула.

– Я вас слушаю.

– Вы потрясающе открыты для общения. Мало кто способен с такой легкостью пойти навстречу незнакомому человеку.

– Вы уже намекали на это в вечер нашего знакомства. Могу сказать, что, на мой взгляд, это единственный путь плодотворного общения.

– Но опасный.

– Чем же? – удивилась Клер.

– Вы отдаете. Люди берут. Невольно возникает вопрос – а помнят ли они о том, что долг нужно возвращать?

Она тихонько рассмеялась.

– Вы очень хороший человек, Тейт Ричмонд.

– Просто наблюдательный.

– И еще мастер обходить назойливые вопросы, – напомнила она.

– Виноват.

– Ваши выводы абсолютно точны, но я с годами научилась определять границы, за которые не стоит переступать в отношениях с людьми – особенно мне. Да, я отдаю, но обычно и чувствую, когда остановиться, отступить и подзарядить собственные внутренние батареи, – призналась Клер.

– Обычно. Но не всегда?

– Нет, но в большинстве случаев. – Она пожала плечами. – До совершенства мне еще очень далеко.

– Совершенству возносят неумеренную хвалу.

– Вы позволите вас цитировать?

– Разумеется. – Он вдруг погрустнел. – Вы очень красивая женщина, Клер Дункан. Почему вы одна?

Его откровенность изумила ее, но не оттолкнула. Скорее, она даже по достоинству оценила такой прямой вопрос. Все остальные мужчины, с которыми она была знакома – как друзья, так и коллеги, – вели бесконечные хитроумные игры. Вариантов игры было великое множество, хотя все они вели к одному результату. Их правила были для нее хуже пытки, и в них крылась одна из причин ее упорного нежелания ни с кем всерьез встречаться.

– Несколько лет назад я развелась. Для меня это было слишком тяжелое испытание.

«Настолько тяжелое, – мысленно добавила Клер, – что оно едва не растоптало мою уверенность в себе как в женщине и способность доверять мужчине».

– У вас есть кто-нибудь? – так же прямо поинтересовался он, как будто имел право задавать ей подобные вопросы.

Она покачала головой.

– Нет. – Клер не собиралась ничего скрывать от этого необычного мужчины, к которому она почему-то испытывала полное доверие.

– Почему?

– По многим причинам. Главное – из-за необходимости разобраться, почему мы вообще развелись, а кроме того, из-за нежелания преподнести следующему мужчине, если он появится в моей жизни, груз своих прошлых проблем в качестве, так сказать, подарка.

– Вы его все еще любите?

Вопрос поймал ее врасплох и сбил с толку. Она вдруг подумала, что понятия не имеет, каким образом разговор перешел на эту тему да еще стал настолько… личным. Маловероятно, чтобы Тейт Ричмонд был подвержен болезненному любопытству. Нет, он явно человек другого склада. Да и в жестокости она его уличить не могла.

– Может, сменим тему? – предложила она. – А то у меня возникает ощущение, что я нахожусь на допросе.

– Это не праздное любопытство, Клер.

– А что же тогда? – Она не просто хотела, ей необходимо было узнать, какие мотивы им движут.

– Если честно, я и сам не знаю этого наверняка. Просто мне хочется знать о вас как можно больше.

– Ну, ладно, – тихо отозвалась она. – По правде говоря, мои чувства к бывшему мужу умерли задолго до того, как нашему браку пришел конец. Развод всего лишь поставил точку на этой моей ошибке.

– В чем эта ошибка заключалась?

– В доверии не к тому человеку.

– Что, в конце концов, привело к предательству? – тихо спросил Тейт.

– Вот оно и возникло опять, это слово, – сказала она, вспомнив их беседу в застрявшем лифте гостиницы.

Клер отвернулась, но ее взгляд тут же снова вернулся к Тейту, который поднялся со скамьи и пересек кокпит.

– Допрос с пристрастием закончен, и я приношу свои извинения за свою назойливость. Пожалуй, я еще выпью. Вы как?

Она посмотрела на свой стаканчик.

– Нет, спасибо. Все очень хорошо.

Тейт опустился перед ней на колено:

– Это правда?

Клер поняла скрытый смысл его слов.

– Да. Я смирилась с неудачным браком. Прошлое изменить нельзя, ни единого мгновения в нем, и я получила хороший урок, который должна была получить, – задумчиво сказала она.

– Какой же?

– Не путать желаемое с действительным.

– Действительность… – протянул Тейт, и на лице у него она прочитала массу чувств, но прежде всего и больше всего – сострадание.

– В противовес фантазиям, – закончила она вместо него.

Пережив неудачу в браке, Клер была теперь убеждена, что отношения между мужчиной и женщиной обречены на гибель, если они не основываются на любви и доверии.

Он взял ее ладони в свои.

– Интуиция подсказывает мне, что вы сделали со своей стороны все возможное.

– И даже больше. – Клер грустно улыбнулась. Никаких усилий не хватило бы, чтобы остановить Даррена и не позволить ему обесчестить данные перед алтарем клятвы.

Она перевела взгляд вниз, на их соединенные руки, потом на лицо Тейта. Его прикосновение было очень нежным и таким успокаивающим, что у нее все сжалось внутри от душевной муки.

«Сколько же прошло времени, – мысленно спросила она себя, – с тех пор, как мужчина прикасался ко мне с нежностью?» И ответ не замедлил себя ждать. Целая вечность…

Да, конечно, были мужчины, которые пытались сблизиться с ней, но она их сторонилась. Теперь она могла понять почему. Тейт Ричмонд делился своей силой. Остальные же просто хотели что-то от нее получить, а она была так опустошена, что ей уже нечего было давать.

– Вы особенная женщина, – проникновенно сказал Тейт.

– Вы меня едва знаете, – покачала головой она.

Его губы тронула легкая улыбка.

– Разве?

Глаза ее вдруг обожгло слезами – внезапными, нежданными. Она сморгнула влагу, а потом, не удержавшись, устремила взгляд на его лицо. Господи, что же это между ними происходит?

Она точно знала, что их поведение никто бы не назвал обычным. Они заново переписывали правила принятых в обществе отношений между только что познакомившимися мужчиной и женщиной.

Тейт выпустил ее ладони и поднялся.

– Сейчас вернусь.

Клер проводила его глазами, пока он спускался по лестнице в камбуз. Потом встала и медленно пошла вдоль борта. Остановившись на носу яхты, она скрестила руки на груди, опустила голову и закрыла глаза. Ее обуревали самые противоречивые чувства, и Клер оставалось лишь надеяться, что эта минута передышки поможет ей восстановить душевное равновесие.

– Вы в порядке? – послышался позади его голос.

Она замешкалась с ответом, потому что ей не хотелось обнаруживать перед ним глубину своего смятения. И вовсе не от стыда, нет, а из-за презрения и неприятия, которыми собеседник мог встретить подобное откровение. Наследство Даррена по-прежнему в силе, думала она. Удастся ли ей вообще когда-нибудь оправиться от тех горьких уроков, что он преподал ей за время брака?

– Клер?

Она почувствовала тяжесть его рук, опустившихся ей на плечи, а потом тепло ладоней и сильных пальцев, проникавшее сквозь хлопок платья. Клер вздрогнула, но не воспротивилась тому, что он потянул ее на себя, прижав к своей груди. Не стала она противиться и внезапному порыву прижаться к нему и вобрать в себя еще капельку его силы. Тейт как будто угадал это желание, потому что его руки тихонько оставили ее плечи и сошлись в кольце вокруг нее.

Тейт ничего от нее не требовал. Он просто делился своей силой. Боль и радость, постель, любовь – как давно она перестала делить все это с мужчиной. Она научилась быть одинокой и жить в холодном замкнутом пространстве своего одиночества. А еще она научилась ненавидеть свое одиночество.

– Немножко лучше? – чуть погодя спросил он.

– Гораздо лучше, спасибо. – Она повернулась к нему лицом, оставаясь в кольце его рук, сняла очки и подняла на него глаза. – Мне очень нравится океан.

Тейт, улыбаясь, несколько раз провел ладонями вверх и вниз по ее рукам.

– А мне нравишься ты, Клер Дункан.

– Ты тоже нравишься мне, – призналась она, окунувшись в глубину его темно-карих глаз.

– Я очень рад. Я боялся, что чересчур давил на тебя, забрасывая всеми этими вопросами.

Она задумалась на мгновение, потом отрицательно покачала головой.

– Нет, ты на меня не давил, но поразмышлять кое над чем действительно заставил. И я еще отыграюсь, – пообещала Клер с лукавой улыбкой, – потому что оставляю за собой право на любые вопросы в любое удобное для меня время.

– Охотно предоставлю тебе карт-бланш.

– Уж не подведите, мистер Ричмонд. Надеюсь на ваше честное слово.

Его взгляд не отрывался от ее глаз.

– Вы согласитесь сегодня поужинать со мной, миссис Дункан?

– Зачем?

«Дурацкий вопрос, Клер, – одернула она себя через миг после того, как он слетел с ее языка. – Ты уже настолько замкнулась в себе, что даже забыла, как это бывает. Мужчина приглашает женщину на свидание, чтобы они могли получше узнать друг друга. Разве тебе не этого хочется?» – мелькнул и исчез в ее мыслях вопрос.