Текст книги "Сердце, молчи"

Автор книги: Лилиан Пик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Лилиан ПИК

СЕРДЦЕ, МОЛЧИ

Lilian PEAKE

UNDERCOVER AFFAIR

OCR – Vitelda

Spell check – Darina

Школьная учительница Салли мечтает изменить свою однообразную жизнь. Например, стать журналисткой, повидать мир. Работу в газете девушке найти не удается, и тогда она отправляется в далекое путешествие. Узнав в случайном попутчике своего кумира, известного писателя Маккензи, Салли решает воспользоваться случаем и написать о знаменитости серию репортажей – тайком, поскольку Маккензи на дух не переносит журналистскую братию. Знала бы она, сколько слез – и счастья! – доставит ей это решение...

Сердце, молчи: Роман/Пер, с англ. Е. Любимовой. —

М.: ОАО Издательство «Радуга», 1997. – 208 с. – (Серия «Любовный роман»)

ISBN 5-05-004483-9

© Lilian Peake 1991

© Художественное оформление издательство «Арлекин Энтерпрайзиз Б. В.»

© Перевод на русский язык ОАО Издательство «Радуга», 1997

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Если бы вы только решились мне поверить и дали работу!.. – умоляюще проговорила Салли и взмахом руки отбросила копну густых каштановых волос. – Клянусь, я сумею написать статью, которая вас устроит.

Темноволосый, с легкой проседью Дерек Уинтертон откинулся в кресле и постучал карандашом по ладони.

– Вы думаете, если ваш дядя возглавляет совет директоров, то по его рекомендации я сразу возьму вас в штат? Он-то, ясное дело, примется расхваливать вас до небес. А эта ваша самоуверенность! Вы, значит, не сомневаетесь, что справитесь с работой?

Салли упрямо кивнула головой.

– Ладно, ваше право. А как насчет curriculum vitae!? Могу я ознакомиться хоть с одной написанной вами строкой? Чем вы подтвердите, что способны сотрудничать в «Стар энд джорнал»?

Салли нервно облизата губы.

– Я... – Она откашлялась. – Моего образования вполне хватало для прежней работы, хотя я ее только что бросила. Сразу после колледжа я устроилась преподавать английский... Но ведь это никак не связано с журналистикой?

Дерек Уинтертон оперся локтями о стол.

– Никак. И больше вы нигде не работали?

– Нет. Только в школе.

– Ох, детка! – вздохнул издатель. – Подумайте, на кого вы замахиваетесь! Максимилиан Маккензи – крепкий орешек, вашим зубкам его не разгрызть. Тридцати пяти лет, высокий, широкоплечий, красавец мужчина. Терпеть не может журналистов, хотя когда-то, пока не начал строчить политические триллеры, подвизался на этом поприще. Отказывается от интервью. О его личной жизни почти ничего не известно, разве лишь то, что дама, на которой он собирался жениться, от него ушла. Кажется, года три назад или чуть больше.

– Я тоже крепкий орешек, мистер Уинтертон.

– Вы? – засмеялся Дерек. – Сколько вам лет, двадцать пять или двадцать шесть? На вид вы сущий птенец, смею сказать, неоперившийся, при том что у вас такая великолепная копна каштановых волос. Эти восторженно сияющие глазки... нежные губки, явно не искушенные в брани... Значит, вы крепкий орешек?

– Я могу рассердиться. Если ученики меня не слушаются, я быстро привожу их в чувство. Простите, приводила. Я уже три недели как бросила работу.

– Кажется, вы считаете, что недостаток опыта и образования имеет свои преимущества?

– Вовсе нет, я только прошу испытать меня, – продолжала настаивать девушка. – Сразу станет ясно, умею ли я писать.

– Если я вам откажу, то, боюсь, мне придется объясняться с вашим дядей. И у меня есть шанс тоже остаться без работы. – Дерек пристально оглядел ее. – Дело ведь не только в том, умеете ли вы писать Маккензи агрессивен и нападает первым. А самое главное – он умеет ускользать. А вы человек необстрелянный, в журналистике ничего не смыслите. И вдобавок женщина.

– А может, это к лучшему? Застигну его врасплох.

– Может быть, – неуверенно протянул Дерек, – может, вам что-нибудь и удастся. Но, с другой стороны, не публиковать же мне в газете робкую ученическую писанину, а на большее, судя по всему, вы пока не способны. – Она попробовала возразить, но он поднял руку. – Ничего не поделаешь, Салли, будь вы хоть племянницей самого Господа Бога, это вам не поможет. Извините.

Он начал набирать номер телефона и, вновь пробормотав: «Извините, Салли», с кем-то заговорил.

– Не понимаю, – заметил Джералд, неуклюже придвинувшись к сидевшей у камина Салли, – как ты решилась на это авантюрное путешествие? Ну, предложил бы тебе издатель «Стар энд джорнал» работу – одно дело, но ехать ни на что не рассчитывая, черт знает ради чего...

– Ради удовольствия, – уточнила Салли. Она засовывала две легкие рубашки в доверху набитый рюкзак. – Неужели ты не понимаешь? Мне двадцать пять, скоро стукнет двадцать шесть. В жизни каждого наступает пора... – Она взглянула на своего откинувшегося в кресле приятеля. В его изумленных глазах угадывалось мучительное напряжение, с каким он пытался разгадать ход ее мыслей, и она со вздохом добавила: – Нет, ничего ты так и не понял, правда?

За два года их знакомства Джералд Фарнли – сперва он был просто товарищем по колледжу, а потом другом – так и не научился ее понимать. Она с трудом распрямилась, тяжело дыша после возни с рюкзаком.

– Почему, – не отставал Джералд, – тебе непременно надо переться на край света, Бог знает на сколько времени? Не лучше ли остаться тут и выйти за меня замуж?

– Джералд, – она положила руку ему на колено, и он сразу накрыл ее своей ладонью, – я к тебе прекрасно отношусь, но постарайся понять...

Напрасный труд, с грустью вздохнула она про себя. Нельзя же сказать ему напрямик, что парень он, конечно, добрый и преданный, но... сердцу не прикажешь.

– Тебе нужно время, не так ли?

– Мир манит меня к себе, а дальние страны – особенно. Пущу в ход свои сбережения...

– Но ты ведь говорила, что из-за высокой платы за квартиру у тебя едва хватило денег на покупку билета, а на первые дни остались какие-то крохи, – напомнил ей Джералд. – Не говоря уж...

Салли попыталась уверенно улыбнуться, хотя в глубине души особой уверенности не испытывала.

– Не беспокойся, как-нибудь продержусь.

Джералд протянул ей руку. Когда он ушел, оставив на ее губах теплый, влажный поцелуй, она с чувством обретенной свободы растянулась в кресле. Несмотря на неудачу с работой в «Стар энд джорнал», Салли не видела на небе своей судьбы ни единого облачка.

Заказывая билет, она упорно сопротивлялась доводам рассудка, твердившего, что отправляться на край света почти без гроша в кармане – настоящее безумие.

Безумие? Конечно, придется нелегко, но к трудностям ей не привыкать. Салли мысленно перенеслась в прошлое и заново пережила долгую болезнь отца, горе матери, преданной ему до последней минуты, собственные заботы о родителях, которым отдавала всю душу и скромные средства.

Неудивительно, что она могла покупать себе лишь самое необходимое, а о дорогих вещах не смела даже мечтать. Но совсем не жалела об этом. Скрасить жизнь отца, взять на себя бремя тревог матери было для нее важнее всего. И это ей удалось, решила она, глядя на серые крыши за окном. Минуло несколько трудных лет после смерти отца, ее мать вновь удачно вышла замуж и наконец-то счастлива.

Теперь настал мой черед, подумала Салли. Передо мной раскинулся весь мир, и я готова в него вступить!

Аэропорт был набит битком, и пассажиры волновались так же, как и она. Им не терпелось оторваться от земли и полететь кто куда. Нести поднос вместе с рюкзаком и массивной аэропортовской сумкой оказалось просто невозможно. Салли осторожно опустила сумку и задвинула под стойку, подальше от толчеи. Ничего с ней не случится. Сейчас она найдет свободное место и вернется за ней. Вскинув на плечи рюкзак, Салли огляделась по сторонам.

Все ближайшие столики в кафе были заняты, и она медленно двинулась мимо вытянутых ног, аэропортовских тележек, проскользнула между мельтешащими, возбужденными детьми и направилась в дальний конец зала, то и дело осматриваясь вокруг. За столиком в углу, в нескольких шагах от нее, сидел какой-то мужчина. Другой стул был придвинут прямо к нему.

Слава Богу, подумала Салли и заторопилась к свободному местечку, боясь, как бы ее кто-нибудь не опередил. Она уже приблизилась к столику, когда навстречу ей бросился маленький ребенок. Он попытался прошмыгнуть под ее подносом, на краю которого стоял стакан. Пытаясь уберечь малыша от грозившего разлиться горячего чая, Салли отпрянула в сторону и зацепилась за ножку столика. Почувствовав, что падает, она отвела поднос подальше от ребенка.

Пакет с сандвичами упал на пол, а за ним и стакан, едва не залив безупречно отглаженные брюки мужчины, сидевшего за столиком. Она ударилась коленями о выложенный плиткой пол и невольно вскрикнула от боли. Апельсиновый сок тоже соскользнул с накренившегося подноса и запачкал безукоризненно белую рубашку мужчины и его светло-серый пиджак. В руках у Салли остался лишь поднос, и она крепко прижала его к себе. К счастью, ребенок успел куда-то скрыться.

– Нет! – воскликнула Салли, и у нее задрожали губы. Она неуклюже поднялась и, отставив поднос, стала растирать колено. Другому колену повезло больше – свалившийся пакет с сандвичами предохранил его от ушиба и неизбежного синяка. Она огляделась и ахнула, увидев, какой ущерб нанесло ее падение ни в чем не повинному человеку, по-прежнему сидевшему за столиком. – Господи, нет! – со стоном вырвалось у нее.

Пятна на одежде мужчины расплылись, дорогая ткань быстро впитывала в себя ярко-желтую жидкость.

– Вы не ушиблись? – осведомился незнакомец. Как ни странно, он не стал с хмурым видом рассматривать испорченную одежду, а поинтересовался состоянием своей обидчицы.

– Да. Нет. Я имею в виду... – Лихорадочно порывшись в кармане легкого жакета, она достала бумажные салфетки и протянула своей жертве: – Пожалуйста, возьмите.

Но жертва уже приготовилась вытереть костюм собственным носовым платком. Повинуясь инстинктивному желанию помочь, Салли поспешно склонилась над беднягой. За время работы в школе она привыкла приводить в порядок одежду расшалившихся учеников. Отодвинув руку мужчины, она прижала к пиджаку салфетку, торопясь промокнуть жидкость, пока та совсем не впиталась в легкую серую ткань.

Не давая ему возразить, то и дело извиняясь, она принялась за рубашку, ощущая под рукой сухощавое мускулистое тело.

Устав от ее заботливости, мужчина откинулся на спинку стула. Ей послышалось, что он пробормотал: «Боже мой, ну сколько можно!» Тряхнув головой, она отбросила назад волосы и растерянно уставилась на него. Взгляды их встретились, в его глазах сверкнуло негодование, которое сконфузило ее до глубины души, но остановиться она уже не могла, одержимая лишь одним – свести до минимума ущерб, причиненный его костюму.

– Я так виновата, так виновата, – пролепетала она, как будто это могло помочь его испорченной одежде.

Но губы мужчины были плотно сжаты, а взгляд больше ничего не выражал. Он протянул руку и легким касанием отстранил ее от себя, ясно давая понять, что в услугах не нуждается.

Если он так отреагировал на ее старания, заключила Салли, то больше не стоит навязываться. Пятно осталось, и с этим ничего не поделаешь. И она, прекратив свои попытки, выпрямилась с пылающим от смущения лицом.

Только сейчас она смогла разглядеть мужчину как следует, и его лицо кого-то ей напомнило. Может быть, она видела его раньше? Холодные голубые глаза, широкий лоб, густая черная шевелюра, длинный прямой нос, надменные очертания властного рта – не встречалось ли ей это лицо на страницах газет?

Или в приложении к журналу? Да, так и есть, она видела его там, но в какой связи? А имеет ли это значение, одернула она себя, у меня нет времени копаться в памяти, отыскивая ускользающий ответ.

– Я так виновата, – еще раз извинилась она, но он не обратил внимания на ее примирительный тон.

– Да уж, – резко проговорил он, не скрывая раздражения, – сухая чистка обойдется мне недешево.

– Пожалуйста, предоставьте это мне, – взмолилась она. – Раз уж я такое натворила...

– Нет, вы не правы, милая, – перебила ее уборщица аэропорта, ловко орудуя шваброй и тряпкой. Она появилась неожиданно, как сказочная палочка-выручалочка. – Это была случайность. Я все видела. Виноват мальчишка. Дети в таких местах обычно волнуются и носятся по залам как угорелые...

Разговаривая, она взяла поднос, подняла с пола стакан, вытерла разлившуюся жидкость и подобрала остатки раздавленных сандвичей.

– От вашей еды ничего не осталось, – сочувственно улыбнулась женщина. – Я принесу вам другой пакет, вы не возражаете, дорогая?

– Очень любезно с вашей стороны, – встрепенулась Салли, – но я не могу заказать другой.

– Взамен этого, милая, – объяснила уборщица и заторопилась. – Вы пока посидите здесь, – она указала на стул, стоявший рядом с мужчиной, – а я сейчас.

Посмотрев ей вслед, Салли повернулась к своему соседу, который брезгливо бросил некогда белоснежный, а ныне оранжевый платок на газету такою же цвета.

– Я и правда... – снова начала она, но он тут же прервал ее:

– Ладно, пошутили – и хватит. Довольно находчиво, раньше я с подобным не сталкивался, хотя наверняка вы уже испробовали этот метод на других. – Он быстро написал что-то на обрывке бумаги. – Вот адрес женщины, возглавляющей «Клуб поклонников». Она даст вам всякую рекламную муру, за которой вы охотитесь, – фотографии и прочее... – Увидев, что Салли недоуменно нахмурилась, он осекся.

– «Клуб поклонников»? Какой «Клуб поклонников»? Ваших? Будьте любезны, растолкуйте, о чем вы говорите? Я споткнулась, потому что пыталась обойти этого ребенка. О Господи! – спохватилась она, прикрыв рукой рот. – Мой багаж! Моя сумка! Я оставила ее, спрятав подальше от прохожих...

– Я вас умоляю... – проворчал мужчина. – Где вы ее оставили?

Салли вскочила в крайнем возбуждении.

– Там, в противоположном конце, под стойкой. Я не могла принести все вещи вместе с подносом и решила...

– Оставайтесь здесь, – мрачно произнес мужчина, поднялся и зашагал в другой конец зала.

Салли, пытаясь успокоиться, стала дожидаться его возвращения. Она пододвинула рюкзак, в котором лежали ее документы, к себе поближе. Неплохо бы проверить, действительно ли паспорт и билет на самолет при ней. Она принялась осматривать содержимое, но тут между столиками появился тот мужчина. Как и она чуть раньше, он тоже перешагивал через ноги, чемоданы и детей. Вернулся он с пустыми руками.

– Под какой стойкой? – требовательным тоном спросил он. – Большой или маленькой, где торгуют одними напитками?

– Под большой, – с тревогой ответила она. – Вы там посмотрели?

– Я посмотрел под обеими. Там нет никаких вещей. Вы убеждены, что оставили их именно там?

– Убеждена. – Она прикусила губу, силясь отогнать страх. Неужели украли? Этого с ней не могло случиться, просто не могло!

– А вот и я, милая. – К их столику приблизилась уборщица со стаканом и пакетом сандвичей. – Вот ваш чай, с моими наилучшими пожеланиями.

– Это так любезно с вашей стороны...

– Вы что-то сказали, дорогая, о пропавших вещах?

Салли разъяснила, как было дело.

– Не беспокойтесь. Очевидно, это служба безопасности. Наверное, кто-то сказал, что видел подозрительные вещи, и их взяли под охрану. Нужно пройти к ним, все рассказать, и вам их вернут. Хотя сначала поешьте, не то и эти сандвичи рассыпятся.

Салли с легкой улыбкой поблагодарила служащую, решив последовать ее совету.

– Я пойду с вами, – отрывисто проговорил мужчина и перевернул газету, чтобы прочесть неиспачкавшиеся внутренние страницы. – Когда вы поедите... – Оторвавшись от газеты, он бросил взгляд на ее скудный завтрак.

– Спасибо, – произнесла Салли с набитым ртом. Она проголодалась сильнее, чем предполагала. Прожевав, она добавила: – В этом нет особой необходимости.

Мужчина никак не отозвался на ее слова и продолжал читать газету.

– Я... я готова, – робко окликнула его Салли, управившись с завтраком. Неудобно было лишний раз тревожить человека, которому она испортила костюм, но, как ни странно, ее обрадовала его поддержка. – Хотя повторяю: вам незачем беспокоиться.

– Никакого беспокойства, – по-прежнему сурово и отрывисто уточнил он, сложил газету и поднялся с места. – Надеюсь, вы сообщите «Клубу поклонников» о моих добрых делах и отстаивании интересов одной из преданных поклонниц, – саркастически заметил он.

Салли встала и выпрямилась во весь рост, достаточный для того, чтобы напугать расшалившихся старшеклассников, но, как ей показалось, не произведший никакого впечатления на высокого незнакомца. В нем шесть футов, если не больше, решила она. Наверное, он знаменит, если у него есть «Клуб поклонников». Но почему он убежден, что она тоже член этого клуба?

– Пожалуйста, поверьте мне. Я не лгу. Я никогда не слышала о вас и даже не подозреваю, кто вы такой, а значит, не могу быть вашей поклонницей.

Мужчина безразлично выслушал ее слова, лишь его губы изогнулись в небрежной усмешке. Салли взяла рюкзак и направилась вслед за ним, стараясь приноровиться к быстрым, уверенным шагам. Им пришлось пробираться сквозь толпу.

– Ваша фамилия, сэр? – спросил его служащий в бюро пропавших вещей.

Спутник Салли кивнул головой в ее сторону.

– Сара Дирлав, – откликнулась она. – Да, Дир-лав. Вы не ослышались, – спокойно добавила она, давая понять всему миру в целом и двум ее слушателям в частности, что уже привыкла к недоумению по поводу своей необычной фамилии.

– Вещевой мешок, известный также как аэропортовская сумка? Давайте поглядим...

Когда служащий вернулся, покачивая головой, сердце у Салли ушло в пятки.

– Ничего подобного к нам не поступало, сэр, э... мадам.

– О Господи, – простонала Салли. – Что я буду делать, если сумку не найдут до вылета? Там у меня самое необходимое.

Служащий изобразил на лице сочувствие.

– Я запишу ваше имя и адрес, мисс, и передам вам, если...

– Из этого ничего не выйдет, – покачала головой Салли, стараясь сохранять спокойствие. – Я отправляюсь в путешествие на несколько недель.

Спутник Салли бросил на нее взгляд через плечо.

– Вы можете оставить домашний адрес на тот случай, если вещи найдутся.

– Домашний адрес? – упавшим голосом переспросила она. – У меня... у меня его сейчас нет. Я снимала жилье, но в связи с отъездом...

Ее спутник наморщил лоб, кажется обдумывая выход из создавшегося положения.

– Я дам вам свой адрес, – после недолгого раздумья заявил он служащему.

Хотя отовсюду раздавались голоса пассажиров и громкие объявления, Салли прислушалась и разобрала, что мужчина сказал:

– Меня зовут Максимилиан Маккензи. – Потом он продиктовал свой адрес в Суррее, но она уже отключилась и больше ничего не слышала. Сначала она похолодела, потом ее бросило в жар. – А я перешлю мисс Дирлав извещение до востребования по условленному почтовому адресу. Вы согласны, мисс Дирлав?

Мисс Дирлав не могла не согласиться. Ведь это же не кто иной, как Максимилиан Маккензи. Человек, о котором она собиралась писать в «Стар энд джорнал»! И написала бы, если бы недоверчивый издатель не отказался от ее услуг. И вот Максимилиан Маккензи, как созревший плод, сам упал ей в руки! Почему же она сразу не узнала его? Если бы ее мечта сбылась и ее взяли бы в газету, охотничий инстинкт наверняка сработал бы. Она бы припомнила, кто он таков. Трудно было не заметить поразительное самообладание этого человека, не говоря уж о его привычке командовать. Все это, да еще смутная догадка при первом брошенном на него взгляде должны были подсказать ей точный ответ. Надо немедленно что-то сделать... первым делом, конечно же, сообщить издателю «Стар энд джорнал» о своей удаче. Теперь он уж точно пойдет ей навстречу. Вот только как бы отлучиться, чтобы позвонить ему? Всего на несколько минут, больше ей не потребуется.

– Мистер Маккензи? – Голос был женский, молодой и возбужденный. – Слава Богу, наконец-то я вас поймала! – Сквозь толпу озабоченных и встревоженных пассажиров, надеявшихся получить свои потерянные вещи, прорвалась щуплая девица с каштановыми волосами. – Мистер Маккензи, вы покидаете страну? Страшно подумать, что вы не будете дышать со мной одним воздухом! Мистер Маккензи, у меня с собой ваша книга. Буду очень признательна, если вы мне ее подпишете.

– Нет, хорошего понемногу! – услышала Салли рядом шепот и смешалась. Кажется, этот человек прошипел что-то подобное, когда она опрокинула на него стакан с апельсиновым соком? Она смешалась еще больше, когда он вдруг схватил ее за плечи, прижал к себе и с чувством поцеловал в полураскрытые губы.

Оторвавшись от нее, он откинул голову и посмотрел ей прямо в глаза. Ее растерянность, казалось, отразилась в его зрачках.

– Мисс Дирлав, я...

– Дорогая любовь! Вы назвали ее своей дорогой любовью? – воскликнула девица. Похоже, она была готова расплакаться. – Означает ли это, что она ваша жена? Вы всегда утверждали, что холосты. Я... да я выгоню Дженни Смит с ее поста! Подумать только, возглавляя «Клуб поклонников», она скрывала от нас правду! А может быть, – с надеждой предположила она, – это ваша невеста? И формально вы еще свободны?

Максимилиан Маккензи вновь бросил на Салли быстрый взгляд. В этом взгляде угадывался вопрос: «Согласны ли вы воспользоваться случаем и подыграть мне?» Ну что ж, она должна оплатить ему чистку костюма и рубашки.

К этому моменту рядом уже собралась толпа. Людям не терпелось подойти поближе к стойке с пропавшими вещами. Неудивительно, что драматическая сцена, разыгравшаяся у них на глазах, вызвала явное раздражение.

Салли взмахнула длинными ресницами. Да, я сыграю Джульетту для вашего Ромео. Во всяком случае, должна это для него сделать.

– Он... он тоже мой дорогой и любимый, – с томным придыханием сказала она девице, прижимавшей к груди толстую книгу в твердом переплете. – Правда, Максимил...?

– Для тебя я Макс, – быстро шепнул «Максимил...» на ухо Салли.

Она с обожанием посмотрела на него и взяла за руку. Он улыбнулся, и сердце у нее дрогнуло, хотя разум подсказывал ей, что он тоже играет свою роль.

Девушка, нерешительно посмотрев на книгу, достала ручку и протянула ему.

– Пожалуйста, мистер Маккензи, – умоляюще произнесла она. – Я специально приехала сюда, чтобы вас отыскать. В «Клубе поклонников М. М.» мне сказали, что вы здесь, и я...

Маккензи взял книгу и ручку, но Салли была уверена, что услыхала его бормотание: «К черту "Клуб поклонников"». С гримасой недовольства он поднял брови и спросил:

– Как вас зовут?

– Хенриэтта Керзон. Короче – Хенни.

– Можно я помогу? – спросила Салли, подставив руки под книжку, пока он надписывал ее.

– Спасибо, мисс... – он бросил на Салли короткий, удивленный взгляд, – Дир-лав. – Он подчеркнуто разделил ее фамилию на две части.

– Странно, – протянула Хенни Керзон, с презрением оглядев поношенную одежду Салли, пока Макс надписывал книгу. – Я имею в виду ваш выбор. Гм... вашу жену. Она такая... такая...

– Обыкновенная? – Салли шаловливо рассмеялась, темно-карие глаза ее блеснули, и она вновь бросила нежный взгляд на стоявшего рядом мужчину и надула пухлые алые губки, как бы приглашая к поцелую. К счастью, опыт, накопленный в школьных спектаклях, не пропал даром, и она научилась владеть мимикой.

– Вы правы. – Девушка с благодарной улыбкой забрала надписанную для нее книгу. – Я думала, что вам, мистер Маккензи, нравятся девушки типа фотомоделей. Понимаете, такие изящные, сексуальные и полные... ну, вы сами знаете чего... Однако, – она вздохнула, – с другой стороны, это дает нам, обыкновенным девушкам, некоторую надежду, не так ли?

– О, – злорадно отозвалась Салли, – я могу быть сексуальной, и у меня хватит... ну вы сами знаете чего, если я захочу. Разве не так, мистер М... Макс?

В ответ он обнял ее за талию и прижал к себе.

– Как бы то ни было, спасибо вам, – сказала Хенни. – Для меня это драгоценный подарок. – Она указала на книжку. – Хотя у вас теперь, кажется, есть жена... но, – глаза ее вновь блеснули надеждой, словно впереди ее ждала целая вечность, – вы на ней еще не женились, правда?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Хенни скрылась еще до того, как Салли высвободилась из объятий Макса. Вот и конец, сказала она себе, завершение короткого и волнующего знакомства, подобного которому в ее жизни никогда еще не было.

– Благодарю вас, мистер Маккензи, – проговорила она, вскинула на плечи рюкзак и растерянно огляделась по сторонам.

– Вернемся к нашему столику. – Он осмотрел людное кафе. – Какое чудо, он еще свободен.

– Но я действительно должна... – Салли взглянула на часы. Ей нужно найти телефон. Внимание ее привлек ближайший телемонитор с мгновенно меняющейся информацией. Если она не поторопится...

Макс Маккензи уловил ее взгляд.

– Объявления о рейсах передают по громкоговорителю, – сухо заметил он. – Вы уверены, что не потеряетесь в таком большом аэропорту? Да и в любом другом? С какой планеты вы прилетели, дожив, если я не ошибаюсь, до двадцати пяти лет и не приобретя никакого опыта воздушных путешествий?

– Вы ошибаетесь. – Салли с улыбкой покачала головой. – Однажды я летала в Голландию. Вместе с родителями. – Ее взор затуманился. Как счастливы были все трое в те дни, до болезни отца! – Посмотреть на цветущие тюльпаны. Мне на всю жизнь запомнилась их удивительная красота, – задумчиво добавила она.

– Тогда вы были ребенком. Теперь путешествовать стало намного сложнее. – Он подвел ее к столику, с которого успели убрать посуду. – Весь мир прошел долгий путь, и таким неопытным, как вы, наверное, трудно покидать семейное гнездышко и устремляться в неизвестность.

– Это гнездышко покинуло меня, мистер Маккензи, – робко возразила она и не слишком охотно вновь уселась за столик.

Ее слова, кажется, заинтриговали его. По-видимому, он понял, что, несмотря на свое наивное поведение – еще бы, в таких-то обстоятельствах! – она все-таки человек взрослый.

Салли украдкой разглядывала таблички, пытаясь отыскать среди них хоть одну со словом «телефон». Нужно что-то срочно придумать. Хотя зачем ломать голову? Самый простой выход из положения...

– Полагаю, вы извините меня, мистер Маккензи, если я...

Он понял.

– Идите. Если будет какое-нибудь объявление о пропавших вещах, я услышу.

Решив, что ей удалось смешаться с толпой, Салли проскользнула в телефонную будку. Она отчаянно заработала пальцами, набирая номер.

– Мистер Уинтертон? – (К счастью, он оказался на месте.) – Если я скажу вам, что звоню из аэропорта Хитроу, собираясь вылететь в Новую Зеландию, и случайно взяла след «Крепкого орешка», того самого «высокого, широкоплечего и красивого», вы знаете кого, то сможете ли вы предоставить мне работу в «Стар энд джорнал»?

Судя по всему, у Дерека Уинтертона перехватило дыхание.

– Расскажите мне подробнее, – попросил он.

Салли изложила ему все вплоть до мельчайших деталей, но опустила эпизод с Хенни Керзон и «временной помолвкой». В конце концов, это не относится к делу. Ее рассказ занял лишь несколько минут.

– Я могу посылать вам постоянные репортажи, понимаете, разные сплетни о его отношении к женщинам, любви, если она вообще есть в его жизни, узнаю, что он думает о своих коллегах-писателях и, конечно, о критиках. Ну как, – с волнением заключила она, – можем мы договориться?

Наступила томительная пауза.

Наконец Уинтертон устало осведомился:

– А куда летит этот тип? Да, вопрос по существу.

– Я не знаю, но... – смущенно отозвалась Салли.

– Тогда какого дьявола, – прогремел его голос в трубке, – вы утверждаете, будто взяли его след, когда даже не знаете, летит он на восток или на запад, в то время как вы – на юг? Вот и доверяй после этого бывшей школьной учительнице! Вы ухитрились упустить из виду самое главное – куда он летит!

Признайся она ему, что это ее первый рискованный полет в неизвестность, может, он заговорил бы по-другому?

– Виноват, Салли, вы попытались что-то сделать, – услышала она его тихий вздох. – Желаю удачи на будущее. И прошу вас, дорогая, окажите такую любезность – не звоните мне больше. Я сам вам позвоню. Поняли?

Салли поняла, даже слишком хорошо, смысл его слов. Она вскинула на плечи рюкзак, зашла в женский туалет, после чего вернулась к столику, за которым, к ее изумлению, все еще сидел Макс Маккензи.

Он посмотрел на нее, встал и подвинул ей стул. Возможно, он «крепкий орешек», подумала Салли, но манеры у него безупречные. К тому же он вдумчив и внимателен.

– Все хорошо? – поинтересовался он, искоса взглянув на Салли.

Неужели он заметил, как изменилось выражение ее лица? Нет, надо прийти в себя и успокоиться. Она попыталась улыбнуться.

– Я немного устала, да и как-то тревожно.

– Из-за потерянных вещей? – Он отодвинул вазочку со сладостями и пакетики с сахаром. – Итак, давайте решать, что нам теперь делать.

– Как хорошо, что вы приняли участие во мне! Ведь вас это не касается.

В ответ на ее благодарность он пожал плечами.

– К счастью, свой основной багаж я сдала, – соврала она.

– Еще один рюкзак? Вроде этого, но больше?

– Много больше.

– Гмм. – Он опять пристально посмотрел на нее. Как будто прикидывал, как это, при всей своей хрупкости, она способна таскать на себе такие тяжести. Наверное, решила уподобиться многим своим сверстницам, которые скитаются по миру, не беря ничего лишнего ни в дорогу, ни в голову. А их матери в свое время не смели об этом даже мечтать.

– Сообщение для мисс Дирлав, – донеслось до них из громкоговорителя. – Мисс Сара Дирлав, просим обратиться в бюро потерянных вещей!..

– Моя аэродромная сумка! – воскликнула Салли. Глаза ее засияли, она вскочила. – О, мистер Маккензи! Они нашли ее. Я так и знала!

Маккензи догнал Салли у стойки, когда ей уже передали сумку, указав, где нужно подписать бумагу. Они вышли вместе. Ее глаза лучились от радости. Салли покосилась на своего спутника.

– Я могу вас обнять?.. Простите, – улыбнулась она. – Нет, не могу.

– Почему нет? – Он засмеялся. – Лично я, например, воспользовался ситуацией и сделал это. – Он протянул ей руки. – Прошу вас.

Салли была так счастлива, что пропажа нашлась, что не сумела сдержать свой порыв, обняла Макса и прижалась щекой к его груди. Но вскоре отпустила его.

– Спасибо, спасибо, Макс! За все.

– Спасибо вам, Сара. – Он шутливо поклонился ей, и на мгновение в его глазах вспыхнул жадный мужской огонь, но тут же погас.

– Салли, – уточнила она после недолгой паузы.

– Прекрасно, Салли, давайте поищем наши места.

Она последовала за ним, крепко сжимая в руках найденную сумку. Странно, отчего это она вдруг сделалась такой покорной?

Усевшись, он долго смотрел на нее загадочным, пытливым взглядом. Интересно, почему мне так хочется понравиться этому человеку? – подумала Салли. Сейчас должны объявить их рейсы, и, возможно, она его больше никогда не увидит. Впрочем, сейчас ее занимало другое – она пожалела, что, зайдя в женский туалет, лишь слегка попудрилась и аккуратно завязала волосы.