Текст книги "Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии"

Автор книги: Леонид Кроль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Максим: И курю сигарету….

Терапевт (поднимает голову кверху, имитирует выдох курильщика): И воешь на Луну, например. А зачем тебе курить? Ты просто сидишь и смотришь, если хочешь, наверх. Что там наверху хорошего?

Максим (поднимает голову, как терапевт): Да что там хорошего? Звезды….

Терапевт: Ты поднял голову и сказал: «Сижу и курю сигарету». Что ты имел в виду? Мне все равно, куришь ты или нет. Если тебе нужно, ты и куришь. Не в этом дело.

Максим: У меня есть ощущение какой-то внутренней наполненности.

Терапевт: Ну, хорошо. Что, кроме сигарет, может дать тебе это ощущение – когда ты за себя спокоен и тебе не нужен лишний контроль?

Максим (со смехом): Анаша.

Терапевт: Хорошо. А еще что?

Максим (после паузы, очень тихо): Не знаю. Медитативные техники.

Терапевт: Ты же терпеть не можешь покоя! Что значит медитативные техники? Сидеть, как болван, и ничего не делать столько времени. Глаза начинают выпучиваться и вылезать из орбит, как два шара….

Максим: Нет-нет-нет. Это очень классная вещь.

Терапевт: Что именно? Медитация? Ну, попробуем. Давай, закрывай глаза. Помедитируй немножко. Давай дадим тебе две минуты. (Максим, сидевший закинув ногу на ногу, глубже усаживается в кресло, телесно «оплывает», закрывает глаза. Голову роняет на грудь. Сидит так с полминуты, потом открывает глаза и вопросительно смотрит на терапевта.) У тебя еще минута и двадцать секунд.

Максим: Мне камера мешает…. Народ смотрит. Сухость в горле, и курить хочется.

Терапевт: Давайте это утилизируем. Придумаем, что бы сделать такого, чтобы когда у тебя запершит в горле или захочется курить, ты бы это как-то использовал. Давай представим…. Ты любишь пить чистую свежую воду?

Максим: Да….

Терапевт (прикасается к руке Максима): Давай закроем глаза. Мы с тобой сейчас не будем проводить транс, а проведем вместе небольшой опыт: что может быть, когда тебе хочется курить. (Максим снова устраивается в кресле, закрывает глаза и закидывает ногу на ногу.) Давай представим себе, что когда появляется какое-то неприятное ощущение…… першение в горле…… ты на нем сосредоточиваешься…… как будто идешь вперед на него… и рассматриваешь его…… И оно растет в тебе…… И ты можешь прижать свои веки…… И если появятся сверкающие искры…… то ты можешь представить себе…… как будто из этого желания курить…… из першения…… из вкуса дыма…… вдруг в твоих глазах вырастает куст сирени…… как будто взрывается…… И у этой сирени много корней…… Ты немножко отодвигаешься от этого ощущения… и смотришь со стороны…… Хотя это, может быть, глупая картинка, ты видишь со стороны и себя, и этот куст…… А главное – ты вспоминаешь вкус холодной и свежей воды…… Может быть, тебе даже совсем не хочется ее пить…… А может, тебе нравится ее вкус – именно холодной и свежей воды…… И ты представляешь себе вкус воды, когда ты долго не пил…… И как она отличается от просто другой воды…… Или ты можешь представить, что перед тобой находится водоем с очень чистой, прозрачной, кристальной теплой водой…… А рядом находится другой водоем – с мутной и грязной песочной водой – какой-то глиной…… И ты можешь поплавать в водоеме с глиной…… стараясь не брать в рот… эту воду…… не открывая глаз…… Просто проплыть… и почувствовать свое тело… в этой глине, в грязи…… Может быть, у тебя даже есть ощущение, что это лечебная грязь…… Поплавать… в этой грязной воде… почувствовать себя в иле, в песке…

Два пруда – это два состояния, аналог той полярности, о которой мы с ним говорили. Пруд грязный, глинистый вроде бы, а на самом деле, это может быть лечебная грязь. То есть происходит перевод проблем в возможный их ресурс. А пруд чистый дается по контрасту. Про него говорится больше, но главное, что существует возможность не выбирать раз и навсегда одно и то же состояние, от одного переходить к другому, и, при необходимости, возвращаться в грязное. Глинистый пруд, в котором вязко, – это аналог того состояния, когда клиент недоволен собой, когда он курит, когда «вдыхает лишнее», когда «грязь в себе, и грязь вовне». Кроме того, здесь есть разные состояния, которые плавно перетекают друг в друга: он то плывет в грязном пруду, то в чистом, то лежит на земле, то он чувствует опору, то легкий… Кроме того, в метафоре «пруды» подразумевается ощущение вымытости и себя, и земли, на которой находится опора.

А потом выйти на берег…… немножко подождать… и окунуться во второй пруд…… чистый…… в котором с тебя смоется вся глина…… вся пыль…… И там настолько чистая вода…… что когда плывешь в ней…… ты можешь открыть глаза, открыть рот…… Совершенно необычное ощущение, что ты можешь пить ту воду, в которой ты плывешь…… Ты можешь даже полоскать рот, если захочешь…… И делать в этой воде все, что хочешь – кувыркаться…… Это удивительно теплая, приятная вода…… И в ней есть свои слои – то теплые, то прохладные…… Ты плывешь в ней и попадаешь то в холодный слой…… и тебя знобит…… то в теплый…… и согреваешься в нем…… То опять в холодный…… то опять в теплый…… Проплываешь разные слои, ныряешь и проныриваешь…… Сквозь холодный слой… выходишь в теплый…… Удивительное ощущение…… когда ты чувствуешь, что часть тела замерзает, а часть – согревается…… Хороший тонус и одновременно – вдруг расслабление…… И ты можешь захотеть выйти на берег и как следует обсохнуть…… И ты чувствуешь, как твое тело начинает нагреваться солнцем и как-то даже стягиваться от загара…… как будто он тебя одевает…… предохраняет…… И твои губы сохнут…… И веки…… И ты чувствуешь… приятный покой, как будто долго-долго плавал… и устал…… И то ты попадал в горячие слои, то в холодные…… И тебе хочется наконец просто оставить свое тело…… бросить его на песок…… И это очень теплый песок…… И ты чувствуешь, что рядом находится трава…… И как будто эта земля дает тебе силы…… И тебе хочется закрыть глаза… и задремать…… И ты начинаешь дремать…… и вспоминаешь в своем сне это приятное купание…… И очень приятное ощущение устойчивости…… И тебе так хорошо…… Как рука в перчатке лежишь… на этой земле…… Полная устойчивость…… Полная гарантия, что все у тебя будет хорошо…… И ты вспоминаешь ощущение, как вода тебя слегка покачивала…… держала…… И сейчас совершенно другое ощущение, когда тебя держит земля…… или песок…… И тоже немножко укачивает…… как бывает, что укачивает во сне…… Спокойное и благополучное укачивание…… Очень интересное ощущение спокойной энергии…… Когда ныряешь, начинает слегка гудеть в ушах…… Чувствуешь эту энергию толщи воды…… которая где-то бурлит…… И ты знаешь, что где-то в середине земли… тоже есть кипящий слой…… очень энергичный и мощный…… А земля сама очень спокойна…… И ты чувствуешь полную устойчивость…… И ты сливаешься с этим покоем…… с этой энергией…… Ты хорошо знаешь, что между покоем и энергией… находится очень большой и устойчивый слой земли…… И только кое-где бывают вулканы……

До этого есть образ, когда он плывет в очень чистой воде, и там есть то холодные, то теплые слои. Это – контраст состояний, аналог пульсирующей крови, легкого возбуждения, а затем – спокойного вдоха, спокойного выдоха. Пульсирующих, но не перехлестывающих состояний: активности и расслабления после этого. Теплое и холодное контрастируют и напоминают про приятные ощущения тела. То же самое про слои земли… и устойчивость как феномен отсутствия тряски, беспокойства. А тряска, наоборот, ассоциируется с тревогой, с неуверенностью, с беспокойством, с незнанием собственного места, со спешкой… Противоположное тряске состояние – усаживание, укладывание, устойчивость, ощущение себя «как в хорошей перчатке», сшитой по мерке, с четкой границей, с уверенностью в себе. Ощущение того, что в глубине земли есть горячий слой и холодный – это аналог того, что иногда тебя могут беспокоить толчки собственной психики, ощущение напряжения, но это нормально, потому что где-то в глубине и должно быть напряжение, оно такими волнами и разряжается, за горячими слоями идут холодные слои, возможна устойчивость, укоренение, покой… Эта же образная линия – там, где появился вспыхнувший куст сирени.

(Говорит чуть срывающимся голосом.) И тебе очень спокойно и легко лежать…… дремать…… И когда ты хочешь, ты почему-то можешь немножко поплакать…… почувствовать, как капельки воды…… как слезы…… катятся по щекам…… И ты чувствуешь полный покой, как в детстве…… как хотелось бы, чтобы было в детстве…… Очень глубокий покой…… И тебе очень нравится, что у тебя возникает это простое чувство…… Тебе очень нравятся… эти твои слезы…… И тебе не хочется их сдерживать…… (У Максима в уголках закрытых глаз собрались слезы.) И каждая слезинка, которая скатывается…… дает тебе ощущение уверенности и покоя…… И тебе очень нравится… слышать шум деревьев…… звуки воды…… Нравится просто чувствовать…… прикасаться к разным своим маленьким чувствам…… когда ты плачешь…… или когда смеешься…… И тебе очень нравится это устойчивое ощущение… почвы под тобой….. Легко и спокойно…… И тебе очень приятно ощущение, что ты можешь засыпать, когда хочешь…… и просыпаться, когда хочешь… что ты чувствуешь полную свободу…… Все происходит само собой…… Ты засыпаешь и просыпаешься…… становишься активным, когда бодрствуешь…… И успокаиваешься… Ты легко-легко чувствуешь себя с другими людьми…… Легко и спокойно…… И ты вспоминаешь вкус холодной воды…… Ты вспоминаешь вкусные фрукты… И почему-то разные фрукты… с разным вкусом…… напоминают тебе про разные чувства, которые ты можешь испытывать…… про радость и грусть……

Здесь я обыгрываю его оральную фиксацию, то есть то, что курение – это достаточно однотипный способ отмечать область рта. Когда я предлагаю ощутить разные вкусы, я создаю большее разнообразие вместо сфокусированного, единого, однообразного, сдерживающего стержня. Отказываясь от курения, он получает взамен разные вкусы разных фруктов. Разные вкусные жидкости как бы смачивают его рот.

И тебе очень нравятся свежие фрукты…… Тебе хочется съесть фруктовый салат…… почувствовать сок этих фруктов…… И никуда не спешить…… Легко и спокойно…… И тебе очень нравится… лениво-лениво… опять почувствовать желание выкупаться…… И ты можешь выбрать, в каком из прудов тебе больше понравится купаться…… И опять не спеша… поплавать в той воде, где много глины и песка…… и немножко устать…… перевернуться на спину…… поплавать на боку…… А потом не спеша выйти… и поплавать во втором пруду…… с чистой водой…… то теплом, то холодном…… И тебе очень нравится, как двигается твое тело…… равномерно и спокойно…… Плавно…… медленно…… И ты чувствуешь… особое удовольствие от очень медленных и плавных движений…… И особую силу этой плавности… и равномерности… (Максим плачет.). И почему-то оказывается, что когда ты плывешь в пруду с глиной, ты совершаешь больше резких движений…… А когда ты плывешь в чистой воде…… ты плывешь гораздо равномернее…… гораздо спокойнее…… И когда плывешь, тебе вспоминается… вкус и прохлада воды…… минеральной воды с пузырьками…… чуть-чуть горьковатой иногда……

И тебе хочется опять вернуться в устойчивое положение…… полежать или посидеть…… И прислушаться к тому, что происходит вокруг…… внимательно прислушаться… к той тишине…… к лесу…… и к воде…… к своему одиночеству…… Спокойно и легко…… (Пауза. Терапевт внимательно смотрит на Максима, замечает слезы в уголках его закрытых глаз. Долго молчит. Потом осторожно касается рукой его мизинца – и сам опускает голову.) Когда ты захочешь, ты можешь открыть глаза…… (Максим открывает глаза и, ни на кого не глядя, достает платок и прикладывает его к лицу.)

Терапевт: Никто тебя не обижал во сне? Как ты себя чувствуешь?

Максим (довольно долго трет платком глаза, молчит, ни на кого не смотрит. Отвечает сдавленным голосом): Мне стыдно….

Терапевт: За что?

Максим: За то, что я плакал……

Терапевт: Почему должно быть стыдно? Мне кажется, наоборот, можно этим гордиться, когда испытываешь реальные чувства.

Максим (не без труда улыбается): Я не помню, когда в последний раз плакал.

Терапевт: Вот это и плохо. Я имею в виду, когда ты хочешь все время быть кипящим чайником, это очень сильно затормаживает твои нормальные чувства. Нормальный человек должен плакать.

(Максим опускает голову, молчит.)

Терапевт: Ты хочешь быть нормальным человеком? (Максим молчит.) Хочешь или нет?

Максим (подавляя слезы): Я не знаю….

Терапевт: Если хочешь, ты должен плакать. Нормальный человек тоже может жить страстями….

Максим: А что значит – нормальный?

Терапевт: Я не знаю, что ты под этим имеешь в виду. (Максим слабо улыбается.) Для меня нормальный человек – тот, который получает удовольствие не от того, что все стоят перед ним «по стойке смирно», а от простых вещей: от того, что он вкусно ест, пьет вкусную воду, смотрит на звезды, его любят женщины и он любит женщин… Ему нравится понимать новое, совершать поступки и принимать решения и многое всякое другое…. Самые обычные вещи, а не то что – шагнул два шага – совершил великое дело, еще два – и три человека в восторге умерли…. (Смех в группе.) Я обрисовал тебе нормального человека. Нормальный – должен плакать. Тут многие сочувствуют, и сами хотят поплакать. Некоторые даже закуривают с горя. (Все смеются. Максим молчит, опустив голову, затем поднимает глаза и пристально смотрит на терапевта.) Что ты на меня смотришь из-за угла, испытующе? Как будто я в камере сижу, а ты в замочную скважину за мной наблюдаешь? (Максим молчит. То растерянно поднимает глаза на терапевта, то прикладывает к глазам платок, то снова опускает голову.) Что ты опять впал в раздумье? Снова хочешь сверхчеловеком стать? Ты сейчас в нормальной форме. Рубашка на тебе есть?

Максим: Есть.

Терапевт: Майка есть?

Максим: Есть.

Терапевт: Носки на месте? Так чего плакать? Это же замечательно – испытывать чувства. Не какие-нибудь придуманные, а свои, собственные. Или ты себе не доверяешь, когда ты не сверхчеловек?

Максим (чуть опускает голову и снова поворачивается лицом к терапевту): Наверное, не доверяю….

Терапевт: А я тебе доверяю. (Максим опять опускает голову, некоторое время сидит молча, распластав кисти рук по подлокотникам кресла, потом крепко захватывает правой рукой подлокотник и поднимает на терапевта сумрачный взгляд.)

Терапевт (шутливо отзеркаливает его выражение лица): Не смотри на меня с такой мрачностью. (Максим снова прикладывает платок к глазам.) Тебе понравилось твое состояние, когда ты… сейчас… чувствовал? Скажи об этом несколько слов… (Максим опускает голову, теребит в руках платок и опять «сверлит» терапевта глазами.) Не ищи никакого подвоха, его нет.

Максим (с трудом улыбаясь): Понравилось…. Мне кажется я ничего не видел, но много чувствовал. Обычно я хорошо вижу картинки, когда хочу этого….

Терапевт: Чертей, что ли, позвать, чтобы они картинки показали? (Разворачивается в сторону Максим всем корпусом.)

Максим (вытирает нос платком, щиплет ресницы, улыбается и говорит уже спокойно): А потом…… потом какие-то чувства появились…… Я не знаю… Напряжение сначала какое-то вот здесь (показывает на челюсть), здесь (хватается за плечи), ноги…. Так напрягалось, напрягалось, а потом началось расслабление…. Потом как бы покачивание… А потом это кресло стало как бы вращаться в пространстве…. Медленно и приятно…. Ну и все, наверное…. Больше было кинестетических ощущений, как ни странно…

Терапевт: Кто-нибудь хочет что-то сказать?

Одна из участниц семинара: Хочется пожалеть, погладить… (Подходит к Максиму, обнимает его, гладит по плечу.) Хороший мальчик….

Терапевт: Кто сказал «хороший мальчик»? За это и укусить можно!

Максим и все остальные смеются. Глаза у Максима блестят, он переводит взгляд на зрителей.

Терапевт (шлепает Максима ладонью по руке): Кто-нибудь еще что-то хочет сказать, кроме того, что он хороший мальчик?

Один из участников: Сняли с него бронежилет….

Терапевт: Тяжело в деревне без нагана….

Максим (смеется): В следующий раз приеду с наганом.

Терапевт: Ладно, иди, мы завтра еще будем лечиться… (Все хохочут.)

Три формы транса

Такая групповая форма работы позволяет наводить транс трижды: (1) во время предварительной беседы, которая носит характер многих маленьких интервенций, погружающих человека в особое состояние сознания, еще до формального транса; (2) когда человек находится в ситуации наведения, которое я произвожу, рассказывая истории, часто про него же, но в преобразованном виде; (3) после того, как формальное наведение закончено и происходит обсуждение с группой того, что только что было.

Я использую такую схему, когда вначале о своих переживаниях говорит сам человек, который пребывал в этом состоянии, потом говорит группа, потом – я. Возможность говорить о вещах, которые не содержат никакой ясной терминологии, никакого отнесения к этикеткам, очень важна. Люди просто делятся чувствами, обычным языком описывают реальность того, что они видели, реальность своих собственных ощущений. После этого участники группы высказывают гипотезы о том, что происходило с человеком. Они задают ему вопросы, задают вопросы мне. Для того, кто был в клиентской позиции, такое обсуждение дает возможность почувствовать позицию заинтересованного, любящего, но отстраненного наблюдателя и в этой поддерживающей атмосфере интегрировать все те разные состояния, которые он пережил ранее.

На каждом этапе транса решаются свои психотерапевтические задачи. В диалоге я пытаюсь расширить зону идентификации клиента, расфокусировать его представления о себе. Это достигается серией провокативных вопросов, довольно острым взаимодействием, которое выталкивает человека из его привычных стереотипов самопонимания. На этом этапе я стараюсь не придерживаться никаких формальных подходов, не ограничивать себя никакими гипотезами. Я выступаю как человек, которому позволено быть «раздетым» и тем самым позволяю собеседнику также отказаться от фиксированных «я-состояний», освободиться от жестких представлений о том, кем он себя считает, чего боится, чего желает. В некотором роде ситуация беседы – это разговор-раздевание, снимание забытых на теле одежд.

Совершенно другая работа происходит на этапе наведения. Транс в данном случае – это ситуация переодевания, летания в облаках, купания в море, бега по земле, катания по полу. Здесь мы выходим в область снов, мечтаний, проектов, новых рождений. Такое более мягкое и разнообразное состояние транса я уподобил бы ситуации, когда на человека шьется одежда ровно по его мерке, подбирается прическа, макияж и производится глубинная работа по переводу его в другие персонажи. Моя желаемая позиция в такой ситуации – это позиция человека, который рядом с ним, рука за руку, идет по каким-то волшебным дорожкам. Мне хотелось бы играть роль какого-то волшебника, крестной феи, волшебного поводыря.

На стадии разбора мы оказываемся в таком состоянии, в котором можно считать реальным все то, что происходило на этапе беседы и в ситуации собственно транса. Это некий аналог разных состояний сознания, которые бывают в обычной жизни. Здесь они усилены, заострены, разведены, и мы в ситуации разбора совмещаем реальность первую со второй и с будущей реальностью. Продолжая метафору раздевания – переодевания, можно сказать, что на этом этапе человек ощущает волшебные сноподобные реальности как существующие, как висящие в шкафу одежды, которые могут привести его в желаемое состояние; и он может выбрать для себя тот темп одевания, в котором успеет понять, какие нужны к каждому конкретному костюму аксессуары, какая обувь необходима, как он в этом костюме будет улыбаться и вообще – жить дальше. Одежда – это некая волшебная дверца, которая совмещает несколько реальностей. Реальность снов и продолжение их в будущее, реальность, которую, как костюм, можно пощупать и убедиться в том, что она существует, и реальность, в которую верят другие люди, которые со стороны тоже видят этот костюм и твое состояние в нем, и твои возможности.

В целом, благодаря этим трем этапам – беседе, наведению и разбору, образуется некий сплав из мертвой воды, живой воды и просто воды, которой можно умываться, не задумываясь над тем, живая она или мертвая.

2. Мир за оградой

Однажды выглянув из окна, замечаешь, что там – другой мир и, возможно, другая стихия. Удивительные вещи случаются на границе стихий: морская волна, соприкасаясь с воздухом и морским ветром, порождает пену, из которой, как говорят, восстала когда-то богиня. Граница – это еще и оболочка, одежда, укутавшись в которую, мы можем позволить себе выйти за порог. Дома, конечно, отыщется огромное разнообразие оболочек, зонтов, накидок, карнавальных одежд и даже лягушачья шкурка, с которой можно попасть в сказку, спрятавшись, как земноводное, между водой и сушей. А транс – это место, где можно чувствовать себя защищенным даже в очень легких, почти невесомых одеждах.