Текст книги "Охотники: Фантом"

Автор книги: Лиза Джейн Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

подумай."

"Послушай, Елена" – сказал Стефан. Его глаза почернели от возбуждения. "Я знаю, я абсолютно точно уверен, что Калеб – "

"воплощение зла. Он опасен для нас. Мы должны избавиться от него, прежде чем он уничтожит нас. Мы не можем"

"сидеть и ждать, пока он подберется ближе и нападет на нас."

"Стефан..." выговорила Елена дрожащим голосом. Где-то на задворках подсознания она отметила, что теперь понимает,

"как это, когда твой любимый человек теряет рассудок"

Елена не знала, что скажет в следующую секунду, но не успела она открыть рот, как Калеб

снова поднялся на ноги. По его лицу шла длинная царапина, а запутанные волосы были сплошь в

грязи.

"Не вмешивайся" – мрачно произнес Калеб, приближаясь к Стефану. Немно прихрамывая, правой рукой

он схватил с земли камень размером с кулак. "Ты не можешь просто.." Он воинственно поднял камень.

«Прекратите вы, оба» – надрывалась Елена, пытаясь казаться разгневанной, что бы хоть как-то привлечь их внимание.

Но Калеб уже замахнулся и кинул камень в лицо Стефану.

Тот ловко увернулся, и, едва Елена уловила его движения, перехватил Калеба поперек тела

и одним изящным движением, отбросил его в воздух. На мгновение, Калеб завис, на вид как легкое

и без костей чучело, выброшенное из задней части пикапа, и затем он ударился о мраморный памятник Гражданской

Войны с тошнотворным хрустом. С глухим стуком он упал на землю у подножья статуи и остался

неподвижен.

"Калеб!" Елена закричала в ужасе. Она побежала к нему, пробираясь по пути через кусты и комки

травы, что окружали памятник.

Его глаза были закрыты, а лицо было бледное. Елена могла видеть светло-голубые венки на его веках. Там

под его головой на земле накопилась лужа крови. Полоса грязи проходила через его лицо, и эта

грязь и длинная красная царапина на его щеке, вдруг показались одной из самых душераздирающих вещей, которые

она когда-либо видела. Он не двигался. Она не могла сказать дышал ли он.

Елена упала на колени и пощупала пульс Калеба на его шее. Как только она обнаружила стабильный

стук его сердца под своими пальцами, она вздохнула с облегчением.

"Елена." Стэфан последовал за ней к Калебу. Он положил свою руку не ее плечо. "Прошу, Елена."

Елена покачала головой, отказываясь смотреть на него, и сбросила его руку. Она полезла в карман за

телефоном. "Боже, Стэфан," сказала она, ее слова звучали обрывисто и натянуто. "ты мог убить его. Тебе надо

убираться отсюда. Я могу сказать полиции, что я нашла его таким, но если они увидеть тебя, они поймут, что вы двое

дрались." Она с трудом сглотнула, когда поняла, что след грязи окрасивший рубашку Калеба, был отпечатком руки

Стэфана.

"Елена," умолял Стэфан. Она в конце концов повернулась к нему, услышав мучение в его голосе. "Елена, ты не

понимаешь. Я должен был его остановить. Он угрожал тебе." Глаза Стэфана цвета зеленой листвы умоляли его, и Елене

пришлось заставить себя, чтоб сдержаться и не заплакать.

"Тебе стоит уйти," сказала она. "Иди домой. Я поговорю с тобой позже." Не навреди кому-нибудь еще, подумала она и прикусила

свою губу.

Стэфан долго пристально смотрел на нее, и затем наконец отступил. "Я люблю тебя, Елена." Он повернулся и

исчез среди деревьев, между старой и новой частями кладбища.

Елена вдохнула, чтобы успокоиться, вытерла глаза, и набрала 911. "Здесь произошел несчастный случай," сказала она, с

паникой в голосе, когда оператор ответил. "Я на кладбище церкви Фелл, по шоссе 23,

у памятника Гражданской Войне рядом с границей нового кладбища. Я нашла кого-то... Похоже он

потерял сознание, каким то образом..."

Глава 19

«В самом деле, Елена» – Тетя Джудит отрегулировала зеркало заднего вида и поправила волосы. «Я понятия не имею,»

"почему так происходит, но ты всегда попадаешь

в такие странные ситуации."

"Я сама удивляюсь," сказала Елена резко садясь в пассажирское кресло тетиной машины и оперев голову

на руки. "Спасибо что забрала меня, тетя Джудит. Я просто чувствовала себя слишком неуверенно, чтоб вести машину, после

больницы, Калеба и всего остального." Она сглотнула. "Мне очень жаль, что я пропустила выступление Маргарет."

Тетя Джудит похлопала холодной рукой колено Елены, не отводя глаз с дороги. "Я объяснила Маргарет,

что Калеб поранился и тебе надо позаботиться о нем. Она поняла. В данный момент, я больше волнуюсь за тебя.

"Наверное, безумно страшно обнаружить знакомого человека в таком состоянии"

"Так что конкретно там произошло?"

Поежившись, Елена повторила ту же придуманную историю, что рассказала полиции. "Я просто увидела, что он там лежит, когда пришла

навестить маму с папой. Он пробудет в госпитале несколько дней" – откашлявшись, продолжила она.

"Врачи подозревают сильное сотрясение, поэтому хотят убедиться, что в его мозгу не образуется опухоль.

В машине Скорой он попытался подняться, но был слишком слаб. А еще он не помнит, что с ним стряслось. "

Что очень удачно, подумала Елена. Что если б он сказал, что был атакован парнем Елены Гилберт, у которого

с зубами происходит что-то странное? Что если бы он рассказал, что ее парень – монстр? Это было бы повторением

прошлой осени.

Тетя Джудит нахмурилась сочувственно и покачала головой. "Что ж, Калебу повезло, что ты проходила мимо. Он мог

пролежать там дни, перед тем как кто-нибудь бы отправился на его поиски."

"Да, повезло", сказала глухо Елена. Она накрутила край своей футболки на свои пальцы и была

поражена, осознав, что на ней под одеждой все еще был купальник. Казалось, их пикник днем,

проходил миллион лет назад.

Потом, что-то из сказанного тетей Джудит поразило ее. "Что ты имеешь ввиду, говоря, что он мог пролежать там дни,

перед тем как кто-нибудь бы отправился на его поиски? А как же его тетя и дядя?"

"Я пыталась дозвониться до них, после твоего звонка, но кажется, что Калеб был сам по себе уже некоторое

время. Когда я связалась с ними, они были за городом в отпуске, и если честно, мне не показалось, что они

были слишком обеспокоены судьбой племянника, даже когда я рассказала о том, что случилось." Она тяжело вздохнула. "Я поеду

навещу его завтра и принесу ему цветов с нашего сада, в котором он так усердно работал. Ему

понравится."

"Хм," сказала медленно Елена. "Мне казалось, он сказал мне, что он прибыл сюда к тете и дяде, потому что они

были так расстроены, что Тайлер пропал."

"Возможно и так," ответила тетя Джудит сухо, "но Смоллвуды кажется прекрасно проводят время сейчас. Они сказала, что

по их мнению, Тайлер вернется домой, когда он будет готов. Этот молодой человек всегда выходил из-под контроля.

Звучит так будто Калеб больше беспокоиться о Тайлере, чем они."

Она заехала на дорожку их дома, и Елена последовала за ней внутрь, где Роберт читал

свою газету за кухонным столом.

"Елена, ты выглядишь измученной", сказал он, сворачивая газету и смотря на нее с беспокойством. "Ты

в порядке?"

"Да," сказала она, оцепенело. "Просто был длинный день." Она подумала, что никогда так сильно

не преуменьшала в своей жизни."

"Что ж, Марагарет уже спит, но мы оставили тебе ужин," сказала тетя Джудит, направившись

к холодильнику. "Это запеченный цыпленок и немного салата. Ты наверно умираешь от голода."

Но неожиданно Елена почувствовала себя плохо. Она подавила в себе все эмоции о Стэфане и его атаке на

Калеба, держа подальше воспоминания, чтоб она могла объяснить все полиции

и персоналу в больнице, и собственной семье. Но она устала и ее руки тряслись. Она знала

что не сможет контролировать все в течение длительного времени.

"Я ничего не хочу," сказала она, отступая. "Я не могу... Я не голодна, тетя Джудит. Спасибо, тем не менее. Я

всего лишь хочу принять ванну и лечь." Она повернулась и поспешила вон из кухни.

"Елена! Ты должна что-нибудь съесть," слышала она сердитый крик тети Джудит позади, пока

она спешила наверх.

"Джудит, пусть идет" – вмешался твердый голос Роберта.

Елена нырнула в ванную комнату и закрыла за собой дверь.

У сестер была одна ванная на двоих, поэтому сначала Елене пришлось вытащить из ванны

все игрушки Маргарет. Стараясь ни о чем не думать, она достала розовую резиновую утку, пиратский корабль и набор цветных

пластмассовых кружечек. Фиолетовый морской котик бессмысленно улыбался, взирая на нее своими нарисованными глазами.

Как только ванна была опустошена, Елена открыла настолько горячую воду ,насколько она могла вытерпеть и налила значительное количество

пены для ванной с запахом абрикоса из бутылки, которая должна была успокоить ее мысли, и омолодить ее кожу.

Успокоение и омолаживание звучало приятно, хотя Елена сомневалась, много ли она могла

ожидать от бутылочки пены для ванной.

Когда ванна была наполнена и с тонким слоем пузырьков пены, Елена быстро разделась и залезла

в горячую воду. Вода обжигала сначала, но она постепенно расслабилась, привыкая

к температуре.

Когда ей стало комфортно, она откинулась в воду, ее волосы плавали как у русалки, звуки

в доме были заглушены водой в ее ушах, и она наконец позволила вырваться мыслям, которые она избегала.

Слезы наполнили ее глаза и потекли по ее щекам сливаясь с водой в ванне. Она верила, что,

все будет теперь нормально, когда они вернулись домой, что все будет вновь хорошо.

Когда она и ее друзья попросили Стражей вернуть их обратно и все поменять, обратить

смерти, исправить то, что разрушено, сделать так, чтоб все было будто ничего опасного не происходило

в маленьком городке Феллс Черч, она думала, что это сделает ее жизнь простой и легкой. Она была б

с семьей, с друзьями, с ее Стэфаном.

Это не сработало бы, не так ли? Такого никогда не будет, только не у Елены.

Как только она вернулась в город, в первый же день, когда она вышла на улицу светлым летним днем в Феллс

Черч, что-то темное, злое и сверхъестественное стало преследовать ее и ее друзей.

А что касается Стэфана...Боже... Стэфан. Что с ним происходило?

Когда она закрыла глаза, она увидела Калеба летящего по воздуху и услышала этот ужасный,

треск в конце, который издала голова Калеба, когда встретилась с мраморным мавзолеем. Что если Калеб никогда

полностью не восстановится? Что если этот милый невинный парень, этот парень, чьи родители умерли и оставили его, также как

и ее родители умерли и оставили ее, был сломан навсегда по вине Стэфана?

Стэфан. Как он стал таким человеком, который мог бы сделать что-то подобное? Стэфан, который чувствовал вину

за выпитую кровь у лесных животных, голубей, кроликов и оленей. Стэфан, которого она

знала до глубины его души, который, как она думала, ничего от нее не скрывал – тот Стэфан никогда бы не

навредил человеку таким образом.

Елена лежала в ванне, пока вода не остыла и ее слезы не остановились. Затем она вылезла, опустошила

ванну, высушила волосы, почистила зубы, надела ночную рубашку, пожелала спокойной ночи тете Джудит и Роберту, и

забралась в кровать. Она не хотела писать ничего в дневнике. Не сегодня.

Она выключила свет и легла прямо, на спину, уставившись в темноту – такую же черную,

как глаза Дэймона, подумала она.

Дэймон был монстром, она знала, что он убивал, хотя и не так беспечно, как он притворялся; он

манипулировал людьми и наслаждался этим; он преследовал и ненавидел Стэфана сотни лет, но она

также видела маленького потерянного мальчика, запертого внутри него. Он любил ее, она любила его, и он

умер.

И она любила Стэфана. Отчаянно, преданно, бесспорно. Она любила искренность в его глазах, его гордость,

его изысканные манеры, его честь и его ум. Она любила его за то, что он отверг монстра, который затаился

в нем, того самого, что заставлял многих вампиров совершать ужасные поступки. Она любила это чувство сожаления в нем, о его

прошлом, о его ненависти и ревности к Дэймону, о тех ужасных поступках, которые он видел. И она любила надежду, которая

всегда возникала в нем, силу воли, которой обладал Стэфан, и которая позволяла ему продолжать бороться с

темнотой.

После всего этого, она любила Стэфана. Но она боялась.

Она думала, что знала его вдоль и поперек настолько, что могла ясно видеть до сокровенных уголков

его души. Это не было правдой, теперь уже нет. Не с тех пор, как Стражи лишили ее сил, разрушая их

психическую связь и превращая ее обратно в нормальную, человеческую девочку.

Елена свернулась и зарылась лицом в подушку. Теперь она знала правду. Не важно, что Стражи

сделали для нее, она никогда не будет нормальной девочкой. Ее жизнь никогда не будет легкой. Трагедии и ужас

будут всегда ее преследовать.

В конце концов, не было ничего, что Елена могла сделать, чтобы изменить свою судьбу.

Глава 20

«Печеньки»,– сказал серьезно Аларик. "Бонни думает, что она могла бы с трудом осилить несколько штук. Просто

для поддержания сил".

" Печенье, сделаем",– сказала Мередит, роясь в кухонном шкафу миссис Флауэрс, чтобы найти миску. Она

выронила большую китайскую чашу, возможно старше нее, которую поставила на столешницу, и проверила

холодильник. Яйца, молоко, масло. Мука в морозильнике. Ванилин и сахар в шкафу

"Посмотри на себя,"– сказал Аларик восхищенно, когда Мередит развернула пачку масла. "Тебе даже не нужен

рецепт. Есть хоть что-то, что ты не умеешь делать?"

–Много всего, -ответил Мередит, нежась в тепле взгляда Аларика.

–Что я могу сделать, чтобы помочь?" весело спросил он

"нужно взять еще одну миску и измерить два стакана муки, чайная ложка пекарского порошка в

это, -сказал ему Мередит. "Я буду взбивать масло с другими ингредиентами, в эту чашу, и тогда мы можем поставить их

вместе".

"понял" .Аларик нашел миску и начал измерять продукты. Мередит наблюдала за

его сильными, загорелыми руками уверенно размешивающими муку. У Аларик был великолепные руки, подумала она. Его

плечи были хорошими, слишком, и его лицо. Весь он, в самом деле

Она поняла, что строит глазки парню, вместо того, чтобы помешивать, и почувствовала, что ее щеки краснеют, хотя он и не

наблюдает за ней. "Передашь мне мерочный стакан , когда ты сделаешь все?"

Он протянул его ей. -Я знаю, что-то страшное происходит, и я хочу защитить Бонни тоже, -сказал он,

слегка улыбаясь, -но я думаю, что, может быть, она преувеличила ситуацию немного. Она любит, чтобы все бегали вокруг

нее".

"Бонни очень храбрая,-сказала Мередит натянуто, потом усмехнулась, -и, да, она, может быть переоценивает

это".

Мэтт спустился по лестнице, в кухню. "Я думаю, что, может быть, Бонни должна выпить какой-нибудь чай, когда она

выйдет из ванны,-сказал он. -Миссис Флауерс занята вводом защитного заклинания на спальню Бонни

она сказала, что есть смесь ромашки и розмарина, что это было бы хорошо, и, чтобы положить мед в него".

Мередит сосредоточена на смешивании ингредиентов вместе, в то время как Мэтт кипятит воду и тщательно отмеряет

сушеные травы и мед, чтобы сделать чай по точным характеристикам миссис Флауерс. Когда он, наконец, закончил

суетиться, Мэтт тихо поднял хрупкую чашку и блюдце

–Подожди, может, я бы лучше взял все, -сказал он. он стал искать поднос для этого, он спросил:

–Мередит, ты уверена, что Бонни получит все, что ей могло понадобиться дома?

–Она была там уже почти полчаса. Она получила все, что она хотела, -сказала Мередит, -и если мы

упустили что-то, я уверена, что Миссис Флауерс имеет некоторые дополнительные возможности."

–Хорошо, -сказал Мэтт, и его лицо приобрело сосредоточенное выражение, как он взял поднос, не пролив ничего. "Я просто

хотел, чтобы убедиться, с Бонни, все в порядке.

Он вышел из кухни, и Мередит слышала его шаги, направляющиеся наверх. Как только он оказался вне

слышимости, она и Аларик рассмеялись.

"Да, она определенно помыкает ими", сказала Мередит, когда она закончила хихикать.

Аларик притянул ее к себе. Его лицо было серьезно и полно решимости, так кто у Мередит перехватило дыхание. Когда

они были так близко, она могла видеть скрытые блики золота в его карих глазах, и в них чувствовалась тайна, которую

знала только Мередит.

"Мне нравится, как ты заботишься о своем друге," сказал ей Аларик низким голосом. "Но что я больше всего люблю, это то, что ты знаешь

что она манипулирует этим, насколько она это может, виды, что вы сделаете для нее все, и вы смеетесь, но все равно собираетесь дать ей

все, что бы она не хотела." Он немного нахмурился. "Нет, не так. Мне нравится, что ты видишь забавную сторону всего этого,

но больше всего мне нравится, как ты прекрасно заботишься обо всех, о ком можешь." Он притянул ее ближе. "Думаю больше всего

я люблю тебя, Мередит."

Мередит поцеловала его. Как она могла беспокоиться, что Селия может встать между ними? Это походило

на туман, застилающий ее глаза, делающий так, что она не могла видеть простую истину: Аларик был без ума

от нее.

Через минуту она прервала поцелуй и вернулась к тесту для печенья. "Поможешь с выпечкой?"

она спросила.

Аларик на мгновение остановился. "Хорошо" сказал он.

Закрыв глаза, Мередит собрала все свои силы. Она должна была рассказать ему. Она обещала сама

себе.

Он дал ей формочку для печенья и она заняла себя, заполняя ее полной ложкой теста. "Есть

кое-что, что я должна тебе рассказать, Аларик," сказала она.

Аларик застыл рядом с ней. "Что это?" спросил он, с беспокойством в голосе.

"Это покажется невероятным."

Он фыркнул от смеха. "Более невероятным, чем все остальное, что случилось, когда я впервые встретил тебя?"

"Вроде того", сказала Мередит. "Или, по крайней мере, это определенно обо мне на сей раз. Я ..." Это трудно сказать.

"Я происхожу из семьи охотников на вампиров. Вся моя жизнь была подготовкой к бою. Я думаю забота о людях

это семейная черта." Она слабо улыбнулась

Аларик уставился на нее.

"Скажи хоть что-то," попросила Мередит через какое то время.

Он убрал волосы с глаз и дико осмотрелся вокруг. " Я удивлен что ты никогда не говорила мне об этом.

Я думал" – он сделал паузу – "что мы знаем хорошо друг друга."

"моя семья..." сказала Мередит несчастно. "Они заставили меня поклясться, чтобы я держала все в тайне. Я никогда ничего никому не говорила

до некоторого времени."

Аларик на минуту закрыл глаза и сжал ладони. Когда он открыл глаза,

он выглядел спокойнее. "Я понимаю."

"Подожди," сказала Мередит. "Это не все." Лист был заполнен печеньем и ей необходимо было что-то другое

чтобы занимать руки и глаза, пока она говорит. Выбор пал на полотенце для посуды и она, нервничая, начала его скручивать. "Ты

помнишь, что Клаус напал на моего дедушку?"

Аларик кивнул.

"Ну, через несколько дней я поняла, что он также напал на меня и похитил моего брата – брата, которого я никогда

не знала – похитил и обратил в вампира. И я стала – мне было всего три года – в некотором роде

наполовину вампиром. Живая девочка, которой необходимо есть кровяную колбасу и у которой иногда появляются...острые зубы

как у котенка."

"О, Мередит..." лицо Аларика было полно сострадания, и он придвинулся к ней взяв ее за руки. Ко мне

отметила Мередит. Не прочь и не боясь.

" Подожди," попросила она. Елена попросила Стражей изменить положение вещей, как будто

Клаус никогда не приезжал сюда." Она поправила блюдо полотенцем. "Таким образом ничего не было."

"Что?" сказал Аларик, глядя на нее.

Мередит кивнула, беспомощная растерянная улыбка озарила ее лицо. " Мой дедушка умер в

доме престарелых во Флориде два года назад. У меня есть брат, которого я не помню, к сожалению его отправили

в школу-интернат, когда нам было по двенадцать, а затем присоединился к военным когда ему исполнилось восемнадцать.

Видимо он трудный ребенок в семье. " Она сделала глубокий вдох. " Я не вампир. Даже не половина

вампира. Не сейчас."

Аларик все еще смотрел на нее. " Ничего себе," сказал он. " Подожди минуту. Означает ли это, что Клаус до сих пор жив?

Сейчас он мог бы появиться здесь, приехать за твоей семьей?"

" Я думала об этом," сказала Мередит, обращаясь к практике. " Я так не думаю. Елена просила

Стражей изменить Феллс Черч так как будто Клаус никогда не приезжал сюда. Она не просила чтобы они изменили

Клауса и его опыт. Для него, я думаю, логически, он приезжал сюда, давно, и теперь он мертв." Она

криво улыбнулась. "Я надеюсь на это, в любом случае."

"Так ты в безопасности",– сказал Аларик ,– "насколько может быть в безопасности охотник на вампиров. И это все, что тебе нужно рассказать мне?"

Когда Мередит кивнула, он потянулся к ней и затащил ее снова в свои объятия. Крепко сжимая ее, он проговорил. "Я

бы любил тебя и с острыми зубками. Но я так рад за тебя".

Мередит закрыла глаза. Ей было необходимо рассказать ему, узнать, как он отреагирует,

если Стражи все не переделали. Огромная согревающая радость прошла через нее..

Аларик прижался губами к ее волосам.

"Подожди," еще раз попросила она, и он отпустил ее смотря с любопытством.

"Печенье." Мередит рассмеялась и поставила их в духовку, установив таймер на десять минут.

Они целовались пока он не прозвенел.

"Вы уверены что с ней будут все в порядке?" спросил Метт с тревогой, стоя у кровати Бонни. " Или может быть

мне лучше остаться. Я могу спать на полу. Я знаю, что храплю, но постараюсь этого не делать.

я клянусь"

Бонни послала ему храбрую улыбку. "Со мной все будет в порядке Метт. Большое спасибо тебе".

Бросив последний беспокойный взгляд, Метт неловко похлопал ее по руке, затем вышел из комнаты. Бонни знала

что он будет долго ворочаться в своей кровати, думая о ее безопасности. Возможно, в конечном итоге он будет спать

на полу возле ее двери, думала она, давая себе возможность порадоваться.

"Спи спокойно, моя дорогая," сказала миссис Флауерс, занимая свое место около кровати Бонни. " Я бросила

все защитные чары которые мне известны. Я надеюсь тебе понравится чай. Это мой собственный специальный рецепт."

"Благодарю вас, миссис Флауерс", сказала Бонни. "Спокойной ночи".

"Ты этим слишком наслаждаешься," сказала Мередит, ставя следующий поднос с печеньем. Она

хромала, но настояла на том, что не нуждается в трости или костылях, пока ее лодыжка перевязана.

В самом деле... Бонни бросила быстрый взгляд на Мередит. Ее щеки пылала, а ее обычно гладкие волосы

были намного спутаны. Я думаю , что она очерь рада тому что Селия уехала, думала Бонни с ухмылкой.

"Я только пытаюсь улучшить свое настроение," сказала Бонни с озорной улыбкой. "И ты знаешь, что они говорят:

Когда жизнь дает тебе лимоны, делай лимонад. Мой лимонад – это Метт, который пытается выполнить все мои прихоти. Жаль,

что у нас здесь нет больше парней".

"Не забывай об Аларике," сказала Мередит. " Он помог сделать печенье. И там внизу он делает все

все что связано с этим."

"Ах, все пытаются угодить мне, как мне это нравиться," пошутила Бонни. "Я говорила что мне очень понравился

обед, который вы сделали для меня? Вы мои кумиры...Это было похоже на мой день рождение. Или пою последнюю еду," добавила она более трезво

Мередит нахмурилась. "Вы уверены, что не хотите, чтобы я осталась здесь? Я знаю, мы защитили дом, так

как можем, но мы действительно не знаем того, с чем мы боремся. И только потому что последние нападения

были при дневном свете с целой группой вокруг, это не обязательно означает, что именно так и будет.

А что если это все равно сможет пробить нашу защиту?"

"Я буду в порядке",– сказала Бонни. Умом она понимала, что в опасности, но как ни странно, она не чувствовала страха.

Она была в доме с людьми, которым она доверяла, и каждый от всего сердца был настроен ее защищать.

Кроме того, у нее были планы на ночь – что-то, чего она не смогла бы сделать, если Мередит будет спать в комнате с ней.

"Ты уверена?" волновалась Мередит.

"Да," сказала Бонни решительно. "Если что-то плохое собирается случится со мной, я буду

предупреждена, не так ли? Ведь я медиум, и у меня бывают видения."

"Хм," пробормотала Мередит изогнув одну бровь. В какой то момент, она выглядела так, будто собирается спорить.

Бонни стойко выдержала ее взгляд. Наконец, Мередит поставила поднос с печеньем на стол возле кровати, рядом с чайником

и чашкой, которые до этого принес Мэтт, задернула оконные шторы, и с тревогой огляделась,

что бы еще можно было сделать.

"Хорошо, тогда," сказала она. "Я буду в соседней комнате, если понадоблюсь."

"Спасибо, Мер. Спокойной ночи". Как только дверная ручка защелкнулась, Бонни опять легла в постель и укусила

печеньку. Вкусняшка.

Улыбка медленно расцвела на ее губах. Она сейчас была в центре внимания, будто она героиня романа,

стойко страдающая от некой изнурительной болезни. Ей предложили выбрать наиболее понравившуюся комнату из

многих других в пансионе и она выбрала эту. Очаровательную комнату с кремовыми розами

на обоях и деревянной кроватью из клена.

Мэтт поддерживал ее всю ночь. Г-жа Флауэрс суетилась вокруг нее, взбивая подушки и предлагая ей

укрепляющий настой из трав, и Аларик добросовестно изучал защитные заклинания во всех колдовских книгах,

которые мог найти. Даже Селия, которая никогда не относилась к ней не иначе как надменно по поводу ее видений, обещала

до своего отъезда дать ей знать, как только найдет что-то полезное.

Бонни повернулась на бок, вдыхая сладкий запах чая миссис Флауерс. Здесь, в этом уютном зале, было

невозможно почувствовать, что ей необходима защита, что она может быть в опасности в эту самую секунду.

А она была в опасности? Через какое время после того, как ее имя назвали? После появления имени Селии,

она была атакована меньше чем через час. После появления имени Мередит, на нее не покушались до

следующего дня. Возможно события все больше растягивались. Возможно Бонни не была в опасности до

завтра или послезавтра. Или следующей недели. И имя Дэймона появилось до имени Бонни.

Кожу Бонни покалывало при мысли об имени Деймона в водорослях озера. Дэймон был мертв. Она видела,

как он умирает – и на самом деле он умер из-за нее (хотя все остальные, сочувствуя Елене, казалось, об этом

забыли. Но появление его имени должно что-то значить. И она решила

выяснить что именно.

Она прислушалась. Она услышала, как Мередит двигается в соседней комнате с равномерным

топаньем, что предполагало, она упражняется со своим посохом, а снизу доносились слабые голоса

Метта, Аларика и Миссис Флауерс говоривших об исследовании.

Бонни могла подождать. Она налила себе чашку чая, захрустела еще одним печеньем и с наслаждением поерзала пальцами

под мягкими розовыми простынями. Она теперь вроде сверхъестественного инвалида.

Час спустя, она прикончила свою чашку чая и все печеньки, и дом притих. Пора.

Она поднялась с постели, ее слишком длинные пижамные штаны в горошек болтались вокруг ее лодыжек, и открыла

сумку с вещами для ночевки. Пока Мередит ждала ее внизу, в ее доме, она приподняла незакрепленную дощечку

возле ее кровати и вытащила "Пересечение границы между живыми и мертвыми", книжечку картонных спичек,

серебряный нож и четыре свечи, необходимые для ритуала. Теперь она достала их из сумки и завернула

прикроватный коврик так, чтобы встать на пол на колени.

Сегодня вечером, ничто ее не остановит. Она собиралась дотянуться до Деймона. Может он мог бы ей рассказать, что

происходит. Или, возможно, он был в какой-то опасности, на каком-нибудь уровне для мертвых вампиров, и

его нужно было предупредить.

В любом случае, она скучала по нему. Бонни сгорбила плечи и обхватила себя руками на

мгновение. Смерть Деймона терзала ее, но никто не замечал. Всеобщее внимание и

сочувствие были направлены на Елену. Как обычно.

Бонни вернулась к работе. Она быстро зажгла первую свечу, и накапала воском на пол, чтобы закрепить ее в вертикальном положении,

поставила ее на север. "Огонь с севера, защити меня", прошептала она. Она зажигала их против часовой стрелки: черную

на севере, белую на западе, черную на юге, белую на востоке. Когда защитный круг был

полностью завершен вокруг нее, она закрыла глаза и тихо сидела несколько секунд, концентрируясь

в поисках внутренней силы.

Когда она открыла глаза, то глубоко вздохнула, взяла серебряный нож и быстро, не давая

себе время раскиснуть, сделала надрез на левой ладони.

"Ауч,"– пробормотала она и повернула ладонь вниз, капая кровью на пол перед собой. Потом она

смочила пальцы правой руки в крови и слегка мазнула каждую свечу.

Кожу Бонни болезненно покалывало, так как магия поднималась вокруг нее. Ее чувства обострились, и она могла видеть мельчайшие

движения в воздухе, словно вспышки света появлялись и исчезали перед глазами.

"В ночи я призываю тебя," произнесла она. Ей не нужно было смотреть в книгу, эту часть она

запомнила наизусть. " Свей кровью я призываю тебя, огнем и серебром я взываю к тебе. Услышь меня из холодной

могилы. Услышь меня в тени ночи. Я вызываю тебя. Я нуждаюсь в тебе. Услышь

меня и приди!"

В комнате стало тихо. Это была тишина предвкушения, как если бы какое-то огромное существо затаило дыхание.

Бонни чувствовала, будто целая аудитория собралась вокруг нее, застывшая в ожидании. Завеса между мирами

была приподнята. У нее не было сомнений.

"Деймон Сальваторе," ясно произнесла она. "Приди ко мне".

Ничего не произошло.

"Дэймон Сальваторе", Бонни повторила менее уверенно, "приди ко мне."

Напряжение, ощущение магии в комнате начинало рассеиваться, так, будто ее невидимые зрители

тихо уползали прочь.

До сих пор Бонни знала, что заклинание сработало. У нее было странное чувство пустоты и отрезанности, как если бы она говорила

по телефону и ее собеседник вдруг сбросил вызов. Звонок прошел, она была уверена, но

на другом конце никого не было. Только что же это значит? Душа Деймона просто. . . исчезла?

Неожиданно Бонни что-то услышала. Легкое дыхание, всего лишь на йоту отстающее от ее собственного.

Кто-то был прямо за ней.

Волосы зашевелились на затылке. Она не нарушила круг защиты. Ничто не было в состоянии

перейти этот круг, конечно не дух, но кто бы ни стоял за ней, он был внутри круга, так близко к

Бонни, что он почти касался ее.

Бонни замерла. Затем медленно, осторожно, она опустила руку и нащупала нож. "Деймон?" прошептала она

неуверенно.

Звонкий смех прозвучал позади нее, а затем тихим голосом. "Деймон не хочет с тобой говорить."

Голос был сладок как мед, но при этом звучал ядовито, коварно и странно знакомым.

"Почему бы и нет?" дрожащим голосом спросила Бонни.

"Он тебя не любит", сказал голос в мягком убедительном тоне. "Он даже не заметил, что ты была там,

если только было что-то, что от хотел от тебя. Или, возможно, если он хотела заставить ревновать Елену. Ты знаешь

это"

Бонни сглотнула, слишком напуганная, чтобы повернуться, слишком напуганная, чтобы увидеть, кому принадлежит голос.

"Дэймон замечал только Елену. Дэймон любил только Елену. Даже теперь, когда он мертв и потерян для нее, он не услышит

как ты зовешь его," шептал голос. "Никто не любит тебя, Бонни. Все любят Елену и ей это нравиться.