Текст книги "Граф и Дикарка (СИ)"
Автор книги: Лия Титова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Мужчина быстро заполнил ее целиком, и Мегги радостно изогнулась на нем, получая его в свое пользование, как и он ее. Он немного расслабился и начал двигаться сначала неторопливо и осторожно, то выходя, то снова погружаясь.
– Как же хорошо, – простонал он. Она распласталась на нем, а он продолжал втискиваться в нее, глубоко и всецело овладевая ею. Из его горла вырывались гортанные и хриплые звуки, потом он приподнял девушку на сильных руках, не выскользнул из ее влажного тела и с улыбкой быстро и резко насадил снова на себя.
– Эдвард, – простонала она, закатив глаза, и он с улыбкой взглянул на нее ясными и горящими страстью глазами.
– Знаю, – заверил он. – Сейчас все получишь.
Мегги уселась на мужчине, подчиняясь властным рукам и бешено задвигался, с его губ рвались стоны, которым она вторила. Их страсть достигла апогея, и Эдвард насадил ее еще сильнее, прижимая на долгие минуты к себе, пока бурно и долго кончал в нее, наполняя своим семенем. Устало Мегги упала на мужчину, переводя дух. Оба дышали так, будто пробежали несколько километров, спасаясь от погони, но не выглядели изможденными. Они улыбались и не собирались двигаться. Во всяком случае прямо сейчас.
Неожиданно в тишине комнаты раздался тихий мужской смех.
– Ты что, Эдвард? – приподняла голову со спутанной гривой волос Мегги.
– Ты выжила меня до последней капли, Мегги, – порадовал мужчина, взглянув на нее теплыми голубыми глазами. – Ты почти превратила меня в пепел.
Девушка хихикнула и закусила губу: он находился до сих пор в ней, не собираясь никуда уходить. А она не хотела, чтобы он оставлял ее. Так они и отдыхали, пока новый виток страсти не овладел ими, лишая дара речи.
Глава 15
На второй день пути в сумерках Эдвард и Мегги подъехали к Гейл-Прайори. Девушка с любопытством вглядывалась в монументальный замок и чувствовала напряжение мужа, который пожирал глазами свой дом, пытаясь найти огрехи, но все в замке говорило о спокойной, размеренной жизни. Ничто уже не напоминало о недавно разыгравшейся трагедии. Норт помог и привел родовое гнездо шурина в полный порядок, будто здесь совершенно ничего не произошло. Только одно маленькое отличие – теперь вдоль стен ходила охрана из людей его отряда, которых поднял на уши Норт, собрав их под крышей замка, дернув из их домов.
Замок напоминал Гленнарис – такой же высокий, надежный и суровый. А вот кто там жил ей еще предстояло выяснить самой. Мегги заметила узкие темные бойницы, и большие окна чуть светлее, внутренний двор тоже поражал своим размахом, но при свете дня она изучит все более подробно. Огромная деревянная дверь с кованными опорами была плотно закрыта, высота потолков поражала, но в Гленнарисе все обстояло также – все же оба строения находились на одном и том же острове и строились почти в одно время. Стражники сразу признали хозяина и сюзерена, расслабились и пропустили их в дом.
– Это и есть твой дом? – в голосе Мегги чувствовалось восхищение.
– Тебе нравится? – не без гордости спросил он, отмечая, что еще один шажочек в сторону девушки сделан: ей понравился ее будущий дом.
– Очень, Эдвард, – заверила она. – Такой же величественный, как и Гленнарис.
– Старые замки отличаются своим величием и неповторимостью, – согласился граф, помогая спешиться Мегги, и с сожалением добавил: – Сейчас уже такие не строят.
– Эдвард, ничего, что мы так поздно? – взволнованно спросила она. – Твои спят. Утром…
– Мегги, стоп, – попросил он спокойно, прерывая испуганный лепет. – Хозяева могут возвращаться домой в любое время дня и ночи. Ворота Гейл-Прайори всегда открыты для Чилтонов.
Девушка отметила, что мужчина назвал и ее хозяйкой замка. Неужели он уже принял окончательное решение, но пока не ставит ее в известность? Его неуверенность заставляла Мегги повнимательнее присмотреться к Эдварду, ее вывод был неутешительным – он боялся снова обжечься. Она не вспылила, его прошлое было до нее, к нему никогда претензий не будет, но теперь она вступает в другую часть жизни, теперь Эдвард был ее мужем, и она станет защищать и оберегать их обоих.
Они подошли к дверям, которые мгновенно раскрылись перед ними, будто слуги ждали хозяина именно в эту минуту. Мартингейл не удивился, что ему открыл еще один воин:
– Добрый вечер, милорд. Как поездка?
– Вечер добрый, Адам, – поздоровался граф совершенно спокойно, словно ничего необычного в возвращении ночью с женщиной не было. Он решил простить парню любопытные взгляды на Мегги, в них не было ничего обидного, а утром он все прояснит раз и навсегда. – Все прошло хорошо. Мама дома?
– Да, милорд, – почтительно ответил юноша. – Леди Джулия уже вернулась от дочери. Сейчас она легла почивать.
– Спасибо, Адам, – проговорил Чилтон, направляясь внутрь замка. – До утра мы ее не побеспокоим.
На улице конюх уже суетился возле коня, снимая сбрую вместе с переметными сумками, и тихим голосом уверял его, какой он замечательный, уводя в конюшню, где ему уже приготовили стойло. Жеребец набрался плохих привычек хозяина и с высока поглядывал на человека, осознавая собственную важность. Но ему прощалось все. Он привез графа домой.
Эдвард повернулся к Мегги, которая немного оробела и при свете свечей озиралась по сторонам – величие убранства не давало усомниться, что Мартингейлы действительно значимый род, о котором просто не слышали у нее на родине. А примет ли его мать такой неподходящий выбор? – испугалась не на шутку девушка. Да, она была дочерью графа, Эдвард тоже носил такой же титул, но для англичан шотландцы всегда были вторым сортом. А еще неизвестно, что скажет его король на такой выбор. Додумать свои панические мысли Мегги не успела. Рядом оказался муж и решительно взял за руку, сразу сосредотачивая все ее внимание на себе.
– Идем спать, – предложил он спокойно и просто. – В темноте ты не оценишь всей красоты замка.
Мегги сразу забыла все сомнения и крепко сжала его руку, он не даст ее в обиду никому. Она уже успела узнать мужчину, доверяла ему и не стеснялась его прикосновений. Эдвард уже привез ее в свой дом, давая разом слишком много обещаний и заверений. Он не прятал ее, а признавал рядом с собой.
– А красоту его хозяина я могу оценить? – опустив глазки, уточнила Мегги, едва не рассмеявшись, когда он чуть не споткнулся об ступеньку.
– Можешь, – заверил он и простонал, утягивая ее в темноту второго этажа. – А сейчас просто заткнись и не искушай меня, а то я точно сверну свою шею на этих чертовых ступенях, и ты останешься без моего внимания!
– Я молчу, – хихикнула она, закрывая себе ладонью рот. – Мне нужен живой и здоровый мужчина.
– Будет, – заверил он, подталкивая ее к своим покоям. – Не знаю, как у вас, у нас принято спать в одной постели с украденной красоткой.
– Не поверишь, – закатила она глаза, хватаясь за его плечи и смеясь. – У нас тоже.
– Мне повезло, – хрипло заверил он, тесня ее к огромной кровати, на которую они упали под смех обоих. – Не так уж различны наши культуры.
– Совсем одинаковые, – выгнулась под ним Мегги, желая коснуться теплой кожи мужа. – Эдвард! Не тяни!
– Терпи, дикарка!
– У шотландцев все намного проще, – фыркнула она, борясь с его штанами, которые была готова разорвать на куски. – Килт самый правильный вариант мужской одежды, как и платье женской!
– В спальне могу позволить тебе такую вольность, – хрипло выдал он, заставляя ее просто впиться ногтями в его плечи, быстро разрывая на ней платье, – но на людях в юбку ты меня не нарядишь!
– Эд, немедленно! – еще сильнее загорелась она: образ, который подкинул ей муж, завел ее, и Мегги хотела всего и сразу.
– Дикарка!
– Сассенах!
Постель приняла супругов, которые не собирались ни в чем себе отказывать. А плотные двери заглушили все звуки, что могли вырваться из спальни, где граф уже никогда не будет жить один. Мегги со смешком наблюдала, как Эдвард швыряет на пол клочья, в которые превратил ее лучшее платье, но не рассердилась. Их бегство из Гленнариса было долгим, и одежда оставляла желать лучшего. Он не позволил ей даже захватить собственные вещи, так спешил увезти от родни. После все перипетий дороги, она не желала видеть свой наряд, который набил оскомину. Его превращение в тряпки не такой плохой вариант.
Эдвард сам хохотнул, когда в нетерпении девушка рванула ткань и оторвала пару пуговиц, становясь жадной и настойчивой под стать ему. Он создал ее под себя и наслаждался результатом. Мегги не давала ему спуска, жадно требуя своего, и он желал давать желаемое ей одной.
Покрывало вместе с одеялом уже были скомканы в изножии кровати, где не могли помешать. Мегги свободно раскинулась на спине перед мужчиной, которого допустила до себя, и не жалела ни о чем. Чилтон навис над ней, опираясь о согнутый локоть, любуясь в темноте изгибами сладкого и сладостного женского тела, которое уже успел хорошо узнать. Большая ладонь легла ей на грудь, вырывая судорожный вздох, небрежно пальцы чиркнули по напряженным соскам, заставляя женщину дрогнуть и изогнуться в просьбе еще более горячей ласки, которую мог дать только он.
Мужчина улыбнулся и властно провел ладонью вниз, чувствуя каждый рывок сердца и ответную дрожь. Он сам терял голову, но и его женщина давно потеряла рассудок в его постели. Он не собирался давать ей ни единого шанса на долгие раздумья. Его пальцы добрались до ее бедер, и он задохнулся – Мегги уже была готова для него. Его палец скользнул в нее и двигался все глубже и глубже, погружаясь в жаркую плоть, принимающую его весьма охотно. Эдвард уже мечтал войти в нее по-настоящему. Он видел, что она готова принять его, и ему просто оставалось сделать это, учитывая, что Мегги уже лежала на спине. Он четко осознал, как правильно, что именно она лежит в его постели. Он не стал медлить. Мужчина навис над ней, закрывая собой весь мир, раздвинул ноги и устроился между ними.
Но он пока сдерживался, не переставая целовать ее. Мегги стонала, напрягалась и дрожала, цепляясь за него ногтями. Эдвард не пропустил миг ее желания. Больше ждать не мог даже он. Мегги завела его и поставила на колени, но и она целиком зависела от него одного. Эдвард навалился на нее, осыпая иступленными поцелуями, и приподнялся, готовясь к решающему удару.
– Мегги! Хочу тебя!
– Да! – рвано выкрикнула она, изгибаясь к нему. – Я хочу тебя, Эдвард!
Он жадно ласкал каждый сосок, и она кричала от наслаждения. Эдвард воплотил все ее тайные мечты о мужчине, а она даже не смела надеяться, что так произойдет. Но случилось. Она теперь постоянно хотела только его, и он, судя по всему, желал ее.
Эдвард давно перестал сдерживаться с ней, Мегги стала его неотъемлемой частью, и он знал, что и как она хочет. Он резко вошел в нее, еще шире раздвигая и так поддающиеся ему бедра. Он упивался ее криком, когда он делал ее своей: она кричала тонким и высоким голосом, царапая его спину. Он чувствовал, как напрягалось ее тела, чувствовал, как она сжимает его волосы, слыша уже гортанные стоны. Он умудрился приподнять голову, обдавая свою женщину горячим дыханием, и попросил:
– Мегги, иди ко мне!
Ее тело с готовностью раскрылось для него. Она радовалась его обладанию над ней, а он просто упивался властью над ней. Страсть была очень сильной, требовательной и безудержной. Весь мир сузился до размеров спальни, и Мегги хотела, чтобы эти минуты никогда не кончались. Она закричала и приподнялась, чтобы глубже вобрать мужчину в себя. И он вонзился, приник к ней, заглушая ртом ее крики и стоны. Эдвард давно перестал сдерживаться с Мегги, он просто брал свое и давал ей желаемое. В его постели никогда не было испуганной и чопорной леди, он нашел страстную и желанную женщину, жадную до ласк. Он мучал их обоих, доводя до исступления, пока не кончил в нее, и его раскаленная лава страсти не хлынула в нее, снося все запреты в очередной раз. Мегги заскулила и забилась в конвульсиях, теряя связь с реальностью, где не хотела находиться без него.
Эдвард устало свалился спиной на влажную простыню и заулыбался, как паяц. Он был полностью удовлетворен и полон решимости бороться со всем миром за них с Мегги. С усмешкой он подсчитывал врагов, которых умудрился повесить себе на шею, и не боялся их гнева. Он верил, что справиться со всеми ради радужного будущего с этой великолепной женщиной.
Глава 16
Леди Джулия стояла у окна своей спальни и смотрела во двор. Она еще не легла спать, а шум, раздавшийся внизу, привлек внимание. С недоверием и непониманием она увидела сына в обществе непонятной женщины, которую он привез с собой. Вдовствующая графиня Мартингейл не могла рассмотреть ее, но по их поведению поняла, что та молода и, наверное, даже красива. Ее сын не пропускал ни одной юбки и всегда волочился за красотками, которые не давали ему прохода. Леди Джулия испытала праведное возмущение поступком сына. Да, как он посмел притащить свою любовницу в дом семьи?! У Эдварда были нормальные мужские желания, но ему стоило их удовлетворять в любом другом месте, а не афишировать на глазах семьи и слуг с вассалами. В Гейл-Прайори должна была войти только его законная жена и мать будущих детей.
Леди Джулия поджала губы, но не стала спускаться вниз и отчитывать взрослого сына, особенно когда он думал совсем другой головой, а не той, что на плечах. Она четко считала его истинные желания. Все мужики такие, ее Гарольд был таким же. Если ему кто-то нравился, он умудрялся получить желаемое. Он и сына воспитал также.
Графиня видела, как девушка обняла его, и Эдвард на полную пользовался ситуацией, давая волю своим рукам, поддерживая и лаская одновременно. Они вошли в замок, и она больше не могла их видеть, но знала наверняка: ее сын раньше полудня не встанет. Женщина вернулась к трюмо и села на пуфик. Она расчесала гребнем волосы, задула свечу и легла спать. Ее мысли вернулись к мужу, ей было одиноко без него. Она отдавала отчет, что не любила графа, но привычка была намного сильнее, и вытравить ее было сложно. Она провела слишком много дней и ночей рядом с Гарольдом и смириться с его отсутствием было тяжело. Женщина зажмурилась, слыша голоса из коридора, но не обращала на них внимания. Эдвард тащил свою подстилку в спальню. И она ничего не могла с этим поделать! Он был графом и главой семьи. Она вынуждена была терпеть.
На следующее утро графиня проснулась рано, даже не пробило девять утра. Служанка помогла привести себя в порядок, за годы выучив пристрастия хозяйки. Сегодня леди Джулия выбрала темно-серое платье, строгое и мрачное, как ее настрой. Ей предстоял тяжелый разговор, к которому она готовилась. Она убрала волосы в высокую прическу и надела фамильный жемчуг серого цвета. Через час вдовствующая графиня была готова и спустилась в гостиную, где присела на диван. К ней сразу метнулся слуга:
– Мой сын уже встал?
– Нет, леди Джулия. Лорд Эдвард еще почивает.
– Скажи, как только он спустится.
– Да, миледи, – поклонился слуга, исчезая из комнаты. Леди Джулия взяла корзинку для рукоделия и достала из нее кружева, которые она плела к платью дочери. Из двух девушек она больше любила Фэллон, которая не доставляла хлопот и беспрекословно подчинялась всем правилам. С младшей Рианой всегда возникали проблемы. Женщина склонялась к мысли, что Риане доставляло большое удовольствие причинять беспокойство собственной матери, и она это постоянно делала. Вот и сейчас она делала воротничок к зеленому платью дочери, который ей подойдет. Ее девочка уже, наверное, добралась до Испании и приятно проводит время с друзьями, которые помогли покинуть пределы Англии, которая ее душила. Но леди Джулия рвано вздохнула: пока ее дочь не вернется в Гейл-Прайори, она не вздохнет спокойно. Из всех детей только Фэллон оправдала надежды матери – ни Эдвард, ни Риана не оправдали ее доверия, слишком необузданными и темпераментными стали.
Джулия перевела все свое внимание на плетение кружева, делая тонкий узор. Занятие успокаивало, принося удовлетворение, помогало сосредоточиться и собраться с мыслями перед сложным разговором.
Тем временем в хозяйских покоях Мегги подняла голову со спутанной гривой темно-русых волос с обнаженного плеча мужа. Она с улыбкой посмотрела на него, ее серо-голубые глаза светились теплом и любовью. Она провела ладонью по его волосам, поражаясь крепкому сну, и понимала, что он просто наверстывает упущенное, досыпая потерянные часы. Девушка чуть не засмеялась, любуясь, как спит ее муж. Эдвард развалился на спине, раскинув руки, одна из которых покоилась на ее бедре. Даже во сне он не отпускал ее – хороший знак. Одеяло сбилось, открывая голые ноги и грудь. Его голова сползла с подушки, и он отвернулся к окну.
Мегги не могла отказать себе в ласке. Она провела пальцем по его лбу, поползла к шее и еще ниже. Когда она запуталась в светлых волосках его груди, Эдвард произнес тихим голосом:
– И что же ты по-твоему делаешь?
– Я думала, ты спишь, – хихикнула она, не убирая рук от мужчины.
– Уже нет, – его рука пришла в движение и коснулась ее волос. – Мегги, давай остановимся, а то мать разозлится еще больше.
– Уверен? – небрежно спросила она, покусывая мочку его уха и не убирая от него рук.
– Мегги, остановись, – простонал он.
– Как скажешь.
– Моя мать разъярится! – то ли для себя, то ли для нее выдохнул Эдвард, обнимая жену. Он не собирался ни от чего отказываться и ей не позволил. Они провели пару часов в спальне прежде, чем соизволили спуститься в столовую.
Только к полудню Эдвард и Маргарет спустились в гостиную. Из шкафа Фэллон муж принес ей голубое платье, которое она надела и убрала волосы в мягкий пучок, выпустив несколько прядей вдоль овально личика. Эдвард оделся весьма просто – светлая рубаха и бриджи с сапогами.
– Готова попасть в логово льва? – весело спросил он.
– Ты действительно считаешь, что твоя мать испугает меня?
– Весьма надеюсь, что нет, – хохотнул он. – Но все равно приготовься.
– Эдвард, – засмеялась она, – я росла с сестрой и братьями. Поверь, это хорошая школа.
– Тогда не будем терять время, – предложил Эдвард.
Мегги подождала мужа, и, взявшись за руки, они спустились вниз. Леди Джулия не пропустила появления сына и его новой пассии. Когда парочка показалась ей на глаза, вдовствующая графиня уставилась на девушку, пытаясь понять и оценить ее целиком. Явно не дешевка, слишком горда и независима. Такая запросто вгонит в краску любого шалопая, посмевшего оскорбить ее. Но гостья давно не девочка и отдает отчет в своих действиях. Она даже постарше Фэллон будет.
– Доброе утро, мама, – поздоровался он.
– Эдвард, – величественно кивнула она головой и вопросительно посмотрела на молодую женщину.
– Мама, я хочу тебя познакомить с… – договорить ему помешал голос в холле, который просто срывал кожу:
– Я должна поговорить с ним! Где Эдвард?
– Черт подери! – не сдержался он. – Только не эта шлюха!
– Эдвард! – ахнула мать.
– Не требуй от меня вежливости, – отрывисто выдал сын. – Она шлюха. И ты знаешь, что это правда.
В дверях появилась молодая женщина, ровесница Мегги. Ее белокурые волосы, заплетенные в косу, поблескивали в лучах солнца. В зеленых глазах светилась решимость довести начатое до конца. На ее руках был почти годовалый ребенок. И она смогла проникнуть в гостиную.
– Эдвард, – жалобно проговорила она, – я должна поговорить с тобой!
– Что ты здесь забыла, Шарлотта? – яростно спросил он. – Я уже говорил, ты нежеланная гостья в моем доме!
– Но я думала, что ты простил меня, – всхлипнула она, виртуозно играя на жалости.
– Простил тебя? – еще более едко уточнил граф, презрительно морща лицо, и засмеялся горьким смехом. – Я не такой дурак, чтобы прощать предательство, мисс Корби.
– Я не знала!
– Скажи, а ложиться в постель с ним тоже было обязательно? Он же мой враг!
– Он меня принудил! – горячо заявила Шарлотта, пуская еще порцию слез, но они не действовали на мужчину.
– Конечно, принудил, – мягко согласился Эдвард и отбрил резко и твердо. – Но ты забыла, что я был там и все видел собственными глазами.
Шарлотта побледнела, и слезы высохли сами собой, когда она поняла, что первая попытка провалилась.
– Ты же был заперт, – прошептала она, выдавая себя с головой.
– Вы были так заняты, что забыли задернуть шторы, – вежливо напомнил он.
– Нет! – с вскриком закрыла рот ладошкой Шарлотта, широко распахнув глаза. Она судорожно пыталась придумать, что делать сейчас, ведь ее будущее рушилось на глазах.
– Да! – заверил ее Эдвард и устало спросил: – Что ты здесь делаешь?
– Я думала, ты изменил свое решение в отношении нашей свадьбы.
Маргарет замерла: кажется, она начала понимать, чем вызвано отвращение Эдварда к браку и семейной жизни. Вот, та дрянь, которая причинила боль ее мужу, и кулаки Мегги решительно сжались, она прищурилась и мечтала уже выдрать волосы у дряни, но ее останавливал ребенок на руках Шарлотты.
– Я не полный кретин, – заверил он. – Я не хочу, чтобы графиней Мартингейл стала обыкновенная шлюха!
– А как же Кэролайн? – выпалила она, уже столкнувшись с презрением к ней и ее незаконнорожденной дочери.
– Обратись к ее родному отцу.
– Как ты можешь такое говорить?!
– Я никогда не спал с тобой, Шарлотта, – отрезвил мужчина. – Я был слишком глуп и относился к тебе, как к леди, которой ты не являешься.
– Я леди!
– Скажи это кому-нибудь еще, кто тебя не знает так хорошо, как я.
– Я все равно стану твоей женой, – вся красота Шарлотты исчезла, стоило ей разозлиться и показать свое истинное лицо. – Мне поможет моя дочь!
– Как же? – выгнул он бровь, не пугаясь ее угроз. Он был уверен в себе, знал, что сможет отбиться от настырной шалавы, пытающейся пролезть в его семью всеми способами.
– Кэролайн родилась на два месяца раньше срока, – с триумфом ответила она. – Все сходится, Эдди. Тогда я еще не была знакома с ее отцом.
– Тебя мало придушить, сука! – процедил он сквозь зубы, пытаясь удержаться от своего намерения действительно свернуть ей шею.
– Весьма сожалею, – вежливо с холодной надменностью заговорила Мегги, делая шаг вперед. Она была рада, что Эдвард позаботился и лично принес ей утреннее платье Фэллон, которое удачно село по фигуре. Оно не напоминало ее старый наряд, было более изящным и легким, а его синий цвет идеально оттенял более светлые глаза. Служанка уложила длинные волосы девушки в высокую прическу, украсив их ниткой жемчуга. Мегги не стала злоупотреблять украшениями, просто надела кольцо, изящное и простое, на безымянный палец левой руки, которое нашла в шкатулке с драгоценностями. Она выглядела, как настоящая леди и хозяйка замка, чего Эдвард и добивался. – Ваши далеко идущие планы потерпели неудачу, мисс.
– Что вы имеете в виду? – уставилась Шарлотта на незнакомку во все глаза. Она успела оценить качество ткани и пошив платья: оно куплено не в обычной лавке, его шили на заказ. – Кто вы такая?
– Я являюсь той, кем вам очень хотелось знать, – надменно ответила она, помня, что является дочерью графа Ангуса. Мегги даже умудрилась свысока посмотреть на наглую просительницу, заставляя ее ежиться. – Я жена Эдварда, графиня Мартингейл.
– Не может быть! – закричала она. – Эдвард не может быть женат. Все бы знали!
– Если вас забыли поставить в известность, – Мегги поравнялась с мужем, не глядя на него, чтобы не растерять свой пыл, боясь увидеть на лице Эдварда возмущение. Она встала перед ним, закрывая собой, – не значит, что я вру. Кажется, вы ничто из себя не представляете. Мы поженились в Шотландии, в замке моего отца. Немудрено, что до вас еще не дошло это известие.
– Вы из Шотландии?! – кривя губы, спросила Шарлотта, не испытывая никакого уважения к шотландской девице, которая точно врет.
– Да, – твердо ответила Мегги и первой напала, не позволяя англичанке унижать себя. – А знаете, что шотландцы делают с такими дамочками, как вы? – И не позволила ей вставить даже слова. – Сначала их привязывают к столбу и секут, потом выгоняют на улицу. Не искушайте меня вводить новые порядки, Шарлотта. Я очень нетерпелива! Вон из моего дома, шалава! Попадешься мне еще раз на глаза, выпорю на глазах всех слуг!
Шарлотта вылетела из гостиной, прижимая к себе дочь, и бежала до самой кареты, не оглядываясь. Она испугалась очень сильно и никогда в жизни пообещала себе не возвращаться в Гейл-Прайори. У нее не получилось вернуть Эдварда, ее любовник отказался от нее сам, и она пропала из-за своей глупости. Ей придется как-то строить свою жизнь. Она слышала себе в след угрозу разъяренной женщины, которой вняла: «Если не хочешь испытать гнев Дугласов, оставь моего мужа в покое»!
