Текст книги "Литературная Газета 6348 ( № 47 2011)"
Автор книги: Литературка Литературная Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
В одной из программ канала «Культура», который, естественно, отозвался на наделавшую много шума премьеру, музыкальный критик Алексей Парин пытался даже подвести глубокую философскую основу под новое творение режиссёра. И ведь в какие красивые фразы он облёк свою апологетику спектакля!.. Заслушаться можно было.
Публика реагировала несколько заторможенно. Кричали и «Браво!», и «На мыло!», но как-то вяло и неискренне. Многие предпочли не тратить время на аплодисменты, а едва опустился занавес, бросились в гардероб, что довольно красноречиво свидетельствовало о впечатлении, произведённом спектаклем.
На второй год – только через суд
На второй год – только через суд
ОБСУЖДАЕМ ПРОЕКТ «ЗАКОНА ОБ ОБРАЗОВАНИИ»
Недавно в одной из радиопередач специалист по гендерным вопросам комментировала факт предоставления гражданам Австралии права записывать в паспорте третий, отличный от традиционных, пол. Дама убеждала слушателей, что это несомненный прогресс в осознании самоидентичности человека и стремлении к снижению значимости биологических факторов. Позвольте, вам не страшно слышать эти слова? Ведь если мы будем снижать значимость биологических факторов, мы превратимся из общества людей в общество роботов[?]
Что является первопричиной изменения породы людей – биологическое или социологическое, – определить так же сложно, как и первенство яйца и курицы. Вот возьмём образование: мы меняем его, а оно нас. Мы пишем законы, остальные по ним пытаются жить – и все вместе мы начинаем образовываться совершенно иначе, чем двадцать, десять или пять лет назад.
Новый «Закон об образовании» отличается от предшествующих тем, что написан в первую очередь экономистами, во вторую – юристами, а уж потом педагогами, а скорее всего, психологами. Кто сомневается, пусть одолеет текст проекта закона и задаст себе вопрос: «А чего ради это написано?» Я всю жизнь мучаюсь сакральными педагогическими вопросами: для чего и зачем мы учим детей? Чего мы хотим от них? Как учим? Но сегодня все эти вопросы вторичны. Образование обретает черты бизнеса, и его ориентирами становятся не педагогические цели, а экономические. По новому закону школы оказывают образовательные услуги, в которые обучение и воспитание входят наравне с организацией питания, обеспечением мебелью и охраной здоровья.
И правильно, скажут многие современные родители: дитятко не может на одиннадцать лет погрузиться в ужасы отслаивающейся штукатурки, рваного линолеума и вонючих туалетов. И если раньше просьбы оказать школе финансовую помощь назывались в уголовных хрониках вымогательством, то теперь закон позволяет получать от родителей средства легально, в качестве внебюджетных.
Довольны? Ах, не у всех есть деньги на оплату образовательных услуг? Да не расстраивайтесь так: базовое образование вы получите бесплатно. И ещё факультатив по обществознанию и какой-нибудь бесплатный кружок в придачу. Нужен бассейн и конноспортивный комплекс? Пожалуйста: ваши деньги – наша организация. Нужно более продуманное и индивидуализированное питание? Ответ тот же. Английский язык от его носителей? Выпишем. Факультатив по правоотношениям в международной практике? Пригласим профессора. А вот встречные предложения от сотрудников школы: директору необходимо съездить в Финляндию или в Японию для изучения тамошнего опыта, коммерческому директору (сейчас-то его вовсе нет) – получить образование по специфическим проблемам финансового обеспечения работы школы. Административные ставки необходимо пересмотреть в сторону увеличения, так как хорошо работает то учреждение, которое хорошо управляется. И никакой коррупции. Всё по закону, по уставу, в соответствии с лицензией.
О чём-то ещё хотели спросить? Что после школы? Ну, во-первых, можем предложить среднее специальное образование, которое теперь будут иметь не только техники, но и квалифицированные рабочие. Во-вторых, желающие могут поступать в вузы. Конечно, не в любые. Ведь английский от носителей языка они не получили, факультатив по международным правоотношениям не прослушали, этикету не обучались, верховой ездой не занимались[?] Ну что вы хотите!.. От осинки не родятся апельсинки.
Новый закон создаёт условия для «предоставления образования» (так сказано в законе) – такого, которое доступно родительскому карману и образовательным притязаниям семьи. А следовательно, дети бедных и богатых будут учиться в разных школах, им будут доступны разные траектории развития, их ожидает разное будущее.
Ещё совсем недавно существовало разделение детей по способностям: одарённые могли учиться в спецшколах, гимназиях, лицеях. По новому закону, эти статусы отменяются, в эти учреждения будут приниматься дети по территориальному признаку, и финансироваться государством эти школы будут так же, как и обычные. Единственное, что им позволено, так это сохранить прежнее название.
Зато документ даёт зелёную улицу неучам. Если раньше второгодничество воспринималось как наказание за нерадивое отношение к учёбе и инициировалось педагогами, то теперь на второй год будут оставаться те ученики, родители которых докажут в суде, что школа предоставила им некачественное образование. Какова будет судебная практика по этой норме, можно только гадать. При этом повторное обучение будет даваться за счёт школы.
Учителя, как всегда, остались в меньшинстве в своём желании переложить часть ответственности на детей и их родителей. И обществу, и государству удобнее в ответственных держать педагогов. Их можно оставить без части зарплаты, привлечь к административной ответственности, лишить должности. А что сделаешь с учеником, который не хочет учиться, прогуливает уроки и не выполняет домашнее задание? Что можно сделать с родителями, которые не следят за своими детьми, не хотят знать, дошёл ли ребёнок до школы, или, того хуже, срывают его с занятий для выполнения домашних дел или поездки на какой-нибудь лыжный курорт.
Вопрос о посещении школы в проекте закона даже не стоит. Корректно ли при этом спрашивать с учителей за качество обучения тех, кто игнорирует занятия? Почему вдруг столь велики поблажки для нерадивых учеников? Государство заботится о воспроизводстве дворников и прочей неквалифицированной рабочей силы? Не напрягайтесь, ребята, для нас достаточно, чтобы вы могли расписаться под приказом, пересчитать свои деньги и разобраться, как заплатить за квартиру через терминал.
Слова «обучение» и «воспитание» употребляются в законе редко и в качестве узкоспециальных терминов. Их заменили «формирование гражданской идентичности», «предоставление образования», «освоение образовательных программ». Требования к результатам освоения программ рассматриваются как предметные, метапредметные и личностные. Не кажется ли вам, что личностное, определённое стандартом, – тот же путь к роботизации людей?
Кто же будет прокладывать эту дорогу в будущее? Конечно, не возрастные педагоги. Этот пережиток прошлого всё ещё цепляется за знания, умения и навыки, держится за предмет и уроки и ими же измеряет свой труд. У них уже не хватает запала реализовывать метапредметные проекты и проводить яркие акции типа «Чей мыльный пузырь красивее».
С сожалением ли расстаётся общество с прежним образованием и его работниками? Думаю, большинство не замечают смены образовательной доктрины, и потому, увы, будет так, как написано в проекте.
Наталия ЛЕВИНТОВА, почётный работник общего образования РФ
Обсудить на форуме
«Лучше, чем ничего»
«Лучше, чем ничего»
ДНЕВНИК УЧИТЕЛЯ
Инна КАБЫШ
Горько признаться, но в школе я больше не работаю. Вырастив – без ложной скромности – замечательный класс, я из школы ушла. Ушла не потому, что «школьный сюжет» в своей жизни сочла исчерпанным, – просто директор (незабвенный Семён Рувимович Богуславский), в своё время позвавший меня к себе и доверивший классное руководство (как оказалось, «в гроб сходя»), умер, и на его место пришёл новый, с которым как-то не заладилось.
Я пообещала ему уйти вместе со своим классом. И слово своё сдержала.
Надо сказать, что тоску по школе я почувствовала вскоре после выпускного и подумала, что нужно срочно искать другую. Думала, что устроиться учителем – это очень просто: было бы желание. Я ещё не знала, какие «большие перемены» произошли в школьном хозяйстве за те десять лет, что я «растила свой сад» у Семёна Богуславского. Оказалось, что нынешней школе, как объяснил мне знакомый директор (когда-то, двадцатилетними, мы с ним работали учителями: он – физики, я – литературы в одной школе, а теперь я пришла к нему проситься на работу), не нужны учителя «такого формата».
– Какого? – поинтересовалась я.
– Ну[?] эксклюзивного, – попытался определить он. – Ты предпочитаешь вести только литературу, не хочешь брать большую нагрузку и при этом рвёшься быть классным руководителем, дабы обрушить на детей всю мировую культуру[?] К тому же учти, что учителям прибавили зарплату, и теперь за своё место они держатся руками и ногами: на пенсию не идут, из декрета, едва родив, бегут обратно[?]
Я промолчала, хоть поверила не до конца. Но, потыркавшись в ещё добрые полдюжины школ, подумала, что мой собеседник был-таки прав. Между тем наступил сентябрь и стали раздаваться звонки с просьбой о репетиторстве. Репетиторством от случая к случаю я занималась и раньше, теперь же это грозило стать основным делом.
– А что тебя смущает? – утешали меня друзья. – Наоборот, радуйся: ни планов, ни отчётов, ни педсоветов[?]
«Ни воспитания», – мысленно закончила я. Ведь репетитор – это тот, кто в лучшем случае учит, в худшем – натаскивает, но ни при каком раскладе не воспитывает.
– А тебе непременно нужно сеять не просто «разумное», но и «доброе» с «вечным»? – подначивали друзья.
А разве это можно разделить?..
Детей набралось от шести лет до шест[?]надцати: одних просили подготовить к школе, других – к ГИА (государственной итоговой аттестации), третьих – к ЕГЭ, четвёртым – просто «подтянуть грамотность».
Ничего интересного, того, что называется «для души», я от них не ждала: ну «жи-ши» пиши с буквой "и", ну чередование гласных в корнях, ну ямб и хорей, – просто собиралась честно зарабатывать на хлеб. Но «просто» не получилось.
Уже первая моя ученица (11-го класса) оказалась из, скажем так, «проблемной» семьи: родители развелись восемь лет назад, мать уехала в Японию, отец – в Аргентину, всё это время девочка прожила с бабушкой. Бабушка её и привела.
Мы начали готовиться к ЕГЭ, но девочку то и дело «заносило»: она говорила о том, как её не понимает лучшая подруга, как обижает учительница, как она поссорилась со своим молодым человеком[?] И я видела, что это не желание «откосить» от урока (девочка была на редкость прилежная): она ждала от меня совета, помощи. Я была для неё не просто взрослый человек (отчасти компенсирующий отсутствующую мать) – я была полпредом великой русской литературы, которая всегда знает (или по крайней мере пытается выяснить), «кто виноват» и «что делать».
Вторая одиннадцатиклассница была из семьи ещё более экстравагантной.
Мать, сошедшая с ума на почве ревности к мужу, находится в больнице. Девочка живёт с отцом и бабушкой. У отца своя жизнь – бизнес, спорт, любовница. Зато смыслом жизни бабушки является внучка: бабушка лезет во все её дела. "Недавно, – всхлипывая, рассказывает моя ученица, – она узнала, что я уже не девушка, и теперь постоянно меня шантажирует, типа: «Не съешь кашу – скажу отцу, что ты не девушка!..»
В такие минуты я чувствовала себя даже не «мамой», которой говорят самое сокровенное, а батюшкой (в смысле «священником»), перед которым исповедуются.
А моя третья «егистка» на вопрос, написала ли она сочинение, ответила, что у неё задержка, так что вместо теста по «Преступлению и наказанию» пришлось решать тест на беременность. Слава богу, ответ оказался отрицательным! А если бы нет? Как бы я ответила ей на её «Что делать?»?
Господи, как же, оказывается, одиноки наши дети, наши взрослые дети: с детьми младшего и среднего возраста родители ещё хоть как-то общаются. Впрочем, и тут тоже всё не так гладко. Читаем с пятиклассницей дивный рассказ В. Драгунского «На Садовой большое движение» из книги «Денискины рассказы». Напомню в двух словах его сюжет: молодой человек просит у двух мальчишек велосипед якобы для того, чтобы съездить в аптеку за лекарствами для своей умирающей бабушки. Поколебавшись, мальчишки велосипед дают. «Похититель велосипеда» радостно уносится прочь.
(Есть в этом рассказе одна пронзительная нота: когда, прождав больше часа, мальчики начинают понимать, что их нагло надули, Дениска всё-таки думает: «На Садовой большое движение, то есть, а может, он не вор, может, с ним что-нибудь случилось?»
Спрашиваю свою ученицу: «А как ты поступила бы на месте героев рассказа?» Ведь в данном случае «дать или не дать» (велосипед) – это, по сути, «быть или не быть» (человеком). Что лучше: подставиться, но не сделать зла, или не подставляться, рискуя совершить зло?
– Конечно, не подставляться! – категорично заявляет пятиклассница. – А герои этого рассказа просто неудачники!
(Надо заметить, что слово «неудачник» – самое страшное ругательство у современных подростков: понятное дело, если высшим счастьем объявлена «успешность».)
Конечно, я этого «так не оставляю». Как ни банально это звучит, обучение неотъемлемо от воспитания (а я-то волновалась!), и было бы просто непрофессионально оставить ребёнка, пусть хорошо прочитавшего и складно пересказавшего текст, с таким выводом. Рассказ Драгунского не о «неудачниках» – он, как сказал бы герой Булгакова, о «добрых людях» и той цене, которую порой приходится платить за эту доброту. Моя ученица вольна «не дать» велосипед, но она должна понимать, почему его дали герои рассказа.
А вот ещё случай.
Занимаюсь с двумя сёстрами: младшая – мягкая, добрая, но рассеянная, невнимательная, старшая – волевая, собранная, с блестящей памятью, что называется, «продвинутая». Предлагаю – в домашнем кукольном театре – поставить сказку «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка» (я часто «играю в театр» на уроке: это развивает речь, тренирует память, воспитывает «чувства добрые»).
– Можно я буду Алёнушкой? – робко спрашивает младшая сестра.
– Нет! – вдруг кричит старшая. – Алёнушкой буду я!
– Это почему? – интересуюсь.
– Потому что я отличница, а она, – жест в сторону сестры, – тормоз, дура, троечница, неудачница!..
Как разрулить подобный инцидент и не подставляться впредь? Можно, конечно, отказаться от «театральности» (которая требует коллективного труда) и заниматься с каждой сестрой индивидуально. Но ведь это неправильно! И я говорю старшей сестре: "Помнишь, мы недавно читали сказку «Маленький принц»? Там главный герой советовал всем вырывать ростки баобабов на своей планете. Что такое эти «баобабы»?
– Метафора! – бойко выпаливает моя отличница.
«Правильно, – киваю я. – И по-моему, в твоей душе появились ростки „баобабов“: жестокость, тщеславие, желание быть первой любой ценой. Их нужно вырвать сейчас, а не то они, как сказано у Экзюпери, „разорвут твою планету“. – и заканчиваю: – Можешь считать это домашним заданием».
Рассказываю о случившемся «ЧП семейного масштаба» родителям: «Может быть, ваша старшая дочь и станет доктором каких-нибудь наук, но пойдёт она к этой цели по чужим головам. А может, и по „родным“, – и подытоживаю: – Моё дело (как я его понимаю) – указать на тревожный симптом, а ваше – решать: бороться с ним или культивировать».
– Оно тебе надо? – увещевает подруга, которой я вечером рассказываю об этом случае. – Вот довоспитываешься: откажут тебе от места. Думаешь, родителям приятно слушать такое о своих детях да ещё за свои деньги!
Думаю, что нет. Но кто сказал, что воспитание состоит из одного, как нынче принято говорить, «позитива»? Впрочем, бывает и «позитив». Объясняю самой маленькой – шестилетней – ученице, разумеется, на доступном ей уровне, что такое рифма. Делаю это для того, чтобы «поиграть в рифмы» (это развивает слух, словарный запас, чувство «соразмерности»). Перед началом игры, чтобы удостовериться, что ребёнок понял, спрашиваю: «Ты поняла, что такое „рифма“?» – «Да». – «И что же?» – «Это когда слова дружат[?]»
Ну не чудо ли?!
А вот ещё одно. Читаем с первоклассницей «Маленького принца» (я читаю эту книгу с детьми всех возрастов): Маленький принц перелетает с планеты короля на планету честолюбца и так далее. Ну кто такой «король», объяснять не нужно, а вот слово «честолюбец» дети часто не знают: многие думают, что это любитель чистоты (то, что это слово пишется через "е", их, как правило, не смущает).
Кто такой «пьяница», я обычно не спрашиваю: каждый русский ребёнок знает значение этого слова. А тут интуиция подсказывает: «Спроси!» Спрашиваю. «Пьяница, – беззаботно отвечает девочка, – это тот, кто пьёт». – «И всё?» – уточняю. «Кто много пьёт», – добавляет моя ученица. «А чего много?» – допытываюсь я. «Ну там воды. Или сока[?]»
Внимательно – с головы до ног – осматриваю свою ученицу: с какой планеты на нашу грешную родину свалилось это дитя? А потом, осторожно подбирая слова, объясняю, что пьяница – это человек, который пьёт много[?] пива, вина (вдыхаю поглубже!), водки[?]
Девочка слушает с интересом. А я чувствую себя учительницей из известного анекдота: «А теперь, дети, давайте ещё раз повторим слова, которые вы не должны знать».
А вот последняя история, связанная всё с тем же «Маленьким принцем». Задаю своему семилетнему ученику провокационный вопрос: «Надо ли стремиться к тому, чтобы тебя приручили, если, расставаясь с приручившим, испытываешь боль?» Малыш задумывается, а потом твёрдо отвечает: «Надо!» «Почему?» – спрашиваю я. «Потому что боль, – отвечает мой ученик, – лучше, чем ничего[?]»
[?]Я возвращаюсь вечером домой. Рассказываю своим домашним, как прошли уроки.
«Вот видишь, – замечает мой почти двадцатилетний сын, – а ты боялась, что не будешь никого воспитывать. Пойми: ты по-другому не можешь, ты такая[?]»
«Какая? – хочу спросить я, но тут же спохватываюсь. – Ах, да, мне уже говорили: „неформат“ называется».
Обсудить на форуме
И «кораблик» плывёт…
И «кораблик» плывёт…
ГЛУБИНКА
В плавание воскресная школа «Кораблик» при Благовещенской церкви города Мещовска пустилась 4 года назад, имея на борту 14 «матросов» от 3 до 11 лет. Что значит такой возрастной «разбег», поймут разве что педагоги. А разделить детей на группы не представлялось возможным: не хватало учителей. Но худа без добра не бывает. У старших появилась возможность ухаживать за младшими, помогать им во время совместных трапез, изготовления поделок к праздникам и подготовки театральных спектаклей.
Изучая Закон Божий, особое внимание мы уделили патриотическому воспитанию на примерах ратных подвигов святых князей Дмитрия Донского и Александра Невского, Александра Суворова и Фёдора Ушакова. Но, пожалуй, самыми яркими моментами в жизни детей остаются совместная молитва и алтарное послушание, которое несут трое мальчиков. У каждого алтарника свой стихарь – особая одежда, и лишиться возможности её надеть можно лишь за какие-либо проступки. Появились среди наших воспитанников и апологеты – защитники веры, умело отражающие нападки своих невоцерковлённых сверстников.
Но дети остаются детьми. Даша, пытаясь образумить Никиту-непоседу, возмущённо произносит: «Как же ты в школу пойдёшь? Там с таким поведением могут и к стенке поставить». (Имеется в виду угол.) Полина делится впечатлениями от летних каникул: «Матушка Анна, а я отдыхала в Ростове. В Додоне купалась!» Долго рассказываю о том, что каждый христианин перед добрым делом должен помолиться, попросить у Бога помощи. Закрепляю: «Так что же, дети, нужно сделать перед началом доброго дела?» Тамара отвечает: «Хорошо покушать!»
Добрые отношения сложились у нас с детским садом «Солнышко» и Мещовской общеобразовательной школой. Но поистине новое дыхание воскресная школа обрела после знакомства с членом Координационного совета при ГУ МВД по Москве Сергеем Васильевичем Саминским. Отец Николай не раз рассказывал воспитанникам о человеке, благодаря которому над церковью появился долгожданный купол, а на Рождество они познакомились с ним и лично, поехав по его приглашению в Москву. Ребята преподнесли пришедшим на их концерт трогательных ангелочков, сделанных своими руками, а зрители щедро вознаградили юных артистов дружными аплодисментами и подарками. Но на этом сюрпризы не закончились. Детей ожидали угощение в «Шоколаднице» и мультфильм в кинотеатре огромного торгового центра. Для ребят из Калужской глубинки это представлялось настоящим рождественским чудом. Ещё одно чудо произошло на Пасху, когда Сергей Васильевич повёл команду «Кораблика» в цирк. Многие оказались там впервые.
Куда «поплывём» нынче? Новый учебный год для нас – особенный. В школе появился преподаватель музыки, в планах – создание детского церковного хора. А ещё подросли наши малыши, и теперь в «Кораблике» две группы – школьников и дошколят.
Анна БАХАЕВА, воспитатель, КАЛУЖСКАЯ ОБЛАСТЬ
Обсудить на форуме
