Текст книги "Рай: с небес на землю (СИ)"

Автор книги: Лия Кохен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

И началась демонстрация умений. Шаманы замедляли нас, эльф замедлял каменных механических големов, те пускали в нас энергетические шары, эльф колдовал смерчи и направлял их в летающих магических стражей, блуждающих по округе, шары атаковали темной магией меня, а я их. Признаться, эльф был хорош. И если бы не защитные заклинания священника, я бы точно не поспевала за ним в бою. Големы так вообще были равнодушны к моим выстрелам: стрелы со звоном отлетали от их каменных панцирей, не нанося им абсолютно никакого урона.

Доставать кристаллы целыми из обездвиженных големов и магических шаров удавалось очень редко, и нам пришлось провести на полях долгие часы, чтобы собрать необходимое магистру количество. Но я была рада тому, что заодно с заданием темного мастера мы в то же время очищали поля от монстров. Рабочие во Флоране частенько жаловались на набеги ящеров – вот и расчистили одно из полей. Когда я сказала об этом Скельдору, заметив, что люди Флорана будут нам весьма признательны, тот лишь фыркнул. В чем-то мастер Гоби была изначально права: обитающие в здешних землях расы недолюбливают друг друга.

Один ящер налетел на меня весьма внезапно, но я использовала прыжок через пространство, отлетев от того метров на десять, и тут же пустила в него смертоносную стрелу. Скельдор, хоть уже и видел этот трюк ранее, но все равно снова ошеломленно покосился на меня.

До вечера необходимое нам количество кристаллов мы так и не набрали и единогласно решили проработать всю ночь. С наступлением темноты эффективность моей охоты сразу снизилась, а эльф ночью действовал даже лучше, чем днем. Среди ночи у меня к тому же закончились болты: все или переломались о непробиваемые спины каменных великанов, или потерялись в стогах сена. Мне пришлось бежать до Флорана, будить торговца Пано и заимствовать у него десятка два стрел. Лишь к рассвету, когда фермеры пришли на поля и, к своей большой радости, увидели, что они полностью очищены от монстров, мы смогли набрать кристаллы для учителя Скельдора.

Когда к обеду мы доковыляли до Диона, я валилась с ног от усталости, и мастер Клейтон, довольный нашей охотой, попросил меня заглянуть вечером. Так что я выспалась и вскоре собираюсь узнать, захочет ли мастер-эльф поделиться со мной чем-то интересным.

…Так я почему-то и предполагала: Клейтон толком не знает ничего о нашем происхождении. Он только обмолвился о том, что собирает некий артефакт, который может освободить их лидера от заточения, и добытые нами кристаллы ему весьма пригодятся. Мне это было безразлично, и я заметила, что ждала от него ответ на вопрос иного характера. Эльф понял мой намек и сказал, что он никак не желал ввести меня в заблуждение и в знак своей благодарности за мою работу он поделится со мной идеей, где можно найти преинтереснейшие древние записи. После этого он отправил меня к гномам, которые, как он заверил меня, точно что-то знают, так как владеют кипами написанных гигантами книг, содержанием которых делятся с остальным миром весьма и весьма неохотно.

«Я уже говорила с гномами: и в кузне, и на складе», – разочарованно заметила я.

«Я почти уверен, что ты не говорила с тем, кто обладает реальными знаниями», – надменно произнес мастер Клейтон.

После этого он собрал все кристаллы в большую коробку, приложил к ним письмо и несколько золотых и сказал, чтобы я собственноручно передала эту посылку главному кузнецу Пойтану, с которым я потом и смогу поговорить. Эльф подмигнул и еще раз поблагодарил меня за помощь и компанию.

Это был шанс! Я поняла, какая дура я была. Я беседовала с торговцами и кузнецами, но никогда, ни разу не побеседовала со старейшиной гномов. И, пользуясь случаем передать тому посылку от мастера Клейтона и деньги на эксперимент, я решила с ним поговорить по душам. Я уже знала девчонок из кузни, и через каких-то полчаса мы, весело шутя, втроем ввалились в мастерскую Пойтана.

Тот обрадовался, что сможет сам наконец пообщаться с камаэлем, ведь кроме мастеров-людей камаэли ни с кем больше не контактируют, да и язык знают не все, даже молодые, а из старших мастеров слова лишнего щипцами не вытянешь. Рыжебородый лысый гном сам сразу набросился на меня с расспросами: что мы едим, да как живем, кому молимся… Я честно ответила на все вопросы: что еды нам надо совсем немного, что мы от рождения отличаемся силой, выносливостью и отменным здоровьем. Рассказала о строгом военном режиме, о работе с эмоциями и психическим настроем, об основных способностях. Затем начались расспросы о Грасии, и я с радостью повторила все, что много раз уже рассказывала здешним торговцам и ремесленникам. Мы уже принялись за ужин, а я все болтала и болтала, а гном только головой качал. Пришедшие со мной девчушки либо хихикали, либо перешептывались. Тогда я начала подходить ближе к своему делу. Посетовала, что наш вид новый и неизвестный, что наших богов никто не чтит, и все, что нам остается, – это прислуживать остальным расам.

«Я вот, например, с недавнего времени прислуживаю эльфийскому магистру», – подосадовала я и выложила кристаллы на стол перед гномом, передав также деньги и просьбу Клейтона.

Старик Пойтан только присвистнул.

Гном внимательно слушал мою грустную историю, а потом, покачав головой, наклонился ко мне, желая что-то тихонько сказать. Гномки тоже прильнули к нам, но Пойтан тут же выставил их вон из своей мастерской. Затем он затеял со мной серьезный разговор. Он сказал, что если кому и должны прислуживать жители Элмордена, так это нам, камаэлям. В ответ на мое величайшее удивление он пояснил, что есть в гномьих архивах записи на древних языках про богоподобных существ.

«Они на картинах выглядели почти как вы, только были двукрылые. В старинных рукописях их называли богоподобной расой. Но подробностей я не знаю, я ж не жрец какой – я простой ремесленник, пусть и очень старый и много повидавший на своем веку».

Спустя минуту молчания гном продолжил, а я слушала с изумлением и не верила ушам:

«Когда только началась первая торговля с камаэлями, – говорил Пойтан, – за четыре года до снятия печати с вашего острова, среди гномов уже пошел слух о возвращении великих “малеконов”, как они упомянуты в одной из книг гигантов».

Гном задумался на минуту. Но я настойчиво просила рассказать еще хоть что-то.

«Да я и сам толком не уверен, что правда, а что нет, где здесь история, а где сказки», – неуверенно пожал плечами гном.

«Сказки!» – осенило меня. Я пересказала Пойтану сказку, которую мне в детстве рассказывал Бернад про принцессу, которая становится ангелом. Пойтан покачал головой и сказал, что именно эту историю никогда не слышал. Но затем заявил, что это похоже на историю создания малеконов. Он рассказал, что гиганты, посчитав себя равными богам, создали крылатую расу малеконов. Эта раса описывается в мифах как красные ангелы с пурпурными крыльями, обладающие выдающимися магическими способностями.

«Это не про нас… Но возможно, мы как-то связаны с этими ангелами, созданными гигантами, – прошептала я, – поэтому наши постройки похожи на их».

«У гномов много мифов – не знаешь, что правда, а что нет», – повторил Пойтан, но тут же его бледные глаза засияли. Он вспомнил о какой-то книге, о которой знают лишь старейшины гномов да гном-ученый, который обнаружил эту книгу в Пещере Гигантов, последнем их пристанище в этом мире. Но тут же гном заметил, что вскоре после находки тот ученый исчез, и все записи пропали вместе с ним. Про эту книгу Пойтану рассказал его давний друг Хольвас, который входил в группу исследователей пещеры и который теперь доживает свой век здесь, в Дионе.

История была столь захватывающей, что Пойтан оставил все свои дела, и мы вместе пошли к Хольвасу. На вид гному было лет двести, говорил он обрывисто, часто прикладывал руку к уху. После долгих расспросов нам удалось кое-что понять. Оказывается, ученый, имя которого уже никто не помнит, сошел с ума после того, как нашел в глубине огромных пещер некие скрижали. Он утверждал, что видел живого гиганта, который и передал ему эти знания. Не способный вынести из пещер тяжелые каменные таблички, он сделал тогда сжатую перепись с одной из них и отдал на хранение Хольвасу, заявив, что там содержится информация о красных ангелах, способных уничтожить богов, после чего решил еще раз навестить пещеры, потому что там осталось еще много таких скрижалей. И больше его никто не видел. Хольвас, ничего не разобрав из странных записей сумасшедшего коллеги, убрал рукопись в дальний ящик. Но с появлением камаэлей старик стал кое-что подозревать, и теперь он был намерен продать эту рукопись людям, которые, как он считает, будут очень заинтересованы данной информацией.

За окном уже совсем стемнело, моросил дождь. Мы зажгли свечи и все трое уселись за небольшим столиком. Хольвас оказался не только глуховат, но и слеповат, и позволил Пойтану читать. Листков было немного – всего двенадцать. Гномьими рунами на каждом из них были небрежно выведены непонятные мне слова. Пойтан, просмотрев бумаги, сказал, что там написана какая-то белиберда. Я попросила прочитать мне вслух пару строчек. Гном, сдвинув брови, начал читать отрывки:

«…копье, направленное в небеса…

…определенные условия потребовались для выхаживания нового вида…

…свободные от цепей, связывающих остальных смертных созданий волей богов, независимые от колеса судьбы…

…два сорта, неразличимые внешне, но абсолютно разные по сути, явились в мир…

… силой сравнимые со своими создателями, неразрушимые ни телом, ни духом, не способные к воспроизведению себе подобных, не могут они отклониться от пути, освещенного их возможностями…

… и всего их четверо было…»

Больше Пойтан ничего дельного разобрать не смог.

Хольвас недовольно покряхтел, заметив, что на этой писанине он ничего не заработает, и Пойтан подтвердил, что этот текст ничего не значит.

Тогда я попросила взять эти записи, раз они не представляют никакой ценности. Гномы пожали плечами и передали мне пожелтевшие листы с прыгающими по ним полустертыми рунами, которые я рассматриваю уже несколько дней.

И мне почему-то кажется, что не все так просто, как кажется. Я просто уверена: что-то важное написал ученый на этих страницах прямо перед своим исчезновением. Ведь из огромного послания гигантов он почему-то ведь выбрал именно эти строки. Думай, Рай, думай!

…Еще неделю я просидела над записями, ежедневно мучая Пойтана просьбами прочитать мне их снова и снова. И мне повезло, но все оказалось немного не таким, как я предполагала. Гномка по имени Шалинг, одна из тех, с кем я была уже хорошо знакома, увидела в моих руках рукописи и попросила на них взглянуть. Оказалось, что когда-то давно, когда все маги занимались по строго определенным Магической Гильдией учебным книгам, отец Шалинг зарабатывал на жизнь продажей таких вот книг, и, помогая отцу, его дочь со временем стала настоящим специалистом. Теперь, когда большинство знаний стали передаваться устно, от магистров ученикам, ее навыки стали практически бесполезны, и она последние годы занимается написанием и продажей свитков. Шалинг попросила меня дать ей рукописи на день-другой, полагая, что, возможно, она сможет их расшифровать.

Через день она, сияющая, ждала меня в кузне.

«Неужели получилось?» – не поверила я.

«Смотри», – восторженно прошептала гномка и поднесла один из листков к пламени свечи. Затем она указала мне на еле заметный параллельный текст, написанный на языке гигантов, каким владеют лишь несколько старейших гномов на континенте. Я долго смотрела на бледные символы с правильной геометрией и затем написала на бумаге одно из слов на языке камаэлей. Я плохо знала язык и почти не умела писать на нем, но пару слов все же заучила, читая надписи на стенах построек Острова Душ. Шалинг, вскинув брови, уставилась на меня. Символы на записях были другие, но улавливалось и несомненное сходство.

«Они словно бы перевернуты вверх тормашками», – заметила она, и у меня по телу пробежали мурашки.

Я от всей души поблагодарила гномку и тут же набросала письмо мастеру Сионэ, в котором попросила перевести для меня пару слов из языка камаэлей, а сама написала несколько перевернутых символов из рукописи Хольваса, и Шалинг, частенько выезжающая в Глудио и Глудин, пообещала мне незаметно доставить письмо мастеру Сионэ, и теперь я с нетерпением жду ее ответа…

…Я даже не знаю, с чего начать. Все события последней недели навалились на меня, как снежный ком, приятный снежный ком. Да! Я прошла испытание! И да! Я жду получения своей профессии.

Надо начать с того, что Шалинг так и не добралась до Сионэ. В Глудине ее перехватила женщина-камаэль, которая забрала мое письмо и велела гномке передать мне, чтобы я на рассвете явилась в Гиран. Шалинг тут же поспешила вернуться в Дион и передала мне все, что требовалось. Я, в свою очередь, рассказала обо всем мастеру Ринди, и та, слегка удивившись, сказала, что я должна ехать.

Всю ночь провела я в волнении, а наутро телепортировалась в Гиран.

Оказавшись прямо посреди центральной площади города, я не могла скрыть восторга. Город был огромный, красивый, безлюдный. В центре возвышалась статуя Богини Земледелия, а позади меня, наполовину залитый лучами восходящего солнца, красовался огромный прекрасный собор, гораздо величественнее даже того, что я видела в Глудине.

Но мне не удалось долго стоять и разглядывать красоты Гирана. Тут же ко мне подошел высокий статный камаэль. Это был мужчина средних лет с голубыми, зачесанными набок волосами. Он попросил меня идти за ним, не оборачиваясь и не задавая никаких вопросов. Я подчинилась и последовала за ним. С центральной площади мы свернули в один из переулков, уводящих вглубь города, и скоро пришли в тихий его район. В ряд стояли несколько однотипных двухэтажных домов, зажатых друг другом. На дверях и окнах висели гербы и флаги.

Мы дошли до одного ничем не примечательного дома, проследовали внутрь и оказались в большом зале с камином, коврами, колоннами и множеством маленьких дверок. Оставив меня одну в холле, мужчина, который никак не представился, вошел в одну из дверей и через минуту вышел в сопровождении немолодой уже женщины-камаэля. Ее розовые, коротко стриженные волосы украшала седина, глаза были почти белые, что выдавало ее почтенный возраст. На ней были прекрасные доспехи с бархатными вставками, на правом бедре в ножнах висела рапира. Она с минуту стояла, пока я рассматривала ее, и, в свою очередь, оглядывала меня с ног до головы. Затем она достала из кармана листок бумаги, в котором я узнала свое письмо мастеру Сионэ.

«Нет таких слов», – сказала она серьезным голосом и испытующе посмотрела на меня.

«Простите, что?» – не поняла я.

«В нашем языке нет таких слов», – произнесла она, раскрыв листок и ткнув в него тонким пальцем.

Я молча стояла перед ней.

«Откуда эти символы?» – спросила она.

«Камаэли любят полное подчинение», – вспомнила я и рассказала, что в поисках секретной группы набрела на некие записи, которые нашла любопытными. На вопрос, где эти записи, я честно ответила, что они в моей палатке, в Дионе, вместе с остальными личными вещами. Я также призналась, что не нашла в этих записях практически ничего интересного, но, судя по заинтересованности столь значимых особ, вероятно, я ошибалась.

«Там нет ничего, что могло бы касаться лично тебя», – отрезала камаэль.

Затем она, подойдя к камину, бросила в него мое письмо, и листок тут же охватил огонь, и через секунду его уже не было.

«Поздравляю, – повернулась ко мне женщина, – ты выполнила свое задание».

Она улыбнулась, и я подумала, что можно теперь с ней поговорить откровенно.

Я спросила, является ли это место секретным центром разведки камаэлей. Женщина лишь усмехнулась, упрекнув меня в излишней наивности. Она сказала, что это лишь место встречи, одно из многих, и они постоянно меняются, и что сама гильдия находится в скрытом от большого мира месте – там, где никто и не подумает ее искать. Но она подтвердила, что является главой разведки и что я скоро смогу примкнуть к их небольшой группе.

«Конечно, – заметила она, – не сразу ты все узнаешь. Но со временем, когда ты проявишь себя лояльным и умелым членом нашего тайного сообщества, кое-что будет тебе открыто».

«Что-то о происхождении камаэлей?» – спросила я.

Женщина свела брови.

«А что до нашего происхождения – учи историю. С детства Великий Иерарх Кекропус разъясняет всем молодым воинам, что мы были созданы волей могущественного бога Мимира, который вместе с матерью Норнил поместил нас в идеальные условия междумирья, готовя к финальному нашему шагу. А что именно мы должны сделать, откроется нам по мере того, как мы окрепнем и возвысимся».

Я посмотрела на нее так, что она сразу поняла, что меня этот ответ не устраивает, и она была вынуждена сказать мне еще кое-что, что уж совсем меня озадачило.

«Вы, юная особа, я знаю, не проходили начальной подготовки. Вы не впитали с детства наши законы и правила. Но теперь пришло время стать одной из нас, стать частью нашей истории, а значит, пора вести себя более ответственно, а главное – безусловно доверять своим лидерам. Без этого наша раса не выжила бы в тяжелых условиях изоляции. Без этого мы распадемся на враждебные группки, как все остальные расы, без этого мы, наконец, никогда не сможем раскрыть нашего предназначения и исполнить волю богов, создавших нас. Это тебе ясно? – спросила она. – Ты принимаешь эти условия и готова идти с нами дальше нога в ногу или?..»

Камаэль испытующе посмотрела на меня.

«Притворись…» – услышала я в голове голос мастера Сионэ.

«Мне все ясно! – отчеканила я. – Это честь для меня – присоединиться к вашему отряду и стать его частью».

Камаэль едва заметно кивнула головой. Затем она велела мне возвращаться в Дион и ждать, когда будет принято окончательное решение и улажены все дела по распределению меня в академию разведывательной организации.

Камаэль с голубыми волосами проводил меня до телепорта. Теперь город отличался от того, что я застала, прибыв сюда несколько часов назад. Его наводнили существа разных рас, вся площадь была усыпана торговцами и покупателями, проповедниками и вольными рабочими: гномами, людьми, орками. Все суетились, бежали куда-то. А я исчезла в легком сиянии и вернулась в Дион.

«Вести себя ответственно», – передразнила я пожилую камаэль. Это значило, видимо, не задавать лишних вопросов и вести себя смирно. Но как я смогу спать, зная, что все старшие камаэли что-то скрывают либо сами заблуждаются? Ведь истина уже где-то близко. Это письмо, эти символы между строк…

Я тут же направилась в свою палатку, чтобы снова взглянуть на рукописи ученого, обнаружившего в недрах пещеры книгу гигантов. И каково было мое изумление, когда я нашла все свое жилище перевернутым с ног на голову. Все мои вещи валялись на полу, кое-какие бутылочки с лекарствами были разбиты, а рукописи… они просто исчезли. Хорошо, что дневник не тронули, хотя и помяли листки, а значит, просмотрели. А я ведь хотела перерисовать символы сюда, чтобы иметь их всегда при себе… В дверях появилась мастер Ринди.

Я, сев на распотрошенный матрас, жалостливо и даже с укором посмотрела на нее. На секунду, на долю секунды в ее глазах я прочитала сожаление, но тут же оно испарилось, и, оглядев мою палатку равнодушным взглядом, она сказала:

«Сверху поступил приказ изъять у тебя все сомнительные бумаги. Но прими мои поздравления: неделя-другая, и ты получишь свою профессию и сможешь наконец заняться серьезными делами».

Я грустно вздохнула, но Ринди этого уже не застала, так как, стремительно выскочив, направилась по своим важным делам.

Год 1924, фахи

…Неделя длилась, как месяц. Я от безделья бродила по городу и прощалась со всеми, так как меня должны были перевести на обучение в какую-то деревню, Деревню Охотников. Мне не было жалко прощаться с Дионом: он нравился мне гораздо меньше, чем даже Глудио. Но увидев Гиран, я так загорелась желанием жить в таком вот прекрасном и заполненном народом месте, что, когда мне пару дней назад сообщили, что следующий год, как минимум, я буду жить и обучаться в богами забытой деревушке, сокрытой далеко в восточных лесах Адена, я немного погрустнела. Но все равно я с надеждой и восторгом думала о предстоящих тренировках.

А потом один из охранников рассказал мне, что сам он родом из Деревни Охотников, и сообщил, что там у него остался служить брат, в то время как его по долгу службы распределили на юг, и что он мечтает скорее вернуться на родину. Он рассказал, что это чудное место, самое красивое из тех, где он когда-либо был, и мне самой стало уже интересно там побывать. А потом я нашла пару торговцев, что бывали там, и они подтвердили слова солдата. Они описывали деревню как живописное место, вокруг которого много опасных и прекрасных диких лесов, где можно знатно поохотиться. К тому же от деревни уже недалеко и до самой столицы – города Адена. И я начала тешить себя мыслями о том, что мне, возможно, удастся побывать в самом прекрасном и величественном городе мира, как о нем говорят.

В один из дней я навестила Флоран и оставила у торговца Пано записку для Виллима, в которой сообщала, что меня можно будет найти в Деревне Охотников, где я прохожу подготовку. Я в душе, конечно, надеялась каким-то образом вырваться во Флоран в тот день, когда мы условились с магом встретиться, но вдруг не получится. По крайней мере, если он и вправду захочет меня увидеть, он будет знать, где меня искать…

…Вчера с утра, когда я снова бродила по сонному городку, болтая с раскладывающими на главной площади свои изделия торговцами, у телепорта я наткнулась на Шалинг. Та, конечно, поинтересовалась, чем закончилось дело с изъятием письма. Я с грустью сообщила ей, что закончилось оно изъятием самой рукописи, но зато меня приняли в настоящий отряд. Шалинг призналась, что после того случая так перепугалась, что несколько дней гостила у своей тетки в Гиране. Но потом Пойтан ее успокоил, заявив, что никто не ищет ее и вообще не произошло ничего, о чем можно бы было переживать, и она вернулась. Я попрощалась с ней, заметив, что не уверена, что уеду сегодня или завтра, а могу и отбыть в любую секунду. Тогда она, осмотревшись, позвала меня с собой. Я долго в толк не могла взять, чего гномка боится и почему ведет себя так подозрительно, пока мы не дошли до ее комнатки при кузне. Там она, порывшись в матрасах, вытащила несколько смятых листков и протянула мне.

«Бери их, если тебе надо, или сожги», – нервно сказала она, сунув бумаги мне в руки, заметив, что чуть не поседела за прошлую неделю из-за произошедшего с ней случая.

Я поняла теперь, чем был вызван ее испуг: она, оказывается, переписала те символы, что нашла сокрытыми в основном тексте рукописи.

Я сжала листки в руках так жадно, как если бы в них был сокрыт весь смысл моей жизни, обняла облегченно вздохнувшую Шалинг и побежала к себе.

Стараясь ничем не выдавать бурю чувств, поднявшуюся во мне, я прошла в свою палатку и тут же села за письмо. Мастеру Сионэ писать было бесполезно. Письмо вновь перехватят. Но я знала того, кто мог расшифровать эти символы. Гном, который одним из первых явился на Остров Душ задолго до того, как о нем узнал большой свет. Мока! Оружейник из Гевуры. Он помог мне однажды – может помочь и теперь. Он знает язык гигантов, знает язык камаэлей. Он переведет этот текст, я была уверена.

Я приложила к письму одну из страниц, переписанную Шалинг с рукописи, предварительно сделав с нее еще одну корявую копию и надежно спрятав ее и остальные листки, и попросила гномку переправить письмо в кузню на Остров Душ от ее имени, но она отказалась. Хватило ей уже волнений в связи с этим дельцем. Я удивилась, но и Пойтан отказался мне помочь. Похоже, все-таки с ними со всеми кто-то провел разъяснительную беседу. Письмо согласился отправить добродушный Пано из Флорана. Это было, безусловно, не самое умное решение, но другого выхода не было, тем более что письмо отправили через гномью почту, поэтому подозрений оно вызвать не должно.

Буду с нетерпением ждать ответа…

…Вчера получила ответ Моки. Что-то интересное вырисовывается. Получается, что Мимир вовсе не бог никакой, а самый что ни на есть гигант. Вот и разгадка. Наш остров, похоже, создали гиганты. И та легенда о битве гигантов и их созданий с богами. Похоже, мы как-то связаны с этим.

Прилагаю письмо гнома здесь полностью, чтобы потом можно было понять всю картину произошедших тысячу лет назад событий.

«Приветствую, Рай! Очень рад, что ты успешно прошла свои испытания и добилась того, о чем так мечтала. Представляю, как гордился бы тобой Бернад. Не буду долго расписывать, как у нас здесь идут дела, так как за последнюю пару лет совсем ничего не изменилось, разве что молодых камаэлей с каждым годом становится все больше и больше. Прими лишь пламенный привет от Сайлем. Когда ты уехала, она лишилась лучшей подружки и даже сама подумывает от скуки снова перебраться на материк. Но что да как – это ты ей пиши. А я перехожу сразу к делу.

Уж и не знаю, где ты достала эти записи. Похоже, что это одна из последних книг гигантов – язык уж слишком мудреный. Много слов там, которые я вообще в жизни своей не видел, а остальные можно трактовать двояко. Что смог – я сделал. И вот приблизительный перевод того отрезка, что я получил. А выводы делай сама.

Вначале идут наклонные черточки – это числа: 852, 896, 902 – вероятно, дата или номер какой-то.

А потом текст примерно таков:

“ Исследования продолжаются уже почти десять лет, что существует Арвитерра. Несмотря на то, что нам удалось создать благоприятные условия для поддержания растительности и живности в замкнутом регионе неподалеку от столицы, вывести удачный образец все никак не получается. Император ждет скорого результата, а с ним и весь Перион. Но мои прогнозы, увы, не так оптимистичны. Работа продолжается”.

Следующая цифра и текст:

“ Мимир – гений. Он смог внедрить энергетические основы нашего рода, накопленные тысячелетиями, в самую информативную субстанцию в мире – воду. Дело за малым: найти способ успешно перенести ее на телесные носители”.

Далее:

“ Да возрадуется Император и весь его народ, ибо благодаря величайшему изобретению Мимира Арвитерра начала исправно функционировать вечером вчерашнего дня. Питомник успешно запущен, и все мы ожидаем результатов в самое ближайшее время”.

Ты сказала, что это лишь одна из двенадцати страниц. Хотел бы я прочитать остальные.

Так что, девочка, пересылай еще».

О, да! Я перешлю. Завтра же с утра напишу письмо…

…Среди ночи явился Пано со срочным письмом с Острова Душ. Похоже, Мока выслал еще одно сразу после первого. В нем говорилось, что нашу переписку засекли и чтобы я думать не смела больше ничего ему пересылать. Он сказал, что будет отрицать какую-либо связь с первым письмом, и просил меня сжечь его ответ мне, а также порекомендовал спрятать все важное, что я держу при себе, так как скоро доберутся и до меня.

Поэтому все записи гигантов и этот дневник я заворачиваю в неприметную ткань и попрошу Пано спрятать их куда угодно, где никто, кроме него, не сможет их разыскать.

Очень надеюсь, что Мока создал шум из ничего и все будет хорошо…

Год 1924, вэтишь

…Дневник цел, и записи тоже. Но я сама полностью уничтожена. Мока оказался прав. На следующий же день ко мне явились с обыском мастер Ринди и с ней еще несколько незнакомых мне камаэлей. Меня обвинили в измене, хотели судить, а не найдя у меня никаких доказательств, привели главной уликой мое письмо Моке и, не слишком афишируя его содержание, сделали основной упор на том, в какой тайне оно было отослано. Я пыталась обсудить его содержание с уважаемыми мастерами, взывала к их любопытству, делая упор на неоднозначности и спорности некоторых моментов нашей истории, после чего мне приписали также обвинение в богохульстве. Учитывая все мои предыдущие промашки, меня признали негодной к дальнейшей военной службе, запретили мне посещать Остров Душ и входить в контакты с любым представителем нашей расы, а также записали мое имя в списки возможных государственных изменников, чтобы мое появление в любом крупном городе Адена вызывало бы непременное подозрение у властей. Ко всему прочему, меня обвинили в дерзости и неповиновении и запретили любому мастеру-камаэлю помогать мне в дальнейшем.

Конечно, из лагеря меня тут же выселили, и никто в Дионе больше не пожелал иметь со мной дела.

Несколько дней я провела в гостинице близ Арены. Это место, где проводятся бои и бега, делаются ставки на деньги. Здесь также прячутся всякие разбойники и бандиты. Живала я и в подобных местечках. Ко мне попытались приставать, но, отведав темной метки, сразу поняли, что со мной лучше не связываться.

Когда шумиха немного улеглась, я нашла Пано во Флоране. Он сказал, что и к нему приходили с обыском, но тот, притворившись полным дурачком, признался, что переслал письмо от моего имени, полагая, что я запрашиваю у Моки сведения об улучшенных болтах, подходящих для моего арбалета. Пано удалось надежно спрятать мои записи в корнях старого пня в лесу близ Флорана, где мы и нашли их в полной сохранности.

Не представляя, что делать дальше, я осталась во Флоране. Благо гномы вновь приютили меня. Я теперь неофициально работаю на капитана Алекса и жду…

Чего я жду?.. Скоро лето, а значит, день нашей встречи с Виллимом уже близок. И что дальше? Даже если он объявится… Что я ему скажу? Я никогда теперь уже не получу профессию и никогда не смогу пойти на службу. Я и сама не знаю, чего жду… Может, уже наконец какой-то определенности. Мне придется остаться здесь, во Флоране… По правде сказать, здесь не так уж и плохо. Моя помощь нужна, рядом добрые люди и гномы. Да, скучновато. Да, немного не то, что я ожидала от жизни… Копье, направленное в небеса…

Как бы то ни было, что бы ни было в этих записях – меня это не касается больше. Я изгой: без дома, без семьи, без звания, без истории. Я как та дворняжка, что бродит по деревне и ждет, что что-то перепадет и ей, а потом бесцельно блуждает по округе весь день и воет всю ночь у ворот…