Текст книги "Сердце разбойника (СИ)"

Автор книги: Лилия Донская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Ну раз ты дочь галантерейщика, то я – его сын, – ответил Билл, что-то ища среди вещей. Наконец, он достал чистую хлопковую рубаху, такие же штаны и глянул на нее. – Сойду за твоего брата?

– Так, стоп. Я – кто? – влез Томас.

– Мм… Галантерейщик все-таки? Ну, отец, – скривился Билл, глянув на Элен.

– Такой молодой? Сколько же ему было, когда у него «детишки» появились? – расхохоталась та.

– Ты в роль вжилась? – закивал ей Билл и хмыкнул. – Хохочешь, как изнеженная фрейлина.

– Чего?! – Элен резко прекратила смеяться. – Жить надоело?! Стоило позволить расслабиться, как на шею сели! – она затушила сигарету о комод и начала переодеваться обратно. – Уберите здесь все! – командно сказала она, натягивая сапоги. Затем она стала стягивать с себя платье. Стянув его, она резко зыркнула на Томаса. – Хватит пялиться! Делай, что велено! – и полностью оделась. Она вышла из дома, вздохнула, огляделась, посмотрела на луну и пошла к ручью. Умывшись, она вернулась назад и, небрежно расстелив свою постель, процедила. – Даю пять минут. Потом чтоб ни звука. И свечи погасите, – она посмотрела на них своим пронзительным взглядом и легла, отвернувшись к стене.

Братья быстро покончили со всеми делами и тоже легли спать. Воцарилась тишина. Только совы изредка ухали где-то в лесу, да лисы шныряли туда-сюда. Билл уснул моментально – с этим у него не было проблем. Элен, немного позлившись, тоже уснула – она была слишком сильна и независима, чтобы что-то могло ее тревожить или нарушать ее сон. Но Томас все не мог уснуть. Только ему стоило закрыть глаза, как перед ним отчетливо всплывал образ Элен – вот она снимает рубашку, ее длинные волосы спадают на обнаженные плечи, талия грациозно изгибается, чтобы было удобней надевать платье. Затем она встряхивает свои волосы, и они плавно ложатся на ее плечи и грудь. А грудь, в свою очередь, так вызывающе и аппетитно выделяется из-за туго подвязанных лент на платье. А спадающие волосы только подчеркивают ее. На острых чертах лица поигрывали тусклые блики от свечей. Томас невольно сглотнул и открыл глаза. Это было невыносимо. Он без единого скрипа перевернулся на кровати, лег на спину, подперев голову руками, и уставился в потолок, вздохнув. Но даже так она не выходила у него из головы. Она слишком сильно запала в его душу. Томас решил не сопротивляться и снова закрыл глаза. Элен тут же возникла перед ним. Вот она собирает в пучок свои волосы и скрепляет их на затылке. Тут же обнажается ее тонкая шея, на которой мерцают мутные блики. Из-за них ее смуглая кожа кажется еще темнее, а взгляд еще тверже. И это так нравилось ему. Невольно, он закусил губу. Теперь она снимает это платье. Снова обнажается ее хрупкое тело. Томаса поражал его изгиб, пластичность и грация. Он даже почувствовал, как изогнулись бы его руки, если бы он только мог коснуться ее талии и провести по ней пальцами. Снова невольно сглотнул. В реальности Элен оборвала его мысли своим возгласом, и Томасу пришлось отвернуться, но сейчас ему ничего не мешает придумать окончание. Билла нет, он исчез. Они были вдвоем. Элен не успела одеться. Он подходит к ней сзади, властно обнимает ее, целует в шею, проводит кончиками пальцев по ее обнаженному плечу, затем поворачивает ее к себе, крепко прижимает, чтобы она не смогла высвободиться из его объятий, начинает медленно тянуть за завязки корсажа и… И что? Он понятия не имел, что может быть дальше. Точнее, имел,но это было не то, что бы ему хотелось – Элен наотмашь ударит его по лицу и проклянет, на чем свет стоит. Это в лучшем случае. Придумывать окончание расхотелось. Потихоньку, чувства и желания стали оставлять его, мысли медленно испарялись, он засыпал, все еще думая о том, как было бы прекрасно, если бы Элен хоть иногда не была такой стервой.

========== Глава 3 ==========

Проснувшись утром, Билл медленно потянулся и привстал. Томас уже сидел на кровати и протирал глаза. Постель Элен была застелена, а ее самой не было в доме. Не сговариваясь, братья встали, привели себя в порядок, если застегивание грязных рубашек на пуговицы можно было назвать порядком, и вышли из дома, чтобы умыться в ручье. Только направившись к нему, они заметили там темную смуглую девушку в платье, сидевшую у ручья и наклонившую к нему голову. Волосы у нее были мокрыми от воды. Она накрыла их какой-то тряпкой.

– Мм, какая куропаточка к нам забрела! – хмыкнул Билл Томасу и быстрей пошел к девушке. – Леди! Вы заблудились? – игриво начал он.

– О, продрыхлись, – неожиданно грубо сказала «леди» и обернулась – это была Элен. Билл остановился, оторопев. Та ехидно хмыкнула. – Что, Вильгельм, – она так называла его, когда хотела позлить, – расстроился, что не куропаточка? – она встала, продолжая сушить волосы подобием полотенца.

– Ты зачем платье напялила?! – воскликнул пораженный Билл. Томас также был сражен, но продолжал молчать.

– Мне же надо к маскировке привыкнуть! – гаркнула на него Элен. – Да и вам не помешает! Сегодня выходим!

– Что? Сегодня? Не рано ли? – скривился Томас.

– Самое время, – отчеканила она. – Чем быстрее – тем лучше, – и она прошла мимо них в дом.

– А неплохая фигурка у малолетки, я еще вчера заметил… – закачал головой Билл.

– Заткнись, – ответил Томас, присев у ручья. Билл хмыкнул и сел рядом.

Они быстро умылись и вернулись назад. Элен тем временем развела костер и поставила на него кастрюлю с водой. Сама она стояла рядом, держа в руках еще одно платье и о чем-то задумавшись.

– Что, выбираешь, какое покрасивее будет? – съязвил Билл.

– Ага, давно мечтаю тебе понравиться, – Элен съязвила в ответ. – Хм… В каком мне будет удобней?.. В этом? Или в том, что на мне?.. А может остальные осмотреть… Вода! Забыла про нее!

Элен бросила платье и принялась за кипящий котел. Спустя десять минут завтрак был готов. Они принялись за еду, сев чуть поодаль от костра.

– Черт, неудобно… Как в этом ходить можно?! – прошипела Элен, дергая плечами. Она поставила тарелку на землю и оттянула юбку. – Как?!За что такое наказание?! Ну что за чертовщина… Никакой защиты нет.

– Могу облегчить твои «страдания», раз тебе так тяжело в нем, – томно начал Билл. – Только сними платье и прогони Томаса – я твой, – хохотнул Билл и игриво кивнул ей бровями. Он очень любил просто так шутить над ней, хотя всегда получал от нее за это. Элен тут же швырнула в него лежавшим рядом поленом и попала по спине. – АУ! Я ж пошутил!

– Шут придворный, – жестко процедила Элен и встала. – Уберете всё, – она пошла в дом осматривать остальные платья и выбирать более удобное.

Все время до обеда ушло на сборы. Они связали в узлы еду, немного одежды, табак, оружие. Элен все же взяла свою привычную одежду и не забыла про кинжал – он лежал, завернутый в рубаху. Кроме старых вещей, Элен взяла и те, что были в их добыче – точно такие же хлопковые штаны и рубашка.

***

После обеда они в последний раз обошли свое убежище и отправились в путь. В платье Элен было совершенно непривычно, поэтому в лесу она очень сильно тормозила движение – подол вечно задевался о ветки. Может, когда-то Элен и ходила в платьях, умела их носить, но сейчас у нее это не получалось, от чего девушка все больше и больше злилась. В один прекрасный момент ткань просто порвалась, слегка оголив ноги девушки. Шикнув ругательство она пошла дальше, ведя за собой братьев.

До Лондона было примерно пятнадцать миль на восток. Они вышли на дорогу, и пошли в противоположную сторону от разграбленного селения. Дорога ничем не скрывалась от неба, и поэтому солнце нещадно опаляло трех путников своими лучами. С последнего дождя прошло пять дней, воздух был сухой. Непривыкшие к такой духоте и пыли, ведь в лесу всегда было прохладно и влажно, они стали понемногу задыхаться, но Элен упорно продолжала идти вперед. Ее слегка пошатывало, мутило, но она не останавливалась и не позволяла братьям сделать этого. Скорость их продвижения была не велика, но шли они уверенно. Никто не говорил. Через две с половиной мили они увидели слабые струйки дыма, поднимавшиеся за горизонтом.

– Еще примерно четверть мили и мы дойдем до Фэла, – произнес Билл, устраивая на плече узел с вещами.

– Ага… – процедила Элен, придерживая одной рукой юбку, а в другой неся тоже небольшой узел. Она была зла – платье просто выводило ее из себя, а порвавшаяся ткань вообще не хотела слушаться ее.

Они все также шли по запыленной дороге. Никто не произнес ни слова. Солнце не прекращало своих жестоких нападков.

Наконец, через несколько часов на небе стали сгущаться сумерки. Путники ускорили шаг. Им хотелось добраться до деревни раньше, чем сядет солнце.

– О, вон и первые дома видны, – первым произнес Билл, слегка вытягиваясь и всматриваясь в темноту. – Почти пришли.

– Так, повторим – мы беженцы из Уэльса, – деловито произнесла Элен. – Томас – галантерейщик. Твоя жена погибла во время очередной репрессии. На тебе осталось двое детей – я и Билл. Мы идем в Лондон, так как нам больше некуда идти. Всё запомнили? – она властно на них посмотрела. Братья кивнули. – Черт… Не пойдет… Нет, Том похож на взрослого мужика, имеющего детей… Но не таких же взрослых?

– Да ладно тебе, у нас вариантов-то и нет… Ну разве что… Элен, я хочу сделать тебе предложение… – с тем же утренним сарказмом хохотнул Билл.

– Лучше старой девой умереть, честно… Что ж делать… Я-то выгляжу мелкой, а ты…

– А я в папочку пошел, – почему-то Билла веселила вся эта ситуация. Он встал возле своего брата и показал, что Томас все же выше. – Какая беда, не совсем дотягиваю… Да пойдемте уже, все нормально будет!

Через десять минут они уже стучались в ближайший дом этой небольшой деревушки. Первые звезды появились на небе, предметы стали терять свои очертания и превращались в бесформенные пятна. В доме было темно, им открыли не сразу. Сначала загорелся тусклый свет, послышались чьи-то тяжелые шаги, звяканье кольца с ключами и под самой дверью прозвучал чей-то сиплый голос. Путники заверили человека за дверью, что им просто нужен ночлег. Дверь со скрипом открылась. На пороге возник щуплый старичок со старым подсвечником в руках и ночным колпачком на голове. Было видно, что он уже давно спал и сейчас был очень недоволен, что его разбудили.

– Чего шарахаетесь по ночам? – недовольно произнес он. – Спать надо.

– Простите нас, – прощебетала Элен, улыбнувшись почти детской улыбкой, и сделала реверанс. – Это я виновата. Папа хотел идти дальше, но я так устала, что не могу больше идти, – она виновато опустила глаза. – Простите мне мою легкомысленность… Мы поищем другое место, – и она медленно развернулась, обхватив руками плечи. – Как же сейчас холодно… Пойдем, папочка, – продолжая играть, Элен с тоской вздохнула и потянула Томаса за собой, едва ухватив его за рубашку. – Нам еще долго идти, па?

– Постойте, – тут же сказал старик. Элен обернулась. Он внимательно осмотрел путников и произнес, освобождая путь. – Проходите.

– Благодарю! – снова улыбнулась Элен и, сделав еще один реверанс, осторожно вошла внутрь. «Папочка» и «брат» вошли следом за ней.

В доме кроме старика была его жена, их сын и его семья. И все уже спали, но, благодаря прибывшим к ним «беженцам», жене и невестке пришлось встать, чтобы накормить их и приготовить места на ночлег. Элен благодарила их своим тоненьким голоском и продолжала «казнить» себя, что заставила отца тревожить таких прекрасных людей. Билл все время молчал, Томас изредка отвечал на вопросы хозяев.

– Какая у вас милая девочка, – произнесла старушка, когда Элен наконец замолчала и стала есть. – Как же тебя зовут?

– Милен. Меня зовут Милен. – ответила Элен со стеснением.

– Простите ее, – сказал Томас и глянул на «дочь». – Уж очень она говорить любит. И такая добрая. Вся в мать. В покойную мать.

– Слишком молоды вы для того, чтобы быть отцом, – заметил старик, сидя напротив него.

– Но, тем не менее, это так. Мы рано поженились с… с Катриной. Родился Уильям. Потом и Милен. Но я старше, чем может показаться, – выкрутился Томас.

– Просто папочка хорошо себя ведет! Не пьет, а то знаете, у нас есть такие в селении, что, ой, как сильно… Э… Пьют, что это кошмар какой-то! – снова влезла Элен. – А папочка у нас самый хороший во всей деревне был!

– Уже поздно, иди спать, – неожиданно оборвал ее Томас. Элен уже было хотела начать канючить, но Томас опередил ее. – Уильям, бери сестру, и идите спать. Нам завтра снова в путь.

«Дети» молча, встали из-за стола, и пошли следом за невесткой. Томас же пришел только спустя полчаса. Ночь прошла спокойно, уютно и тихо. Они уже отвыкли от таких мягких и чистых постелей, от такой поистине домашней еды, что их сразу же сморил крепкий сон. Путники проснулись рано и сразу же стали собираться дальше. Они позавтракали, отблагодарили хозяев, вышли из дома и пошли на дорогу. Немного отойдя от деревни, они остановились.

– Что это было вчера? – тут же произнес Билл.

– А что было? – недовольно процедила Элен. Она развязала свой узел, достала оттуда табак, скрутила его и закурила.

– Ты не можешь такой всегда быть? – хмыкнул он.

– Ага, сейчас только докурю. Идиоты какие… – фыркнула она. Затем продолжила задумчиво. – Хотя… Спасибо, что приютили, хоть и идиоты… А ты молодец, – сказала она Томасу. – Закрутил-то как. Нас чуть не поймали. Значит, поменяем легенду.

– Например, – начал Билл, подходя к ней, – мы, как и было – два брата. Ну а ты – моя невеста, – и он рывком схватил ее за талию и наигранно чмокнул в щеку. – Прошу тебя, Элен… – с ироничным придыханием начал он. – Ты же знаешь, как давно я влюблен в тебя…

– Ну конечно! – Элен нагло засунула ему в рот сигарету, дала локтем в живот и отошла к Томасу. – Уж лучше его невестой быть! – она взяла его под руку, посмотрела на него и улыбнулась. – Правда, милый? – она прижалась к нему и негромко хихикнула, глаза хитро заблестели. Скорее, издевательски. Элен никогда не назовет Томаса милым по-настоящему, пусть не мечтает, идиот.

Увидев это в ее глазах, Томас грубо отстранился от нее, поднял с земли свой узел и пошел вперед. Элен скривилась, затем хмыкнула, подхватила свой узел и пошла следом. Билл перехватил ее за руку.

– Прекрати над ним издеваться, – процедил он ей, резко став серьезным.

– Знаешь что? – она вырвала у него свою руку и тоже процедила. – Это его проблемы, что он сохнет по мне! Я просто хочу, чтобы нас не поймали. Придумайте что-нибудь поумней! – и пошла дальше.

Билл пошел следом. Он обогнал Элен и дошел до Томаса. Тот шел быстрой и уверенной походкой, устремив свой взор в землю. От напряжения на шее играли вены, он сжал губы от злости.

– Я же говорил – она стерва. И плевать ей на твою преданность и любовь. Эгоистичная прошмандовка, – проговорил Билл, надеясь его успокоить.

– Заткнись! – рявкнул на него Томас, отшвырнув узел. Он схватил Билла за шиворот, подтянул к своему лицу. – Прекрати лезть в мою жизнь! Понял?! – прошипел он.

– Эй! Успокойся там! – крикнула ему Элен, подходя.

– Как скажете, мисс, – процедил Томас сквозь зубы. Он отшвырнул Билла так, что он упал на землю, поднял свою ношу, закинул на плечо и пошел дальше, не дожидаясь их.

Элен подошла к Биллу, быстрым движением помогла ему встать. Билл отряхнулся, поднял свой узел и пошел следом за братом. Элен шла сзади них. Она поняла, что немного переборщила – не стоило так играть на чувствах Томаса, хоть ей и плевать на них. Почему-то ей стало жаль его. И это ее напугало – наличие жалости означало слабость. А она не желала быть слабой, но какое-то странное чувство к Томасу появилось у нее в душе и не собиралось исчезать оттуда. На первом же привале, она, долго мучаясь, собралась с силами и подошла к Томасу, сидевшему на камне. Он все еще был очень зол, глаза сурово буравили песок на дороге, губы иногда подрагивали.

– Томас… – начала она.

– Что прикажете на этот раз? – грубо оборвал ее он и злобно посмотрел ей в глаза.

– Мне не стоило так поступать по отношению к тебе. Прости, – не отреагировав на грубость, сказала она. Томас хмыкнул, отвернувшись.

– Да ладно. Я прекрасно знаю, кто я для тебя. Обычная вещь. Без имени и мозгов. Просто выполняю твои команды, – безразлично произнес он и встал. – Хватит сидеть. Пора дальше идти, – и он прошел мимо нее. – Ах да! – он обернулся. – Так и быть – прощаю, – и пошел дальше. Элен довольно хмыкнула и гордо произнесла:

– И не смей так со мной говорить!

– И какова цена твоим извинениям? – обернулся он. – Да, опять забыл, я – вещь, – он отвернулся и пошел дальше.

– Ну как, приятно? – хмыкнул Билл, встав рядом с ней.

– Отвали, – безразлично ответила она, не глядя на него.

Опять шли молча. До полудня они смогли преодолеть путь больше, чем вчера и в награду за это устроили себе небольшой привал, чтобы поесть и дать ногам отдохнуть. И до сих пор все трое продолжали молчать, каждый занимался своим делом, был в собственных мыслях. Немного отдохнув, троица снова отправилась в путь, ведь до Лондона оставалось всего девять с половиной миль, но и их надо было преодолеть. И даже теперь, когда прошло достаточно времени после перепалки, никто не проронил ни слова. Не выдержав такого долгого молчания, первым заговорил Билл.

– Что мы будем делать в Лондоне? – начал он, нагоняя Элен.

– Для начала, нужно найти, где мы будем жить. – произнесла та.

– И на что жить, – дополнил Томас.

– С этим проблем нет, – ответила она, доставая из корсажа небольшой мешочек. В нем что-то позвякивало. Она перевернула его и высыпала содержимое на руку. Это были монеты. – Конечно, немного, но на первое время хватит.

– А это откуда? – оторопел Билл. Он взял одну монету из руки Элен и попробовал на зуб.

– Пока вы в Дорменте не понять чем занимались, я по домишкам прошлась. Сразу видно – наша королева налоги только собрала. Одна мелочь, – произнесла Элен, отобрав у Билла монету, положив ее в мешочек вместе с остальными и засунув его опять под корсаж. – Чего встали? Дальше пошли! Я рассчитываю добраться до Лондона уже завтра.

– Завтра? Ты больная?! Мы не дойдем так быстро, нам еще столько идти!

– Заткнись и иди, – властно процедила та. – Чем ближе мы к Лондону, тем больше вероятность, что мы встретим какую-нибудь повозку, идущую туда. Вряд ли откажут бедным людям, бежавшим из Уэльса от репрессий, под крыло к английской королеве. Так что мы дойдем до Лондона завтра, – все тем же тоном говорила она, испепеляя Билла взглядом.

Не дождавшись, пока Билл хоть что-нибудь ответит, Элен гордо прошла мимо братьев, устремив свой острый взгляд на горизонт. Немного подождав, братья пошли за ней. Нагонять ее им не хотелось, поэтому они шли не торопясь, обсуждая их нынешнее положение.

– Зачем я вообще заикнулся за королеву? Сидели бы сейчас в своей лачуге, слушали бы ее рассуждения… Нет же… – протянул Билл.

– Как она собралась провернуть это все?

– Кто ее знает… Пошлет нас напрашиваться в слуги. Или просто прокрадемся во дворец.

– Зачем ей это надо? Мы могли бы просто вернуться домой и взять ее с собой… Родители бы приняли ее… Да ладно уж – пошли бы в армию…

– О, как запел, – хмыкнул Билл.

– Мне не нравится идея с королевой.

– А раньше ты где был?! Когда мы только собирались!

– А ты где был?!

Так они прошли примерно с милю, так и не нагнав Элен. Той было все равно, она думала над планом. Она уже привыкла к солнцу и жаре, поэтому не обращала никакого внимания на них. И в платье ей было как-то комфортней. Оно не сковывало ее движений, как это делали штаны, но чувство незащищенности ее не покидало. А еще Элен знала, что Томас пялится на нее. Он же никогда не видел ее в платье. Плюс, порванная ткань тоже играла свою роль – ноги то и дело показывались оттуда, но и это ее не раздражало – план полностью завладел ее мыслями. Она рассматривала различные варианты – от самых банальных до самых невозможных. Она настолько увлеклась своими мыслями, что не заметила, как мимо нее медленно проехала повозка, груженная мешками с зерном. Из задумчивости ее вывел оклик Билла.

– Эй! Тормози! – он свистнул. Извозчик придержал лошадей, те заржали.

Братья пробежали мимо нее. Элен тут же пришла в себя и также подбежала к повозке. Лошадьми управлял плотный мужчина средних лет. Он внимательно оглядел путников, сплюнул на землю и трубным басом произнес:

– Что вам надо?

– Сэр! Постойте! – прощебетала Элен, подбегая. Она, как и тогда, сделала изящный реверанс и невинно улыбнулась. – Скажите, а вы не в Лондон направляетесь?

– Ну, в Лондон, – процедил тот.

– А вы не могли бы нас подвезти? А то мы уже пятый день в дороге и еще не скоро дойдем. А сил больше нет, – и она постаралась как можно добрее заглянуть в глаза этому человеку, аккуратно поджав губки. Ямщик еще раз оглядел троицу и задумался.

– Ну ладно, залезайте, – наконец произнес он и кивнул на повозку.

– Благодарю, – Элен сделала еще один реверанс и подошла к задней части повозки.

Подойдя почти вплотную, она неожиданно остановилась. Как ей влезть туда? Как Элен – известной воровке, или как Милен – скромной беглянке из Уэльса? На помощь пришел Томас – он подал ей руку. Еле заметная ухмылка блеснула на ее лице. Она положила свою руку на его, и он помог ей сесть. Следом за ней залез Билл, последним был его брат. Через пару секунд повозка тронулась, что-то насвистывая себе под нос, мужчина стал погонять своих жилистых, мускулистых лошадей. Те набирали темп. Спустя несколько минут, он слегка повернулся к своим новым попутчикам.

– Откуда вы сами? – начал он.

– Мы… – начала было Элен, до этого упорно рассматривающая внутреннюю сторону повозки.

– Мы из Уэльса, – перебил ее Томас. – Я, мой брат… Уильям. И Милен – моя невеста, – по губам Элен снова пробежала легкая ухмылка. Билл покачал головой и отвернулся. – Мы жили в небольшой деревушке… В нескольких милях от Кардиффа. Спокойное место, правда небогатое. Наш нынешний правитель, поставленный королевой Александрой, опять повысил налоги. А мы итак еле сводили концы с концами. Недоплатили ему, и он послал солдат – они сожгли деревню. Нас с братом не было в это время – мы охотились в лесу. Пришли – дома уже догорали, людей поубивали. Остались только те, кто смог спрятаться.

– А ваши родители?

– Отец погиб, обороняясь от солдат, мать увели в плен, – без эмоций ответил он.

– А твои родители… Милен?

– На папу обвалилась горящая крыша… – с ноткой горечи протянула она. – А мама умерла девять лет назад от оспы… – и она опустила голову. – А я ему только рассказала о помолвке… Он обещал благословить нас… И не успел… – маленькая слеза скользнула по ее щеке. Билл недовольно глянул на нее и снова отвернулся. Томас давно сидел отвернувшись.

Пробормотав что-то вроде «Извините», мужчина отвернулся и стал следить за дорогой, продолжая погонять лошадей. Вплоть до следующего утра никто не проронил ни слова. Элен снова думала над планом, Билл – как омерзительно повела себя Элен, Томас – как ему не нравится вся эта затея. На пути им редко кто попадался, поэтому они почти не останавливались. Билл со злостью смотрел на Элен, но стоило ей бросить на него свой властный взгляд – он отворачивался, что очень ее забавило. Спустя время она уже специально старалась привлечь его внимание, чтобы снова окинуть новой порцией своей силы. Ближе к вечеру, трое устроились поудобней на мешках и уснули, немного перекусив. Билл все также с отвращением смотрел на свою предводительницу. За те несколько лет, что они скитаются, он не потерял чувства собственного достоинства, а также не пытался скрыть его от ее хитрых глаз. Томас тоже не собирался расставаться с этим чувством и, возможно, думал также, как и Билл, но слишком часто он стал прогибаться под Элен – приступ злости на дороге был первым за несколько месяцев. Элен же прекрасно владела собой, знала, что все сделала правильно и ничего не собиралась менять.

========== Глава 4 ==========

Они проснулись рано утром от чьих-то голосов – до Лондона оставалось всего четверть мили, и извозчик подобрал еще одного попутчика, с которым ему было о чем поговорить. Это был такой же мужчина средних лет, как и сам ямщик, только выглядел он худым, бледным. Его кожа, скорее, была даже белой, как у этих странных женщин из далекой Японии, у гейш, но глаза его горели задорным огоньком, желанием жить и совершать подвиги. Видимо, это был его старый друг – они говорили без сантиментов, по-братски, подталкивая друг друга в бок. В основном, их разговоры сводились к пашне, деньгам, налогам и, конечно же, войне, которая всем успела осточертеть. У них возник спор – нужна ли вообще эта война или нет? Ямщик пытался доказать, что от войны лучше никому не будет, победа не станет утешением для тех, кто потерял все на этой войне. Он приводил в пример своих спящих попутчиков, которые только делали вид, что все еще не проснулись. В это время, его друг самозабвенно пытался поведать ему обо всех прелестях и причудах войны. После получаса непрекращающегося спора, Элен это надоело, и она резко перевела тему их разговора:

– А когда мы будем в Лондоне? – тонким голоском спросила она.

– Недолго осталось. Сейчас проедем это поле и станем подъезжать к окраине города.

– Это хорошо… А вы не знаете, где можно снять комнату? Только чтобы недорого.

– Недорого? – спросил ямщик и задумался. Затем он посмотрел на своего друга. – Грю, ты не знаешь?

– Без понятия. Только у тетушки Мардж, но это если она еще жива.

– А где ее можно найти?

– Вы уже были в Лондоне? – вопросом на вопрос ответил Грю. Немного подумав, Элен отрицательно закачала головой. – Нет? Ну… Она живет на Вуд стрит. Небольшой каменный домик с задней пристройкой и богатым садом. Поспрашивайте прохожих, они подскажут. Сама она сухонькая, но живенькая старушонка. Всегда ходит в шляпке и с палочкой. Вы ее сразу узнаете. Она сдает комнаты за пенни в день.

– Так дешево? Почему?

– Старушонке одиноко. Ей хочется общения и внимания. Самой-то ей эта мелочь не нужна – она имеет часть наследства от покойного мужа, ей помогает ее сын, и сама она приторговывает цветами из своего сада.

– Так зачем ей жалкий пенни в день?

– Ради приличия. Она эти деньги в церковь относит каждый месяц, если у нее есть постояльцы. А если вы ей понравитесь, то можете жить у нее просто так, лишь бы не забывали старушку.

– Благодарю, – подытожила Элен и снова прилегла. Мужчины снова стали говорить между собой, не обращая на нее никакого внимания. Немного подумав, Элен прошептала – Слышали, что этот тощий сказал? – братья в ответ тихо промычали. – Нужно из кожи вон вылезти, чтобы понравиться этой старушке.

– Этим ты и займешься, – также прошептал Билл. – У тебя это так хорошо выходит, – он все еще не забыл вчерашний «спектакль».

– Мы поговорим с тобой об этом, – процедила она. Затем она проворковала более женственным голосом. – Эй, просыпайтесь… Мы почти доехали.

Элен растолкала «заспавшихся» братьев, те неохотно сели, протирая глаза и зевая. Спустя пару минут они принялись за свой скудный завтрак – остатки от того, что им дали в Фэле. Позавтракав, все трое, не сговариваясь, стали наблюдать за дорогой. Сейчас она была не такой изрытой, запущенной и забытой, как вчера – это был главный путь, ведущий в сердце страны, в Лондон. Она была ровно утрамбована, без единой травинки и намека на сорняк, по бокам ограждена камнем. На такой дороге стук копыт был более отчетлив и приятен, чем вчера. Это немного ободрило путников – значит они уже близко. Вскоре, вдалеке они увидели крыши первых домов, каминные трубы, струи дыма, исходившие от них. Затем появились и сами дома. Они стояли в ровных, строгих рядах, чем-то напоминавших выстроившихся в строй отряды солдат. Эта ровность была не только в их расположении – даже высота у домов была одинакова – два этажа. Это были дома зажиточных и небезызвестных людей Лондона. Их обрамляли шикарные сады с раскидистыми деревьями, ароматными цветами и душистыми травами.

– Катрине бы здесь понравилось, – хмыкнул Томас. Остальные согласно кивнули.

Видимо, богатых людей в городе было немного, так как этот аккуратный строй домов быстро кончился. Его сменили более беспорядочные, разномастные дома, извилистые, узкие улочки с сотней поворотов, неопрятные базары, огромные площади, на которых всегда было много народу независимо от времени суток. В самом центре располагался величественный дворец, в котором и обитала королева Александра – он был построен по чертежам и задумкам лучших архитекторов и зодчих современности – отец Александры не пожалел на него ни казны, ни людей. Это было поистине величественное сооружение. Один его вид вселял чувство легкого изумления и благоговения у людей, не говоря о том, что было внутри этой прекрасной обители главной женщины страны. Братья, ни разу не бывавшие в столице, внимательно наблюдали за всем, стараясь уловить каждую мелочь, каждую деталь, которую замечали на своем пути. Элен отнеслась к видам города безразлично – примерно полгода она жила в Лондоне, и он успел ей надоесть.

Извозчик въехал на главную площадь города. Эта площадь представляла собой обширный базар, на котором можно было купить все, что взращивал и производил человек – овощи, фрукты, хлеб, картофель, соль, огнива, табак, обувь и одежду. Среди рядов бегали маленькие мальчуганы с огромными сумками, в которых хранились свежие газеты. Они юрко проскакивали между людьми и повозками, не прекращая предлагать прохожим купить у них что-нибудь почитать, и было совсем неважно, что половина из них не знала букв. Было видно, что недавно в городе прошел праздник – на стенах домов, торговых палатках, прилавках все еще висели разноцветные ленты, флаги, какие-то картины с надписями и лозунгами. Элен плохо читала, поэтому ее особенно не волновало, что там было написано. Она больше разглядывала людей, которые находились на этой площади. Здесь были все – от нищих до слуг богатых людей, от детей до стариков, шуты и скоморохи, развлекавшие зевак, женщины и мужчины, желавшие купить или продать свой товар. Наконец, повозка остановилась с самого края, объехав всю площадь.

– Всё, приехали. Вылезайте, – пробормотал ямщик, сплюнув. Его друг продолжал сидеть рядом с ним, с каким-то интересом оглядывая толпу.

– Благодарю, – прощебетала Элен, в то время, как братья спрыгивали с повозки. Затем Томас помог ей, пока Билл скидывал на землю все их пожитки.

– Да не за что, – также пробормотал ямщик и снова тронулся с места, как только путники полностью освободили повозку. – Достала своим “благодарю”, – шикнул он себе под нос.

– Я же говорила, что сегодня уже будем здесь, – довольно процедила Элен, не обратив внимания на последние слова ямщика.

– Такая ты мне нравишься больше, – с тем же презрением произнес Билл.