Текст книги "Граф и Дикарка (СИ)"

Автор книги: Лия Титова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 17

В гостиной наступила тишина. Мегги боялась поднять глаза на Эдварда и его мать: для английских аристократов она устроила просто безобразную сцену. Она допустила ошибку, набросившись на Шарлотту, но ее наглость вывела ее из себя. Как теперь отреагирует Эдвард на ее скоропалительные заявления? Сорвавшихся слов не возьмешь назад, скоро многие услышат о браке графа Мартингейла. Но и врать ему она больше не могла.

Девушка почувствовала, как он шагнул к ней и положил теплые ладони на напряженные плечи, разворачивая лицом к себе. Набравшись смелости она подняла глаза, готовясь к скандалу, но встретила мягкую улыбку и нежные глаза, что заставило удивленно моргнуть. Он не сердится, дошло до нее, одобряет ее поступок, даже радуется ему. Но он просто не знает всей правды или не сообразил пока, что Шарлотта молчать не станет.

– Ты не понял, Эдвард! – выпалила она.

– Что не понял? – спокойно уточнил мужчина, радуясь, что Мегги сама разрешила все его сомнения.

– Мы действительно женаты, – тихо ответила она, опуская повинную голову: «Вот сейчас начнется. Он разозлится и накажет ее».

Время тянулось, но Эдвард не дергался и не начинал психовать. Граф с улыбкой любовался пристыженной девушкой, но она не шла на попятный, не пыталась ложью упростить ситуацию. Она поступила так, как считала нужным и правильным. Вместо разборок она услышала тихий голос мужчины:

– Почему ты не смотришь мне в глаза, Мегги? – ласково спросил он. – Где та девчонка, что подняла настоящий крик, когда я похитил тебя?

Девушка услышала в голосе Эдварда еле сдерживаемый смех и подняла голову, настороженно присматриваясь к нему. Эдвард не рассердился, а улыбался во весь рот, что ее поставило в тупик.

– Ты не огорчен? – растерялась она.

– Нет, – заверил он. – С чего ты взяла?

– Я скрыла от тебя, что мы действительно женаты, – объяснила она. – Сейчас не сдержалась и выставила вон эту дрянь. Она разнесет новости по графству. Я погорячилась, Эдвард, не поговорив сначала с тобой. Мне стоило давно все тебе рассказать.

– Давай сядем поудобнее, – заботливо сказал он, видя, что Мегги нервничает очень сильно и не понимает, чего ей ждать теперь. – Ты мне все расскажешь.

– Было бы неплохо, – подала голос леди Джулия, когда шок отступил после разыгравшейся на глазах сцены. – У меня уже голова идет кругом. Я ничего не понимаю!

Эдвард тихонько хмыкнул – не всегда удается привести мать в такое состояние. Обычно она контролирует всех и вся, а сейчас не знает, что и думать. Молодые люди устроились на диване, а леди Джулия величественно заняла кресло своего мужа, придирчиво изучая обоих. Ей придется признать женой сына именно эту девушку. Один плюс она уже заработала: Мегги смогла выставить за порог Шарлотту, что уже немало.

Леди Джулия позвонила и приказала принести чаю и начать готовить завтрак. Служанка с любопытством взглянула на девушку, сидящую рядом с хозяином, который держал ее за руку, не выпуская, и даже прижимался к ней коленями и плечами, демонстрируя их близость. Вся челядь уже знала, что незнакомка провела всю ночь с графом, и их разбирало любопытство, которое усилилось после скандала. Скоро господа сами все им объяснят.

– Начинай, Мегги, – ласково попросил Эдвард. – Я хочу все знать.

– Тут и рассказывать в принципе нечего, – неохотно начала она, мятежно уставившись на него. – Ты сам требовал, чтобы я исправила ситуацию! Вот я и не нашла ничего другого. Брак путем объявления себя мужем и женой в присутствии свидетелей считается совершенно законным в Шотландии. Я просто не придумала ничего другого, чтобы остановить драку. Теперь ты понимаешь, что произошло?

– Да, – проговорил он. – Но не понимаю, чем ты так удручена, дорогая? Неужели тебе так противно быть моей женой?

– Вовсе нет! – негодующе воскликнула она, и, если бы Эдвард не держал ее руки в своих ладонях, она стукнула бы его за глупость. – Не смей так говорить! Ты же сам никогда не хотел жениться, – тихо закончила она слишком неуверенно.

Эдвард видел, что она удручена и подавлена. Маргарет винила себя за то, что произошло, и он видел, что она не догадывалась, что он хочет сделать ей предложение. Он должен был сделать выбор прямо сейчас, и мужчина решил поступить, как подсказывало сердце, а не разум. Он снова решил поверить женщине, поверить Мегги, которая очень нуждалась в нем, поставив на карту все. Ему не нравилось покорность девушки, он хотел видеть рядом с собой уверенную и вспыльчивую дикарку, которая смело бросалась в бой. Проблем хватало, но он жил рядом с ней и дышал полной грудью.

– Неужели ты думаешь, – осторожно заговорил он, стараясь не испугать еще больше, – что я не знаю твоих законов?

Мегги широко распахнула глаза и уставилась на графа, приоткрыв в удивлении рот. В ее взгляде ясно читались удивление и маленькая толика недоверия. Эдвард должен был убедить ее в своей правоте, чего бы это ни стоило. Если не поверит, Мегги слишком горда и просто сбежит от него. А без нее он уже не хотел жить. Она стала его частью. Она его жена и точка.

– Помнишь, – заговорил он, – после встречи с Дугласами в гостинице я назвал тебя своей женой?

– Конечно, – заверила девушка, начиная успокаиваться. Эдвард был слишком спокоен и уверен, он говорил правду, и она слушала его, веря каждому слову. – Но я думала, ты сделал это из-за Грэга.

– Не только, – покачал он головой. Мужчина не выпускал ее растерянного взгляда, собираясь закрепить успех. – Я дико ревновал и злился, что он коснулся тебя. Поверь мне, Мегги, я назвал тебя женой потому, что это чистая правда. Я хотел привязать тебя к себе навсегда. Я думал, что и мое признание даст тебе уверенность во мне.

– Но ты сказал, – осторожно напомнила девушка, – что все решишь в Гейл-Прайори. Почему ты так долго молчал?

Мегги увидела, как он легонько дернулся:

– Боялся, что ты с визгом удерешь от меня, – уныло признался Чилтон, – если сообразишь, что мы женаты. Что я знаю правду. Хотел дать тебе время привыкнуть, что я англичанин. И…

– Что? – заглянула ему в глаза Мегги, она сама вцепилась в его руку, изучая глаза и лицо.

– Не хотел давать тебе возможность для бегства, – уныло признался Чилтон, и это было опять правдой. – Отсюда тебе не убежать, Мегги. Я привез тебя домой. В наш дом, леди Мартингейл. И я намерен уже сегодня обвенчаться в нашей часовне с тобой, чтобы ни у кого не возникло ни одного сомнения, что мы женаты! Я не допущу, чтобы на тебя упала даже тень сплетен.

– Ты действительно думал, что я буду против? – широко распахнула она глаза, слыша просто возмутительную речь из уст мужчины. Он все продумал, довел план до конца, но она не чувствовала возмущения. Наоборот, она восхищалась его способностью добиваться своего, и он получил ее. Был не уверен в ее ответе и все равно довел все до конца. Эдвард просто кивнул. Она сама бросилась ему на шею, крепко обнимая и прижимаясь к нему. Она смеялась, когда выговаривала ему и целовала: – Господи, Эдвард! Ты иногда бываешь таким глупым! Я молчала по той же причине, но очень хотела быть рядом с тобой!

– Какие мы оба дураки, – притянул он ее к себе на колени, принимая быстрые поцелуи на своем лице, которые разгладили задумчивые складки: она выбрала его и только его. – Я люблю тебя, Мегги Чилтон.

– Я тоже люблю тебя, Эдвард, – шепнула смущенно ему на ухо девушка и спрятала раскрасневшееся лицо у него на плече. С улыбкой он продолжал обнимать ее, веря в счастливую жизнь для обоих.

– Вижу, все прояснилось, – подала спокойный голос леди Джулия, принимая такое положение вещей: сын сам сделал выбор, и ни ей спорить с решением графа Мартингейла и его избранницы. – Пора завтракать.

– Конечно, мама, – он помог жене встать на ноги, оказался возле нее, продолжая обнимать, давая поддержу и уверенность в разговоре с вдовствующей графиней Мартингейл, ее свекровью. – Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет, Эдвард, – заверила она, еще осторожно улыбнувшись девушке. Им еще предстояло познакомиться друг с другом. – Это твоя жизнь и твой выбор. Я не стану вмешиваться. Ты мужчина, сын. Делай, что считаешь правильным.

Завтрак прошел в непринужденной обстановке, но все осознали, что леди Джулия немного рассержена. У Эдварда за недели отсутствия появилось много, и, извинившись, граф покинул столовую, поцеловав жену в висок, и заперся в кабинете с управляющим.

Женщины внимательно изучали друг друга. Одна была хозяйкой Гейл-Прайори долгие тридцать пять лет, а теперь ее место заняла эта девушка, избранница ее сына. Маргарет Чилтон. Она привыкла отдавать приказы, но и ее невестка тоже. Она займет свое законное место в доме, уже заняла, а леди Джулии придется уступить. У вдовствующей графини был один вопрос: невестка позволит ей жить здесь или выгонит во вдовий домик.

– Давайте пройдем в мои покои и поговорим, – предложила леди Джулия.

– Да, миледи, – выбор был правильным. Им стоило поговорить наедине без ушей слуг, которые и так много знали, но хотя бы не трепали за пределами замка. Вдвоем они поднялись в покои графини. Мегги с любопытством осмотрела комнату свекрови и пришла к выводу, что она любит окружать себя безделушками. Сама же девушка предпочитала более простой стиль. В ее комнате никогда не было лишних вещей, только самое необходимое. Мегги присела на краешек пуфика, сложила руки на коленях и выпрямила спину, внимательно глядя на графиню.

– Я всегда хотела, чтобы мой сын женился, – заговорила она спокойно, тоже рассматривая новую родственницу, – и привел в дом молодую хозяйку.

– Таково желание каждой матери, леди Джулия, – просто ответила девушка.

– Да, – подтвердила она. – Но я никак не ожидала, что следующей графиней Мартингейл станет… – и она замялась, не желая оскорбить Мегги.

– Шотландка, – мягко закончила она.

– Я не хотела вас обидеть или унизить, – поспешно произнесла графиня. – Но согласитесь, это очень необычно.

– Я согласна с вами, – поддержала свекровь Мегги. – Я сама никогда не думала, что выйду замуж за англичанина. Наши народы всегда ссорятся. Мне кажется, так не должно быть.

– Вы против войн? – спросила она.

– В войнах погибают отцы, братья, сыновья и мужья, – тихо ответила Мегги. – Какая разница, кто погибает. У всех есть семьи, которые теряют и оплакивают своих мужчин. Боль нельзя разделить на части, как можно поделить земли. Я запомнила этот урок.

– Вы очень умны, – похвалила леди Джулия. – Графиня Мартингейл должна быть умна, чтобы не попасться на интриги, что царят вокруг, и не подставить своего мужа. От вас зависит благополучие нашей семьи. Вы должны быть очень осторожны и внимательны. Не стоит действовать сгоряча. Вам не простят ни одной, даже малюсенькой ошибки или промаха. Вас станут провоцировать, ведь вы не из этих мест.

– Я поняла, – прислушалась к правильному совету девушка. – Вы мне поможете во всем разобраться, леди Джулия?

– Да, – не стала отворачиваться от нее свекровь. – Я хочу, чтобы Эдвард был счастлив.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Не стану говорить, что я в восторге от его женитьбы, – честно сказала она. – Но нам придется жить мирно, Маргарет. Время все расставит по своим местам.

– Я понимаю, леди Джулия, – ответила она. – Вы правы. Вы всегда были хозяйкой Гейл-Прайори, а я – хозяйкой Гленнариса последние годы, как умерла моя мама, оставив отца и нас троих. Я была старшей. На мои плечи упала забота об отце, младших сестре и брате и наших людях. Наше воспитание разное, но мы найдем общий язык ради Эдварда и нас самих. Я готова. А вы?

– Да, Маргарет…

– Можно просто Мегги? – спросила она с надеждой. – Хотя бы в кругу семьи? Меня называл Маргарет только отец, когда я умудрялась рассердить его.

– Хорошо, Мегги, – пошла ей навстречу графиня. – У меня тоже есть одна просьба.

– Какая?

– Я бы очень хотела жить здесь и видеть своих внуков, – призналась она. – Не гоните меня во вдовий домик. Я постараюсь сильно не мешать.

– Леди Джулия, – девушка уже присела рядом с ней на кровать и обняла за плечи. – Не плачьте только. Я уже говорила, как отличается наше воспитание. В Шотландии дети приходят в дом родителей и те живут с ними до самого конца. Я ни за что не совершу такую подлость. Вы останетесь жить в Гейл-Прайори со мной и Эдвардом. Я уже забыла, что такое иметь мать. Слишком долго ее не было рядом. Я не допущу, чтобы вы остались без сына, а он без вас.

– Мегги…

– Внуки тоже будут, – улыбнулась она. – Наберитесь немного терпения, и мы с Эдвардом подарим вам малышей.

– Спасибо, – улыбнулась она, уверившись, что ей не придется влачить дни на окраине земель Мартингейлов в маленьком домике. – Фэллон уплыла в Испанию и, наверное, там выйдет замуж. Ей претит Англия, где убили ее отца. А Риана живет в замке мужа с его семьей. Я буду редко видеть их.

– Дети будут, леди Джулия, – заверила девушка, немного покраснев: Эдвард слишком откровенно объяснил ей, откуда появляются дети, и она могла уже быть беременной. – Я очень люблю детей.

– Откуда вы, Мегги?

– Я родилась и прожила всю жизнь в Гленнарисе, – улыбнулась она. – Мой отец лаэрд клана, Малькольм Дуглас, граф Ангус.

– Как вы познакомились с моим сыном? – со жгучим интересом спросила его мать. – Эдвард точно мне ничего не расскажет.

– Конечно, не расскажет, – засмеялась она. – Он меня похитил.

– Что?! – леди Джулия не находила слов, во все глаза глядя на развеселившуюся девушку.

– В Шотландии часто крадут невест, леди Джулия, – заверила Мегги и хихикнула. – Я сейчас вам все расскажу. История не оставит вас равнодушной.

Женщины проговорили еще часа два, делясь пикантными подробностями, которые волновали обеих. Леди Джулия долго не могла поверить, что ее сын так поступил. Но появление Мегги подтверждало каждое слово, и ей пришлось смириться, что Эдвард дикарь и варвар, не способный вести переговоры.

– Господи, Мегги! – принялась заламывать она руки, потрясенная до глубины души рассказом девушки. – Что же произойдет, когда сюда пожалуют твои родные? Они убьют Эдварда?

– Все будет хорошо, – заверила Мегги свекровь, видя ее бледность. Она старалась быть убедительной, хотя сама сильно переживала, что просто выдает желаемое за действительное, но не могла пугать несчастную женщину, у которой от семьи осталось совсем ничего. Девушка переживала за жизнь мужа: если ее родные найдут их, если не убить, то покалечить Эдварда будет много желающих. – Они его и пальцем не тронут.

– И о чем вы тут секретничаете? – Эдвард спокойно вошел в покои матери и увидел их обеих, сидящих рядышком и что-то серьезно обсуждающих. Он подошел к жене и поцеловал в макушку, вопросительно поглядывая на мать.

– У тебя хороший вкус, сынок, – величественно заверила графиня. – Мне понравилась твоя жена.

– Значит, подружились? – обрадовался он.

Женщины переглянулись, и ему уже ответила жена:

– Врагами точно не стали, – развеселилась она.

– И то хорошо, – согласился Эдвард. – Мне совсем не хочется жить на поле боя.

– Этому не бывать, – поддержала невестку графиня. – Разве только небольшие недоразумения, которые мы будем разрешать на месте.

– Намного легче, мама, – расслабился мужчина. Эдвард протянул девушке руку. – Хочешь осмотреть замок?

– С удовольствием, – приняла его руку девушка. – Вы не против, леди Джулия?

– Конечно, нет, – замахала она руками. – Идите, мои дорогие. Я немного устала. Разговор был весьма любопытным. Мне надо пару минут тишины.

Мужчина не спеша провел девушку по всему замку, показывая каждую комнату и каждый уголок, ничего не скрывая от жены. Большое внимание Мегги уделила картинной галерее. Там она придирчиво изучила всех предков Эдварда, поражаясь, как были похожи между собой мужчины. Вот и ее наследие. Скоро рядом со старыми шедеврами появятся новые – ее портрет с мужем, потом их дети. Все в мире было закономерно и подчинялось самой жизни.

– Это твой отец? – остановилась она, глядя на голубоглазого рыцаря.

– Да, – ответил он. – Рядом с ним моя мама. Это мои сестры, Фэллон и Риана.

– Очень красивые.

– Ты тоже, – заверил он, поражаясь, как она не замечает собственной красоты. – У нас будут прелестные дети.

– Эдвард! – одернула она на него и покраснела. – Тише.

– Привыкай, милая, – развеселился он. – У тебя появился муж, который любит тебя. И нам пора довести дело до конца.

– Какое? – широко распахнула глаза Мегги и подчинилась Эдварду, который потащил ее в сторону часовни, где постоянно находился священник, который служил на землях Мартингейлов уже двадцать лет.

Эдвард договорился со святым отцом, и уже после обеда часовня наполнилась Мартингейлами и слугами. Соблюдая все каноны, отец Михаил обвенчал Эдварда Чилтона, графа Мартингейла с Маргарет Дуглас, о чем была сделана запись в семейной библии. Эдвард озаботился, чтобы никто не мог оспорить его брак и статус его законной жены. Свидетелей было очень много, и усомниться в браке или аннулировать его было невозможно. Граф очень надеялся, что беременность не заставит себя ждать, но собирался скрывать эту новость до самого конца, боясь нападок. Праздничный ужин расторопные слуги приготовили, радуя хозяев, и уже без всяких пересудов Эдвард и Мегги поднялись к себе в спальню, которая потихоньку преображалась под хозяев.

Глава 18

Графство Лестершир

Процессия уже подъезжала к Ноттингему, скоро посланник от Генриха прибудет в замок его вассала, а там уже никто не мог сказать, что произойдет. Ночи становились холоднее, но именно сегодня всадники до темноты не успели добраться до любого города или невзрачной деревеньки, чтобы заночевать под крышей. Путь из Лондона был не близким, и мужчины начали уставать от постоянной скачки. А еще больше устали от ответственности, что не давала расслабиться. Гонец с небольшой свитой намного быстрее добрался бы до Гейл-Прайори, если бы не каприз юного наследника короля.

Генри Фицрой гостил у отца в Гринвичском дворце, в котором происходили все значимые события королевской семьи. Здесь родился сам Генрих VIII, как и его дочери от первых браков. А вот незаконный сын просто был частым гостем на этом празднике жизни. Он жил в далеком Йоркшире в своем замке, пожалованным отцом и готовился занять трон, как того желал глава страны и даже самой церкви. Генри к своим шестнадцати годам успел побывать с отцом во многих дворцах и общался с королевскими особами. И вот юный принц возвращался к себе, решив присоединиться к отряду, который ехал в нужную сторону. За Генри Генрих мог без суда и следствия казнить, вот подданные и проявляли повышенную бдительность.

Генри Фицрой родился в суровом и сложном мире, в котором слабые дети просто не выживали, но и сильных и здоровых людей косили болезни, которые не поддавались лечению. В свои шестнадцать Генри вымахал под взрослого мужика, только лицо оставалось еще юношеским и немного наивным, но в глазах светился ум. Парень слишком долго и прилежно учился, но не превратился в бледного слабака. От отца ему досталась неуемная энергия, которую он использовал для тренировок. Он неплохо владел мечом, стрелял из лука, да и верховая езда была у него в крови. Как и отец, Генри не мыслил себя без охоты. Сейчас парень очень напоминал отца в молодости, когда король считался одним из красивых мужчин страны, чего при взгляде на него сейчас нельзя было сказать.

И сейчас этот юный рыцарь, наследник английского престола, ехал вместе с отрядом на север страны, лучше них всех осознавая риски. Они заночевали в лесу, отойдя в глушь от основной дороги, где разожгли костер. Генри не стал лезть на рожон и давать советы командиру, он просто улыбнулся, услышав тихий приказ о выставлении постов. Все же английские земли не были спокойными, по ним бродил и бесчинствовал лихой люд.

Генри завернулся в толстый плед и, положив голову на седло, закрыл глаза и задумался. Встреча с отцом оставила в нем двоякое чувство. Его с пеленок готовили к участи короля, оторвали от родной матери, чтобы его воспитанию ничто не угрожало, и сам король делал все, чтобы Генри твердо занял позицию его прямого наследника. Первый раз его уверенность пошатнулась два года назад, когда новая жена Генриха родила ребенка. Но словно провидение было на его стороне – вместо брата он получил младшую сестру. И снова Анна говорила о беременности. Он чувствовал, что внимание отца начинает ускользать от него, хотя он замечал, что новая жена тоже начинает тяготить венценосного супруга.

Сейчас сам Генри не понимал, чем ему может обернуться родство с Тюдорами. Сейчас вся Англия была охвачена террором, Генрих казнил и врагов, и приближенных, воевал в Ирландии, полностью отрекся от Римско-Католической церкви и не гнушался казнить монахов. Вот юный наследник и размышлял, стоит ли возвращаться в Шерифф Хаттон или потеряться на просторах страны, опережая еще один кровавый приказ? Юноша попутешествовал и знал несколько языков, он мог устроиться, где угодно, его не останавливали даже мысли о жене. Он с трудом помнил, как выглядела Мэри Говард, на которой его женили два года назад, и сразу развезли по разным замкам – он жил в своем, а она у родителей. Он не считал себя женатым человеком, и ему не приходило в голову навестить девушку. Отец просто настоял на своем, на тот момент это решение соответствовало его политическим интересам.

Генри поморщился и решил пока повременить с кардинальными решениями. Его пытливый ум вернулся к первой цели их пути. Гейл-Прайори и граф Мартингейл. Он помнил, что оба и сын, и отец проявили завидное упорство, отстаивая свою веру. Один поплатился головой, а другого отпустили, все же оставлять род Чилтонов без законных наследников было преступно. Он тяжело вздохнул: отец не мог во время остановиться. Он уже казнил старого графа, выдал замуж одну из его дочерей за протестанта, держал в заключении ее брата, пока брак не был заключен, а теперь снова вершил судьбы своих подданных.

Генри пересчитал воинов, что были вместе с ним – десять опытных и суровых вояк, но и Эдвард не был новичком. Что будет, когда он получит очередной указ без права обжалования? Ночь в лесу прошла спокойно, их беспокоили только ухающие совы. И уже через три дня кавалькада приближалась к мосту замка. Порыв ветра принес запах затхлости из глубокого рва с водой, но они даже не поморщились. В городах запах нечистот был сильнее, но его принимали как данность.

Решетку на воротах не опустили. Стража узнала штандарты Генриха и уже побежала докладывать хозяину, что гость очень важен. А его не ждали. Отряд сбавил скорость, давая возможность произвести самые минимальные приготовления для встречи гостей. Да, для наследника трона не пристало сообщать новости, но Генри устал от апофеоза и жаждал просто побыть собой. Он с радостью возьмет на себя беседу с новым графом, заодно составит о нем собственное мнение.

Эдвард тренировался на мечах на ристалище, ожидая не просто появления новой родни, неприятностей. Вот и готовился к ним. Сейчас уже он был не прав, украв дочь лаэрда клана, который ему ничего не сделал, но идти на попятный он не собирался, наоборот, усугублял ситуацию, желая видеть жену рядом. Эдвард вымещал тревогу и злость на мишени, не представляя реакции на его женитьбу ни короля, ни отца девушки. Вляпался, так вляпался. Но менять ничего не собирался, чувствуя себя до безобразия живым и счастливым. Он едва не заржал, сообразив, что такие выходки в духи младшей сестренки Рианы. А Фэллон давно бы уже обмахивалась веером, бледнела и намеревалась изящно упасть в обморок.

Краем глаза он заметил метнувшегося пажа в сторону замка и громко окликнул перепуганного паренька лет семи. Мальчик недавно приехал в замок, чтобы начать свое медленное восхождение к чину рыцаря. Чилтон вспомнил. Паренька зовут Томас, и он был сыном соседа, который погиб два года назад на охоте, вот его мать и уговорила его отца взять маленького виконта на воспитание. Теперь эта обязанность упала на плечи Эдварда.

– Том? – громко окликнул его Чилтон, и мальчишка затормозил, глядя просто огромными глазами на сюзерена. – Куда бежишь?

– Там, – ткнул он пальцем в сторону ворот, и в его голосе слышалось беспокойство с восхищением, – посланники короля! Я должен предупредить, сэр Эдвард! Милорд!

– Беги к моей жене и матери, – подтолкнул его к действию мужчина, резко становясь серьезным. – Я скоро буду.

– Да, сэр Эдвард! – ребенок еще быстрее побежал в замок, который переполошился за пару минут.

Мартингейл усмехнулся: сам был таким порывистым и старался услужить. Но ему тем более стоит поспешить. Как он понял, посланник Генриха не станет терпеливо ждать. Мужчина быстрым и решительным шагом направился в сторону серого монолита, которым был его дом. Он сразу направился в ванну, где его уже ждала жена. Мегги заставляла слуг шевелиться с одного щелчка пальцев, и его уже ждала не только теплая вода в ванне, еще и чистая одежда. Без ложной скромности девушка загнала его мыться и помогла ему, вызывая тепло во всем теле.

– Только рискни прислуживать гостям! – рыкнул он, облачаясь в чистые бриджи и рубаху. В доме он позволил себе ботинки вместо сапог. – Я тебя сам утоплю.

– Но, Эдвард, – развела она руками, пытаясь достучаться до ревнивого собственника, за которым оказалась замужем. – Так принято…

– Есть служанки! – схватил ее за локоток Чилтон и решительно привлек к себе, давая заглянуть просто в яростные голубые глаза. – Это от Генриха! Моя жена не станет прислуживать его прихвостням! Ты все поняла, Маргарет?!

– Заткнись, Эдвард! – зашипела она, но в глубине души просто ликовала: какой замечательный мужчина достался ей в мужья. – Не перенимай замашки моего отца! Я тебя точно покусаю, если будешь называть меня Маргарет! Я уже чую ремень вдоль задницы!

– Стой, – опешил он. – Отец тебя порол?

– Нет, – фыркнула она, – но от его тона меня пробирал озноб, и я ждала наказания. Неприятное чувство.

– Очень хорошо, – флегматично ответил он, отпуская девушку и делая шаг назад. – Ты не отсвечиваешь в ванне. Служанки сами помогут господам помыться.

– Я тебя поняла, – осознала степень его гнева и ревности Мегги и не стала перечить. – Эдвард, чем нам грозит визит посланников короля?

– Не представляю, Мегги, – искренне поморщился он и нервно провел рукой по волосам. – С годами Генрих стал непредсказуем и излишне жесток. Он уже не тот король, которого помнили мои родители. Все изменилось невообразимо и жестоко. Давай-ка для нашей безопасности повременим радовать браком. Сначала нужно узнать причину их появления.

– Я с тобой согласна, – зябко поежилась она, и муж сразу крепко обнял, согревая своим теплом. – Ты уже был в Тауэре. Вдруг женитьба на шотландке взбесит его? Тем более я католичка, Эдвард!

– Для Генриха это удар ниже пояса, – хмыкнул он, – но не для меня. Мне нормально с женой и матерью католичкой. Я в восторге.

– Сам молчи, – фыркнула она заботливо, – а то полетят наши головы.

– Не полетят, – сурово сказал он. – У вас тоже творится несусветное, Мегги. Мы оба протестанты для всего мира. А что делаем дома, наше личное дело. Сама не заводи разговор. Я сам разберусь. Просто верь мне.

– Я верю, – просто ответила она.

Леди Джулия уже все взяла в свои руки, сообразив, что невестка занята ее сыном. В рекордные сроки на кухне готовился сытный обед, способный удовлетворить самый изысканный вкус. Девушки-служанки приготовили ванные комнаты и прислуживали воинам, помогая привести себя в порядок после тягот пути. Хозяйка слишком давно была взрослой и не обращала внимания, что кто-то из гостей воспользовался услугами милой и ласковой девчонки из смердов. Мужчин никто никогда не изменит, какую бы веру они не исповедовали.

Мегги тоже быстро поднялась в спальню, где личная горничная помогла ей привести себя в порядок. Эдвард терпеливо ждал рядом, не в силах оторвать взгляд от преображающейся жены. Дома Мегги позволяла себе маленькую вольность выглядеть, как дома после представления свекрови и законного брака, но сейчас она должна была предстать истинной английской леди. И снова прическа и подобающий случаю наряд и корсет, который она люто ненавидела, но пришлось.

Супруги чинно спустились в зал, где их дожидалась вдовствующая графиня в черном платье, важный юноша с умными глазами и еще двое мужчин. Эдвард не узнавал никого, но к самому младшему явно было слишком вежливое отношение. Граф не смотрел на возраст, подчиняясь инстинкту. Он приосанился и спустился вниз по лестнице, не прикасаясь слишком откровенно к супруге, просто предложил ей руку, которую она приняла.

– Сэр Эдвард, – вежливо поклонился юноша.

– С кем имею честь? – осторожно спросил он.

– Генри Фицрой, – с легкой усмешкой представился он и заметил, как напрягся граф: он знал, кто перед ним, но и девушка рядом сделала судорожный вздох и посильнее вцепилась в его локоть. Но он постарался сделать вид, что не заметил откровенного испуга, который его покоробил. От его появления не ожидали ничего хорошего и немудрено. – Накормите?

– Конечно, – спохватилась леди Джулия, сообразив, что Гейл-Прайори посетил наследник Генриха. Она еще не поняла, чем им это грозит, но сразу обострять отношения не хотела. – Прошу к столу.

– Со мной, – представил Генри своих спутников, – личный слуга Его Величества Джеймс Говард и Эндрю Скотт.

– Лорд Эдвард Чилтон, граф Мартингейл, – представился взрослый и мускулистый блондин с непокорными светлыми волосами и льдом в голубых глазах. – Давайте пройдем к столу.

Генри сделал правильный вывод, что рядом с ним его сестра, ведь она не прислуживала гостям в ванной комнате, как следовало поступить жене хозяина, а рядом с ним была их мать. В столовой разожгли камин и принесли тяжелые подсвечники со свечами, а на столе появлялись блюда, одно за другим. В больших глиняных кувшинах принесли крепкий эль, который разливали по таким же кружкам с толстыми краями. Юноша заметил, что хозяева несколько напряжены, но сделал вид, что не замечает очевидного. Они сидели за большим столом и утоляли голод. А Генри внимательно присматривался к хозяевам, но не понимал, какие узы их связывают. Его немного смущал тот факт, что сестра графа слишком близко находится от Эдварда. Они словно держались вместе, составляя одно целое, и Мартингейл бросится на любого, кто рискнет трогать именно эту девушку. Генри давно перестал быть ребенком и сообразил какой-то интуицией, что с сестрой так себя не ведут. У него возник резонный вопрос – кто сидит рядом с хозяином?

Когда гости и хозяева утолили первый голод, Эдвард вдумчиво посмотрел на них, ожидая ответов на очевидные вопросы. Фицрой почему-то решил, что просто не будет. И не ошибся.

– Чем обязан такой чести? – спокойно спросил граф, цепко всматриваясь в лица гостей.