Текст книги "Папа для Бусинки (СИ)"
Автор книги: Лилия Сурина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)
К утру стало ясно, что выжил только один пилот их двоих, а мой муж пропал без вести. Всех нашли, а его нет. Ни живого, ни мертвого.
Поиски шли неделю. За все это время, я приходила домой за полночь и уходила едва рассветало. Некогда было поесть, в сон, будто в черную дыру проваливалась. На работе взяла отпуск раньше времени, но мне пошли навстречу.
Меня взяли в спасательную группу, и мы прочесывали каждый сантиметр моря и побережья, на пятьсот километров в обе стороны. Нигде не было! Даже клочка от одежды! Сумку и рюкзак нашли в первый же день, а сам будто в воздухе растворился. Все было, как во сне, как в тумане… пару раз видела братьев Филатовых.
Первый раз, когда вылавливали коллег мужа, разорванных на части взрывом, ну хоть что-то же осталось. Мне некогда было смотреть по сторонам, боялась что-нибудь пропустить, но мельком заметила и Никитку, и Стаса. Они тоже усердно работали, не отвлекаясь.
Другой раз я разбирала предметы, которые водолазы доставали со дна моря и доставляли на борт небольшого судна, мы искали улики, а лично я, не знаю на что, надеясь, разглядывала каждую вещь, может, хоть что-то узнаю о муже.
Рядом со мной лежало снаряжение для подводных работ, уже использованное. Водолазы снимали здесь свои принадлежности, которые потом забирали куда-то, может, сушили и баллоны заправляли.
Вижу, парень, который только что вылез из воды, пытается снять с себя громоздкий костюм, а не получается. Обычно здесь торчал мужик, помогал раздеваться тем, кто поднялся со дна. А сейчас его не было, обедать ушел, наверное. Я подошла, стала помогать, отстегнула шлем, а там Стас… Растерялась даже, совсем не ожидала его увидеть. Видно было, как он устал, тяжело дышал, волосы были влажными от пота, да и на лицо похудел немного.
– Привет… – я не смогла просто так пройти мимо, все-таки знакомы.
– Привет, как ты?
– Никак, почти… Надежды совсем не осталось, не могу найти…
– Держись давай, а мы поможем, чем можем, – Стас взял меня за руку и заглянул в глаза. Мне стало немного легче оттого, что есть небезразличные люди, что не совсем одна.
– Спасибо, мне поддержка очень помогает…
– Обедала?
– Нет, некогда, да и не хочу пока…
– Так, ты это брось, есть надо, а то свалишься скоро. Давай, пошли, в столовой Кит ждет.
– Нет, я не хочу, правда! Позже схожу… – есть не хотелось, да и уходить от своего места тоже. – Вдруг достанут со дна вещи моего ангела или… или его самого… ты иди, я тут побуду еще…
– Идем, пока время обеденное все равно ничего не достанут, все на обеде, через час только погружение. Эй, слышишь меня? Если в голодный обморок упадешь, тебя в больницу отправят, – Стас разговаривал со мной, как с маленькой. Подействовало, я не хочу в больницу.
Я взяла себе картофельное пюре с котлетой и чай с медом. Стас принес еще борща со сметаной и заставил все съесть. У меня было странное состояние, казалось, что все страшный сон, почему-то не было слез, наверное, потому что не верилось в происходящее.
43.
За обедом обсуждали дальнейшее расследование. Оказалось, ребята служили в морской полиции и вели это дело, вернее Никита вел, его брат был в отпуске, но помогал. Они решили отказаться от водолазных костюмов, слишком уж неповоротливые.
– А как же тогда? – спросила я.
– Мы снаряжение ждем, заказали в дайвцентре, будем просто погружаться с аквалангом, намного проще будет… да и быстрее, – пояснил Кит.
– Нет, ребят, подумайте хорошо, там ведь глубоко, это опасно!
– Да не, Тась, не очень глубоко, метров шестьдесят будет. Не боись, знаешь какие у нас в отделе профи, в их числе и мы с братом. Опыт имеется. А в этой халабуде толком не видно ничего, да и тяжесть такая. Мы со Стасом на сто метров погружались…
– Больше, забыл на Тамани, там все сто двадцать было.
– Да, точно. Так что, сейчас снаряжение подвезут, будем дальше работать, а пока перекур.
Мы вышли на палубу, присели на скамью. Наш кораблик покачивался на волнах, и после сытного обеда клонило в сон. Я прислонилась головой к стене и закрыла глаза, братья все обсуждали свои дела, бормоча в полголоса, похоже, задремала под их тихий говор. Привиделся Руслан, кажется. Солнце светило на его лицо, не было видно, слышался смех ангела.
Он уходил от меня вдоль линии прибоя, я бежала за ним, но Руслан со смехом убегал все дальше. Я устала гнаться, упала на колени, умоляя вернуться или подождать меня. И он послушался, стал приближаться ко мне, протянул руку.
– Тась, вставай! Проснись, акваланги подвезли, работать пора… – у мужа, почему-то было лицо Станислава Филатова, он улыбался, отчего на щеках появились задорные ямочки. – Тасенька, проснись!
Я открыла глаза. Огляделась, оказывается, я уютно устроилась на лавке, вместо подушки приспособив колени Стаса, он даже пошевелиться не мог. Черт, как я так смогла, даже не заметив! Сон моментально слетел, подхватившись, отскочила от него.
– Ты чего прыгаешь, я не кусаюсь! – усмехнулся Стас.
– Извини, извини, пожалуйста, сама не знаю, как … неловко как-то получилось. Надо было толкнуть меня, разлеглась…
– Все ловко, хоть подремала, какой день не спишь, небось, – он встал со скамьи и подошел ко мне, потрепал по плечу. – Тась, мы с тобой знакомы уже не один день, давай я буду твоим другом, а не просто знакомым, а? Я всегда помогу, хоть словом, хоть делом, только скажи… да, и Кит тоже хороший друг, не сомневайся. Ну что, друзья? – Станислав протянул мне руку, я пожала ее. Кто ж отказывается от друзей? Особенно, если учесть, что у меня их почти нет. – Ну вот и хорошо! Вот и нечего смущаться, ты просто прикорнула у друга на коленке, я, кстати, тоже дреманул малость.
После обеда работа пошла веселее, сразу несколько аквалангистов, в том числе и братья Филатовы, ушли на погружение. Стали доставать гораздо больше вещей со дна, я не успевала сортировать и мне на помощь пришли двое, парень и девушка. Парня звали Денис, девушку Вероника, мы с ней разбирали разную мелочь, а Денис таскал на корму железяки от геликоптера.
К вечеру мне попалась обгоревшая мокрая тряпка, темно-серого цвета, я не сразу узнала ее. Это была ветровка моего мужа, когда мы прощались, он был одет в нее. В карманах сохранились его вещи – бумажник с деньгами и карточками, в кармашке лежало наше с Софи размокшее фото, еще был фонарик и телефон.
Я прижала куртку к себе и села на скамью, так в ступоре просидела до окончания работ, не в силах расстаться с ней. Я все крутила в голове, как Руслан, в этой ветровке уходит к вертолету, оборачивается и машет нам с дочкой.
Потом пришел Стас, отобрал у меня уже высохшую вещь, сказал, что мне здесь больше делать нечего, я могу все посмотреть и на берегу. Все складывали в большой ангар, устанавливали причину взрыва по обломкам. Со следующего дня я работала с экспертами и братьев Филатовых не видела.
Установили причину катастрофы. Прогулочная яхта, которой не должно было быть в водах вблизи от воздушной трассы, видимо зашла сюда по ошибке. На яхте что-то праздновали, запускали запрещенные фейерверки, один из них попал прямо в бак вертолета, что вызвало взрыв.
Огненные обломки геликоптера, падая, подожгли посудину, и она сгорела дотла. Лишь рулевой успел выпрыгнуть в море. На борту было семеро пассажиров, четыре мужчины и три девушки, которые были до такой степени нетрезвы, что не смогли спастись. А также рулевой, который спал пьяный, помощник рулевого, кок и официант. Погибли все, кроме рулевого, он то и опознал всех, некоторые обгорели до неузнаваемости, но мужик уверял, что они все с его яхты.
44.
Через восемь дней поиски прекратили, объявили, что искать больше нечего. Никого не волновало, куда мог подеваться человек, кроме меня. Неизвестность была невыносима! Милый, ну где же ты? Где ты, мой ангел? Может где-нибудь без сознания, или память потерял, может течением унесло куда? Акулы отпадают, в Черном море они слишком мелкие и не нападают на людей, наоборот прячутся от них.
Все вокруг были уверены, что Руслан погиб, даже его родители смирились с потерей, в чем я вскоре убедилась. Ромка пошел на поправку, и я навестила его в больнице, рассказала новости, вернее их отсутствие. На него больно было смотреть, голубые, всегда смеющиеся глаза потускнели и запали, лицо похудело. Вечный шутник даже не пытался шутить, будто у него пол души потерялось, наверное, это так, ведь Руслан был его отражением, его половинкой. Если все родные только верили, что ангела больше нет, то Роман знал точно, о чем мне и сказал.
– Тась, я чувствую, здесь, – он показал на свое сердце.
Но я все равно не хотела никому верить, продолжала искать его, каждый день объезжая морги и больницы, в интернете поставила его фото, надеясь, что кто-нибудь видел.
На девятый день с утра снова съездила в морг, за сутки там появилось три неопознанных, слава Богу не Руслан. В интернете пришло сообщение, что в больнице, в шестидесяти километрах от Туапсе есть обгоревший пациент, живой. Я туда – оказалось старичок восьмидесяти лет, обварил кипятком обе ноги, живет один.
Домой попала только к обеду, зашла в дом и увидела… поминки! Накрытый стол в столовой, фотография Руслана, с черной лентой. Собрались все – друзья, родные, знакомые. Не было только Романа. Смирились, значит!
– Что здесь происходит? – я обвела взглядом родные, но ставшие вдруг чужими лица. – Я вас спрашиваю, чего молчите? – посмотрела на сестру. – Как ты можешь хоронить его? Как вы можете? Может он живой, может, память потерял… Вы что, видели тело? Или я чего-то не знаю?
– Уже девять дней прошло… – пролепетала Тонечка.
– И что? Хоть сто пусть пройдет, Руслан не мог просто так испариться. Пока нет тела… или… Вы предаете его, вы все, – я показала пальцем на каждого – все предаете, вы предатели! Убирайтесь отсюда, все вон! – у меня внутри кипело все от ярости, клокотало просто, не могу себя сдержать. Я подскочила к столу и смела с него рукой все на пол. – Убирайтесь!
Схватила фотографию любимого, сдернула с нее черную ленту и прижала к груди. Еще раз обвела всех мрачным взглядом и вышла в сад, уселась на нашу любимую скамью.
– Видишь, любимый, одна я не хочу верить, что тебя больше нет. Даже твоя мать нацепила черный платок по тебе… – я гладила милые, родные черты лица. – Где ты? Хоть весточку пришли… хоть приснись. Даже если… даже если ушел навсегда…
Рядом кто-то сел, я не хотела ни с кем разговаривать, смотреть тоже. Этот кто-то обнял меня за плечи. Повернув голову, увидела свекровь. Она плакала. Только сейчас, глядя на нее поняла, что за все время не проронила ни слезинки. В душе было пусто и сухо, будто в выжженной солнцем пустыне.
– Прости меня, девочка, – шмыгая носом, прошептала она, – но Руслан не вернется. Он умер, ушел… надо его отпустить и похоронить по христианским обычаям…
– Вот именно, если умер! Но что хоронить, тела нет, его даже никто не видел!
– Да, и не увидит! Ты не зря называла его ангелом! Он как пришел в этот мир, так и ушел из него.
– Это как?
– А так! Когда я была беременна в четвертый раз, даже на последних сроках врачи слышали сердцебиение только одного ребенка. Все были уверены – родится один. Но появилась двойня, мы даже поверить не могли, думали, что одного нам по ошибке подсунули, я же под наркозом была, мне «кесарево» сделали, может, кто ошибся. Но малыши были как две капли воды. Вот как пришел Руслан в этот мир ниоткуда, так и ушел в никуда, я даже не удивляюсь, что его не нашли…
– Я не верю в сказки, а вы, как хотите.
– А ты бы лучше поплакала, может полегче стало бы. А то обозлилась на весь мир…
– Некогда мне нюни разводить, я и дальше искать буду, – я смотрела на нее, постаревшую, в черном платке, с заплаканным лицом. И мне подумалось, может, и лучше было бы найти Руслана хоть мертвым и похоронить, неизвестность просто убивает, дает ложную, скорее всего, надежду. Ведь если бы ангел был жив, давно уже подал весточку о себе.
Мне было очень жаль его мать, и даже стыдно, что я так набезобразничала с поминальным столом, может родным так легче перенести горе. Я же пока не найду любимого живого или мертвого, поминать не собираюсь. Обняв свекровь, посидела немного с ней, успокаивая.
45.
– Если хотите, соберите стол снова, только фотографию не ставьте, пожалуйста, с черной лентой. Если вам так легче…
– А ты? С нами?
– Ох, нет, увольте, сил нет смотреть на все это… я поеду на пляж, посижу, подумаю, может, что в голову придет.
– Спасибо тебе, родная!
– За что! Вы имеете право поступить по-своему…
– Я не за… спасибо за то, что мой сын счастлив был с тобой, за внучку. Хоть что-то осталось от него. Руслан всю жизнь любил тебя, жил тобой, с той минуты как увидал…
Мне было жутко тяжело слушать про Руслана в прошедшем времени, боясь опять вспылить, наговорить лишнего, я поднялась, со скамейки, вытащила фотографию из рамки и спрятала во внутренний карман ветровки, которую забыла снять после поездки.
– Ладно, я поеду. Извините, если что не так, – поцеловала в щеку свою свекровь.
– Может, вечером поговорим, мы завтра домой.
Я пожала плечами. Вряд ли я домой приеду сегодня, не хочу никого видеть. Лучше в гостинице переночую. Села на «Джиксер» и поехала на пляж, сидела у воды до темноты. Ласковые волны успокаивали, облизывая пальцы ног. Жутко захотелось напиться и забыть про все. А еще танцевать, не знаю почему, но хотелось двигаться, неистово бесноваться, выпустить накопившуюся чернь в душе. Поеду-ка я в ночной клуб!
В клубе сразу заказала коктейль с алкоголем, никогда не пила спиртное, потому что считаю это злом, но сегодня без него никак. Немного посидела возле барной стойки, решая, что делать дальше. На другой стороне улицы имелась вполне приличная гостиница, посижу еще чуток и спать. Если свободные номера имеются, а если нет, на пляже переночую. На соседний стул присел какой-то прилизанный мажор.
– Красотка, чем угостить тебя?
– Себя угости!
– Че дерзкая такая? Новенькая, я тебя раньше не видел тут.
– И вряд ли увидишь. Тебе чего надо?
– Да вижу, красотка скучает, дай думаю, развеселю!
Я фыркнула от смеха, клоуна не заказывали? Допила напиток и пошла в сторону танцпола, вслед неслись обидные слова, но я не обращала внимания. Я хочу быть одна! Без всяких там клоунов! Музыка не в моем вкусе, сойдет, побеситься.
Было душно, хоть на мне лишь легкая майка и тонкие летние джинсы, видно выпитый коктейль делал свое дело. Я ничего не ела сегодня, только чай утром, да воду. Влилась в толпу танцующих, и дала волю чувствам, изливая горе бешеными плясками, становилось чуть легче. Цветомузыка тоже пьянила, мельтешила не переставая.
Вдруг кто-то схватил меня за руку. Вот же настырный тип, по морде дать что ли? Обернулась с намерением высказать, все что думаю, а увидела Никиту Филатова. Он потянул меня за собой, выдергивая из танцующей массы, подальше от громкой музыки и светопреставления.
– Привет!
– Привет!
– Ты одна здесь?
– Одна, конечно, с кем же… Выпьем?
– Ну идем!
Мы посидели за рюмочкой, немного поговорили. Алкоголь на голодный желудок действовал быстрее, я была почти пьяна. Кит заказал еды, но я даже не притронулась к ней, как он ни уговаривал.
– Да, я не Стас, он бы быстро тебя накормил. Может, хочешь чего? Может, прогуляемся? А ты как здесь оказалась, никогда раньше не видел…
– Я первый раз пришла сюда, сбежала из дома. Родственники поминки устроили, я стол разгромила и ушла. Напиться хочу, до потери сознания. И танцевать, – пояснила, автоматически покручивая пальцами бокал.
– Лучше к подруге завалилась бы, с бутылкой. Здесь тебе одной нельзя, народец здесь бермудный встречается, поганенький, обидят не за грош, – распереживался друг. Так приятна его опека, но мне некуда завалиться и не с кем больше поговорить.
– Пусть попробуют! А подруг у меня нет. Одна есть, далеко, там, где я раньше жила… А пойдем, потанцуем?
– Пойдем, только минутку подожди, схожу, руки помою.
– Давай!
Когда Кит вернулся, мы пошли танцевать. Он хорошо двигался, на нас пялились все вокруг, наверное, его знакомые. Через некоторое время понадобилось в дамскую комнату, я предупредила Никиту, что отойду ненадолго.
Мне стало хорошо, даже весело, спать не хотелось. Когда вышла из туалета в коридоре увидела того прилизанного мажора. Мимо пройти не дал, схватил за руку и прижал к стене. Вот поворот! Как раз кулаки чешутся!
– Че, поговорим? Со мной пить не стала, а с другим запросто? Чем не угодил?
– Честно? Морда мне твоя не нравится!
– Да ты знаешь на кого бочку катишь? – он сильнее прижимал к стене, ехидно улыбаясь, скаля белоснежные зубы. Так и подмывало плюнуть в эту сытую харю. Мне припомнились те трое, от которых я спасла Ольку с Сандрой. Похожи, словно братья, такой же поганец, видать. Я оттолкнула его подальше, подальше от соблазна сделать прореху в его перламутровых клыках. – Эй, чего толкаешься? Ты лучше не ломайся, мне еще никто не отказывал.
– Поздравляю! Значит у тебя сегодня дебют! И лучше отойди подальше, а то еще один первый раз тебе устрою.
– Какой первый раз – сально ощерился идиот, не понимая, что я не заигрываю с ним, совсем наоборот. Терпение уже кончалось. – Хочешь сказать, я у тебя первым буду?
– Фу-у-у! Даже не мечтай, придурок. Отцепись по-хорошему, иначе я буду первой, кто тебе накостыляет!
46.
– Ох, какая горячая штучка, люблю таких! – подонок протянул свою потную ладонь к моему лицу и через секунду пожалел об этом.
Реакция у меня прекрасная, а уроки самбо не прошли даром. Резкий удар коленом между ног заставил его согнуться пополам, потом он и вовсе свалился на грязный кафельный пол. Ну, вроде справилась, иди себе дальше, путь свободен. Но мне этого было мало. Я схватила его за волосы, задрала голову:
– Будешь еще лезть к девушкам, когда тебя не просят?
– Да пошла ты, дура психованная, я тебя найду еще…
– Ух ты! Найдет он меня! Что меня искать, я тут еще, и вижу, ты не понял правила поведения в обществе. А так понятнее будет? – я взялась за его руку и выкрутила ее, придавив гада к полу коленом. Тот заверещал, как дикая свинья. – Таким как ты только женщин обижать да молоденьких девочек совращать хочется. Ну ничего, и на вас управа найдется. Терпеть таких не могу. Хорошие парни гибнут, а такие мрази землю топчут… Вот сейчас закрою тебя на пару дней в изолятор, посидишь, подумаешь… – тут сильные руки схватили меня за талию, приподняли над полом и оттащили подальше от корчившейся на полу мрази. Я сопротивлялась, как могла, но бесполезно, кто-то так сильно меня держал, что я даже задохнулась. Рядом появился смеющийся Кит.
– Ну что, Марик, нарвался на ту, что тебе не по зубам? Наконец-то получил по заслугам!
– Да пошел ты, вместе со своей шалавой подзаборной! – расхрабрился поднявшийся с пола гаденыш. Я забарахталась еще сильнее, так захотелось врезать по смазливой морде.
– Ну-ка, брат отпусти нашу пантеру, пусть доделает начатое! Он, видать, ничего не понял!
– Не надо, не отпускай эту психованную, я понял… понял я! Все, ухожу, – он выставил руки перед собой и почти бегом ретировался. Меня сразу отпустили.
– Ну Таисия, ну хулиганка! На пять минут отпустить тебя нельзя одну, сразу приключение нашла себе! – Кит улыбался, выглядел довольным.
– Скорее приключение меня нашло! – засмеялась я, оглянувшись на того, кто так сильно удерживал меня. На меня смотрел Стас Филатов. – О, привет! И ты тут!
– Да куда, без меня! Привет! Поговорим? – спокойный тихий голос и странный смущенный взгляд парня, почему-то пробрал меня до глубины души. Так спокойно стало, ушла куда-то та ярость, что бушевала во мне всего минуту назад.
– О чем? Пошли, выпьем лучше, а то я пока с тобой боролась, весь хмель вылетел. Сильный ты.
– Может лучше домой тебя отвезти? – предложил Стас, кивая головой в сторону двери.
– Я не поеду домой, пока родственники там, не хочу никого видеть. Завтра уедут, тогда… не хотите выпить со мной, как хотите, а я решила упиться сегодня, – я пошла к барной стойке и заказала сто пятьдесят коньяку.
На душе опять становилось паршиво, тоска грызла, просто сил нет терпеть. Глянула на часы, только половина первого. Как долго тянется время, будто резиновое. Рядом с обеих сторон уселись братья Филатовы. Молча наблюдали, как я поглощаю спиртное, себе взяли только какие-то коктейли.
Я допила и пошла к танцполу, немного еще потанцую и пойду устраиваться в гостиницу. Завтра, вернее уже сегодня снова искать ангела. Ощущение нереальности окутало меня, будто не я здесь, не со мной все происходит, будто кино смотрю. Танцующих осталось немного, посетителей больше было у барной стойки. Никита танцевал с какой-то девушкой, шептал ей на ушко, она смеялась.
Стас стоял рядом, наблюдал за мной. Клубняк сменился на более ритмичную музыку, я потянула Стаса к себе, и мы стали танцевать вместе. От выпитого кружилась голова. Через десять минут решила отправляться на ночлег.
– Уже уходишь? Где ночевать собралась? – Стас заглядывал в глаза, видно было, что переживает за меня.
– Да, пойду. Знаешь, эти подрыгушки не для меня, я люблю чувственные танцы, чтоб страсть, нежность… Мне теперь не с кем танцевать, потерялась моя пара… А ночевать в гостиницу пойду, напротив. Давай, спокойной ночи!
Попрощавшись с другом, вышла на улицу. Да, не вышло напиться, алкоголь не действовал на взвинченные нервы. Да это и к лучшему, хоть и позволила себе сегодня расслабиться с помощью горячительного, но всё равно, я считаю алкоголь злом.
В гостинице мест не оказалось, я предполагала, что так получится, курортный сезон начался. Делать нечего, забрала со стоянки байк, и отправилась на пляж. До утра не так уж далеко, пересижу у моря. Легла на гальки, стала рассматривать звезды на небе, вокруг тихо, никого нет. Одиноко…
47.
На камушках не очень-то удобно, вот на Тамани песочные пляжи, оказаться бы там. Волны нашептывали тихонько, убаюкивали. Не заметила, как задремала. Проснулась уже начало светать, замерзли ноги немного, а на мне чужая куртка, кто-то укрыл. Огляделась, на шезлонге, рядом дремал Станислав, съежился от утренней прохлады. Встала и укрыла его, Стас встрепенулся.
– Ты что здесь делаешь? Следил за мной?
– Случайно увидел, как ты вышла из гостиницы, понял, что мест нет и … Тась, поехали к нам, выспишься хоть, холодно же. Да и позавтракаешь по-человечески.
– Ты в няньки ко мне нанялся? Я не маленькая, уж как-нибудь переживу один день, – грубить не хотелось, но так получилось.
– Не в няньки, а по-дружески помочь хочу. Ты бы не помогла мне? Давай, поехали, хоть согреемся!
Не знаю почему, но я не могла сопротивляться Стасу. Его, наверное, все слушались, настоящий командир. Он сел за руль моего мотоцикла и привез к себе домой, Никиты не было. Стас сказал, что Кит не придет, ночует у девушки. Он напоил меня горячим чаем с клубничным вареньем, заставил съесть пару бутербродов с колбасой и сыром и без лишних разговоров уложил спать на своей кровати, а сам улегся напротив, на кровати брата.
– Тась, можно вопрос?
– Валяй!
– Что ты сделала бы с этим парнем из клуба?
– С этим клоуном? Хотела сдать в полицию, а вы помешали…
– В полицию? За что? И почему клоун?
– За сексуальное домогательство и оскорбление представителя власти. А клоун потому, что развеселить меня хотел, как только я пришла. А ты как оказался там? Тебя не было, когда мы с Никитой танцевали.
– Кит позвонил, сказал, ты из дома сбежала, в клубе зажигаешь, настроена агрессивно, как бы чего не вышло. Ну, я подумал, может, пригожусь. Увидел тебя верхом на бедном парне, очумел просто, думал, ты его убивать собралась, – Стас сел на кровати, потянулся вправо, влево и улыбнулся. – Первый раз видел подобное, обычно парни девчат лупят.
Я тоже села, спать расхотелось. Стало уже светло. Я подошла к окну. Внизу виднелась мусорка, грязный двор, не знавший метлы дворника. Худые собаки рылись в отбросах в поисках еды.
– Извини, не дала тебе отдохнуть… хотела упиться до потери сознания и не смогла… ну хоть душу отвела немного.
– А можно нескромный вопрос? Если не захочешь, не отвечай… – я пожала плечами, пусть задает свои вопросы, живое общение мне не помешает. – Я не видел, чтобы ты плакала… Другая рыдала бы в три ручья, а ты держишься. Как тебе это удается?
– Не знаю, просто слез нет. Поверить не могу… пока. Да и искать надо, я это дело не оставлю. Понимаешь, я Руслана очень люблю и не хочу верить, что его больше нет. Может он где-то без памяти лежит… умом понимаю, что дело это гиблое, безнадежное… но душой не могу смириться. А ты что, хочешь мне жилеткой послужить? – усмехнулась при мысли, что Стас вытирает мои слезки платочком.
– Если надо, я не против, раз подруг у тебя нет. Иногда надо, чтобы кто-то обнял и пожалел. Например, мне часто не хватает объятий матери, я ее очень любил. Она давно умерла, да и я вроде не маленький, но все же…
– А мне теперь не хватает объятий мужа. Я соболезную тебе, знаю, как терять родителей… – снова легла на кровать, надо немного поспать, только получится ли.
Комната мне понравилась, уютно и чистенько, хоть и тесновато. Скорее всего, это типа общаги, жилье от ведомства. А Руслан так и не купил собственную крышу над головой. Не успел, и вряд ли купит…
На стене у окна висел небольшой плазменный телевизор, а рядом с кроватью на тумбочке лежал пульт. Я включила его потихоньку, может, под бормотанье засну. Повернулась с боку на бок, потом обратно, глянула в сторону Стаса. Спит вроде, глаза закрыты. Только решила встать и на цыпочках выйти из комнаты, он открыл свои необычные очи и присел на постели, потом пересел ко мне.
– Так, двигайся! – я не успела рот открыть, как друг потеснил меня и улегся рядом. – Давай, обними меня, как привыкла, закрывай глазки и баюшки. Ну чего смотришь, считай, что я большой плюшевый мишка, а ты маленькая девочка. Кстати, на будущее – купи себе большую мягкую игрушку, чтобы обнимать во сне.
Я рассмеялась, да уж девочка, которой почти тридцать. Положила голову Стасу на грудь и с упоением слушала спокойный стук доброго сердца. Если закрыть глаза, можно представить, что это мой ангел вернулся, только пахнет по-другому.
Проснулась я оттого, что кто-то смотрит на меня. Оказалось, Никита вернулся домой и увидел, как я и его брат спим обнявшись. Представляю, какие выводы он сделал, раз у него такие круглые глаза. Я хотела объяснить, но Стас опередил.
– Ну чего уставился? Мы просто спали. Иди лучше поесть приготовь, обед-то мы проспали.
– Да я так и понял! Картошки пожарю, сойдет?
Время уже было около трех часов дня, аппетит разыгрался. Мы всей компанией жарили молодую картошечку на сливках, потом обедали. Как-то по-домашнему, слишком уютно было мне у ребят. Но одна мысль крутилась в голове, не давая покоя. Когда Стас вышел меня проводить, я, набравшись храбрости, изложила ее другу.
– Стас, спасибо тебе за приют, выспалась, наелась. Впервые за все эти дни, если честно. Но… только, пожалуйста, не обижайся. Думаю, нам не надо встречаться больше… Понимаешь, сегодня у Никиты был такой вид, что мне стало неловко. Если мы будем видеться часто, люди подумают…
– Тась, если люди дураки, пусть думают, что хотят. Не хочешь, не будем встречаться, только обещай позвонить, если понадоблюсь, я всегда помогу…
На том и простились. Я пообещала звонить, только номера у меня все равно не было. Жаль терять друзей, но так лучше. От сестры получила нагоняй, они всю ночь меня искали, а маленькая Софи плакала и требовала маму. Ничего, Тонечка отходчивая, долго дуться не может, особенно после того, как я ей все рассказала. Она даже пожалела, что я добровольно отказалась от дружбы братьев Филатовых.
Бусинка весь вечер просидела на моих коленях. Я обнимала ее, прижимала к своей груди и душа моя выла одинокой волчицей. Что я скажу малышке, если Руслан не вернется? Ведь она уже понимает, что папы долго нет. И так постоянно спрашивает о нем. Почему жизнь так несправедлива?
48.
Я по-прежнему искала мужа, день за днем объезжая морги и больницы, роясь в интернете, в соцсетях. Несколько раз приходили послания от людей, что где-то есть человек без памяти, или непознанные раненые в госпиталях и больницах, порой далеко от нашего города. Я с замиранием сердца ездила и все досконально проверяла. Все не то! Надежда таяла с каждым днем.
Через три недели в дом заявились странные люди из непонятного ведомства и забрали, «арестовали», как они выразились, личные вещи Руслана – компьютер и «Витару». Они объяснили, что идет следствие, потому что взрыв вертолета случился не только из-за салюта.
Что еще послужило причиной, мне объяснить отказались. Но я поняла, что ищут виноватых и пытаются обвинить моего мужа в чем-то, ведь тела так и нет, а это значит, по мнению следователей, что Руслан сбежал с места преступления и теперь скрывается. Бред полнейший! У нас чуть до драки не дошло. Ладно Тоня и, вернувшийся накануне из больницы, Ромка оттащили меня.
– Ты им сейчас все равно ничего не докажешь! Пусть забирают все, что надо и уходят… – Роман обнял меня за плечи, – а вот потом мы с тобой перевернем небо и землю, но найдем правду. Не надо лезть в драку, ну арестуют тебя, чем тогда поможешь?
С болью в сердце я глядела, как увозят на эвакуаторе любимую «Витюшу» моего мужа. Но Рома прав. Вечером, за чаем, я видела, как плохо ему без брата. Он постоянно оглядывался, будто ища Руслана, был задумчив и печален.
– Ром, я тоже жду его. Даже злюсь, думая, что он в своей этой лаборатории и не звонит, – я усмехнулась мрачным мыслям. – Все еще надеюсь…
– Надейся… если тебе так легче. Но брат больше не придет домой, я это точно знаю, чувствую… здесь, – он приложил руку к сердцу. – Я в ту же секунду понял, что случилась беда и с кем, в сердце будто лопнуло что-то…
Я поверила ему, моя надежда испарилась, как дым. Но все равно найду тело любимого и похороню. Только сначала нужно отчистить его имя от грязи!
*** *** ***
Жизнь продолжается,
Но тебя рядом нет…
Строки сплетаются,
Рисуя портрет…
Взгляд бирюзовый,
Морщинки у глаз.
Ангел, любимый,
Ты всегда среди нас…
Помнить я буду
Все дни и все ночки,
Улыбку свою оставил ты дочке.
Чудится мне – обнимаешь крылом!
Может, мы встретимся,
Не сейчас, так потом,
В мире не этом, в мире ином…
Жизнь продолжается…
Но тебя рядом нет…
Строки сплетаются
В печальный сюжет…
Сны, сны… К чему они, если не помогают, если угнетают, ужасают. Я устала от таких снов, не хочется глаза закрывать. Ничего не хочется – ни есть, ни спать, никого видеть не хочу, ничего делать не хочу, даже с дочкой погулять…
Впрочем, был один человек, которого я рада была бы увидеть, обнять, прижаться к груди и слушать, слушать стук его живого сердца. Стук, который приносит умиротворение, разгоняет боль и тоску… Стас, мой друг, «Одинокий волк» с теплыми янтарными глазами!
