Текст книги "Туманность Иридии (СИ)"

Автор книги: Лидия Евдокимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Только люди были иного мнения. Большая часть команды Родерика выбрала смерть в бою, чем унизительная жизнь в неизвестности под контролем ксеноформ. Никому не хотелось превращаться в марионетки каких-то каракатиц.

Последнее, что запомнил комитетчик, это была вспышка ослепительного белого пламени, лизнувшая переборки и шпангоуты судна в главном транспортном коридоре, ведущем к спасательным капсулам. Яниса отбросило на стену, выбив из него дух.

Он пришёл в себя в комнате, больше всего похожей на круглый аквариум, но без воды. Прозрачные стены, за которыми плавали небольшие нежно-голубые создания, похожие на гибриды человека и ксеноформов, позволяли видеть всё происходящее. Рядом с ним лежали выжившие подчинённые капитана Родерика. Хамада среди них не было. Старпом либо погиб, либо находился в другой палате. Карилису оказали первую помощь, и теперь он лежал спелёнатым в желеобразной капсуле, стесняющей движения и делающей их медленными. Янис почти не чувствовал боли, хотя и предполагал, что провёл в этом месте не один день. Ноги и руки затекли, стали слабыми и дрожащими, как у младенца.

Иногда проем в прозрачной стене превращался в дрожащее золотистым светом марево, сквозь которое в палату вплывали несколько голубых созданий, тут же выпускавшие из подбрюшья короткие ножки, на которых семенили к пациентам. Иногда кого-то уводили прочь, без объяснений и без угроз. Никто не пытался разговаривать, лёжа без движения и старательно глядя в потолок. Ян и сам чувствовал странное нежелание произносить слова, словно его накачали каким-то наркотиком. Впрочем, почему бы и нет. Ввести в организм мышечные релаксанты было бы куда проще, чем выставлять у палаты охрану или приковывать пациентов к койкам. Карилис лежал в своём овальном гробу, почти полностью погруженный в прозрачную тягучую плёнку и с трудом ощущал свой вес. Наверное, такая же технология погружения в субстанцию применялась и на кораблях ксеноформ, позволяя им совершать немыслимые для человеческого организма манёвры и не бояться перегрузок при этом.

Комитетчик плохо запомнил те дни. Зато воспоминания следующих недель и месяцев навечно врезались ему в память...

После яркого стерильного плена медблока арена казалась воплощением грязи и темноты. Редкие светильники золотистого цвета в форме шаров покоились в трёхглавых подставках по периметру амфитеатра, почти не давая света внизу, где на пропитанном кровью и дерьмом песке должен был состояться один из его первых боев. Самый первый, если быть точным. Зрители собрались загодя, проглотив разогрев и настроившись на начало настоящих схваток. Мелкие и тщедушные представители других рас за пределами Конгломерата бросались в бой с дикими животными, мутантами из необитаемых миров приграничья и неудачными экспериментами самих ксеноформов. Последние не принимали участия в боях, только наблюдали издалека, с высоты затемнённых лоджий-аквариумов под потолком.

Янис ступил на песок, моргая и пытаясь быстро привыкнуть к такому скудному освещению. Зрители, большая часть которых была теми же шахтёрами и рабочими, рядом с которыми трудился Карилис ещё совсем недавно, начали бросать на арену грязные тряпки, осколки глиняной посуды и камни, пронесённые с собой в карманах. Избиение или возбуждение интереса гладиатора подобными способами запрещались, сурово караясь и преследуясь охранниками, но зачинщиков ловили не всегда, а фавориты прошлых боев, сидящие отдельно от остальных, имели свои привилегии.

К примеру, они могли запустить увесистым камнем по голове медлительного новичка, оправдывая это той же попыткой раззадорить участника. Как всегда, никто не хотел никого обидеть, просто решили потрепать нервы и помочь новичку поскорее выплеснуть в кровь достаточно адреналина для схватки. Злить, дразнить, разъярять и всячески провоцировать гладиаторов разрешалось только охране. Молчаливые слуги ксеноформов, в неизменных длинных хламидах и с опущенными на лицо капюшонами тыкали длинными палками в гладиаторов, заставляя тех падать на песок и вдыхать ароматы предыдущих участников. На концах палок имелись утолщения, бьющие током каждого, к кому прикасались. Охрана не брезговала энергокнутами, щелкая ими рядом с Карилисом уже вторую минуту. Комитетчик стоял голый по пояс, сжимая в руках своё глупое оружие в виде топора с длинным древком. Тяжёлое лезвие то и дело тянуло оружие к земле, и подходило, скорее, для огромного великана или одного из ксеноформов.

Когда зрение Яна немного адаптировалось к полумраку, зрители как-то разом притихли и замерли. Ян закрутил головой, пытаясь понять, что происходит. По логике вещей, сейчас на арену должен был выйти его противник. Карилис крепче сжал древко топора. Яркий свет, вспыхнувший из потаённых осветительных сфер, заставил Яна закрыть глаза рукой и отшатнуться. Трибуны грохнули овациями, и по ним прокатился один и тот же клич:

– Ха-мад! Ха-мад! Ха-мад!

Карилис внутренне похолодел. Он закрутил головой, пытаясь рассмотреть своего друга, но того нигде не было видно. Внезапно что-то свистнуло совсем рядом с его головой, заставив отшатнуться и выронить из рук топор. Тяжёлый шипастый шарик на гибкой длинной ленте прозрачного цвета мигнул глянцевым боком в ярком свете и исчез прочь. Карилис мгновенно подскочил, одновременно пытаясь уйти с линии огня противника, и закрутил головой.

– Вижу, мои уроки не прошли даром, капитан, – раздался крик старпома с другого конца арены. Ян всмотрелся в ту сторону, откуда шёл голос, и увидел высокую фигуру Хамада. Аламхадец стоял спокойно, покручивая в руках короткий толстый жезл, над верхушкой которого крутился от лёгких движений кисти Хамада, тот самый шипастый шарик.

– Я не буду с тобой драться, Хамад! – яростно заорал Карилис. В ответ его друг только медленно покачал головой, продолжая крутить в руках жезл.

– Аллех Виши говорил через своего пророка, Аммада, что мы не выбираем своих путей, но мы можем пройти их с честью, или быть опозоренным навеки, – процитировал священное писание Аламхады старпом. Карилис почувствовал плохо контролируемую ярость от спокойствия старпома. "Неужели, ему всё равно, кого убивать? – промелькнула у него в голове нежданная мысль. – Он разделается со мной, потом с другими. С такими же людьми, как я. Стоп! – осадила его холодная логика. – Хамад приносил тебе клятву верности до конца жизни. Значит, он скорее умрёт сам, чем причинит тебе вред, Ян". Карилис похолодел. Он поймал взгляд Хамада, едва различая его глаза в ярком свете шаров по кругу, и почему-то понял, что был прав в своих размышлениях.

– Мы уже попрощались, – каким-то сухим и жёстким тоном сказал Хамад, раскручивая свой жезл, – теперь остаётся только закончить битву.

Шарик на конце прозрачной ленты начал издавать гулкое зудение, окутываясь коконом светящейся энергии. Лёгкое движение кисти руки Хамада, и шарик перерубил древко топора, который успел поднять с песка Ян. Тяжёлое лезвие отвалилось с частью палки, на котором держалось, и осталось лежать на песке. Карилис покрепче перехватил обрубок древка, сейчас ставший для него неплохим ударным орудием, способным, в случае чего, проделать несколько трюков в умелых руках. Хамад снова раскрутил своё оружие, но Ян оказался быстрее. Прыгнув вперёд, он подставил обрубок древка под ленту шара, заставляя её намотаться на палку с шипением. Судя по всему, прозрачный материал ленты был пропитан какой-то кислотой, или имел слабое электрическое поле. Карилис с силой дёрнул палку на себя, одновременно с этим откатываясь по песку в сторону. Не удержавший в руках своего оружия Хамад засмеялся, оставшись с голыми руками.

"Он мне поддался, поддался, – билась в голове Яна одна и та же мысль. – Он легко мог бы снести мне голову с плеч, мог бы предугадать мои действия". Карилис подумал ещё и о том, что пробный удар Хамада, располовинивший его топор, был подсказкой учителя своему ученику. Трибуны бесновались, окутанные плотным облаком пота, злости, зависти. Сладострастия и кровавого экстаза. Хамад шагнул к Яну...

Глава 17

Он открыл глаза, пытаясь понять, почему вокруг темно и где его оружие. Ладонь сомкнулась на мокрой от пота простыне, и Ян судорожно вздохнул, резко садясь в кровати.

– Свет! – хрипло приказал он. Каюта налилась мягким жемчужным светом от зажёгшихся диодов в стенах. Комитетчик некоторое время сидел, вспоминая свой кошмар, а потом встал, не одеваясь, и прошёл по мягкому ковру до встроенного в стену деревянного шкафчика. Он редко прибегал к такому способу избавиться от дурных снов, но сейчас ему это было крайне необходимо. Налив себе полный стакан крепкого вина, он залпом осушил его, чувствуя, как в голове начало звенеть, а по телу растеклась жаркая волна. Комм лежал на столе неподалёку, и Ян присел в кресло, взяв его в руку и бесцельно запустив программу поиска бодрствующих на судне. Странное ощущение, что он кричал во сне и это как-то могло потревожить остальных, не покидало Карилиса. Он понимал всю глупость своих опасений, но делать сейчас было всё равно нечего, а початая бутылка вина грозила своим содержимым сквозь прозрачность стекла. К удивлению Яна, Карла тоже не спала. В рубке должен был тащить вахту Элвис, и она, видимо подсознательно тянувшаяся к соотечественнику, находилась там же. Карилис откашлялся и нажал сенсор вызова вахтенного. Элвис откликнулся почти сразу, со свойственным ему флегматизмом жуя очередную жевательную пластинку.

– Капитан, за время моего дежурства происшествий не было, вахта идёт спокойно, до окончания вахты ещё три часа, – растягивая гласные, произнёс Элвис. Карилис мысленно поморщился от манеры навигатора выдавать фразы, но потом вспомнил, сколько сейчас времени, и решил не придавать этому значения.

– Карла рядом? – спросил Ян. Из комма донеслись невнятные покашливания, будто Элвис подавился тем, что так упорно жевал.

– Нет, капитан, – в голосе навигатора послышалось удивление, что немало озадачило Яна. – А чего бы ей тут делать в такое время? Что-то случилось? – подобравшись и прекратив тянуть гласные в словах, спросил он. Ян не сразу нашёлся, что ответить. Он какое-то время листал протоколы наблюдений, стараясь отыскать тот, где видел минуту назад Карлу, должную находиться в рубке управления. Протокол больше не показывал наличие женщины поблизости от навигатора. И вообще никак не подтверждал её присутствия рядом в течение последних шести часов. Карилис протёр глаза.

– Капитан? – снова послышался голос Элвиса. Янис моргнул и медленно ответил:

– Нет. Сбой программы обнаружения, должно быть. Продолжай нести вахту, Элвис.

Ян отключился. Он какое-то время молча сидел в мягком кресле, тупо глядя мимо себя в стену напротив. Затем он налил себе ещё полстакана вина, снова прошёлся по каюте и задумчиво отпил из бокала, не чувствуя вкуса напитка.

– Хммм... – многозначительно выдал он, делая ещё один глоток. – Хммм... – снова повторил Карилис. Тело медленно, но верно расслаблялось, поддавшись алкоголю и общему недосыпу. Ян уже и забыл, для каких целей открывал бутылку вина, пытаясь решить странную загадку с отсутствием Карлы там, где ей показал Индиго, но доза спиртного брала своё.

Уже лёжа в кровати Ян запросил у искина место положение остальных пассажиров, находящихся на судне. Спасённая им женщина из лаборатории мирно спала в лазарете, люди Госсершвейна тоже отдыхали, как и сам подполковник. Аша пребывала в небольшом молитвенном закутке, оборудованном ею у себя в апартаментах, Лиам и его друг что-то делали в машинном отделение. Карилис поймал себя на мысли, что ему стоило бы заняться расшифровкой лабораторного журнала прямо с утра, но слипающиеся глаза не позволили додумать эти планы до конца. Оставив стакан на столе, Ян бросил на него последний взгляд и приказал системе управления погасить освещение, оставив только дежурный ночник у двери и рядом с оружейной стойкой.

Кому-то из них, ему или искину, очень хотелось, чтобы Миролич была в рубке. Тогда бы он пошёл туда, поговорил с ней о чём-то отвлечённом, выбрасывая из головы рваные мысли о кошмаре, пахнущие плесенью и гнилью. Индиго не давал повод подозревать себя в посторонних процессах, и иногда сбои программ были просто сбоями программ.

Иногда...

Страха не было. Сожаления, горечи, отчаяния, апатии – не было ничего. После того, как погиб Хамад, у Карилиса уже не оставалось больше якорей, способных удержать его человечность, призвать к соблюдению правил, пусть только тех, что были внутри него самого. Ян умер вместе со своим другом, чтобы переродиться в совершенно другого человека. И только лицо Линды, улыбающейся ему во снах, до сих пор затрагивало что-то в душе Карилиса, помогая не скатиться в кровавую яму окончательно.

Янис убивал, был серьёзно ранен, находил и терял друзей, продолжая помнить, кто он и зачем пришёл сюда. Хорошо, пусть не сам пришёл, но попал.

В одном из боев с пленным гиу он лишился нескольких кусков плоти, в которые попали отравленные иглы с морды этих ксеносуществ. Яну ломали кости, рвали мышцы, выбивали зубы и срезали куски мяса с тела. Но он выживал, и собирался выживать до тех пор, пока у него есть смысл возвращаться домой.

Выживших офицеров дипломатического судна, под командованием погибшего Фассима Родерика, показательно казнили ещё тогда, когда Ян находился в лазарете после тяжёлой контузии и многочисленных травм. Он пережил разгерметизацию отсека со спасательными капсулами, дрался, прикрывая отход пытавшихся спастись, потерял в пылу боя старпома, и нашёл его вновь на арене.

Карилис умирал и воскресал, не желая сдаваться, глядя на Линду в своих снах, чтобы вновь и вновь просыпаться, сжимая в кулаке ветхую постель гладиатора, положенную ему, как завоевавшему право на неё. Тело Яна покрылось сеткой шрамов, волосы пришлось сбрить трофейным ножом, чтобы не давать противнику шанса схватиться за них и перерезать горло. Из таких же трофеев Ян смастерил себе хоть какую-то защиту на предплечья и бедра, обзавёлся длинными перчатками из толстой кожи и выходил на арену в таком же кожаном воротнике. Он получил шанс опробовать на практике всё то, чему успел научить его Хамад во время их совместных тренировок. Учёба в академии Комитета тоже приносила свои плоды. Карилис дрался, пил, спал, ел, отвоёвывая себе место во главе стола. Он научился просыпаться от каждого шороха, что ни раз спасло ему жизнь.

И все эти полтора года Ян грезил только одним: шансом на побег. Не проходило и дня, чтобы он не строил планы, один безумнее другого. Не проходило ночи, чтобы он не видел во сне Линду или воплощение своих замыслов. И каждый раз, едва золотистые шары вспыхивали над грязным песком арены, он думал о том дне, когда всё это кончится.

И такой день настал.

Янис Карилис, абсолютный чемпион сезона, впервые занявший этот пост за всю карьеру гладиатора, должен был отправиться с полусотней подобных себе неудачников на стационарную орбиту, где всех собирались переправить на судно прибывшей делегации со всех планет ксеноформов. Общий сбор должен был состояться с участием различных правителей разрозненных и отдалённых планет, разбросанных по всему периметру Конгломерата. Огромный флагман висел над Гефеей, то и дело принимая внутрь себя небольшие корветы, эсминцы и лёгкие курьерские суда, отличающиеся только размерами и, иногда, раскраской. Внутреннее устройство судов чуждой для Яна расы он сумел кое-как узнать по перекрёстным ссылкам и обрывочной информации заключённых, видевших то или иное приспособление, деталь или функцию, пребывая внутри какого-либо корабля. Инженеры, техники, биологи, десантники, командиры, рабочие и служащие, которые собрались на одной арене, предоставляли Карилису всю информацию, едва узнавая о том, кто он такой. Над тем, что в плену чужой расы находится представитель Комитета, все реагировали по-разному. Одни откровенно смеялись, другие впадали в апатию и депрессию от осознания силы противника, третьи только многозначительно качали головой, хмурясь и сжимая зубы. Равнодушных не было.

Карилиса и ещё с десяток самых лучших бойцов вывели первыми и разместили в верхнем трюме, рядом с отсеком, где находилась стоянка лёгких судов прибывших гостей. Площадка с транспортом располагалась ниже яруса с заключёнными, и до неё можно было добраться по вентиляционной шахте. Теперь оставалось дождаться удобного случая или попытаться спровоцировать его самому. Ян догадывался, что сегодняшнее представление должно отличаться от всех остальных. Наверняка, бойцам дадут какое-то оружие, и это будут явно не те глупые лезвия, палки или дубины с гвоздями, которыми иногда приходилось пользоваться Карилису. Сегодня должно быть нечто особенное.

Он воспользовался своим преимуществом, нанося подлый удар снизу вверх из положения лёжа. Тело закутанного в облегающий комбинезон ксеноформа с человеческим лицом дёрнулось, но устояло на ногах. Ян вырвал у противника длинный волновой меч, довершая начатое дело. Гибрид упал на колени, а потом медленно завалился на бок, даже не пытаясь зажать страшную рану руками. Тёмная, почти чёрная кровь окрасила арену с белоснежным песком, поднятым специально для этого представления с самых глубин Гефеи. Янис быстро сорвал с мертвеца два дисковых пистолета, и бросился в еле заметную дверцу, ведущую прочь с арены. Оба охранника упали, получив каждый по диску в живот, когда Ян только двинулся в сторону выхода. Трибуны заволновались, заколыхались в своих прозрачных аквариумах, но сами сделать ничего не могли. Зато по обеим сторонам от каждого стеклянного сектора потекли сплошные ручейки охранников с энергетическим и дисковым оружием, открыв огонь по беглецу. Остальные гладиаторы, почуяв запах свободы, неожиданно ринулись им наперерез, стремясь положить как можно больше противников, пока не падали замертво сами. Белый песок Гефеи стал буро-красным, превращаясь в кровавую кашу под ногами. Комья грязи летели в лица врагов, вздымались вверх от ударов тел, засыпались в лёгкую обувь и забирались под одежду гладиаторов. Люди кричали на своём языке, в последний раз выражая все скопившиеся за долгие месяцы эмоции. Крик, рождённый в самой глубине души, в утробе тел, в гортанном призыве на битву их предков, вырывался наружу с такой дикой силой, что ему невозможно было противопоставить постоянное молчание ксеноформов.

Люди убивали чужих, чужие убивали людей. Вокруг свистели энергокнуты, с ультразвуковым сопровождением метались диски. Стоны становились прощальной песней, лязг сопровождал в последний путь умирающих, и кто-то безудержно смеялся, продолжая расправляться с врагами, пока не захлебнулся собственным же смехом, падая навзничь с перерезанным горлом.

Янис добрался до трюма с гладиаторами и срезал своим мечом замки. Расправившись с немногочисленной охраной, он продолжил путь, оставляя людей решать свою судьбу самостоятельно. Те, кто был умнее, остался сидеть в трюме. Остальным не хватило сообразительности последовать за Карилисом, зато они бросились прочь, удирая со всех ног, и не понимая, что им всё равно некуда будет деться с судна.

Он сорвал с пояса одного из убитых энергокнут и скользнул в вентиляционное отверстие, пробираясь вниз, в ангар для гостевых судов.

Охрана ангара оказалась не в пример лучше тренированной, чем надсмотрщики зоны арены. С десяток крупных ксеноформов, затянутых в тяжёлую броню, к воротникам которой тоже крепились небольшие волновые пистолеты, слаженно шагнули на встречу одинокому нарушителю спокойствия. Ян быстро осмотрелся. Рядом с ним находился небольшой корабль, трап которого оказался гостеприимно опущен, когда как у стоящих рядом судов он был поднят. Где-то в отдалении тоже стояли серебристые и голубоватые суда с опущенными транспортными платформами, трапами или рампами, но добираться до них было слишком далеко.

Карилис активировал энергокнут, щёлкнув им на максимальной мощности. Охрана в тяжёлой броне даже не замедлилась. Первые трое ксеноформов одновременно шагнули к Яну и сняли с поясов дисковые пистолеты.

Толпа окровавленных и оборванных гладиаторов ворвалась в ангар с криками, тут же открыв стрельбу из примитивного, на первый взгляд, оружия. Захваченные в жестокой схватке дисковые пистолеты и вибродубины вспарывали плоть охраны ангара, пачкая стены брызгами темной густой крови чужаков. Люди, в некоторых из которых с трудом угадывалась человеческая природа, не стремились ничего завоевать или отобрать. Они прекрасно понимали, что очень скоро их побег, как и спонтанный мятеж, пресекут тяжеловооруженные марионетки ксеноформов, и, в лучшем случае, выживших снова отправят на арену. Стремясь продать свои жизни подороже, обезумевшая толпа, охваченная первобытным инстинктом, убивала и рвала на куски своих мучителей, вымещая на них скопившуюся злобу и страх. Сжатая пружина задавленных страхом людей распрямилась в одном едином потоке, сметавшем на своём пути все преграды. Лампы под потолком и на стенах на мгновение ярко вспыхнули, меняя спектр освещения на рассеянный диапазон белого, и сменились рёвом сирен, от которого у людей начинали вибрировать зубы и появлялась паника.

Атакованные охранники перегруппировались, дружно шагнули к толпе и началась настоящая резня. Карилис, успевший укрыться под брюхом каплевидного катера, выставил мощность своего трофейного энергокнута на максимум и, дождавшись удобного случая, хлестнул им по ближайшему охраннику, оказавшемуся рядом с его укрытием.

Худощавый человек в лохмотьях военной формы осел на колени рядом с трупом, зажимая окровавленными руками лицо. Карилис втащил мёртвое тело ксеноформа под брюхо судна и вернулся за бывшим военным.

– Как твоё имя, солдат? – пытаясь восстановить дыхание и унять гул в голове, спросил Карилис, быстро осматривая броню охранника. Человек в обносках формы оторвал ладони от лица и произнёс по-военному чётко и громко:

– Штурман Олеандро Маффи, сэр!

– Не ори, – зашипел на него Ян, – помоги мне лучше снять эту чёртову броню с охранника.

Янис понимал, что без доспехов далеко ему не уйти. Тонкие пластины брони, подогнанные друг к другу так, чтобы между сегментами оставалось пространство и сохранялась подвижность хозяина амуниции, никак не желали расходиться в стороны, как и показывать механизм их управления.

– Сэр, мои глаза... – только и смог вымолвить Олеандро. Карилис пригнулся, заставляя сделать тоже самое и своего нового знакомого, когда в ангаре разорвалась световая граната. Часто моргая, Ян попытался всмотреться в лицо Маффи. Залитое кровью, оно представляло собой сплошное месиво. Даже если Олеандро и выживет, арены ему не видать никогда. И оставлять ему жизнь никто не станет – бесполезные бойцы никому были не нужны, проще было набрать новых.

– Ты был штурманом на корабле капитана Родерика? – что-то припомнив, сухо бросил Ян. Свет от гранаты на мгновение озарил всю тёмную броню целиком, высветив участок на предплечье, который оставался темнее остальных сегментов. Пошарив руками, моргая от набегающих после взрыва слез, комитетчик нащупал едва различимые выпуклости на костюме охранника. Надавив пару клавиш, Карилис едва не остался без руки, когда сегментарная броня озарилась радужной вспышкой силового поля, генераторы которого находились по всему периметру каждого сегмента и не зависели друг от друга. Таким образом, повредив один или два сегмента, боец сохранял поле почти целым, имея возможность перебросить мощность с оставшихся неповреждённых чешуек на отключённые.

– Да, сэр, был на службе капитана Фассима Родерика, – подтвердил Олеандро. Янис споро начал раздевать мертвеца, разобравшись с простейшим управлением бронекостюма. Он кое-как нацепил на себя грудную пластину, надел наручи и набедренные сегменты и повернулся к Олеандро спиной.

– Просто возьми вот это и приложи к моей спине до щелчка. Магнитные замки сами всё сделают.

Штурман подчинился. Он повозился с сегментами на наспинной пластине, подгоняя их под магнитные крепления, и едва не получил острый диск в голову. Карилис вовремя заметил скользнувшее движение неподалёку, загородив Олеандро собой. Диск с визгом прогрыз наплечник капитана Карилиса, но застрял в нем. Стреляли с приличного расстояния, и кинетической силы не хватило для причинения повреждений хозяину костюма.

– Значит, так, штурман, – глухо сказал Ян, уволакивая Олеандро подальше в подбрюшье катера. – План у нас такой...

Неорганизованная толпа беглых гладиаторов не могла надолго задержать обученных и хорошо вооружённых солдат противника. Ксеноформы жалили толпу бесконечными ударами и выстрелами, выводя из строя сразу несколько человек за один удар. Гладиаторы пытались сопротивляться, сбиваясь в кучки и старательно пытаясь изображать какое-то подобие строя, но противостоять охране ангара она не могла. Пол уже стал липким от крови и испражнений мертвецов, но к чести оборванцев Конгломерата, среди десятков трупов их собратьев попадались и мёртвые ксеноформы. Янис пристегнул шлем с непривычным визором молочного цвета к шейным креплениям, и активировал защитный контур костюма нажатием трёх углублений на левом предплечье. По визору изнутри поползли столбики данных, которые ничего не значили для Карилиса. Привыкший к военным моделям брони, Ян мог только молча скрежетать зубами, глядя на изображения резервуаров, уровня воды в них и прочего символизма в данных. Кое-как он догадался, что силовые генераторы на броне включились и тут же выдали предупреждение, что контур костюма не замкнут полностью и эффективность поля не превысит половины от имеющегося запаса. Но Карилис и не рассчитывал на долгий бой. Он вообще не рассчитывал драться, а хотел только отвлечь внимание, пока Олеандро попытается активировать управление одним из кораблей ксеноформ. Опыт с судном Родерика подал Яну прекрасную идею украсть транспорт чужой расы в надежде, что их охранная система не сразу откроет огонь по своему кораблю, и это даст Яну небольшую фору. До Кронара не так уж и далеко, чтобы задумываться о необходимом вооружении и провизии.

Карилис обошёл по широкой дуге отделение охраны, похожих в своих серебристых костюмах на двуногих рыбёшек, которыми, по сути, и должны были являться. Ян щёлкнул кнутом, вызвав всплеск радужного поля защиты у ближайшего охранника. Тот повернулся, непонимающе разглядывая Яна. Визор его шлема спокойно держался на одном уровне, будто ксеноформ пытался понять, что заставило его собрата поднять на него руку с кнутом. Карилис встряхнул кнут, от чего по его поверхности пробежал слабый электромагнитный разряд. Комитетчик схватился всей поверхностью ладони за рукоять, заставив оружие превратиться в жёсткую палку с набухающим на её конце венчиком бледного сияния. "Плазма, – понял Ян, внутренне радуясь новому открытию, – главное не разнести ангар". Магнитная ловушка загудела, удерживая заряд плазмы на кончике тонкой палки, и Янис вдавил центральное углубление, посылая заряд в охранника. Тот продолжал стоять на месте до самого последнего момента, бросившись в сторону за долю секунды до столкновения с плазменным сгустком.

Плазменный плевок сжёг ему часть брони, заставляя плоть покрыться пузырями и зашипеть. Тогда уже все оставшиеся собратья ксеноформа обратили на Яна внимание. Карилис начал двигаться, плюясь сгустками плазмы с кончика кнута и уводя собравшихся подальше от судна, которое наметил Олеандро для их побега. Стараясь не привлекать внимания тех раненых и умирающих, кто мог в неожиданный момент попытаться прорваться на борт и затормозить их план.

Карилис совершенно не представлял, как активировать вооружение в броне, да и не знал, существует ли оно вообще. В руках его противников блестели сталью только дисковые пистолеты, а волновые пушки на воротниках охраны оказались не у всех, чтобы представился шанс разобраться. Двое держали длинные вибропики, способные разрубить сталь обшивки судна. Самый высокий, как понял Ян, который был главой уцелевших ксеноформов, пощёлкивал своим толстым энергокнутом. Карилис начал двигаться, принимая удары кнута на спинную пластину брони. Он сумел разоружить двоих с вибропиками и отманить всю группу подальше от лёгкого курьерского судна, в котором копался Олеандро. Ян уже чувствовал слабую вибрацию готовящейся к старту конструкции, и видел в визоре шлема тепловой сигнал от начавших разогреваться двигателей. Предводитель продолжал лениво гонять Яна по ангару, отдавая его на откуп своим собратьям. Янис внезапно понял, что больше не слышит никаких звуков. Шлем брони был настроен на повышенную чувствительность, и Карилис должен был, теоретически, слышать даже дыхание стоящих рядом людей или ксеноформов. Но противник почти не издавал звуков, скользя по полу помещения, как по водной глади. Крики и стоны умирающих людей тоже пропали. Уцелевшие поспешили скрыться, раненые испустили дух.

Ян осмотрелся и понял, что его загнали в угол. Теперь он мог и не успеть добраться до готового к полёту курьерского судна. Он условился со штурманом, что искать механизм, открывающий шлюзы, никто не станет, и предложил Олеандро просто выбить шлюз из главной пушки судна. Что при этом сам Ян до сих пор будет в ангаре, а не рядом с пилотом, он как-то не подумал.

Сверкающие диски свистели вокруг, врезаясь в обшивку стоящих рядом судов, кроша настенные светильники и выбивая дробь из панелей управления в углах ангара. Несколько выпущенных в автоматическом режиме дисков попали в главный пульт, разлетевшийся осколками по полу. Лампы освещения мигнули и погасли, но вскоре снова зажглись. Месяцы, проведённые Карилисом на арене, дали ему не просто отличную подготовку, но и пробудили некое шестое чувство опасности и предвидения, позволяя на доли секунды опережать противника, уходя с линии огня раньше, чем до Яна доберутся жалящие кромки дисков размером с ноготь.

Ксеноформы начали выходить из боя, заметив, что главный пульт управления повреждён. Их предводитель, шагнувший вперёд, осмотрелся, поворачивая шлем из стороны в сторону. До курьерской посудины оставался один бросок по открытой местности центрального прохода, и часть площадки для разворота небольших судов с боку. Энергокнут высокого ксеноформа зажужжал, вибрируя в руках охранника. Янис посмотрел на своё оружие. Заряда в батарее не осталось совсем. Пока он бегал и уходил от ударов, комитетчик огрызался короткими выпадами из засады, прячась за корпусами судов, подлезая под ними, спрыгивая с их обтекаемых пламегасителей над наружными турелями пушек по бокам.

Янис отбросил бесполезный кнут в сторону, рассчитывая траекторию спринтерского броска. Предводитель щёлкнул кнутом рядом с бросившимся прочь из укрытия Карилисом, задев его и сбив с ног. Ян покатился по гладкому покрытию ангара, чувствуя боль в сломанном предплечье. Удар был такой силы, что сорвал с него часть брони, заставив визор шлема вспыхнуть предупреждающими сигналами. Ксеноформ снова отвёл руку для следующего удара. Янис перекатился, уходя в сторону, и на полу тут же образовалась глубокая борозда от удара кнута. Он перекатился в другую сторону, и на том месте появился ровны ряд глубоко врезавшихся в пол дисков. Карилис одним прыжком оказался на ногах, бросаясь за хлипкое укрытие энергозаправщика, стоявшего с краю от центрального прохода. Кабели и энерговоды по контуру помещения задрожали, искря и наращивая обороты, являя взгляду комитетчика постепенно наливающиеся золотым солнечным светом переходы. К охране ангара спешило подкрепление.