Текст книги "Тайны Сумрака (СИ)"

Автор книги: Лилия Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

– Я всего лишь делюсь впечатлениями, – пояснил Наместник. – Сегодня восхитительная гроза, над Океаном поднимается шторм, Стихия бушует. Видел бы ты эти молнии! Лиловыми стрелами они пронизывают небо, будто рвут его на части! Жаль, ты не видишь.

– Так отпусти меня, и я увижу.

– Я смотрю, ты всё ещё не растерял оптимизма?

– О, нет. Я нахожу его вновь.

– И где же ты открыл этот чудесный источник?

– В знании, что близок час моего освобождения. И моей мести. Мы поменяемся местами, Селлестераль, поменяемся.

Наместник лишь усмехнулся. Его полубезумные слова пленника не потревожили совершенно. Столько лет уже прошло, и пройдёт ещё целая вечность.

– Это пустые надежды. Когда я перестану к тебе приходить, это будет означать, что весь мир забыл о тебе.

– Я напомню миру моё имя, Наместник! Оно ещё прогремит!

Селлестераль поднялся:

– Мир не слышит тебя отсюда. Смирись.

В лице арши что-то поменялось на мгновение, сверкнули ночной чернотой глаза, и по коже прошли трещинки, словно истинный облик хотел вырваться наружу.

– Никогда, – прорычал мужчина.

– Вот, видишь, как просто принять это. Если ты никогда не смиришься, это значит, что ты всегда будешь вынужден терпеть эти неудобства.

На этот раз он не стал горячо спорить, а просто ушёл в тень, вернулся на своё ложе и сел, бережно взяв в обе ладони маленький белый цветок. Селлестераль убрал на место стул и покинул темницу.

Когда шаги его стихли, лампы погасли, а наверху прошуршали стены, узник отложил левкой и подошёл к решётке. С сапог Наместника и краёв его камзола, который он не потрудился высушить, натекла небольшая лужица дождевой воды. Арши сел на колени, и вытянул руку за решётку, которая при каждом прикосновении опаляла его, как раскалённая.

Не хватало нескольких дюймов, всего ничего. Арши с шипением отпрянул от решётки. Отдышавшись, он распластался по каменному полу и вновь просунул руку между прутьями, прижался плечом, не обращая внимания на боль. А она всё нарастала. Зарычав, он зажмурился и всё-таки дотянулся ладонью до этой лужицы. Вода… Он не видел и не чувствовал её так долго…

Робкий стук в дверь отвлёк Альвика Рейнса от сосредоточенного бормотания над страницей письма, которую он расшифровывал весь день. Ничего не сходилось. Без оригинального словаря он никак не мог прочесть этот диалект, и уже чаще бормотал проклятия, чем повторял отдельные слова, которые понял по сходству со светлоэльфийским языком. Стук повторился. Казалось, ещё более робко. И Альвик рассвирепел. Больше, чем когда что-то не сходится, он ненавидел такие вот неуверенные стуки в дверь. Сразу понятно, что там ждёт какое-то ничтожество, которое будет чего-то просить и лепетать.

– Войдите, – рявкнул он, и в дверь протиснулась сперва лысина Томиаса Фелни, а затем он сам. – Здравствуйте, Фелни. Что привело Вас ко мне?

Следователь, на лице которого отчётливо отпечаталась неизбывная тоска по пенсии, выкатился на середину ковра и помял в руках растрепанную папку.

– Здравствуйте, магистр Рейнс. Я тут, вот, посоветоваться пришёл.

– О чём?

Следователь быстро подошёл к столу, промакивая на ходу лысину старым платком, и разложил перед Альвиком папку, прямо поверх писем и словарей. Движения его были резкие, дёрганые, от одежды едко пахло потом. Рейнс невежливо повёл перед лицом ладонью, отгоняя зловоние, и кисло уставился в папку. Там были зарисовки чьей-то раны и листы с отпечатанными на пергаменте плохого качества фотографиями трупа со Стекла.

– И что это?

– Ну, помните, лет десять назад Вы просили меня Вам рассказывать о странных ранах. Ну, как скальпелем нанесённых…

Почему-то старый следователь запинался, как молодой участковый, и потел всё больше. Королевский маг наводил на него волнение и ужас, а роскошная обстановка его дома давила и тяготела. Он дал зарок себе, что вернётся в свою квартиру в несколько меблированных комнат и сразу напьётся коньяку. От сердца сразу немного отлегло, обещанный желудку коньяк уже грел душу.

– Не помню, – сухо ответил Рейнс, глядя в глаза следователю и заставляя того снова нервничать.

– Да мы его тогда ещё Рубиновым Призраком окрестили, убийцу того. Ну, не мы, конечно, Дома наёмничьи, но это ведь не важно.

– Ах да, припоминаю, – маг с куда большим интересом посмотрел на рисунки и фотографии, но был по-прежнему раздражён. – Что-то узнали новое?

– Вероятно, он снова в Лерду вернулся. Одного вора тут убили недавно, рана полностью сходится с ранними записями. Норл, судмедэксперт наш, подтвердил. А он точно говорит. Он ведь тогда и тело отца Вашего осматривал…

Глаза Рейнса угрожающе потемнели, он исподлобья взглянул на Фелни, и тот ощутил, как резко похолодало в комнате, и сжался.

– Не упоминай моего отца, Фелни! Когда нашли это тело?

– Да на прошлой неделе ещё, уже и закопать успели, лето же, жарко, а оно на свалке ещё полежало…

– Почему сразу ко мне не пришёл?

– Так сперва убедиться надо было, экспертизу. Вы ж без экспертизы не примете материал. А потом не пускали Вы к себе. Я же уже третий раз прихожу.

Альвик пролистал принесённые документы. Норл был очень скрупулёзен, когда описывал процедуру вскрытия. Целое сочинение в трёх листах мелким почерком. Прямо, как тогда.

– Спасибо, господин Фелни, можете идти. Если появятся новые данные, сразу пишите мне на Стекло, я приму Вас в ближайшее время.

– Своего-то у меня нет, дорогая штука, я с рабочего тогда напишу.

– Хорошо. До свидания, господин Фелни. Благодарность за работу не заставит себя ждать.

– До свидания, магистр Рейнс. Спасибо, – откланявшись, следователь вышел за дверь и снова промокнул лысину. В предвкушении коньяка во рту обильно выделялась слюна.

Дождь шумел, оглушительно шуршал по стёклам и по куполу хрустальной крыши круглого кабинета, всполохи молний то и дело озаряли его лиловыми отблесками, как вспышки магического огня. Но в самом кабинете, под ровным светом двух высоких ламп по разные углы стола, было спокойно и уютно, непогода оставалась снаружи, не в силах пробиться сквозь стены и окна.

Эженталль с шелестом перевернул страничку одной из тетрадей архива, которым щедро поделился с ним для изучения Альшер. Нужно было выписать все упоминания об активности Мертвенных болот и нежити, встреченной вокруг. Князь честно выполнял обещание, перечитывал хронику от и до, выписывал на отдельные листы даты, время и место, пояснения, уточнения, способы борьбы с явлениями. Работа продвигалась довольно быстро и качественно, Тианшель был сосредоточен.

Вдруг на краю стола зазвенело его Стекло, звонила Тиалинн, его младшая и любимая сестра. Князь, не глядя, поднёс Стекло к уху и ответил.

– Где ты, Эжен?

– Тиа, я ведь уже говорил тебе, что у меня много работы.

– Но это же не повод пропускать обед!

– Я пообедаю позже, когда освобожусь.

– Эженталль, проблема в том, что уже ужин. И я ждала тебя в столовой.

Князь перелистнул ещё одну страницу.

– Ужинай без меня, милая.

– Я и поужинала. Но я не хочу, чтобы ты оставался голодным.

– Я не голоден.

Вдруг в дверь постучали. Он поднял взгляд на ореховые створки.

– Войдите.

На пороге показалась Тиалинн с подносом в руках и Стеклом под щекой, прижатым к плечу.

– Тиа! – неодобрительно сдвинул брови Эженталль, быстро встал из-за стола и забрал у неё Стекло и поднос. – Я ведь просил.

Девушка впорхнула в кабинет и звонко чмокнула брата в щёку, встав на цыпочки.

– Я соскучилась! А тебе совершенно необходимо поесть.

Князь с тоской посмотрел на стол, на котором по датам были разложены архивы. Тетради молчаливо взывали к нему раскрытыми страницами. Он успел просмотреть меньше трети порученного объёма. С другой стороны, это дела давно минувших дней, и ничего не изменится за час или два, и, по словам Альшерриана, у них есть неделя, чтобы составить сводную таблицу по Мертвенным болотам.

– Хорошо, ты права, – сдался мужчина, опуская поднос на столик у холодного камина. – Как прошёл твой день?

Они сели по разные стороны столика в кресла. Тиалинн забралась на сидение с ногами и оправила юбку сиреневого платья. Потом взмахом руки приказала огню разгореться в камине, делая обстановку уютнее.

– День прошёл довольно обычно, ко мне заходила в гости подруга из Княжества Вилькортин, Лариэлла, ты знаешь её. Рассказала кое-что интересное…

– Что? – спросил Эженталль, расправляя на коленях салфетку.

Тиалинн улыбнулась, заговорщицки наклоняясь в его сторону через широкий подлокотник кресла:

– Она рассказала, что в усадьбе семьи Рушалин всё вверх дном! Прислуга уже всем растрепала, что Вилькортин приходил к Джейлин и её отцу, Карелу Рушалину, сватать Джейлин Наследнику! А вчера на балу, когда вдруг объявили, что Принц женится на этой человеческой девушке, Рушалины покинули Замок, как только позволили приличия! Но это всё равно такой скандал!

Эженталль замер с вилкой в руке, так и не донеся до рта кусочек мяса.

– Подожди-ка, Вилькортин хотел просватать Шейлу Джейлин?

– Ага, – с удовольствием мурлыкнула девушка, встряхнул красивыми волосами цвета драконьей кости.

– Они ведь дальние родственники Вилькортинов.

– Ну, не такие уж и дальние. Вполне себе близкие, когда речь идёт об устройстве королевского брака.

– Но Старейшина решил всё-таки поддержать выбор Принца. Почему же?

Тиалинн двумя пальчиками утащила с его тарелки дольку лимона, положенную туда для украшения, и погрызла:

– Слуги шепчутся, что он и Айшу хотел выдать за Карела Рушалина, но она всё-таки умолила отца сжалиться и не выдавать её за «старого тирана».

– А ты уверена, что это не пустые слухи?

– Конечно, нет. Всегда сначала шепчутся хозяева, потом слуги, а потом весь Шанакарт.

– Резонно, – согласился он, приступая, наконец, к ужину.

– А ещё я к маскараду заказала умопомрачительное платье! Сейчас опишу!

Далее их разговоры носили совершенно бессодержательный и праздный характер, Тиалинн фантазировала на тему предстоящего бал-маскарада и взапой рассказывала брату, как вздыхают по нему все её подруги. Эженталль только качал головой и говорил, что он ещё слишком молод и хорош собой, чтобы связывать свою жизнь с её подругами. На что Тиалинн сетовала, что понятия не имеет, как её брат может быть таким бесчувственным сухарём. В общем, меж ними царила ежевечерняя семейная идиллия.

– Так это и был твой план? Жениться на смертной?

Шейлирриан чуть вздрогнул от неожиданности и повернулся лицом к Шерри, появившемуся в комнате при новом всполохе грозы.

– Что я должен тебе сказать?

– Почему ты сразу не сказал мне? К чему эта скрытность?

– Чтобы мне не помешали осуществить задуманное. План появился не сразу. Но я нахожу его очень удачным.

Наёмник прошёл по его спальне, как по собственным покоям, и по привычке сел на подоконник.

– Зачем тебе это? Хочешь оставить при себе Айшариль?

Шейлирриан снял камзол и налил себе стакан воды из графина, стоявшего на тумбочке рядом с кроватью. Отвечать он не торопился.

– И это тоже. Ты можешь этого не понимать, но Айша – единственная женщина, к которой я в некотором смысле привязан.

– Тебя никогда не посещала мысль, что она может просто манипулировать тобой? – чуть насмешливо спросил Шерри.

– Она спасла мне жизнь, когда её брат устроил покушение на меня. Она не остановилась даже перед тем, чтобы убить его. И она поддерживает меня до сих пор. У меня нет причин не доверять ей.

– Я помню эту душещипательную историю, – сказал наёмник и хитро прищурился: – Но у тебя ни разу не промелькнуло мысли, что ей очень на руку сыграло предательство брата? Конечно, женщины излечивают любые горести, но чаще всего они же и являются их причиной.

– У вас с ней удивительные отношения, Шерри, – Наследник качнул стаканом в руке. – Она говорит мне, что ты меня используешь, ты – что она использует.

– А ты по-прежнему доверяешь нам обоим.

– В разумных пределах – да. Каждый из вас считается невиновным, пока не будет доказано обратное.

– Это обнадёживало бы меня чуть больше, доверяй ты ей чуть меньше.

Шейлирриан отставил стакан на тумбочку.

– Что на тебя нашло сегодня?

– В преддверии твоей свадьбы на меня неожиданно нахлынули размышления о благородных господах и неблагородных целях. Во всех смыслах. Подумай и ты на досуге.

– Если найду время между планированием свадьбы, похода и Советами, обязательно.

– Ну что ж, я попытался сделать что-то бескорыстно, – развёл руками Шерри. – Больше не буду.

– Это всё, что ты хотел мне сказать?

– Нет, я принёс тебе благую весть. Сколько стоит твоё счастье, Шейл?

– Это зависит от того, что за новость.

– Как тебе то, что Эль-Ризар жив?

– Жив?!

Шейлирриан в несколько крупных шагов оказался рядом с наёмником и взял его за плечо.

– Как ты узнал?!

– Мои методы тебя не касаются. Скажу только, что в этом мне помогла брошь. Так сколько может стоить такая новость?

Шейлирриан отпустил его и отошёл:

– Я не знаю. У меня такое чувство, словно я торгуюсь жизнью отца.

– Строго говоря, это я? торгуюсь. И мне ни к чему муки твоей совести, они не в цене.

– Тогда называй свою цену, потому что для меня любая будет слишком малой. Даже, если я отдам всё.

Шерри хмыкнул:

– Тогда ты просто будешь мне должен. Любую услугу, какая мне потребуется.

Он протянул ему ладонь, и Принц пожал её, соглашаясь.

Шелара вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем. В комнате было очень темно, грозовые облака затянули небо, не пропуская ни одного лунного лучика на землю. Дождь серой пеленой размывал даже свет маяков, по ночам скользящий по океанской поверхности, и он казался тусклым, мертвенным. В небесах прокатился тяжёлыми ядрами гром, и ослепительно сверкнула молния. Шелара непроизвольно зажмурилась и поморгала, привыкая заново к темноте.

Она бросила полотенце на ближайший диван и зашторила окна тяжёлыми портьерами, гроза стала тише, а в комнате – ещё темнее, хотя это и казалось невозможным. Девушка зажгла свет и села на кровать. Комната в голубых тонах была огромна и холодна, и Шелара остро чувствовала своё одиночество. Она забралась с ногами на кровать, прижалась спиной к подушке. Заняться было совершенно нечем. Шерри тоже не заходил весь день, и без его шуток было непривычно пусто.

Шелара сползла по подушке и прикрыла глаза. Спать тоже не хотелось, гроза не убаюкивала, она звала. Приняв решение, Шелара быстро оделась и с мокрыми волосами вышла из покоев в ночной коридор Замка. Кварцевые рожки на стенах почему-то не горели, только через редкие ниши с окнами просачивался тусклый свет с улицы. И было очень жутко. Тёмные высокие своды с острыми стрелами нависающей резьбы, целились как будто прямо в неё. Гроза глухо гремела по коридорам, отдавалась от одного конца до другого, всё нагнетая жути. Шелара отогнала прочь нахлынувший детский страх темноты и положила ладонь на брошь, приколотую к светлому ларли.

– Проводи меня к библиотеке. Всего лишь к библиотеке.

Ни Замок, ни брошь не ответили, и Шелара наудачу повернула направо. Вскоре она пожалела, что не взяла с собой горный хрусталь, потому как, стоило только свернуть в ответвление прямого коридора, уходящего вглубь этажа, света вовсе не стало. Девушка наощупь шла вперёд, скользя ладонью по стене, вновь предчувствуя верное направление. Впереди коридор сворачивал, оттуда был виден тусклый свет. Сверкнула молния, попав во что-то снаружи, оглушительно грохнула, зазвенели хрустальные стёкла Замка, и ей что-то резко ткнулось в ноги. Охнув, Шелара прижалась к стене и увидела забившегося ей под ноги белого кота.

– Как ты меня напугал, – она присела и подхватила напуганного даркинта. – Не знала, что демоны боятся грозы.

Демону было, вероятно, всё равно, боятся ли другие грозы, его сердце стучало очень часто, и он сам пытался забиться ей под волосы, как самый обычный испуганный кот.

– Так мог бы превратиться в кого-нибудь побольше, – сказала Шелара, выдирая кота из-под волос, он запутался и когтями цеплялся за ларли. На миг она представила, что было бы, будь даркинт крупнее, и передумала. – Нет, лучше не превращайся. Пойдёшь со мной в библиотеку?

Она почесала кота, и он немного успокоился, удобнее устроился у неё на руках и хрипло замурлыкал, щуря глаза. Шелара решила, что это «да», и продолжила путь к библиотеке по коридору.

Альшер усмехнулся добросердечию девушки и таланту даркинта и, опустив в карман кафтана склянку с болотной жижей, исчез. Пусть пока Ильрис присматривает за Шеларой.

Тианрэль стоял возле стола и аккуратно устанавливал реторту в единственную свободную подставку странного сооружения из трубочек, колбочек и ещё трёх реторт. Всё это выводилось длинной стеклянной трубкой к крупной, уложенной на бок колбе, наполовину утопающей в песке. В воздухе пахло реактивами и спиртом.

Когда Альшерриан вошёл в лабораторию, учёный даже не обратил на него внимания, и Принц прислонился к дверному косяку, наблюдая, как темноволосый предок неспешно продолжает работу. Установив всё, как было запланировано, он разжёг спиртовки и стал следить за температурой, внося в тетрадь с расчётами пометки. Прошло не меньше минуты, прежде чем он всё-таки не выдержал и раздражённо повернулся к Альшеру.

Он был красив, правильные черты, крепкое тело, яркие фиолетовые глаза и блестящие волосы цвета тёмного шоколада, перевитые одной бриллиантовой нитью. Портило всё только вечная гримаса раздражения и брезгливости.

– Тебе что-то нужно?!

– Я хотел бы узнать, что это, – Принц вытащил из кармана закупоренный пузырёк и потряс.

Фиолетовые глаза Тианрэля сверкнули негодованием:

– Что за род! Ни «здравствуйте», ни «пожалуйста», вас там что, дикие звери воспитывают?

Словно в ответ на его гнев, в одной из реторт белые кристаллы стали краснеть, излучая свет. Тианрэль прошипел нецензурное проклятие и убавил огонь под ней.

Альшерриан вздохнул и спустился по ступеням в лабораторию.

– Здравствуй, дорогой дедушка, поведай, пожалуйста, что это может быть.

– Какой я вам дедушка? Столько поколений вас уже было, что вы мне теперь просто толпа с улицы! – старший Инниар, брезгливо дёрнул плечом и снова что-то записал. – Вас всех Инниарами зовут уже по какой-то ошибке!

Альшерриан усмехнулся: по всему, сегодня Тианрэль был в чудесном расположении духа.

– Меня зовут Шанакартом, если что, – иронично напомнил внук.

Тианрэль повернулся и пренебрежительно окинул его взглядом. В фиолетовых глазах мелькнуло узнавание.

– А-а, ты тот императорский подкидыш?

– Ну, можно и так сказать, – поразмыслив, согласился Альшерриан.

– Не обнадёживайся. От Шанакартов тоже уже одна корона да имя остались. Никакого величия, одни ублюдки!

– Тебе видней, – не стал спорить беловолосый демон, сел на единственный стул в лаборатории, поставил на стол около себя склянку и стал ждать.

Тианрэль предпочёл делать вид, что не замечает досадного посетителя, а Альшерриан развлекался тем, что читал что-то в Стекле, изредка следя за временем. Прошло около двух часов, прежде чем учёный закончил свой опыт, получил какую-то синеватую кремообразную гадость, которой оказался очень доволен, и записал итоги и выводы. Разобрав перегоночный аппарат, он повернулся, наконец, к Альшеру.

– Ты всё ещё здесь?

– Я бессмертен, у меня есть время подождать.

Тианрэль подошёл к нему и взял со стола склянку, взболтнул, посмотрел на просвет.

– Кровь мертвеца?

Альшер сложил Стекло и убрал в карман:

– Ты мне скажи. Я привёз это из Мертвенного болота.

– Откуда? – раздражённо переспросил предок.

Принц усмехнулся:

– Тебе нужно чаще бывать на свежем воздухе, тогда бы ты знал.

– Ладно, пошли, – махнул рукой Инниар, скинул свой белый рабочий халат, оставшись в рубашке, и по белому помещению своей чистейшей лаборатории пошёл к дальним стеллажам, возле которых была закрытая дверь. За ней оказался вполне уютный кабинет в спокойных коричневых тонах. – Заходи, пока я не передумал.

Принц вошёл в кабинет и подождал, пока хозяин усядется за стол. Под светом настольной лампы он покрутил в руках пузырёк с болотной жижей, рассматривая.

– Садись, рассказывай, что за болота.

– Мы узнали о них лет четыреста назад. С Материка стали приходить рассказы, что из некоторых лесов поползла по землям разная нежить, и источником её послужили болота, сразу снискавшие славу Мертвенных. На протяжении этих четырёх сотен лет они то затихали, то вновь начинали исторгать полчища нежити. В последнюю войну, после долгой спячки, лет в пятьдесят, не меньше, нежить вновь поползла интенсивнее, и мы помогали её истреблять.

– Это которая лет десять назад была?

– Да, ты для неё разные заказы делал.

– Помню. Продолжай.

– В общем, странные это образования, мы знаем только то, что они питаются живыми существами, копят Силу, и затем оттуда выползает нежить. И теперь есть ещё подозрение, что это не просто дыра на границе миров, а этим процессом руководит какой-нибудь Тёмный бог или демон, и что это не односторонний телепорт, а полноценный двусторонний. И возможно, именно там находится наш пропавший Император.

– У вас там Император пропал?

– Да, десять лет назад, Эль-Ризар.

– Ой, не рассказывай, – отмахнулся Инниар, – я уже десятки Императоров видел, мне неинтересно. С ними вечно что-нибудь случается.

– Со всеми что-нибудь случается, – спокойно возразил Принц. – Кроме тебя. Ты вечно сидишь в лаборатории.

– Если тебя что-то не устраивает, можешь сам попытаться узнать, что это, – фыркнул Тианрэль и со стуком отставил склянку.

– Я предполагаю, что это, как и в прошлые разы, эктоплазма с большим содержанием крови жертв Мертвенных болот, – он отодвинул её обратно. – Но мне нужно знать наверняка, может ли это быть двойным порталом.

– Всё-таки осталась в крови Шанакартов капля крови Астеля, – протянул Тианрэль. – Кто ещё может быть настолько уверенным, что все вокруг что-то ему должны? Я изучу эту дрянь. Приходи завтра в это же время. Опоздаешь, я передумаю.

Альшер не сдвинулся с места.

– Вообще-то, я ещё кое-что хотел узнать.

– Что ещё?

– Расскажи мне про ша-ирлеш. Ты его создал.

Тианрэль саркастично ухмыльнулся:

– Это вино, которое так даёт в голову, что потом всю вечность не опомниться.

– Чудно. Подробности будут?

Глава 11

Сумрак, полный тайн.

Ты за другими в сумрак канешь, ты за толпой вослед пойдёшь…

Александр Александрович Блок.

Хмурое раннее утро едва брезжило над Шанакартом в дымке густого тумана. Молочная пелена так плотно укутала острова империи, что казалось, высокий чёрный замок стоит на белом облаке. Серое небо, затянутое влажными тучами, то принималось плакать капризным дождём, то вновь успокаивалось. Белёсое пятно солнца всё никак не могло выйти из-за туч, и день начинался сумрачно…

Эльмирриан скептически посмотрел в окно. Туман клубился внизу, он не достигал этажей с кабинетами и сверху ещё больше походил на облака. Князь потянулся и включил настольную лампу.

– Что ты узнал, Альшерриан?

Принц расслабленно сидел в кресле с прикрытыми глазами.

– То, что разучился спать по два часа в сутки.

– О, мой бедный мальчик, – пробормотала Иллиабель и погладила его по щеке. Она сидела рядом с чашкой кофе на коленях. – Тианрэль тебя так замучил?

– Нет, с ним мы мило побеседовали на тему ша-ирлеш, он пообещал мне изучить дрянь из болота, и мы распрощались. Но потом я занялся архивами, и в итоге спал около двух часов, пока вы меня не разбудили. Зачем мы собрались в такую рань?

– Потому что я уезжаю через час с эльфийской делегацией, – ответил Эльмирриан. – Арноиэль нажаловалась Данестиану Второму на Шейла, и он спешно отозвал дипломатов под предлогом того, что все нужные договора заключены, а его дражайшей дочери нужен покой, чтобы нести груз потери супруга. В общем, обычная эльфийская чушь. Не можем же мы их отпустить без надзора.

– Когда ты узнал?

– Вчера вечером Иллиабель сказала.

– А мне Селлестераль, – продолжила Принцесса, неспешно потягивая густой кофе.

– Почему именно ты решил ехать?

– Официальная версия – научная конференция. Как же нам повезло, что наша специализация – наука, а не, скажем, внешняя политика или экономика.

– Да, шпионить было бы куда труднее. Кстати, было бы неплохо, если бы ты взял с собой Шейлирриана, – заметил Альшер. – К примеру, затем, чтобы успокоил своих эльфийских предков.

Иллиабель протестующе замычала.

– Что?

– Мне кажется, если Шейлирриан уедет в Светлый Кель, он заберёт с собой девушку.

– Не заберёт, – улыбнулся Эльмирриан. – Наследник не будет ещё больше гневить Арноиэль. Если он поедет успокаивать эльфов, то точно без Шелары.

– Тогда обсудим это с Селлестералем, он подойдёт минут через двадцать, – кивнула Иллиабель и поставила пустую чашку на стол отца. – А пока рассказывайте новости.

Принц снова сонно прикрыл глаза:

– Мне удалось узнать, что ша-ирлеш – редкостная гадость. Нет, компонентов наш злой гений мне не открыл, но поведал, что от связи, которую устанавливает вино, нет спасения, кроме смерти. Вечная любовь и безусловная верность в качестве побочного эффекта.

– Расскажи нам что-нибудь поновее, – насмешливо попросил Князь. – О действии ша-ирлеш мы и сами знаем.

Иллиабель улыбнулась:

– На самом деле, это не так уж и плохо, как ты говоришь. Может, это даже самое прекрасное, что случается с демонами. Оно соединяет не только тела, но и души, ты словно обретаешь новый смысл или новый мир.

– А когда эти чары рассеиваются из-за смерти кого-то из супругов, ты весь этот мир теряешь, – добавил Эльмирриан. – Свобода возвращается, но становится для тебя пустотой, какой и была до этого, а ты и не замечал. Поэтому многие женятся снова.

Альшерриан потёр пальцами виски и чуть подался вперёд на кресле:

– Я слышал всё это уже сотни раз и рад за вас безмерно, но у меня только один вопрос. Нам действительно так нужно связывать мою жизнь с этой девчонкой? Одно дело – расстроить свадьбу Шейла, другое – соединить меня, потомка Шанакартов и Инниаров, с человеческой девушкой. Вы знаете, откуда Шейл её выкопал? Она в Лерде воровала.

Князь равнодушно пожал плечами:

– Её признал весь Шанакарт. Теперь уже не важно, кем она была, важнее, кем стала. Теперь она Принцесса Шанакарт Астель, чем бы ни занималась до этого. Мы же сами подготовили все бумаги. Молодцы мы. Поэтому, если отказываешься ты, я могу закончить начатое, мне всё равно.

– А знаете, что забавно? – подала вдруг голос Иллиабель.

– Что же?

– То, что, как бы там ни было, а Шелара теперь четвёртая в очереди на трон, раз её признали дочерью Эль-Ризара.

– Убедительно, – признал Альшерриан. – Снимем её с очереди. Тианрэль подтвердил, что ша-ирлеш выберет сильнейшего демона, как ты и говорила. Хватит и капли, в зелье главное не количество, а образец Силы, чтобы направить воздействие связующего зелья на двух определённых существ. Главное, чтобы они были единовременно в кубке. После обряда зелье ещё активно пару часов, может, чуть меньше. Потом оно просто становится бесполезным вином. Хоть и хорошим.

Эльмирриан переглянулся с Иллиабель:

– Отсюда вопрос. Как нам украсть чашу с церемонии?

– Может, просто у алтаря перелить остатки во что-нибудь? – нахмурилась Принцесса.

– Нет, – покачал головой Альшерриан. – В заклинании определённую роль играет и чаша. Она, как призма, соединяет энергию в единый поток.

Эльмирриан поморщился:

– Тианрэль либо действительно гений, который сумел создать невозможное, либо старая сволочь, которая все сложности выдумала, чтобы подложить свинью авантюристам вроде нас.

– Зная Тианрэля, голову дам на отсечение, что второй вариант.

Князь тяжело вздохнул, побарабанив пальцами по подлокотнику:

– Ну, если ничего не придумаем за неделю, то придётся изобразить трёх мальчишек в чужом саду.

– Это как? – не поняла Иллиабель, мужчины весело переглянулись.

– Мы будем шумно отвлекать окружающих, а Альшер незаметно воровать чашу!

Иллиабель представила себе эту картину во всех красках и заливисто рассмеялась. Что ж, наделать шума возле алтаря будет не так сложно, если задуматься. Вполне вероятно, что и без них там будет достаточно желающих поздравить Шейлирриана первыми, стоит их только подтолкнуть.

– Не забудь только потом поцеловать её, чтобы…

В дверь раздался стук.

– Это, наверняка, Селлестераль. Войдите.

Но в дверях показался Тианшель. Несмотря на ранний час, молодой Князь был бодр, свеж и одет с иголочки. В ином виде его было можно застать, наверное, только в постели.

– Я опоздал? – тревожно спросил Эженталль, вызывая на ладони часы и сверяясь со временем.

– Нет, это мы пришли раньше, – ласково ответила Иллиабель. – Доброе утро, Эжен.

– Доброе утро, Принцесса. Как Вам спалось?

– Очень мало, – хмуро ответил Альшерриан.

– Не переживай, мне тоже, – утешил друг, опираясь на спинку его кресла. – Твои архивы ненасытны.

– Много обработал?

– Меньше половины. Не могу проследить там определённой системы. Просто бездонные дыры, из которых лезет нежить, которую кто-нибудь как-нибудь убивает. Ну, и кто-нибудь как-нибудь там тонет.

– У меня, честно говоря, такое же впечатление сложилось. Образуются стихийно и хаотично.

– Кажется, архивы – тупик. Но я вчера узнал кое-что другое. Правда, пока не знаю, сможем ли мы это как-то использовать, но информация любопытная.

– И что же ты узнал? – заинтересовался Эльмирриан.

– Что Вилькортин договаривался с семьёй Рушалин о помолвке Джейлин с Шейлом.

– Это та юная демоница со слабой склонностью к управлению растениями, которая дебютировала позавчера?

– Да, она, – подтвердил Эжен. – Говорят, её неуверенность в себе не даёт ей раскрыть в себе Стихию. Жаль, что Карел губит её талант.

– Признаюсь, не обратил на неё внимания, – сказал Принц.

– Они с Карелом и его матерью довольно быстро покинули бал, – заметил Инниар. – Теперь мне ясно, почему Карел был ещё жестче обычного с дочерью и так люто прожигал взглядом Вилькортина.

– Ты успевал следить и за тем, кто смотрит на Девисара?

– Конечно! Заклятый враг – как любимая женщина, за ним нужен глаз да глаз!

Инниар потянулся к чашке с наконец-то остывшим кофе и с удовольствием отпил. Горячий он не любил совершенно, а остужать магией – терялся весь вкус. Впрочем, ожидание тоже приносило ему свою толику удовольствия. Отведя руку с чашкой от губ, он подумал и наколдовал себе бутылку коньяка.

– Утром? – удивилась Иллиабель, и отец ответил ей укоряющим взглядом.

– Мне предстоит долгая дорога с эльфами, пожалейте меня! Я вообще подумываю скоротать путь с «Кровью Химеры».

– Предложи стаканчик-другой Арноиэль. Может, хоть это её расшевелит? – ухмыльнулся Альшерриан.

– Интересно, чем обернётся Вилькортину обман Рушалина? – Иллиабель задумчиво коснулась губ. – Карел это так не оставит.

Тианшель посмотрел на свои сцепленные ладони на спинке кресла:

– Думаю, он попытается узнать как можно больше о невесте, которую так горячо приветствовал недавний соратник. Я бы поступил именно так.

– И что он может узнать? – взгляд Эльмирриана метнулся к Альшеру.