Текст книги "Кельтская загадка"

Автор книги: Лин Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава пятнадцатая
Тот, кто описывает ход луны

– Хочу узнать о похищенном ребенке, о настоящем, – сказала я Малахи.

– Это просто одна из историй Денни, – ответил он. – Не нужно придавать им особого значения. Знаете, он не совсем в своем уме, хотя я по-прежнему горжусь тем, что называю его своим другом. Ему кажется, что он был там, в далеких временах, когда происходили те битвы. Волшебные, между Туата де Данаан, Фир Болг и фоморами. В том давнем прошлом.

– Тогда хочу узнать все о семье Бирнов, – сказала я. – Откуда они, чем занимались до приезда сюда, все. Кто-то должен знать.

– Китти Маккарти, – сказал он. – Правда, она уже сдает потихоньку. Она стала работать у них, когда они приехали сюда много лет назад. Была домработницей, ходила за детьми. Сестра Денни.

– Где ее можно найти? – спросила я.

– В пивной, – ответил Малахи.

– Она живет в пивной? – удивилась я.

– Нет, – ответил он со смехом. – Над пивной. Над «Кабаньей головой» и чайной Бригид. Бригид – приемная дочь Китти, племянница Денни.

* * *

Я пошла по главной улице, зашла в дверь, разделяющую бар с чайной, и быстро поднялась по лестнице. Постучала в дверь, за которой впервые увидела Китти Маккарти. Открыла Бригид.

– Я бы хотела поговорить с вашей матерью, – сказала я ей.

– О чем? – недоуменно спросила она.

– О семье Бирнов.

– Мама не станет говорить об этом.

– Бригид, гибнут люди.

– Я заметила, – язвительно ответила она. – Люди, которые работали там, тоже. Поэтому мама не будет говорить на эту тему ни с вами, ни с кем бы то ни было.

– Дорогая, кто там? – послышался дрожащий голос.

– Никого, мама, – ответила она.

– Миссис Маккарти, это я, Лара. Та, что приходила за указанием Эмина Бирна. – Бригид сверкнула на меня глазами. – Я хотела поговорить с вами об этой семье.

– Тогда заходите, – ответила старушка. – Я люблю принимать гостей.

– Мама! – воскликнула Бригид. – Мы решили, что ты ни с кем не будешь говорить о Бирнах. Имей в виду, это опасно.

– Бригид, я уже почти мертва, говорю это на тот случай, если ты не заметила, поэтому впусти эту молодую даму, – сказала Китти. Тон у нее был таким, что с ним требовалось считаться. Думаю, он хорошо действовал на дочерей Бирна.

– Благодарю вас, – сказала я Китти, когда та жестом предложила мне сесть на диван рядом с ее креслом. Бригид села напротив нас с застывшим в беспокойстве лицом.

– Извините, – сказала я Бригид, – но гибнет много людей. Думаю, если б я могла понять, что происходит с этой семьей, если б об этом узнала полиция, то убийства могли бы прекратиться.

– Что вы хотите знать? – спросила Китти, ее руки, державшие одеяло, в которое она была закутана, дрожали, но глаза были ясными, живыми.

– Хочу начать сначала, как вы познакомились с семьей Бирнов, и почему Дейрдре считала, что эта семья проклята.

– Ладно, – заговорила она. – Сначала. Я была домработницей у отца Эмина Бирна, Майкла, все звали его Мик. Мик был вдовцом, его жена умерла, когда дети были еще маленькими, и ему требовался кто-то вроде меня, чтобы вести дом.

– Это было здесь?

– Нет, севернее, возле Гэлоуэя. Когда я пришла туда, дети были уже почти взрослыми. Эмину было двадцать с небольшим, а дочери Мика, Розе, почти восемнадцать.

– Коттедж Розы! – воскликнула я. – А я все ломала голову, почему он называется так, хотя там нет никаких роз.

Старушка кивнула:

– Коттедж назван в ее честь. Эмин в младшей сестре души не чаял.

– Где она теперь?

– Умерла. Давно уже, – печально ответила Китти, покачивая головой.

– Продолжайте, – попросила я.

– Существовала жестокая вражда между Миком Бирном и Энгусом Макротом, землевладельцем, жившим возле Слиго. Тянулась она годами, даже поколениями. Мы, ирландцы, долго помним обиды. Я не знаю, что было причиной вражды. Иногда бывает даже неважно, с чего она началась. Она живет собственной жизнью. Даже втянутые в нее не могут припомнить, с чего все пошло. Возможно, со спора из-за овцы или чего-то еще много лет, а то и поколений назад. Может быть, из-за бурого быка.

Китти умолкла на несколько секунд, потом негромко рассмеялась.

– Это шутка. В Ирландии существует древняя история «Tain bo Culainge» – «Угон быка из Куалнге». В ней рассказывается о большой войне между войсками Коннахта, которые возглавляли королева Медб с королем Айлилем, и войсками Ольстера с их героем Кухулином. Все началось с ссоры из-за бурого быка. Но вы понимаете, что я имею в виду, не так ли? Так или иначе эти двое были противниками, семьи их тоже, хотя, насколько я знаю, они никогда не встречались.

Старушка слегка закашлялась, и дочь принесла ей чая.

– Выпей, мама, – сказала она. – Тебе нельзя много говорить.

Мне показалось, что в глазах у нее были слезы.

– Я хочу поговорить, милочка, – ответила Китти, махнув рукой, чтобы Бригид отошла. – Много лет хочу поговорить об этом. Я обещала Эмину Бирну помалкивать, но, думаю, теперь уже это особого значения не имеет.

У Мика Бирна были большие планы для сына и дочери. Эмин уже работал вместе с ним в семейном бизнесе – по-моему, тогда они занимались торфом. Розу Мик собирался выдать замуж за жившего неподалеку вдовца, человека средних лет по фамилии Маккаллум, у него были большие земельные владения рядом с землями Бирна.

– Стратегический союз, да? – спросила я.

– Очевидно, можно назвать это так, – ответила Китти. – Вдвоем эти две семьи контролировали бы много земли в той местности. – Отпила глоток чая и продолжала: – Но Роза любила другого, молодого человека, с которым познакомилась на танцах. И фамилия его была…

Она слегка закашлялась.

– Макрот, – сказала я, взяв у нее чашку. – Догадываюсь, что это был Макрот.

Китти кивнула.

– Оуэн Макрот. Сын заклятого врага ее отца. Роза никому, кроме меня, об этом не говорила. Она была счастлива со своим молодым человеком, а он был красавцем, в его голубых глазах было видно море. И она была красавицей, можете мне поверить. Но счастье их было недолгим.

Эмин узнал о любовнике Розы, сказал отцу, и Мик запретил дочери видеться с Оуэном. Но она виделась, и… – старушка сделала паузу и утерла слезу, – я помогала ей. Понимаете, она была очень влюблена и просила меня помочь. По правде, я никогда не могла в чем-то отказать ей, да и Эмину тоже. Но Эмин снова прознал, сказал отцу, и на сей раз они отправили Розу в Дублин. Мне не сказали, куда именно: очевидно, думали, что я могу сказать Оуэну, и, пожалуй, я бы могла. Хуже всего было то, что Роза забеременела от Оуэна. Ее отправили рожать – Бирны говорили, что она заканчивает образование в Дублине. И заставили отдать ребенка, как только он родился. Она говорила мне, что ей даже не позволили взять его на руки. Ей сказали, что ребенок был болен и умер, но Роза не верила. Все это устроил Мик.

– Пропавший ребенок, – сказала я. – Значит, Бирны и Макроты были местными Монтекки и Капулетти, да? И все кончилось так же печально?

Китти слегка улыбнулась.

– Очевидно, их можно сравнить с Ромео и Джульеттой, но тут Ирландия, не Верона. Это больше похоже на старое предание о Дейрдре и Найси. Истории об угоне быка вы не знаете, но знаете историю о Дейрдре?

– «Безутешная Дейрдре», – ответила я. – Да, знаю. Дейрдре должна была выйти замуж за старика, короля, запамятовала его имя…

– Конхобар, – сказала старушка.

– За Конхобара. Но она любила сильного молодого человека по имени Найси. Они бежали вместе, однако Конхобар и его люди выследили их и, кажется, убили Найси. С Оуэном случилось то же самое?

– Продолжайте эту историю, – сказала Китти.

– Конхобар отдал Дейрдре кому-то другому, она ехала на колеснице, всех подробностей не помню, и бросилась вниз головой на скалу и погибла, чтобы не жить с двумя этими отвратительными людьми. Все так?

– Более-менее, – ответила старушка. – Так вот, Мик Бирн настаивал, чтобы Роза и Маккаллум поженились, чтобы о ребенке не говорилось ни слова – Маккаллум не должен был знать о нем. Эмин должен был отвезти Розу повидаться с Маккаллумом накануне свадьбы. Он окликнул ее, чтобы она вышла из комнаты, но ответа не последовало. – Китти приумолкла, по щекам ее заструились слезы. – Эмин вошел в комнату, но Роза была мертва. Повесилась.

Китти перекрестилась.

– Покончила с собой, чтобы не выходить за Маккаллума! – воскликнула я.

– Роза была очень подавлена из-за утраты ребенка и всего прочего. Оуэн, я думала, умрет от горя. Я рассказала ему о ребенке. Не знаю, следовало или нет, но рассказала. Он вышел из себя. Повсюду искал этого ребенка, своего и Розы, но не мог найти ни малейшего следа. Тогда трудно было найти ребенка, отданного на усыновление. Труднее, чем теперь, и Мик принял меры, чтобы не было никаких улик. Оуэн запил, лишился работы.

– Где он теперь?

– Не знаю. Я уехала оттуда. Может быть, до сих пор ищет своего ребенка.

– А Эмин? Что он сделал после этого?

– Исчез примерно на год, ушел в море. Он возненавидел отца почти так же сильно, как себя самого. Я думала, что больше его не увижу, но Мик, жестокий человек, вскоре умер, и некоторое время спустя Эмин вернулся, женился на Маргарет, она была его возлюбленной до того, как все это случилось, и переехал сюда, в Дингл. Попросил меня приехать, вести дом, и я согласилась. Через несколько лет сюда приехал и Денни. Я здесь познакомилась с отцом Бригид и маленькой девочкой, я уж давно не думала, что могу быть так счастлива, и стала жить здесь. Знаете, я жалела Эмина, он был неплохим человеком. Мне нравилось заботиться о его дочерях, хотя не могу взять в толк, что он нашел в Маргарет. Иногда поздно вечером, когда жена ложилась спать, он просил меня посидеть с ним у камина в его комнате, в красной, и поговорить о Розе. Знаете, он любил ее. И по-своему старался делать для нее все самое лучшее. Когда его мать умирала – он был тогда еще малышом, а Роза только начинала ходить, – она взяла с него обещание заботиться о сестренке, никогда не делать ничего во вред ей. И, думаю, он старался. По-моему, он думал, что нарушил данное матери священное обещание. – Старушка приумолкла. – Знаете, что такое гейс?

Это слово прозвучало у нее похожим на «гэйш». Я покачала головой.

– Это своего рода табу. В старых историях люди придерживаются гейса: есть что-то, чего они не должны делать, или что-то, что должны делать обязательно, – надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, – и если они делают то, что нельзя, или забывают делать то; что обязательно, даже если виной тому обстоятельства, они нарушают гейс, и это обычно приводит к их смерти. Эмин Бирн считал, что нарушил свой гейс, причинив вред сестре. Однако к нам он был добр, правда, Бригид? Дал нам деньги, чтобы Бригид открыла чайную, а мой зять пивную. – Бригид кивнула. – И пытался разыскать ребенка Розы. Я знаю. Но власти сказали, что сделать этого никак нельзя, что он не отец ребенка, и фамилия будет раскрыта только в том случае, если ребенок хочет этого. Эмин умер в расцвете сил. Ему еще не было шестидесяти. И я знаю, что он хотел бы разыскать этого ребенка до своей смерти. Однако странно, – продолжала она. – Я имею в виду Дейрдре и Найси. В этой истории трагичная судьба выпала Розе. Дейрдре звали сестру Оуэна.

Я видела, кто Китти устала, и Бригид взглядом просила меня уйти.

– Мне пора, – сказала я. – Большое вам спасибо.

– Спасибо, что слушали, – сказала Китти, – У меня стало легче на душе после того, как рассказала вам.

Перед уходом я задала еще один вопрос.

– Ребенок был мальчиком или девочкой?

– Мальчиком, – ответила Китти. – Роза сказала, это был красивый, здоровый мальчик.

* * *

Может, это было совпадением, может быть, и нет. Дейрдре в Ирландии не меньше миллиона, и Дейрдре походила на старую деву, однако предполагать слишком много нельзя.

– Не знаешь, была ли Дейрдре Флад замужем? – спросила я Роба.

– По-моему, да, – ответил он.

– Знаешь ее девичью фамилию?

– Вроде бы она была в досье, но припомнить ее не могу. А что?

– Уверена, что фамилия была Макрот. Дейрдре Макрот.

– Вроде бы да.

Значит, Дейрдре Флад была тайным врагом в доме Бирна, ядовитой змеей в корзинке с фруктами, мстительницей под маской услужливости.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Роб, наблюдая за моим лицом.

Я рассказала.

– Значит, ты думаешь, что эта кровная вражда продолжается, и Дейрдре, урожденная Макрот, хитростью пробралась в дом Бирна… для чего? У нее в течение пяти лет, что она там провела, наверняка было много возможностей сделать то, что она намеревалась. Думаешь, это она убила Майкла? Зачем?

– Не знаю, что думать, – ответила я. – Может быть, Майкла убила не она. Есть какие-то указания на то, что Дейрдре покончила с собой?

– Нет. Похоже, ее сперва задушили, потом бросили в море. Вскрытие установит точно. Задушить себя практически невозможно, и раз она могла броситься с утеса, то вряд ли стала бы делать то и другое. По-моему, ее сперва задушили. В легких, скорее всего, воды не окажется.

– А что, если это сделал Оуэн? Что, если он бросил поиски ребенка и принялся за месть семье Бирнов?

– И из мести стал убивать работников? В том числе и свою сестру? По-твоему, вести домашнее хозяйство самим достаточное наказание? Нет, конечно!

Я свирепо посмотрела на него. Ох уж эти полицейские с их юмором висельников.

– Мне все-таки хотелось бы знать, где Оуэн Макрот был в течение последних тридцати пяти лет, – негромко сказала я.

Роб уставился на меня.

– Выясню, – наконец сказал он.

– Пожалуйста, выясни, – сказала я. Меня не волновало, как нелепо это звучит. Я делала ставку на Оуэна Макрота.

Глава шестнадцатая
Место, где заходит солнце

– По поводу Оуэна Макрота, – сказал на другой день Роб. – Двадцать пять лет из последних тридцати он провел в тюрьме. Вступил в ИРА, взорвал кого-то бомбой, попался и получил пожизненный срок.

– Но он уже вышел из тюрьмы, так ведь? – сказала я.

– Вышел, – подтвердил Роб. – Пять лет назад. И вскоре погиб во время пьяной ссоры в баре. Ему рассекли артерию разбитой бутылкой из-под виски. Истек кровью до приезда «скорой помощи». Думаю, Оуэна Макрота теперь можно вычеркнуть из списка подозреваемых, так ведь? Хочешь проверить еще какие-то версии?

Я нашла его тон вызывающим и хотела сказать ему об этом.

– Правда, мысль была хорошая, – добавил он. – Устроить проверку имело смысл. Может, тебе следовало пойти в полицейскую академию, а не заниматься таким рискованным делом, как торговля, – улыбнулся он. Вот так у нас с Робом: когда я готова выцарапать ему глаза, он говорит что-нибудь шутливое, приятное.

* * *

Стало быть, моя версия относительно Макрота не оправдалась. Какое-то время я думала об этом. Суть заключалась в том, что в первый день во «Втором шансе» у меня создалось очень скверное мнение о семье Бирнов, а теперь я не была уверена в справедливости этого мнения. Этне Бирн была замечательной личностью; Фионуала и Брета тоже, несмотря на некоторые черты, говорящие об обратном. А Эмин Бирн очень страдал. В давние времена она совершил ошибку. Очень серьезную, ничего не скажешь, с трагическими последствиями, но все же ошибку. И теперь семья расплачивалась за нее. Я не верю в проклятия или нарушенные гейсы, так же как и в фей. И была уверена, что какая-то злая сила, действуя исподтишка, ведет эту семью к разорению. Только я не знала, что это может быть за сила. Что не Оуэн Макрот, определенно. И вряд ли Дейрдре, хотя она играла здесь какую-то роль. Кто же оставался?

С Дейрдре было что-то неладно помимо того, что она урожденная Макрот. Служанкой она была из рук вон скверной. Этне с Фионуалой смеялись над тем, как она все проливала и разбивала безделушки их матери. Поначалу я думала, что она отплачивает Маргарет за ее недовольство или просто нервничает в ее присутствии, это было бы вполне понятно. Но Роб сказал, что она много лет работала в химчистке. Возможно, движимая желанием отомстить, она пробралась во «Второй шанс». Но как ей удалось это сделать при полной неспособности к этой работе?

Я сняла телефонную трубку и позвонила во «Второй шанс». Опасалась, что ответит Маргарет, и с облегчением услышала голос Этне.

– Извините, что беспокою, Этне, но у меня есть еще несколько вопросов. Не возражаете?

– Нисколько, – ответила она. Я боялась, что когда воздействие шерри прекратилось, она пожалела о своей откровенности, но голос ее звучал приятно, дружелюбно.

– Я опять о Дейрдре. Не знаете, откуда она появилась?

– Нет, – ответила Этне. – Как я уже говорила, она стала работать у нас, когда ушла Китти Маккарти, наша старая домработница. Помню, замену ей найти было очень трудно. Мы очень расстроились, когда Китти ушла. Она, разумеется, старела, но мы этого не замечали, я, по крайней мере. Китти работала у нас с тех пор, как я была совсем маленькой. Без нее нам стало плохо. Мы, конечно, давали объявления в городе, но наша мать… – Она сделала паузу и понизила голос: – С нашей матерью не так уж легко ладить. Хоть она и выглядит сурово, сердце у нее доброе, но люди не видят этого, и никто в городе не хотел браться за эту работу. Тогда мы стали давать объявления и в других местах и нашли Дейрдре.

– Она пришла с рекомендациями?

– Должно быть. Всем этим занималась мать.

– Значит, вы не знаете, кто рекомендовал ее?

– Нет. Но можно спросить у матери.

– Будьте добры. Полицейским может помочь в их расследовании все, что известно о ее жизни до того, как она пришла во «Второй шанс».

Это было не совсем ложью. Я была уверена, что ответ поможет им.

– Ладно, подождите минутку. Мама! – услышала я ее оклик.

Этне снова взяла трубку минуты через две.

– Извините за задержку, – сказала она. – Мать пытается стряпать. Жуткая сцена. Она говорит, что найти Дейрдре помогли наши адвокаты, Маккафферти и Макглинн.

– Спасибо. И последний вопрос, – сказала я. – Фамилия Макрот вам что-нибудь говорит?

– Типично ирландская фамилия, – ответила Этне после небольшой паузы. – Больше ничего. А должна бы?

– Не знаю, – ответила я. – Возможно. Право, не знаю.

Прекратив этот разговор, я набрала другой номер.

– «Маккафферти и Макглинн», – послышался в трубке официальный голос.

– Могу я поговорить с Чарльзом Маккафферти?

– Как сказать ему, кто звонит? – спросила секретарша.

– Лара, Макклинток, – ответила я.

– Мне очень жаль, мистера Маккафферти в конторе нет, – сказала она. – Передать ему что-нибудь?

– Я помогаю полиции вести расследование во «Втором шансе», – сказала я. – Либо соедините меня с мистером Маккафферти, либо ждите звонка из полиции.

Это было ложью, но мне было все равно. Притом отказы высокомерных секретарш пробуждают во мне худшие чувства.

– Его правда нет, – ответила секретарша. Меня подмывало поинтересоваться, почему тогда она спрашивала, кто звонит.

– Тогда соедините с мистером Макглинном, – сказала я.

Я думала, что секретарша бросит трубку, но через несколько секунд послышался голос Макглинна.

– Мисс Макклинток, – любезно произнес он, однако я слышала в его голосе нотку недовольства. Видимо, ему не нравилось, что его секретарше докучают люди вроде меня. – Очень приятно вас слышать. Чем могу быть полезен на сей раз?

– Я навожу справки о Дейрдре Флад. Маргарет Бирн сказала, что вы снабдили Дейрдре рекомендацией и…

– Дело обстояло не так, – перебил Макглинн. – Я лично не знал Дейрдре. – Тон его говорил, что он не может иметь ничего общего с таким жалким существом. – Помню, Маргарет, миссис Бирн, просила нас помочь ей в поисках прислуги. Вы, конечно, понимаете, что мы, как адвокаты, не оказываем таких услуг. – У меня создалось впечатление, что такую мелкую задачу Райен Макглинн считает для себя слишком унизительной. – Я подумал, что миссис Бирн могла бы обратиться в агентство по найму, – продолжал он. – Но она по непонятной мне причине настаивала. Мы только что содрали, я хочу сказать, получили деньги с Бирна по счету и, разумеется, готовы были помочь, чем могли.

– В вашу помощь входила проверка рекомендаций?

– Наверняка, – ответил он.

– Дейрдре работала в химчистке, – сказала я.

– Прошу прощения?

– Дейрдре проработала в химчистке много лет, бросала одежду в большие машины с чистящей жидкостью, потом доставала и развешивала на вешалки. Почему вы решили, что она справится с работой служанки в доме одного из ваших лучших клиентов?

– Ну… Я не понимаю, о чем речь. Что вы имеете в виду? – повысил он голос. – Разумеется, мы проверили рекомендации.

– И кто же рекомендовал ее? – спросила я.

– Как думаете, могу я помнить это пять лет спустя? – ответил он. – И даже если б помнил, даже если то, что вы говорите о ее прошлом, правда, в чем я не уверен, кто может сказать, что она не предоставила поддельные рекомендации?

– Думаю, для такого хорошего клиента вы устроили бы тщательную проверку, – сказала я. – Но, может, вы заглянете в свои бумаги?

– Очень сомневаюсь, что мы стали бы хранить такие сведения, – ответил Макглинн. – Однако я уверен, что для Бирна мы выбирали прислугу с предельной тщательностью.

– Вы не против того, чтобы проверить бумаги на всякий случай? – спросила я.

– Против, – ответил он. – В любом случае эта информация конфиденциальна.

– Хорошо, – сказала я. – Так и передам полицейским. Если им нужен ответ, они могут получить ордер. Но вы, конечно, и сами это знаете.

– Не кладите трубку, – сказал он ледяным тоном. Через несколько минут снова послышался голос Мисс Официальности:

– Мистер Макглинн попросил меня сообщить вам, что Дейрдре Флад предоставила в качестве рекомендации свидетельство из училища «Доместик хелп интернейшнл». Там сказано, что она окончила его с отличием.

– Когда выдано это свидетельство?

– Оно датировано первым марта девяностого года.

– Это училище, «Доместик хелп интернейшнл», хорошо известно?

Название довольно типичное, но я никогда не слышала его. Секретарша, очевидно, тоже.

– Не знаю, – ответила она. – Я, само собой, окончила колледж секретарш.

– Само собой, – сказала я. – Молодчина.

Меня подмывало спросить, были ли в этом колледже специальные занятия по надменному поведению, где она, вне всякого сомнения, была бы отличницей.

– Однако, должно быть, это приличное училище, – продолжала она, не обращая внимания на мой тон. – Оно находится на Меррион-сквер.

– Это хорошее место, так ведь? – спросила я. Я знала, что Меррион-сквер фешенебельное место, но не собиралась говорить этого. Мне хотелось, чтобы секретарша сказала все, что знает.

– Меррион-сквер? Конечно. Один из самых престижных районов Дублина. Это рядом со Сент-Стивенс Грин, – добавила она.

– И там один из самых престижных телефонных номеров?

– На свидетельстве нет телефонного номера.

– Спасибо за помощь, – сказала я, перед тем как положить трубку. – И передайте, пожалуйста, от меня привет Райену и Чарльзу.

Я позвонила в справочную Дублина, но престижному училищу «Доместик хелп интернейшнл» как будто не удалось обзавестись телефоном. Я почему-то сомневалась и в подлинности адреса. Рекомендация действительно поддельная. Дейрдре явно обвела Маккафферти и Макглинна вокруг пальца, это должно было бы вызвать у них немалое беспокойство, но не вызвало. Ей наверняка это удалось потому, что им было неприятно оказывать такого рода услугу этой семье, но они боялись отказать новому, богатому и влиятельному клиенту. Им требовались деньги для реставрации своего красивого георгианского особняка.

* * *

И чего же я добилась? Ничего, печально подумала я. Совершенно ничего. Я вышла прогуляться и подумать об этом. На окраине городка стояли большие туристические автобусы. Близился музыкальный фестиваль. С появлением туристов улицы стали более людными. В витринах всех магазинов висели рекламные афиши, из многих неслась громкая музыка. Несмотря на весь этот шум и возбуждение, я продолжала размышлять над своей проблемой.

Дейрдре можно было бы заподозрить в убийствах, если бы не два факта. В семье Бирнов, за исключением самого Эмина, явно скончавшегося от болезни, все были живы. Как указывал Роб, если она решила мстить, зачем убивать прислугу? Разве что Херлихи и Майкл раскусили ее. Это могло бы служить объяснением. Однако, как дворецкий, Херлихи не мог не обратить внимания, что Дейрдре была никуда не годной служанкой. Но она проработала во «Втором шансе» почти пять лет. Если бы он хотел пожаловаться на нее, то сделал бы это сразу же. А Майкл? Может, он был слишком добрым, чтобы разоблачить ее как обманщицу. Эта версия никуда не годилась.

Оставляя все это в стороне, самой убедительной причиной вывести Дейрдре из числа подозреваемых было то, что она мертва, притом ее убили. Это автоматически исключало ее из виновниц смерти других.

Я решила вернуться в гостиницу, постараться найти Дженнифер и перекусить вместе с ней. Когда я вошла, меня встретил Идан, владелец гостиницы.

– Мисс Дженнифер просила вас прочесть это перед тем, как подняться, – сказал он с улыбкой и протянул мне конверт.

Я вскрыла его. Внутри была торопливо написанная записка:

«Тетя Лара – папа здесь. Я поднимаюсь к нему, чтобы сказать о Падди. Не вмешивайся!

С любовью, Джен».