Текст книги "Не забудь своё имя в пути (СИ)"

Автор книги: Лилия Гаан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Можете продолжать свой путь! – всё-таки разрешили им.

Фигуры лучников исчезли так же внезапно, как и появились.

– Здесь у них секретные посты, – сообразил Аксу, – хорошее место для засады! Перестреляют, не успеешь облизнуться!

Лошади, осторожно переступая, пробирались по местами полностью заваленной оползнями дороге. Судя по пробивающейся между каменными плитами высокой траве, ей очень редко пользовались.

– Интересно, а каким образом они сами покидают горы, чтобы совершать набеги, если не пользуются этим путем? – удивился Аксу.

– Кто знает? Может, есть ещё какие-то тропы из ущелья, – заметил Олес, с любопытством разглядывая причудливые скалы вокруг.

– Надо было спросить у стражей, как проехать в Мантийское ущелье, – не унимался Аксу,– а не стоять, разинув рты! Вот куда нам теперь ехать?

Эльфы крепко сжали зубы, демонстрируя хорошо известную всей Ойкумене выдержку этого народа. Зато Мадана пояснила:

– Этот древний тракт был построен специально для паломников и заканчивается святилищем. Единственное, что от нас требуется, это нигде не сворачивать!

– Ну-ну, – хмыкнул Аксу, – ещё бы углядеть среди разбросанных валунов этот самый тракт. Такое ощущение, что тут великаны играли, перекидываясь скалами.

И в чем-то ойрат был, конечно, прав. Чтобы найти фрагменты дороги, эльфам приходилось часто спешиваться и, несмотря на их знаменитое острое зрение, с трудом угадывать треснувшие плиты под расползавшимся под ногами щебнем. Однако к вечеру они вышли вовсе не к Мантийскому ущелью, а к довольно обширному поселению фариев.

На пологом склоне высокой горы, карабкаясь вверх ступенями длинных террас, раскинулась деревня. Скорее всего народу здесь хватало: крыша каждого жилища являлась одновременно и двориком для возвышающегося над ней дома, и всё это кишело занимающимися своими делами женщинами и множеством бегающих детей. И нигде ни деревца, ни травинки, ни какого-либо намека на наличие домашнего скота. Неужели они существуют только за счет грабежа? Но это очень ненадежный источник пропитания.

О путешественниках аборигены были по всей видимости осведомлены, потому что их ждали, перегородив дорогу три человека – два жреца с жутко разрисованными синей краской лицами, и горделиво сжимающий рукоятку тяжелого меча вождь племени. Мужчина средних лет с резкими чертами лица отличался особо холодным взглядом серых глаз.

– Это и есть Сэлий, – украдкой шепнул спутникам Аксу.

Эльфы вежливо поприветствовали хозяев этих мест, но лица фариев не выразили должного радушия при виде путников.

– Что вам нужно от оракула? – без какого-либо намека на приветствие осведомился вождь, пристально изучая очертания покрывала Маданы.

– Мы выполняем поручение трантийского короля, – сдержанно пояснили эльфы. – Дело очень серьезное!

– Гм-м... Говорят, что с вами девица из рода пифий?

– Не совсем так: девушка понимает язык лернов, на котором изъяснялись пифии.

– Странно... Мы были уверены, что представителей этого народа не осталось в нашем мире.

– Мадана – трантийка.

Трио на дороге о чем-то быстро посовещалось.

– Мы можем пропустить Мадану, но только одну!

Эльфы сразу же вспомнили предупреждение Джаду о пристрастии фариев к краже красивых девушек.

– Нет, – возразили они, – мы пообещали её отцу, что будем защищать и охранять его дочь, пока она не окажется в безопасности.

– А что здесь делает молодой ойрат?

Аксу горделиво вздернул голову.

– После того, как она поговорит с оракулом, я собираюсь взять эту девушку в жены!

Жрецы и вождь перекинулись быстрыми взглядами.

– Это едва ли! Если вы хотите сопровождать Мадану к оракулу, то должны заплатить нам пошлину за проезд по нашим землям.

– Ну уж и проезд, – проворчал Аксу, – лошади чуть ноги не сломали, пока пробирались сквозь завалы из щебня. Сколько же шкур вы с нас сдерете?

– Нам ни к чему ваши шкуры, но если у вас в карманах есть золото...

Золото у эльфов было, но прежде чем они развязали свои кошели, Мадана неожиданно протянула фариям те самые серьги, что подарил ей мастер Фарам.

– Этого достаточно?

Мужчины кинули взгляд на подношение и переглянулись:

– Оставьте их себе, благородная Мадана. Ваши сопровождающие могут пройти в Мантийское ущелье без уплаты пошлины.

Теперь уже недоуменно переглянулись эльфы. Чем же это так поразили фариев серьги Маданы, если они решили даже не брать с них денег?

– Уже темнеет, – заметил Нул, глянув на окрашенные закатным светом верхушки скал, – может, вы укажите место, где бы мы смогли переночевать?

– У нас нет постоялых дворов... за ненадобностью! Да и вам незачем вставать на постой: уже сегодня вы попадете в святилище. Только лошадей нужно оставить здесь.

Паломники радостно встрепенулись. Они и не рассчитывали так легко проникнуть к оракулу, хотя холодок сомнения всё-таки заполз в сердца эльфов. Нул и Олес почувствовали опасность, заметив странные искры в холодных глазах жрецов фариев.

Эльфов в Ойкумене уважали, вполне справедливо признавая первенство во всем: в развитии науки, в технических достижениях, в высоком уровне культуры этой расы. Никто в здравом уме не рискнул бы обидеть эльфа, понимая, что на виновника обрушится вся мощь их королевства. Кстати, они тоже никогда не провоцировали конфликты, наоборот, постоянно выступая в роли миротворцев и третейских судей.

И будучи уверенными в собственном привилегированном положении эльфы списали свои предчувствия на общую напряженность обстановки и безропотно спешились, готовые сопровождать Мадану в Мантийское ущелье своим ходом.

Оказалось, что цель их пути находится в нескольких шагах. Узкий проход между двумя отвесными высоченными скалами вёл в удивительное место – в зелёную долину, существования которой и предположить было невозможно, если вспомнить по каким безжизненным местам они только что проезжали.

Вырываясь из верхних пластов скальной породы, с гор мощным потоком низвергался водопад, образуя чистейшее озеро. На его берегах были разбиты поля, колосящиеся неизвестными злаками, с лугов навстречу странникам пастухи гнали стада лошадей и коров. Дорогу к самому святилищу указывали посаженные вдоль обочины раскидистые деревья.

– Так вот, где пасется их скот, – шепнул Олес Нулу. – Странно только, что фарии сами не поселились в столь чудесном месте, предпочитая каменистые и бесприютные склоны гор.

Вождь и жрецы проводили чужаков до входа в святилище. Они шли по каменистой дороге в до тех пор, пока не уткнулись в выдолбленный в скале храм, вход в который был скрыт завесой водопада.

Между вырезанными из розоватого песчаника многочисленными стройными колоннами в виде непонятных существ с головами змеев располагалась плита с круглым черным проемом, ведущая вглубь горы.

– Вот, – указал на него один из жрецов, – цель вашего пути. Дальше мы не пойдем! По договору, заключенному оракулом и нашими предками, войти в пещеру могут лишь пифии. Так что вы зря решили сопровождать благородную Мадану. К тому же фариям запрещено находиться в ущелье после захода солнца, так что выбираться отсюда придется самостоятельно. Мы не отвечаем за то, что происходит здесь после того как опустится ночь!

Олес и Нул только улыбнулись про себя, догадавшись, почему фарии так легко пропустили их в мантийское ущелье. Интересно, как бы они повели себя, если паломники прибыли утром? Тянули время до вечера?

Однако по большому счету причин для веселья у путешественников не было, и они проводили озадаченными взглядами проводников, торопящихся к выходу из ущелья.

– Что-то здесь неладно! – первым высказался Аксу. – Эти разбойники так противно ухмылялись, что я сразу же понял: тут какой-то подвох!

Эльфы снисходительно покосились на молодого ойрата: он, наверное, думает, что один такой догадливый!

– Очевидно после заката в ущелье появляется некто очень опасный, поэтому люди не только сами уходят, но и отгоняют стада, – задумчиво поделился со спутниками Олес. – Нет смысла самим оставаться снаружи и отправлять в пещеру одну Мадану.

– Этот парень сказал, что туда могут заходить только пифии, – озадаченно возразил Аксу. – Мадана – не пифия. Что ей там делать? Да и нам тоже. Я тут всё внимательно осмотрел: статуи Гондия здесь нет, значит, не фарии его похитили и...

– Спешу вам напомнить, Аксу, что мы прибыли в ущелье не только из-за Гондия, – возразил Нул, – и не мы заключали договор с оракулом, поэтому не обязаны соблюдать его статьи. Вы не пойдете в святилище одна, Мадана!

– А вдруг это не понравится оракулу? – обеспокоилась девушка. – Может, не стоит рисковать?

– Вот на месте всё и выясним, – и Олес первым шагнул в черный мрак входа.

Эльфы прекрасно видят в темноте, поэтому он взял за руку Мадану, а Нул увлёк за собой Аксу. Путешественники оказались в большом зале с постаментом в виде большой чаши украшенной статуями женщин в неестественных позах. Из помещения вели в разные стороны несколько коридоров.

– И куда идти? – уныло вздохнул Нул, присматриваясь к зловещим черным проемам. – Где находится зал оракула?

– Судя по всему, мы уже на месте, – озадаченно протянул Олес, присматриваясь к постаменту. – И зачем здесь эта чаша?

– Раз оракула нет, – моментально среагировал Аксу, брезгливо поводя носом, – так давайте убираться отсюда. Я чувствую какой-то запах... вроде как падали. И он усиливается!

Учуяли мерзкий смрад и эльфы.

– К нам движется источник этой вони: похоже, ползёт откуда-то снаружи. Нужно бежать! Но... куда?

– Туда, откуда поступает свежий воздух!

Эльфы принюхались, и метнулись в первый попавшийся коридор, где запах чувствовался слабее.

– Бежим, пока эта тварь нас не настигла! Судя по потоку воздуха, в конце тоннеля должен быть выход наружу! – приказал Олес.

– Но как же оракул? – заволновалась Мадана.

– Его либо здесь нет, либо он превратился в смрадного монстра. И что-то мне не хочется проверять: какая из моих догадок окажется верной.

Раздался угрожающий и весьма красноречивый шелест.

– Змей! – крикнул Нул Олесу. – Что-то везет нам в этой поездке на встречи со змеями. Бежим!

Обычно эльфы передвигаются очень быстро, но не в тот момент, когда у них на руках висят такие неповоротливые спутники. Правда, Аксу и девушка тоже бежали изо всех сил. Узкий коридор с гладкими, словно полированными стенами вел куда-то вверх, что солидно затрудняло его преодоление. Змей же шуршал совсем рядом: они чувствовали его присутствие онемевшими от напряжения спинами. К счастью, монстр ещё оставался позади, когда они увидели перед собой небольшое идеально круглое отверстие, сквозь которое бил яркий свет.

– Мадана, ты первая: лезь быстрее!

Вторым едва втиснулся в каменное оконце, шепчущий проклятия Аксу, за ним последовал Нул, и последним тоннель покинул Олес. Уже оказавшись снаружи, он бросил взгляд назад, ожидая увидеть настигающего их змея. Но к величайшему удивлению, эльф не увидел не только преследователя, но и самого коридора. Перед его взором предстала стена, сложенная из необработанных глыб песчаника.

РЕЯ-АЙЯ.

Вырвавшиеся из храма оракула беглецы стояли на вершине высокой пирамиды, а вокруг, куда не кинешь взгляд, расстилались заросли буйной неизвестной растительности всех оттенков зеленого цвета. Но наиболее их поразило всё-таки солнце: оно стало гораздо меньше и изменило цвет! Да и небо поражало непонятной синевой. Несмотря на вроде бы хорошую погоду, здесь было намного холоднее: зябко передернулись даже северяне эльфы. И главное, в ноздри ударил особый запах – вполне осязаемое ощущение чуждого и неизведанного мира.

– Где это мы? – озадаченно пробормотал Нул.

– Судя по светилу, где-то на другой планете! Точнее смогу сказать только ночью.

Олес, озадаченно наморщив лоб, провел ладонью по кладке пирамиды.

– Рукотворная! И работа искусная.

– Не нравится мне всё это? – угрюмо заметил, подозрительно оглядывающий окрестности Аксу. – Я не собирался так далеко забираться от степей своего племени. Давайте-ка, назад! Уж тремя мечами как-нибудь да справимся с той вонючей тварью!

Олес тяжело вздохнул.

– Вряд ли это возможно: проход в Ойкумену уже закрылся.

Аксу, пробормотав нечто нелицеприятное на языке ойратов, полез назад в круглое отверстие в вертикальной каменной плите, но тут же вернулся, убедившись, что туннель исчез.

– И что же, мы теперь так и будем здесь торчать, пока змей с той стороны не пробьет кладку? – недовольно буркнул он.

Эльфы тяжело вздохнули, сообразив, что ойрату бесполезно рассказывать о порталах между мирами.

– Лучше бы никуда не уходить с этого места, но едва ли нам дадут это сделать!

И словно в подтверждение их слов раздались режущие ухо звуки незнакомых музыкальных инструментов, и вскоре на вершине пирамиды оказались четверо мужчин престранного вида. Узкие, чрезмерно вытянутые черепа аборигенов к тому же завершались высокими золочеными цилиндрами. Из-за этого создавалось впечатление, что перед ними группа уродливых головастиков с худосочными недоразвитыми телами. Длинные, завитые мелкими колечками бороды только усиливали это впечатление. Вдобавок у мужчин была настолько густо раскрашена кожа вокруг глаз, что казалось будто они надели черные маски, сквозь которые диковинно поблескивали белки глаз. Пурпурные рубахи с вышитыми золотом солнцами на груди указывали на жреческое сословие.

Завидев четверых пришельцев, они удивленно заговорили, оживленно жестикулируя и угрожающе сверкая глазами. Язык не был похож ни на один из известных эльфам, зато на его звуки мгновенно среагировала Мадана:

– Они изъясняются на языке лернов!

– И...?

– Жрецы говорят, что я должна быть в одиночестве. Ваше появление, по их словам, нарушает договор, и они недовольны.

Мадана тяжело вздохнула.

– Я же говорила, что мне надо идти одной.

– Да тебя бы уже давно змей сожрал! – фыркнул Аксу. – И что-то кроме этих высоколобых бородачей никого не видно. Где оракул-то?

– Хороший вопрос, – согласился Олес. – Мадана, задай его аборигенам.

Мадана, с затруднением подбирая слова, видимо, спросила жрецов об оракуле.

Те что-то резко ответили девушке, обводя её спутников недоброжелательными взглядами:

– Они говорят, что ничего не знают об оракуле, но у них договор с племенем фариев: те поставляют им красивых девушек для служения в храме, а они платят за это золотом.

Аксу небрежно фыркнул:

– Так вот зачем фарии воруют красивых девушек по всей Ойкумене! А здесь у них живут одни уродины?

– Неужели ты хочешь и отсюда прихватить очередную жену для своего гарема? – улыбнулся Олес. – Видимо местные красавицы по каким-то причинам избегают этой участи. Думаю, Мадане также не стоит соглашаться на посвящение в жрицы.

– Я и сама не хочу, но что же нам теперь делать? – растерялась Мадана.

Нул ободряюще пожал ей руку повыше локтя.

– Не бойся! Будем разбираться, куда мы попали.

– И где всё-таки нам искать оракула?

– Всему своё время!

Неизвестно, что больше подействовало на жрецов: то ли внешний вид эльфов, столь отличающихся от людей, то ли понимающая их язык девушка, но посовещавшись они пригласили путешественников следовать за собой.

Начался длинный спуск вниз по бесконечным ступенькам пирамиды.

Достигнув земли, эльфы оглянулись и увидели большой храм, посвященный какой-то местной богине, чья фигура с огромными до безобразия бедрами и грудями возвышалась при входе в святилище в окружении двух крылатых львов. И везде, куда не кинешь взор, росли тонконогие с высокими кронами деревья, источающие приятный запах.

Пирамида оказалась центром культового комплекса, состоящего из кубических разбросанных на равном расстоянии монументальных сооружений. По соединяющим отдельные здания дорожкам важно шествовали точно такие же, как их провожатые длинноголовые жрецы с черными диковинными бородами. И все они провожали удивленными взглядами неизвестных чужаков.

Оказалось, что путников ведут в небольшой храм, чьи каменные колоны, увитые изображениями шипящих змей, уединенно прятались в самой гуще деревьев.

– Это место обитания верховного жреца, – перевела своим спутникам Мадана, выслушав объяснения, – именно он будет решать нашу судьбу!

Нул и Олес тяжело перевели дыхание, прежде чем шагнуть под храмовые своды. Стало ещё холоднее, и в нос прибывшим ударил густой и приторный запах благовоний, источаемый множеством курильниц по пути их следования.

– Зачем столько фимиама? – шепнул Нул Олесу.

– Наверное, такими сильными ароматами очищают одежду, желающих попасть на аудиенцию к верховному жрецу.

В сумрачных покоях, выходящих на террасу с видом на озеро, их встретил пожилой мужчина. И хотя его голова также была сильно вытянута, белоснежные волосы и борода говорили о немалых годах жреца, но не только это отличало его от подчиненных. Синие внимательные глаза пристально взглянули на гостей, и старик заговорил с ними на общем языке Ойкумены:

– Что так далеко от родных фьордов делают эльфы?

– Мы попали сюда случайно, – почтительно пояснил Олес.– И хотели бы узнать, где мы?

– Так ли это? Случайно попасть сюда невозможно, – усмехнулся жрец, – вы нарушили запрет!

– Вряд ли к нам применимы ваши запреты, – не согласился с обвинениями Нул. – Мы, сопровождающая нас девушка и ойрат искали оракула, но обитающий в его храме уникально смрадный монстр загнал нас в портал.

– А зачем вам понадобился оракул?

Эльфы покосились на Аксу. Как знать, каким образом будут развиваться события в будущем? Осторожность не повредит.

– Это конфиденциальное дело.

– Да какая тут тайна особая тайна, – неправильно понял их взгляды ойрат. – У нашего племени украли бога Гондия. Понадобилось узнать – кто вор?

Жрец усмехнулся:

– Однозначно, что Гондия нужно искать не здесь. Да и оракулу я бы с этим не надоедал. Нужно просто задать себе вопрос: кому выгодна его пропажа? И ответ на него избавил бы вас от столь далекого и отнюдь небезопасного путешествия.

Последняя фраза показалась эльфам удачным поводом осведомиться о месте, в которое они попали:

– А где мы?

– Мы назвали эту планету Реей – аей.

– А вы – те самые легендарные лерны, исчезнувшие из Ойкумены в незапамятные времена?

– Не такие уж незапамятные, если о нас ещё слагают легенды. Но вы правы, мы действительно давно воспользовались порталом, чтобы покинуть земли предков ради колонизации нового мира, более подходящего для нашего образа жизни.

– Но судя по вашим связям с фариями, так и не смогли оторваться от метрополии окончательно?

– Не позволили обстоятельства.

И жрец рассказал нашим странникам удивительную историю.

– Рея-айя никогда не была абсолютно безлюдным местом, но заселяющие её племена на момент колонизации ничем не отличались от диких животных. Мы же нуждались в рабочих руках для крупномасштабных работ, которые предстояли, чтобы сделать эту планету пригодной для нашего существования. Растения и животные, вывезенные из Ойкумены, довольно быстро адаптировались в новых условиях, но вот аборигенов пришлось долго приручать. И прошло немало лет, прежде чем удалось заставить их выполнять хотя бы простейшую работу. Дикарей пришлось учить буквально всему: добывать огонь, распахивать землю, ухаживать за скотом, а также знакомить их с гончарным и кузнечным ремеслом.

Здесь жрец прервался и окинул внимающих ему слушателей странным взглядом.

– Но нам не удалось избежать разочарований, настигающих рано или поздно всех, кто примеряет на себя роль Создателя.

– Что же случилось? – полюбопытствовали эльфы. – Процесс цивилизации аборигенов вышел из-под контроля?

– Увы! – с сожалением развел руками старик. – Сначала всё шло, как и задумывалось: мы занимались служением нашим богам и научными изысканиями, а люди снабжали нас продовольствием, работали на рудниках, мостили дороги. В общем, выполняли всю чёрную работу.

Он обвел гостей тоскливым взглядом:

– Соответственно, мы помогли аборигенам справиться с болезнями, научили защищаться от диких зверей, холода и голода. Но в результате этих усилий люди начали жить собственной жизнью, перестав зависеть от лернов. Со временем они забыли, чем нам обязаны, и стали нагло требовать то, что раньше принимали как величайшую милость богов. Теперь им нужно оружие для бесконечных междоусобных войн, драгоценности и шелка для женщин, предметы роскоши, чтобы хвастаться друг перед другом. Люди не желают ничему учиться, кропотливо и долгие годы доходить до всего своим умом. Они хотят получить всё и сразу, зачастую предпочитая грабежи и разбой честному труду!

Эльфы сочувственно покачали головами: они разделяли разочарование лернов.

Действительно, неприятная ситуация. Правда, не столь редкая в любом мире. Одни народы, состарившись, слабеют, а другие – молодые и дерзкие наступают на них, забирая всё, накопленное за века цивилизации. И зачастую зарясь на материальные ценности, отправляют в забвение, как никчемный мусор, научные и духовные достижения бывших учителей.

Похоже, променяв родную Ойкумену на мир свободы и простора, лерны так и не смогли устроить жизнь по-своему вкусу.

– Ну а девушек зачем фарии переправляют к вам через портал?

Жрец тяжело вздохнул, с заметным интересом поглядывая на стыдливо прячущую лицо Мадану.

– Мы столкнулись с проблемой всех маленьких анклавов – вырождением. Пробовали брать в жены местных женщин, но родившиеся дети ничего не наследовали от лернов, полностью повторяя облик и способности к мышлению своих матерей. Только дети от женщин Ойкумены ещё дают более или менее подходящий приплод, и благодаря сотрудничеству с фариями мы до сих пор не вымерли.

– А зачем понадобился смрадный монстр в святилище?

– Это не более чем фантом, чтобы девушки, убегая от него, сами находили дорогу к порталу. Дверь может приоткрыться только тому, кто испытывает сильнейшие эмоции. А что может быть могущественнее страха?

Эльфы нервно хохотнули, вспоминая, как они мчались, ломая ноги от ужаса. А нужно-то было всего лишь оглянуться! Что же, задумка себя вполне оправдывала.

– Нам не хочется посвящать фариев в тайну прохода, поэтому они уверены, что в храме живет страшный змей, питающийся только красавицами.

– А что заставляет фариев поставлять вам девушек?

Жрец невесело рассмеялся:

– Мы многое для них делаем! Раньше во времена Оракула там было обыкновенное ущелье: водопад, небольшая река и скальный храм. Мы же создали искусственную долину для посевов и выпаса скота, благодаря которой фарии не знают проблем с продовольствием, лечим больных и даем советы. За каждую поставленную девушку платим им золотом, а также предоставляем оружие для защиты мантийского ущелья от посторонних.

Нул и Олес оглянулись на затаившуюся на резной скамеечке Мадану: вряд ли участь храмовой наложницы сможет прельстить столь умную девушку!

– Выходит, что вы смогли решить и эту задачу?

– Не совсем...

По знаку хозяина храмовый прислужник принес красивые прозрачные сосуды с прохладным содержимым.

Эльфы осторожно попробовали – напиток оказался приятным и бодрящим. Ойрат выпил содержимое залпом и даже крякнул от удовольствия.

– А Оракул-то куда делся? – облизнувшись, осведомился он. – Змей что ли сожрал?

Судя по всему, Аксу мало что понял из объяснений пожилого лерна, но этот вопрос заинтересовал и эльфов.

– Что случилось с Оракулом?

– Точно мы не знаем, – тяжело вздохнул жрец, – но однажды обслуживающие храм пифии обнаружили вместо него открывшийся портал.

– Значит, он ускользнул в эту реальность?

– Похоже! И мы последовали за ним. Попробовали его найти, но наши приборы показали наличие похожего существа в одном из самых диких и труднодоступных уголков Реи-айи – в Гарлинских горах. Так это или нет – неизвестно: у нас нет ни возможности, ни сил проверить информацию. Мы слишком заняты повседневными делами и служением нашим двенадцати богам, чтобы снаряжать экспедицию.

– Гарлинские горы настолько далеки?

– Дело даже не в этом: дорога слишком трудна и опасна!

Эльфы обреченно переглянулись, даже Мадана и то бросила на спутников вопросительный взгляд, приоткрыв покрывало.

– Вы не будете против, если мы всё-таки попробуем найти Оракула? – осведомился, после некоторого замешательства Нул.

Жрец удивился.

– Неужели дело настолько важное, что ради него вы готовы рисковать жизнями на чужой планете? Аборигены здесь отнюдь не отличаются дружелюбием! Сопровождающая же вас девушка теперь принадлежит храму, и должна участвовать в наших обрядах.

– Разве вы заплатили за неё фариям? Тогда почему считаете нашу спутницу своей собственностью? – возразил Нул.

– Мы можем дать вам за неё много золота!

– Не нужно! Мадана не продается. Она свободная девушка и мы дали слово её отцу, что будем охранять и защищать его дочь.

По большому счету, лерны, конечно, могли отобрать у них Мадану и настоять на своём. Но видимо у этого народа были свои представления о морали, не позволяющие им распоряжаться чужой собственностью, а иначе они Мадану и не воспринимали.

– Девушка явно полукровка, – жрец предпринял ещё одну попытку их переубедить, – такие встречаются крайне редко даже в Ойкумене, и то, что Мадана попала сюда – знак судьбы. Она может дать хорошее, по-настоящему качественное потомство!

– Вряд ли судьбу всего народа лернов сможет решить потомство от одной девушки-полукровки. Фарии ещё найдут для вас других, не менее ценных жриц.

Лерн осуждающе покачал головой.

– Эльфы всегда славились странным отношением к женщинам, придавая большое значение тому, что не имеет никакой ценности. Это всего лишь тела для продолжения рода!

– Возможно, – не стали спорить гости, – но в отношении Маданы у нас другие планы. Если всё-таки удастся найти Оракула, кто будет с ним разговаривать, если мы не знаем языка лернов?

– Пифии понимали его, но мы точно не знаем, на каком языке говорил Оракул.

Старик задумался:

– Хорошо, мы кое-что предпримем, чтобы облегчить вам поиски. Однако, уважаемые эльфы, тогда и вы осведомитесь у Оракула: как уберечь народ лернов от вырождения? Мы вам поможем вернуться в Ойкумену, только получив эту информацию.

РЕЯ-АЯ.

Бескрайние степи, с колышущейся неизвестной седой травой, глубокое синее небо над головой и пряный, пропахший разгоряченной почвой ветер.

– Какой прекрасный мир! И действительно здесь много простора. Рея-айя, судя по движению её светила, гораздо больше нашей планеты, – поделился со спутниками Олес.

Они провели в дороге уже десять дней, а степи не было видно конца: она расстилалась от горизонта до горизонта даже без отдаленного намека на горы вдали. А ведь целью их пути был один из горных хребтов этой планеты.

– Жрецы лернов считают, что Оракул должен выбрать для нового обитания живописнейшее ущелье, а там... как знать! Раньше, его интересовала только уединенность святилища.

Верховный жрец, как и обещал, помог странникам из Ойкумены снарядиться в дорогу.

Через несколько дней после их прибытия во владения лернов под стенами храмового комплекса появилось шумное племя аборигенов.

– Это дружественные нам степняки из рода обров. Они привозят масло, сыр, шерсть и шкуры животных, – пояснили им лерны, – иногда поставляют жриц для храма, а в обмен забирают ножи, котлы, ткани и прочие изделия наших искусных мастеров.

Вскоре Нула и Олеса вновь пригласили к верховному жрецу. В этот раз в его покоях оказался высокий молодой мужчина в кожаных штанах и такой же, расшитой изображениями неизвестных животных безрукавке. Светловолосый и светлоглазый красавец, высокий и физически развитый он сильно отличался от окружающих лернов, да и вообще от всех знакомых эльфам рас.

– Эйнар – один из вождей племени обров. Путь их кочевий пролегают не так уж далеко от Гарлинских гор. Он согласился с отрядом своих людей сопроводить вас туда, и это всё, чем мы можем помочь.

– Это немало, – поблагодарили жреца эльфы.

– Главное, чтобы вы нашли Оракула и вернулись невредимыми.

Эйнар смотрел на эльфов, изумленно вздернув светлые брови и округлив глаза. Он явно не понимал происходящего.

– Как мы будем общаться между собой? – осведомился Нул.

– Люди Эйнара немного понимают язык лернов, поэтому на первых порах вам поможет девушка. А потом освоите общий язык аборигенов: помимо местных наречий, они пользуются примитивным диалектом, включающим в себя набор простых фраз, понятных всем племенам Реи-айи.

– О, они не так уж и не организованы!

Жрец пренебрежительно отмахнулся.

– Ничего такого, на что стоило бы обращать внимание! Кстати, в этом мире не доступна даже примитивная магия, так что придется обходиться своими силами.

– Мы не пользуемся магией даже в Ойкумене, – возразили недовольные намеком эльфы, – нам запрещено!

– Но здесь, если даже захотите её применить, ничего не получится. В этом мире действуют другие законы бытия, и каждый результат является следствием каких-то материальных закономерностей.

Эльфы плохо поняли суть объяснений заумного старца, но решили, что по ходу действия попытаются разобраться в принципах устройства жизни на этой планете.

В общем-то, странники были готовы ко всему, к любым опасностям, но только не к тому, что вождь обров влюбится в Мадану, едва они тронутся в путь.

Впрочем, обо всём по порядку.

– Вот поясни мне, Олес, – озадаченно осведомился Нул, – зачем Оракул сбежал в мир, где отсутствует магия?

– Уму непостижимо! – с тяжелым вздохом согласился тот.

– А кто такой Оракул? – поинтересовался прислушивающийся к их разговору Аксу.

– Гм... На этот вопрос сложно ответить!

– Почему?

– Потому что трудно объяснить человеку: что такое воздух? Ведь его никто не видит! Мы знаем только о его свойствах и предназначении.

– Значит, Оракул – это воздух?

Аксу всегда мыслил только прямыми категориями, но этого не могли позволить себе эльфы:

– Оракул – не воздух, но некто имеющий такую же субстанцию. Сгусток энергии – высший разум неведомого происхождения, о котором неизвестно практически ничего, кроме его свойств.

Ойрат недоуменно посмотрел на собеседников.

– Ничего себе! С Гондием всё намного проще. По крайней мере, всегда можно договориться: задобрить жертвоприношениями, пригрозить перестать его почитать, и тогда он безропотно защищает наших овец.

– Для местного божка у него полномочий вполне достаточно. Но для Оракула не существует прошлого и будущего, явного и сокрытого: абсолютный разум вне времени и пространства, и поэтому ему известно всё. А главное, нет причин скрывать тайны.

– Прямо-таки на любой вопрос ответит? – не поверил Аксу.

– Теоретически. Многое зависит от пифий – женщин, которых он выбирает для сообщений.

– Эти бабы часто врут?

– Нет... Просто не всегда понимают, что от них требуется.

– Может, им самим блажится, вот и плетут невесть что?

– Пифий легко разоблачить. Да и не получится у них навязывать свою волю Оракулу, точно так же, как тебя не смогут заставить идти куда захочется собственные штаны.

И вот пока эльфы объясняли Аксу, кого они ищут да ломали голову, рассуждая о странном поступке Оракула, Эйнар и Мадана неожиданно быстро нашли общий язык.