Текст книги "Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии"

Автор книги: Леонид Кроль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Она раньше говорила только потому, что очень надо, а теперь заговорила с удовольствием. И с восторгом описывает курицу с отрубленной головой. Я бы это интерпретировал так: «Я думала, что голова уже отрублена, а оказывается, можно возродиться».

Терапевт: Вы могли бы комбинировать. Голова бы думала. Причем неизвестно что: прошлого нет, будущего нет. У нее бы кипело в голове, а кипело бы именно потому, что все думает, а думать-то совершенно не о чем, потому что ни прошлого, ни будущего, но думает. Думать трудно, потому что приходится из этих двух поленцев, которые десять минут назад загорелись, а через десять минут потухнут, раздувать большое пламя. Тело птичье – ему много не надо. Оно распускает хвост, убирает хвост. Распустила хвост – большая стала, убрала хвост – маленькой стала. Очень удобно: настроение получше – распустила хвост, настроение похуже – собрала хвост. Лап нет, потому что лень двигаться.

Полина: Нет, есть. По три коготка на каждой. (Изображает руками лапы.)

Терапевт: А змейка внутри, чтобы ползать, плавать в огне.

Полина: Хвост и две лапки, ручек не надо – крылышки есть. (Задумалась, оперлась головой на руку.)

Терапевт: Да. Главное, чтобы было комбинировано…

Полина (перебивает): А голова пускай будет от царевны.

Терапевт: Во-первых, если ты не человек, то от тебя не ожидают ничего человеческого. Если ты не ящер, от тебя не ожидают ничего, что можно ждать от ящера, если ты весь птица, от тебя не ожидают ничего птичьего. Поэтому взять с тебя нечего.

Полина: Точно.

Терапевт: Как только к тебе приходят и говорят: «Сделай нам по щучьему велению, ящерица…» А ты говоришь: «А я не ящерица». Приходят и говорят: «Вот, царевна, сделай то-то и то-то…» А ты говоришь: «А я не царевна».

Полина: А никто не станет приходить, потому что…

Терапевт: Тем самым решена проблема с людьми. Тем самым голова – просто для красоты. Толку уже от нее никакого.

Полина: Хорошо. (Подперла рукой подбородок.)

Терапевт: Голова эта – от принцессы. По крайней мере, от царевны. Можно грустить о том, что не полностью царевна. Уже есть о чем поплакать. Во-первых, нет прошлого, куда делось – неизвестно. Во-вторых, нет будущего, у всех, говорят, есть, а у меня нет. В-третьих, можно поплакать о том, что нет человеческого тела. Осталось черт знает что.

Полина (говорит одновременно с терапевтом): Много предлогов, чтобы поплакать. Во всяком случае, можешь хоть объяснить…

Терапевт: Для того голова и оставлена – думать не о чем, оставлена, чтобы плакать. Подставка для слез. Фонтан.

Полина: Да.

Терапевт: Такая вот монументальная фигура: ящерица, красивая птица, а сверху – голова, и из нее брызжет фонтан.

Полина (все время кивает): Хорошо, мне нравится фонтан.

Терапевт: Свеженькие слезки такие текут…

Полина (взгляд устремлен вверх, руки сложены на груди): Ага…

Терапевт: Специально приводят детей целыми экскурсиями, показывают… Вот будете себя так плохо вести…

Полина: Мраморный фонтан, розы кругом цветут… Вдали Тадж-Махал стоит.

Терапевт: И вам никуда ездить не надо. Теперь уже к вам ездят.

Полина: Да, но фонтан должен быть достаточно большим, чтобы они не подошли, а то ведь трогать будут.

Терапевт: Монетки еще могут бросать…

Полина: Монетки пусть бросают. (Поправляет волосы.)

Терапевт: Хорошо, теперь вернемся к прошлому. У этой скульптуры может быть прошлое? Кто-то ее ведь делал… Откуда взялась из вашего личного прошлого эта ящерица, откуда взялась часть царевны, откуда взялась птица?

Полина (вытирает платком глаза): Царевна и птица, конечно, взялись из сказок. А ящеры – из книжки. Мне подарили книжку про летающих ящеров. Я ее любила смотреть. А всяких там бронтозавров я в энциклопедии смотрела. Я сейчас и названий-то не помню. У кого такой длинный хвост? У игуанодона, по-моему… Я их не видела в жизни. Книжки про ящеров я искала по личной инициативе. Сказки, конечно, раньше. Причем я себе птицу представляю не как в сказке, а как на северных досках они вырезаны. И царевна, скорее, деревянная. Не то что в детстве. В детстве царевны были с золотыми волосами. И хвост сейчас тоже стал деревянным, кольцами. (Пожимает плечами.)

Тема чудесного и тема частей – подготовлены. Она с этим согласилась. И для нее это интересно. Быть ящером, птицей и царевной одновременно как раз и значит то, что можно никем из них не быть. И ей это нравится. Это и способ уйти, когда хочется, и появиться обратно. Сейчас она в каком-то смысле начала играть, вспоминать какие-то эпизоды из детства. Это тоже способ подготовки к регрессии.

Терапевт: Ну что, сейчас будем транс делать?

Полина: Давайте.

Терапевт: Когда впадаешь в транс, наступает вечный сон. Надо сделать такой транс, чтобы он был хорош для каждой части. Один транс – для царевны, другой – для ящерицы, третий транс – для птицы. Чтобы она иногда распускала крылья, иногда собирала…

Полина: И чтобы у каждой был свой отпуск. Чтобы они иногда собирались все вместе, и всем было хорошо.

Полина приняла идею частей, она говорит, что время от времени части друг с другом встречаются. Возможно, если каждая из частей поняла, где у нее отпуск, там бы они все вместе и встретились. И это – положительная цель и желание чего-либо.

Терапевт: Но дело в том, что у каждой отпуск в свое время и каждой хочется своих обстоятельств для проведения этого отпуска. Ящерица хочет заползти под камень, чтобы там было влажно, сыро, капала вода… Иногда выползать на солнце погреться, потом заползать обратно.

Полина: Нет, ящер, он же из празверей, поэтому он любит в доисторическом море купаться. (Поболтала в воздухе рукой.)

Терапевт: А птица что любит?

Полина: А птица любит на горе сидеть и смотреть. Головой крутить. (Крутит головой.)

Терапевт: А что любит царевна?

Полина: Царевна любит плакать о бренности земной. Людей ей жалко.

Терапевт: Хорошо, будем тогда спать.

(Полина снимает очки и откладывает их. Берет другой стул, устраивается на нем поудобнее, откидывается на спинку стула, закрывает глаза и кладет руки на колени.)

Терапевт (после долгой паузы, во время которой он то и дело посматривает на Полину): Давайте мы вчувствуемся сейчас в наши веки… Почувствуем, как они двигаются… Представим себе, что когда нам беспокойно… все возможные движения тела собираются в голове… и поэтому в голове, временно, может чувствоваться… какая-то скованность… и если мы вдруг хотим от мышц лица и головы… куда-то перекачать это напряжение… и плавно шевелимся… трепетом век как будто гоним какую-то энергию вниз… в тело… через шею в плечи… и находим удобное положение головы… и дыхание… равномернее… и кажется, что голова уютно-уютно устраивается… как будто вырастает длинная шея… гибкая-гибкая… (Полина слегка качает головой вперед-назад, веки трепещут.) Голова складывается… и остается вообще без шеи… вкладывается в тело… и происходит ощущение тепла в губах… при каждом глотании… Манжетка вокруг губ… становится мягче… как будто бы расправляется клюв… и веки как будто состоят из трех слоев… и каждый из трех слоев… становится мягче и теплее… и расслабляется… Расслабляется… И кажется, что веки трепещут… и воспринимают токи свежего воздуха, откуда-то идущего… И каждый волосок на голове мягко укладывается… Вы помните, как водоросли в воде… шевелятся… плывут… Они взвешены… совершенно спокойны… взвешены… совершенно спокойны… И так же волосы на голове живут своей жизнью… Это удивительное ощущение, что разные части тела и лица лежат рядом друг с другом… очень плавно и спокойно… И постепенно хочется почувствовать, как все тело… как водоросль в теплой воде… распускается… И откуда-то доносящиеся… звуки… неожиданно превращаются в мелодию… И кажется, что вы… созерцаете звезды… И на всем теле… на животе, и груди… и на бедрах… открываются маленькие глаза… которые воспринимают свет… Открываются уши, которые воспринимают звук… И вдруг становится легко оттого, что все тело… каждой своей частью… может слышать и видеть, и осязать, может слышать и видеть, и осязать…

Здесь образ перехода от фигуры к фону, потому что кожа начинает принимать на себя функцию очень чувствующей, отбирающей, не жесткой стены, а скорее глаз, рук, ушей.

Сразу становится понятно… если раньше так много нагрузки… падало на глаза и на уши… что хотелось отстраниться… уйти за какую-то стену… и отдохнуть, то теперь, когда все тело начинает чувствовать и дышать… Все тело начинает открывать глаза… и уши… и это напряжение… куда-то спадает… как будто все тело превращается в единый большой-большой глаз… который открывается и закрывается… в такт дыханию в одно большое ухо… И так интересно слышать бедра… и видеть ягодицы… и чувствовать себя в этом новом теле… И на каждую частицу… приходится совсем немного… Всего лишь достаточно немного разной энергии… чтобы не заснуть окончательно… И голова освобождена… не нужно ни о чем думать… видеть и слышать… Как будто бы всем телом… воспринимается все, что происходит вокруг… И это ощущение водоросли… в теплой, дружественной воде… когда волны слегка покачивают… слегка покачивают… И как водоросль… ногам надо стать головой… а рукам начать новое движение… спиной можно видеть… Удивительное ощущение… когда все органы чувств становятся как будто бы вместе, как у очень маленького существа в начале рождения…

В каком-то смысле здесь проходят оппозиции: все или ничего, везде или нигде, большое или маленькое, и эти оппозиции снимаются прямым противопоставлением. И она как бы растворяется из напряженного порядка в хаосе, а из хаоса рвется в какой-то неожиданный новый порядок, из этого нового порядка может родиться порядок, который похож на старый, но в котором меньше напряженности.

И так приятно, что больше не нужно ничего различать, и звуки переходят в картинки, а картинки в ощущения… И ощущения покачивания от любого звука, или картинки, или прикосновения… Целое-целое ощущение… И как водоросль… Нет внутренности и наружи… равномерное покачивание… равномерное укачивание… равномерное и спокойное… в такт приливу и отливу… (Полина слегка качнула головой.) И когда возникают толчки… огромная океаническая масса смягчает их… смягчает… И все тело… становится единым… и видит сны… и в этих снах… тело превращается в разных животных и зверей… легко играет в них… и поэтому легко снимает какие-то забытые привычки… от прошлых превращений… И вы глотаете… и чувствуете веки… и нарастающее тепло в ладонях… и кончики пальцев… Слегка горят суставы… около кистей… около ног… Горят спокойно и легко… горят спокойно и легко… И расслабление и покой… расслабление и покой… И все тело такое единое… и спокойное… И тело видит сны… и маленькими движениями… которые не отличаются от покоя… превращается то в ящерицу… с ее единым телом… и ловкими лапками… и, главное, полным бездумьем… бездумьем и покоем… И тело превращается в птицу… И в каждом превращении… совершенно отсутствует усилие… потому что так же, как естественно дышать… не думая об этом… так же естественно птице… распускать свой хвост… распускать свои крылья… и парить… или смотреть сверху вниз… без всякого усилия… совершенно не думая… Превращаться в ящерицу… и тоже куда-то идти… быстро-быстро… легко-легко… спокойно-спокойно… Или превращаться в кошку… легко и спокойно… Любые воспоминания… как будто падающие капли… неожиданно превращаются… во что-то светлое… Любые воспоминания легко превращаются в струи текущей воды… И когда хочется отдохнуть… тело превращается в фонтан… Очень красивый… И только прохладные струи… оживляют и напоминают… о том, что разные части тела… живут разной жизнью… видят разные сны… И когда вы захотите, когда вы захотите, тело опять видит сны… и превращается то в птицу… красивую птицу… то в ящерицу… то в человека… И как замечательно… что можно видеть сны… несколько раз в день… как будто расколдовываясь… после долгого-долгого времени… когда вы боялись своих снов…

В единицу времени я даю ей много образов, накачиваю ее энергией. Это соответствует моему представлению о том, что у нее довольно много возможных образов и импульсов, но она их подавляет в силу их противоречивости… Как только она идентифицируется с одним образом действия, с одним ощущением, другие говорят: это неправильно, ты не должна. Возможность принять эту множественность, энергию каждой из составных частей, обладает внутренней энергетикой.

Приятно, что можно видеть сны среди дня… и эти сны среди дня… напоминают о больших ночных снах… а сны среди ночи… напоминают о снах… когда вы можете себя чувствовать водорослью… плывущей в большом океане… и растворенной в нем… Сны о том, как вы становитесь пушинкой… пушинкой, которая летит наверху… в небе… Совершенно неважно… вы отдельная пушинка… или большая птица… которая летит… окруженная пухом… И вы чувствуете себя то пушинкой… то птицей… И каждый раз, когда тело во сне становится таким единым, вы чувствуете единство и легкость… единство и легкость… И покой, единство и легкость… и покой… Расслабление и покой… Расслабление и покой… Дыхание ровное и спокойное… ровное и спокойное… Ровное и спокойное… Веки… то легкие, то тяжелые… Манжетка вокруг рта… губы… нос… То легкие, то тяжелые… (У Полины на глазах появляются слезы.) И так приятно, что в снах… тело принадлежит разным существам… И никто не отвечает за эти сны больше… И сны… должны обязательно перепутываться… потому что это сны разных существ… разных состояний… это сны разных возрастов… И под действием снов… трепещут веки… И под действием снов… иногда вы чувствуете, как трепещет горло… Под действием снов… происходит дыхание… Как ионические волны… дрожат веки… Как волны набегают на берег… и куда-то уходят… И этот мощный ритм… переходит в ритм вашего дыхания… ритм вашего сердцебиения… Вот этим ритмом… вы чувствуете, что когда вы отдыхаете… и опять входите в колдовство… которое вас останавливает… и делает неподвижной… В этом ритме вы становитесь фонтаном… из которого бьют струи… Легко и спокойно… (Слезы у Полины текут все сильнее.) И когда вы чувствуете маленькую, мягкую и соленую слезу… Вы чувствуете… что эти струи… состоят из маленьких капелек… так же, как каждое существо внутри вас… состоит из чешуек или перышек… из разных клеточек… И ощущение, что на вашей коже… находятся глаза и уши… И одновременно ощущение… и вы чувствуете всем телом… всем телом… Очень легко и спокойно… И иногда это полная открытость… открытость всему окружающему… переходит в то… что вы отгораживаетесь от всего… и чувствуете замечательный панцирь… замечательную защиту… Может быть, тонкую… может быть, толстую… может быть, прозрачную…

В терапевтической беседе клиентка говорит, что главный ее враг – это выбор. Она не хочет ничего выбирать. И весь транс, как и вся беседа, состоит из предоставления ей выборов. В единицу времени дается не одна, а три возможности выбрать. Весь смысл в том, что выборы не тяжелы, если они быстро сменяют друг друга.

Легко и спокойно… Легко и спокойно… И кажется, что вы вдыхаете свежий воздух… Он производит какой-то круговорот вокруг вас… и выходит со слезами… с этими струями из фонтана… с ощущением живых глаз… И струя скатывается вниз… и слезы текут куда-то… и доходят до сердца… доходят до рук и до ног… И вы плывете в этих струйках… как водоросль… как рыбка… И чувствуете упругое состояние… чего-то вокруг… И кажется… что стоит вам только… на время… сосредоточиться и почувствовать… себя в какой-то определенной среде… может быть, в воде… может быть, на земле… может быть, в воздухе… как вам станет очень легко и спокойно… И может быть, на минутку… вы представите себя маленькой ящеркой… саламандрой… маленькой изящной ящеркой… которая может жить в огне… (Слезы у Полины постепенно перестают течь.) И вы входите в огонь… в его струйки… и в вас сгорает все лишнее… все то, что казалось вам тяжелым… И только эта вечная ящерка, которая может жить в огне… и ловко из него появляться… Маленькая потому, что она сбросила все, что ей казалось ненужным… Живет там одна с другими ящерками… Саламандра появляется из огня… то золотая, то красная… как будто рождается из тех точек… которые живут под вашими веками… И вам очень хорошо чувствовать себя огненной саламандрой… которая живет в огне… и в которой сгорело все лишнее… как будто бы ушел лишний вес… и лишняя память… и лишние чувства… и все, что осталось… единый золотой слиток… из которого создано… это существо… эта ящерка… Легко и спокойно… легко и спокойно… И дыхание ровное и спокойное… ровное и спокойное… Так приятно чувствовать свое тело гибким и спокойным… И знать, что в снах… тело может превращаться… то в воздушный шарик и куда-то взлетать… и лететь, лететь… то так же спокойно… становиться летящей птицей… складывающей крылья… и падающей вниз… И становиться опять воздушным шариком… который не только не падает… а, скорее, поднимается… И превращаться в ящерицу… огненную ящерицу… которая, закалившись в огне… может жить потом под камнем и в воде… где угодно… А дальше… превращаться в другое существо… в водоросль… и отдыхать… и растворяться… И чувствовать, что чем больше вы находитесь… в огромном океане… тем больше вы чувствуете… свою уникальность и покой… непохожесть ни на кого… Легко и спокойно… И кажется, что на вас издалека… смотрит звезда… И вы чувствуете себя… как будто бы из этой водоросли… вы переселяетесь на эту звезду… и вам уже все равно… смотрите ли вы… снизу вверх… или сверху вниз… И чувствуете ли себя… лучом, который проникает, идет от звезды к этой водоросли… или от водоросли – к звезде… Вы чувствуете себя везде… растворенной в воздухе… как будто вы – воздух, который входит в ваши легкие… так же спокойно и легко… выходит из вас… Так легко и спокойно… так легко и спокойно… И это чувство покачивания на волнах и большая уравновешенность надолго остаются с вами, надолго остаются с вами…

По темпу речи – это тоже покачивание водорослей. Такая перемешанная Вселенная с измененным верхом-низом. В наведении очень много образов, самых разных. Если еще добавить образы из беседы, получится целая галерея разных картинок, разных ощущений, в которые клиентка включена. В этом – контраст с тем, о чем мы с ней говорили в начале: она хочет в гробике забыться, ничего не видеть… И уже непонятно: то ли это сны, которые ей предлагаются, то ли некие импульсы, которые могут выразиться в каких-либо действиях, то ли реальные действия, которые она воплощает…

И вам очень приятно чувствовать свое тело расслабленным и спокойным… расслабленным и спокойным… расслабленным и спокойным… И ваше дыхание ровное и спокойное… ровное и спокойное… И хочется задрема-а-ть, задрема-а-ть… И в ваших снах… статуэтки двигаются то куда-то вниз к облакам… то куда-то вверх… как пятнышки… Как будто бы иногда… во время снов… идет дождь… а иногда светит солнце… а иногда восходит Луна… Во время снов… происходят разные вещи… и совсем неважно… когда вы спите, когда вы бодрствуете… потому что полная свобода… видеть сны… несколько раз в день… остается с вами… Стоит вам только увидеть… яркие сны и знать, что в этих снах… так легко путешествовать в прошлое… и в этих снах так легко путешествовать в будущее… И так приятно выдумывать себе любое прошлое… так приятно превращать… любые эпизоды из прошлого… во что-то совсем другое…

Речь идет о том, чтобы в прошлом тоже были разные прошлые временные линии, а не только одно определенное и очень конкретное. Вопрос в том, чтобы в принципе допустить наличие единого прошлого и при этом – возможность плавания в параллельных прошлых, которые представляют собой субъективное прошлое ее памяти, восприятия, воображения.

Как будто бы к каждому… эпизоду прошлого… привязывается особый воздушный шарик… который поднимает этот кусочек прошлого… и куда-то уносит… и осветляет… и освещает… и проветривает… делает легким и спокойным… И так приятно иметь огромное множество этих воздушных шариков… которые поднимают разные эпизоды вашего прошлого… и вы смотрите на них то снизу вверх… то сверху вниз… то прямо, то сбоку… И так много интересных взглядов… вы бросаете на воздушные шарики… и на эти эпизоды из прошлого… которые поднимаются оттуда… И если появляется… какой-то эпизод на воздушном шарике… который вам хотелось бы изменить… вы рисуете про него… какую-то картинку… легко закрашиваете его… цветными красками… или просто меняете его… и улыбаетесь… И это ощущение сильной девочки… которая так любит видеть сны… рисовать воздушные шарики… и менять свое прошлое… и путешествовать, куда она хочет… и иногда отдыхать… забывая обо всем… превращаясь в водоросль… плавая в океане… и отдыхая… И эта легкость превращения… в разных зверушек… каждая из которых… может убегать в свою сторону… ничего не знать о других зверушках… Легко и спокойно… Легко и спокойно… И может быть, покажется… что из вашего замечательного фонтана… могут пить разные зверушки… и около фонтана могут встречаться разные сказки… и разные сны… И иногда… кажется, что в вашем фонтане… живет особенно трепетная… не имеющая тела… душа… которая куда-то путешествует… куда-то переселяется… когда захочет… возвращается обратно… поселяется в кого-то… а потом идет дальше и отдыхает… И эта водоросль… которая так свободно плавает… и ваши веки… и ваше горло… Так легко и спокойно, так легко и спокойно… И вы можете побыть в этом состоянии… и вы можете выйти из этого состояния… И вам хорошо и спокойно… и ваше дыхание слегка убаюкивает вас… Ваше дыхание слегка убаюкивает вас… Легко и спокойно… Легко и спокойно… Вы расслаблены и спокойны… Расслаблены и спокойны… Расслаблены и спокойны… И когда вы захотите… когда вы захотите… вы еще немножко поплаваете… в своих снах… почувствуете свое тело… открытым и одновременно закрытым… Почувствуете свое тело… слышащим и видящим… Почувствуете, что в вашем теле… только очень небольшую часть… занимает голова… И если вы закрываете свои глаза и уши… и перестаете думать… ваше тело начинает чувствовать лучше… видеть больше… слышать то, что происходит вокруг… И отдыхать… И отдыхать… Спокойно и легко… Спокойно и легко… И когда вы захотите… когда вы захотите… вы очень не спеша… очень не спеша… откроете глаза… очень не спеша… и улыбнетесь… очень не спеша… когда вы захотите… выйти из фонтана.

(Полина вздохнула, слегка улыбнулась, покачала головой, открыла глаза.)

Терапевт: Ну что, вроде бы не хуже?

Полина: Не хуже, но было страшно очень. Казалось, что было очень мало. Под конец не хотелось выходить. Руки совсем не хотят выходить из этого состояния. Я думала, почему кажется, что прошло так мало времени, минут пять, наверное. Это, наверное, потому, что каждое слово, которое вы говорили, уже в прошлом. Я это слово отрезаю, и остается только пять минут. Очень приятно было, когда открываются глаза. Я вспомнила восточную картинку – человек сидит в позе лотоса и у него везде глаза. И они у меня действительно открылись. Хорошо было ощущать себя водорослью. Ящерица была очень симпатичная, и все образовалось в одну картину. Раньше я боялась ящериц. Помню, в каком-то санатории на исходе лета ящерицы вылезали греться на мраморные ступени. Загорали рядом со мной, а мне было неприятно. А здесь мне приятно было увидеть этих ящериц. Одновременно вверху парили птицы. И очень хорошо было в огне. Когда вы говорили, что лишнее сгорает, я с этим соглашалась, а потом смотрю – нет лишнего-то, просто обжиг происходит. Тут вы говорите, что закаляется. Значит, думаю, все правильно – можно закаляться. И еще понравилось быть золотой ящеркой. (Полина задумалась.) Фонтаном быть неплохо, не страшно. (Полина смотрит перед собой, вспоминает.) Больше не знаю, что сказать. Помню только начало и конец, а середину – нужно, чтобы вы меня спрашивали.

Терапевт: Мне бы хотелось прокомментировать образы транса.

Здесь прослеживается ряд образов с успокоением, с допусканием растворения в фоне – все равно клиентка не может от этого удержаться. Если очень хочется заснуть, то надо заснуть, а не удерживать себя в состоянии бодрствования. Если очень хочется забыть о том, кто ты есть, то забудь об этом. Когда ты от этого уходишь и уходишь далеко, ты все равно не теряешься. Полина же чувствует себя девочкой, которая боится потеряться, оказаться ничьей, бесконтрольной. Этот образ испуганной девочки убаюкивается и доласкивается, поэтому здесь особенно важен образ феи. Будь всем, чем ты хочешь быть – растением, капелькой в океане. Проблема состоит в том, чтобы отпустить пациентку гораздо дальше от колышка идентификации, дать ей ощущение, что она все равно не потеряется, вернется к нему через очень большой круг. Потому что земля круглая, фея добрая… Это одна линия.

Вторая линия. Из этого бульона формируются кристаллики образа, вокруг которого возникает короткое, но интенсивное оформление того, кто я есть. Эти две линии сменяют друг друга.

Теперь давайте рассмотрим конкретные образы. Образ водоросли. Водоросль – это такое минимальное тело, которое живет, с одной стороны, по законам материи структурированной, и, с другой стороны, по законам океана. Это что-то полурастворившееся. Здесь и образ воды, в которой хорошо плавать, и фона, растворения, ухода от чего-то обязательного, от точности, от выбора.

Образ саламандры. Саламандра в средневековых бестиариях – животное, способное жить в огне. Это крепость, упругость, четкость, яркость… Одежда в очень пастельных, глубоко спрятанных тонах, на фоне которой есть яркие точки. Это образ покоя, фона, болотного цвета, на котором вдруг вспыхивают яркие огоньки. Саламандра – животное, которое быстро передвигается и может быть очень цепким. Саламандра еще и очень свободное животное, которое не имеет определенного направления при движении. Она легко передвигается вверх, вниз, в стороны – куда угодно. Почти как водоросль. Но только не в воде, а в другой среде.

Интервенции и интеграции

Говоря о средствах и механизмах интегративной гипнотерапии, можно выделить взаимосвязанные пары: транс – интервенции, расфокусировка – интеграция. Интервенции являются таким же важным средством терапии, как и собственно транс. Это некая волшебная палочка в руках терапевта, с помощью которой можно менять значение вещей, переводить их на другой язык, менять их знаки или даже субстрат. Я называю интервенциями такие действия, которые несут в себе одновременно ряд значений, что делает их энергетически насыщенными, действенными. Это значит, что любая интервенция у меня может как-то касаться проблемы и в то же время совершенно ее не касаться, соприкасаться с какими-то важными ассоциациями этого человека и одновременно говорить про другое, быть выраженной непривычным языком и одновременно читаться очень узнаваемо и просто. И это все в пределах одной фразы, одного образа.

Многозначный образ – это проявление многозначности жизни, многозначности чувств, ипостасей человека, многозначности решений, шагов, которые может сделать человек, и многозначности проводимой мной терапии. Образ – это волшебная дверца в другой мир, мир возможных изменений. В наведении обычно используется много образов. Избыточное количество образов-мотивов – это такой их посев. Я сею отдельные возможные ходы, волшебные окна и двери, даю толчки к движению, которыми человек может потом воспользоваться: всеми вместе, как особой волшебной атмосферой, и по отдельности, выбирая ряд образов, которые усиливают друг друга внутри целого как фокусирующие линзы, или одной за другой – как волшебные дверцы внутри туннеля, благодаря которым он может продвигаться в свою реальность во многих направлениях. Поэтому такая избыточность этого света, этого волшебного фонаря, в котором человек находится – такая сноподобная реальность, в которой, как во сне, может сочетаться несочетаемое и которая разрешает изменения, иные способы реагирования.

Для наведения бывает достаточно четырех образов-состояний, через которые я провожу человека как через разные персонажи сказки. Важно то, что человек не застывает в одном состоянии и продолжает движение по другим образам. И эти образы могут казаться фрагментарными, случайными в своем сочетании, но они представляют собой довольно целостное образование. Такой коллаж мотивов, коллаж из образов-переходов в иное состояние – как церковный витраж, собранный из отдельных кусочков стекла, через которые падает и преломляется свет. Эти разные «кусочки стекла» обладают разной степенью понятности, близости, разной окраской и волшебством, сноподобностью. Какие-то образы – из детства, какие-то образы – мои, но раз они здесь возникли, то имеют отношение к данному случаю. Какие-то образы взяты из беседы с этим клиентом, какие-то интуитивно угадываются мной как его образы. Важно, что такой набор стеклышек-образов и логика их сочетаний – целостный узор стеклышек в детском калейдоскопе, церковном витраже, в сказочном зонтике, который Оле-Лукойе раскрывает над ребенком.

Такая многозначность интервенций, провокативных вопросов и образов наведения, позволяет интегрировать, соединять в одно целое некоторые разрозненные части клиента и создавать из них нечто иное. Интегрироваться могут самые разные части, слои, ипостаси клиента:

– части личности, которые каждый раз выделяются в человеке и вступают друг с другом в диалог;

– так называемое сознательное с так называемым бессознательным, явь со сном, разные их уровни, тоже вступают в интегративные отношения;

– в происходящем танце подстройки и ведения интегрируются свободные ассоциации и спонтанность как терапевта, так и клиента, и раскрытие их ассоциативных полей тоже составляет некий процесс интеграции, благодаря которому всплывает больше свободных идей;

– совмещается возможность быть в разных состояниях чувствования: в состоянии фиксации, в состоянии перебора чувств, в состоянии их сочетания или преобразования, тем самым расширяется диапазон чувствования.

Собственно, интегративными являются и способы воздействия. Здесь сочетаются явные и скрытые директивы, советы, намеки, метафоры. Диапазон воздействий охватывает подсознательные и сознательные уровни. В результате происходит постоянная интеграция очень простого, построенного на мелких интервенциях, и достаточно сложного, возникающего из такого коллажа отдельных знаков и символов.

Характерно, что в данном подходе используются элементы иных направлений психотерапии: психодрамы, гештальт-терапии, семейной терапии. Их интеграция расширяет возможности воздействия. В работе фокус внимания смещается то на детские переживания в семье, то на телесные чувства, то на свободные ассоциации или мечты и планы.