Текст книги "Обсидиановый храм (ЛП)"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

18

Капитан Филипов стоял у штурманского столика слева от руля, глядя через плечо Смита, пока тот работал на своем лэптопе. Он объяснял свою последнюю неудачную попытку сопоставить гравировку с кольца загадочного мужчины хоть с чем-то похожим в Интернете.

– Как бы то ни было, – сказал Смит, – думаю, что это невозможно найти ни в видимой, ни в скрытой части сети. Я использовал лучший софт для нахождения дубликатов изображений. Но ни хера не сработало.

Филипов кивнул, глядя на экран, где находилась фотография, которую они сделали с кольца. Корабль стоял на приколе у бухты Банкер, к югу от большого острова Спрус. Это была защищенная якорная стоянка для подобной ненастной ночи: волны шли с северо-востока, а дождь щедро забрызгивал окна рулевой рубки.

– Хочешь пива? – спросил Смит.

– Не сейчас.

Смит передернул плечами, отодвинул стул и вышел. Через пару секунд он вернулся с пивом в руке и сделал большой глоток.

– Кто же такой этот мудак? – спросил Филипов, садясь за компьютер. – Он хочет остаться неизвестным. Почему, черт побери? Что ему стоит назвать нам свое имя?

– Да. Странно.

Капитан уставился на рисунок. Необычное облако, молнии, кошачий глаз, цифра девять… что все это могло значить?

И внезапно на него снизошло озарение. Мысль показалась настолько простой и очевидной, что заставила его вздрогнуть.

– У кошки девять жизней.

– И что?

– Значит, эта группа, независимо от того, что она собой представляет, связана с выживанием. Девять жизней.

– О’кей, – Смит глотнул еще пива.

– И это облако. Ты когда-нибудь видел подобное облако?

– Оно странное и похоже на грозовую тучу.

– Возможно, что это совсем не облако.

– А что же это тогда?

– Призрак.

Смит, прищурившись, внимательно всмотрелся в изображение на экране и нахмурился:

– Может быть.

Филипов вытащил из кармана кольцо и еще раз вживую изучил гравировку, поворачивая его и так, и эдак в тусклом свете рулевой рубки, параллельно молча размышляя: «Призрак. Звезда. Девять жизней. Молния. О’кей. Пусть в Интернете не находится изображение кольца, но, возможно, что найдется его описание».

Филипов напечатал в поисковой строке слова «призрак», «звезда», «девять жизней» и «молния» и почти сразу же получил совпадение. Это была небольшая статья в информационном бюллетене Зала Славы ФБР, посвященном агентам, погибшим при исполнении служебных обязанностей. Он был датирован тремя или четырьмя годами ранее, и в нем говорилось о похоронах специального агента Майкла Декера, который был убит «При исполнении служебных обязанностей в результате противоправных действий». В статье было дано описание самих похорон, а также были отмечены некоторые из присутствующих. Филипов прочитал все, а затем остановился на одном отрывке:

«Помимо американского флага на гроб нанесли эмблему элитной команды «Призрак», в которой состоял Декер: призрак на синем фоне, украшенный звездой, мечущий молнию в кошачий глаз с цифрой девять вместо зрачка, символизирующей девять жизней, которыми, как утверждалось, обладали все члены команды «Призрак» в силу их профессиональной подготовки, стойкости и опыта. Команда «Призрак» являлась абсолютно секретным, сплоченным, специализированным потомком ныне несуществующего подразделения армии США «Голубой свет» и была создана специально для проведения операций в секретных, крайне опасных и порой несанкционированных театрах боевых действий. Период существования команды «Призрак» оказался относительно недолгим. В общем и целом «Голубой свет» в конце концов, перерос в первый оперативный отряд специального назначения США – отряд «Дельта». Специальный агент Декер был одним из небольшой, награжденной знаками отличия группы агентов, которые присоединились к ФБР после несения службы в команде «Призрак».

– Наш загадочный парень внизу, – сказал Филипов, – служил в армии. А если быть точным, то в спецназе.

Смит, тяжело дыша, заглянул через плечо капитана.

– Чтоб я сдох! – сказал он, указывая на что-то на экране – Взгляни лучше на это!

В статье была размещена небольшая фотография группы агентов, сделанная на могиле. И среди них находился высокий бледный мужчина в черном костюме, стоящий со скрещенными руками чуть в стороне от остальных. Хотя его лицо было расплывчатым и нечетким, все, что касалось внешних признаков, соответствовало человеку в трюме – бледность кожи, светлые волосы, светлые глаза и худощавое телосложение.

Подпись гласила, что это специальный агент А. К. Л. Пендергаст.

– Господи, – выдохнул Филипов, – он федерал.

Повисла тишина, нарушаемая только стуком капель дождя по окнам.

– Ну, вот и все, – сказал Смит, – выбрасываем ублюдка за борт.

– Ты действительно собираешься убить его? – спросил Филипов.

– Мы не убиваем его. Мы просто возвращаем его туда же, где мы его и нашли. Природа сделает все остальное. Кто об этом узнает? Через несколько недель он где-нибудь всплывет, и ничто не свяжет его с нами. Черт возьми, не можем же мы держать федерала на борту!

Филипов ничего не ответил. Идея казалась весьма соблазнительной. Сукин сын из трюма действительно уже сидел у него в печенках. Капитан открыл небольшой шкаф под штурманским столиком, достал бутылку скотча, отвинтил крышку и сделал большой глоток. Он почувствовал, как жидкость прокладывает огненную дорогу вниз по его горлу. Огонь этот быстро перерос в приятное тепло, побудившее Филипова сделать второй глоток.

– Я думаю, что нам стоит вернуться к побережью близ острова Кроу, – продолжал меж тем Смит, – сбросим его там. Недалеко оттуда он, должно быть, и исчез. Никто нас с ним не свяжет, – он помолчал, а затем схватил бутылку скотча. – Как думаешь?

– Должен предупредить, что это довольно крепкое пойло для мормонов, – заметил Филипов.

– Уже поздно, – с усмешкой отозвался Смит, и набрал полный рот скотча. – Мы вернем ему часы. И кольцо. И тем самым не оставим никаких доказательств.

Когда от скотча его нутро охватил огонь, сознанием Филипова овладела предельная ясность. Он подождал, когда Смит выговорится.

– К черту часы, – продолжал Смит, – мы не можем рисковать. С Арсено, который может заговорить, мы вообще не должны рисковать!

– Арсено, – тихо произнес Филипов.

– Да, Арсено. Я имею в виду, что если он заговорит, то они рванут за нами со всех ног. И если они найдут на борту похищенного федерала, обвинения в распространении наркотиков станут наименьшими из наших забот...

– Арсено, – повторил Филипов.

Смит, наконец, прервал свою тираду:

– Ну? Арсено, да. Что ты пытаешься сказать?

– Он же у федералов.

– Так и я о том же говорю.

– Так... у нас же есть федерал.

Молчание в ответ.

Филипов неотрывно смотрел на Смита.

– Мы совершим обмен. Этого человека, Пендергаста, на Арсено.

– Ты, на хрен, совсем спятил? Ты хочешь вылить это дерьмо на федералов? После этого мы умрем так быстро, что ты даже не успеешь отлить с кормы.

– Нет, если мы сойдем на землю. И я знаю одно такое место. Слушай. Федералы понятия не имеют, где он. В газетах об этом ничего нет. Они не знают, что он на судне, и, кроме того, это будет последним местом, где они будут искать. В качестве доказательства, что он находится у нас, мы отправим им кольцо и медальон.

– Это безумие.

– Если Арсено расколется, все кончено. Мы проведем всю оставшуюся жизнь в тюрьме.

– Ты действительно думаешь, что он может расколоться?

– Я думаю, это возможно. Он находится у них… сколько уже? Почти месяц?

– Но чтобы использовать федерала в качестве заложника для обмена... – Смит замолчал.

– Красота именно в простоте. Работа уже сделана: федерал у нас, и никто не знает, где именно мы находимся. Мы высадим на берег кого-нибудь из экипажа с кольцом и медальоном. Он отправит их федералам, ну, скажем, в Нью-Йорк. Наше требование будет простым: выпустите Арсено и дайте ему билет в Венесуэлу в один конец. Когда мы получим от него подтверждение, мы освободим этого Пендергаста. Если нет, Пендергаст умрет.

– Освободим его? Он же видел наши лица.

– Верно подмечено. Поэтому, когда Арсено окажется на свободе, мы вернем федерала обратно в воду. Где мы его и нашли, – эта идея принесла Филипову чувство истинного удовлетворения.

– Сукин сын, – Смит нахмурился, – я не знаю. Если мы убьем федерала, они после этого выследят нас даже на краю земли. Этот парень из элиты. У него есть друзья.

– А у нас есть деньги. И корабль. Некоторое время им понадобится на то, чтобы разобраться в случившемся. Но когда они это сделают – если они это сделают – мы уже будем далеко. Если Арсено проговорится, нам все равно придется уходить отсюда, – капитан сделал паузу и, наконец, привел решающий довод. – Настоящее чудо, что этот парень просто свалился к нам в руки. Мы были бы сумасшедшими, если бы не воспользовались этим.

Смит покачал головой.

– Это может сработать.

– Это точно сработает. Поднимай команду. Я договорюсь о встрече.

19

Филипов стоял на передней палубе, вдыхая аромат, доносившийся от пышных веток раскидистых елей, растущих на утесе чуть выше и впереди корабля. Наступило спокойное, холодное и солнечное осеннее утро. Все шло точно по плану.

Капитан обнаружил Бейли-Хол, когда был еще подростком и перевозил «травку» из Канады в Соединенные Штаты на шестнадцатифутовом «Бостонском китобое». Он никогда никому не рассказывал об этой дыре – ни разу. Даже когда он начал перевозить «Чарли»[75]75
  «Чарли» («Чарльз») – это смесь плана (гашиша) и героина. Используется для курения и многократно усиливает зависимость потребителя. Отсюда, кстати, и миф о том, что марихуана ведёт к более сильным наркотикам.


[Закрыть] из бухты Финей, Новая Шотландия в Фейри-Хэд, штат Мэн, на череде лодок для ловли лобстеров и драггеров[76]76
  Драггер — небольшое моторное рыболовное судно.


[Закрыть]. Это было идеальное место для укрытия, но Филипов решил приберечь его до того времени, когда оно действительно будет ему жизненно необходимо.

И это время настало.

Бейли-Хол находилась на диком участке побережья между Катлером и Любеком, недалеко от канадской границы. Это была глубокая выемка в гранитной береговой линии с отвесными скалами, возвышающимися с трех сторон, и с гигантскими еловыми деревьями, чьи лохматые ветви служили прикрытием с высоты. Северная стена дыры фактически представляла собой выступ – гранитная скала образовывала своего рода застывшую каменную волну, под которой лодка могла укрыться целиком и стать полностью невидимой. Те немногие ловцы лобстеров, которые работали в этом районе, избегали дыры из-за ее опасных пятнадцатифутовых приливов и зазубренных подводных рифов, которые ломали их ловушки для лобстеров и разрезали крепившие их веревки.

Задача была не из простых: осторожно завести «Маниболл» в Бейли-Хол. Филипов сделал это при слабом отливе ночью, когда теченье отсутствовало, а поверхность моря была спокойной. Не было возможности даже бросить якорь: рифы могли «откусить» его так же легко, как и ловушку для лобстеров, и в любом случае в дыре было недостаточно пространства, чтобы разместить дрейфующее в пределах якоря судно. Вместо этого Филипов натянул канаты с корабля к обоим берегам, обвязав их вокруг стволов елей, но оставив достаточно слабины, чтобы позволить «Маниболлу» подниматься и опускаться вместе с приливами и отливами.

Это была сложная операция, которая заняла полночи, но Филипов остался доволен результатом. Теперь он и команда укрылись в безопасности на диком берегу, ближайший городок находился в двенадцати милях от них, а ближайший дом – по меньшей мере, в восьми. Поблизости не было ни дорог, ни троп. Берег являлся частью большого лесного массива, принадлежащего бумажной фабрике «Монтроуз», в Любеке. Единственные люди, которые когда-либо приходили сюда, были лесорубами... но в это время года лесозаготовка не производилась.

По пути в Бейли-Хол они высадили на берег одного из самых надежных и находчивых членов своей команды – Дальку – с кольцом, медальоном и кучей денег. Его миссия состояла в том, чтобы отправиться в Нью-Йорк и послать по почте две эти вещи и фотографию Пендергаста вместе с их требованиями и инструкциями в Нью-Йоркское региональное отделение ФБР. После этого Далька должен будет затеряться в городе, залечь на дно и дождаться результата.

Оставив Дальку на уединенном участке побережья, Филипов повел «Маниболл» на север, к Бейли-Хол.

Он принял меры предосторожности. Задолго до того, как он добрался до впадины, Филипов приказал выключить GPS-навигатор и все сотовые телефоны, а их батареи извлечь. Отключили все, что можно было использовать, чтобы отследить их.

Его озадачивала проблема общения с ФБР. Должен был быть способ поддерживать связь, не выдавая своего местоположения. К счастью, Смит – первый помощник и компьютерный гуру – знал, как создать неотслеживаемую, зашифрованную электронную почту. Филипов и сам хорошо разбирался в компьютерах, поэтому совместными усилиями они со Смитом выполнили эту задачу. Они использовали программу, похожую на «TOR», но более современную. Она называлась «BLUNT» и была способна четыре раза зашифровывать все интернет соединения с помощью PGP[77]77
  PGP (Pretty Good Privacy) или «Довольно Хорошая Секретность» – это протокол и программа для обеспечения индивидуального шифрования. Она разработана и опубликована в 1991 году Филлипом Циммерманом и была пионером среди систем подобного уровня, опубликованных для общего доступа, в силу законодательных ограничений на распространение криптографических технологий.


[Закрыть] и перенаправлять их через множество компьютеров по всему миру, что делало почти невозможным отслеживание сигнала до его первоначального IP-адреса. Через «BLUNT» он и Смит установили временный одноразовый почтовый сервис под названием «Insurgent Mail» в скрытой части сети, которая, как они полагали, была неприступна даже для АНБ[78]78
  Агентство национальной безопасности Соединенных Штатов, АНБ (англ. National Security Agency, NSA) – подразделение радиотехнической и электронной разведки Министерства обороны США, входящее в состав Разведывательного сообщества на правах независимого разведывательного органа.


[Закрыть].

Со всеми программными установками возникла только одна небольшая проблема: в Бейли-Хол невозможно было подключиться к Интернету.

Это означало, что Смит должен был периодически наведываться с лэптопом в место, где наличествовало интернет-соединение, чтобы отправлять и получать сообщения. Этим местом, как они решили, стал городок Катлер, расположенный в десяти милях отсюда, вдоль линии побережья. Мотель в Катлере, носивший название «Рыбацкая шхуна Годерры», предлагал бесплатный Wi-Fi. Сюда-то Смит и отправится.

На «Маниболле» была моторная лодка, которая исполняла роль спасательного плота. Это был почти новый надувной «Зодиак»: девять футов в длину, шесть дюймов в ширину, с четырехтактным двигателем «Тохацу» мощностью 9,8 л.с. В спокойном море с одним пассажиром лодка могла идти на полных двадцати узлах. Но море между Бейли-Хол и Катлером было, каким угодно, только не спокойным, поэтому двенадцать узлов были максимумом, который мог выжать пассажир, не боясь превратиться в чертову отбивную – и то, только в хорошую погоду. В шторм можно было забыть и об этом.

Они должны были быть осторожны. Прибытие и отбытие небольшого «Зодиака» в гавань не привлечет к себе повторных любопытных взглядов. Но движение подобного судна в открытой воде вдоль линии побережья определенно будет замечено – особенно рыбаками, которые подумают, что это чистой воды безумие вести небольшую лодку поздней осенью вдоль скалистой береговой линии, известной своими эпическими бурями, течениями и приливами. Если бы они увидели нечто подобное, то наверняка захотели бы узнать, кто, черт возьми, этот сумасшедший ублюдок. Рыбаки, как Филипов хорошо знал, были печально известными сплетниками.

По всем этим причинам Смит должен был приплыть в Катлер и уплыть оттуда ночью, значительно увеличив риск несчастного случая. Но другого пути не было.

Несмотря на принятые трудоемкие меры по созданию защищенной электронной почты, Филипов понимал, что, вполне вероятно, им также понадобятся и сотовые телефоны. Например, возможно, Смиту в какой-то момент может понадобиться переговорить с Далькой в Нью-Йорке. И он знал достаточно много о федералах, чтобы ожидать, что они рано или поздно будут настаивать на голосовом общении.

У капитана всё было схвачено. На борту «Маниболла» находилось несколько десятков сотовых GSM-телефонов с уже включенными предоплаченными минутами, которые были куплены за наличные в разных странах мира – что было весьма полезно для ведения их бизнеса. Филипов дал два Дальке и четыре Смиту с исчерпывающими личными инструкциями для последнего: при разговорах с ФБР использовать для каждого отдельного вызова новый телефон и говорить кратко: сотовый телефон можно отследить всего за тридцать секунд. Смит, а не ФБР, должен быть инициатором звонков. По завершении вызова батарея должна быть немедленно извлечена, а телефон отключен, чтобы он не смог отправлять ответное сообщение «Heartbeat»[79]79
  «Heartbeat» – периодическое контрольное сообщения, подтверждающее работоспособность оборудования и посылаемое им по линии связи.


[Закрыть] для связи с сотовой сетью.

Филипов снова вдохнул аромат хвои. Смит этой ночью отправился в Катлер, свой лэптоп и одноразовые телефоны он надежно завернул в несколько слоев пластика для защиты от соленых брызг океана. Смит не был моряком, который мог бы желать совершить опасное морское ночное путешествие, поэтому Филипов тщательно его проинструктировал: первый помощник должен был продвигаться вдоль побережья, держась близко к берегу вне зоны серфинга. Ему может понадобиться мощный прожектор, который он отключит, прежде чем войдет в гавань.

Филипов наблюдал за его отплытием и слушал гул двигателя, пока тот не затих в темноте. Это был риск, но, опять же, необходимый. План был приведен в исполнение, и его уже не возможно было прервать. Они ничего не услышат в течение трех дней – может быть, четырех – не дольше.

Но это был хороший план. Филипов много раз пересматривал его у себя в голове, и экипаж обсуждал его до тошноты. Смит заселился бы в «Годерру» под маской мормонского миссионера. Он выглядел достаточно молодо, чтобы ему поверили. К тому же, у него – как и у всех членов экипажа – были при себе строгие классические костюмы: хрустящий, дорогой костюм был незаменимым аксессуаром в некоторых ситуациях при контрабанде наркотиков. А лучшим обстоятельством стало то, что Смит действительно был мормоном, или, по крайней мере, являлся им раньше. Так или иначе, он почти целый год отработал на миссионерской работе. Он знал, как использовать необходимый сленг при разговоре.

Три дня молчания. Будучи в Катлере, Смит, конечно же, не сможет с ними связаться. Но Филипов дал ему четкие инструкции о том, как реагировать на самые разнообразные ситуации в переговорах с ФБР. Он должен был придерживаться основного требования: если Арсено не будет в Венесуэле через неделю, то агент ФБР умрет. Легко и просто.

Филипов знал, что в подобных переговорах СОП[80]80
  Стандартные операционные (рабочие) процедуры (СОП) – это документально оформленный набор инструкций или пошаговых действий, которые надо осуществить, чтобы выполнить ту или иную работу.


[Закрыть] заставят власти настаивать на большем количестве времени и просить о мелочах, постепенно накапливая требования и просьбы, затягивая ситуацию и устанавливая господство над похитителями. Он не собирался попадать в подобную ловушку. Одна неделя. К тому времени, если они не увидят через «Skype» Арсено, стоящего перед статуей Симона Боливара на площади Боливара в Каракасе, Венесуэла – место, которое невозможно было подделать – тогда они вывезут в открытое море этого федерального сукиного сына, сбросят его за борт и покинут страну. Конечно же, если они все-таки получат подобное сообщение от Арсено, то они все равно выбросят его за борт.

Капитан верил, что блеф ФБР на этот раз не сработает. Он должен был строго следовать своему первоначально разработанному плану: быть решительным, последовательным, не сомневаться и, что бы ни случилось, окончательно и бесповоротно идти до конца. Переговорщики ФБР являлись отменными экспертами и чувствовали блеф. Если бы он проявил малейшую слабость, мельчайшие колебания, малейшую уступку к одному из их требований, все было бы кончено.

Опять же, Смит был тщательно проинформирован обо всем этом. У него были строгие приказы, и Филипов был в нем уверен. Возможно, в том, что Смит не мог связаться с командой, даже были свои преимущества: при связи с ФБР у него не было иного выбора, кроме как твердо стоять на своем. Между тем было крайне важно сохранить Пендергаста живым и здоровым в течение следующих семи дней, если ФБР потребует доказательства того, что он жив, перед тем, как выпустить Арсено.

Пока Филипов стоял в свете раннего утра, и звуки ветра, проносящегося сквозь еловые ветви над его кораблем, смешивались с обычным пульсом моря, бьющегося о скалы, он решил, что нет причин рассказывать пленнику о том, что они делали и что они еще собирались сделать. В любом случае, через неделю он будет мертв.

У Филипова был еще один источник беспокойства. Двое из членов экипажа – де'Хесус и Миллер – питали особенную ненависть к ФБР. Ни один из них не одобрил план. На собрании они оба настаивали на том, чтобы сразу же сбросить агента ФБР в море. Они проголосовали против плана обмена и разозлились. В ту же ночь Филипов поймал их обоих в трюме, пьяных в хлам, мочащихся на Пендергаста и очень громко смеющихся, после того, как они достаточно сильно его избили. Филипов был раздосадован, но ничего не мог сделать, чтобы наказать их. Разве что запереть выпивку. Фактически – и он должен был это признать – часть его радовалась, видя, как с высокомерного ублюдка сбивали спесь. И сбили ее достаточно сильно: от тяжких побоев он потерял сознание. Но капитану необходимо было сохранять мир и держать всех в узде еще семь дней.

Филипов был обеспокоен расшатанной дисциплиной. Но было кое-что еще, что беспокоило его еще больше: выражение глаз федерала, когда эти два пьяных идиота, проклиная и смеясь, осушали на него свои «шланги», перед тем, как де’Хесус окончательно вырубил его швартовным гаком. Отчего-то то, что капитан прочел во взгляде агента, внушало страх.