Текст книги "Московская Русь: от Средневековья к Новому времени"

Автор книги: Леонид Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Сергиев Троицкий монастырь

Сергиев Троицкий монастырь (лавра) основан в середине 1340-х гг. в лесах под городом Радонеж двумя сыновьями переселившегося сюда из Ростова боярина Кирилла, Стефаном и Варфоломеем, принявшим в монашестве имя Сергия. О раннем этапе истории известно из жития последнего, составленного книжником Епифанием в конце XIV – начале XV в. В 1355 г. игумен Сергий ввел здесь общежительный устав, позволивший установить строгую дисциплину, и к концу XIV в. монастырь стал наиболее влиятельным на Московской земле. Его устройство стало образцом для формирования системы обителей, осваивавших север Руси и распространявших там влияние великокняжеской власти. Деревянный монастырь сгорел в начале XV в. при ордынском нашествии. Однако деятельный преемник Сергия, игумен Никон, с помощью московских князей, совершавших ежегодные паломничества «к Троице», вновь его отстроил. В 1422 г. последовала торжественная канонизация Сергия Радонежского, а затем был возведен первый каменный собор, украшенный фресками Андрея Рублева и Даниила Черного. Этот храм особо почитался благодаря хранившимся внутри мощам преподобного Сергия: здесь совершали молебны перед походами и давали торжественные обеты («крестоцелования» – как, например, при замирении Василия II с Дмитрием Шемякой); здесь крестили наследников престола (Василия III в 1479; Ивана IV в 1530; позже – его сыновей). Через полвека к первому каменному собору добавилась трапезная (возведена В. Д. Ермолиным в 1469 г.) и поварня, а в 1476 г. церковь «иже под колоколы» (Сошествия Святого Духа), но стены и кельи оставались деревянными. В XVI в. Троица стала богатейшим монастырем страны; к концу века она владела чуть не тремя тысячами селений. Теперь ее плотно окружали села, где велась торговля и ремесленное производство. По сути дела, это был крупный новый город, которому обитель служила кремлем, а слободы и села – посадом. В 1540–1550 гг. огромную территорию монастыря окружили каменные стены с башнями, валом и огромным рвом – он превратился в крепость. Большинство его зданий стали теперь каменными, а в центре добавился огромный новый Успенский собор. Расходы на строительство оказались не напрасными – крепость Троицы сыграла важнейшую роль в истории Смутного времени. Для ее захвата из лагеря Лжедмитрия II отправились польско-литовские отряды Лисовского и Сапеги. Но к крепости, как к последней надежде, устремились жители окрестных районов и городов. Они выдержали шестнадцать месяцев блокады, защищая стены против тридцатитысячной профессиональной армии и совершив много подвигов. Автор особой книги об этой осаде, Авраамий Палицын, так подвел итог жертвам: «И всех у Живоначальной Троицы во осаде померло старцев и ратных людей побито и померло своею смертью от осадные немощи слуг, и служебников, и стрельцов, и казаков, и пушкарей, и затинщиков, и галичан, и датошных, и служилых людей 2125 человек, кроме женьска полу и недорослей и маломощных и старых». По снятии осады крепость усилили настоящим военным гарнизоном, что оказалось нелишним. В 1618 г. полуразрушенную твердыню осадил королевич Владислав, но и ему не удалось взять ее; он вынужден был заключить в ближайшем селе Деулинское перемирие. В XVII в. духовный авторитет монастыря стал уже почти непререкаемым, а владения резко выделились из ряда даже крупнейших обителей: ему принадлежало почти семнадцать тысяч крестьянских дворов; ближние слободы и села стремительно отстраивались и заселялись. Он вновь стал одним из прекраснейших монастырских ансамблей Руси и начал приобретать тот праздничный облик, который свойственен ему и поныне. В строительство храмов, келий, оборонительных сооружений вкладываются огромные средства; его крепость становится архетипом для других монастырей (Саввина-Сторожевского, Кирилло-Белозерского). До конца XVII в. Троица продолжала играть роль общенационального центра в минуты опасности. Она дважды укрывала молодого царя Петра Алексеевича: в 1682 г. он ушел сюда от восставших стрельцов вместе с царевной Софьей, а через семь лет прискакал сюда из Преображенского, спасаясь от заговора, во главе которого стояла сама Софья. Сюда к нему сошлись потешные войска и оставшийся верным Сухаревский стрелецкий полк; съехалась знать и духовенство. Отсюда он управлял страной, пока не вернулся с триумфом в Москву.

Кирилло-Белозерский монастырь

Кирилло-Белозерский монастырь основан около 1397 г. на берегу озера Сиверское подвижником Кириллом (из рода московских тысяцких Вельяминовых, воспитанник московского Симонова монастыря), одним из авторитетнейших деятелей русской Церкви, уже в середине XV в. причисленном к лику святых. Монастырь играл важную роль в ходе феодальной войны XV в., поддержав Василия II Темного против Дмитрия Шемяки (игумен монастыря Трифон разрешил князя от данного ранее крестного целования не искать московского стола), и пользовался покровительством великих князей, а позже – царей. Уже при Кирилле он приобрел около сорока владений, а к XVI в. имел земли в шестнадцати уездах, рыбные ловли, соляные промыслы, свой речной флот и торговые дворы в крупнейших городах; в нем проживало до двухсот монахов. К середине XVII в. монастырю принадлежало почти четыре тысячи дворов и до двадцати тысяч крепостных крестьян (по богатству он уступал лишь Троице-Сергиеву монастырю). При нем возникла торговая слобода (позже город Кириллов).

Духовная жизнь в монастыре, связанном со всем Заволжьем, била ключом. Уже в XV в. здесь писали иконы и летописи, собрали богатую библиотеку (отсюда происходит древнейший список «Задонщины»). Монастырь стал одной из главных опор нестяжателей. Его постриженником был лидер первых нестяжателей Нил Сорский, здесь игуменствовал летописец Гурий Тушин и пребывал в ссылке Вассиан Патрикеев. Монастырь даже начал проводить идеи нестяжателей в жизнь: в последние десятилетия XV и в начале XVI в. здесь почти не приобретали земель и приостановили строительство, но позже, как и везде, победили иосифляне. Монастырь был местом паломничеств (сюда приезжали молиться о чадородии Василий III с Еленой Глинской, его трижды посещал Иван Грозный, ставший перед смертью схимником именно этой обители), но также и местом ссылки знати – Воротынских, Шуйских, Шереметевых (здесь, в частности, насильственно пострижен Симеон Бекбулатович, а в XVII в. пребывал в заточении патриарх Никон).

Строительство в монастыре началось еще в первой половине XV в., но особенно значительные памятники появились в конце его (Успенский собор, 1496–1497 гг., зодчий Прохор Ростовский) и в XVI в.: церковь Введения (1519 г.), храмы архангела Гавриила и Иоанна Предтечи, Владимирская церковь над погребениями Воротынских. В XVI в. монастырь окружила каменная стена, и в 1612 г. он смог выдержать натиск польских отрядов; в середине XVII в. его укрепления перестроили и расширили до грандиозных размеров, но военного значения они уже не имели.

Ферапонтов монастырь

Ферапонтов монастырь основан в 1398 г. на живописном холме между озерами Бородавским и Паским преподобным Ферапонтом (из рода бояр Поскочиных), постриженником московского Симонова монастыря, сподвижником Кирилла Белозерского, искавшим, по рассказу жития, уединенного места для обители. К 1409 г. был выстроен деревянный собор Рождества Богородицы, трапезная и кельи, но затем Ферапонт уехал в Можайск, где основал Лужецкий монастырь, и рост обители прекратился. Новый подъем связан с именем игумена Мартиниана, монаха из Кириллова, в прошлом крестьянина. Опытный руководитель и увлеченный книжник, он ввел в обители суровую дисциплину, организовал переписку книг и создал прекрасную библиотеку, превратив монастырь в выдающийся центр церковной культуры и просвещения. Труды обитателей Ферапонтова монастыря дали основание назвать его и весь район Белозерья «северной Фиваидой». Отсюда вышло много богословов и писателей (например, игумен Филофей), к его помощи прибегали крупные деятели церкви, в том числе новгородский архиепископ Геннадий и сосланный сюда ростовский архиепископ Иоасаф. Из известных ссыльных конца XV в. в монастыре жил также киевский митрополит Спиридон, написавший здесь полемическое сочинение против еретиков «Изложение о православной истинной нашей вере» и «Житие святых Зосимы и Савватия». Посетив Ферапонтов монастырь в 1461–1462 гг. Пахомий Логофет отметил, что он «зело красен, много имуще братии Господеви работающих». В 1488 г. деревянный монастырь сгорел вместе с новым деревянным же собором 1466 года, и в ходе реконструкции на средства Иоасафа был возведен первый каменный собор, который расписал фресками знаменитый Дионисий, а позже здесь сложился прекрасный архитектурный ансамбль. В XVI–XVII вв. влияние тихого и отдаленного монастыря постепенно ослабело. Сказались общий экономический упадок Белозерья после Смуты (некоторую поддержку оказали лишь льготы, дарованные новой династией Романовых в 1640-х гг.) и непомерные расходы на содержание сосланного сюда в 1666–1676 гг. патриарха Никона. По требованию опального патриарха были построены новые обширные каменные кельи и даже насыпан искусственный каменный остров в форме креста на ближайшем Бородавском озере. Окончательный упадок пришелся на конец XVII в., а в XVIII в. обитель даже упразднили, возобновив лишь к началу нашего столетия (уже как женский).

Саввино-Сторожевский монастырь

Саввино-Сторожевский монастырь основан в конце XIV в. вблизи г. Звенигорода, на вершине «горы» Сторожи учеником Сергия Радонежского, Саввой (умер в 1406 г.), настоятелем Троицкого монастыря, а затем духовником князя Юрия Звенигородского. В правление любившего строить каменные храмы Юрия здесь возвели одну из немногих дошедших до нас раннемосковских белокаменных церквей – собор Рождества Богородицы (начало XV в.), расписанный мастерами круга Андрея Рублева (сохранились остатки фресок и следы алтарной преграды; отсюда же происходит знаменитый «Звенигородский чин» – подлинный шедевр древнерусской иконописи, приписываемый кисти прославленного художника). Покровительство удельных, а позже и великих князей позволило обители в XV–XVI вв. войти в число самых процветающих и богатых землями монастырей (прежде всего в Звенигородском и Рузском уездах). Уже в начале XVI в. здесь строят каменную трапезную и врата с надвратной церковью. Новый расцвет пришелся на середину XVII в.: царь Алексей Михайлович, чрезвычайно полюбивший Саввин монастырь, сделал его одной из своих резиденций, расширил и полностью перестроил, ориентируясь на сложившийся к тому времени ансамбль Троице-Сергиевой лавры. Здесь, кроме ограды со сложными по конструкции «святыми вратами», возвели комплекс из трапезной, звонницы и Преображенской церкви, дворцовые палаты для царя и царицы, братские корпуса.

Иосифо-Волоколамский монастырь

Иосифо-Волоколамский монастырь (Волоцкий Успенский Иосифов монастырь) неподалеку от г. Волоколамска, основан в 1479 г. Иосифом (Саниным) в уделе князя Бориса Васильевича. С 1507 г. – под покровительством великих князей, сперва Василия III, затем Ивана IV, питавшего к обители особое почтение. Монастырь, как центр иосифлянства, играл видную роль в борьбе с еретиками и нестяжателями; здесь содержались их лидеры, Максим Грек и Вассиан Патрикеев; отсюда вышел их решительный противник митрополит Даниил. Монастырь был одним из самых крупных центров книжности XVI в.; здесь не только переписывали книги, но и создавали новые произведения, отсюда вышли многие знаменитые писатели; весьма значительна была общая монастырская библиотека (она хорошо известна благодаря описям XVI в. и сохранившимся рукописям), кроме того, монахи располагали собственными собраниями книг.

Монастырь владел в XVI в. огромными земельными владениями в десяти уездах, которые продолжал пополнять и в XVII в. (после разграбления обители польско-литовскими интервентами она получила значительные льготы от правительства и быстро восстановила экономический потенциал). В 1670–1680-х гг. остатки каменных стен XVI в. были перестроены, появился новый собор и другие церкви.

Соловецкий монастырь

Соловецкий монастырь стоит на далеком севере России, на островах Соловецкого архипелага в Белом море. Он возник в первой трети XV в., в конце 1420-х– 1430-х гг. Первыми известными отшельниками на островах были ученик Кирилла Белозерского Савватий и пустынножитель из Карелии Герман. По смерти Кирилла к Герману присоединился третий основатель монастыря, Зосима. Вокруг них собралась община активных, самоотверженных людей, которые тяжким трудом преобразовали суровую северную природу. Местные жители видели в развитии монастыря угрозу своим землям, но правительство Новгородской республики, владевшей Соловецким архипелагом, подтвердило его собственность на острова специальной грамотой, наделив монахов также угодьями на материке. Первые три игумена нового монастыря были новгородцами, но с падением Великого Новгорода в 1478 г. он перешел в состав владений великого князя московского, подтвердившего права монахов.

До 1550-х гг. Соловецкий монастырь был небогат и даже не имел каменных зданий. Но с приходом игумена Филиппа (боярина Федора Степановича Колычева, новгородца по рождению, будущего митрополита) был сделан резкий рывок в его развитии. Прирожденный рационализатор, он восстановил монастырское хозяйство после пожара 1538 г. и ввел в него массу технических новшеств, описанных в его житии (ветряная мельница, механическая квасокачка, конные глиномялка и «севальня»). Обитель начала широкую торговлю солью, получила многочисленные земельные пожалования на Двине и в Поморье. Были проведены дороги и каналы, построены каменные соборы (Преображенский и Успенский). К середине XVII в. обитель достигла наибольшего расцвета, получала постоянные пожалования льгот и земель, и даже одалживала деньги государю. Самостоятельная, решительная и уверенная в себе братия монастыря не приняла реформы патриарха Никона (тем более, что была на него обижена: живший в свое время на одном из островов архипелага, Анзерском, Никон даровал ему самостоятельность. Кроме того, он передал Крестному монастырю на Кий-острове часть соловецких владений, а чтимые мощи митрополита Филиппа перенес в Москву). Монастырские книжники, владевшие прекрасной библиотекой, увидели в присланных в монастырь новых книгах «богопротивные ереси и новшества лукавые». В1663–1668 гг. они составили на имя царя массу прошений: девять челобитных, множество «сказок» и посланий, в которых доказывали верность старых книг и обрядов, подчеркивая готовность пострадать за веру. («Аще ли ты, великий государь… в старой вере быти не благоволишь и книги переменить извеолишь… вели, государь, на нас свой меч прислать царьской и от сего мятежного жития переселити нас на оное безмятежнье и вечное житие», – писали они.) В конце 1668 г. у правительства кончилось терпение: от монастыря отписали все вотчины и промыслы, объявили блокаду Соловецкого острова и послали на него стрельцов. Монахи и преданные им миряне решили защищаться, тем более, что было где держать оборону. Еще в 1570-х гг., когда возросшие богатства монастыря потребовали охраны, монахи обратились за ней к царю. В 1578 г. были построены первые деревянные стены, которые в 1582–1594 гг. заменили каменные, сложенные из огромных (по пять-шесть тонн весом) валунов, с восьмью мощными многоярусными башнями, приспособленными для орудийного огня. Монастырь стал одной из самых надежных крепостей Руси, но она так и не подверглась атаке внешнего врага, поэтому царский гарнизон простоял здесь недолго (до 1637 г.). Немудрено, что первые четыре года блокады не принесли результатов; посланное подкрепление разорило окрестности и сожгло монастырские суда, но и это не заставило монастырь сдаться. С 1674 г. новый воевода (Иван Мещаринов) командовал уже настоящей, хорошо вооруженной армией, но и обитель получала помощь извне (сюда, например, сходились воины отрядов Степана Разина). Наконец, предательство одного из монахов помогло стрельцам ворваться в крепость (январь 1676 г.). «Соловецких сидельцев» казнили с особой жестокостью – им рубили головы, жгли заживо, вешали на деревьях, топили и вмораживали в лед. Вскоре многочисленные списки «Истории об отцах и страдальцах соловецких», записанных со слов очевидца старообрядцем Семеном Денисовым, разошлись по всей стране.

Монастырь и позже играл заметную роль в истории страны, например в эпоху Северной войны, а в ходе Крымской войны середины XIX в. даже выдержал недолгую осаду англичан.

Псково-Печерский монастырь

Псково-Печерский монастырь был основан на границе с землями Ливонии в 20 км от ливонской крепости Нейгаузен, в 70 км западнее г. Пскова в 1473 г. (дата освящения первой пещерной церкви, Успенской). В строительстве монастыря деятельное участие принял известный дьяк великого князя Мисюрь Мунехин, который, вместе с властями Пскова и духовенством, в 1519 г. «начата… назирати место, незнаемое никем же, под немецким рубежем», а в 1533 г. «поча здати монастырь», перенеся его центр с холма «в подол меж гор», где здания были лучше защищены и стояли вблизи воды. Необычно расположенный в котловине монастырь был в 1558–1568 гг. защищен крепостными стенами, проходившими по водоразделам и спускавшимися к реке. Неправильный прямоугольник его стен с боевыми башнями неоднократно выдерживал осады: его не смог преодолеть Стефан Баторий. Не смогли захватить крепость ни Лисовский, ни Ходкевич (пять недель осаждавший ее, используя сильную осадную артиллерию). Только однажды, в 1592 г., удалось захватить монастырь врасплох шведам, но их последующие нападения (1611 г. и 1615 г.) были отбиты. Не увенчались успехом их усилия и через столетие, во время Северной войны. Не особенно богатый, Псково-Печерский монастырь был очень известен. Еще при основании он рассматривался как северный аналог Киево-Печерской лавре. Его собор, освященный в честь того же праздника, что киевский, представляет собою пещерный храм с одной наружной стеной-фасадом. Здесь хранилась особо почитаемая Печерская икона Божьей Матери «Успение», а в XVI–XVII вв. сложился уникальный подземный некрополь. В стенах пещер, выкопанных в горе, прорезались ниши-локулы для погребений, которые затем закрывались особыми маленькими надгробиями, «керамидами». Их делали из покрытой зеленой или желто-коричневой глазурью обожженной глины, на которой оттискивали изображение Горнего Иерусалима в виде многоглавой церкви или креста, а также эпитафию, в которой сообщались сведения о погребенных, очень многие из которых погибли в сражениях на псковско-ливонском рубеже. Это огромный синодик, содержащий важнейшие сведения по генеалогии.

Воскресенский монастырь (Новый Иерусалим)

Воскресенский монастырь (Новый Иерусалим) основан в 1656 г. патриархом Никоном в качестве подмосковной резиденции в купленном Иверским монастырем селе Котельникове (45 км к западу от Москвы, на реке Истре). По замыслу патриарха, в Россию, как в последнее православное царство, должно было переместить и сакральный центр православного мира, то есть святыни Иерусалима. Действуя в духе средневекового европейского «благочестивого копирования», Никон пытался «перенести святость» путем повторения под Москвой топографии событий, описанных в Евангелии, и архитектуры храмов, возведенных в Палестине в раннехристианскую эпоху. Рельеф местности был частью преобразован, частично переименован (появились такие названия, как «Мамврийский дуб» и «Елеон», башнеобразный трехъярусный скит самого патриарха стоял на берегу речки «Кедрон»). Центром комплекса, как и в Иерусалиме, стал собор Воскресения, в котором были повторены главные святыни христианства: скала Голгофы, Гроб Господень, пещера Обретения Креста и многие другие. Для получения сведений об устройстве иерусалимского храма в Палестину была отправлена специальная «экспедиция», в качестве дополнительных материалов использовались первые обмеры, уже опубликованные в Европе, и одна из реликвий – деревянная модель храма Воскресения. Благодаря этому, мастера Никона достигли очень высокой степени копийности, повторив структуру сложного палестинского комплекса в ее главных частях (такой, какой она сложилась к XVII в., вплоть до обозначения мест погребений королей-крестоносцев). Однако внешний облик гигантского сооружения, с огромным шатром над центральной ротондой и массой глав, обозначающих или содержащих в своих барабанах маленькие церкви (общее число которых должно было, по преданию, приближаться к 365 – по числу дней в году), не повторял архитектуры иерусалимского образца. Во многом отличен был и его интерьер, существенную роль в котором играли яркие майоликовые иконостасы (изразцы, выполнявшиеся мастерами, привезенными Никоном из мастерской Иверского монастыря, а позже переведенные (то есть взятые в плен, или вообще по принуждению приведенные из-за границы) из Белоруссии, стали важнейшим украшением архитектуры резиденции). Ссылка 1666 г. помешала патриарху закончить строительство, вновь развернутое и завершенное только при царе Федоре Алексеевиче (1685).