Текст книги "Недоступный мужчина"

Автор книги: Лилиан Пик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Ничего.

– О, но ведь...

Он только махнул рукой:

– Должен же я как-то отплатить вам и вашим родителям за ваше гостеприимство. – Он встал, отряхнул руки, потом поднял свой чемоданчик с инструментами.

Розали нахмурилась, сердце ее упало.

– Уже уходите?

– А что, вы не хотите, чтобы я уходил?

Она отрицательно покачала головой.

– Но если я останусь, что мы будем делать?

Она пожала плечами – у нее не было ответа на этот вопрос. Ей нечего было предложить ему, кроме того, что ему было определенно не надо. Ему же ни к чему женская любовь.

Адриан поставил чемоданчик на пол, подошел к ней.

– У меня есть предложение. Ваших родителей нет дома. Вам явно нечем заняться. Не хотите поехать ко мне на пару часов? Тогда вы услышите кое-что, чего я и сам еще не слышал. Я почти закончил собирать стереорадиоприемник. Мы можем вместе стать свидетелями его «рождения», и, если он заработает, вы будете считать меня не просто удивительным, а настоящим волшебником!

Никогда в жизни ей не было так трудно скрыть свои чувства, но, видимо, все же это удалось. Когда она выразила согласие, Адриан заметил:

– Могли бы отнестись к этому с большим интересом.

– Я же сказала, что с удовольствием поеду. Но что мы будем делать с едой? Уже пять часов.

– Об этом подумаем позже.

Она надела ярко-красный кардиган, нашла сумочку и была готова. Пока они ехали по залитым солнцем улицам, Розали подумала: «Ну вот, он собирается во второй раз пустить меня к себе в дом». И от этой мысли ей стало удивительно хорошо.

– Вы навели дома порядок, Адриан?

– Нет. Там стало еще хуже. Нельзя собрать сложное электронное устройство и сохранить при этом порядок в квартире. Это вас останавливает?

Она покачала головой. Ей хотелось сказать ему, что ее ничто не остановит. Войдя в его гостиную, она сразу же подошла к столику и взяла фотографию его матери – увеличенный моментальный снимок, сделанный в саду, и долго смотрела на него, пока Адриан не подошел и не встал рядом с ней.

– Интересно, а если бы это была моя фотография, вы бы так же на нее смотрели?

– Ваша? – Розали пожала плечами. – Вы не способны на такую любовь и привязанность, какую может дать эта женщина.

– Ну, если любовь и привязанность – это все, что вам нужно, выходите замуж за вашего приятеля. В роли мужа он, несомненно, утолит вашу жажду.

– О, но я не собираюсь выходить замуж...

– Продолжайте. Я внимательно вас слушаю.

– Я пока не собираюсь выходить замуж, – усмехнулась Розали. – Но когда соберусь, вы будете моим шафером?

Он отошел от нее.

– С удовольствием буду вашим шафером. Почему бы и не поприсутствовать на вашей свадьбе, ведь своей у меня никогда не будет.

Розали все не могла оторваться от фотографии; ей хотелось, чтобы она ожила, освободив все душевное тепло и бескорыстную любовь, которые удерживались под стеклом в рамке.

– Адриан, как вы думаете, вы когда-нибудь тоже станете таким... округлым, как ваша мама?

– Очень дипломатичное описание ее телосложения! Нет. Я позабочусь о том, чтобы не растолстеть. Во-первых, я достаточно подвижен. Во-вторых, не собираюсь жениться, а значит, у меня не будет жены, перекармливающей меня углеводами.

Она поставила фотографию на место.

Он ушел в спальню, но вскоре протиснулся обратно в гостиную с элегантным деревянным корпусом в руках.

– Вот он. Падите ниц перед этим произведением искусства. На его создание у меня ушло несколько месяцев.

Розали с трепетом смотрела, как он ставит приемник на обеденный стол.

– Он прекрасен, – наконец выговорила она. Казалось, ее слова позабавили Адриана.

– Откуда вы знаете, если мы его еще не слышали?

– Ну, выглядит он чудесно, а это уже полдела.

– Какое значение имеет внешность? Важно только то, что внутри.

– Неужели? – Она краем глаза заглянула в висящее на стене зеркало. – Тогда у меня еще есть шанс.

– Перестаньте напрашиваться на комплименты и ведите себя тихо, пока я буду вносить финальные штрихи в этот шедевр.

Он порылся в своих завалах и извлек оттуда два больших конусовидных динамика без корпусов. А пока возился, соединяя их проводами с приемником, Розали почувствовала, что проголодалась. Может, Адриан забыл про еду? Но он так погрузился в работу, что ей не хотелось напоминать ему про ужин. К тому же ей вдруг захотелось доказать ему, что женщины вовсе не так сильно мешают, как он утверждал. Поэтому она просто молча сидела, пока он не посмотрел на нее с притворным изумлением.

– Вы все еще здесь? Боже мой, а я-то думал, что вы уже ушли. Никогда не поверил бы, что женщина может вести себя так тихо.

Розали рассмеялась:

– Похоже, вам предстоит немало узнать о женщинах.

Он выпрямился, не ответив, поднял динамики и положил их на стулья на равном расстоянии от приемника.

– И вот, – торжественно произнес он, – настал момент, которого мы так ждали. – В последний раз быстро осмотрев все устройство, он выставил на шкале нужную волну. – Поехали.

Адриан включил питание, и комната наполнилась звуками музыки. Розали захотелось захлопать в ладоши.

Крэйфорд, гордый достигнутым успехом, подошел к ней, обнял ее за плечи. И они вместе прослушали симфонию Чайковского.

Когда отзвучали последние аккорды, они переглянулись, и Адриан неожиданно сказал:

– А знаете, вы очень похожи на вашу мать.

Розали удивленно посмотрела на него:

– Да что вы! С моими мышиными волосами и заурядными чертами лица? Моя мама красивая. А я – нет.

– Да, красивой вас не назовешь, но что-то в вас есть, что-то не поддающееся определению... Мне кажется, все дело в глазах. У нее глаза теплые и приветливые, а у вас умоляющие, призывные... А, не важно! – Адриан вернулся к своему приемнику и сосредоточил все внимание на нем. Неуловимый момент счастья прошел.

Наконец Розали отважилась потревожить его:

– Адриан, я... я проголодалась.

Он все бросил и с виноватым видом повернулся к ней:

– Простите, ради бога. Я ужасный хозяин. Совсем отвык развлекать юных дам. Ну, так что мы будем делать? Поедем в ресторан или устроим импровизированный ужин прямо здесь? Меня устроит любой вариант.

Она обдумала оба предложения.

– Если у вас найдутся хлеб, сыр или колбаса, я могу сделать бутерброды и мы поедим здесь.

Он вздохнул с явным облегчением:

– Я надеялся, что вы так скажете. Идите на кухню и посмотрите, что там есть. Не стесняйтесь.

– Вы... вы не возражаете? – Ей с трудом верилось, что он позволил ей распоряжаться на его кухне.

Заметив ее колебания, Адриан нетерпеливо махнул рукой:

– Беритесь же за дело! Если не сможете что-то найти, спросите у меня.

И Розали принялась за дело. Для начала она отыскала посуду, ножи, ложки, чайник. В груде грязной посуды нашла заварочный чайник. В хлебнице – половину маленькой булки. Понимая, что на двоих ее не хватит, сказала об этом Адриану. Он посмотрел на часы.

– В магазин ехать поздно. Думаю, моя хозяйка нас выручит. Пойдите спросите, не одолжит ли она нам немного хлеба? Кстати, в ее холодильнике мои ветчина и масло. И не забудьте молоко.

Розали вышла на лестницу, но вернулась.

– Адриан, а как зовут вашу хозяйку?

– Миссис Филдс.

«Он даже не возражает, чтобы я познакомилась с ней». Эта мысль грела ее, пока она спускалась по лестнице. Ей открыла женщина средних лет с приятным лицом. Она была изумлена, но тут же взяла себя в руки – возобладала вежливость.

– Да?

– Миссис Филдс? Я... мы с доктором Крэйфордом собрались выпить чая, но я обнаружила, что у него почти нет хлеба, а мне хотелось сделать бутерброды. Он сказал, что, может быть, вы нам поможете...

– Ну конечно, милочка. Заходите. – Женщина заглянула в хлебницу и нашла там нарезанную буханку. – Можете забрать все, милая. Я вчера купила слишком много. Скажите ему, пусть не торопится, вернет, когда сможет. А вот его ветчина. – Она открыла холодильник и достала оттуда пакет.

– Надеюсь, это не его воскресный ужин?

Миссис Филдс засмеялась:

– Нет, его мясо лежит вот здесь. Он не настолько забывчивый. – Она дала Розали масло и молоко. – Вам еще что-нибудь нужно?

– Спасибо большое, вы очень добры.

Розали собралась уходить, когда в дом из сада вошел мужчина.

– Джим, это... э... гостья доктора Крэйфорда. – Голос миссис Фидцс намекал, чтобы он как следует рассмотрел ту, о ком шла речь. – Это мисс...

– Меня зовут Розали Пархэм.

– Мисс Пархэм, это мой муж.

Розали кивнула и улыбнулась.

– Вы – подруга доктора Крэйфорда, милочка?

– Да, мы... вместе работаем в техническом колледже.

– Ах, так вы тоже преподаватель? – Миссис Филдс кивнула, словно этот факт все объяснял. – Что ж, приятного аппетита, детка. Скажите мне, если захотите еще чего-нибудь.

Розали улыбнулась им обоим и вернулась наверх. Очень милые люди, подумала она, расчищая место на кухонном столе. Оглядевшись, она пришла в ужас от царящего вокруг беспорядка и тут же приняла решение хоть немного прибраться. Прежде чем Адриан успел остановить ее, она, измазавшись по локоть в мыльной пене, перемыла всю скопившуюся посуду.

Но когда две руки опустились сзади ей на плечи, подпрыгнула и обернулась с виноватым видом.

– Что это? Вы взялись за уборку?

Розали взглянула в улыбающиеся глаза Адриана.

– Но вы же не против, правда? Мне понадобилось расчистить место для готовки.

– Хорошее оправдание. Нет, я против. Вы пришли сюда не для того, чтобы заниматься домашними делами. Вам этого дома хватает. – Он взял полотенце и принялся вытирать тарелки. – Похоже, мы обречены судьбой делать это почти при каждой нашей встрече. У меня есть сильное подозрение, что если в колледже устроят вечеринку, то мы с вами и там окажемся на кухне именно за этим занятием.

– Я познакомилась с вашими хозяевами, – сообщила Розали. – Очень милые люди. Они... подвергли меня тщательному осмотру.

– Угу. Я подозревал, что они это сделают.

Когда они покончили с посудой, Адриан вернулся к своему приемнику, а Розали сделала бутерброды. Затем прошла в гостиную, собираясь накрыть на стол, но остановилась, глядя на разбросанные по нему вещи.

– Вы... вы не смогли бы все это убрать?

– Нет, не смогу.

– Что ж, тогда единственный выход – устроить пикник на полу.

Он сказал, что если ее это устроит, то его и подавно. Чувствуя себя немного глупо, Розали расстелила скатерть на полу, аккуратно перешагивая через нее, чтобы распрямить края, а потом расставила на ней чашки, блюдца, тарелки. Они пили чай, сидя друг напротив друга – Адриан на скамеечке для ног, а Розали прямо на ковре.

Время от времени она тянулась к нему, чтобы передать бутерброд, и он рассеянно принимал еду, видимо продолжая мысленно возиться со своим приемником. Один раз Адриан отвлекся и посмотрел ей прямо в глаза – ей показалось, что он хочет что-то сказать. Она вопросительно глянула на него, но Адриан покачал головой и загадочно произнес:

– Это подождет.

Убрав остатки импровизированного пикника, они вымыли посуду и вернулись в гостиную. Он продолжил работать, а она устроилась рядом и наблюдала за ним. Розали любовалась его руками и гибкими пальцами, потом подняла глаза выше, рассматривая его профиль, и ею вдруг овладело непреодолимое желание дотронуться до него. В этот момент Адриан повернулся к ней и увидел выражение ее лица.

Он нарочито медленно положил отвертку и штепсель, которые держал в руках, на пол, затем подхватил ее под руки и притянул к себе, так что она оказалась лежащей у него на руках. Опустив голову, он крепко и властно ее поцеловал. Когда наконец они отпрянули друг от друга, Розали лежала в его объятиях и не могла пошевельнуться от потрясения и восторга. Он заглянул ей в глаза и нахмурился. То, что он там увидел, судя по всему, чрезвычайно его взволновало.

Адриан поднял ее, усадил на расстоянии от себя, снова взялся за отвертку и штепсель, продолжил работу.

– Извини, – наконец произнес он, тяжело дыша. – Но ты сама попросила об этом.

Она прижала ладони к пылающим щекам, пытаясь хоть немного их охладить. Ее сердце колотилось с пугающей быстротой, ей было трудно дышать.

– Я ничего не просила, Адриан, – наконец выговорила Розали. – Не просила!

– Нет, просила, моя прелесть. Повесь занавески на глаза. Когда-нибудь они впутают тебя в настоящие неприятности.

Розали поднялась на ноги и как во сне стала бродить по комнате. Интересно, что еще выдали ее глаза? Понял ли он, что она его любит?

Глава 4

Следующие его слова прозвучали для нее как гром среди ясного неба.

– Ну как, нравится тебе интрижка с женатым мужчиной?

– С каким женатым мужчиной?

– С Уоллесом Мэйсоном, разумеется.

– Уоллес женат?! – Ее побелевшее лицо, наверное, стало для него исчерпывающим ответом на вопрос. – Ты, должно быть, ошибся. Он мне сказал бы...

– Ты действительно не знала? Что ж, теперь я буду думать о тебе чуть лучше. К твоему сведению, ты заработала себе в колледже не лучшую репутацию, постоянно появляясь с ним вместе.

Так вот почему все так странно на них смотрят! Розали вспомнила свои смутные подозрения насчет Уоллеса, мучавшие ее поначалу, и только теперь поняла, насколько они были оправданны.

– Но почему он ничего мне не сказал?

– Возможно, думал, что ты знаешь, но тебе наплевать. Либо думал, что не знаешь, и решил не просвещать тебя, чтобы не спугнуть.

– Но где же его жена?

– Ушла от него около девяти месяцев назад. Сказать почему? Потому что он волочился за каждой юбкой.

– Но при встречах со мной он ведет себя вежливо и воспитанно – я просто не могу в это поверить.

– Он свое дело знает. С тобой ему ничего не стоит притвориться. Мэйсон далеко не дурак. У него... хм... есть дочь. Ей около семи лет. Очень милая девочка.

Розали была ошеломлена.

– Ты хочешь сказать, что мать бросила их обоих? Вот так просто?

– Вот так просто. Бывают матери хуже, чем твоя, ты не находишь?

Она поискала в сумочке сигареты, вынула одну из пачки, сунула в рот.

– Не возражаешь, если я закурю?

Он тут же поднял на нее глаза:

– Возражаю.

Она все равно зажгла спичку, но Адриан задул ее прежде, чем она поняла, что он пошевелился, затем вынул у нее изо рта сигарету и выбросил. Розали сжала кулаки. Потом схватила сумочку, достала оттуда пачку сигарет, но он перехватил ее руку.

– Сколько стоила эта гадость?

Она сказала ему, не понимая, к чему он клонит. Адриан пошарил в кармане, достал горсть мелочи, отсчитал точную сумму и высыпал ей в сумочку. Прежде чем Розали догадалась о его намерении, он выхватил у нее пачку сигарет и сунул ее в карман брюк.

– Это мои сигареты, – яростно запротестовала она. – Отдай немедленно!

– Извини, – он насмешливо улыбнулся, – теперь они мои. Я за них заплатил.

– Ты же не куришь.

– И ты тоже, несмотря на попытки Мэйсона тебя испортить.

Она почувствовала себя такой униженной, что ее эмоции возобладали над здравым смыслом. Розали подскочила к нему и сунула руку ему в карман, но его пальцы мертвой хваткой сомкнулись на ее запястье. Его воля боролась с ее волей, и он победил. Розали опустила глаза на руку и внезапно осознала, где та находится. Она побагровела от стыда и попыталась отодвинуться, но не смогла – он все еще сжимал ее руку. Снова рассердившись, Розали вырвала руку из его хватки и стала растирать запястье там, где его пальцы оставили синяки. Слезы ярости навернулись ей на глаза.

– Ты не имеешь права навязывать мне свою волю подобным образом.

– Неужели? Я еще и не так навяжу тебе мою волю, если ты немедленно не начнешь вести себя как следует.

– Ты просто невозможен, – выпалила она. – Я начинаю тебя ненавидеть!

Он отошел и пожал широкими плечами:

– Это и к лучшему. Я знал, что вскоре ты начнешь или ненавидеть меня, или любить. Если бы любить, то это была бы катастрофа – у этого чувства нет будущего. Нет и не будет.

Розали обнаружила, что вся трясется. Она схватила сумочку, подавила дрожь в голосе и спросила:

– Ты отвезешь меня домой?

Он посмотрел на часы:

– Домой? Нет, еще рано. К тому же я слишком занят.

Бросив сумочку, она принялась бродить по комнате.

– Ради бога, сядь!

Розали села и неожиданно для себя заплакала.

– Прости меня, Розали. Я все время забываю, что броня, которую ты показываешь миру, на самом деле тоньше слоя лака и в душе ты очень ранимая. – Адриан выпрямился и протянул ей руку. – Мы можем снова быть друзьями?

Она вложила руку в его ладонь и кивнула.

– Вот и хорошо. Пойду сварю кофе.

Они выпили кофе в дружеском молчании. Позже он отвез ее домой, проводил до двери, но заходить не стал.

Родители Розали так поздно вернулись домой, что она легла спать до их приезда. На следующее утро они спросили ее, как она провела время, пока они были в Лондоне.

И Розали рассказала им, стараясь не обращать внимания на интерес в их глазах. Они многозначительно переглянулись. Розали покачала головой:

– Нет, это не то, о чем вы думаете. Между нами ничего нет.

Но, когда она уходила, родители улыбались – не поверили. «Как глубоко они ошибаются», – печально подумала она.

Больше всего Розали боялась встречи с Уоллесом Мэйсоном. В понедельник она решила закончить занятие пораньше, чтобы попасть в столовую до него. Розали встала в очередь к стойке самообслуживания, окинула взглядом зал и увидела отца с Адрианом, которые обедали вместе. Оплатив еду, она пересекла зал и остановилась возле них.

– Привет, Розали. Хочешь сесть рядом со мной? – поднял на нее глаза и улыбнулся Адриан.

Она обошла столик, села на свободное место рядом с ним. Он помог ей разгрузить поднос. Отец с надеждой наблюдал за ними, и она сказала:

– Привет, папа!

– Привет, незнакомка. Нечасто ты балуешь нас своей компанией во время обеда. Постоянно занята с кем-нибудь еще.

Розали посмотрела на Адриана, и тот пояснил:

– Она решила сменить обстановку. В этой стороне зала более приятная атмосфера.

Вскоре в столовую вошел Уоллес, обежал глазами столики и заметил ее. Адриан тут же сосредоточил свое внимание на ней: повернулся к ней вполоборота, завел какой-то разговор. Она отвечала ему автоматически, даже не до конца понимая, о чем они говорят. Уоллес бросал на нее сердитые взгляды.

После обеда, когда они вышли в коридор, Адриан обнял ее за плечи. Их обгоняли люди, в том числе и ее отец, но рука Адриана оставалась на месте.

Они неторопливо приблизились к учительской, он прислонился к стене рядом с дверью и продолжил развлекать ее беседой.

Через некоторое время до Розали все же дошло, почему он так себя ведет. Это был его способ помочь ей положить конец слухам о ней и Уоллесе Мэйсоне. Уоллес прошел мимо них, хмурясь и не сводя с них глаз. Когда он исчез из вида, Адриан ушел, спросив на прощание:

– Ты будешь дома сегодня вечером, когда я к вам приеду, Розали?

Она ответила, что будет.

Вечером она услышала, как он вошел в дом, и ее сердце забилось чаще.

– Розали работает? – спросил Адриан у ее отца по дороге в кабинет.

Она хотела сбежать вниз, поздороваться с ним. Хотела, чтобы он обнял ее, как в субботу... Но тотчас мысленно пристыдила себя, вспомнив, что у ее чувства нет будущего.

Спустя какое-то время отец позвал ее снизу:

– Розали, ты не сделаешь нам кофе?

Она сварила кофе, отнесла поднос в кабинет. Адриан спросил:

– Выпьешь с нами кофе, Розали?

Она заколебалась, а он поднялся, подвел ее к креслу, усадил, а сам устроился на подлокотнике.

– Возьми другой стул, Адриан, – предложил ее отец. – Тебе же там неудобно.

– Нет, нет, Франклин, мне здесь вполне хорошо. – Он посмотрел сверху вниз на Розали. – Я бы даже сказал, очень удобно.

«Неужели Адриан не понимает, – в отчаянии думала Розали, – какое впечатление он создает у моих родителей? Неужели не догадывается, о чем они думают, на что в душе надеются?»

Он втянул ее в разговор.

– Розали, ты рассказала родителям, как мы в субботу пили чай? Нет? Вы не поверите, но мы пили чай сидя на полу!

Все рассмеялись.

– Когда мы были в такой же стадии отношений, – сказал Франклин, – мы тоже не замечали разницы между ужином на газете и на столовом серебре.

Розали, поняв намек, зарделась и посмотрела на Адриана, выискивая на его лице признаки недовольства, но ничего такого не обнаружила.

– Я помою посуду, – предложила Сара, собирая чашки.

Розали стала было подниматься с кресла, но Адриан удержал ее на месте.

– Останься, – прошептал он. Франклин откашлялся.

– Извините меня, я пойду помогу жене. – И он скрылся за дверью.

Розали подняла глаза на Адриана:

– Скажи, почему...

– Ты знаешь, – отрезал он, обнимая ее за плечи. – Между прочим, мой хозяин считает, что у меня сногсшибательная девушка, а хозяйка допытывается, когда у нас свадьба.

Она неловко рассмеялась:

– И что ты ей ответил?

– Что мы еще точно не решили.

– А что же скажешь через несколько месяцев, когда свадьба так и не состоится?

– Ну, что мы поссорились и расстались. Все просто.

С усилием воли она заставила себя посмотреть на часы и подняться.

– Мне надо работать. Спокойной ночи, Адриан.

Он взял ее лицо в ладони, заглянул ей в глаза и поцеловал.

– Спокойной ночи.

На следующий день Розали опять обедала с отцом и Адрианом, и он снова вел себя так, словно они влюбленная парочка. Уоллес сидел один, и чем больше бросал хмурых взглядов в их сторону, тем старательнее Адриан играл роль влюбленного. Но в коридоре Уоллес решительно подошел к ним.

– Мисс Пархэм, – произнес он отрывистым, авторитетным тоном, – мне надо с вами переговорить. Немедленно.

Адриан раскипятился:

– Он просто пользуется своим положением, Розали. Но тебе придется идти. Прости. Жаль, что я не могу пойти с тобой. Ты сегодня вечером будешь дома?

Она кивнула и отправилась в кабинет Мэйсона.

– Заходи, Розали. Садись. – Уоллес указал ей на стул, продолжая копаться в бумагах. – Я волнуюсь. Скажи, почему ты меня избегаешь?

Она сжала свою сумочку.

– Это... это очень трудно, Уоллес, даже не знаю, как начать... В общем, мне стало известно, что ты женат. – Розали с трудом произнесла эти слова, но зато сразу же почувствовала облегчение.

– Я думал, ты знаешь. Разве ты не слышала об этом?

Она нервно покачала головой.

– Но какое это имеет значение? Мы нравимся друг другу, разве не так? Моя жена бросила меня.

Она ушла по собственной воле, потому что предпочла другого. Несомненно, в надлежащее время мы с ней разведемся. Розали была поражена.

– Но... но мне сказали, что она ушла по другой причине...

– Из-за моего интереса к другим женщинам?

Она кивнула.

– Я так и думал. Это клевета, которую обо мне распространяют безо всяких оснований. Она ушла от меня потому, что влюбилась в другого мужчину. Оставила меня с маленькой дочерью на руках. – Он опустил глаза. – И ради нее, Розали, я хотел бы, чтобы наша дружба продолжалась. Понимаешь, она очень несчастная маленькая девочка. Каждый день спрашивает меня, когда вернется мама, и каждый раз мне приходится отвечать, что я не знаю. Я думал, что, может быть, если вы с ней познакомитесь, ты сможешь заполнить эту пустоту в ее жизни.

У Розали чуть сердце не разорвалось от нарисованной им картины.

– Но, Уоллес, в чем смысл нашего с ней знакомства? Я не могу занять место ее матери.

– Дорогая моя, я просто подумал, что, если ты будешь иногда приезжать ко мне, разговаривать с ней и играть, это поможет малышке хотя бы ненадолго забыть, что родная мать бросила ее.

– А кто присматривает за ней, когда тебя нет дома?

– Соседка. Она уже пожилая, но душа у нее добрая. А ты молодая, ты лучше поймешь ребенка. Розали, пожалуйста, просто приезжай повидать ее, и станет ясно, что я имею в виду.

Она почувствовала себя в ловушке. Ее сердце тянулось к маленькой девочке. Но как она могла продолжать дружбу с Уоллесом в сложившихся обстоятельствах? Что подумают о ней Адриан и остальные преподаватели?

Мэйсон заметил ее колебания. Взял ее руку, прижал к губам.

– Розали, прошу тебя. Я буду так тебе благодарен.

Она отняла руку и вытерла в том месте, которого касались его губы.

– Что ж, пожалуй, я приеду повидать ее, но это все, что могу обещать.

В его глазах сверкнуло удовлетворение.

– Когда? Может, сегодня вечером?

Она пожала плечами:

– Можно и сегодня.

– Я заеду за тобой около семи. Ты сможешь поговорить с ней перед тем, как она ляжет спать. Я буду ждать там, где обычно. Спасибо, Розали. – Он улыбнулся.

С приближением вечера ее настроение все ухудшалось. Розали надеялась разминуться с Адрианом, но он появился, конечно же когда она спускалась по лестнице.

– Привет, Розали.

– Привет, Адриан. – Она уклонилась от его руки, тянувшейся к ней, и крикнула родителям: – Я ухожу. Пока!

Но он успел поймать ее за руку.

– Я думал, сегодня вечером ты будешь дома.

Она попыталась вырвать руку.

– Я передумала.

– Это Никол?

Розали покачала головой и наконец освободилась от его хватки.

– Тогда кто? Скажи мне.

Она поспешила к калитке, закрыла ее, побежала по улице. Но, бросив взгляд через плечо, заметила, что Адриан смотрит ей вслед, перегнувшись через забор. И разумеется, ему отлично была видна машина Мэйсона.

Уоллес, перегнувшись через переднее сиденье, открыл ей дверцу.

– Я уже гадал, не передумала ли ты. Очень рад, что это не так. – Потом он немного рассказал про свою дочь. – Ей семь лет, она довольно застенчивая и не отходит от меня ни на шаг.

– Это и неудивительно, учитывая обстоятельства, – заметила Розали. – В конце концов, после того как ее мать уехала, ты – единственное, что у нее осталось.

– Пожалуй. Иногда я слышу, как она плачет по ночам. Тогда иду к ней в комнату и успокаиваю ее, но это совсем не то, как было бы, если бы ее мать была дома.

Уоллес остановился на подъездной дорожке современного особняка, обошел машину, помог Розали выйти.

– Она должна быть у соседки, – объяснил он. – Пойду приведу ее.

Он проводил Розали в дом и ушел. Но вскоре вернулся и привел симпатичную девочку с копной светлых кудряшек. Темно-синие глаза воззрились на Розали с подозрением и недоверием. Девочка прижалась к отцу.

– Когда вернется мамочка? – спросила она, уткнувшись лицом в его пиджак.

Уоллес беспомощно посмотрел на Розали и покачал головой.

Вошла соседка, и Уоллес представил их друг другу.

– Миссис Смит очень добра. Она частенько укладывает Мелани спать.

Миссис Смит смотрела на Розали с оттенком отвращения, и та даже слегка покраснела под ее взглядом. «За кого она меня принимает? – сердито подумала Розали. Хотя, разумеется, и сама догадывалась. – Но миссис Смит не права, – воскликнула она про себя. – Как и все остальные, она абсолютно не права!» Затем присела, чтобы оказаться на одном уровне с ребенком и сказала:

– Привет, я Розали, а ты – Мелани. Ну разве не удивительно, что мое имя, как и твое, заканчивается на «и»? Думаю, это значит, что мы двойняшки!

На лице Мелани затеплилась робкая улыбка, и Розали поспешила развить свой успех.

– Мелани, ты ведь знаешь, что твой папа работает в колледже?

Девочка кивнула.

– Так вот, я расскажу тебе кое-что удивительное. Мой папа тоже там работает. – Глаза Мелани удивленно распахнулись. – И более того, у моего папы тоже есть свой кабинет, как у твоего.

Мелани посмотрела на отца, улыбнулась и перестала цепляться за него. Она повернулась и прямо взглянула на Розали.

– А твой папа тоже начальник факультета?

Розали кивнула.

– Ты часто ходишь в колледж, Мелани?

– Иногда. Я хожу туда на Рождество.

– А ты когда-нибудь была в папином кабинете?

– Да. У него есть кресло, которое крутится.

– И у моего папы тоже. Хочешь, расскажу тебе секрет? Я раньше садилась на это кресло, даже когда уже стала большой, и крутилась на нем, пока у меня не начинала кружиться голова.

Мелани с сияющими глазами тронула Розали за руку.

– Я тоже так делаю. Папочка крутит меня так быстро, что я зажмуриваю глаза. Это здорово. – Она посмотрела на отца. – Давай поскорее сходим туда, папа. Я хочу покататься на твоем кресле.

Уоллес снисходительно рассмеялся:

– Хорошо, крошка. Как только у меня будет время.

Мелани спросила:

– Розали, а ты тоже там работаешь?

– Теперь да.

– А у тебя есть кабинет?

– Нет, я делю учительскую с другими учителями. И у меня нет крутящегося кресла.

– Но ты же можешь покататься на папином, правда?

– Ну конечно.

Розали выпрямилась и заметила, что миссис Смит смотрит на нее с открытым ртом. «Эта не такая, как остальные, – так и слышала Розали ее мысли. – Эта другая».

Мелани вложила ладошку в руку Розали.

– Хочешь пойти со мной наверх и посмотреть моих кукол?

Розали спросила миссис Смит:

– Она сейчас будет ложиться спать? Если да, то можно я поднимусь вместе с вами?

Миссис Смит кивнула:

– Пока вы с ней смотрите кукол, я наполню для нее ванну.

– Уоллес, ты не против?

– Ну разумеется, дорогая. Для этого я тебя и привез – подружиться с моей дочерью.

Они поднялись наверх, и Розали посмотрела всех кукол, их одежду и мебель. Она восхитилась маленькой детской коляской, кукольным домом и его убранством. Ей позволили войти в ванную, пока Мелани мылась. Когда девочку наконец уложили в кровать и миссис Смит ушла, Мелани взяла Розали за руку и спросила:

– Правда, ты скоро снова придешь поиграть со мной?

Розали была до слез тронута ее вопросом. Она встала на колени возле кроватки, поцеловала Мелани и погладила ее по головке.

– Я с удовольствием снова с тобой поиграю. У тебя так здорово получается.

Девочка вздохнула и закрыла глаза.

– Спокойной ночи, Розали.

– Спокойной ночи, Мелани. Приятных снов.

Розали выскользнула из комнаты и попала прямо в объятия Уоллеса. Он прижал ее к себе.

– Розали, ты великолепна! Как я могу отблагодарить тебя?

Она покачала головой:

– Я сделала очень немного.

– Ты сделала гораздо больше, чем тебе кажется. Сегодня Мелани впервые за много недель улеглась спать без скандала. – Он взял ее за руки. – Пойдем вниз, выпьешь со мной чего-нибудь, пока не вернется миссис Смит.

Они спустились в гостиную; Розали отдала должное мебели и декору. Уоллес протянул ей бокал:

– Давай выпьем за что-нибудь. Какой тост ты предлагаешь?

Розали подняла бокал:

– За возвращение матери Мелани.

На лице Уоллеса промелькнуло что-то очень похожее на отвращение, но так быстро, что она подумала, будто ей это показалось. Розали очень надеялась, что именно показалось – ей и так приходилось отчаянно бороться со снова нахлынувшими на нее подозрениями.

. – За возвращение моей любимой жены, – отозвался Уоллес, чокаясь с ней. Затем присел на диван рядом с Розали. – Я чувствую себя в долгу перед тобой. Разреши, я угощу тебя ужином.

– Но мне надо вернуться домой и сделать кое-что по работе.

– Работа? Дорогая, о ней тебе нечего волноваться. Глава твоего факультета не будет устраивать тебе нагоняй за то, что ты один раз ее не сделаешь! – Он обвил рукой ее талию.

Она ощутила дыхание Уоллеса на своей шее и осторожно отодвинулась.

– Я... я думаю, все же нет, Уоллес, спасибо. Я уже поела. Мне правда надо идти.

– Ну разреши мне хотя бы свозить тебя в бар на коктейль.

Розали подумала об Адриане, сидящем у нее дома, о его холодных обвиняющих глазах. «Наверное, я уже так сильно подвела его, – грустно сказала она себе, – что он больше никогда мне не поверит».

Назад к карточке книги "Недоступный мужчина"