Текст книги "Больше чем шеф (СИ)"
Автор книги: Лиза Лэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 13. Агата
Утром я просыпаюсь когда Марк уже ушел. На мгновение меня охватывает ощущение дежавю, но я отмахиваюсь от этого безосновательного страха. Если даже Марк надумает порвать со мной, вряд ли он снова улизнет ночью.
Беру телефон с тумбочки и смотрю на время. Часы на дисплее показывают почти одиннадцать утра. Давно пора вставать. Странно, что Марсик не разбудил меня. Я приподнимаюсь на локтях и замечаю на тумбочке сложенный лист бумаги. Интересно. Тянусь за ним и разворачиваю:
«Мне срочно нужно было уехать по ужасно скучным, но важным бизнес делам. Поэтому я решил тебя не будить. Марсик выгулян и накормлен. Как проснешься, набери.
Твой М.М.»
Я улыбаюсь и набираю номер Марка.
– Привет, – после первого гудка отвечает он. – Выспалась?
– Не то слово. Уже не помню когда Марсик меня не будил. Кстати, спасибо, что погулял с ним. Надеюсь, он не умотал тебя.
– Будем считать, что это была моя утренняя тренировка, – смеется мужчина. – Когда ты поедешь в больницу?
– Сейчас соберусь, заеду за папой и сразу туда. Маму уже перевезли?
– Да, все в порядке. Так что ты как раз успеешь на часы приема.
– Спасибо за помощь.
– Брось. Я наберу тебя как освобожусь. Хорошо?
– Конечно.
Я отключаюсь и иду собираться в больницу. День проходит стремительно. Сначала я заехала за папой, и мы собрали вещи, которые могут пригодиться в больнице. Затем два часа провели с мамой в центре. Лечащий врач успокоил нас, сказав, что мама обязательно восстановится, но понадобится время. Когда я привезла папу домой обнаружила, что у него совсем нечего есть и несмотря на его протесты заказала продукты и приготовила есть. Поэтому, когда я возвращаюсь домой, то падаю в кровать и моментально засыпаю.
На следующий день, я захожу в ресторан за час до открытия, где меня встречает недовольный су-шеф.
– Все настолько плохо? – спрашиваю я.
– Все гораздо хуже чем могло бы быть.
– Вообще нет людей? Этот билборд так и висит напротив входа.
– Да я не про людей, – отмахивается он. – Я про Илью Владимировича.
Заинтересованная интонацией, с которой он произносит имя управляющего, я подхожу к Андрею.
– А тут давай поподробнее.
– Ты разве не в курсе? Он теперь совладелец «Есенина». И учит нас работать. Позавчера вот рассказывал мне, что подавать рататуй надо как в мультике.
Я удивленно смотрю на Андрея, не в силах поверить в то, что он говорит. Илья и совладелец ресторана? Быть этого не может.
– В смысле совладелец?
– Ну поговаривают, что Кристиан продал ему свою долю, но, в отличии от месье Дюбуа, планирует принимать активное участие в жизни ресторана.
Я сажусь на барный стул и тру виски. Кажется, только что ситуация усложнилась еще сильнее. Хотя, казалось бы, куда уж хуже.
– А еще, есть подозрение, что новый управляющий…
Андрей не успевает договорить, потому что его прерывает недовольный голос.
– Вы бы так работали, как языком чешете.
Илья заходит на шефскую кухню и пристально смотрит на меня.
– Доброе утро, – я встаю со стула, стараясь скрыть раздражение. – Ты что-то хотел?
– Хотел обсудить с тобой подачу. Этот, – кивает он на су-шефа. – Отказался без тебя принимать решение.
– Этот, как ты выразился, не может их принимать. Даже если ты считаешь иначе. В ресторане есть шеф-повар и это не Андрей.
– Пока шеф-повар прохлаждается, а в ресторане умирают клиенты из-за безалаберности кухни, приходится владельцу заниматься всем, – Илья картинно разводит руки в стороны. – Вот, например, подачу некоторых блюд надо поменять.
– Зачем?
– Это привлечет свежую струю в заведение.
– Если ты хочешь свежей струи, можно внести изменения в меню. Подача уже особо не повлияет.
– Решила свое меню под шумок протянуть? С Марком в постели не договорилась?
Мне стоит больших усилий удержать себя в руках. Я вижу, как меняется в лице Андрей и киваю ему, чтобы он вышел из кухни. Су-шеф пробормотав себе под нос извинения, стремительно покидает поле боя.
– Что ты себе позволяешь? – я скрещиваю руки на груди.
– Говорить правду. Меня ты не очаруешь как Михельсона. И я у тебя на поводу бегать не буду. Так что либо играй по моим правилам, либо, – ухмыляется Илья. – Се ля ви.
– О, а готовить ты встанешь?
– В Питере нет дефицита шеф-поваров, поэтому не думай, что ты незаменима.
– А ты уверен, – делаю шаг к нему. – Что кто-то из именитых поваров придет работать в «Есенин» после всего, что произошло?
Я наклоняю голову набок, разглядывая бывшего управляющего, а теперь совладельца ресторана. Как же я раньше не замечала в нем всего этого? Самовлюбленный, завистливый, с непомерными амбициями и самомнением. Трудно ему в жизни, видимо. Илья вскидывает голову и с вызовом смотрит на меня.
– Нам нужен шеф, способный заменить тебя. С чего ты взяла, что для этого потребуется именитый? Хватит и обычного.
– Знаешь, я пожалуй, откажусь от твоих предложений по замене подачи. Все-таки «Есенин» фешенебельный ресторан, и не может себе позволить делать подачу как в мультике. И впредь, пожалуйста, со всеми своими идеями приходи ко мне, в не к моим подчиненным.
Я замечаю как у Илья раздуваются ноздри. Он сжимает руки в кулаки и плотно стискивает челюсти. Но мне наплевать. Больше всего я ненавижу начальников самодуров и никогда не буду идти у них на поводу, особенно, когда тут замешана личная неприязнь. Илья шумно выдыхает и гневно смотрит на меня.
– Никакого «впредь» больше не будет. Ты уволена.
Я снимаю с себя китель и практически впихиваю его в руки Илье. Стремительно проношусь мимо него и вылетаю из кухни. Меня распирает от злости, поэтому я без стука врываюсь в кабинет Михельсона. Он стоит спиной ко мне, смотрит в окно и разговаривает по телефону.
– И сколько это будет стоить?
– Марк, – зову его.
Он оборачивается и удивлённо поднимает брови.
– Подожди, – бросает он в трубку. – Это нельзя отложить? – хмурясь, спрашивает он у меня.
– Нельзя.
Что-то в моем лице заставляет его поверить в срочность.
– Я перезвоню, – Марк нажимает на дисплей и выразительно смотрит на меня. – В чем дело?
– Когда ты собирался мне сказать?
– О чем? – он садится в кресло и сильнее хмурится. – Да что с тобой?
Я делаю шаг в кабинет и захлопываю за собой дверь.
– Об Илье! Когда ты собирался сказать мне о новом совладельце ресторана?
– А, об этом, – Марк откидывается на спинку стула. – Хотел позавчера после ужина, но было не до этого. Потом как-то закрутился и вылетело из головы.
– Вылетело из головы, значит.
– Да чего ты завелась-то так?
– Твой совладелец только что меня уволил!
– Что? – Марк резко подается вперед. – Что он сделал?
– Уволил меня. Сначала прилюдно обвинил в том, что я с тобой сплю, а потом уволил.
Гнев постепенно отступает, и я сажусь на стул напротив Марка.
– Он невыносим. Самовлюбленный кретин! Как так получилось?
Марк проводит рукой по лицу и встает с кресла. Сложив руки за спиной, мужчина отворачивается к окну. На улице моросит легкий дождик, такой привычный для Питера. Я жду пока Марк заговорит и не тороплю его.
– Он давно пытался как-то приобщиться к бизнесу. Несколько раз предлагал что-то на двоих. Последний раз заикнулся об этом, когда я заговорил про ребрендинг, но я отказал, – Марк поворачивается ко мне, разводя руки. – Сама понимаешь почему.
Я утвердительно хмыкаю.
– В общем, Кристиан продал ему долю. Благо его доля меньше моей. Мы совладельцы, но не равных условиях.
– Не ожидала этого от Кристиана, – хмурюсь я.
– Я, если честно, тоже. Но чтобы вытащить ресторан со дна предстоит проделать много работы, и видимо он был не готов к этому. Я снова хмурюсь, и Марк подходит ко мне и садится на корточки.
– Эй! Помнишь? Мы со всем справимся, – Марк заглядывает мне в лицо. – Это все мелкие неурядицы.
Мужчина встает и садится на край стола.
– С Ильей я разберусь. Возвращайся на кухню и спокойно работай. Если опять будет донимать тебя, скажи, что я твое заявление на увольнение не подписал.
Я вздыхаю и поднимаюсь со стула.
– Это какой-то дурдом.
Марк протягивает ко мне ладонь, а я беру его за руку. Мужчина легонько тянет меня, и я делаю шаг к нему. Его запах щекочет мне ноздри. Марк прижимает меня к себе свободной рукой, и кладет голову на макушку.
– Переезжай ко мне, – тихо произносит он.
Я пытаюсь отстраниться от Марка, но мужчина лишь крепче прижимает меня к себе.
– Я серьезно.
– Марк… – я растерянна и не знаю как реагировать на его предложение. – Сейчас не самое удачное время для таких решений.
– А когда будет удачное?
– Когда мы решим все проблемы.
– Это отговорки, – Марк отклоняется и пронзительно смотрит на меня. – Ты не хочешь?
– Если честно, я даже не думала об этом. Ты торопишь события.
– Ладно, – вздыхает Марк. – Значит мы вернёмся к этому вопросу позже.
Мужчина целует меня, легко поглаживая поясницу, и мое тело тут же отзывается на его прикосновения. Я поддаюсь вперед и прижимаюсь к Марку. В этот момент раздается стук в дверь. Как обычно. Я резко отстраняюсь от мужчины и иду к выходу.
– Я пойду на кухню, нужно подготовиться к вечеру.
– Хорошо, – лукаво улыбается Марк. – Мы поговорим позже.
Он подмигивает мне, и в моей груди теплеет. Когда я подхожу к двери, стук повторяется. Я резко распахиваю ее и встречаюсь взглядом с Лизой.
– Добрый день, Агата Александровна, – ухмыляется она.
– Добрый, Лиза.
Я прохожу мимо девушки, но спиной ощущаю как она смотрит мне вслед.
До конца рабочего дня я больше не пересекаюсь с Ильей и нам удается спокойно отстоять смену. Посетили, хоть и медленно, но все-таки заполняют залы ресторана. Я думаю, что еще пару недель и все забудут о трагедии случившейся в «Есенине». В этом может помочь активная благотворительная и социальная жизнь Марка. В обед я нахожу информацию о предстоящем благотворительном вечере и скидывают ссылку Михельсону. Нужно использовать все возможности. В конце смены я подхожу к Андрею.
– Предлагаю завтра начать разрабатывать новое меню.
– Владельцы в курсе?
– Нет, но пока они будут ругаться за власть, мы разработаем новую концепцию и меню.
– Договорились, – кивает Андрей.
Я улыбаюсь ему и, прощаясь, выхожу из кухни. Порш сверкает чистыми боками на парковке, и я в очередной раз мысленно улыбаюсь тому как незаметно отремонтировали машину. Сегодня я обещала снова заехать к отцу, чтобы приготовить ему еды на пару дней, поэтому сажусь на водительское кресло и прокладываю маршрут в навигаторе. Телефон издает звук входящего сообщения. Сердце пропускает удар. Я так и не сказала Марку об угрозах, которые получаю, но теперь на каждое входящее сообщение дергаюсь от страха. Трясущимися пальцами я открываю смс:
«А ты упрямая. Кстати, мы знаем где сейчас твоя мать».
Я бросаю смартфон на пассажирское сидение, нажимаю на кнопку запуска и, со свистом колес, срываюсь с места.
Глава 14. Марк
– Марк Давидович, там Илья Владимирович не может справиться с су-шефом, – хлопает ресницами Лиза. – У меня ощущение, что они сейчас подерутся. Может вы вмешаетесь?
– Не может справиться в физическом плане? – усмехаюсь я.
– Пока только в словесном, – потупляет взор девушка.
– Хорошо, я сейчас приду.
Лиза благодарно кивает и разворачивается. Меня озаряет мысль.
– Стой, – окликаю ее я. Девушка вполоборота смотрит на меня. – Ты уволена!
– Что простите? – округляет глаза администратор.
– Уволена, – повторяю я. – С сегодняшнего дня. Без отработки. Давай, собирай вещи.
Лиза всхлипывает и тут же убегает.
Это должно сработать.
Я встаю и привожу свои мысли в порядок. Агата оставила меня в полнейшем опустошении своим ответом. Не знаю зачем снова предложил ей съехаться, какой-то очередной порыв нахлынул и оно как-то само вырвалось. Я обычно просчитываю свои шаги наперед, тщательно отмеряя каждый, а тут… Но не смотря на всю кажущуюся несерьезность моего предложения, ее отказ задевает меня. Да, у мужчин тоже есть чувства, когда дело касается их любимых женщин.
Пытаюсь отогнать от себя эти мысли. Конец света же не наступил. Я выхожу из кабинета и твердым шагом иду к кабинету Ильи, по пути прокручивая варианты диалога. Нужно его приструнить, а то своими идеями, он сведет в могилу, и так еле держащийся на плаву, ресторан. С тех пор как произошло это трагическое событие, мы даже на новую аренду не заработали, я не говорю уже о зарплатах и прочих расходах.
В кабинете пусто. Ах да, он же с су-шефом воюет. Значит, они на кухни. Я иду туда и в дверях сталкиваюсь с новоиспеченным бизнес-партнером.
– Ты с ума сошел? – кричит он на меня.
– О чем ты? – непонимающе смотрю на него. И тут же отворачиваю голову и прохожу на кухню.
Помимо персонала, готовящего еду, тут стоит зареванная Лиза и раскрасневшийся Андрей. Агаты не видно, похоже она принимает поставку. Спорю на что угодно, поварам жутко интересно смотреть за всем этим «сериалом». Но от этого им не легче – ресторан рушится на их глазах.
– Это что месть? – кричит мне в спину Илья.
– Какая месть? Что за бред?
Я окидываю взором кухню. Взгляд задерживается на Андрее. Тот тяжело дышит, сжимая кулаки. Я улыбаюсь ему уголками губ и выразительно подмигиваю, так чтобы не видели Илья и Лиза.
– Я знал, что ты будешь впрягаться за нее, – выскакивает передо мной Илья. – Я уволил ее за дело. Она зарвалась. Она указывает мне что делать и как. Я не потерплю этого в своем ресторане.
– Ой уволил и уволил, – машу рукой я. – Правильно сделал. Она тянула ресторан на дно. Я вон тоже от балласта избавился, – небрежно машу рукой в сторону Лизы. – Задолбала она ходить подслушивать. Вечно за углами прячется! Все боится, что без нее что-то важное произойдет.
Я вижу, как округляются глаза бизнес-партнера, а Лиза в углу начинает хватать ртом воздух и машет на него ладонью, чтобы не разреветься еще сильнее. Вся кухня в шоке. Кто-то перестал бить ножом по доске, кто-то уставился на нас на автомате помешивая суп. По-моему, я даже чувствую запах пригоревшего молока.
– Если ты думаешь, что так повлияешь на мое решение, то ты ошибаешься, – выплевывает Илья. – По договору я имею права увольнять кого угодно, когда угодно и ты не вправе мне помешать.
– Ну, если в договоре прописано, то кто бы спорил, – протягиваю я. – Договор есть договор. Ты теперь здесь хозяин. Наполовину только правда. Но это же не умаляет твоей значимости. Однако, есть одна загвоздка, – снисходительно улыбаюсь ему, глядя в глаза. – У меня такие же права, как и у тебя. Поэтому! Андрей, ты тоже уволен, – выглядываю из-за Ильи на су-шефа.
– Марк Давидович! – восклицает Андрей.
Я вижу как верхняя губа Ильи начинает нервно подергиваться. Похер. Вообще. Я обхожу его и направляюсь прямо к Андрею. Снова подмигиваю ему, так чтобы никто не видел. Су-шеф понимает меня.
– Не спорь, Андрей, – громогласно говорю я. – Я здесь главный, что хочу то и делаю. А ты мне надоел. Не справляешься со своими обязанностями.
– Да что ж такое-то! – Андрей картинно достает из-за пояса полотенце и бросает его на пол, как бы в сердцах.
– Вот-вот, – указываю пальцем на его выходку. – Разводишь тут антисанитарию. А вообще, знаете что? Так. Стоп кухня! Все отставили поварешки и ножи в стороны, выключили газ и замерли.
Персонал недоуменно смотрит на меня, но приказ выполняет. Двадцать пар глаз не мигая уставились на хозяина заведения. Не люблю я все эти сцены если честно, но куда деваться.
– Вы. Все. Уволены! – провозглашаю я, широко расставив руки в стороны. – С этой вот самой минуты. Поздравляю, товарищи, теперь вы официально безработные.
Кажется, до персонал начинает доходить. Кто-то бросает нервные смешки. Кто-то повторяет за Андреем театральный бросок полотенца на пол. У кого не было полотенца тот проворачивает тоже самое с чепчиком.
Я выразительно смотрю на Илью.
– Ну, а что? – вопросительно говорю я. – Нам все равно нечем им платить – выручки в кассе мизер. Из своих личных денег я платить зарплаты не собираюсь. А у тебя такой суммы попросту нет. Так что давай, надевай китель и вставай на горячий. Я буду тебе заказы зачитывать. Потом поменяемся. Андрей, сколько там столиков сейчас?
– Семь, Марк Давидович.
Я поднимаю глаза в потолок.
– Справимся, – задумчиво произношу я. – Давай-давай партнер, шевелись.
Я подхожу к столу-заказов и беру первый попавшийся чек.
– Лангустины, цезарь и два марципана. Не так сложно, я думаю. Эх, еще бы официантов уволить. Вот заживем.
Мне кажется или Илья уже буквально хрустит зубами? Он весь красный, а дрожащие руки сжимает в кулак. Да, партнер, так бывает.
– Великолепное представление! – отчеканивает он, разворачивается на каблуках и широкими шагами устремляется прочь. Лиза бежит следом за ним.
– Прекрасно, – выдыхаю я. Поворачиваюсь к кухне и вижу благодарные и уважительные взгляды персонала. Улыбаюсь им в ответ. – Так, а что все прохлаждаются? Давайте за работу! Вы снова наняты!
Идея Агаты совсем не вписывается в концепцию нашего ресторана. Высокая французская кухня, претендующая на Мишлен, и «Ночлежка». То еще сочетание. Жак Мартен перевернется в гробу если узнает. Хотя ему бы эта идея понравилась с человеческой точки зрения. Он любил всех людей – хороших, плохих, злых, добрых. Добродушный был человек. И, тем не менее, идея Агаты работает.
Мы связываемся с этим центром и проводим масштабную рекламную акцию в сети. Подтягиваем блогеров, лидеров-мнений, всех чье влияние на аудиторию на сколько-то имеет значение. Рука Семенова дотянулась только до «ресторанного ревизора». Тот ни в какую не хочет связываться с нами. И да, мне приходится сильно в это все погрузиться, открыв для себя новый дивный мир различных социальных сетей и СМИ в интернете. Оказывается, пиар в них имеет достаточный вес. А я, открывая фешенебельный ресторан, и, полагаясь только на высокую кухню и богатых гостей, безнадежно от всего этого отстал. Ну ничего, наверстываю в процессе, так сказать.
Надо сказать, что вся эта деятельность возымела просто колоссальный успех, люди начали снова верить ресторану. Осторожно так, выглядывая из-под одеяла. Не толпами идут, конечно, но в пятницу вечером я наконец вижу полную посадку. Агата на седьмом небе от счастья. Да что там, вся кухня с упоением режет заготовки и отдает заказы в запаре, которой не было уже очень давно.
Даже, вроде бы, Илья доволен. Он не верил в эту идея с самого начала. Впрочем, я и сам не был уверен до конца. Но все же, когда мы увидели результат, успех Агаты невозможно было отрицать.
Остался только один раздражающий фактор – билборд напротив ресторана. Как я только не пытался уговорить хозяина рекламной компании снять его, какие только деньги не предлагал, он был непреклонен. Если даже больше сказать, он недвусмысленно намекнул, что снимать этот билборд ему категорически нельзя, иначе пострадает его бизнес. Что ж, это ожидаемо, рука Семенова крепко схватилась за этот рычаг.
И ведь сколько я не звонил, сколько не пробивал свои связи, все равно не смог выйти с депутатом на прямой контакт. Он отгородился от меня плотной стеной игнора. Некоторые знакомые открыто говорили, что не будут мне с этим помогать, потому что боятся. Не мне их винить. Но дружба всегда познается в беде. Сразу становится ясно кто с тобой до конца, а кто с тобой только когда у тебя все хорошо.
Мать Агаты по-прежнему парализована, только выглядит живее. Хоть ей и начали реабилитацию, положительная динамика осталась на уровне стабилизации и отсутствия отрицательной.
Мы стоим у ее койки в клинике, и девушка крепко держит ее за руку. Палата сплошь обставлена букетами красных роз, отчего все пространство заполняется сладким запахом.
– Как думаешь она нас понимает? – спрашивает Агата, пристально глядя на лицо своей мамы.
Я кладу ей руку на плечо и несильно сжимаю.
– Конечно, понимает, – уверяю ее я. – Даже если этого не осознает, информация оседает где-то на подкорках. Когда она проснется, то расскажет тебе сон, как ты к ней приходила с неизвестным ей мужиком, – пытаюсь ее приободрить.
Агата вдруг опускает голову, поворачивается ко мне и утыкается в плечо. Тихий всхлип раздается по палате.
– Ну ты чего? – ласково спрашиваю я, кладя ей руку на макушку и прижимая к себе. – Все будет хорошо. Слышишь? Мы и с этим справимся. Твоя мама выберется, не сомневайся в этом.
– Ты сказал про сон, и я вспомнила, как мне на днях, снилось что ее больше нет с нами, – ревет Агата. – Позвонили из больницы прямо тебе на телефон. Мы спали и… – Агата отстраняется, вытирая слезы. – И звонок разбудил нас. Я сначала не поняла, откуда идет звук. Потом вижу, как светится твой телефон. Беру его в руки, а на нем большими красными буквами написано: «БОЛЬНИЦА». Я отвечаю и сначала не могу понять, что мне говорят. Какой-то глухой мужской голос, что-то бормочет – разобрать невозможно. А потом так четко, знаешь – “ваша мама умерла”, – Агата снова разряжается слезами и утыкается мне в плечо.
– Ну что ты, дурашка? Это всего лишь сон, – смеюсь я, поглаживая ее по голове. – Дурацкий неправдивый сон.
– Ага, – всхлипывает Агата. – А дальше я в шоке кладу трубку и пытаюсь разбудить тебя. Ты нехотя просыпаешься, я тебе все рассказываю, а ты отворичаешься, натягиваешь на себя одеяло и говоришь – «Это не мои проблемы».
Агата еще пуще ревет. Видимо, стресс последних дней накатывает на нее новой волной и только сейчас она дает волю своим чувствам.
– А вот это точно неправда, – твердо говорю я. Снова отстраняю ее от себя и смотрю в глаза, полные слез вперемешку с тушью. – Я уже говорил, что никогда не брошу тебя. Слышишь? Сколько можно это повторять? Твои проблемы, это и мои проблемы тоже. И сейчас мы тут вместе. Вдвоем.
Агата согласно кивает.
– Да, я понимаю, – говорит она. – Это всего лишь сон. Дурацкий сон, – девушка осекается и потупляет глаза. – Я так больше не могу, Марк. – она молчит какое-то время, а потом поднимает взгляд. – Мне каждый день угрожают.
