Текст книги "Захваченная Вишесом (СИ)"
Автор книги: Лолита Лопез
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– Котенок, ты такая мокрая, – прошептал Вишес с благоговением. – Такая горячая и гладкая.
Хэлли еще никогда не называли котенком и, однозначно, никто не комментировал степень ее возбуждения. Кончики пальцев продолжали водить по скользкой влаге. Подняв взгляд к глазам Хэлли, Вишес одним пальцем начал медленно проникать в девственный вход. Все ее тело сжалось в знак протеста, а сердце бешено заколотилось от испуга и смущения.
– Расслабься. Пусти меня внутрь, – Вишес нежно ее поцеловал. – Дай показать тебе удовольствие.
– Я…
– Нет, – покачал он головой. – Я не желаю слышать «не могу». Я хочу услышать одно слово, Хэлли. Только одно, – он серьезно наблюдал за ней. – «Да».
Она сглотнула.
– Да.
Выражение его лица смягчилось.
– Хорошая девочка.
Палец внутри нее продвинулся чуть глубже.
Пробуждаемые им ощущения поразили Хэлли. Раньше она жила в маленьком доме более чем с дюжиной человек, и у нее не оставалось личного пространства, чтобы развить свою сексуальность. Несколько раз ей хватило смелости заняться самоудовлетворением в душе, но все заканчивалось быстро, и она не поняла глубины оргазма.
Но теперь? О, Боже. Вишес касался ее между ног меньше минуты, а она уже дрожала.
Каждый нерв ниже талии гудел. Один палец кружил по клитору в медленном ритме, пока второй неспешно толкался в Хэлли и обратно. От того, как Вишес с умением опытного любовника работал над ее телом, она натянула путы и изо всех сил сжала кулаки. У нее болезненно напряглись соски. Хэлли судорожно вдохнула. Палец на клиторе задвигался быстрее, а тот, что внутри, согнулся. Вишес нашел точку в ее канале, от прикосновения к которой она закричала.
Посмеиваясь у ее груди, он тер эту точку и скользил по ней кончиком пальца каждый раз, проникая внутрь.
– Тебе нравится?
– Я…ох!
Пальцы замерли. Хэлли хотелось накричать на него. Теперь ее тело горело в огне. Хэлли нуждалась в том, чтобы Вишес продолжил и показал ей экстаз.
– Скажи мне, Хэлли.
– Мне нравится, – прошептала она, и палец погрузился в нее уже резче и глубже. – О! Мне нравится. Пожалуйста! Пожалуйста!
– Пожалуйста, господин, – возразил Вишес, надавив на клитор. – Попроси вежливо, Хэлли, и я все тебе покажу.
Господин? Вишес хотел быть ее господином? Страдая от чрезмерного возбуждения и пылающего желания, она поняла, что ей плевать, как он хочет зваться.
– Пожалуйста, господин.
Вишес застонал и завладел ее губами. Он нападал на Хэлли поцелуями, движениями руки подводя ее все ближе и ближе к пропасти экстаза. Большой палец кружил по клитору, а второй поглаживал и проталкивался внутрь, пока Хэлли не заметалась в путах. Выгнув спину, она взорвалась под Вишесом, приподнимая бедра с такой силой, что кожаный ремень на талии впился в плоть.
– Ох! О! Вишес!
С ее губ сорвалось его имя от того, как тело волна за волной омывали восторг и изумление. Вишес с громкими стонами нападал на рот Хэлли языком и, будто обезумев, массировал ее пальцами. Она металась под ним, каждым движением натирая голые груди о его рубашку. Наконец, Вишес сжалился, и Хэлли ослабла на холодном твердом столе, пытаясь вспомнить, как дышать. Он обхватил ладонью ее лобок и начал сосать соски. От эротического прикосновения она захныкала, став настолько чувствительной, что каждое облизывание или укус приносили острую боль.
– Я должен тебя попробовать, – Вишес почти рычал и, приподнявшись над Хэлли, спустился вниз по ее голому телу. Сначала она не поняла, что подразумевалось под «попробовать», но когда он устроил свои широкие плечи между ее бедер, все стало ясно.
– Нет! – Хэлли отчаянно пыталась сдвинуть ноги, однако проклятые ремни отказывались поддаваться. – Пожалуйста, не делай этого.
– Не делать чего? Вот этого? – Вишес с нажимом провел языком по клитору. От шока она дернулась так сильно, что ее плечи приподнялись над столом. – Ммм, – голодно простонал он. – Люблю вкус этой милой киски.
Язык проник между складок и, скользнув к входу, вошел внутрь так же, как прежде входил палец. Хэлли увидела звезды и не смогла вдохнуть. Раздвинув половые губы, Вишес водил языком из стороны в сторону, вылизывая ее от входа до клитора и обратно. Несмотря на дьявольское удовольствие, Хэлли понимала, насколько это неправильно.
– Пожалуйста…господин…не надо, – с трудом выдавила она, и Вишес, к ее величайшему изумлению, послушался.
Подняв голову, он посмотрел на Хэлли с удивлением и весельем.
– Господин говорит «нет».
– Но…
– Хэлли, тебе нравится, как я тебя лижу. Почему ты противишься?
Она возвела взгляд к потолку.
– Это неправильно. Ты не должен трогать меня там ртом.
– Это мое тело, – он потер низ ее живота. – А это, – Вишес нежно поцеловал Хэлли прямо в клитор, – моя киска. И я могу делать с ней все, что мне нравится. Даже это.
Хэлли закричала, когда он всосал клитор между губами. Язык затрепетал по припухшему комку нервов. От шока возбуждение усилилось во сто крат, и Хэлли почти моментально кончила Вишесу на язык. Клитор пульсировал, а жар, разливаясь в животе, поднимался к груди. Удовольствие было настолько интенсивным и внезапным, что Хэлли опасалась умереть.
Наконец, Вишес отпустил клитор. Она обмякла на столе, и все ее мышцы расслабились.
– А теперь скажи, что тебе не понравилось.
Хэлли начала говорить, но тут же закрыла рот. Вишес засмеялся, расшатывая ее и без того натянутые нервы.
– Не смейся надо мной! Я не…я не понимаю ничего из этого.
Он немедленно замолчал и мозолистой ладонью погладил ее между грудями.
– Я не хотел тебя расстраивать, – вздохнув, Вишес поцеловал ее бедро с внутренней стороны. – Хэлли, когда ты со мной, когда мы вместе, не может произойти чего-то неправильного или плохого. Понимаешь? Я – твой муж, твой партнер и твой господин. Если я назвал что-то правильным, значит, так оно и есть. Забудь всю ерунду, внушенную тебе в деревне о сексе и твоем теле.
Так ли он ошибался? Может, нет ничего страшного в том, что она наслаждалась его языком там? Вишеса, похоже, ничуть не обеспокоила ее непристойная реакция.
И Хэлли было очень приятно. Интенсивно и чрезвычайно хорошо. Вишес потерся подбородком о ее лобок. Резко вдохнув от остроты ощущений, она попыталась увернуться. Он лишь потерся сильнее, пока Хэлли не прекратила извиваться.
– Я хочу, чтобы ты повторила мои слова. Договорились?
– Да.
– Да, кто?
– Да, господин, – на этот раз слова дались легче.
– Господин, я наслаждалась вашим языком на моей киске.
Хэлли замерла. Могла ли она это сказать?
– Господин, я наслаждалась вашим языком на моей…киске, – последнее слово Хэлли сказала быстро и тихо.
Рассмеявшись, Вишес укусил ее за бедро, и она взвизгнула от вспышки дискомфорта.
– Повтори, Хэлли, но на этот раз искренне.
Она решила, что справится. Всего лишь одно глупое предложение. Кроме того, оно будет правдивым. Вдохнув, Хэлли набралась храбрости и заявила:
– Господин, я наслаждалась вашим языком на моей киске.
– Рад это слышать, – она распознала в его голосе улыбку. – А теперь скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал это снова.
– Снова? – Хэлли сомневалась, что выживет. – Не думаю, что…
– Хэлли, – строго перебил Вишес.
Она сглотнула и облизала нижнюю губу.
– Господин, я хочу, чтобы вы снова меня облизали.
– Мою киску, – уточнил он.
Нахмурившись, Хэлли глянула вниз и оценила суровое выражение его лица. Если ей когда-нибудь удастся освободиться от этих ремней, она собиралась первым же делом поколотить Вишеса.
– Ладно! Господин, я хочу, чтобы вы снова облизали мою киску.
Он рассмеялся и прикусил ее бедро с такой силой, что заставил вздрогнуть.
– Сегодня я позволяю тебе много вольностей, Хэлли. В остальные ночи немного больше подчинения ценилось бы, иначе…
Иначе? О, Боже. Если то, что творится сейчас – его версия снисходительности, какого черта начнется, когда он не даст поблажек?
Все тревожные мысли исчезли в ту же секунду, как по киске скользнул язык. Больше не казалось странным так называть свое интимное место. То, что сначала Вишес произнес это слово, а потом и сама Хэлли, стерло большую часть табу.
Вишес проник в нее большим пальцем, одновременно лениво облизывая клитор. Закрыв глаза, Хэлли смаковала острые ощущения. Умелый язык ударял и порхал, пока она не начала извиваться и рваться из ремней. Когда Хэлли напряглась, Вишес заменил один палец внутри нее двумя, легко разрабатывая и растягивая девственный вход. Накатывавшие волны удовольствия облегчили небольшую боль от вторжения.
Вишес начал сильнее сосать клитор, двигаясь внутри Хэлли быстрее и глубже. Теперь она была такой мокрой, что при скольжении пальцев раздавался неприличный звук. Хэлли ахнула и в ту же секунду вскрикнула от моментально охватившего ее экстаза. Она снова достигла кульминации, на этот раз мощнее и страшнее, чем предыдущие. Вишес стонал у нее между ног и хлестал ее языком.
Вялая и обмякшая, Хэлли могла лишь дрожать. Напоследок облизав клитор, Вишес осторожно вытащил из нее пальцы. При звуке открываемых замков она спустилась с высот экстаза. С ее шеи и талии сняли ремни. Теперь на Хэлли остался лишь белый ошейник.
Вишес сгреб ее в свои мускулистые руки и, баюкая, прижал к широкой груди. По дороге из комнаты в спальню он поцеловал ее в висок.
Когда Вишес положил Хэлли на середину огромной кровати, у нее в животе основался ужас.
Сейчас случится то самое. Сейчас он ее возьмет.
Глава 3
Вишес смотрел на Хэлли. Лежащая на его темно-серых простынях, она выглядела такой красивой. Он планировал скрепить их брак на столе с ремнями, но передумал при виде ее страха.
Ему подурнело от мысли, что Хэлли его боится. Вишес так долго ждал женщину, которую сможет назвать своей. Последнее, чего ему хотелось – чтобы она сжималась в страхе каждый раз, когда он ее трогает. Вишес надеялся, что Хэлли, лишившись этим вечером девственности, начнет приветствовать его прикосновения.
Она заслужила нежное и постепенное введение в новый мир. Вишес не был добрейшим из мужчин – что свободно признавал – но и монстром не был. Больше всего на свете он хотел сделать Хэлли счастливой. Ему требовалось, чтобы в его руках она знала только удовольствие.
Вишес начал медленно снимать униформу, носки и ботинки. Лежа на середине кровати, Хэлли дикими глазами наблюдала за ним и невинным взглядом поедала каждый обнажающийся дюйм кожи. Вишес обдумал, не оставить ли на себе боксеры, но в итоге снял их, решив, что Хэлли станет комфортнее, если оба будут одинаково голыми и уязвимыми.
Она уставилась на мужское достоинство с промелькнувшим на лице испугом. Вишес ее не винил. Как и большинство представителей его расы, он мог похвастаться большим членом. Мужчины харкосов гордились своими размерами. Однако, скорее всего, теперь это станет источником беспокойства. Та милая розовая киска была тугой даже вокруг пальцев, и Вишес не знал, удастся ли проникнуть в нее, не причиняя слишком много боли, но, черт возьми, собирался попытаться.
Он оперся коленом на кровать, и Хэлли тут же отодвинулась подальше. Вишес улыбнулся ее попытке уклониться. Очевидно, Хэлли ничему не научилась во время их игры в кошки-мышки в лесах. Погоня только распаляла его. Хэлли могла попытаться контролировать все, что пожелает. Но ей не выйти из спальни.
– Хэлли, иди сюда, – щелкнув пальцами, Вишес указал ей на прежнее место. – Сейчас мы скрепим нашу связь.
Нахмурившись, Хэлли слезла с кровати.
– Я не собака.
– Я никогда не говорил, что ты собака, – на этот раз пришла очередь Вишеса нахмуриться. – Теперь вернись на кровать и раздвинь для меня ноги.
Она рассмеялась ему в лицо.
– Вишес, если хочешь мной командовать, стоило держать меня связанной. Я тебе не игрушка. Я – человек.
– Я прекрасно знаю, что ты не игрушка, но ты – моя женщина, – от досады он скрипнул зубами. – И этим вечером я намерен тебя взять.
– А что насчет меня? Разве у меня нет права голоса? – она указала пальцем на свое сочное тело. – А что если я этим вечером не хочу быть взятой?
При мысли о том, чтобы быть отвергнутым своим призом, у Вишеса потяжелело в груди. У него уже отчаянно болел член.
В случае отказа Вишес опасался умереть от худшего в галактике случая посинения яиц.
– Несколько минут назад ты просила, чтобы я лизал тебя до еще одного оргазма. Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.
– А ты знаешь, что очень самодовольный?
– Я никогда не считал себя скромным, – ему стало интересно, как быстро Хэлли отреагирует, если броситься к ней. Вишес признался самому себе, что, похоже, наслаждался ее жестокой игрой. Необходимость потрудиться лишь распаляла желание. – Я ошибся? Тебе очень понравился мой рот у тебя между ног.
– Да, – неохотно ответила Хэлли, тяжело сглотнув и потупив взор, – ты не ошибся.
– Иди сюда, Хэлли, – Вишес был готов попросить еще раз. – Дай мне заняться с тобой любовью.
– Нет, – она отошла от кровати.
– Хэлли, – он удостоверился, что в его голосе явно слышалось предупреждение. – Ты играешь с огнем.
– А ты – твердолобый дурак!
Вскочив на матрас, Вишес одним стремительным движением перепрыгнул через кровать.
Когда он приземлился по другую сторону, Хэлли бросилась прочь и забилась в ближайший угол. Она сжалась в крошечный клубочек и, подняв руку, закрыла лицо и шею, будто пытаясь защититься от ударов.
При виде того, как Хэлли дрожит от страха, у Вишеса похолодела кровь. Он ни разу в жизни не бил женщину с целью причинить боль. Шлепки, порка, плетка – только чтобы возбудить и пощекотать нервы, всегда с согласия, но ударить женщину в гневе? Нет. Никогда.
Мысль о том, что Хэлли сочла его способным на такое насилие, глубоко ранила. Сев на край матраса, Вишес посмотрел на ее сжавшуюся фигурку. Что он сделал? Почему она думает о нем так ужасно? Вишес мысленно вернулся в игровую комнату и вспомнил слезы на лице Хэлли. Она была испугана, но он предположил, что причина в девственном страхе перед скреплением союза. Неужели он ошибся? Хэлли боялась чего-то гораздо худшего?
Чувствуя себя выбитым из колеи, Вишес оперся локтями на колени и спрятал лицо в ладонях. Он никогда прежде не ведал неудач, но только что все испортил с Хэлли. Не понял ее потребностей. Не увидел ситуацию с ее точки зрения. Она была деревенской девочкой с отсталой планеты, где избегали даже самых простых лекарств. Все произошедшее после Захвата, скорее всего, шокировало ее. Вишес думал, что прилагает все силы и раскрепощает ее своими способами, но, очевидно, поторопил события.
Едва заметное движение привлекло его внимание. Хэлли села в углу и обняла колени, наблюдая за Вишесом настороженно и внимательно. Их взгляды встретились и зацепились. Наконец, он протянул руку. Хэлли неуверенно проследила за его пальцами.
Но когда она оттолкнулась от пола и медленно приблизилась, у Вишеса в животе запорхала надежда. Быть может, еще не все потеряно.
Хэлли вложила ладонь в его руку, и он сжал пальцы. Вишес мягко потянул, и она подошла к нему. Он обхватил ее за талию и усадил к себе на колени. Убрав волосы со щеки Хэлли, Вишес откинул их ей за плечо. Пускай она преодолела свой страх и подошла ближе, но Вишес до сих пор ощущал ее опасения. Одно неверное движение, и Хэлли снова сбежит.
– Прости, – он улыбнулся при виде изумление на ее лице. – Да, я способен видеть свои ошибки и честно их признавать, – уже более серьезно Вишес добавил: – Я думал, мы сейчас немного играли. Когда я перепрыгнул через кровать, мне и в голову не приходило, что ты решишь, будто я хочу сделать тебе больно.
Хэлли разглядывала его в течение секунды.
– Просто инстинкт. Я не думала, что ты на самом деле меня ударишь, но не хотела рисковать.
Инстинкт? Кто-то посмел поднять на нее руку?
– Что ты подразумеваешь под инстинктом?
– Этот раз был бы не первым, когда кто-то набросился на меня в гневе, – пожала она плечами.
– Кто тебя бил? – у него в груди вспыхнула ярость. Грубый тон испугал Хэлли, и Вишес, погладив ее руку, извинился во второй раз за несколько коротких минут: – Прости.
– Ничего страшного, – она положила ладонь поверх его руки. Когда Хэлли начала объяснять, ее голос был тихим: – Мой отец – не самый лучший человек. Он постоянно в запое и, ну, в общем, терпение не является его сильной стороной.
Вишесу пришло в голову, что он уже столь многое узнал о ее теле, но совершенно ничего о ней самой.
– Расскажи мне о своей семье.
– Зачем? – нахмурившись, посмотрела на него Хэлли.
«Потому что я так сказал», – подумал он, но вместо этого ответил:
– Я хочу больше о тебе узнать.
– О. Ну, рассказывать особо не о чем. Мой отец – кузнец. Мама умерла, когда я была еще маленькой. Потом у меня появилась мачеха, но ненадолго. Она погибла, когда наступила зима, и к нам в деревню пришел кашель. Два моих младших брата – сыновья мачехи и отца, – пояснила Хэлли, – последовали за ней на кладбище. Больше отец не женился. Нас пятерых воспитала моя старшая сестра Керри, но потом она вышла замуж. К тому времени мы были уже достаточно взрослыми, чтобы сами о себе заботиться.
Кажется, их воспитание кардинально отличалось. Хэлли выросла дома в окружении семьи, а Вишеса по достижении пятилетнего возраста послали в элитное военное училище, где он сразу же приступил к обучению. Ему подумалось, что раз сестра Хэлли состоит в браке, ее мужем может быть харкос.
– Ты единственная женщина в семье, участвовавшая в Захвате?
– Керри вышла замуж за владельца молочной фермы еще до того, как старейшины подписали соглашение с вашей расой. А Берни…живет в колонии.
Вишес заметил в ее голосе небольшую заминку, однако давить не стал. Навыки ведения допроса подсказывали, что здесь крылась своя история, но не стоило просить Хэлли открыться полностью. Они только познакомились, и им еще предстояло выстроить доверительные отношения.
– А что насчет тебя? – Хэлли передвинула ладонь на предплечье Вишеса. – У тебя есть семья?
– Была. Родители умерли несколько лет назад.
– Соболезную, – она сжала его руку в знак сочувствия.
– Спасибо, – ее доброта вызвала у него улыбку. – Мои соратники стали для меня братьями, – погладив шею Хэлли, он коснулся губами ее щеки. – Но теперь ты – моя настоящая семья.
– Этого ты от меня хочешь? – она настороженно следила за ним. – Настоящую семью?
Вишес положил ладонь ей на живот и раскрыл пальцы, охватывая небольшой участок кожи. Мысль о Хэлли, вынашивающей его ребенка, согрела ему сердце.
– Конечно.
– Ты уверен? Судя по тому, что я видела до сих пор, ты хочешь быть моим господином. Отношения «раб-хозяин» точно не характеризуют настоящую семью. Вишес, семья требует компромиссов и жертв.
Неуверенность в голосе Хэлли помогла ему все понять. Он потер ладонью позади ее шеи.
– Хэлли, я хочу быть твоим господином здесь, в нашей спальне. Я не хочу, чтобы ты была моим настоящим рабом.
– Не понимаю. Я думала, мужчины с небесных судов относятся к женщинам, как к рабам и собственности.
– Ладно, – осторожно ответил он, – наши законы похожи на ваши. Жена принадлежит мужу, но представление о том, что мы делаем женщин рабынями, ошибочно. Точно так же, как у ваших мужчин, у всех нас разные представления о браке, поэтому некоторые более категоричны, чем другие.
– Мой отец – властный тип. В нашем доме его слово – закон, но даже он никогда не надевал на своих жен ошейник и никогда их не связывал.
Прежде чем заговорить, Вишес тщательно все обдумал.
– Правда состоит в том, что если говорить о спальне, у харкосов весьма специфические вкусы. Некоторые из нас требуют от жен подчинения во всех сферах жизни. Другие, вроде меня, считают такие отношения утомительными. Как полковник, я каждый час каждого дня отвечаю за батальоны людей. Мне не нужно лишнее напряжение, чтобы управлять еще и твоей жизнью, – он провел кончиками пальцев по линии ее подбородка. – Я хочу от тебя подчинения только когда мы наедине в спальне.
– А в остальное время? – Хэлли покусывала нижнюю губу.
– Хэлли, ты – взрослая женщина, и более чем способна сама принимать решения, – Вишес немного помолчал, обдумывая их будущее. – Будут времена вне нашей спальни, когда я потребую беспрекословно исполнять мои приказы, но только наедине и только чтобы защитить тебя.
Хэлли некоторое время обдумывала его пояснение.
– А если я захочу, чтобы ты подчинился мне? – с улыбкой спросила она, и он не мог не заметить дразнящие искры в ее темных глазах.
– Тебе бы пришлось меня вознаградить.
– Как?
Вишес уткнулся носом ей в шею и вдохнул сладкий аромат, теперь смешавшийся с древесным запахом мыла.
– Когда ты подчиняешься мне, я вознаграждаю тебя удовольствием. Чтобы подчиниться тебе, я потребую огромного удовольствия взамен.
– Это вызов? – лицо Хэлли посветлело от веселья.
Рассмеявшись, он осторожно поцеловал ее и соприкоснулся с ней лбами.
– Думаю, ты была бы на высоте, – Вишес большим пальцем погладил ее нижнюю губу. – А теперь я собираюсь заняться с тобой любовью.
– Пожалуйста, не связывай меня, – Хэлли схватила его за руку и от смущения опустила взгляд. – Я хочу иметь возможность тебя трогать.
Такая простая просьба тронула его. Приподняв Хэлли голову за подбородок, Вишес дождался, пока она не встретится с ним взглядом.
– Я хочу, чтобы ты прикасалась ко мне, Хэлли. Я имел в виду каждое слово из того, что сказал ранее. Мое тело твое, чтобы наслаждаться.
Он схватил ее маленькую ладонь и прижал к своей груди. Кончики пальцев, задевая кожу, оставляли жгучий след. Вишес прикрыл веки, позволяя Хэлли его исследовать. Желание бросить ее на спину и протолкнуться в тесную влажную киску бушевало с такой силой, что он едва сдерживался. Член пульсировал в такт с сердцебиением. Оттолкнув животную потребность, Вишес попытался сконцентрироваться на робком прикосновении Хэлли.
Она обрисовала контур одной из татуировок – той самой, отметившей его первое победное сражение в должности командующего. Сражение, сделавшее его карьеру. Как и большинство мужчин, Вишес отмечал военные достижения только на правой половине тела, оставляя левую для семьи. Скоро на его коже появится их с Хэлли семейное древо. Для нее припасено особое место возле сердца, откуда пойдут имена их детей, каждое новой ветвью рода.
Почувствовав прикосновение к своему подбородку, Вишес затаил дыхание. Выглядя нервничающей и неуверенной, Хэлли наклонилась вперед. Он не отважился двигаться из страха снова ее испугать. Она прижалась губами к его рту и замерла. По-прежнему обнимая ее за талию, Вишес ждал, когда она наберется решимости.
При первом же движении ее губ он застонал. Было невозможно сдержать вырвавшийся из горла звук нужды. Хэлли, кажется, не возражала. Так или иначе, демонстрация желания поощрила ее. Одной рукой она обняла Вишеса за плечи, в то время как вторую оставила у него на подбородке и, кончиками пальцев поглаживая его щеку, языком касалась языка.
Разве какая-нибудь женщина когда-нибудь целовала Вишеса так? До сегодняшнего дня все его свидания ограничивались урванными часом или двумя в борделях космических портов или на офицерских вечеринках. В обоих случаях женщины были профессионалками, платными красавицами, нанятыми для развлечения. Все встречи с ними были чрезвычайно приятными, особенно когда Вишесу удавалось нанять проститутку, готовую стать покорной на один вечер. Ему и в голову не приходило, что тем актам чего-то не хватает.
Ну и, конечно же, у него на коленях никогда не сидела женщина вроде Хэлли. Было нечто волнующее в ее неуверенных неловких поцелуях и прикосновениях. Какая-то примитивная часть его души радовалась тому, что это он будет тем единственным, кто познает ее тело. Именно его руки и его рот вызвали для нее первую страстную кульминацию. Именно его семя отметит эту женщину, а потом прорастет в ее нетронутой матке.
Сгорая от желания, Вишес запустил пальцы Хэлли в волосы и запутал в темных прядях. Уже более настойчиво он предъявил права на ее губы, и она, захныкав, вцепилась в него, ногтями покалывая кожу. Крепче обняв Хэлли за талию, Вишес повернул ее на своих коленях, чтобы она оседлала его. Он ухватил ее за ягодицы и перевернулся.
Уложив Хэлли на кровать, Вишес опустился сверху. Пока рты продолжали чувственный танец, он устроился у нее между ног. Член уперся в мягкий живот, размазывая по коже выступившие на головке капли. Вишес не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так возбуждался. Даже первый секс не разогрел его кровь до кипения.
Вишес ужасно хотел Хэлли. Она поймала его в ловушку, и теперь только ее податливая плоть могла утолить голод.
Не отрываясь от губ Хэлли, он бродил руками по женственным изгибам. Сначала она держалась за его бока, будто боясь отпустить, но по мере того, как он ласкал ее и поглаживал, начала расслабляться. Хэлли заскользила ладонями вверх и вниз по телу Вишеса и изучила бугры мышц на его руках.
Прерывисто дыша, он пытался сохранить хотя бы некое подобие контроля. Она манила мужское естество, взывая к темной примитивной стороне, требовавшей немедленно взять свое. Однако Вишес помнил испуг в глазах Хэлли, поэтому безмолвно поклялся показать ей терпение и успокоить страхи.
– Хэлли, – выдохнул он ей в горло. Каждая мысль Вишеса была о ней. Когда он передвинул руку на внутреннюю сторону ее бедра, она выгнула спину.
Все еще влажная и горячая, киска приветствовала вторжение. Вишес погрузил в девственный вход два пальца и, медленно двигаясь внутри, принялся его разрабатывать. Найдя большим пальцем клитор, он начал неспешно с ним играть.
– Вишес! – маленькие соски напряглись и потерлись о его грудь. Передвинувшись, Вишес склонил голову и, захватив один из них в рот, омыл его языком. – А! Ах!
От всхлипов и стонов Хэлли у Вишеса подрагивал низ живота. Она так красиво отвечала на ласки. В ней не было ничего наигранного и фальшивого. Хэлли не контролировала свои реакции и не разыгрывала для Вишеса одну из его фантазий, как часто делали оплаченные женщины. Нет, Хэлли давала ему лишь искренность.
Он поглощал ее рот, рукой подводя все ближе к оргазму. Они прижались друг к другу щеками, и она задыхалась возле его уха. Хэлли царапала Вишеса, несомненно, оставляя следы от ногтей. Пошевелившись у нее между бедер, он привстал на колени, продолжая большим пальцем ритмично вырисовывать круги на клиторе, а двумя другими погружаться в истекающее естество.
Когда Хэлли начала напрягаться вокруг пальцев, Вишес знал, что время пришло. Не произнеся ни слова, он убрал руку и сжал основание члена. Прежде чем она успела испугаться или возразить, Вишес прижал головку к девственному входу и толкнулся внутрь.
– Ай! – Хэлли громко вскрикнула и вздрогнула от боли.
Вина тисками сдавила его грудь. В этот момент он проклял физиологию и самого себя за то, что был слишком большим, а природу за то, что создала Хэлли такой маленькой и тесной.
Введя внутрь лишь малую часть себя, Вишес наклонился и нежно поцеловал Хэлли. У нее поблескивали глаза, но на щеки не пролилось слез. Он ожидал увидеть в ее взгляде гнев или ненависть, но там были лишь страх и удивление. Приподнявшись навстречу поцелую, Хэлли погладила Вишеса по плечу, безмолвно разрешая ему продолжать.
Страх навредить ей или причинить сильную боль помогал контролировать низменные потребности. Никогда прежде Вишес не ощущал ничего настолько тесного, горячего или влажного. Яйца ныли, а низ живота скрутило. Ему хотелось загонять член в девственное влагалище, пока не прольется семя, но он этого не сделал. Вишес понимал, что если хочет когда-нибудь снова заняться любовью с Хэлли, нужно показать ей удовольствие соединения мужчины и женщины.
Опершись на локоть, он погладил ее по щеке и, толкнувшись глубже на один дюйм, снова попятился. Пока Вишес, не углубляя проникновения, покачивался назад и вперед, Хэлли разомкнула губы и соприкоснулась с ним носами. От его ласк она начала расслабляться и разжала кулаки прижатых к бокам рук. Когда Хэлли схватила Вишеса за плечи и приподнялась навстречу его толчкам, ему стало ясно, что момент настал.
Проведя руку между телами, он начал теребить клитор. Покачав головой, она попыталась оттолкнуть его руку.
– Слишком много, – прошептала Хэлли напряженным голосом.
Потершись носом о ее нос, Вишес прижался к ее губам.
– Верь мне, котенок.
Захват на его запястье ослабился. Не отводя взгляда, Вишес потер клитор медленно и с минимальным нажимом. Вскоре Хэлли полностью расслабилась и продолжила поцелуй. Вишес ворвался языком ей в рот. Теперь она была такой невероятно влажной, что источала скользкий нектар в доказательство возбуждения и удовольствия. Естественная смазка ослабила трение тел, принося удовольствие обоим.
Хэлли задышала чаще, а ее щеки залил румянец. Вишес задрожал от нетерпения, не сомневаясь, что это признаки надвигающейся кульминации. Маленькие розовые соски дразнили его грудь. Впиваясь в губы Хэлли, он ускорился, вырисовывая пальцем все более жесткие круги.
– А! Ах! – она вцепилась в Вишеса. Киска сжалась, и Хэлли взглядом взмолилась о большем. Охваченная экстазом, она запрокинула голову, подставляя шею. – Вишес!
Звук его имени, сорвавшийся с розовых припухших губ в миг кульминации, стал лучшим подарком из всех, когда-либо полученных Вишесом. Ему пришлось приложить усилия, чтобы не начать вбиваться в Хэлли, проводя ее через оргазм. Стиснув зубы, он постарался отстрочить собственную разрядку.
Но когда Хэлли обняла его за плечи и поцеловала, для него было все кончено.
– Вишес, пожалуйста, – попросила она. – Еще. Больше.
Мольбы с придыханием сломили его. Опершись на предплечья по обеим сторонам от головы Хэлли, Вишес занялся любовью с ее ртом, рывками двигая бедрами и проталкивая в нее член. Ствол был слишком большим, чтобы Хэлли приняла его полностью, но это не имело значения. Вишесу хватало погрузить в нее лишь две трети своей длины. Окутывавшая его гладкая горячая плоть чувствовалась чертовски хорошо. Он хотел навечно остаться в теле Хэлли. Он мог бы до конца дней жить с членом в ее киске и умереть счастливым мужчиной.
Вишес начал покусывать Хэлли ухо, и она взбрыкнула под ним. Он не знал, способна ли она достичь еще одного пика так скоро, но, однозначно, собирался попробовать довести ее до очередного оргазма. Когда Вишес проник в нее под новым углом, она выкрикнула его имя. Задрожав в руках Хэлли, он начал брать ее быстрее и жестче.
– Кончи со мной. Давай!
Она, казалось, была ошеломлена тем, что ее тело исполнило приказ.
– Вишес!
Поскольку Хэлли содрогнулась и сжала захват, Вишес спрятал лицо у нее в волосах и позволил нахлынуть собственной разрядке. У него свело пальцы ног, и каждый мускул напрягся в ожидании.
– Хэлли! – шок оргазма сорвал с губ ее имя. Сперма прострелила вверх по члену, и Вишес кончил так сильно, что чуть не потерял сознание от чистого блаженства. Хэлли под ним хныкала и дрожала всем телом, измученная многими оргазмами, доставленными умелыми руками и ртом.
