Текст книги "Папа для Бусинки (СИ)"

Автор книги: Лилия Сурина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Я сидела, переваривая услышанное. Ну Тонька, сейчас я тебе задам. Как старшая сестра имею право! Вскочила со скамейки и, ломая по пути розы, понеслась в дом.

– Сидишь? Вот в кого ты злая такая? – Тоня плакала, уткнувшись в платок, но мне ее не было жаль, вот Ромку – да. Попал мужик! – Ну, чего ревешь-то, все как ты хотела! Уехал Ромка, радуйся! Опять одна будешь жить.

– Как я без него? – еще пуще заревела сестра. – Люблю я его очень… а он предал… изменил. Гад ползучий!

– Так, слушай! Ребенка заберешь, мужа вернешь, о разводе даже не думай, не позволю!

– Не нужен мне чужой ребенок. Особенно от этой сучки! Ходила по больнице, пузо выставляла…

– Ее уже нет! Ты к кому ревнуешь? К покойнице? А ребенок причем? Вот скажи? Что девочка тебе плохого сделала? – я удивлялась сестре, ломать семью и любовь сгоряча, это на нее не похоже совсем. Сестренка сто раз подумает и потом решает только, а тут раз и решила. – Она едва на свет появилась, а уже сколько горя увидала! А ты своими руками ломаешь свою семью, свою любовь, делая из мухи слона! Да он даже не помнит ничего, пьяный был, так что не измена это.

– Ага, вон как ринулся, пятки только засверкали…

– Дура ты Тонька, ох дура! Ромка благородный, он крошку не сможет одну бросить, в детдом отдать, не такой он… он, как Руслан! Вот я мужа уже не смогу вернуть, а ты сама все портишь…

– Что же мне делать теперь? – сестра уткнулась мне в плечо. – Поздно уже, ушел мой любимый… Вот я дура… и дочку хотела…

– Завтра будем все налаживать! И не ревнуй больше, Ромка только тебя любит! Ты его и ко мне ревнуешь, я знаю.

– Знаешь? – Тоня удивленно посмотрела на меня. – Я думала ты от горя на него переключишься, он ведь так на Руслана похож, особенно после… да и он постоянно рядом с тобой, опекает, переживает за тебя…

– Он мне как брат, мы просто дружим, успокойся! Если бы что-то такое случилось, я не стала бы рушить твою семью, забрала бы Софию и уехала далеко-далеко… – я поглаживала сестренку и думала, что не хочу чтобы она повторяла мою судьбу и осталась одна, я всё сделаю, чтобы вернуть Ромку. Пока живы, можно вернуть всех, потом нельзя, когда в живых уже нет.

– А сейчас ты разве не уезжаешь далеко? – шмыгнула Тонечка, вытирая далеко не последние слёзы на сегодня.

– Ох далеко! Сорок километров всего! Да и дочь моя на вас остается. Просто мне нужно что-то новое… я забыть не могу… мне, так его не хвата-ет… За эти полгода, думала, отвыкну от Стаса, но с каждым днем только больше скучаю, зная, что он где-то здесь, в этом городе. Поэтому, нужна смена обстановки!

Мы просидели больше часа, наревелись обе, вспоминая как все вместе Софию рожали. И Руслан тоже… Его уже два года нет, а я до сих пор от тоски умираю… не лечит время, не лечит, только углы сглаживает. Даже страсть к другому мужчине не может прогнать эту тоску, лишь еще усиливает, ведь с ним я тоже не могу быть вместе.

68.

Утром мы поехали в роддом, успели как раз вовремя. Минут через десять Ромка вышел на крыльцо с розовым кульком в руках. Увидев нас, побледнел и остолбенел. Тоня подошла к нему, протягивая руки:

– Дай дочку-то подержать. И поедем домой! К нам домой!

Так все и решилось! Появилась у Тони дочка, выпрошенная у Бога! И действительно похожая на своих братьев, будто отксерили! Через неделю Роман пригласил нас с Тоней в ресторан, отметить воссоединение семьи. Он был так благодарен мне за помощь, даже не знал, как выразить признательность. Тем более у них с супругой любовь вспыхнула с новой силой после встряски. И девочка оказалась очень даже любимой, Тоня на нее надышаться не могла.

Впервые за два года я принарядилась и накрасилась. Тоня сделала мне красивую прическу, я надела белый брючный костюм, он очень мне шел, я чувствовала себя неотразимой. Из зеркала на меня глядела незнакомка, с длинными темными локонами, нежно обрамлявшими лицо, делая его намного моложе.

Легкий макияж, модные белые скинни до щиколотки, соблазнительные полукружия грудей, кокетливо выглядывающие из топа-бюстье, целомудренно прикрытые легким белоснежным жакетом, босоножки на невысоком каблучке… Прямо конфетка!

Ромка подначивал меня, шутил, что надо бы охрану вызвать, а то не ровен час, какой-нибудь принц украдет. Тоня делала вид, что обижается на него за чрезмерное внимание к моей персоне, за что получала очередной страстный поцелуй от супруга.

Смеясь и шутя, мы уселись за зарезервированный столик, заказали ужин. Через минуту у меня испарилось веселье. Через три столика от нас гуляла шумная компания, в которой веселились братья Филатовы. Я глазам не могла поверить! Ну почему именно сегодня, и именно здесь? Может, обойдется?

Но Роман тоже заметил друзей и пошел поздороваться. Вот, блин! А Стас такой красивый… и девушки в их компании тоже очень… эффектные. Значит, мы теперь по ресторанам ходим, с подружками… Меня разбирала дикая злость. Я, видите ли, пытаюсь его забыть, а он… Хотя все правильно, я же сама посоветовала ему жизнь устраивать. Слушает мои советы. Жаль, что уйти не могу, не хочу обижать Романа и Тонечку.

Ромашка вернулся за наш столик, принесли заказ. Я лениво ковырялась вилкой в тарелке, совершенно не замечая, что ем. Если бы мне принесли старую подметку на первое, тоже бы не заметила. Краем глаза я наблюдала за Стасом, удивляясь, как он до сих пор не подошел.

Он тоже поглядывал в мою сторону, видать его так и подмывало поздороваться с нами, даже вставал пару раз. Но сидящая рядом блондинка останавливала его, брала за руку, поднимала бокал.

Я перестала смотреть в его сторону, стала поддерживать разговор с сестрой и ее мужем. Оказалось, Стас получил повышение по службе, он теперь старший лейтенант, как я. И здесь с сослуживцами обмывал сие событие. Молодец! Я искренне рада за него!

Неожиданно официант принес нам бутылку дорогого розового шампанского и два букета роз. Одни розы были розовые, для Тони, другие темно-оранжевые в крапину. Они предназначались мне. Филатов так, наверное, напоминал о себе, знает, что мне нравится его цвет глаз, немного темнее, чем эти розы.

Я стала налегать на шампанское, не выливать же подарок! Выпитое ранее вино уже горячило кровь, мне стало весело, я смеялась на шутки Ромки, чему они с Тоней радовались. Думали, наверное, что я буду хандрить, глядя на… Вот еще!

Через несколько минут мои сопровождающие отправились потанцевать, спросив у меня разрешения, боялись, что я обижусь, если останусь одна. Да повеселитесь, конечно, для того и пришли! А я еще выпила бокальчик и пошла попудрить носик.

Все-таки хорошо, что выбрались из дома, я уже давно нигде не была! Когда вернулась в зал, меня на входе остановили два симпатичных молодых человека, знакомых на лицо, хотя мы раньше не встречались. Они тоже были с братьями Филатовыми за столиком.

– Здравствуйте! Вы – Таисия Лебедева? Мы Филимоновы, кажется, нам с вами работать скоро вместе. У Карла Моисеевича, – сказал один. Я сразу вспомнила, где видела их. На фото, которые показывал папа Карло. – Вот, решили подойти, познакомиться!

– Да, я Тася, и давайте на «ты», раз нам скоро работать вместе! Приятно познакомиться! – засмеялась я, протягивая руку сначала одному, затем другому. Стас со своего места настороженно наблюдал за нами. – А ваши друзья знают, что мы идем в команду?

– Нет, никто не знает, мы пока не говорили.

– Хорошо, и не говорите, вдруг разглашать нельзя, – мне почему-то не хотелось, чтобы Стас знал, что я ухожу из полиции, вернее перехожу в другое место.

– Естественно, не скажем! А вы, то есть ты, очень красивая! – один из близнецов ощупал меня восхищенным взглядом, смущая.

– Да ладно, я обычная, просто принарядилась сегодня! Ой, ребят, вас потеряли, кажется…

К нам приближался Станислав, не выдержала душа.

69.

– Парни, вас девчонки заждались, ревнуют, наверное, что вы их бросили ради такой красавицы! – он смотрел на меня, будто первый раз видел.

Сам в тёмном костюме, белой рубашке, волосы стали длиннее, но ему очень шло. Никогда не видела его в костюме, так он еще красивее. От него пахло коньяком, глаза искрились весельем. Мои новые знакомые распрощались со мной. А Стас проводил меня до столика, присел на свободный стул. Ромки с Тоней еще не было, пошли на воздух, наверное.

– Привет! Ты прекрасно выглядишь! – он улыбался, глядя мне в глаза.

– Привет! Ты тоже… очень… А тебя не заревнуют, может, пойдешь к своим?

– Некому меня ревновать, я один пришел.

– Да, поздравляю с повышением! Я рада за тебя! – я действительно рада успехам Стаса, он заслужил это звание.

– Тась, потанцуем? – он глядел так, будто боялся отказа. – И можно я отвезу тебя домой после ресторана? Давно не виделись, хоть поговорим.

– Потанцуем! – мы встали из-за стола. Стас хотел взять меня за руку, но я выставила ее вперед, словно отгородившись от него. У меня зародилась забавная мысль. – Хочу спор!

– Что за спор? На что?

– На то, чтобы проводить меня… Хочу «Mille passé» чтоб без рук, без прикосновений станцевать.

– Шутишь? Кизомба не танцуется без прикосновений… хотя… – в глазах Филатова запрыгали чертенята. – Значит, руками не трогать! А другими частями тела? Спиной прижаться, например, или коленом задеть?

– Ну, это сколько угодно! Если сможешь удержаться, не трогать меня руками, разрешу проводить, – уже вовсю веселилась я, представляя наш нелепый танец без прикосновений.

– А если ты не удержишься? – прищурился Филатов.

– Тогда ты условие выдвигай!

– Отлично! Тогда… ты меня поцелуешь! – мы смеялись, похоже, нам обоим понравилась затея со спором.

– Ладно, по рукам! Только не надейся на поцелуй! – ткнула пальчиком в грудь любимого мужчины.

– Посмотрим! – прищурился мой оппонент.

Он пошел заказать песню. Девушка, которая пела весь вечер, кивнула, подошла к музыкантам. Мы за это время вышли на танцпол, встали друг против друга. Я уцепилась пальцами за шлевки – петли, в которые вставляется ремень.

Стас усмехнулся и засунул руки в карманы, предварительно поворошив волосы. Мне тут же захотелось подойти вплотную к нему, и запустить свои руки в его шевелюру. Губы пересохли, я провела по ним языком, что не осталось незамеченным. У Стаса потемнели глаза.

Не остались мы и без зрителей. К танцполу подошел Кит, кивнул мне в знак приветствия, потом пожелал выиграть батл, сказал, что за меня будет болеть. Ромка с Тонечкой тоже подтянулись, потом еще несколько человек. Ладно, так даже веселее.

Зазвучали первые аккорды, мы шагнули друг к другу, не отводя взгляда. Закружились под музыку, без прикосновений очень тяжело танцевать такой танец, руки так и норовили, самовольно уцепиться за партнера. Мне стало жарко, я скинула жакет, бросила его сестре, встряхнула волосы, не отводя взгляда от янтарных глаз. Между нами уже ощутимо поднималась волна возбуждения, будто невидимый ток пробегал, от запаха Стаса закружилась голова.

– Сдавайся, детка! – прошептал ясноглазый.

– Не дождёшься! Прикоснись ко мне, милый… – прошептала я в ответ, повела плечами, привлекая его взгляд к своей груди.

Подействовало, Стас судорожно глотнул и вытащил одну руку из кармана. Он удержал ее в сантиметре от моего лица. По кучке болельщиков пронесся вздох.

– Ты не хочешь, чтобы я тебя проводил? – с отчаянием произнёс Стас, кружась вокруг меня.

– Ты знаешь, чего я хочу! – прошелестела я в ответ, и закусила нижнюю губу, повернувшись вокруг своей оси. Он прищурил сверкающие глаза и сжал губы.

– Не знаю… покажи мне… – от его хрипловатого голоса мурашки побежали вдоль хребта.

Вино, игравшее в крови, толкало на безрассудства. Я томно прижалась спиной к груди Стаса, извиваясь, потерлась задом, за что получила поцелуй в макушку.

– Своевольничаешь, волк? – повернувшись к нему грудью, прошептала ему в ухо, ткнувшись губами в шею.

– Напрашиваешься, красавица? – обернувшись вокруг меня, игриво сверкнул улыбкой Филатов. Я сделала цепочку шагов назад, призывно крутя бедрами, будто зовя его за собой. Стас отозвался на мой призыв, танцуя, пошёл ко мне, я сделала резкий шаг вперед и вправо. Мы почти столкнулись, соприкоснувшись плечами, я на пару секунд положила голову ему на плечо, волосы закрыли мое лицо.

– Ты такая красивая, так и унес бы в свое логово…

– В чем же дело? – глянула в янтарные глаза, в них светилось удивление.

– Слово держу… пока не позовешь…

Уже почти к концу, поняла, что мне жутко хочется проиграть, нужно придумать что-то… Вдруг наши бедра соприкоснулись, и я, будто отчаянно стараясь не распустить руки, не выдержала и обхватила одной рукой Стаса за шею. Он тут же притянул меня к себе.

– Проиграла Тасенька! С тебя поцелуй!

Заканчивали танец под аплодисменты и восторженные крики. Публика была в шоке. Кит подскочил, блестя глазами.

– Ну вы даете! Я думал, с ума сойду от напряжения! Класс! Взрыв адреналина просто! Может на «бис» повторите?

– Первый раз вижу, как проигрывая, выигрывают! – веселился Ромка, обнимая смеющуюся Тонечку.

70.

Мы еще потанцевали, просто сальсу, с прикосновениями, потом отправились за свои столики, но ребята за столом Филатовых поставили еще стулья, и мы пересели к ним. Вечер прошел очень весело. Стас все подливал мне вина, подкладывал, что-то в тарелку, загадочно улыбаясь.

– Ты напоить меня решил? Я уже почти пьяна, тебе придется нести меня на руках… – смеялась я.

– Кто против? Я отнесу. Может, еще поцелуй заработаю! – подмигнул мне Станислав, потом так улыбнулся, что у меня дыхание перехватило от радости.

– Ну наглец!

– Ты же все равно меня прогонишь потом, хоть воспользуюсь случаем…

Домой ехали на такси, все были выпивши, за руль нельзя. Ромка с Тоней уехали чуть раньше, переживали за малютку. Мы со Стасом через полчаса после них. Всю дорогу он держал мою руку, периодически целуя то запястье, то пальчики. Я позволяла ему, соскучилась очень. Он не стал отпускать машину, попросил немного подождать. Проводил меня до ворот.

– Ну, где мой приз?

– Смотри, кто-нибудь доложит твоей девушке о сегодняшнем вечере, будут у тебя проблемы…

– Тась, не начинай, нет у меня девушки, я «Одинокий волк», забыла? Даже ты не звонишь… прогоняешь постоянно, – у Стаса был такой грустный вид, что мне стало жаль его. Я протянула руку, погладила по щеке, приподнялась и прижалась губами к его губам. Он обнял меня, прижал к себе. Недолго я наслаждалась поцелуем, через минуту Стас отстранился, я сразу почувствовала себя обделенной.

– Ладно, спокойной ночи! Поеду… звони, если понадоблюсь. Хотя, кому я говорю, все равно не позвонишь. Счастливо! – он чмокнул меня в щеку и пошел к ожидающему такси.

Я чуть не крикнула – останься, не уходи. Вовремя спохватилась, вспомнив, что у меня новая жизнь начинается через две недели, в ней нет ему места…

Уже в конце мая я почти обустроилась на базе. Мне там очень понравилось, уютно и красиво, неожиданно. Территория оказалась довольно большой. Несколько трехэтажных корпусов стояли в ряд, имелись гаражи, вдалеке виднелись деревянные коттеджи с террасами, увитыми виноградом. И сад! Огромный, красивый, пышущий зеленью фруктовый сад. Чего тут только не было – черешни и абрикосы, груши и яблони, грецкий орех, фундук, и многое другое. Возле администрации даже редкое тюльпановое дерево росло! На площади журчали фонтаны, цвели клумбы.

Но мне больше всего пришлись по душе коттеджи, особенно один, который приютился у подножия утеса. За домом видна была тропинка, она змеилась вверх, где через метров сто выходила на утес. Довольно большая площадка была наверху, видно, что здесь любили бывать. В центре место под костер, вокруг положены удобные бревна.

А вид с утеса! С одной стороны, море, переливающееся всеми оттенками синего и бирюзового, с мотыльками парусов над водой вдалеке. С другой – ущелья и горы, поросшие буйной растительностью. Внизу галечный пляж, шезлонги и зонтики, лодки, качающиеся у причала. Буйство красок, мощь природы! Даже казалось, что сам воздух пропитан чем-то опьяняющим. Я сразу влюбилась в это место, в море, в утес, в рассветы и закаты, которые совсем скоро увижу!

Дом тоже очень приглянулся. Одиноко стоящий, разделенный на две половины, с небольшим садиком, где росли кусты жасмина и кизильник. Если захочу, могу посадить цветы. Правда удобства были во дворе, но я наняла бригаду строителей и мне обустроили ванную и туалет в доме. А возле крыльца поставили уютную будку для Друга. В доме имелась маленькая кухонька, спальня и гостиная. Осталось только дождаться мебели, как ни крути, а мне здесь жить полтора года.

В другую половину вселился сам босс – папа Карло. Сказал: «мне совесть не позволяет оставить тебя одну, хоть и такую смелую, и даже с собакой. Буду жить здесь до тех пор, пока не появится такой же сумасшедший, как ты, желающий жить на отшибе». Остальное начальство, педагоги и наставники уже жили в более обустроенных домиках, поблизости от корпусов.

Обслуживающий персонал поселили в центральном корпусе, там же, где и курсанты. Обучающихся должно было собраться около ста человек, со всей России-матушки! Преступность процветает, вот и решило государство создать спецподразделения. Но наша группа была особенной – все восемь человек уже с опытом, по возрасту старше других курсантов на 10-12 лет, четыре пары близнецов, в случае чего, мы легко могли подменить друг друга, никто бы и не заметил.

71.

К тридцатому мая наша группа уже поселилась на базе, не приехали только братья Филимоновы. Стало известно, что один из братьев был ранен на задании неделю назад. Очень жаль, пусть быстрее поправляется, мне они понравились, когда познакомилась с ними в ресторане.

Краем уха слышала, что еще кто-то пострадал из полицейских, лежит в том же госпитале. У меня сердце сжимается, когда слышу такие новости, но такова наша работа, риск на каждом шагу. Так что с первого, то есть со второго июня, с понедельника, мы начинаем обучение в составе шести человек, потом подтянутся и Филимоновы.

В отделе, где я работала, мне устроили шикарное прощание. Видно было, что моим бывшим сослуживцам жаль отпускать меня, особенно расстроился Ромка, мы с ним столько лет бок о бок проработали. Да и прожили тоже, теперь будем видеться лишь по выходным.

Все мои сокурсники поселились в комнатах на третьем этаже центрального корпуса. Кроме меня. В корпусе слева располагалась администрация, столовая, медпункт и архив с большой библиотекой. Справа обучающий центр – аудитории, спортзал на втором этаже, танцзал, непонятно зачем нужный, и массажный кабинет на третьем.

На первом этаже бассейн, большой, глубокий. Еще меня заинтересовал красивый дом, срубленный недавно, стоявший ближе всех к моей обители. Украшенный резьбой, добротный такой. Мы подумали, там будет главный босс жить, а оказалось это шикарная сауна с парилкой и бассейном, с расслабляющими джакузи. Нас уведомили, что мы можем пользоваться сауной в любое время, как группой, так и поодиночке. Здорово!

Честно сказать, я думала, что база будет безликой, казенной, мрачной. На деле же оказалось очень уютно и красиво – цветочки, фонтанчики… И все это за железным высоким забором и мощными воротами, которые охраняли вооруженные охранники. Впускали на территорию только по пропускам, и велось видеонаблюдение.

Последние выходные, перед отбытием на базу, я провела с семьей. В субботу нашла салон аэрографии, где мой «Джиксер» украсили симпатичной мордашкой белой волчицы. Вышло очень здорово! Я давно мечтала. Мой белый безликий байк сразу обрел душу! На пластике сделали темный фон, и на этом фоне белая красавица. Будто совсем другой мотоцикл!

В воскресенье крестили дочь Ромки и Тони – маленькую принцессу Ангелину. Имя ей выбирали по жребию, все не знали, как назвать малышку. Написали имен штук двадцать, потом скрутили и поместили бумажки в банку. Ну и вытянули, кто написал это имя, осталось неизвестным, все клялись, что не они. Но всем понравилось – Астахова Ангелина Романовна!

Крестной единодушно выбрали меня, а вот крестным отцом Ромка звал Стаса, он много помогал нам, стал настоящим другом. Но вместо него в церкви появился Никита. Я сделала вывод, что он отказался из-за меня. Что ж, мне стало легче, я честно пыталась забыть его, выкинуть из сердца и головы, но пока безуспешно.

Все время вспоминала наши редкие моменты любви. Мне его не хватало, как воздух, приходилось напоминать себе, что у меня есть дочь, что не имею права ломать ему жизнь, навязывая чужого ребенка. Да и та девушка из кафе не выходила из головы, хоть Стас и говорил, что он один.

Меня удивило, что Роман не спросил у Никиты, где Стас, наверное, договорились заранее. Кит выглядел странно, был не весел, даже чем-то озабочен, левая рука забинтована, только пальцы торчали. Я спросила, что с рукой, он мрачно отшутился – бандитская пуля. Да, знаем мы эту шутку!

Церемония прошла спокойно. Малышка ни разу не заплакала, имя ей очень шло. За месяц она ни разу не закапризничала, таких спокойных детей я еще не видела. Думали, авария сказалась и на ней, но прошли полное обследование, которое показало, что все просто отлично. Еще меня Тоня удивляла. Сразу отвергла ребенка, а теперь не дает ее никому, ревнует даже ко мне и Ромке. Даже взяла декретный отпуск на год.

Переделав все дела, в понедельник, второго июня я была уже курсантом. Поселилась в доме накануне, привезла Друга, забрала с собой и «Витару» и «Джиксер», мне выделили место в общественном гараже. Началась моя учеба!

С одногруппниками познакомилась еще раньше, классные ребята оказались, о них чуть позже. Обещали зарплату в разы выше прежней, но предупредили, что придется рисковать, даже жизнью. Но мне все равно, я люблю риск, он щекочет нервы!

72.

Нас собрали в спортзале – нашу группу, пока из шести человек, и еще две, работающих в том же направлении. Началось знакомство с преподавателями и наставниками. Мы стояли в шеренгу, папа Карло прошелся пару раз мимо, разглядывая. Справа стояли три женщины и два мужчины, поглядывая на нас.

– Так, ешкин дрын! Для начала познакомимся с преподавателями, – папа Карло подозвал женщину средних лет, со светлыми кудрями, – знакомьтесь – инструктор по… э-э-э красоте! Елена Эдуардовна Тарасова! Она поможет привести в порядок вашу внешность – зубки чтобы сверкали перламутром, волосы искрились, кожа, ногти, ну и т.д., и т.п.! Далее – Алина Самохина! – к нему подошла молодая девушка с конским хвостом. – Ваш преподаватель по танцам. Ее помощник Влад… э … да, Красин. Ну и ваш фитнес тренер Сан Саныч, Александр Александрович Мелехов! – босс указал на мускулистого мужика лет сорока. – А, да, еще учитель по этикету – Ульяна Владимировна Зайцева!

Мы удивленно переглядывались. Мы куда попали? В институт благородных девиц? Танцы, этикет, красота!

– И не удивляйтесь! Вот будет вам задание, причем скоро, следить за сходкой тварей в ресторане. Ну как думаете, в таком виде вы подходите? Или вы все умеете пользоваться столовыми приборами? А станцевать, допустим, танго? Так что, ешкин дрын, учиться будете всему на свете! И начнем с внешности. Кому зубы поправить, кому прическу или еще чего. Елена Эдуардовна каждого осмотрит и направит куда надо. Даю вам неделю на приведение себя в порядок. Все свободны! Да, Лебедева и Царева подойдите ко мне.

Мы с Юлей переглянулись, все-таки мы теперь близнецы, надо познакомиться поближе.

– Вас, девочки, нужно сделать одинаковыми. Как думаете, Лебедевой подкрасить и отрезать волосы, или Царевой? – задал он вопрос Тарасовой. Я сразу вздыбилась:

– О нет, нет, волосы отрезать не дам… это память… о муже! Не дам!

– И не надо! Юля, вы не против нарастить волосы?

– Нет, всегда мечтала!

– На том и порешим! Наращиваем волосы, красим темнее. А вот губы придется сделать чуть пухлее! И будет один в один, даже не верится, что вы не сестры!

Действительно, я очень удивилась, увидев Юльку первый раз, будто и правда моя близняшка! Только чуть посправней, хотя и я такая же была, когда был жив мой ангел…

Так что мне внешность менять не пришлось. Во вторник иду в салон красоты – массаж, маникюр, педикюр… В среду с утра к дантисту, нужно отбелить зубки. И сказали, что придется с помощью массажа убирать накачанные мышцы. Женщина должна быть женственной! Ладно, согласна! Чего уж там! И женственная женщина может легко накостылять мужественному мужчине! Главное, знать, куда бить.

В среду, к обеду я была уже свободна, в пятницу еще раз к стоматологу на прием. И все! Другим не так повезло. Еще недели две будут бегать по врачам и салонам, только уже после занятий. Только я вышла от дантиста, как в кармане джинсов зазвонил телефон. Ромка!

– Привет, привет!

– Привет! Тась свободна? Можешь подъехать по адресу? – он назвал адрес, совсем рядом. – Думаю, тебе понравится, то, что ты увидишь!

– Ладно, сейчас буду! Пообедаем потом? Завтра Руслану два года… надо поговорить насчет…

– Да, поговорим.

Я приехала туда, куда позвал Ромка. Знаю это место, здесь на вы-ставке, пять лет назад ангел купил мне «Джиксер», а потом и машину себе… Здесь часто организуют выставки-продажи, можно найти что-нибудь стоящее.

Зашла в зал, увидела Ромку с Тонечкой. Обнялись, расцеловались.

– Вы чего тут?

– Да вот, пришли за машиной побольше, семья увеличилась, не хватает теперь. Но тебя не за этим звали, пошли в соседний зал – покажу кое-что. Там аэрографию выставляют, думаю, ты очень удивишься! – Роман взял меня за руку, а у меня мороз пробежал между лопаток. Аэрография! Значит и Стас рядом… Но любопытство пересилило, и я на непослушных ногах пошла за зятем.

Сказать, что я удивилась – это ничего не сказать! Я испытала шок! Остолбенела просто! И на меня снизошло озарение, которое сменилось обидой, от которой захотелось завыть, как волчица на моём байке. На стенах висело множество капотов от автомобилей, и с них на меня смотрела… я! Везде – я… Одна, с Софией, с Русланом, с собакой… Смеюсь, плачу, в форме, в обычной одежде… С заплетенной косой, с распущенными волосами, и даже в костюме в котором я была в ресторане, не так давно.

Четыре года моей жизни висело на стенах этого зала! И все, кто сюда входил, восхищенно кивали головами, говорили что-то, видно, что людям нравились картины… Я стояла, онемев от такого зрелища!

И тут меня озарило, я поняла, кто любимая девушка Станислава Филатова! Она здесь везде! Нахлынула обида – как он мог на всеобщее обозрение все это… Вот найду его и заставлю снять… но сначала рассмотрю хорошенько. Картины были великолепны! Я даже подумать не могла, что можно сотворить такую красоту!

73.

Многое стало ясно. Вот мы с Русланом на горнолыжном курорте. Он тогда подмигнул кому-то… теперь ясно, кому. Вот София сидит у меня на коленях, моя маленькая копия, я смотрю на нее, она на меня… это в тот день, когда дочка принесла шарик и букет ромашек с шоколадом от «красивого дяди, у которого глаза как солнышки блестят».

Вот на прошлогоднем фестивале, я в отчаянии сижу на коленях у воды, слезы текут по щекам, волосы развеваются от морского бриза… Это же, как надо меня любить, чтобы сотворить такое? А я ревновала его к девушке, с которой он проводил все вечера… к себе самой ревновала…

«Я терпеливый, я подожду… тебе не надоело меня прогонять… кому я это говорю, ведь все равно не позвонишь… знай, я думаю о тебе каждую минуту», – голос Стаса звучал у меня в голове.

Вот я глупая, надо срочно все исправить, сейчас найду Стаса и признаюсь ему в любви! Тоня права, надо начинать новую жизнь, нельзя жить прошлым, умирая вместе с ангелом. Только сначала заставлю снять все это великолепие…

– Ром, а художник сам где, не знаешь? Сейчас он заработает у меня на хлеб с маслом, за то, что выставил меня на продажу!

– Не заработает, Тасенька, нет его здесь. И картины сейчас снимут, это хозяин салона выставил, где Стас работал. Парень даже не в курсе всего этого. Кит приедет и заберет их, – грустным голосом произнес Ромашка, у меня сердце сжалось в предчувствии чего-то нехорошего, – ты только не волнуйся, мы не хотели тебя расстраивать… – вот уж когда так говорят, как раз разволнуешься. – Стас ранен, он уже десять дней в госпитале… ранение серьезное… Тася, подожди…

Но я уже летела к своему «Джиксеру». Госпиталь совсем недалеко, я сейчас, ты только подожди меня, любимый… Через две минуты я уже стояла у окошка регистратуры, а в голове стучала одна мысль. Завтра пятое июня, в этот день всегда что-нибудь случается…

– Филатов в 205 палате… девушка, вы куда? У нас тихий час, приходите после пяти… Девушка, нельзя сейчас, да что ты будешь делать! – сзади меня бежала регистраторша.

Ноги сами принесли меня к палате 205. Стукнула в дверь, приоткрыла. Только швабра мелькала, видать полы мыли. Я вошла, в комнате убиралась старушка, санитарка. И две пустые кровати со свернутыми матрасами стояли как сиротки…

–  Бабуль, а где здесь раненый должен был…

– Дак помер, бедолага, утром еще увезли в моргу, Господи прости!

– К-к-как помер? – я даже заикаться стала. – Совсем?

– Милая, как люди мрут, не на половину же! Да он и не жилец был, больно сильно ранетый. Уж врачи скакали, скакали вокруг него, да толку… А ты кто ему будешь? Невеста?

 Я кивнула, не понимая даже о чем речь. Этого не может быть, просто не может!

– Ну коли невеста, то держи! – бабуся вложила мне что-то в руку. – В тумбочке пыль сейчас вытирала, нашла. Тебе память будет!

– А фамилия у него как… была… не помните?

– Чет на Ф, Филиппов или…

– Филатов?

– Во-во, точно! Да ты глянь, на цепочке написано.

    Я разжала ладонь, и сердце мое едва не остановилось. Медальон Стаса, военный…

– В морг, говорите, увезли? – упавшим голосом спросила я у разговорчивой старушки.

– Да, куды ж еще. Но ты туда не ходи, нету его там.

– Как нету?

– А так, увезли его почти сразу. Он ведь, говорят, издалека будет, вот его на родину и отправили, я сама в окошко видала, как грузили в катафалку. Тут хорошо видать!

– Кто забрал, видели?

– Да, два парня было, нет вру, три было. Один на мотоцикле сидел, красивом таком, разрисованном. Морда волчья на нем… Вот, а двое грузили. Потом слышала, когда бумаги на него писали, что далёко повезут, куда-то…

– В Уфу?

– О, вот точно! В Уфу.

Не понимаю, как я до сих пор стою, ноги мои превратились в желе. Перед глазами возникли прищуренные янтарные глаза, удивленные брови, ямочки… За что мне выпала такая честь – терять любимых? Что я такого кому сделала? Не замечая никого, побрела к выходу. На крыльце стояли Тоня и Ромка.

– Да вот она где! – Тоня взяла меня за руку. Я посмотрела на нее, на ее мужа.

– Эх вы, я ведь даже попрощаться не успела… За что вы так со мной? – горячие слезы застилали глаза, я бегом кинулась к мотоциклу. Сзади что-то кричал Ромка, но мне уже не хотелось никого слушать.