355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Лилия Гаан » Не забудь своё имя в пути (СИ) » Текст книги (страница 5)
Не забудь своё имя в пути (СИ)
  • Текст добавлен: 4 октября 2017, 23:00

Текст книги "Не забудь своё имя в пути (СИ)"


Автор книги: Лилия Гаан



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Всё началось с того, что по дороге к Гарлинским горам они посетили кочевье обров. Эйнар привёл своих спутников в родное племя, чтобы пополнить запасы продовольствия и поставить в известность верховного вождя, что отправляется в столь дальнее путешествие, да заодно и навестить свою семью.

Степняки принимали гостей со всем радушием, на которое только были способны. Закололи в их честь баранов, наварили бузы и под песни и пляски хорошо отпраздновали их визит. А напоследок устроили зрелищное состязание между молодыми обрами.

Эльфы, Аксу и Мадана азартно наблюдали, как они бросают копья в подвешенные кольца и в дикой скачке отбирают друг у друга шкуру овцы. Но особенный интерес вызвало состязание в борьбе. Аборигены искусно валяли друг друга на траву, применяя всяческие хитрые приемы боя под оглушающий рёв болельщиков.

И конечно больше всех отличился Эйнар: молодой вождь ни разу не промахнулся в метании копья, быстрее всех перехватывал шкуру, а уж когда он начал справляться с одним за другим соперниками в силовой борьбе, даже Мадана заинтересованно приоткрыла лицо, чтобы ничто не мешало ей любоваться боевым искусством красавца обра.

И вот когда странники уже вновь отправились в дорогу, до их слуха донесся негромкий женский смех. Нул и Олес изумленно покосились в сторону Маданы. Бок о бок преодолели они немалый путь, но в первый раз услышали как эта серьезная девушка смеется. И над чем? Неужели над шутками местного дикаря? Уж не ослышались ли они?

А между тем, Мадана не только смеялась. Она повязала своё покрывало таким образом, что теперь были хорошо видны её черные миндалевидные глаза, лукавой насмешкой реагирующие на вдохновленное красноречие обра. И любой сообразил бы при виде этой любезничавшей парочки: молодой вождь окончательно потерял голову от необычной красоты чужеземки. Его глаза светились нескрываемым восхищением, и он изо всех сил пытался ей понравиться, поигрывая мускулами и принимая значительный вид.

Разумеется, это сразу же насторожило воинственного Аксу, но сам он не осмелился выказывать недовольство Мадане.

– Что это за безобразие? – негодующе шепнул ойрат эльфам. – Прикажите девушке закрыть лицо!

– Зачем? – не поняли те. – Здесь не такое жаркое солнце как в королевстве трантийцев, и её белоснежной коже не грозят ожоги. Да и собственно... она открыла только глаза. Наверное, девушке так удобнее слушать объяснения молодого обра.

– Ей так удобнее строить ему глазки! – возмутился Аксу.

– Это дело самой Маданы! – нахмурились эльфы.

Но самом деле они были также немало поражены: неужели Мадане понравилась столь примитивная особь? Втайне даже стало обидно, но вмешиваться в столь несуразный роман эльфы не стали, а постарались как можно быстрее освоить язык аборигенов, чтобы разобраться в диалогах своей спутницы и Эйнара.

О чем же вели беседы юная трантийка и молодой обр? Как выяснилось, о довольно интересных вещах: вождь рассказывал Мадане о сущности верований своего народа и описывал обычаи разных племен, заселяющих Рею-аю. И когда эльфы смогли постичь суть его речей, то поневоле усомнились в правильности характеристики лернов, данной жителям этой планеты.

– Там, – указывал Эйнар на небо, – растет огромный дуб с гигантским количеством листьев и плодов – Мировое древо. И каждый плод – это солнце, а листья окружающие его – земли, наподобие нашей. Этот дуб, питающий всё живое во вселенной, выращивает Бог. И в его саду много разных деревьев...

– Значит, дубы для вас священны?

– В степи мало дубрав, но наши храмы расположены именно там.

– А если у вашего Бога враги?

– Какие же враги могут быть у Бога? – покровительственно рассмеялся Эйнар, и тут же серьезно добавил. – Враги есть у деревьев. Мрак питает корни, но он и пожирает их, заставляя исчезать целые леса в своей ненасытной утробе.

– И что же... когда-нибудь все деревья погибнут?

– Господь вырастит новые: ещё более сильные, с мощными и разветвленными кронами! Но они уже мало будут походить на предшественников, потому что не бывает даже двух одинаковых листьев.

Нул и Олес растерянно переглянулись. Им было известно, что лерны поклоняются двенадцати Богам, олицетворяющим двенадцать сущностей живого, и поклонения Мировому древу в их религиозной практике не было.

– А кто создал людей? – поинтересовались они.

– Сама земля и создала. Мы – её дети!

– Лерны поторопились, приписывая себе роль созидателей цивилизации Реи-айи, – по-эльфийски обратился Олес к Нулу. – Может они чему-то и научили аборигенов, но отнюдь не лерны вложили в их головы представление о мироустройстве.

– Мадана, – обратились они к девице, – чем тебя позабавил Эйнар, заставив рассмеяться?

Девица нервно фыркнула:

– У них здесь такие... забавные брачные обряды!

– Да? И что же в них смешного?

– Ритуал, последующий сразу после замужества сильно отличается от обычаев трантийцев, – уклончиво ответила она и перевела разговор на другую тему.

Во время ночевок Олес и Нул старательно изучали звездное небо, но как не гадали, никак не могли опознать знакомые созвездия, и только мерцающая дорога Млечного пути отдаленно напоминала небо родной планеты.

Они провели в пути немало дней, не встретив ни одного человека.

– Какая безлюдная планета! – поразились эльфы.

Но Эйнар только рассмеялся.

– Это кажущееся безлюдье: за нами давно уже следят: желающих поглазеть на чужеземцев не так уж мало. В этом краю нередко кочует племя сибов, и они не заставят себя ждать.

– Воинственное племя?

– Ну, если их не задевать, может, и проскочим!

И действительно как-то на привале путешественники заметили приближающийся к ним небольшой отряд. Обры сразу же схватились за оружие и встретили прибывших, демонстрируя намерение защищаться до последнего. Но предводитель сибов был не склонен устраивать сражение.

Темноволосый мужчина, с ног до головы покрытый затейливыми белыми и синими татуировками, с заметным любопытством оглядел эльфов. Удивленно покосился и на Аксу с Маданой.

– Что вождь обров делает так далеко от своих становищ, да ещё в компании столь странных спутников? – миролюбиво спросил он.

Эйнар сурово покосился на незваного гостя.

– Наш путь лежит в Гарлинские горы!

– Дальнее путешествие... и опасное. Подступы к Гарлинским горам издавна облюбовали для себя массагеты, захватившие в незапамятные времена храм Реи-Айи. Их царица Трейян – женщина суровая и жестокая. С ней нелегко будет договориться: лес из отрубленных голов окружает её шатер из людской кожи.

Однако Эйнара мало смутили такие подробности быта кровожадной царицы массагетов.

– Мы попробуем убедить Трейян в миролюбии. Собственно нам нужно только проехать через её земли со столь малочисленным отрядом.

– Скорее всего, она настолько испугается твоих спутников, Эйнар, что прикажет уничтожить задолго до того, как вы откроете рот, попытавшись что-то сказать.

Встреча закончилась довольно мирно. Гости предложили им вяленое мясо и сыр в обмен на низку диковинных раковин, являющейся в этой степи эквивалентом денег, и остались ночевать у костра путешественников. Сибы, перебросившись какими-то только обрам понятными новостями, неожиданно заговорили о Мадане.

– С вами женщина. И хотя мы не видим её лица, всё равно догадываемся, что какую-нибудь замухрышку вы вряд ли будете таскать за собой по всему свету. Трайян – капризна и ревнива, поэтому будет лучше оставить спутницу у нас. На обратном пути заберете.

– Едва ли это возможно,– вежливо отказался Эйнар. – Знаю я вас – сибов, за хорошенькую девчонку потом войну развяжите. Что же касается красоты: вряд ли кто-нибудь убедит женщину, что есть особы и красивее её. Особенно когда дело касается гордости царственной Трейян.


ТРЕЙЯН.

Массагеты не стали стрелять в пришельцев: они окружили их плотным, ощетинившимся стрелами полукругом и привели к своей столице – Орегону.

Эльфы удивленно рассматривали необычное зрелище. Перед их глазами предстал огромный город, но довольно необычно обустроенный. Сибы жили в квадратных глинобитных мазанках, представлявших собой гигантскую многоступенчатую пирамиду, где плоская крыша нижнего помещения являлась двором для соседей сверху, но домики стояли обособлено и не имели общих стен. А самом верху возвышалось нечто вроде храма. Такие постройки не редкость в горах, где сам рельеф местности диктуют такую планировку, но чтобы кому-то пришло в голову так скученно ютиться, когда вокруг столько места? Этот странный город-пирамиду даже не окружали укрепления, и под его стенами в земле мирно копошились люди.

В отдалении в неизменной дубраве скрывалось курящееся дымком жертвенников святилище. Вот туда и направили своих пленников массагеты.

Немудрящий культовый комплекс представлял причудливый лабиринт из плотно приставленных друг к другу невысоких менгиров. В центре лабиринта был установлен курящийся жертвенник, вокруг которого ходил и что-то бормотал седобородый и лохматый старик в грязном до невозможности балахоне. Были здесь и обещанные черепа на длинных шестах, но как не вглядывались эльфы, человеческих среди них не приметили. Зато запах в святилище царил очень неприятный. А от множества мух, казалось, звенел воздух.

Аборигены довели пленников до святилища и мгновенно исчезли.

– Как же воняет! – поморщились эльфы, изумленно гадая: что можно сжигать в жертвеннике настолько тошнотворно мерзкое?

Эйнар вместо ответа указал рукой на дубраву. Нул и Олес пригляделись и брезгливо отвели глаза. Все деревья были плотно увешаны трупами в разной степени разложения.

– Это жертвоприношения? – ужаснулись они.

– Нет... Это "Дубрава мёртвых". Так массагеты почитают своих покойников. Тела умерших развешивают на священных дубах, чтобы их гниющая плоть послужила удобрением для корней деревьев. Когда время, солнце и ветер превратят их в очищенные от останков скелеты, кости послужат топливом для жертвенника, и образовавшийся со временем пепел также будет развеян по роще.

– В чем же сакральный смысл столь длительного и очень неприятного для живых обряда?

– Дубы – живые образы мирового дерева, и слияние с ними возвращение в лоно породившей нас земли.

Поднаторевшие в дипломатии эльфы знали, что ни при каких условиях нельзя показывать удивление или недовольство даже самыми странными и дикими обычаями, поэтому промолчали. Но Аксу не был обременен такой деликатностью.

– А не лучше ли закопать их в землю и тем самым туда же вернуть?

– Нет!

Эйнар стал настолько хмурым, что Нулес одарил Аксу предупреждающим взглядом.

– Хочешь, чтобы твоя голова болталась на шесте?

Между тем жрец, неторопливо шествующий по лабиринту из менгиров, наконец-то, добрался до путников.

Внимательно оглядев их мутными глазами, он показал на небо:

– Вы оттуда?

Эльфы переглянулись.

– Можно и так сказать?

– Вы боги?

– Нет!

– Но и на людей вы также не похожи!

– Мы и не люди! Мы эльфы – особая раса живых существ.

– Гм...

Старик неожиданно повернулся к ним спиной и опять начал втягиваться вовнутрь лабиринта.

– Идите в храм! – бросил он напоследок, когда путешественники уже решили, что так и останутся задыхаться в этом жутком месте от смрада.

Надо сказать, что они поторопились покинуть священную дубраву массагетов, и потом ещё долго не могли отдышаться. Усевшись на пригорок, с которого был хорошо виден массивный, сложенный из мощных каменных блоков храм, они растирали в руках сочные травы и подносили их к лицу, вдыхая горьковатый и пряный аромат.

– Аксу, а как хоронят твоих соплеменников? – полюбопытствовал Нул.

Молодой человек недоуменно пожал плечами.

– А зачем хоронить? Дух улетел на небо, а останки покойника уже ни на что не годятся.

– И что же?

– Степь большая.

– М-да... куда как хорошо, если за каждой сопкой тебя может встретить разлагающийся мертвец.

Между тем Эйнар и Мадана о чем-то оживленно разговаривали. Остальные же обры терпеливо ждали, когда они продолжат свой путь.

– Почему жрец нас направил в храм? – обратился к ним Олес.

– Это храм Реи-айи, – пояснил Эйнар. – Мы не знаем, кто и когда его построил, но массагетам повезло захватить прилегающую территорию. Сюда со всего света стекаются паломники, принося племени богатство и процветание.

– А как же кровожадность Трейян?

– Если она не будет жестокой и суровой правительницей, то храм у массагетов очень быстро отберут и им придется так же кочевать, как и соседям.

Храмовый комплекс представлял собой группу довольно странных сооружений, весьма отдаленно напоминающих храмы Ойкумены.

Гигантские блоки искусно обработанных стен яркого охряного цвета скрывали от посторонних глаз открытые пространства нескольких святилищ, в центре которых находились жертвенники. Их отделяли друг от друга только круги менгиров. Здесь толпилось огромное количество народа: паломники, продавцы жертвенных зверей, низок каких-то грибов, пучков растений. Взмывали в небо клубы дыма, раздавалось жалобное блеяние животных и голоса людей, слышалось заунывное пение жрецов.

– И куда нам идти? Массагеты хотя бы провожатого приставили.

– В таком месте не дадут заблудиться, – почему-то тяжело вздохнул Эйнар. – И хотя я здесь ни разу не был, но наслышан от отца: самая важная часть храма, где живут жрецы и проходят тайные обряды, сокрыта от посторонних глаз. Туда имеют право зайти только избранные.

– Но мы-то не избранные?

– Как знать, что решат жрецы?

Пока путешественники переговаривались, к ним подошел, судя по вымазанному белой краской лицу и пышному венку из трав, храмовый жрец. Он ничего не сказал: хватило его красноречивого взгляда, и обры, и жители Ойкумены опасливо побрели за мужчиной через все святилища в юго-восточную часть храмового комплекса.

– Уж не заставят ли нас участвовать в каком-нибудь обряде? – шепнул Нул Олесу.

Эльфы тревожно переглянулись, но решили не делать поспешных выводов.

Они подошли к новой монолитной стене, покрытой охряного цвета штукатуркой и украшенной орнаментом из диковинных растений.

– Интересно, кто же построил этот храм? – пробормотал Нул, проводя рукой по чуть заметной щели между блоками. – Какая изумительная точность: волос в зазор не пролезет. Откуда такие технологии у народов, по словам лернов, находившихся на стадии звериной дикости?

– Как знать, может у массагетов есть на этот счет какие-нибудь легенды?

– Только вряд ли они захотят ими делиться.

– Какая необыкновенная планета, – удивился Олес. – Надо будет собрать как можно больше сведений о Рее-айе для доклада Верховному совету.

– Для начала нужно вернуться в Ойкумену!

– Не будем настраивать себя на плохой исход дела.

Черного дерева массивные ворота в эту часть храмового комплекса охраняли странного вида огромные стражники: эльфы изумленно переглянулись, отметив зверовидные, сплошь заросшие волосами лица и грозно насупившиеся брови.

– Кто это? – спросили они у Эйнара.

– Угги! Их народ живет высоко в горах, и отличается свирепостью. Большая удача заполучить уггов в стражники: они редко идут на контакт с людьми и наделены огромной силой.

Жрец что-то гортанно прокричал охранникам и те неохотно распахнули створки ворот, ведущие в темноту.

– Обры пусть останутся снаружи, женщина тоже, – грозно предупредил их провожатый. – Верховная жрица хочет видеть только богов.

– То-то обрадуются мои жены, – тихо фыркнул Аксу, – когда узнают, что их муж – бог!

– Не сильно-то обольщайся. Ещё неизвестно как верховная жрица относится к чужим богам, – заметил Нул, шагая вслед за Олесом по темному, но просторному туннелю вглубь сооружения.

Сюда не доносилась шумная разноголосица, царящая извне, воздух был спёртым и пропахшим тяжелыми пряными благовониями.

Иногда нечто неведомое шуршало по сторонам, но в целом царила недобрая тишина. И тем неожиданней для нашей троицы оказалось очутиться в обширной зале, где не только громко играла заунывная странная музыка, но и ещё десятка три обнаженных изукрашенных татуировками танцовщиц исполняли ритуальный танец перед статуей на редкость безобразной женщины – грубым изваянием из черного гранита с непомерно огромным тазом, гигантскими грудями, но едва обозначенной головой и маленькими ручками и ножками. Горели множество факелов, и храм окутывали настолько едкие клубы фимиама, что у путешественников запершило в горле и заслезились глаза.

Нул и Олес неимоверным усилием сдержали себя, а вот привыкший к вольному воздуху степей Аксу поперхнулся и оглушительно бы расчихался, если бы эльфы силой не зажали ему рот.

– Нельзя мешать мистериям, – шепнули они на ухо ойрату, – это может быть расценено как неуважение к местной богине.

Аксу попытался что-то возмущенно хрюкнуть, но его перебил низкий и звучный голос.

– Боги должны с уважением относиться друг к другу, ведь нет ничего опаснее войны богов!

Эльфы изумленно оглянулись и увидели низенькую полную женщину в настолько высоком головном уборе из причудливо переплетенных золотых нитей, что он составлял половину её роста. Незнакомка также была сплошь покрыта загадочными татуировками, а из одежды на ней был только передник из золотых платин.

Но Олес и Нул были опытными странниками, поэтому сразу же сообразили, что перед ними верховная жрица. Они согнулись в почтительных поклонах, не забыв красноречиво ткнуть в бока кулаками и зазевавшегося Аксу.

– Мы счастливы оказаться в храме богини Реи-айи и приветствовать её верховную жрицу...

– У меня нет имени! Оно мне не нужно!

– Как же к вам обращаться?

Сплошь покрытое белой краской лицо женщины надменно вскинулось.

– Слова всегда найдутся. И от того насколько они правильны зависит благоволение богини к просителю.

Что уж говорить об ошалело вытаращившем глаза Аксу, когда в коротком замешательстве оказались даже эльфы. Впрочем, с чужими богами всегда так: приходится разгадывать бесчисленные намеки и шарады их служителей, чтобы наладить хоть какое-то общение.

– Благороднейшая, – обратился Олес к женщине, – мы попали в храм Реи-айи случайно. На самом деле путь наш пролегает к Гарлинским горам, и мы всего лишь хотели...

– В храм Реи-айи нельзя попасть случайно! – перебила их жрица. – Она сама выбирает людей, которых бы хотела видеть.

И тут из-за её спины вышла чёрная кошка такой царственно надменной походкой, что до эльфов моментально дошло: это не простой зверь. Кошка подошла к ним и тщательно обнюхала. Но уже казалось бы многократно предупрежденный спутниками Аксу, не задумываясь, небрежно оттолкнул её ногой.

У жрицы моментально вытянулось гневом лицо. Но и этого оказалось недостаточно для простодушного степняка.

– Что это у вас тут кошки бегают: мыши что ли одолели?

Эльфы испуганно замерли, когда внезапно рассмеявшаяся жрица жирно мазнула по лицу ойрата черной краской.

– Это ты в глазах богини не ценнее мыши, хотя... на что-то может быть и годишься!

И пока растерянный Аксу моргал испачканными ресницами, к нему с нескольких сторон устремилось несколько юрких обнаженных девиц. Крепко ухватив сопротивляющегося мужчину, они утащили его из пределов видимости спутников.

Эльфы опасливо проследили за ними и повернулись к жрице. Предварительно оглядевшись, чтобы нечаянно не наступить на по-прежнему трущуюся возле ног любопытную кошку, они пояснили:

– В Гарлинские горы нас влечет важное дело. Мы ищем Оракула, когда-то покинувшего наш мир.

– Зачем вам Оракул?

– От его советов зависят судьбы нескольких королевств Ойкумены.

– Советы на то и даются, чтобы люди оказались на перепутье. Но выбирать-то правильную дорогу им всё равно приходится самим.

– Это так, мудрейшая, но иногда ценны любые подсказки!

– Странно, что богам нужны подсказки. Они должны изначально знать, что от них требуется.

Нул и Олес обреченно вздохнули: они уже поняли, что отрицать свою мнимую божественность бесполезно.

– Может подскажите, каким образом выразить своё почтение Рее-айе?

Жрица поманила гостей за собой. Они долго шли по какому-то бесконечному коридору, поднимающемуся всё время вверх, и солидно утомились, когда очутились в следующей огромной зале, в этот раз освященной дневным светом, льющимся из многочисленных проемов в стенах. В помещении, насквозь продуваемом ветром никого не было, и только на возвышении посреди зала стояла статуя Реи-айи. Только здесь богиня выглядела по-другому. Ярко раскрашенная статуя из известняка изображала красивую женщину с миндалевидными неестественно огромными глазами и хорошо развитым телом атлетки. В угрожающе поднятой руке она держала копьё.

– Разящая Рея-айя – всем видимая ипостась нашей богини, поэтому у неё всегда есть людское воплощение. Из множества родившихся в храме девочек Рея-айя сама выбирает избранную. Она и становится нашей царицей.

– Царица Трайян, – выдохнули эльфы, с трудом восстанавливая дыхание после столь тяжелого перехода.

– Да!

И тут из-за статуи вышла женщина, казалось, послужившая моделью для извания, но с нормального размера телом и глазами. Однако для её облика хорошо подходило определение "разящая": грозно сведенные черные брови над темными недобрыми глазами и украшенная кинжалами с золотыми рукоятями высокая прическа производили пугающее впечатление, хотя правильные черты лица, чувственные губы и ладная фигурка в пурпурной тунике всё-таки придавали привлекательность даже этой свирепой даме.

Кошку, бродящую по нижнему храму за верховной жрицей, здесь вполне предсказуемо сменила чёрная пантера, лениво плетущаяся вслед за царицей. При виде гостей она мигом оживилась и со вкусом облизнулась.

– Ваше величество, – почтительно поклонились эльфы, опасливо покосившись на огромную кошку, – мы счастливы видеть правительницу массагетов, и просим разрешения проследовать через её земли к Гарлинским горам.

Женщина ни слова не говоря приблизилась к одному из проемов и жестом пригласила гостей проследовать за ней. Эльфы оказались на улице, с удивлением увидев, что находятся на самой вершине той самой пирамиды, которая и представляла собой столицу массагетов.

Под их ногами кипела жизнь этого удивительного города. В небо поднимался дым от многочисленных очагов, пахло едой, слышался гомон множества голосов.

Отсюда был хорошо виден храмовый комплекс, затянутый дымкой от множества жертвенников. Можно было различить и священную дубовую рощу с её менгирами, а вокруг, куда не кинешь взгляд, расстилались распаханные поля и паслись стада животных.

Но Трайян обратила их внимание на едва видимую на горизонте неровную тёмную линию.

– Гарлинские горы, – голос у неё был тихий, хотя его тональность напоминала по жесткости металл, – не так уж и далеко отсюда. Но их отроги неприступны! Никто не знает, что находится за ними, потому что перевалы контролируют угги – народ дикий и кровожадный, едва ли вообще являющийся людьми.

Эльфы тяжело вздохнули, вспомнив страхолюдных стражников на воротах.

– Как боги собираются преодолеть Гарлинские горы? У них есть крылья?

– Увы, – смущенно улыбнулся Нул. – У нас есть только ноги и огромное желание найти Оракула.

– Этого мало.

– Нет ничего более действенного в преодолении трудностей, чем стремление оставить их позади.

Женщина смерила их таким взглядом, что стало ясно: ей не понравилась отговорка.

– Вряд ли это также поможет вам найти общий язык с деришскими людоедами, которые обитают в предгорьях. Их дикие орды надежно преграждают путь любому смельчаку, рискнувшему сунуть нос в их владения.

– Они часто пересекают ваши границы?

– Гораздо чаще, чем нам бы хотелось. Особенно они активны к концу зимы.

Неожиданно губы царицы исказило что-то наподобие улыбки, отчего её глаза странно блеснули.

– Но любая уважающая себя хозяйка, прежде чем вести серьезные разговоры всегда угощает своих гостей обедом.

И они вновь пересекли пустынный зал святилища, причём теперь пантера шла последней, чуть ли не тыкаясь носом в пятки недовольного такой провожатой Нула. Процессия вышла наружу с другой стороны.

Вот тогда-то эльфы и увидели знаменитый шатер, действительно сделанный из кожи (они не смогли определить её происхождение), а вокруг него угрожающе возвышались жерди с человеческими черепами.

– Неприятное зрелище, но рядом с такой дамой почему-то не кажутся страшными даже черепа, – шепнул Нул Олесу.

– Похоже, она не собирается нам чем-то угрожать. Вряд ли владельцев черепов кормили, прежде чем лишать головы.

В шатре гостей царицы ожидал низкий, уставленный местными яствами столик, а вокруг в огромных количествах валялись . И больше никого и ничего не было. И только пантера легла у входа, терпеливо дожидаясь то ли объедков со стола, то ли когда ей разрешат наброситься на чужаков.

Нул и Олес, опустившись на подушки, осторожно принюхались к блюдам со странным содержимым, напоминающим приправленное множеством овощей мясо.

Трайян, усевшись напротив, пристально наблюдала за гостями. Им даже показалось, что она по-особому плотоядно облизывает губы, а её глаза с таким вниманием пробежались по их телам, что Нул и Олес смутились.

Чтобы не рассердить хозяйку эльфы, понемногу попробовали от каждого блюда. И сразу же сообразили, что их накормили чем-то необычным, обжигающе острым и пряным Еда ещё толком не успела осесть в желудках, а тела эльфов уже загорелись весьма красноречивым пламенем.

– Неужели отрава? – ахнул по-эльфийски Нул.

– Нет! – в панике ответил Олес, глядя изумленными глазами на усмехающуюся Трайян. – Это сильнейшие афродизиаки, но... зачем?!

Дальнейшие события показали, зачем царице понадобилось накормить своих гостей таким угощением. Что они вытворяли в последующие несколько часов с этой женщиной, ввергло в ужас их самих, но только... утром.

Именно тогда измученные до последней степени эльфы сообразили, что участвовали в настоящей оргии. А как ещё можно назвать действия мужчин по очереди да ещё практически без передышки на протяжении нескольких часов овладевающих яростно и жадно отвечающей на их страсть женщиной? Трайн оказалась не только чрезвычайно выносливой, но и на редкость сладострастной особой. Измотав своих любовников в диких по интенсивности многочисленных любовных схватках, она не выглядела хоть сколько-нибудь утомленной. Зато эльфы один за другим отключились от изнеможения в её ненасытных объятиях.

Очнувшись поутру в шатре царицы, Нул и Олес испуганно подскочили при виде нескольких девушек, наводящих порядок в царстве бесчисленного множества подушек. Обнаженные по пояс красавицы, бедра которых едва прикрывали куски белой ткани, деловито суетились вокруг них.

Эльфы спокойно относятся к наготе, но всё же находясь вне дома стараются не демонстрировать своих тел. И теперь они почувствовали себя весьма неловко, уловив кидаемые исподтишка взгляды любопытных девиц.

Вообще-то эльфам не запрещалось вступать в плотские отношения с представительницами других рас, но подобное поведение не приветствовалось. В их сообществе считали такие связи делом столько же личным, сколь и недостойным взрослого и уважающего себя эльфа. И вот теперь они валяются обнаженными в окружении сонма юных полуголых красоток, да ещё после того, как их практически изнасиловала местная царица.

Нул и Олес поспешно прикрыли чресла подушками, одновременно взвыв от боли во всём теле.

– Если бы кто-нибудь сказал раньше, что женщина своими объятиями сможет довести меня до такого состояния, я бы всерьез обиделся, – тяжело вздохнул Олес.

– Да, это была настоящая боевая схватка!

– Даже не припомню, когда я себя столь мерзко чувствовал, причем не только физически.

– Трайян сумела доказать, что против неё мы – откровенные слабаки. Остается ответить на вопрос: зачем ей это? Неужто привлекательней любовников не нашла?

Они разговаривали по-эльфийски, рассеянно наблюдая за движениями девушек, и с энтузиазмом встрепенулись, когда те с поклоном предложили им глиняный кувшин с водой. Сосуд был покрыт капельками влаги, а у эльфов и так во рту пересохло.

Жадно глотнули они из кувшина, но вместо ожидаемого удовлетворения жажды с ужасом поняли, что им вновь подсунули очередное возбуждающее зелье. Не успели эльфы до конца осознать, что вновь попали в ловушку, как их уже оседлали в мановение ока обнажившиеся девицы.

– Да они нас насмерть замучают, – только и успел крикнуть Нул Олесу, – бежим!

Но бегство исключала разлегшаяся у порога пантера. Похоже, ей приказали стеречь гостей, вот она и стерегла, а до всего остального бесчувственной кошке и дела не было.

В общем, когда на следующий день они всё-таки выползли из шатра, то едва ли не позавидовали черепам, с сочувствием взиравших пустыми глазницами на едва держащихся на ногах эльфов.

– Я понял, – устало сказал другу Нул. – Это головы тех, кто не оправдал надежд Трайян и её жриц на поле страсти.

– А может это единственное, что от них осталось?

– Я ещё долго буду вздрагивать при виде любой женщины. Кажется, эти распутницы высосали меня все силы.

И словно в подтверждение своих слов, Нул испуганно вздрогнул при виде верховной жрицы, выходящей им навстречу из святилища. Её золотой передник ярко и угрожающе блеснул на солнце, и ослепленные эльфы едва ли не попятились назад в шатер. Но на пороге вновь разлеглась пантера, поэтому они обреченно шагнули навстречу женщине.

– Мы весьма признательны царице за столь лестное для нас внимание, но не могли бы вы объяснить, чем обусловлено... его изобилие?

Жрица рассмеялась, увлекая их за собой в обратный путь, но прежде чем вновь спуститься в темный переход, Олес бросил рассеянный взгляд на горизонт, изломанный черной линией Гарлинских гор. В этот раз они ему показались настолько зловещими!

– Воплотившиеся в реальных красивых мужчин боги встречаются ни на каждом шагу. Вот я за всю жизнь не встретила ни одного. Соответственно воплощение Реи-айи захотело слиться воедино с другими богами, чтобы пролившееся семя дало новую жизнь.

Эльфы устало покосились на бойкую жрицу.

– Такое бывает крайне редко! Да и от потомства проку не будет. Не вдаваясь в подробности, скажем так: люди и эльфы слишком разные.

– Правильно! По этой причине мы и подстраховались несколькими девушками. След богов в теле Реи-айи должен остаться в любом случае.

Нул и Олес только тяжело вздохнули. Так вот почему Трайян была столь неистова: действительно, когда хочешь зачать нового бога, нужно выложиться на пределе сил. Только вот их пропустили через такой ад напрасно. Но что об этом рассказывать людям, которые не имеют представления об особенностях межвидового скрещивания?

– Наша царица – благодарная женщина. И за эту услугу она позволит вам воспользоваться лабиринтом Утнык.

Утныкский лабиринт? Эльфы озадаченно уставились на спешащую по темному коридору женщину.

– Трайян несомненно оказывает нам честь! – в конце концов промямлил Нул. – Однако мы здесь ни одни. С нами спутники: обры, их вождь Эйнар, ойрат Аксу, и главное – благородная девица Мадана!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache