Текст книги "Союз капитана Форпатрила (ЛП)"
Автор книги: Лоис Буджолд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
В каждой коробке лежало что-то одно из списка: либо живые, раздраженные ядовитые змеи, готовые удрать; либо змеи тоже ядовитые, но спящие; либо неядовитые садовые змейки; либо штуки, похожие на змей, но ими не являющиеся – например, гигантские вялые червяки. И каждое утро в обязанности Айвена входило открыть все эти коробки, определить биологический вид, энергичность, настроение и число зубов каждой извивающейся твари, а потом разложить все согласно реальной срочности.
Раздраженные ядовитые змеи направлялись прямиком Десплену. Садовые змейки складывались в стопку для дальнейшей работы самого Айвена. Дохлые змеи и ленивые червяки возвращались отправителю под шапкой «Офис адмирала Десплена» с ассортиментом разнообразных пометок, от терпеливых объяснений до коротких желчных комментариев, в зависимости от того, как долго приславший не в состоянии разобраться со своей чертовой ползающей фауной. У Айвена имелся в наличии весь ассортимент возможных ответов Десплена, и его задачей – и отчасти развлечением, потому что в любой работе должны быть свои плюсы – было подбирать каждому отправителю подходящий ответ.
Как он одновременно ожидал и опасался, среди утренних посылок обнаружилась срочная – какая же еще!– депеша из комаррского отделения СБ с приложенным к ней полным протоколом его вчерашнего допроса полицией. А вот улов живых ядовитых змей сегодня оказался досадно мал.
После короткой битвы со своей совестью Айвен поставил депешу в список «садовых змеек», правда, на самый верх. Десплен был, наверное, самым здравомыслящим начальником из всех, с кем когда-либо работал Айвен, и меньше всего был склонен к драматизму, поэтому Айвен предпочел бы, чтобы эти качества за адмиралом сохранялись как можно дольше. Желательно – навсегда. Так что уже давно Айвен регулярно позволял просачиваться к адмиралу вещам банальным, но забавным, просто чтобы поддержать его боевой дух, а сегодня явно был подходящий день, чтобы вставить в перечень змей парочку таких. Айвен еще подбирал несколько дополнительных сообщений, которые можно было бы законным образом туда внести, когда объявился Десплен, взял свой кофе и уточнил:
– Как сегодня со змеиной переписью, Айвен?
– Все садовое разнообразие в наличии, сэр.
– Чудесно, – Десплен сделал живительный глоток свежесваренного кофе. Айвен забыл, кто там из знаменитых офицеров сказал: «Имперская служба можетвыиграть войну и без кофе, но предпочитает не попадать в такие ситуации»? – Что там с беседой, которую вам вчера устроила местная полиция?
– Я поместил присланную СБ запись в Файл Три, сэр, – корзинка для садовых змей официально именовалась Файлом Три – потому что, в конце концов, иногда Десплен работал с другим адъютантом (когда Айвен бывал в отпуске, болел или его присутствия требовали иные, менее рутинные обязанности), а их условные обозначения были слишком длинны для объяснений. – Я рассчитываю, что рано или поздно вы захотите на него посмотреть, – ненавязчиво добавил он.
– Ладно.
– Совещание с коммодором Бланком и его людьми через полчаса, – напомнил Айвен. – Я подготовил повестку дня.
– Очень хорошо. Давайте змей.
Айвен нажал клавишу отправки:
– Уже у вас на столе.
Десплен отсалютовал чашкой кофе и прошел в свой кабинет.
«Ни за что не стану адмиралом», – подумал Айвен. «Не имею никакого желания начинать каждый рабочий день за столом, населенным исключительно живыми и шипящими гадами». Может, он успеет подать в отставку прежде, чем такая угроза станет неминуемой. Если, конечно, он доживет до этих почтенных лет и не попадает под трибунал, что, в свою очередь, напрямую зависит от его сомнительного умения избегать родственников, работающих на Имперскую СБ и притаскивающих ему в подарок… питонов. Ага, на сей раз – подарочный питон, со шкуркой, покрытой шикарным сине-золотым ромбовидным узором.
Он склонился над комм-пультом и отправил четкое уведомление в СБ Комарры. Откуда: офис адмирала Десплена. Что: срочное сообщение получено. Отметка времени. «По Вашему вопросу будет принято решение. Ожидайте».
ГЛАВА 6
– Теж, отойди от края, – раздраженно велела Риш. – Ты меня нервируешь.
– Я просто жду Айвена Ксава.
Теж вцепилась в балконные поручни и вытянула шею, вглядываясь в торопливо бегущую внизу вечернюю толпу. Несколько раз, когда на горизонте показывался очередной темноволосый офицер в зеленом мундире, выходящий с остановки шарокаров, ей казалось, что это он, но тревога была ложной – ни один из них не был капитаном. Слишком старый, слишком молодой, слишком толстый, слишком худой, никого с той самой ритмичной походкой. Никого с сумками.
– К тому же, он несет нам ужин. Я надеюсь.
Риш еще крепче скрестила руки:
– Знай о твоих вкусах барон с баронессой, вся вереница твоих поклонников предлагала бы нам провизию, а не связи с другими Высокими Домами.
Теж пожала плечами:
– Мне не нужны были связи с Высокими Домами. Их жаждали Стар, Гуля и Эрик. И сама баронесса. По-моему, в нашем семействе не было недостатка в желающих строить собственную экономическую империю. Когда все они увлеклись этим, семейные обеды превратились в заседания Совета Директоров.
А Теж давно бросила попытки втиснуть хоть словечко в застольные разговоры – для этого понадобился бы ломик, не иначе. И уж точно не заговаривала о собственных увлечениях – право, кому интересна всякая ерунда, там же не почерпнуть свежих идей по расширению Дома.
Гуля, полное имя которой было Мерседес София Эсперанса Хуана Палома, была еще одной старшей сестрой Теж, родившейся прежде, чем баронесса приструнила фантазию своего супруга. А может, она попросту спрятала от него книгу имен к тому времени, когда из репликатора стали извлекать младших отпрысков Арква. Баронесса всегда звала сестру Мерседес; папа, с тех пор как та начала (и очень рано) разговаривать – и больше не замолкала – окрестил ее «Малышка Мудрость», обыграв значение имени София. Но, как только братья и сестры узнали, что другое ее имя, Палома, означает «голубь», в семье к ней пристало прозвище «Гуля». Ну, разве что Эрик коверкал его до «Гуся», чтобы вывести ее из себя, чего прекрасно и добивался.
«Удалось ли тебе выбраться, Гуля? Достигла ли ты предназначенного для тебя убежища? Был ли твой полет таким же горьким, как и мой?» Старшие сестры обеспечили ей обычную в таких случаях порцию подросткового ада, но она все равно волновалась за них всем своим разбитым сердцем. Эрик… она знала, что Эрик не смог спастись, но не знала, почему, и это добавляло ей кошмаров и во сне, и наяву. Погиб ли он в бою? Или был схвачен и хладнокровно убит? Или его вначале пытали? «Что бы ни случилось, теперь он вдали от горя, боли, борьбы и сожалений». После стольких месяцев Теж смирилась с этим слабым утешением, раз не было ничего лучшего. Амири… ее средний брат был сейчас в безопасности. «И твоя, дорогой ценой купленная, жизнь не пострадает из-за меня. Это верно, как Сделка». Даже если она заключила ее со своим собственным разыгравшимся воображением.
Теж поднялась на цыпочки, заставив прижавшуюся спиной к стене Риш сдавленно застонать.
– О, вот он! И при нём много больших пакетов!
Теж смотрела, как широкими шагами Айвен Ксав приближается к зданию; лишь когда он зашел внутрь, скрывшись из вида, она покинула свой наблюдательный пункт. Риш сразу же плотно затворила стеклянную дверь, как только они вернулись в комнату.
Форпатрил влетел в квартиру с их готовым ужином и какими-то пакетами – как оказалось, из бакалеи; он охотно выставил их содержимое на разделочный стол, пока Риш извлекала контейнеры с ресторанной едой и доставала столовые приборы.
– Сегодня у нас барраярская греческая кухня, – сообщил он женщинам. – Нелегко было ее достать. Это место подсказал мне один из приятелей по штабу. Барраярский сержант в отставке, грек по происхождению (дома его семья вела ресторанный бизнес), женился на коммарианке, осел тут и завел магазинчик. Его стряпню многие хвалят – поглядим.
– Барраярская греческая? – переспросила Риш, удивленно приподняв брови.
– Греки – самая малочисленная из наших языковых диаспор, – объяснил он. – Первые колонисты вообще-то прибыли четырьмя разного размера группами – русские, британцы, французы и греки. Во время Периода Изоляции все хорошенько перемешались – эффект плавильного котла, знаете ли – но сохранили свои языки, что до сих пор вызывает в народе кучу разногласий. Думаю, вначале были и менее распространенные наречия, но они исчезли за время того, что вы, инопланетники, называете Потерянными Столетиями. Разве что, это не мы потерялись, нам тут было хорошо. Это остальная галактика куда-то делась.
Теж обдумывала эту новую точку зрения, пока он распаковывал сумки, и среди купленного им она с радостью отметила, помимо прочего, свежие фрукты, разные виды чая, синтесливки и молоко. На сколько дней все это было рассчитано?
– К счастью, мы сохранили все кулинарные традиции. Видоизмененными, – добавил он.
– Но не мутировавшими, – пробормотала Теж.
– Разумеется, нет.
Но уголки его рта дернулись, значит, ее маленькая шутка его вовсе не оскорбила, хорошо. Он вытащил еще одну большую коробку и сложил пакет.
– Овсянка быстрого приготовления. Часть традиционного барраярского завтрака.
– Я видела маленькую коробочку в твоем буфете, но не была уверена, что с ней нужно делать.
– О, так вы поэтому их не стали есть? Вот, давайте я покажу…
Он плеснул в мисочку кипятку из чайника и, всыпав горсть этой штуки, передал ее для пробы, когда все уселись за щедро заставленный едой стол. Теж подумала, что маленькие коричневые злаки по вкусу напоминают жареный картон, но возможно, эта еда была связана у него с какими-то приятными детскими воспоминаниями, так что она не стала ее критиковать.
Риш, однако, скорчила гримасу:
– Немного пресно, тебе не кажется?
– Обычно добавляют масло, кленовый сироп, сыр, все, что хотите. Еще бывает салат с мятой, помидорами, и всякой всячиной. К тому же крупу используют на свадьбах.
Греческая еда, когда он разложил ее по тарелкам, выглядела аппетитнее; с первых же кусочков оказалось, что у нее чудесный запах, вкус и текстура.
– А как готовят твои хлопья на свадьбах?
– Их там на стол не подают. Зерна красят в разные цвета и рассыпают на земле в форме свадебного круга. Думаю, это какой-то старый символ плодородия и богатства.
Теж скорее заподозрила, что это просто та еда, которой не слишком жалко, но оставила комментарий при себе.
Айвен Ксав казался сегодня более расслабленным, и она не могла понять, почему. Разве что, не было его странного приятеля Байерли, который мог бы его взбудоражить. Казалось вероятным, что, узнав ее настоящее имя, капитан должен был лишь сильнее встревожиться, но, возможно, он не любил тайны больше, чем плохие новости?
– Вот так хорошо, – сыто заметил он, откидываясь на спинку стула, после того, как они уничтожили греческий ужин до последней крошки. – Снимая эту квартиру ради знакомства с ночной жизнью Солстиса, я позабыл, какие короткие здесь ночи. Времени хватает или чтобы веселиться, или чтобы выспаться перед работой. Что-то одно. Так что коротать здесь вечера лучше как раз дома, но только не в одиночестве – это невыносимо скучно.
Он поднялся, чтобы поискать что-то с комм-пульта.
– Мой кузен рассказывал мне про один танец, и вам с Риш, наверное, будет интересно его посмотреть, если я найду запись…
– У тебя много кузенов? – спросила Теж, заглядывая ему через плечо. – Или только один, который везде поспевает?
Последнее его насмешило.
– Вообще-то, верно и то, и другое. Со стороны отца у меня есть единственный кузен Майлз – даже не совсем кузен, наши бабушки были сестрами. Эта ветвь семьи была почти вырезана во время войны Юрия Безумного, случившейся вскоре после конца Оккупации. Со стороны матери у меня есть с полдюжины двоюродных братьев, но они живут далеко от столицы, и я редко их вижу. А, вот оно!
Найденное оказалось записью представления, которое дала Балетная труппа имени Минченко в некоем местечке под названием Союз Свободных Поселений, или Пространство квадди. Теж о таком ни разу не слышала, зато Риш, едва началось видео, подалась вперед и воскликнула:
– О! Генмодифицированные четырехрукие люди. У барона Фелла как-то прежде была квадди-музыкант. Я видела запись одного из ее концертов. Она играла на цимбалах четырьмя руками сразу. Но она разорвала свой контракт и уехала, и с тех пор никто о ней больше не слышал. Я не знала, что они могут танцевать… – она наморщила лоб. – Какони танцуют без ног?
– Свободное падение, – ответил Айвен Ксав. – Они живут в невесомости, работают в невесомости, танцуют… мой кузен с женой смотрели их представление вживую, когда были там, э, по делам в прошлом году, и рассказали мне потом. Очень впечатляюще, судя по их словам.
Квадди, казалось, не танцевали, а летали в невесомости: рука к руке и нижняя рука к руке, поодиночке, в парах и, что особенно потрясающе, в группах; их блестящие костюмы мелькали в воздухе. Драгоценности порой могли создать иллюзию полета – а эти танцоры летали по-настоящему, кружась, как стайки ярких птичек. Риш и Теж наблюдали с жадным восхищением, Риш периодически бормотала какие-то замечания, покачиваясь на стуле при особенно сложных трюках и неосознанно пытаясь повторить движения руками.
Теж делила диван с Айвеном Ксавом. Его рука, лежащая на спинке, подбиралась все ближе и, наконец, легко легла ей на плечи, так что Теж оказалась плотно прижата к нему. После секундного размышления она решила оставить все, как есть. Это было похоже на то, как в детстве она смотрела видео вместе с папой – теперь она понимала, сколько терпения от него требовали ее вкусы – уютно прижимаясь к его боку, более плотному, чем у Айвена Ксава, но пахнувшему так же по-мужски, хотя и капельку по-иному. Трудно сказать, утешило ли ее сейчас это воспоминание или причинило боль, но вот оно. Хотя бы на час, какое-то подобие покоя.
Покой улетучился вскоре – когда представление закончилось, Айвен Ксав выключил головид, а Риш осведомилась:
– Так как долго вы планируете пробыть на Комарре, капитан Форпатрил?
– Мм? А-а, – он сел ровно, и Теж с сожалением отодвинулась. – Эти дела – ежегодные инспекции и совещания – обычно продолжаются дней десять. Я здесь, м-м, посмотрим… – его губы шевелились, пока он загибал пальцы, – пока что семь ночей, включая эту. Так что осталось недолго. Думаю, Бай со своими делами закончит еще раньше. Кажется, он наращивает темп.
– Значит, это тайное убежище, – взмах изящной синей руки, – перестанет быть таковым, когда ты уедешь.
– Уф… – пробормотал он. – Боюсь, что да. Хотя я могу забронировать его для вас еще на неделю, но… Я полагаю, надо подождать и посмотреть, что придумает Бай.
Риш многозначительно взглянула на Теж.
Айвен Ксав прочистил горло.
– А вы обе не думали о том, чтобы заключить сделку с СБ? Я имею в виду, не только с Баем. Готов поспорить, вам известно множество вещей, которые они захотят узнать – за соответствующее вознаграждение.
Теж скорчила гримасу.
– Если есть хоть одна вещь, которую родители потрудились вбить мне в голову, так это то, что безопасная сделка невозможна между двумя сторонами, одна из которых во много раз могущественнее другой. Сильная сторона просто обдерет слабую до нитки, и та останется ни с чем. Твоей СБ нет необходимостибыть с нами любезной.
– Ну, быть необоснованно мерзкими у них тоже нет нужды, – неуверенно заметил Айвен Ксав. – Это я знаю.
– Что, если они решат, что у них есть необходимостьустановить рабочие отношения с новым Домом Кордона, а мы с Риш станем первоклассным козырем в переговорах? Мне нечем остановить их… нечем.
Она заставила себя не повышать голос и не оборачиваться к балкону. Как раз ничтоможет их остановить, причем слишком буквально.
– Слушай, я знаю, они там все хорьки, в СБ, но хорьки довольно честные.
– Я полагала, что эта организация занимается безопасностью, – заметила Риш. – Их честь предполагает, что они ставят интересы Барраяра на первое место.
Айвен беспомощно пожал плечами, но не стал этого отрицать.
– Мы об этом подумаем, – решила Теж. – А пока… хочешь в ванную первым, капитан? Тебе вставать раньше, чем нам.
Он посмотрел на часы и скорчил гримасу:
– Думаю, лучше так и сделать.
Судя по его виду, он бы предпочел остаться и продолжить спор, но проглотил то, что собирался сказать, и вышел.
Едва за ним закрылась дверь спальни, Риш поинтересовалась:
– Что это за «подумаем»? «Да, может быть, мы еще подумаем» или «нет, но мы этого не скажем, пока не окажемся в безопасности за порогом»?
– Ты нашла безопасный выход отсюда? Я – нет.
Риш стиснула зубы.
– Завтра. Полагаю, бежать нужно завтра, как только он уедет в эту свою штаб-квартиру. Наличность из его бумажника позволит нам добраться как минимум до другого купола.
И в этом куполе должен быть собственный коммерческий космопорт. Что сужало выбор до пары десятков мест на планете, все – крупные крытые города, что было плюсом, зато далеко отсюда. Сердце Теж сжалось при мысли об очередном торопливом и пугающем путешествии среди незнакомцев, из ниоткуда в никуда, в смутной надежде, что враги их погибшего Дома не станут искать их… нигде.
– А ты уверена, что за нами не следят? – спросила Теж. – Уверена, что не следят за ним, если на то пошло?
Риш покачала головой.
– Я думаю, хорошие варианты закончились у нас уже давно. Теперь остался только лучший из худших.
Теж потерла ноющий лоб:
– Я подумаю об этом.
Риш рухнула в свое кресло – маневр, который только она могла наполнить таким элегантным осуждением.
– И перестань обниматься с этим барраярцем. Ведь ты не сможешь ни оставить его себе, ни взять его с нами, ни еще что-то в этом роде.
– О, а как насчет тебя? – поинтересовалась Теж. – Тебепонравился его друг-хорек, даже очень. Даже я это учуяла.
– Нет, – опровергла Риш. – Я просто решила, что он… интересный. Ходячая человеческая головоломка, которая… занимается человеческими головоломками, я полагаю.
– Разнюхивает? – захихикала Теж.
– Очевидно, – нахмурилась Риш. – Нас он точно нашел. Дважды.
Тревожное наблюдение. Теж все еще размышляла над выводами, когда настала ее очередь идти в ванную.
* * *
Дверной звонок прозвучал в предрассветной полутьме, когда Айвен как раз закончил одеваться на работу, только ботинки не надел. И продолжал звенеть, не прерываясь.
Рога трубят, пришёл Байерли? Странный час он выбрал. Слишком поздно, если он еще не ложился со вчерашнего дня, и слишкомрано, чтобы уже подняться с постели для дня сегодняшнего. Айвен прошлепал к двери и на сей раз осмотрительно проверил по монитору безопасности. Да, склонившийся к звонку Бай переминался с ноги на ногу. Может быть, ему просто приспичило в туалет? «Мечтай, как же!». Айвен отпер, дверь скользнула в сторону, и Байерли ввалился в квартиру, ударом кулака по панели ее заперев.
– Айвен! Слава богу, я застал тебя, – выпалил он. – У нас проблема.
– Как, еще одна? Или все та же?
В такой час Айвен не желал суетиться из-за спектаклей Байерли. Но, вынужденный уступить Баю дорогу, когда тот метнулся по короткому коридору, он изменил мнение. Бай никогда не бегал; он прохаживался. Или фланировал. А порой шатался или даже улетучивался. Но прямо сейчас он никуда не собирался исчезать, скорее наоборот.
Женщины, разбуженные этим вторжением, появились в дверях спальни, когда Айвен провел Байерли в гостиную. У Теж был очаровательно заспанный вид, теплый и мягкий, несмотря на хмурый взгляд. Эта женщина должна встречать каждый день соблазнительной сонной улыбкой, и Айвен мечтал узнать, как это осуществить. «Черт, да я и так знаю; мне просто шанс не представился». Риш была собранной, как всегда, и успевшей прийти в полную боевую готовность через несколько секунд после того, как ее выдернули из глубокого сна. На обеих женщинах были маечки, в которых они спали, и торопливо надетые свободные комаррские штаны. Заметив Бая, Риш сунула парализатор обратно в карман. Никакого белья у Теж под маечкой не было, и когда она подошла, эффект оказался восхитительно отвлекающим. «Не сейчас» – сказал себе Айвен. Той части себя, которая думала самостоятельно.
– Что происходит? – спросила Риш.
– Тео Формерсье меня подставил, – горько признался Бай. – Когда нанятые мной громилы вас не привели, то он, вместо того, чтобы спросить совета у меня, осуществил свою собственную блестящую идею, или ту, которую он считает блестящей. Он представил вас как нелегальных мигрантов Иммиграционному Бюро Комарры и передал им ваши имена и описания внешности. Пусть они побегают и отыщут вас, а когда арестуют, он найдет способ вас выкрасть.
У Теж глаза округлились. Риш всего лишь замерла абсолютно неподвижно.
– И что? – подстегнул его Айвен. – Сейчас они спрятаны. Иммиграционное Бюро не знает, что они здесь… или знает?
– К несчастью, у Бюро Иммиграции общая база данных с полицией купола, и твое имя, которым ты им так заботливо их снабдил, всплыло немедля. Сегодня люди из Иммиграции наведаются сюда первым делом.
– Тогда пусть снова ищут меня на работе. Дома ведь нет никого, так?
– Что, если они вломятся с обыском? – неуверенно проговорила Теж. – Здесь негде спрятаться.
Ее взгляд переместился на балконную дверь, за которой в первом, слабом утреннем свете начали тускнеть городские огни, и она сглотнула.
– У них должен быть какой-нибудь ордер, – ее неуверенность передалась и Айвену. – Я так думаю.
– Айвен, эти люди выдаютордера, – нетерпеливо поправил Бай. – Их полномочия не так широки, как у СБ, но для такого их вполне хватит. Наверно, сейчас у них даже больше власти, чем когда Комарра была независимой. Им даже не понадобится ничего взламывать – они могут приказать управляющему открыть дверь.
– Мы должны выбираться, – заявила Теж. – Мы не можем позволить загнать нас в ловушку.
Айвен ее понимал. Даже несмотря на то, что квартира не была ни темной, ни тесной, ни мокрой. К тому же, они были не одни… Возможно, они преувеличивают опасность.
– Именно это я пришел вам сказать, – вставил Бай.
– Погодите, нет! – крикнул Айвен. Когда они уйдут и затеряются, как он сможет отыскать Теж снова? Эти женщины умеют прятаться, иначе у них не получилось бы ускользать от своих решительно настроенных преследователей сквозь четыре планетарные системы – как долго – семь месяцев? Или, возможно, у Бая был план – он бы не прибежал весь взбудораженный, без всякого плана, так ведь? Какой-нибудь способ обвести их вокруг пальца…
– Вам нужно собрать вещи… – начал Бай, но его прервал звонок в дверь. Дважды и резко. Теж подпрыгнула, Риш напряглась. Бай резко обернулся: – Какого черта? Они бы не успели добраться сюда.
Айвен бросился к двери поглядеть на монитор безопасности. К сожалению, он узнал визитеров. Детектив Фано и детектив-патрульный Сульмона поднялись сегодня ни свет ни заря, или, наоборот, еще не ложились, без разницы. Фано опять надавил на дверной звонок, а Сульмона через секунду заколотила в дверь.
– Форпатрил! – крикнула она. – Ответь на звонок!
И никакого тебе «пожалуйста», отметил Айвен, пока Бай и девушки тревожно заглядывали ему через плечо.
– Это не Бюро Иммиграции, – заметил Бай.
– Нет, это полиция купола. Та самая парочка, с которой я уже беседовал на днях. Могли их сюда прислать из Иммиграции?
– Нет, у них есть свои патрули для такого рода дел, и в собственной форме. Есть определенные правила. Тут, должно быть, что-то другое.
Еще один звонок, более долгий. Сульмона опять забарабанила в дверь:
– Форпатрил? Мы знаем, что ты там. Открывай!
Айвен нажал на кнопку селектора:
– Зачем?
Бай поморщился.
Фано набрал воздуху в грудь:
– У нас уголовный ордер на твой арест. Это дает нам право выломать дверь, если ты не откроешь.
– Арест! За что, черт побери? Я ничего не сделал!
– Похищение.
– Что?– возмущенно воскликнул Айвен.
Фано выпятил подбородок:
– Мы знаем, что ты лгал. Мы наконец отыскали записи с камер наблюдения станции «Озеро Кратер». На них ясно видно, как ты вместе с неизвестной женщиной сопровождаешь Нанджу Бриндис до шарокара. С тех пор о ней никто не слышал. Подозрения в похищении уже достаточно, чтобы привести нас к твоей двери, но что меня действительно интересует, так это убийство. Но об этом-то ты знаешь, не так ли, капитан?
Айвен замер практически беззвучно, только сипло хватал ртом воздух.
– Не открывай! – прошипела Теж. Айвен и не собирался. Бай и Риш потащили его обратно в гостиную, чтобы шепотом посовещаться.
– Но я обязан их впустить, – встревожился Айвен. – Во-первых, не впустить – означает заработать еще одно обвинение, а во-вторых, тогда ты, Теж, сможешь опровергнуть все домыслы о похищении, заявив им, что ты здесь по доброй воле и по моему приглашению. Я уж не говорю про обвинение в убийстве, Боже правый!
– Мы не можем их впустить, они заберутнас! – возразила Теж.
– Скажи им это через интерком, – предложил Айвен. «Вдруг сработает?»
– Откуда им знать, что ты не приставил ей ствол к затылку? – бесполезно заметил Бай.
– А ты не подумал, что люди Престенов могут выкрасть нас из-под их охраны, прежде чем ты вернешься с помощью, и, кроме того, твоя помощь еще хуже, – вскричала Теж. – СБ! Я скорее попытаю силы с Престенами!
– Эй! – запротестовал Бай.
Риш, распахнувшая золотые глаза, завертелась на месте, описав полный круг, протянув руки так, словно хотела ухватить веревку, которой на самом деле не было.
– Мы не можем выбраться. Выхода нет!
Теж схватила ее за руки, остановив вращение.
– Значит, все-таки балкон. О, Риш, мне так жаль, что я втянула тебя в это!
– А что на балконе?.. – начал Айвен, но его прервал звонок наручного комма. Тот самый сигнал, который никак не мог проигнорировать. Он поднял руку: «Постойте», – и включил связь.
– Сэр? – бодро приветствовал он.
– Форпатрил!!!
Айвен отшатнулся. Десплен никогдане орал.
– Мм, да?
– Что это, черт побери, такое?
– Вы уже на работе, сэр?
– Нет, в своей квартире. Только что получил экстренное предупреждение от СБ Комарры, что полиция купола выдала ордер на арест моего адъютанта. И тут я наконец открыл их доклад. Никакая это не садовая змея!
– Я могу объяснить, сэр.
Опять задребезжал дверной звонок, раздались звуки ударов. Приглушенные крики.
– Позже. У меня тут немного сложная ситуация, – Айвен сглотнул и нажал отбой. Он никогда не сбрасывал звонки ни одного адмирала, тем более – Десплена.
Стук прекратился. Добавились приглушенные голоса.
– Нам нужно заблокировать дверь. Выиграть время, – заявил Айвен.
– Время на что? – осведомился Бай.
– Для меня, чтобы я мог что-нибудь придумать.
– На этоможет потребоваться целый день.
Айвен бросил на него раздраженный взгляд и стиснул зубы.
– Диваны, – предложила Теж. – Они скоро взломают дверные коды – нам нужно соорудить заслон из чего-то вещественного.
Обе женщины принялись выволакивать мебель в коридор и сваливать ее у двери. Судя по виду Бая, он не думал, что это сработает, но охваченный той же хладной паникой, которая наполнила квартиру, все равно бросился помогать. Черт, а Риш сильная для своего телосложения…
Айвен впился взглядом в монитор. К детективам присоединились еще четверо – трое мужчин и одна женщина. Одним из мужчин был управляющий. Трое остальных были в неизвестной ему форме. Казалось, они спорят, сравнивая между собой официального вида бланки на наручных головидах. Если только это не был какой-то загадочный стиль видео-армлестлинга. «Дуэль юрисдикций?».
Айвен жестом показал Баю на экран.
– Это ведь не Бюро Иммиграции, нет?
– Мм, оно самое.
Управляющий никак не мог вставить в щель кодовый ключ. Бай распахнул пиджак и вытащил парализатор.
– Ты сможешь уложить всех шестерых, прежде чем они до тебя доберутся? – озабоченно спросила Теж. Неужели она представила, как они с Риш будут убегать по груде тел? Возможно, включая тела Бая и самого Айвена?
Все еще вглядываясь в изображение на камере, Бай выругался, выставил луч на максимум и в упор выпустил заряд в электрический замок. Тот сердито зазвенел, и через долгое мгновение из механизма посыпались искры.
– По крайней мере, это управляющему помешает, – сказал Бай, и его глаза удовлетворенно блеснули.
– Ты нас запер, – запротестовал Айвен. – И теперь я не смогу открыть дверь.
– Отлично! – одобрила Риш, взваливая еще одно тяжелое кресло поверх кучи и втискивая его плотнее.
Они все временно отступили в опустошенную гостиную Айвена.
Теж развернулась, заглянула Айвену в глаза:
– Мне так жаль, что все должно так закончиться, Айвен Ксав! Я знаю, ты старался, – выдохнула она и обвила его руками.
Айвен обнаружил себя в крепких объятиях теплой, нежной женщины – ситуация, которая при иных обстоятельствах была бы абсолютно восхитительной. Неважно, он все равно ответил на ее неистовый поцелуй, и в свою очередь обнял ее, уютно и крепко. Он не знал точно, что происходит, но, Боже, пусть она не останавливается…
Она остановилась. Оттолкнула его. Он едва не заскулил.
– Вот и все, – просто сказала она, взяла за руку свою синюю компаньонку и мотнула головой в сторону балкона. – Пора, Риш.
Риш мрачно кивнула. Они шагнули к двери. Бай неловко попытался преградить им путь:
– И куда, по-вашему, вы направляетесь?
– На балкон.
– Но у вас нет гравитационных поясов. Вообще ничего нет! – вскричал Айвен.
Теж развернулась и вскинула голову:
– Это так.
– Но мы на двадцатом этаже!
– Да. Этого должно хватить.
– Вы же разобьетесь!
Риш неверяще поглядела на него:
– Ты что, тупой, капитан?
– Но полиция купола решит, что это я вас сбросил, или еще чего хуже!
На Теж это, очевидно, подействовало, но она взяла себя в руки и решительно произнесла:
– Если у тебя нет плана получше, прямо сейчас, то мы идем. Или потом будет поздно.
– Нет, да, что… – тут наручный комм Айвена настойчиво зазвенел. Он включил связь, проорал туда: «Не сейчас, сэр!» – и опять вырубил. Через секунду тот зазвенел опять. Громче. Этот сигнал нельзя было отключить.
– Бай, не давай им выйти! – Айвен бросился на кухню, сорвал с руки комм и, распахнув дверцу холодильника, зашвырнул его туда и захлопнул холодильник. Комм продолжил завывать внутри, но слабее и жалобнее.
К его возвращению в гостиную Бай стоял, перекрыв собой стеклянную дверь. Они с Риш наставили друг на друга парализаторы. Риш намертво вцепилась в свое оружие, и оно подрагивало у нее в руке. В коридоре возобновился грохот, уже громче, и он сделался тревожно механическим. Бьют не только кулаками. Входная дверь создавалась таким образом, чтобы предохранять помещение от аварийной разгерметизации, но не от решительных полицейских, которые в сопровождении обслуживающего персонала пытаются попасть внутрь.
«Что же такое он сейчас видел на кухне…»
